Радио Свобода продолжает цикл рассказов о районах Парижа. История квартала Монпарнас связана с именами Пабло Пикассо, Эрнеста Хэмингуэя, Сэмюэла Беккета, Марка Шагала. Правда, cегодня в этом квартале не так-то просто найти следы "безумных годов" начала XX века.
На медной табличке латиницей выгравировано V.O.Lenine. Вместо отчества вождю пролетариата между именем и псевдонимом поставили первую букву его настоящей фамилии Ульянов, которая во французской транскрипции начинается с буквы "О".
Рядом с табличкой Ленина, на этом же ресторанном столе, две другие – с именами французских поэтов начала XX века Гийома Аполлинэра и Поля Фора. Выпивали ли все трое вместе за этим столиком ресторана "Клозери-де-Лила" – точно не известно. Но все они были завсегдатаями заведения. И если русский революционер особенных воспоминаний здесь о себе не оставил, то поэт-символист Поль Фор запомнился одним экстравагантным поступком. Рассказывает директор ресторана Жан-Кристоф Дёлекруа:
– В начале XX века здесь бывал писатель и поэт Поль Фор. За соседним с ним столиком сидела очень красивая дама. Поль Фор никак не мог с ней заговорить. И вот однажды он пришёл сюда c ружьём, выстрелил в зеркало напротив и сказал даме: "Теперь, когда лёд разбит, давайте поговорим".
По-французски метафора "разбить лёд или стекло" значит наладить контакт, завязать разговор. Но всё-таки самое почётное место – за барной стойкой слева. Именно здесь любил сидеть Эрнест Хемингуэй. Говорит Жан-Кристоф Дёлекруа:
– В 20-х годах прошлого века Эрнест Хемингуэй бывал здесь очень часто. В своей книге "Праздник, который всегда с тобой" он упоминает "Клозери-де-Лила". На барной стойке, в том месте, где он всё время садился, – табличка с его именем. Это место всегда пользуется спросом, всегда занято. Некоторые клиенты приходят и сразу же спрашивают, где сидел Эрнест Хэмингуэй. Он всё-таки самый знаменитый из всех писателей, которые здесь бывали. У нас в меню есть филе говядины "Хэмингуэй". Это филе фламбе. Во французской кухне филе фламбе обливают коньяком, поджигают и подают с кремовым соусом, это очень ароматное блюдо. Мы в честь Эрнеста Хемингуэя обливаем филе бурбоном...
Вот как описывает сам американский писатель ресторан и стоящий рядом памятник маршалу Нею: "Тут я подошел к "Клозери-де-Лила": свет падал на моего старого друга – статую маршала Нея, и тень деревьев ложилась на бронзу его обнаженной сабли, – стоит совсем один, и за ним никого! И я подумал, что все поколения в какой-то степени потерянные, так было и так будет, – и зашел в "Лила", чтобы ему не было так одиноко, и прежде, чем пойти домой, в комнату над лесопилкой, выпил холодного пива. И, сидя за пивом, я смотрел на статую и вспоминал, сколько дней Ней дрался в арьергарде, отступая от Москвы, из которой Наполеон уехал в карете с Коленкуром…"
Сегодня в Париже осталось, пожалуй, больше напоминаний о наполеоновских походах, которые приходили в голову Хэмингуэю в начале прошлого века, чем о Париже двадцатых годов самого Хэмингуэя, а также Пикассо, Шагала, Арагона, Кокто и многих других, чья жизнь прошла в квартале Монпарнас, центре интеллектуальной и артистической жизни Европы в период между Первой и Второй мировыми войнами.
Сегодня для молодых французов Монпарнас – это прежде всего одноимённый железнодороджный вокзал, 210-метровая башня "Монпарнас", с которой не раз прыгали самоубийцы, а также расположенные здесь кинотеатры и многочисленные блинные. Блины из гречневой муки – это национальное блюдо бретонцев. Жители Бретани приезжали на заработки в Париж как раз на вокзал "Монпарнас", и многие из них так и обосновались поблизости от вокзала.
Одно из редких доживших до сегодняшнего дня мест, связанных с так называемыми "безумными годами" Монпарнасса (les années folles), – это академия художеств "Гранд Шомьер". В просторных светлых залах с 1904 года по сегодняшний день обнаженные модели позируют и гениям, и простым любителям рисунка, живописи и скульптуры, рассказывает директор "Гранд Шомьер" Жюльен Мейа:
– Когда находишься здесь, видишь эту старую печь, всю эту мебель ещё тех времён… Это правда дом, сохранившийся с эпохи старого Монпарнаса. И люди, которые посещают наши классы живописи и рисунка, приходят в том числе и за этой атмосферой. Они приходят за чем-то классическим, историческим. Действительно, когда находишься в мастерских, это чувствуется.
У нас здесь когда-то преподавали художник Фриз, скульптор Бурдель. Cюда приходил Пикассо, мастерская Модильяни была тут совсем рядом. Приходил Матисс, Гоген. Это было средоточие артистической жизни Парижа того времени. Здесь бывали многие художники из-за границы. К сожалению, проблема в том, что у нас не сохранилось никаких архивов. А ведь к нам часто приходят люди, которые изучают творчество какого-нибудь кубинского, мексиканского или венгерского художника, который посещал классы в Гранд-Шомьер в течение многих лет, – говорит Жюльен Мейа.
Прочесть историю былой славы Монпарнаса сегодня проще всего на одноимённом кладбище. Здесь похоронены выходец из России скульптон Осип Цадкин, родившийся в Белоруссии художник Хаим Сутин, художник-сюрреалист Ман Рэй, ирландский писатель Сэмюел Беккет, и другие съехавшиеся со всего мира гении, прославившие квартал Монпарнас на весь мир.
На медной табличке латиницей выгравировано V.O.Lenine. Вместо отчества вождю пролетариата между именем и псевдонимом поставили первую букву его настоящей фамилии Ульянов, которая во французской транскрипции начинается с буквы "О".
Рядом с табличкой Ленина, на этом же ресторанном столе, две другие – с именами французских поэтов начала XX века Гийома Аполлинэра и Поля Фора. Выпивали ли все трое вместе за этим столиком ресторана "Клозери-де-Лила" – точно не известно. Но все они были завсегдатаями заведения. И если русский революционер особенных воспоминаний здесь о себе не оставил, то поэт-символист Поль Фор запомнился одним экстравагантным поступком. Рассказывает директор ресторана Жан-Кристоф Дёлекруа:
– В начале XX века здесь бывал писатель и поэт Поль Фор. За соседним с ним столиком сидела очень красивая дама. Поль Фор никак не мог с ней заговорить. И вот однажды он пришёл сюда c ружьём, выстрелил в зеркало напротив и сказал даме: "Теперь, когда лёд разбит, давайте поговорим".
По-французски метафора "разбить лёд или стекло" значит наладить контакт, завязать разговор. Но всё-таки самое почётное место – за барной стойкой слева. Именно здесь любил сидеть Эрнест Хемингуэй. Говорит Жан-Кристоф Дёлекруа:
– В 20-х годах прошлого века Эрнест Хемингуэй бывал здесь очень часто. В своей книге "Праздник, который всегда с тобой" он упоминает "Клозери-де-Лила". На барной стойке, в том месте, где он всё время садился, – табличка с его именем. Это место всегда пользуется спросом, всегда занято. Некоторые клиенты приходят и сразу же спрашивают, где сидел Эрнест Хэмингуэй. Он всё-таки самый знаменитый из всех писателей, которые здесь бывали. У нас в меню есть филе говядины "Хэмингуэй". Это филе фламбе. Во французской кухне филе фламбе обливают коньяком, поджигают и подают с кремовым соусом, это очень ароматное блюдо. Мы в честь Эрнеста Хемингуэя обливаем филе бурбоном...
Вот как описывает сам американский писатель ресторан и стоящий рядом памятник маршалу Нею: "Тут я подошел к "Клозери-де-Лила": свет падал на моего старого друга – статую маршала Нея, и тень деревьев ложилась на бронзу его обнаженной сабли, – стоит совсем один, и за ним никого! И я подумал, что все поколения в какой-то степени потерянные, так было и так будет, – и зашел в "Лила", чтобы ему не было так одиноко, и прежде, чем пойти домой, в комнату над лесопилкой, выпил холодного пива. И, сидя за пивом, я смотрел на статую и вспоминал, сколько дней Ней дрался в арьергарде, отступая от Москвы, из которой Наполеон уехал в карете с Коленкуром…"
Сегодня в Париже осталось, пожалуй, больше напоминаний о наполеоновских походах, которые приходили в голову Хэмингуэю в начале прошлого века, чем о Париже двадцатых годов самого Хэмингуэя, а также Пикассо, Шагала, Арагона, Кокто и многих других, чья жизнь прошла в квартале Монпарнас, центре интеллектуальной и артистической жизни Европы в период между Первой и Второй мировыми войнами.
Сегодня для молодых французов Монпарнас – это прежде всего одноимённый железнодороджный вокзал, 210-метровая башня "Монпарнас", с которой не раз прыгали самоубийцы, а также расположенные здесь кинотеатры и многочисленные блинные. Блины из гречневой муки – это национальное блюдо бретонцев. Жители Бретани приезжали на заработки в Париж как раз на вокзал "Монпарнас", и многие из них так и обосновались поблизости от вокзала.
Одно из редких доживших до сегодняшнего дня мест, связанных с так называемыми "безумными годами" Монпарнасса (les années folles), – это академия художеств "Гранд Шомьер". В просторных светлых залах с 1904 года по сегодняшний день обнаженные модели позируют и гениям, и простым любителям рисунка, живописи и скульптуры, рассказывает директор "Гранд Шомьер" Жюльен Мейа:
– Когда находишься здесь, видишь эту старую печь, всю эту мебель ещё тех времён… Это правда дом, сохранившийся с эпохи старого Монпарнаса. И люди, которые посещают наши классы живописи и рисунка, приходят в том числе и за этой атмосферой. Они приходят за чем-то классическим, историческим. Действительно, когда находишься в мастерских, это чувствуется.
У нас здесь когда-то преподавали художник Фриз, скульптор Бурдель. Cюда приходил Пикассо, мастерская Модильяни была тут совсем рядом. Приходил Матисс, Гоген. Это было средоточие артистической жизни Парижа того времени. Здесь бывали многие художники из-за границы. К сожалению, проблема в том, что у нас не сохранилось никаких архивов. А ведь к нам часто приходят люди, которые изучают творчество какого-нибудь кубинского, мексиканского или венгерского художника, который посещал классы в Гранд-Шомьер в течение многих лет, – говорит Жюльен Мейа.
Прочесть историю былой славы Монпарнаса сегодня проще всего на одноимённом кладбище. Здесь похоронены выходец из России скульптон Осип Цадкин, родившийся в Белоруссии художник Хаим Сутин, художник-сюрреалист Ман Рэй, ирландский писатель Сэмюел Беккет, и другие съехавшиеся со всего мира гении, прославившие квартал Монпарнас на весь мир.
