Елена Рыковцева: Слишком много параллелей между Юрием Лужковым и Александром Лукашенко. Оба выступили с резкой критикой в адрес президента России Дмитрия Медведева. Обоим он в столь же резкой форме отказал в доверии. Против того и другого ведется жесткая информационная война на государственных российских телеканалах. Наконец, у них общий первый слог в фамилиях. Владимир Жириновский вообще назвал Лукашенко "белорусским Лужковым". По тому же принципу Лужкова можно спокойно назвать "московским Лукашенко".
Чем обернется для этого нового тандема конфликт с другим, старым тандемом? Об этом мы говорим сегодня с писателем, главным редактором журнала "Медведь" Борисом Минаевым, который в миру теперь больше известен как биограф Бориса Ельцина. Он выступил в серии ЖЗЛ.
Борис Минаев: Книжка вышла не так давно – в сентябре.
Елена Рыковцева: Но все уже о ней знают. В частности, потому что предисловие к ней писал нынешний именинник. А вопрос вам, уважаемые слушатели, впрямую связан с заявлением, которое вчера приняла Государственная Дума как раз в отношении Александра Лукашенко. Процитирую одну фразу из него: "Используемая в настоящее время руководством Республики Беларусь антироссийская риторика вызывает недоумение и полное неприятие у российского народа". Поскольку о вас речь, уважаемые слушатели, то согласны ли вы с этим заявлением.
Но прежде чем разговаривать на темы антироссийской риторики президента Белоруссии, процитирую по газете "Коммерсант", самые яркие кусочки выступления Лукашенко перед российскими региональными журналистами, возмутившие российских политиков.
"Критические материалы о Белоруссии в российских СМИ, - заявил он, - готовятся по указанию высшего руководства РФ и "по команде лично Медведева". В этом, убежден господин Лукашенко, российского президента поддерживает премьер Владимир Путин. "Это та же команда, которая намекала Шаймиеву, наклоняла Рахимова, затем к Илюмжинову подобрались, потом меня прихватила, потом - Лужкова". Александр Лукашенко впервые публично прокомментировал отношения с господами Медведевым и Путиным. Они, признал он, "плохие, если не сказать хуже".
Кстати, мы с Борисом ознакомились с публикацией в «Калининградской правде" регионального журналиста, который был на встрече. Он ничего подобного не цитирует. Он цитирует только хорошее, доброе, вечное – то, что говорил Лукашенко в адрес, скажем, жителей Калининграда, и то, как он хорошо рассказывал про демократию в Белоруссии. Региональная пресса не донесла этих ужасов до своих читателей. А вот центральные газеты просветили, какие именно выпады сделал Лукашенко. И Дмитрий Медведев в своем видеоблоге обвинил главу Белоруссии в попытках сделать Россию врагом. "Раньше в этой роли выступали Америка, Запад, Европа, теперь одним из главных врагов объявлена Россия. Президент Лукашенко в своих высказываниях выходит далеко за рамки не только дипломатических правил, но элементарных человеческих приличий", - сказал президент РФ.
Борис, расскажите о своих впечатлениях от Белоруссии.
Борис Минаев: Мы сели в машину, 6 часов пути по отличному шоссе. Никакой границы нет, никакого досмотра, никакого пограничного контроля. М были в Минске и под Минском. Там есть такой замечательный этнографический музей Дудутки. У меня были сплошные культурные и этнографические впечатления. Потом мы поехали в деревню под Полоцком. Забыл, как она называется. Это большая деревня на тысячу жителей, много домов, абсолютно живая. На всем пути следования я пытался какие-то ощущения накапливать. Ощущения были хорошие. Потому что везде отскирдованные зерновые культуры. Везде комбайны, везде коровы. Деревня абсолютно живая, никаких пьяных. Лукашенко каким-то образом там отсасывает деньги из нашей трубы и вкладывает их, в том числе, инвестируя в колхозы. Он считает, что должна быть там полная занятость. Такая советская колхозная жизнь. Как ни странно, на фоне нашей какой-то реальности деревенской, она производит очень светлое впечатление.
Елена Рыковцева: Контраст вы ощутили?
Борис Минаев: Ощутил серьезный контраст. Я ощутил контраст на уровне того, что едешь по полю, там стадо аистов каких-то непуганых. Такое ощущение, что ты в каком-то заповеднике. И это заповедник такой жизни, которой не коснулась глобализация.
Елена Рыковцева: Искусственно-патриархальная.
Борис Минаев: Искусственная социалистическая патриархальность. Она мне очень мила в силу таких простых причин, что люди работают, что люди приветливые, спокойные.
Елена Рыковцева: А сколько бы вы продержались в такой патриархальности?
Борис Минаев: Д, я бы нисколько.
Елена Рыковцева: Все очень мило, когда вы устали, приехали из сумасшедшей Москвы, а вот жить с ощущением консервной банки, как?
Борис Минаев: Там есть бизнес. Там есть издательская деятельность, есть Интернет, хотя он абсолютно контролируемый. Даже чтобы завести почтовый ящик, вы должны предъявить свой паспорт.
Елена Рыковцева: Да, ладно?! На mail.ru?
Борис Минаев: Да. Любой.
Елена Рыковцева: А кому я должна его предъявить?
Борис Минаев: Вы не можете вести деятельность с домена, который не зарегистрирован в Белоруссии. Если вы ведете какую-то посредническую, торговую, информационную деятельность с домена, на котором не написано БЛ в конце, к вам приходит милиция и все это дело закрывает. Интернет контролируется. Телевизоры, конечно, производят жутчайшее впечатление. Сначала смешно, сначала ржешь, честно говоря. Потому что там одна из главных новостей – вот Белоруссия дружит с Венесуэлой. У них есть один мировой партнер сейчас. Приезд Уго Чавеса или приезд какой-нибудь команды венесуэльских футболистов – это общенациональное событие. Например, Белоруссия предложила в ООН какую-то специальную программу, кстати, очень благородную, - противодействие торговле людьми. Это связано с женщинами, с секс-рабынями и т. д. Час передача в прайм-тайм о том, как Белоруссия борется с этим. Если же Лукашенко задумал что-то сказать, это, во-первых, на час. Он же такой белорусский Фидель Кастро.
Елена Рыковцева: Он подробный, да.
Борис Минаев: Все новости производят довольно гнетущее впечатление даже по сравнению с российскими. Тем не менее, если говорить об ощущениях цивилизационных, то это, как ни странно, больше Европа, чем Россия по устройству жизни.
Елена Рыковцева: По комфорту.
Борис Минаев: Не по комфорту.
Елена Рыковцева: А как?
Борис Минаев: Ну, в России-то поля, леса, бескрайние просторы без людей. Людей очень мало в деревнях. Их там все меньше и меньше.
Елена Рыковцева: Бесхозность такая.
Борис Минаев: Да, бесхозность. Большие города, где гламур, где дорого, где нефть, нефть, бензин, нефть - там более европейское устройство жизни.
Елена Рыковцева: Там нет этого перепада чудовищного.
Борис Минаев: Нет его, совершенно верно. Это обусловлено географическими, историческими причинами. И вот этот менталитет белорусский очень хорошо оседлал Лукашенко. Поэтому у меня двойственное отношение к этим всем вещам. Конечно, передачи про Лужкова производят крайне неприятное впечатление своей идеологией, это такая контрпропаганда в советском стиле. С другой стороны, что сейчас происходит? Ведь «уходят" людей, которые свой край, свою республику, свой город приватизировали. Где все через одного человека. Все, что происходит – любые действия, любые связи, любые финансовые моменты, абсолютно все – это все связано только с одним человеком.
Елена Рыковцева: Борис, тогда давайте сразу сравним. Ведь информационные кампании против Лукашенко и против Лужкова чем отличаются? Результатом. Это мое личное убеждение. В целом к Лукашенко отношение у людей лучше, чем к Лужкову. Поэтому на них эта кампания антилукашенковская действует, скорее, с обратным знаком. Если они к нему хорошо относились, они хуже относиться не будут, а, наоборот, станут озлобляться против тех людей, которые затеяли эту кампанию. И вот во все эти истории, которые инкриминируют Лукашенко, они и раньше не верили, и сейчас не верят. С Лужковым наоборот. У Лужкова репутация была уже подорвана. Люди все это знали, видели сами. Все их плохое отношение только ухудшилось на фоне этой информационной войны, что подкрепляют опросы. Мне кажется, что люди в России по-разному реагируют на эти две войны. А вот мне интересно, как в Белоруссии? Вы сказали, что это люди, которые приватизировали страну. Москвичи плохо относятся к тому, что семья Лужкова приватизировала Москву. А как в Белоруссии? Они осознают, что он приватизировал Белоруссию? Какое у них отношение к этому?
Борис Минаев: Они не очень стремятся об этом говорить. Хотя с интеллигенцией, с журналистами я говорил, и они все понимают про Лукашенко. Но все это с некоторой безнадежностью. Мол, куда деваться, приходится в этом жить. Я думаю, что здесь, в России, отношение к Лукашенко лучше просто потому, что люди не обладают тем объемом информации, которым обладают люди, у которых есть связи в Минске, которые сам живут в Белоруссии. Приватизация – это, конечно, в кавычках. Хотя и без кавычек тоже. Что в Москве, что в Белоруссии. Любое действие бизнеса невозможно без согласования с Лукашенко. Везде есть его присутствие, его доля участия, его люди. Это такая же система абсолютно. Поэтому я, честно говоря, не знаю, чем уж они так сильно отличаются. Неслучайно Лукашенко сейчас посылает такие приветы Лужкову.
Елена Рыковцева: Конечно. Руку помощи протянул.
Борис Минаев: Да, они оба такие крепкие хозяйственники. Оба, в общем, разбираются в организации хозяйственной жизни.
Елена Рыковцева: Но он-то руку протягивает не потому, что тот крепкий хозяйственник, а потому что пострадал от действий Кремля.
Борис Минаев: Ну, да, да.
Елена Рыковцева: Сейчас он всем гонимым дает приют.
Борис Минаев: Отношение у меня очень двойственное именно в силу того, что сложившийся уклад жизни, кстати, и в Белоруссии, и в Москве – это действительно очень своеобразный уклад жизни. Я сейчас читал книгу Роя Медведева о Лужкове. Мы в следующем номере готовим несколько статей про Москву. Там есть такая глава "Московский муниципальный капитализм". Он говорит, что из всех форм собственности, которые есть в Москве, а это и крупный капитал, и мелкий, и средний, и совместный, и кооперативный, и государственная собственность, но самая главная, самая огромная доля собственности – это муниципальная собственность. Это все, что перешло от советской власти. Во всех московских предприятиях есть доля собственности московского правительства! Такого, говорит Рой Медведев, нет ни в одной крупной стране мира, ни в одном крупном городе. У нас очень своеобразная ситуация. Конечно, трудно себе уже представить и Белоруссию без Лукашенко, и Москву без Лужкова, но что-то ненормальное в этой ситуации, конечно, есть, на мой взгляд.
Елена Рыковцева: Прочитаю, что нам пишут уже слушатели.
"Если судить по риторике, то Лукашенко больше похож на Путина. Лужков никого не мочил. А Лукашенко и Путин постоянно кого-то мочат, например, оппозицию. Но, конечно, рост у них разный, а нутро одно и то же". Что вы о такой параллели скажите, которую нам слушательница Роза приводит? Скорее это Путин, а не Лужков.
Борис Минаев: Да, нет. Конечно, нет. Лукашенко типичный социалистический харизматический лидер, для которого простой человек – это его политическая икона, с помощью которой он проворачивает весь свой политический процесс в республике. И с Лужковым то же самое. Главное лужковское оружие, лужковская сила – это социальные различные преференции малоимущим слоям населения.
Елена Рыковцева: "По поводу Белоруссии Медведев сказал все правильно. Но эти слова должен был сказать Ельцин 11 лет назад, когда Лукашенко, нарушив все законы, объявил себя пожизненным президентом Белоруссии. Почему тогда промолчали?" – спрашивает Борис.
"Риторика Лукашенко наносит вред только ему и Белоруссии. А риторика Путина наносит вред и Белоруссии, и России. Россия опять будет за "железным занавесом". Но причем здесь, конечно, Лужков. Потому что ничего общего ни с Путиным, ни с Лукашенко он не имеет", - Лора. Ну, как не имеет?! Лужков имеет много общего и с тем, и с другим.
Борис Минаев: Конечно. Лужков очень близок к Лукашенко. Я попытался объяснить почему. Во-первых, они очень давно существуют, и такой безальтернативный политический режим, некий популизм, некая приватизация своего региона – это очень близкие черты. Но, тем не менее, мне кажется, все, что сейчас происходит с Лукашенко и Лужковым на экранах, вызывает некоторое недоумение у простого телезрителя. С чего вдруг? Если есть этому какое-то объяснение, то оно, наверное, еще не столь очевидно.
Елена Рыковцева: "Наследники российской думы выдают желаемое за действительное. У тех, кто живет на зарплату, отношение к Лукашенко восторженное. Там нет терактов, Беларусь не горит, за квартиры пенсионеров не убивают, живут как у Христа за пазухой", - это примерно Борис то, о чем вы говорили.
Борис Минаев: Я таких подробностей социальной жизни Белоруссии не знаю. Но то, что тут тихая спокойная страна, которая стремится к полной занятости населения – это правда. Единственное, что могу сказать, что там совершенно другие деньги. Они очень маленькие. Непонятно, как можно жить на такую зарплату - только держать очень низкий уровень цен. Кстати, там любую валюту принимают везде. Это верный признак того, что очень слабая национальная валюта.
Елена Рыковцева: То есть в магазине я могу рублями рассчитаться?
Борис Минаев: Ну, не в магазине, конечно. Но на бензозаправке, например, - да. Уровень цен просто поражает – насколько он низкий, насколько, видимо, низкие зарплаты у людей. Люди живут довольно небезоблачной жизнью. Очень все трудно, и денег не хватает.
Елена Рыковцева: Мне совершенно непонятно, как это будет выглядеть. Вот грозит Россия: мы не признаем ваши выборы 19 декабря. Лукашенко в ответ говорит, что он выйдет из всех союзов, включая таможенный. Мне не очень понятно, ведь у России и Белоруссии общая граница. Хотя опять же она не очень получается и общая, если к ним летает Борис Березовский, как сейчас обвиняют в этом Лукашенко.
Борис Минаев: Я тоже об этом слышал.
Елена Рыковцева: Это тоже любопытно. Как же так? Какая же это общая граница в таком случае? Потому что через российскую границу он не больно-то бы и прилетел.
Борис Минаев: Да, я точно знаю, что Березовский там бывает.
Елена Рыковцева: Тогда я делаю вывод, что это не единая граница.
Борис Минаев: Ну, выводы можно сделать разные. Тут был задан вопрос про Бориса Николаевича. Там тоже непростая история была. С одной стороны, был такой план создания союза Белоруссии и России еще в 1995 году или в 1997 с общим парламентом, с общими выборами, чуть ли не выборами главы государства, с абсолютно общими представительскими и исполнительскими органами, которые администрация президента тогда перечеркнула, поскольку все это было очень невыгодно России. С другой стороны, Ельцин чувствовал огромную ответственность за 1991 год. Он лично постоянно поддерживал дружеские контакты абсолютно со всеми главами СНГ. Он верил в СНГ. Он верил в то, что это новый экономический и политический союз, и абсолютно серьезно относился к этой идее. Были огромные преференции республикам – и денежные кредиты, и любые другие кредиты, и полное отсутствие каких-то барьеров. Это прямая противоположность тому, что происходит сейчас.
Сейчас, видимо, у нас цель – выстроить вокруг России, я так понимаю, абсолютно дружественные режимы политические, чтобы пришли к власти те лидеры, которые вменяемые, адекватные, с которыми можно разговаривать, у которых есть общие интересы, как на Украине. Но мне кажется, это путь крайне рискованный. И с Белоруссией, и с Грузией мы видим, что это… Неприятностей не оберешься, что называется.
Елена Рыковцева: 19 декабря побеждает Лукашенко на выборах в Белоруссии. Вы признаете эти выборы? Вы там были, вы видели настроения людей.
Борис Минаев: Предлагаю хорошую параллель. Представим себе каким-то чудом, что выборы мэра все-таки решили снова сделать, и Лужков на них побеждает. Вы верите, что 90%, ну, 80% москвичей даже сейчас за него проголосуют?
Елена Рыковцева: Верю.
Борис Минаев: Ну, там то же самое. Чем такой режим нехорош? Я не буду сейчас говорить – лужковский, лукашенковский или чей-то еще. Тем, что люди искренне голосуют. Они не видят альтернативы. Оппозиции действительно нет, потому что нет свободной прессы, нет свободного Интернета даже в Белоруссии. Самое главное – вся система и власти, и экономики заточена под одного человека. Может быть, даже эта система принимает какие-то разумные, хорошие решения, но в итоге это какой-то путь в пропасть, мне кажется. Потому что без альтернативы невозможно.
Елена Рыковцева: Даже если бы и дали белорусской оппозиции все возможные трибуны, мне не кажется, что… В любом случае, когда у людей нет власти, они не могут показать, что они могут сделать.
Борис Минаев: У них нет ресурсов вообще никаких.
Елена Рыковцева: То как же за них проголосуют? Просто так, чтобы только не за Лукашенко. А этот принцип, может быть, и не сработает.
Борис Минаев: Да. Естественно, для того чтобы белорусы поверили, что есть какая-то альтернатива, нужно дать им хотя бы какую-то возможность высказываться, относиться к ним нормально, не как к врагам нации. Кстати, их там никто сейчас и не арестовывает. Для меня важный показатель, что Светлана Алексиевич, которая когда-то вообще не могла приезжать в Белоруссию, сейчас может туда приезжать. Там есть оппозиционеры. Все про них знают. Есть какие-то свободные Интернет-порталы. Тем не менее, это капля в море. Тем не менее, не нужно забывать, что на данный момент, на сегодняшний день, это реальный выбор белорусского народа.
Елена Рыковцева: Сергей из Москвы, здравствуйте!
Слушатель: Здравствуйте! Я родом из Белоруссии. Я просто поражаюсь, какой миф о Белоруссии, как о процветающей стране, популяризовался все эти годы среди населения России, в частности. Та экономика, которая существует в Белоруссии - Лукашенко построил просто банальный абсурдистан. У людей какое-то поверхностное впечатление, в том числе и у вашего гостя. Он едет, дорожка ровненькая, скирдочки какие-то, солома, комбайн. Но экономически это просто полный абсурд. Это все убыточно и показушно. Россияне просто не знают. Средняя зарплата в Белоруссии - около 11 тысяч рублей, средняя пенсия – около 5 тысяч рублей. На селе эти пенсии еще меньше.
Борис Минаев: Я про это тоже сказал.
Елена Рыковцева: Я хочу уточнить одну вещь. Ведь он же сравнивал с российской деревней.
Слушатель: Я же его не осуждаю. Вы извините, но эта передача очень напоминает клуб радиопутешественников.
Смех в студии
Елена Рыковцева: Но это так и есть, Сергей!
Слушатель: Я почему звоню? Ведь это поверхностно, это на самом деле вывеска, фасад…
Елена Рыковцева: А почему не сделать в российской деревне такую же вывеску, не подлакировать российскую деревню, чтобы хоть посимпатичнее было на три дня приехать туда, в российскую глубинку?
Слушатель: Объясню. Потому что в России существует строй, который общеизвестен. Называется он – капитализм. Слабый погибает, сильный выживает. Жесткая система. А там просто банальный социализм с элементами капитализма. Но даже все то, что видится, на самом деле 15-20% бюджета Белоруссии формировалось, по сути дела, на разнице в цене нефтегазопродуктов.
Борис Минаев: Да, безусловно.
Елена Рыковцева: Сергей, российская деревня лучше живет, чем белорусская в таком случае? Это значит все ложь, обман, фасад?
Борис Минаев: Это не ложь.
Елена Рыковцева: Это потемкинская деревня.
Слушатель: Это не ложь.
Борис Минаев: Это искусственное поддерживание жизни в этих колхозах.
Елена Рыковцева: Но российская деревня с российской экономикой, с успехами, с ВВП лучше живет, чем белорусская все-таки?
Слушатель: Я не могу сравнивать. Потому что сравнивать нужно сравнимые вещи. Если существует какая-то деревня, это называется колхоз. И этот колхоз реально убыточен. И эти убытки покрываются из госбюджета Белоруссии. И как вам сказать – лучше или хуже? Пенсия на селе не более 3 тысяч в пересчете на русские деньги. Лукашенко строит агрогородки показушные. Журналистов он привозит в эти показушные потемкинские деревни. Деревни в Белоруссии тоже отличаются. Есть деревни, которые на дотациях, а есть деревни, которые не на дотациях.
Борис Минаев: И они совсем бедные?
Слушатель: Они совсем реально бедные, разбитые, разболтанные. Фраза, что "последний диктатор Европы", это не для красного словца. Это реально. По поводу выборов и настроения в обществе. В обществе царит тотальный страх. Прослушиваются даже мобильные телефоны. Конечно, не у всех подряд, а у тех, кто худо-бедно голову поднимает. По поводу выборов. Реальный рейтинг Лукашенко, если бы был независимый опрос, худо-бедно была бы свобода слова, он не выше 35%. У Лукашенко менталитет настолько простой и примитивный. Он просто берет какие-то из истории кусочки. Ага, был социализм, в деревнях было хорошо, работаем по-социалистически. По поводу выборов Лукашенко рассуждает как Иосиф Виссарионович – неважно как голосуют, важно, кто считает.
Елена Рыковцева: Но когда он победит на выборах, а он победит 19 декабря…
Слушатель: Нет!
Елена Рыковцева: Вы не поверите в результат?
Слушатель: Ни за что не поверю. У меня есть простое подтверждение. Я в эту тему чуть-чуть углубился. Буквально несколько дней назад, когда началась эта перепалка, когда он дал 4,5-часовую пресс-конференцию для провинциальных СМИ. Он там врал напропалую, потому что он знал, что эта информация разнесется по глубокой российской провинции. Он как бы попытался информационную войну против России начать с провинции. Так вот, он даже на этой пресс-конференции прямым текстом сказал, что у него настолько высокий рейтинг всегда был, что на прошлых выборах, то есть 2006 года, он набрал то ли 88%, а на самом то ли 92-96%, но он попросил уменьшить его цифры, чтобы не было как у Туркмен-баши. Получается, человек прямым текстом сказал, что он диктует Центризбиркому те проценты…
Елена Рыковцева: Не врал, значит.
Слушатель: Он же не Уго Чавес и не Фидель Кастро. Он на четвертом часу уже устал и стал правду-матку резать.
Елена Рыковцева: Это на четвертом часу произошло, да?
Слушатель: Да.
Елена Рыковцева: Передо мной просто лежит огромная стенограмма этого выступления. Я до конца не дочитала.
Борис Минаев: У нас действительно из разных кусочков сложилась такая хорошая картинка жизни в Белоруссии с этими зарплатами, с этими дотациями из госбюджета. Еще надо добавить… Вы читаете, Лена, стенограмму Лукашенко. Вот если вы включите телевизор, он может там разговаривать и час, и два. Вот такая жизнь.
Елена Рыковцева: Наш слушатель сомневается в итогах голосования. А ведь производит впечатление на людей, то, как он говорит. Всегда производило. Я прочитала вам кусок его выступления – выпадов антироссийских по газете "Коммерсант". Но если взять эту стенограмму на официальном сайте Лукашенко, к нему с большой симпатией обращаются региональные журналисты. Например, газета "Новый Петербург" Андрей Антонов спрашивает: "Действия некоторых российских СМИ вы назвали дезинформационными. Я бы даже сказал они провокационные, поскольку считаю, противоречат национальным интересам РФ. (говорит ему российский журналист! – Е.Р.) Скажите, нельзя ли эти действия расценивать как попытку спровоцировать информационный конфликт с Республикой Беларусь? Не собираются ли белорусские СМИ предпринимать ответные шаги?»
Борис Минаев: Лукашенко харизматический человек. Но что это значит? Это значит, что в сочетании с его политикой, в сочетании с современной жизнью в Белоруссии, это такой, назовем вещи своими именами, мягкий тоталитаризм. Почему Ельцин не любил последние годы Лужкова? Потому что он видел ту же опасность. Это мягкий тоталитаризм. Значит, поэтому, несмотря на то, что мне не нравится наши пропагандистские фильмы на НТВ, которые мы видим, но опасность эта есть. И то, что российский президент обостряет отношения с этими людьми, факт достаточно позитивный.
Елена Рыковцева: Позитивный. Но так ли надо? А не надо ли тоже хитрее? Может быть, вот эту опасность не так, не в лоб, не грубо, не ссорясь, может быть, это как-то обходить другими путями, как делает сам Лукашенко в разговорах с этими региональными журналистами? Посмотрите, как он их обаял. Посмотрите, что они потом пишут. Они не пишут так, как центральная пресса.
Борис Минаев: Конечно, если это рассматривать в контексте всех наших отношений с СНГ, я только свое мнение простого телезрителя высказываю, мне не нравится это. СНГ – это наши люди. Они говорят на русском языке. Мне непонятна эта информационная война, абсолютно жуткая. Но, понимая, что происходит в Белоруссии, я понимаю и причины, по которым сейчас сформировалось такое отношение. Поэтому некое условное сближение Лужкова и Лукашенко мне абсолютно понятно.
Елена Рыковцева: "Как будто бы у нас выборы демократические! Как в басне Крылова – не лучше ли на себя оборотиться", - пишет Влад.
"Лукашенко мстят русские медведи за то, что Лукашенко общался в 2009 году с Виктором Ющенко. И вот через год наступило отмщение. Русские медведи в Кремле умеют мстить", - пишет Олеся из Полесья. Но там еще была Киргизия поставлена лыком в строку, не только Ющенко.
Борис Минаев: Главная причина, конечно, если говорить о том, в чем Лукашенко повел себя нелояльно - по поводу признания Южной Осетии. Это главный больной вопрос для нас.
Елена Рыковцева: Кинул, проще говоря. Поматросил и бросил.
"Причина всех этих нападок на Лужкова и на Лукашенко – это чисто мелочная зависть лужковским миллиардам. А Лукашенко построил вертикаль, которую Путину никак не построить уже. Его злоба выливается в эти мочиловские фильмы", - пишет Вера. Вот завидуют, что он так смог, а у них не получается.
Борис Минаев: (Смеется) Про путинскую вертикаль – это такая большая вещь. Ее так сразу взглядом не охватишь. С Лукашенко все немножко попроще. Можно поговорить с любым бизнесменом, он тебе все расскажет. Да, они боятся, но в принципе все понятно там. Люди, понимая, что вот этот режим существует, что с ним надо жить, с ним надо сосуществовать, спокойно его в частных разговорах критикуют.
Елена Рыковцева: "Что объединяет Лужкова и Лукашенко? – пишет Дмитрий. – Это то, что в своей деятельности они взяли самое лучшее из советских времен. Вот за это их и гнобят всякого рода коррупционеры и временщики, полностью уничтожившие завоевания социализма".
Борис Минаев: Я говорил об этом, что, да, конечно, и Лужков отчасти строил здесь некий такой муниципальный то ли социализм, то ли капитализм. Только он был очень странный. Очень многие люди на этом социализме сделали целое состояние. И у Лукашенко такая же ситуация.
Елена Рыковцева: "Если бы Белоруссией правили Ельцин, Путин и Медведев, ее бы давно уже не было", - так считает Ваня.
Борис Минаев: Да, Лукашенко популярен в России именно в силу этих всех вещей, о которых мы говорили.
Елена Рыковцева: "Поддерживаю справедливо критикующих бесплотную команду Кремля", - пишет нам слушатель из Сызрани.
"А почему вы считаете, что люди, так называемый электорат, должны лучше относиться к тем деятелям, которые оказывают различные преференции крупным банкам и промышленникам, чем к тем, которые дают социальные преференции простым людям", - Оксана Андреевна спрашивает.
Борис Минаев: Опять же… Вот нам звонил слушатель. Нужно весь объем информации иметь. Лукашенко точно также дает преференции крупным банкам, крупным промышленникам. Просто это люди для него свои, вошедшие в его круг. Там все то же самое.
Елена Рыковцева: Александр: "То ли батька дурачит как всегда, то ли чудовищно поглупел с его угрозой выйти отовсюду. Это из серии на зло маме отморожу уши". Это правда, Александр. Конечно, в самой Белоруссии этому тоже пугаются и говорят – а как же мы будем жить без российских преференций, на западных ценах?
"Господа, надо быть без царя в голове, чтобы не признать выбор братского народа". Посмотрим, какие будут выборы, Потом уже разберемся – признавать его или нет.
Борис Минаев: Да, нет, это выбор народа. Просто у этого народа нет выбора отчасти.
Елена Рыковцева: Это выбор народа, у которого нет выбора.
Борис Минаев: Я понимаю, что люди голосуют, что когда они голосуют, этот выбор надо уважать. Но для меня очень важно все-таки мнение людей, самостоятельно мыслящих, которые сами себе привыкли зарабатывать на жизнь и т. д. Я не знаю как это назвать – интеллигенция, элита, некий такой образованный, активный слой общества. Я знаю их отношение к Лукашенко.
Елена Рыковцева: Узок круг этих революционеров.
Борис Минаев: Узок, но не прислушиваться к мнению части общества просто невозможно. Если не прислушиваться, ну… смотрите за уровнем зарплат в Белоруссии, за тем, как там люди живут, как они за 100 долларов готовы пахать день и ночь.
Елена Рыковцева: "Заявление Медведева насчет Лукашенко не в пользу России. Это усиливает конфликт и выглядит наивно. Это похоже на обиду мальчика, а не президента. Думаю, что политики не могут разделить взгляды Медведева на отношения между Белоруссией и Россией". Как политики не разделяют? Ну, вот Дума уже голосует, заявление принимают. Сегодня белорусский парламент будет реагировать на эту обиду.
Борис Минаев: Многие говорили – как-то несолидно он снимает Лужкова, как бы он даже его немножко опасается. А, с другой стороны, как решать эту проблему в Москве? Как? Как бы вы поступили на месте президента? Я пытаюсь поставить себя на его место. Непонятно. Лужков врос в Москву абсолютно всеми корнями.
Елена Рыковцева: Только рубить под эти корни.
Борис Минаев: Я абсолютно не за уголовное преследование, не за какие-то там инспирированные вещи, но тем не менее.
Елена Рыковцева: Тем не менее, только один выход был для Дмитрия Медведева в ситуации с Юрием Лужковым.
Завершаем на этом программу "Час прессы" на волнах Радио Свобода.
