Ирина Лагунина: Сегодня в России много спорят о вреде и пользе планирования семьи, контрацепции, полового воспитания в школе. Одни говорят, что это развращает людей и разрушает семьи, другие - наоборот, считают, что осведомленность в этих вопросах укрепляет семью и помогает решать демографическую проблему. Над темой работала Татьяна Вольтская.
Татьяна Вольтская: Россия продолжает занимать первое место в мире по количеству абортов. Пик пришелся на 1964 год, когда было сделано 5 миллионов 600 тысяч абортов. Их количество начинает снижаться с начала 90-х годов, но только в 2007 году впервые за регистрируемую историю число абортов стало меньше числа рождений. Лучше всего выглядит период с 1993 по 1998 год, когда действовала президентская программа планирования семьи: тогда число абортов уменьшалось на 180 тысяч в год. Но после свертывания программы темпы снизились вдвое, и сегодня количество абортов, производимых в стране ежегодно, тревожит и специалистов, и всех, кто задумывается об этой проблеме. Официальная статистика говорит, что сегодня в России около 60% всех беременностей заканчивается абортом, но специалисты обращают внимание на то, что значительная часть абортов делается в клиниках, не имеющих лицензий, так что реальная цифра - не менее 80%. При этом от 15 до 20% семейных пар в России признаются бесплодными, и считается, что каждая пятая женщина не может забеременеть из-за последствий аборта. В связи с этим и врачи, и психологи пропагандируют контрацепцию, просвещение, разумное и своевременное планирование семьи. Я не хочу сегодня касаться этической стороны вопроса, не хочу произносить слова "убийство", говорить о миллионах и миллионах не родившихся россиян - это отдельная большая тема. Сегодня речь только о практических последствиях отсутствия грамотного планирования семьи. Говорит заведующая кафедрой репродуктивного здоровья петербургской Академии последипломного образования Маргарита Сафонова.
Маргарита Сафонова: Когда я начинала работать, это было 35 лет назад, было у нас такое мнение среди врачей: Маша, да чего ты будешь ставить спираль себе для контрацепции, сделай лучше аборт. Подскоблись – обновится матка. Вот 35 лет прошло до того, чтобы сейчас не только врачи, но и люди, не связанные непосредственно с медициной, знали о том, что аборт вреден. Самый опасный первый аборт. Где-то 30% имеют постоянное бесплодие или временное после первого аборта. Поэтому первая беременность должна обязательно закончиться родами, нельзя запрещать женщине делать аборт ни в коем случае, но женщина должна быть информирована и, желательно, до беременности о вреде аборта, о возможных последствиях. Точно так же, как о начале половой жизни. В принципе беременность – это осложнение половой жизни, если она нежелательна. Это нужно нашей молодежи внушать еще до того, как они начали жить половой жизнью. О том, что при необследовании половых партнеров может наступить гонорея, инфекции, удаление произойдет придатков. Здесь столько страхов. Самое страшное, что меня поражает за последние годы у меня контингент, направляют на консультации, обычно это девочки 27-29 лет с двумя высшими образованиями, состоятельные, умные. Но они делают карьеру, они говорят: а за кого выйти замуж? Желательно, чтобы у ребенка был отец, а мужская часть населения их не устраивает. Причем, если они еще какое-то место занимают в жизни, очень сложно. Самое главное, когда спрашиваешь: когда началась половая жизнь? В 18 лет. Сколько было половых партнеров? Человек 15. Вы всегда использовали презерватив? Нет. Вот сейчас я вышла замуж, беременная. А там инфекций полно, заканчивается это выкидышем. Выкидыш неполный, начинаются кровотечения, приходиться выскабливать на фоне инфекции, которая явилась причиной аборта. Меня это поражает: два высших образования, а в житейских вещах совершенно ничего не понимает. Мужчины говорят: а она чистенькая, вроде в больнице работает, что я презерватив буду использовать. Но ведь недаром говорят – скрытая инфекция. А последствия колоссальные. И самое главное, с высшим образованием, взрослые девчонки: а что презерватив каждый раз? Я говорю: вы что, с ними собирались брак заключать или еще что-то? Надо вопрос ставить о том, что, во-первых, презерватив до серьезных отношений, а если собираются выходить замуж, надо паспорт здоровья. Акушеры-гинекологи, мы занимаемся профилактикой, сохранением репродукции, так мы от многих социальных факторов не зависим. От незнания. Или есть информированность, но она совершенно не понимается так, как должно.
Татьяна Вольтская: Информировать надо - но не пугать, - считает главный врач петербургского Консультативно-диагностического центра для детей и подростков "Ювента" Павел Кротин.
Павел Кротин: Чем больше, тем больше срабатывает русское "авось" – со мной такое не произойдет.
Татьяна Вольтская: Павел Кротин уверен, что лояльное отношение к абортам в России уходит корнями в советское прошлое.
.
Павел Кротин: Были годы, мы по 25 штук в день делали – это норма была за полторы ставки. Из тех норм осталось у взрослого населения довольно спокойное отношение к аборту. Это был узаконенный в государстве метод планирования семьи и поэтому отношение к нему особенно мам наших девочек или бабушек нормальное. У женщины 32-я беременность, первые роды, 31 аборт. Это была норма почти, раз в полгода можно было делать, других путей не было. Тогда была боязнь гормональных препаратов, те же спиральки боялись. Сегодня колоссально изменилась ситуация. Молодежь интересуется всем и не только из того, что им сообщается в школе. В школе им ничего не сообщают про это и не могут сообщать. Во-первых, потому что уроки в классах очень мало эффективны, их некому вести. Во-вторых, уровень психосоциального развития детей в одном классе совершенно разное. Могут быть те, кто уже все знают давно и может быть консультантом и учительницей, которая совсем ничего не знает. Есть те, которых это совершенно не волнует, они не начали полового созревания. Поэтому для них может быть преждевременным или растлевающим, развращающим. Поэтому против школы активнейшее выступают противники полового просвещения в нашей стране, школа в этом плане беззащитна, их судят, на них наступают. Поэтому в нашем городе создана сеть молодежных консультаций, где можно всю информацию получить с 10 лет. Направить туда могут из школы. Мы работаем по принципу: отвечаем на ваши вопросы. Когда появляется вопрос, надо на него отвечать. В школе в Швеции, в школе в Финляндии, в школе в Голландии с этим вопросом есть к кому подойти и можно подойти. Потому что в государстве существует общепризнанное всеми мнение, а кое-где и закон, о том, что с 15-летнего возраста сексуальные отношения – нормальное явление в обществе. Больше того, в Финляндии и Швеции родители обязаны обеспечить условия для сексуальных отношений своих детей, достигших 15-летнего возраста. С 9 класса в финской школе медсестра в школьном кабинете здоровья выдает всем желающим контрацептивы. В Швеции ведут молодежные консультации, в каждом районе такая существует.
Татьяна Вольтская: Контрацепция нужна не только для того, чтобы избежать негативных последствий ранних и просто беспорядочных связей, но она действует благотворно и на климат в семье, - считает доцент кафедры психологии человека Российского государственного педагогического университета имени Герцена, ассистент кафедры сексологии Академии последипломного образования Елена Иоффе.
Елена Иоффе: Дело в том, что веками в западной культуре ответственность за контроль за рождаемостью лежала на женщине. И так как вообще в западной культуре сексуальность оправдывалась воспроизводством, рождением детей, то никаких средств не развивалось. И получается, что веками женщина испытывала страх перед нежелательной беременностью. Кроме этого испытывала стыд за свои сексуальные чувства, за свои сексуальные желания. Поэтому единственным доступным распространенным средством было вынужденное воздержание. Считалось еще в 19 веке, что женская сексуальность – это что-то ненормальное. Женщина, испытывающая сексуальное влечение, она не совсем здорова, она больна. Многовековые переживания женщин в результате развития контрацепции закончились. Развитие контрацепции явилось средством освобождения, эмансипации женщин. Некоторые исследователи говорят о том, что сексуальная революция, один из факторов, который повлиял на сексуальную революцию – это не только гендерное равенство, за которое боролись женщины, но еще в том числе контрацепция, которая позволила женщине прогнозировать, планировать свою жизнь, сочетать профессию, карьерный рост со своей семейной жизнью, с рождением детей. То есть получается, что те вопросы, которые еще английский парламент в 19 веке решал, разрешать или не разрешать контрацепцию, на сегодняшний день уже не вопрос, что контрацепция – это благо для сексуального здоровья женщины.
Если говорить о вопросах информирования подростков, в том числе о контрацепции, взрослым давно необходимо принять тот факт, что у подростков есть сексуальная жизнь, они заинтересованы в этой информации. И если общество не будет сопровождать их в процессе сексуальной социализации, то они будут предоставлены сами себе. Потому что сексуальность это не некое продолжение телесного естества, это не некие наши врожденные физиологические реакции, которые вдруг в себе открывает подросток. Я имею в виду тот факт, что сексуальность – продолжение, совокупность неких смыслов, значений, которые усваивает человек, усваивает те нормы и значения, которые существуют в обществе, значения сексуального. Получается, что одна из главных задач подросткового периода – это интеграция сексуальности в собственную личность. И желательно, чтобы такая интеграция происходила в сопровождении заинтересованных взрослых. Если этого не будут делать родители, не будут делать учителя, социальные работники, то это место займут другие заинтересованные – взрослые, какие-то структуры финансовые, в том числе в Интернете много такой информации непрофессиональной.
Татьяна Вольтская: Сексуальное воспитание и образование очень нужно, но школа может дать только образование, - говорит Павел Кротин.
Павел Кротин: Сексуальное образование должна давать семья. Наша семья не может быть примером семейных отношений и отношений мужчины и женщины. И потом не готовы родители на эти темы говорить. Я понимаю, что их никто не готовил, а это очень трудно, не так просто начать разговор даже с собственным ребенком. У нас была блестящая совершенно ассистент кафедры, работала в нашем центре очень долго, на ее занятия по любви и дружбе в этом возрасте приходили в две смены, в одну просто не успевали людей поместить. У нас были полные залы всегда, к нам приезжали из Ленинградской области на ее беседы. А с собственным сыном она на эту тему начать разговор никак не могла, ему было 14 лет. Тогда ее просто школа попросила прочитать для старшеклассников, эти беседы провести. И когда она их там провела, старшеклассники ему рассказали, он пришел домой: мать, ты что там такое рассказывала интересное? Расскажи и мне.
Татьяна Вольтская: Взрослым неспроста так трудно говорить про это с детьми в своей семье, - считает Елена Иоффе.
Елена Иоффе: Это связано с тем, что утрачена межпоколенная трансмиссия. То есть связь между поколениями в передаче этой необходимой информации. Действительно люди старших поколений, того поколения, когда о сексе говорить было стыдно, а уж тем более с подростками, потому что это явно развращает, это явно стимулирует интерес у подростков, у которых не должно быть сексуальных мыслей, по мнению взрослых. В нашей культуре отсутствует эта традиция, поэтому пробуксовывают те программы, которые предлагались западными коллегами. Очень трудно столько специалистов подготовить. Поэтому задачу мы взялись решать в нашем педагогическом университете, на кафедре сексологии, когда к нам медицинские психологи приходят, с врачами мы тоже говорим на эти темы. Потому что если общество не будет сопровождать в процессе сексуальной социализации подростков, то вряд ли они усвоят те нормы, те ценности, которые существуют у взрослых. Они будут соответствовать в своем поведении ожиданиям взрослых.
Татьяна Вольтская: Все это имеет огромное значение для формирования будущих семей, - считает Павел Кротин.
Павел Кротин: Сегодня в России по опросам они планируют иметь детей, выйти замуж в 25-26 лет только. Мы, конечно, призываем тоже к воздержанию. Но призывы и церкви, и нас, к сожалению, неэффективны. 10 лет у них уже есть времени для того, чтобы рискованно иметь сексуальные отношения. И наша задача сделать, чтобы они были минимально рискованными, не имели нежелательных последствий.
Татьяна Вольтская: Россия продолжает занимать первое место в мире по количеству абортов. Пик пришелся на 1964 год, когда было сделано 5 миллионов 600 тысяч абортов. Их количество начинает снижаться с начала 90-х годов, но только в 2007 году впервые за регистрируемую историю число абортов стало меньше числа рождений. Лучше всего выглядит период с 1993 по 1998 год, когда действовала президентская программа планирования семьи: тогда число абортов уменьшалось на 180 тысяч в год. Но после свертывания программы темпы снизились вдвое, и сегодня количество абортов, производимых в стране ежегодно, тревожит и специалистов, и всех, кто задумывается об этой проблеме. Официальная статистика говорит, что сегодня в России около 60% всех беременностей заканчивается абортом, но специалисты обращают внимание на то, что значительная часть абортов делается в клиниках, не имеющих лицензий, так что реальная цифра - не менее 80%. При этом от 15 до 20% семейных пар в России признаются бесплодными, и считается, что каждая пятая женщина не может забеременеть из-за последствий аборта. В связи с этим и врачи, и психологи пропагандируют контрацепцию, просвещение, разумное и своевременное планирование семьи. Я не хочу сегодня касаться этической стороны вопроса, не хочу произносить слова "убийство", говорить о миллионах и миллионах не родившихся россиян - это отдельная большая тема. Сегодня речь только о практических последствиях отсутствия грамотного планирования семьи. Говорит заведующая кафедрой репродуктивного здоровья петербургской Академии последипломного образования Маргарита Сафонова.
Маргарита Сафонова: Когда я начинала работать, это было 35 лет назад, было у нас такое мнение среди врачей: Маша, да чего ты будешь ставить спираль себе для контрацепции, сделай лучше аборт. Подскоблись – обновится матка. Вот 35 лет прошло до того, чтобы сейчас не только врачи, но и люди, не связанные непосредственно с медициной, знали о том, что аборт вреден. Самый опасный первый аборт. Где-то 30% имеют постоянное бесплодие или временное после первого аборта. Поэтому первая беременность должна обязательно закончиться родами, нельзя запрещать женщине делать аборт ни в коем случае, но женщина должна быть информирована и, желательно, до беременности о вреде аборта, о возможных последствиях. Точно так же, как о начале половой жизни. В принципе беременность – это осложнение половой жизни, если она нежелательна. Это нужно нашей молодежи внушать еще до того, как они начали жить половой жизнью. О том, что при необследовании половых партнеров может наступить гонорея, инфекции, удаление произойдет придатков. Здесь столько страхов. Самое страшное, что меня поражает за последние годы у меня контингент, направляют на консультации, обычно это девочки 27-29 лет с двумя высшими образованиями, состоятельные, умные. Но они делают карьеру, они говорят: а за кого выйти замуж? Желательно, чтобы у ребенка был отец, а мужская часть населения их не устраивает. Причем, если они еще какое-то место занимают в жизни, очень сложно. Самое главное, когда спрашиваешь: когда началась половая жизнь? В 18 лет. Сколько было половых партнеров? Человек 15. Вы всегда использовали презерватив? Нет. Вот сейчас я вышла замуж, беременная. А там инфекций полно, заканчивается это выкидышем. Выкидыш неполный, начинаются кровотечения, приходиться выскабливать на фоне инфекции, которая явилась причиной аборта. Меня это поражает: два высших образования, а в житейских вещах совершенно ничего не понимает. Мужчины говорят: а она чистенькая, вроде в больнице работает, что я презерватив буду использовать. Но ведь недаром говорят – скрытая инфекция. А последствия колоссальные. И самое главное, с высшим образованием, взрослые девчонки: а что презерватив каждый раз? Я говорю: вы что, с ними собирались брак заключать или еще что-то? Надо вопрос ставить о том, что, во-первых, презерватив до серьезных отношений, а если собираются выходить замуж, надо паспорт здоровья. Акушеры-гинекологи, мы занимаемся профилактикой, сохранением репродукции, так мы от многих социальных факторов не зависим. От незнания. Или есть информированность, но она совершенно не понимается так, как должно.
Татьяна Вольтская: Информировать надо - но не пугать, - считает главный врач петербургского Консультативно-диагностического центра для детей и подростков "Ювента" Павел Кротин.
Павел Кротин: Чем больше, тем больше срабатывает русское "авось" – со мной такое не произойдет.
Татьяна Вольтская: Павел Кротин уверен, что лояльное отношение к абортам в России уходит корнями в советское прошлое.
.
Павел Кротин: Были годы, мы по 25 штук в день делали – это норма была за полторы ставки. Из тех норм осталось у взрослого населения довольно спокойное отношение к аборту. Это был узаконенный в государстве метод планирования семьи и поэтому отношение к нему особенно мам наших девочек или бабушек нормальное. У женщины 32-я беременность, первые роды, 31 аборт. Это была норма почти, раз в полгода можно было делать, других путей не было. Тогда была боязнь гормональных препаратов, те же спиральки боялись. Сегодня колоссально изменилась ситуация. Молодежь интересуется всем и не только из того, что им сообщается в школе. В школе им ничего не сообщают про это и не могут сообщать. Во-первых, потому что уроки в классах очень мало эффективны, их некому вести. Во-вторых, уровень психосоциального развития детей в одном классе совершенно разное. Могут быть те, кто уже все знают давно и может быть консультантом и учительницей, которая совсем ничего не знает. Есть те, которых это совершенно не волнует, они не начали полового созревания. Поэтому для них может быть преждевременным или растлевающим, развращающим. Поэтому против школы активнейшее выступают противники полового просвещения в нашей стране, школа в этом плане беззащитна, их судят, на них наступают. Поэтому в нашем городе создана сеть молодежных консультаций, где можно всю информацию получить с 10 лет. Направить туда могут из школы. Мы работаем по принципу: отвечаем на ваши вопросы. Когда появляется вопрос, надо на него отвечать. В школе в Швеции, в школе в Финляндии, в школе в Голландии с этим вопросом есть к кому подойти и можно подойти. Потому что в государстве существует общепризнанное всеми мнение, а кое-где и закон, о том, что с 15-летнего возраста сексуальные отношения – нормальное явление в обществе. Больше того, в Финляндии и Швеции родители обязаны обеспечить условия для сексуальных отношений своих детей, достигших 15-летнего возраста. С 9 класса в финской школе медсестра в школьном кабинете здоровья выдает всем желающим контрацептивы. В Швеции ведут молодежные консультации, в каждом районе такая существует.
Татьяна Вольтская: Контрацепция нужна не только для того, чтобы избежать негативных последствий ранних и просто беспорядочных связей, но она действует благотворно и на климат в семье, - считает доцент кафедры психологии человека Российского государственного педагогического университета имени Герцена, ассистент кафедры сексологии Академии последипломного образования Елена Иоффе.
Елена Иоффе: Дело в том, что веками в западной культуре ответственность за контроль за рождаемостью лежала на женщине. И так как вообще в западной культуре сексуальность оправдывалась воспроизводством, рождением детей, то никаких средств не развивалось. И получается, что веками женщина испытывала страх перед нежелательной беременностью. Кроме этого испытывала стыд за свои сексуальные чувства, за свои сексуальные желания. Поэтому единственным доступным распространенным средством было вынужденное воздержание. Считалось еще в 19 веке, что женская сексуальность – это что-то ненормальное. Женщина, испытывающая сексуальное влечение, она не совсем здорова, она больна. Многовековые переживания женщин в результате развития контрацепции закончились. Развитие контрацепции явилось средством освобождения, эмансипации женщин. Некоторые исследователи говорят о том, что сексуальная революция, один из факторов, который повлиял на сексуальную революцию – это не только гендерное равенство, за которое боролись женщины, но еще в том числе контрацепция, которая позволила женщине прогнозировать, планировать свою жизнь, сочетать профессию, карьерный рост со своей семейной жизнью, с рождением детей. То есть получается, что те вопросы, которые еще английский парламент в 19 веке решал, разрешать или не разрешать контрацепцию, на сегодняшний день уже не вопрос, что контрацепция – это благо для сексуального здоровья женщины.
Если говорить о вопросах информирования подростков, в том числе о контрацепции, взрослым давно необходимо принять тот факт, что у подростков есть сексуальная жизнь, они заинтересованы в этой информации. И если общество не будет сопровождать их в процессе сексуальной социализации, то они будут предоставлены сами себе. Потому что сексуальность это не некое продолжение телесного естества, это не некие наши врожденные физиологические реакции, которые вдруг в себе открывает подросток. Я имею в виду тот факт, что сексуальность – продолжение, совокупность неких смыслов, значений, которые усваивает человек, усваивает те нормы и значения, которые существуют в обществе, значения сексуального. Получается, что одна из главных задач подросткового периода – это интеграция сексуальности в собственную личность. И желательно, чтобы такая интеграция происходила в сопровождении заинтересованных взрослых. Если этого не будут делать родители, не будут делать учителя, социальные работники, то это место займут другие заинтересованные – взрослые, какие-то структуры финансовые, в том числе в Интернете много такой информации непрофессиональной.
Татьяна Вольтская: Сексуальное воспитание и образование очень нужно, но школа может дать только образование, - говорит Павел Кротин.
Павел Кротин: Сексуальное образование должна давать семья. Наша семья не может быть примером семейных отношений и отношений мужчины и женщины. И потом не готовы родители на эти темы говорить. Я понимаю, что их никто не готовил, а это очень трудно, не так просто начать разговор даже с собственным ребенком. У нас была блестящая совершенно ассистент кафедры, работала в нашем центре очень долго, на ее занятия по любви и дружбе в этом возрасте приходили в две смены, в одну просто не успевали людей поместить. У нас были полные залы всегда, к нам приезжали из Ленинградской области на ее беседы. А с собственным сыном она на эту тему начать разговор никак не могла, ему было 14 лет. Тогда ее просто школа попросила прочитать для старшеклассников, эти беседы провести. И когда она их там провела, старшеклассники ему рассказали, он пришел домой: мать, ты что там такое рассказывала интересное? Расскажи и мне.
Татьяна Вольтская: Взрослым неспроста так трудно говорить про это с детьми в своей семье, - считает Елена Иоффе.
Елена Иоффе: Это связано с тем, что утрачена межпоколенная трансмиссия. То есть связь между поколениями в передаче этой необходимой информации. Действительно люди старших поколений, того поколения, когда о сексе говорить было стыдно, а уж тем более с подростками, потому что это явно развращает, это явно стимулирует интерес у подростков, у которых не должно быть сексуальных мыслей, по мнению взрослых. В нашей культуре отсутствует эта традиция, поэтому пробуксовывают те программы, которые предлагались западными коллегами. Очень трудно столько специалистов подготовить. Поэтому задачу мы взялись решать в нашем педагогическом университете, на кафедре сексологии, когда к нам медицинские психологи приходят, с врачами мы тоже говорим на эти темы. Потому что если общество не будет сопровождать в процессе сексуальной социализации подростков, то вряд ли они усвоят те нормы, те ценности, которые существуют у взрослых. Они будут соответствовать в своем поведении ожиданиям взрослых.
Татьяна Вольтская: Все это имеет огромное значение для формирования будущих семей, - считает Павел Кротин.
Павел Кротин: Сегодня в России по опросам они планируют иметь детей, выйти замуж в 25-26 лет только. Мы, конечно, призываем тоже к воздержанию. Но призывы и церкви, и нас, к сожалению, неэффективны. 10 лет у них уже есть времени для того, чтобы рискованно иметь сексуальные отношения. И наша задача сделать, чтобы они были минимально рискованными, не имели нежелательных последствий.
