Ключевое слово этой недели, прости господи, – "Ё-мобиль". Предприниматель Михаил Прохоров во вторник заявил, что собирается наладить выпуск российского гибридного автомобиля с таким вот названием.

Поскольку "Ё-мобиль" у многих ассоциируется с одним из базовых матерных слов, за комментариями обратимся к ярославскому лингвисту Владимиру Жельвису, ведь он не только профессор педагогического университета, но также – автор трудов, посвященных русской бранной лексике.

– Это название исключительно дурацкое. Я считаю его неблагозвучным. Совершенно всем носителям русского языка ясно, что когда мы произносим что-то не очень понятное, но начинающееся с буквы "ё", то, как правило, это все так называемые эвфемизмы, то есть попытки как-то замаскировать матерное ругательство. Это и "ё-к-л-м-н", и "ё-мое" и многое другое.

– И даже “ёксель-моксель”, а также "ёжкин кот", то есть кот Бабки-Ёжки, Бабы-Яги.

– Да, и нет сомнений, что таким образом пропагандировать мат уж очень неумно.

– Но, быть может, разработчики, сочинившие такое название, и не догадывались о том, что оно может вызвать нежелательные ассоциации? Быть может, никто не собирался потрафить низменным вкусам? Ведь целый конкурс был объявлен на название автомобиля. Они-то ссылаются на то, что, во-первых, букву "ё" надо реабилитировать, что она обижена в русской письменности. Во-вторых, она знаковая, потому что она седьмая по счету, а 7 – это счастливое число и т.д. Договорились вплоть до того, что продвигать русскую культуру собираются, пропагандируя букву "ё".

– Насчет того, что буква "ё" обижена, – я готов согласиться. Я, кстати, все время ее везде употребляю. Очень глупо игнорировать эту букву, потому что это приводит к множеству недоразумений, скажем, с фамилиями, и не только. Но что касается того, что она, допустим, седьмая, – кто ее считал и так ли это важно, что она именно седьмая? По-моему, это притянуто за уши. А что касается русской культуры, вы меня извините, мат, конечно, часть русской низовой культуры, но это все-таки не самая лучшая ее часть, которую стоит вот так открыто пропагандировать. Кстати сказать, если они собираются продавать эту машину за рубежом, я с трудом представляю себе, как они напишут это "ё" латинскими буквами.

– Очевидно в русской графике, чтобы она выделялась, чтобы глаз замечал.

– Конечно – да. Но, наверное, все-таки хотелось, чтобы ее кто-то еще и читал там. Как они прочитают эту букву?

– А вот это, очевидно, и есть продвижение русской культуры. Они таким образом будут учить русскому алфавиту тех, кто решит купить машину с таким названием.

– Я понимаю, что даю вам ответственное интервью, поэтому не могу употребить те слова, которые по этому поводу держу сейчас у себя в уме. Они очень близки к этому слову, начинающемуся на букву "ё".

– А как в принципе вы относитесь к этому стихийно, наверное, сложившемуся механизму, к этой традиции, когда, чтобы не употреблять совсем уж неприличную форму, замещают ее напоминающими словами или какими-то буквенными даже обозначениями?

– Выступать против этого очень сильно я бы не стал. Употребляют – все-таки не матерятся. Намек какой-то на мат есть. Выругаться хочется, но не можется. Поэтому человек заменяет это слово. Не думаю, что это очень страшно. Просто надо знать – где и как. Одно дело – произносить это в какой-то такой теплой компании, и другое дело – в публичной речи, где это, конечно, абсолютно недопустимо.

– А случай с автомобилем, как теперь принято говорить, с брендом – эта ситуация уже официальная?

– Конечно! Вне всякого сомнения.

Между прочим, в свое время экспортный вариант "Жигулей" не случайно назвали "Лада". Это в России все знают, что есть такой топоним – Жигули. На Западе же, решили маркетологи, "Жигули" будут ассоциироваться со словом "жиголо", что должно отпугнуть потенциального покупателя. Впрочем, не исключаю, найдутся люди, которым покажется забавным и пикантным сидеть за рулем "Ё-мобиля". Но также не исключаю, что они подвергнутся насмешкам, причем довольно злым и скабрезным.