В центральных районах Лондона, где расположены правительственные учреждения, вечером 9 декабря демонстрация протеста против повышения платы за обучение в университетах, в которой в основном участвовали молодые люди, переросла в массовые беспорядки. Протестующие разгромили фасады зданий министерства финансов и Верховного суда, били витрины магазинов. В столкновениях пострадали 12 полицейских и более 40 демонстрантов, около 20 человек были арестованы.
Полиция сейчас расследует все акты насилия и провалы в собственной работе, в результате которых центр Лондона оказался парализован, пострадала городская инфраструктура и даже был атакован автомобиль наследника британского престола принца Чарльза, в котором он с супругой направлялся в театр. Беспорядки начались после того как парламент Великобритании решил повысить стоимость обучения в три раза – теперь она составит 9 тысяч фунтов в год вместо прежних трех тысяч двухсот девяноста. Обо всем этом рассуждают корреспондентом РС в Лондоне Наталья Голицына и обозреватель РС Кирилл Кобрин, эксперт по британской политике и истории:
– За многие годы, даже десятилетия, это первые столь масштабные молодежные волнения в Лондоне. Можно ли говорить о серьезном общественном и политическом кризисе в стране?
Наталья Голицына:
– Нет, я бы не сказала, что мы можем говорить о каком-то общественном или политическом кризисе. Происходящее, на мой взгляд, не отражает общественных настроений. Общество осуждает насилие и вандализм. В протестах участвовали студенты. А вечером в этих бесчинствах и вандализме участвовали деклассированные элементы. Было много подростков из национальных меньшинств, были мародеры, анархисты, экстремисты и обычные хулиганы. Они мочились на памятник Черчиллю, срывали флаги с Кенотафа (это памятник, установленный в центре Лондона погибшим военнослужащим).
– Само голосование в парламенте по вопросу повышения платы за обучение в университетах привело к расколу в рядах либерал-демократов, входящих в правящую коалицию. Глава либерал-демократов Ник Клегг сперва обещал, что плата за обучение не повысится, однако потом проголосовал за принятие закона, хотя многие члены палаты общин – его коллеги по партии – его не поддержали. Есть мнение, что это колоссальный удар по репутации Либерал-демократической партии Великобритании и по ее перспективам в будущем. Вы согласны?
Кирилл Кобрин:
– Многие эксперты говорили, что, соглашаясь на коалицию с консерваторами, либерал-демократы и Ник Клегг лично подписывают себе смертный приговор. Так, судя по всему, оно и происходит. За либерал-демократов проголосовала, прежде всего, та часть избирателей лейбористов, которая устала от многолетнего лидерства лейбористов в стране. Среди них не так много людей правых и консервативных убеждений. Как писали многие журналисты, консерваторы задушат в своих объятиях либерал-демократов. Рейтинг Клегга и либерал-демократов падает драматическим образом. Многие газеты пишут, что Клегг попросту обманул избирателей, пообещав во время предвыборной кампании, что цены на образование не будут повышены, а потом сказав, что он очень не любит нарушать собственные обещания, но реальность политики такова, что... Такие вещи не прощаются. Многие думают, что либерал-демократам постепенно приходит конец.
Раскол Либерал-демократической партии привел к тому, что парламентское большинство сократилось. Правда, неясно – 21 человек плюс 8 или минус 8, будут ли они также голосовать "против" и других решений, которые предлагает коалиционное правительство. Но, так или иначе, раскол у либерал-демократов налицо. Большинству в парламенте пока ничего особенно не угрожает, но наблюдатели говорят о том, что это может быть началом политического кризиса.
– Что британские СМИ говорят о нападении на автомобиль принца Чарльза, который в течении нескольких минут подвергался опасности и, в общем, унижению.
Наталья Голицына:
– Это обычная безалаберность со стороны службы охраны. Они направлялись в театр, и вынуждены были ехать по центру Лондона. Все произошло на пересечении Оксфорд-стрит, самой большой торговой улице Лондона, и Риджент-стрит. Подростки в капюшонах обратили внимание на чистенький "Роллс-Ройс". Для них это символ истеблишмента. Они ведь что громили? Они громили министерство финансов, здание Верховного суда – все символы истеблишмента. Они облили машину краской, побили стекла. Это действительно был момент унижения.
– Какие уроки может извлечь британское общество из того, что случилось вечером 9 декабря?
Кирилл Кобрин:
– Тут надо выделить несколько моментов. Приведет ли эта ситуация к появлению некоего политического мышления у той части молодежи, которая протестовала, а не громила – у образованной части британского общества, которая потом станет у руля? Какие политические взгляды и воззрения у нее сформируются? Обычно говорят об аполитичности этой части населения. Но мы можем полагать, что кое-какие политические взгляды под влиянием этих событий у них сформируются. И те, которые громили – пусть их и не очень интересует проблема того, сколько платить за обучение – но ведь это тоже Британия, которая состоит не только из принца Чарльза, монархии, чаепития и т. д. Британия – мультикультурная страна. Лондон – огромный город, населенный большим количеством выходцев из самых разнообразных стран. Эти люди выпадают из поля официальной политики. Таким образом, они о себе напоминают. Это очень важный сигнал власти.
Полиция сейчас расследует все акты насилия и провалы в собственной работе, в результате которых центр Лондона оказался парализован, пострадала городская инфраструктура и даже был атакован автомобиль наследника британского престола принца Чарльза, в котором он с супругой направлялся в театр. Беспорядки начались после того как парламент Великобритании решил повысить стоимость обучения в три раза – теперь она составит 9 тысяч фунтов в год вместо прежних трех тысяч двухсот девяноста. Обо всем этом рассуждают корреспондентом РС в Лондоне Наталья Голицына и обозреватель РС Кирилл Кобрин, эксперт по британской политике и истории:
– За многие годы, даже десятилетия, это первые столь масштабные молодежные волнения в Лондоне. Можно ли говорить о серьезном общественном и политическом кризисе в стране?
Наталья Голицына:
– Нет, я бы не сказала, что мы можем говорить о каком-то общественном или политическом кризисе. Происходящее, на мой взгляд, не отражает общественных настроений. Общество осуждает насилие и вандализм. В протестах участвовали студенты. А вечером в этих бесчинствах и вандализме участвовали деклассированные элементы. Было много подростков из национальных меньшинств, были мародеры, анархисты, экстремисты и обычные хулиганы. Они мочились на памятник Черчиллю, срывали флаги с Кенотафа (это памятник, установленный в центре Лондона погибшим военнослужащим).
– Само голосование в парламенте по вопросу повышения платы за обучение в университетах привело к расколу в рядах либерал-демократов, входящих в правящую коалицию. Глава либерал-демократов Ник Клегг сперва обещал, что плата за обучение не повысится, однако потом проголосовал за принятие закона, хотя многие члены палаты общин – его коллеги по партии – его не поддержали. Есть мнение, что это колоссальный удар по репутации Либерал-демократической партии Великобритании и по ее перспективам в будущем. Вы согласны?
Кирилл Кобрин:
– Многие эксперты говорили, что, соглашаясь на коалицию с консерваторами, либерал-демократы и Ник Клегг лично подписывают себе смертный приговор. Так, судя по всему, оно и происходит. За либерал-демократов проголосовала, прежде всего, та часть избирателей лейбористов, которая устала от многолетнего лидерства лейбористов в стране. Среди них не так много людей правых и консервативных убеждений. Как писали многие журналисты, консерваторы задушат в своих объятиях либерал-демократов. Рейтинг Клегга и либерал-демократов падает драматическим образом. Многие газеты пишут, что Клегг попросту обманул избирателей, пообещав во время предвыборной кампании, что цены на образование не будут повышены, а потом сказав, что он очень не любит нарушать собственные обещания, но реальность политики такова, что... Такие вещи не прощаются. Многие думают, что либерал-демократам постепенно приходит конец.
Раскол Либерал-демократической партии привел к тому, что парламентское большинство сократилось. Правда, неясно – 21 человек плюс 8 или минус 8, будут ли они также голосовать "против" и других решений, которые предлагает коалиционное правительство. Но, так или иначе, раскол у либерал-демократов налицо. Большинству в парламенте пока ничего особенно не угрожает, но наблюдатели говорят о том, что это может быть началом политического кризиса.
– Что британские СМИ говорят о нападении на автомобиль принца Чарльза, который в течении нескольких минут подвергался опасности и, в общем, унижению.
Наталья Голицына:
– Это обычная безалаберность со стороны службы охраны. Они направлялись в театр, и вынуждены были ехать по центру Лондона. Все произошло на пересечении Оксфорд-стрит, самой большой торговой улице Лондона, и Риджент-стрит. Подростки в капюшонах обратили внимание на чистенький "Роллс-Ройс". Для них это символ истеблишмента. Они ведь что громили? Они громили министерство финансов, здание Верховного суда – все символы истеблишмента. Они облили машину краской, побили стекла. Это действительно был момент унижения.
– Какие уроки может извлечь британское общество из того, что случилось вечером 9 декабря?
Кирилл Кобрин:
– Тут надо выделить несколько моментов. Приведет ли эта ситуация к появлению некоего политического мышления у той части молодежи, которая протестовала, а не громила – у образованной части британского общества, которая потом станет у руля? Какие политические взгляды и воззрения у нее сформируются? Обычно говорят об аполитичности этой части населения. Но мы можем полагать, что кое-какие политические взгляды под влиянием этих событий у них сформируются. И те, которые громили – пусть их и не очень интересует проблема того, сколько платить за обучение – но ведь это тоже Британия, которая состоит не только из принца Чарльза, монархии, чаепития и т. д. Британия – мультикультурная страна. Лондон – огромный город, населенный большим количеством выходцев из самых разнообразных стран. Эти люди выпадают из поля официальной политики. Таким образом, они о себе напоминают. Это очень важный сигнал власти.
