1 января в российский прокат выйдет фильм Андрона Кончаловского "Щелкунчик и Крысиный Король".
Фильм снят в формате 3D и на российские деньги, но сделан иностранными мастерами, и почти все роли, кроме одной, сыграны англоязычными актерами. Единственное исключение - Юлия Высоцкая, Фея, она же мама Мари.
Над картиной работали голливудские мастера: исполнительный продюсер - Мориц Борман ("Терминатор"), автор либретто - сэр Тим Райс ("Король Лев", "Иисус Христос - Суперзвезда"), визуальные эффекты - Николас Брукс ("Куда приводят мечты") и Джон Стивенсон ("101 далматинец").
Спецэффекты производят нужное впечатление, отдельные кадры выстроены изумительно красиво. Фабула сказки Гофмана сохранена: маленькая Мари видит сон, в котором Щелкунчик, он же - заколдованный Принц, борется с войском Крысиного Короля. Но действие фильма перенесено в 20-е годы ХХ века и происходит в Вене, крысы сильно напоминают фашистов, а в захваченном ими городе дымят трубы крематориев. Правда, жгут детские игрушки.
Люди на экране органично взаимодействуют с куклами, а для крыс придуманы отличные гримы-маски: в каждой физиономии есть что-то от грызуна, но одну с другой не перепутаешь. В роли сказочника Дроссельмейера здесь выступает пожилой еврейский дядя Альберт (назван так в честь Эйнштейна). Если дядя Альберт проживет в Вене еще лет двадцать, то разуверится в том, что в мире все относительно, а реальность это только иллюзия.
На классическую симфоническую музыку ложатся слова (песни дублированы на русский язык). Надо заметить, что "Щелкунчик и Крысиный Король", по версии Андрея Кончаловского, оказался внезапно актуален. Во-первых, роль Крысиного Короля дублировал Филипп Киркоров, во-вторых, увидев серые полчища, многие вспомнили недавние кадры с Манежной площади.
- Мне кажется, что информационный повод всегда дает возможность для того, чтобы вывести какую-то теорию, - сказал на этот счет Андрей Кончаловский. - Но начнем с того, что за четыре дня до этого, в Лондоне, молодые люди напали на машину принца Чарльза, расколотили стекло и, по-моему, даже стукнули Камиллу. Но там не делается немедленно вывода, что это значит что-то такое... Безусловно, у каждой большой демонстрации может быть и кукловод, пытающийся придать ей какую-то идеологию, не имеющую отношения к футболу, но идея разрушения, как выход определенных негативных эмоций - вечная. Она будет всегда жить, потому что всегда будет кто-то недоволен, особенно среди молодежи. Потому что молодежь хочет действия. Там тестостерон есть, есть желание что-то ломать. Главное - сломать, а что там будет построено - неважно. Что касается угрозы фашизма, то мне трудно в это поверить - русское сознание не организовано. Это в Германии можно было организовать.
На вопрос обозревателя Радио Свобода, как прошел фильм в Америке, режиссер ответил:
- У нас было очень мало копий - всего 50. У нас денег не было. "Трон" или "Нарния" вышли 2,5 тысячами копий, а у нас - 50. Ну, что это... Потом критики долбанули картину. Они сказали: "Американский зритель вообще этого не поймет. Зачем там крысы? Почему серые шинели? Это напоминает что-то ужасное. Зачем детям об этом знать. И вообще это мрачное кино, и личная трагедия Кончаловского, что эта абсурдная мысль пришла ему в голову". Очевидно, когда говорится "Щелкунчик", то имеется в виду не какой-нибудь Гофман или Шемякин, а тот балет Петипа, которыйтиражируется в США каждый год на 150 сценах. Почти в каждом театре есть своя балетная труппа, которая танцует этого "Щелкунчика", худо-бедно. Поэтому для всех "Щелкунчик" - это вариации Феи Драже. Я долго думал, в чем разница между Европой и Америкой? В Европе есть традиции старой-старой культуры, в принципе говорящие о том, что зло есть, уничтожить его невозможно, но бороться с ним надо. А вот возьмете любого американского солдата, он знает, что зло не только можно уничтожить, но навсегда, а потом построить американскую мечту. И вот это неприятие зла как факта - признак молодой нации. Русские относятся к тем зрителям, которые понимают некоторые вещи, которые американцы не только не понимают, но принять не могут.
Будем надеяться, что в российском прокате фильм ждет иная судьба, хотя не слишком понятно, какой аудитории он предназначен. Андрей Кончаловский считает, что картина годится для семейного просмотра, но она перенасыщена разнородными элементами, и это затрудняет ее восприятие.
Фильм снят в формате 3D и на российские деньги, но сделан иностранными мастерами, и почти все роли, кроме одной, сыграны англоязычными актерами. Единственное исключение - Юлия Высоцкая, Фея, она же мама Мари.
Над картиной работали голливудские мастера: исполнительный продюсер - Мориц Борман ("Терминатор"), автор либретто - сэр Тим Райс ("Король Лев", "Иисус Христос - Суперзвезда"), визуальные эффекты - Николас Брукс ("Куда приводят мечты") и Джон Стивенсон ("101 далматинец").
Спецэффекты производят нужное впечатление, отдельные кадры выстроены изумительно красиво. Фабула сказки Гофмана сохранена: маленькая Мари видит сон, в котором Щелкунчик, он же - заколдованный Принц, борется с войском Крысиного Короля. Но действие фильма перенесено в 20-е годы ХХ века и происходит в Вене, крысы сильно напоминают фашистов, а в захваченном ими городе дымят трубы крематориев. Правда, жгут детские игрушки.
Люди на экране органично взаимодействуют с куклами, а для крыс придуманы отличные гримы-маски: в каждой физиономии есть что-то от грызуна, но одну с другой не перепутаешь. В роли сказочника Дроссельмейера здесь выступает пожилой еврейский дядя Альберт (назван так в честь Эйнштейна). Если дядя Альберт проживет в Вене еще лет двадцать, то разуверится в том, что в мире все относительно, а реальность это только иллюзия.
На классическую симфоническую музыку ложатся слова (песни дублированы на русский язык). Надо заметить, что "Щелкунчик и Крысиный Король", по версии Андрея Кончаловского, оказался внезапно актуален. Во-первых, роль Крысиного Короля дублировал Филипп Киркоров, во-вторых, увидев серые полчища, многие вспомнили недавние кадры с Манежной площади.
- Мне кажется, что информационный повод всегда дает возможность для того, чтобы вывести какую-то теорию, - сказал на этот счет Андрей Кончаловский. - Но начнем с того, что за четыре дня до этого, в Лондоне, молодые люди напали на машину принца Чарльза, расколотили стекло и, по-моему, даже стукнули Камиллу. Но там не делается немедленно вывода, что это значит что-то такое... Безусловно, у каждой большой демонстрации может быть и кукловод, пытающийся придать ей какую-то идеологию, не имеющую отношения к футболу, но идея разрушения, как выход определенных негативных эмоций - вечная. Она будет всегда жить, потому что всегда будет кто-то недоволен, особенно среди молодежи. Потому что молодежь хочет действия. Там тестостерон есть, есть желание что-то ломать. Главное - сломать, а что там будет построено - неважно. Что касается угрозы фашизма, то мне трудно в это поверить - русское сознание не организовано. Это в Германии можно было организовать.
На вопрос обозревателя Радио Свобода, как прошел фильм в Америке, режиссер ответил:
- У нас было очень мало копий - всего 50. У нас денег не было. "Трон" или "Нарния" вышли 2,5 тысячами копий, а у нас - 50. Ну, что это... Потом критики долбанули картину. Они сказали: "Американский зритель вообще этого не поймет. Зачем там крысы? Почему серые шинели? Это напоминает что-то ужасное. Зачем детям об этом знать. И вообще это мрачное кино, и личная трагедия Кончаловского, что эта абсурдная мысль пришла ему в голову". Очевидно, когда говорится "Щелкунчик", то имеется в виду не какой-нибудь Гофман или Шемякин, а тот балет Петипа, который
В Европе есть традиции старой-старой культуры, говорящие о том, что зло есть, уничтожить его невозможно, но бороться с ним надо. А вот возьмете любого американского солдата, он знает, что зло не только можно уничтожить, но - навсегда, а потом построить американскую мечту.
Будем надеяться, что в российском прокате фильм ждет иная судьба, хотя не слишком понятно, какой аудитории он предназначен. Андрей Кончаловский считает, что картина годится для семейного просмотра, но она перенасыщена разнородными элементами, и это затрудняет ее восприятие.
