За три дня до того, как вице-премьер Иванов объявил, что дорога Москва-Питер пройдет все-таки через Химкинский лес, Евгения Чирикова внезапно оказалась в странной изоляции.
Многие из тех людей и средств массовой информации, кто сочувственно или хотя бы лояльно относился к ее борьбе за то, чтобы дорога прошла другим маршрутом, изменили свое отношение. Кто-то попенял Чириковой на то, что не может ей дозвониться, и такое заносчивое отношение есть свидетельство ее неспособности прислушаться к конструктивной критике. Кто-то призвал ее к загадочному компромиссу. Кто-то брезгливо объяснил, как во все времена пользуют циничные власти экологические движения, и посоветовал Чириковой сворачивать знамена. Кто-то просто подпел. На коду этот хор вывел один из лидеров новорожденного альянса "Россия без произвола и коррупции"; отвечая в эфире на вопрос о решении по Химкинскому лесу, он довольно хохотнул, сообщил, что именно такое развитие событий он и предвидел, и еще летом рассказывал "этим людям" о том, как важна для достижения их целей политическая деятельность.
Не блогеры анонимные, все люди с именами, известные критическим складом ума.
Наверное, вице-премьер Иванов и компания справились бы с решением о неизменности маршрута дороги Москва-Питер и сами. Но когда речь идет о таком трудном клиенте, который на протяжении многих лет на дает друзьям Путина по дзюдо начать проект на пятьдесят с лишним миллиардов рублей; который собрал в центре Москвы самый многочисленный за долгие годы митинг; который вовлек в эти внутренние разборки Евросоюз – с таким клиентом небольшая пиаровская поддержка, вольная или невольная, не покажется лишней.
Так вольная или невольная? Для ответа на этот вопрос важно понимать, какой сезон наступает в стране.
Судя по всему, к выборам 2012-го нам будет предложена бесхитростная постановка, герой которой – Путин Владимир Владимирович. Его оппонент – либерал, модернизатор, поборник свобод, и проигрыш его (в честной конкурентной борьбе) – всего лишь следствие народной темноты и неготовности к лучшему.
Это новое слово в репертуарной политике по сравнению со многими предыдущими выборами. Необходимо оно потому, что последние десять лет не прошли и не проходят бесследно, накопилось много проблем и внутри страны и вовне, и ошибкой было бы думать, что понимание этого в Кремле и Белом доме полностью отсутствует. При этом обновление репертуара затронет не только исполнителя главной роли. Предстоит модернизация декораций, омоложение кордебалета, ремонт фасада театра, может быть, даже увольнение проворовавшегося завхоза.
И что в этом вредного?
Любое движение лучше неподвижности. Власть хочет сделать вид, что прислушивается к обществу? Отлично, дальше уже дело общества – превратить имитацию в реальность, заставить себя слушать. Власть выдвигает свои условия, предлагает торг и компромисс? И это здорово – разве не компромисс служит единственной антитезой революции?
Самое трудное наступает потом, когда начинает выясняться цена компромисса. Одним надо не продешевить, другие боятся переплатить. Тут уже не место теориям, тут начинается строгая практика, конкретная.
Не пошли ли уже первые транши?
Ответа на этот вопрос придется подождать до весны, когда альянс "За Россию без произвола и коррупции" подвергнется традиционно непреодолимой процедуре регистрации в Министерстве юстиции, да и то он не будет окончательным, торг предстоит долгий и ожесточенный.
Но, предположим, да – таковы грубые реалии современной российской политики, что надо пожертвовать Химкинским лесом и Чириковой ради того, чтобы поборники либерализма получили парламентское представительство, хотя кому-то из жертвующих, может быть, это и неприятно. Это окончательная цена или придется отдать еще кого-то? Южное Бутово? "Речник"? Дорошка в Калининграде? Нет, ну Ходорковский это, наверное, все-таки перебор…
А что взамен? Шесть процентов "России без произвола и коррупции" на предстоящих парламентских выборах? Или все семь? И что нового будет тогда позволено рассказать с парламентской трибуны, например, Михаилу Касьянову о коррупции в начальный период путинского правления? Или, скажем, Владимиру Милову – об устройстве отечественной энергетики? Такого, что всколыхнет страну? Такого, что нельзя произнести без депутатского иммунитета? Может быть, поднимут проблему Химкинского леса – или этот поезд уже уехал?
Много вопросов, мало ответов. Хотя, с другой стороны, есть уже некоторый опыт, на который можно опираться, потому что торг этот идет не первый год.
Традиция возникла, если не заглядывать глубоко в российскую историю, четырнадцать лет назад. Тогда, в 1996-ом ради "предотвращения коммунистического реванша" впервые были использованы методы, доведенные со временем до совершенства: масштабное административное давление, мобилизация телеканалов и газет, и – очень важное - стерилизация той среды, где может зародиться что-то реально оппозиционное. В результате очень скоро выяснилось, что Коржаков, Сосковец и Барсуков не победили только по фамилиям.
Что-то изменилось спустя четырнадцать лет?
Да, изменилось. И совсем не только то, что в Кремле почувствовали необходимость обновить репертуар и освежить декорации. Главное, что в давнем споре о том, надо или не надо сотрудничать с властью, и где находятся пределы компромисса, появился новый аргумент. Его предоставили люди, которые смутный термин "гражданское общество" сделали персонифицированным. Константин Дорошок в Калининграде, Владимир Жирнов в Южном Бутове, жители "Речника", Левон Нерсесян в Москве, и самая яркая в этом ряду – Евгения Чирикова. Они не обсуждали границы компромисса, а реально его искали, они сотрудничали с властью как могли, они были запредельно законопослушны, не отступая при этом в главном. И они добились успеха. Эти люди в первую очередь нуждаются в том, чтобы их интересы были представлены в парламенте, в союзниках среди высоких интеллектуалов и либералов они тоже очень нуждаются. Вопрос – кем представлены, и не продадут ли тебя эти союзники на первом же повороте ради высших, разумеется, ценностей.
Многие из тех людей и средств массовой информации, кто сочувственно или хотя бы лояльно относился к ее борьбе за то, чтобы дорога прошла другим маршрутом, изменили свое отношение. Кто-то попенял Чириковой на то, что не может ей дозвониться, и такое заносчивое отношение есть свидетельство ее неспособности прислушаться к конструктивной критике. Кто-то призвал ее к загадочному компромиссу. Кто-то брезгливо объяснил, как во все времена пользуют циничные власти экологические движения, и посоветовал Чириковой сворачивать знамена. Кто-то просто подпел. На коду этот хор вывел один из лидеров новорожденного альянса "Россия без произвола и коррупции"; отвечая в эфире на вопрос о решении по Химкинскому лесу, он довольно хохотнул, сообщил, что именно такое развитие событий он и предвидел, и еще летом рассказывал "этим людям" о том, как важна для достижения их целей политическая деятельность.
Не блогеры анонимные, все люди с именами, известные критическим складом ума.
Наверное, вице-премьер Иванов и компания справились бы с решением о неизменности маршрута дороги Москва-Питер и сами. Но когда речь идет о таком трудном клиенте, который на протяжении многих лет на дает друзьям Путина по дзюдо начать проект на пятьдесят с лишним миллиардов рублей; который собрал в центре Москвы самый многочисленный за долгие годы митинг; который вовлек в эти внутренние разборки Евросоюз – с таким клиентом небольшая пиаровская поддержка, вольная или невольная, не покажется лишней.
Так вольная или невольная? Для ответа на этот вопрос важно понимать, какой сезон наступает в стране.
Судя по всему, к выборам 2012-го нам будет предложена бесхитростная постановка, герой которой – Путин Владимир Владимирович. Его оппонент – либерал, модернизатор, поборник свобод, и проигрыш его (в честной конкурентной борьбе) – всего лишь следствие народной темноты и неготовности к лучшему.
Это новое слово в репертуарной политике по сравнению со многими предыдущими выборами. Необходимо оно потому, что последние десять лет не прошли и не проходят бесследно, накопилось много проблем и внутри страны и вовне, и ошибкой было бы думать, что понимание этого в Кремле и Белом доме полностью отсутствует. При этом обновление репертуара затронет не только исполнителя главной роли. Предстоит модернизация декораций, омоложение кордебалета, ремонт фасада театра, может быть, даже увольнение проворовавшегося завхоза.
И что в этом вредного?
Любое движение лучше неподвижности. Власть хочет сделать вид, что прислушивается к обществу? Отлично, дальше уже дело общества – превратить имитацию в реальность, заставить себя слушать. Власть выдвигает свои условия, предлагает торг и компромисс? И это здорово – разве не компромисс служит единственной антитезой революции?
Самое трудное наступает потом, когда начинает выясняться цена компромисса. Одним надо не продешевить, другие боятся переплатить. Тут уже не место теориям, тут начинается строгая практика, конкретная.
Не пошли ли уже первые транши?
Ответа на этот вопрос придется подождать до весны, когда альянс "За Россию без произвола и коррупции" подвергнется традиционно непреодолимой процедуре регистрации в Министерстве юстиции, да и то он не будет окончательным, торг предстоит долгий и ожесточенный.
Но, предположим, да – таковы грубые реалии современной российской политики, что надо пожертвовать Химкинским лесом и Чириковой ради того, чтобы поборники либерализма получили парламентское представительство, хотя кому-то из жертвующих, может быть, это и неприятно. Это окончательная цена или придется отдать еще кого-то? Южное Бутово? "Речник"? Дорошка в Калининграде? Нет, ну Ходорковский это, наверное, все-таки перебор…
А что взамен? Шесть процентов "России без произвола и коррупции" на предстоящих парламентских выборах? Или все семь? И что нового будет тогда позволено рассказать с парламентской трибуны, например, Михаилу Касьянову о коррупции в начальный период путинского правления? Или, скажем, Владимиру Милову – об устройстве отечественной энергетики? Такого, что всколыхнет страну? Такого, что нельзя произнести без депутатского иммунитета? Может быть, поднимут проблему Химкинского леса – или этот поезд уже уехал?
Много вопросов, мало ответов. Хотя, с другой стороны, есть уже некоторый опыт, на который можно опираться, потому что торг этот идет не первый год.
Традиция возникла, если не заглядывать глубоко в российскую историю, четырнадцать лет назад. Тогда, в 1996-ом ради "предотвращения коммунистического реванша" впервые были использованы методы, доведенные со временем до совершенства: масштабное административное давление, мобилизация телеканалов и газет, и – очень важное - стерилизация той среды, где может зародиться что-то реально оппозиционное. В результате очень скоро выяснилось, что Коржаков, Сосковец и Барсуков не победили только по фамилиям.
Что-то изменилось спустя четырнадцать лет?
Да, изменилось. И совсем не только то, что в Кремле почувствовали необходимость обновить репертуар и освежить декорации. Главное, что в давнем споре о том, надо или не надо сотрудничать с властью, и где находятся пределы компромисса, появился новый аргумент. Его предоставили люди, которые смутный термин "гражданское общество" сделали персонифицированным. Константин Дорошок в Калининграде, Владимир Жирнов в Южном Бутове, жители "Речника", Левон Нерсесян в Москве, и самая яркая в этом ряду – Евгения Чирикова. Они не обсуждали границы компромисса, а реально его искали, они сотрудничали с властью как могли, они были запредельно законопослушны, не отступая при этом в главном. И они добились успеха. Эти люди в первую очередь нуждаются в том, чтобы их интересы были представлены в парламенте, в союзниках среди высоких интеллектуалов и либералов они тоже очень нуждаются. Вопрос – кем представлены, и не продадут ли тебя эти союзники на первом же повороте ради высших, разумеется, ценностей.
