Программу ведет Кирилл Кобрин. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Лиля Пальвелева.
Кирилл Кобрин: Причиной катастрофы в московском аквапарке, согласно официальному заключению технической комиссии, стали проектные ошибки. Выводы комиссии огласил сегодня в Москве проектировщик здания Нодар Канчели. Он отметил, что не согласен с ними и считает причиной трагедии теракт. Рассказывает Лиля Пальвелева:
Лиля Пальвелева: Ошибка проектировщика, нарушение технологических норм при строительстве и неправильная эксплуатация здания - вот три основные версии, которые рассматривала московская техническая комиссия, сформированная вскоре после трагедии в Ясеневе. Предположение, что купол аквапарка мог обрушиться вследствие теракта, отмели очень быстро. Между тем, архитектор Нодар Канчели склонен считать - все дело именно в террористическом акте. При этом какой-то доли вины проектировщик с себя не снимает, ведь установлено - купол рухнул вскоре после того, как подломилась одна-единственная колонна, таковы были особенности конструкции.
Нодар Канчели: Машинный расчет подтверждает, в частности, сделанный киевским НИАСом, они лучшие авторы самых известных программ, по которым все считали, и Советский Союз считал, что выбивка одной колонны разрушает объект. Я согласен, что это плохо очень, но мы все так строили, пока не настал век терактов.
Лиля Пальвелева: Но все-таки, почему разрушилась злополучная колонна? Определенную информацию дают записи внутренней видеокамеры слежения.
Нодар Канчели: Камера стояла так, что виден был аквапарк, внутренность аквапарка. Там было светло, все нормально, он действовал, и вдруг от одной колонн вырвалось некое облако, такой раструб, я бы сказал, сантиметров 20 длиной горизонтально наружу, около пяти метров. И в конце него, как при атомном взрыве бывает, такое облако, в конце закрученное, такого типа конец диаметром метра три. После этого все кончилось, все кадры были черные, ничего не было. Мы просматривали эту пленку около пяти-шести раз, считали номер колонны, потом все, включая, руководство, пошли искать на месте.
Лиля Пальвелева: Все колонны, кроме одной, говорит Нодар Канчели, лежали прямые, практически неповрежденные.
Нодар Канчели: Одна колонна была согнута посередине, причем абсолютно необычным образом. Когда сгибают трубку, когда курят папиросу, то перегибается эта трубка по прямой линии. Это прямой сгиб, просто идет труба, потом переходит в прямую линию. Было впечатление, что в месте сгиба как будто двухпудовой гирей ударили туда, очень импульсно, не руками. Там была полукруглая вмятина, и она носом клевала стилобат аквапарка. Сверху на этом контуре лежал, я бы назвал, мусор, но это то, что осталось от крыши: утеплитель, кровля, доски и так далее. Подойти и изучить, исследовать было невозможно. Было сказано, не помню кем, что нужно убрать все сверху, ничего не трогая, ни опорного контура, ни колонн, ничего не трогать.
Лиля Пальвелева: Однако уже через день Нодар Канчели увидел совсем другую картину - возможные улики кто-то поспешил уничтожить.
Нодар Канчели: Все колонны были выдернуты из-под опорного контура. Причем выдернуть их очень трудно, опорный контур - больше тонны весит погонный метр. Во всяком случае, там, я видел, танк стоял, который, возможно, помогал тросами тянуть. А если кто знает аквапарк, после стилобата идет площадка земляная ровная, а потом овраг начинается, отвал и там лесок. Все колонны изуродованные вместе с мусором лежали в этом овраге. Я не помню, кто сказал: "Это уже не вещдоки". Естественно, все перекореженное лежало в куче единой.
Лиля Пальвелева: И вот еще что очень важно.
Нодар Канчели: Комиссии, которая заседала - не удалось там никому посмотреть кадры видеонаблюдения, которые мы видели с комиссией после крушения сразу. Колонну эту изуродованную удалось достать, и ее увезли. Комиссия тоже ее не видела. Я видел, потом, может быть, на следующий день кто-то видел, но она исчезла. И начала работать комиссия московская, ни слова об этом выбросе из колонны, вспышке, ни слова о согнутой колонне, причем, она одна была согнута почти под прямым углом. Каким образом она могла выскользнуть при нагрузке 80 тонн на нее, выскользнуть из-под опорного контура, а остальные рядом остались прямые, я кроме объяснения внешнего воздействия не нахожу.
Лиля Пальвелева: И это внешнее воздействие, не сомневается архитектор, осуществлено террористами.
Нодар Канчели: Удар какой-то, безусловно. Удар, может быть, взрывной волной, может еще как-то, причем очень импульсный удар, который ее сломал навстречу себе.
Кирилл Кобрин: Причиной катастрофы в московском аквапарке, согласно официальному заключению технической комиссии, стали проектные ошибки. Выводы комиссии огласил сегодня в Москве проектировщик здания Нодар Канчели. Он отметил, что не согласен с ними и считает причиной трагедии теракт. Рассказывает Лиля Пальвелева:
Лиля Пальвелева: Ошибка проектировщика, нарушение технологических норм при строительстве и неправильная эксплуатация здания - вот три основные версии, которые рассматривала московская техническая комиссия, сформированная вскоре после трагедии в Ясеневе. Предположение, что купол аквапарка мог обрушиться вследствие теракта, отмели очень быстро. Между тем, архитектор Нодар Канчели склонен считать - все дело именно в террористическом акте. При этом какой-то доли вины проектировщик с себя не снимает, ведь установлено - купол рухнул вскоре после того, как подломилась одна-единственная колонна, таковы были особенности конструкции.
Нодар Канчели: Машинный расчет подтверждает, в частности, сделанный киевским НИАСом, они лучшие авторы самых известных программ, по которым все считали, и Советский Союз считал, что выбивка одной колонны разрушает объект. Я согласен, что это плохо очень, но мы все так строили, пока не настал век терактов.
Лиля Пальвелева: Но все-таки, почему разрушилась злополучная колонна? Определенную информацию дают записи внутренней видеокамеры слежения.
Нодар Канчели: Камера стояла так, что виден был аквапарк, внутренность аквапарка. Там было светло, все нормально, он действовал, и вдруг от одной колонн вырвалось некое облако, такой раструб, я бы сказал, сантиметров 20 длиной горизонтально наружу, около пяти метров. И в конце него, как при атомном взрыве бывает, такое облако, в конце закрученное, такого типа конец диаметром метра три. После этого все кончилось, все кадры были черные, ничего не было. Мы просматривали эту пленку около пяти-шести раз, считали номер колонны, потом все, включая, руководство, пошли искать на месте.
Лиля Пальвелева: Все колонны, кроме одной, говорит Нодар Канчели, лежали прямые, практически неповрежденные.
Нодар Канчели: Одна колонна была согнута посередине, причем абсолютно необычным образом. Когда сгибают трубку, когда курят папиросу, то перегибается эта трубка по прямой линии. Это прямой сгиб, просто идет труба, потом переходит в прямую линию. Было впечатление, что в месте сгиба как будто двухпудовой гирей ударили туда, очень импульсно, не руками. Там была полукруглая вмятина, и она носом клевала стилобат аквапарка. Сверху на этом контуре лежал, я бы назвал, мусор, но это то, что осталось от крыши: утеплитель, кровля, доски и так далее. Подойти и изучить, исследовать было невозможно. Было сказано, не помню кем, что нужно убрать все сверху, ничего не трогая, ни опорного контура, ни колонн, ничего не трогать.
Лиля Пальвелева: Однако уже через день Нодар Канчели увидел совсем другую картину - возможные улики кто-то поспешил уничтожить.
Нодар Канчели: Все колонны были выдернуты из-под опорного контура. Причем выдернуть их очень трудно, опорный контур - больше тонны весит погонный метр. Во всяком случае, там, я видел, танк стоял, который, возможно, помогал тросами тянуть. А если кто знает аквапарк, после стилобата идет площадка земляная ровная, а потом овраг начинается, отвал и там лесок. Все колонны изуродованные вместе с мусором лежали в этом овраге. Я не помню, кто сказал: "Это уже не вещдоки". Естественно, все перекореженное лежало в куче единой.
Лиля Пальвелева: И вот еще что очень важно.
Нодар Канчели: Комиссии, которая заседала - не удалось там никому посмотреть кадры видеонаблюдения, которые мы видели с комиссией после крушения сразу. Колонну эту изуродованную удалось достать, и ее увезли. Комиссия тоже ее не видела. Я видел, потом, может быть, на следующий день кто-то видел, но она исчезла. И начала работать комиссия московская, ни слова об этом выбросе из колонны, вспышке, ни слова о согнутой колонне, причем, она одна была согнута почти под прямым углом. Каким образом она могла выскользнуть при нагрузке 80 тонн на нее, выскользнуть из-под опорного контура, а остальные рядом остались прямые, я кроме объяснения внешнего воздействия не нахожу.
Лиля Пальвелева: И это внешнее воздействие, не сомневается архитектор, осуществлено террористами.
Нодар Канчели: Удар какой-то, безусловно. Удар, может быть, взрывной волной, может еще как-то, причем очень импульсный удар, который ее сломал навстречу себе.
