Олег Кусов, Москва: Владимир Путин призвал чеченский народ брать власть в свои руки. Не секрет, у кого эта власть сегодня находится - у военных и спецслужб. После событий в московском театре на Дубровке эта власть только упрочилась. Позиция президента остается прежней: переговоры не нужны, террористов необходимо добивать в их логове. Военные и милиционеры продолжают спецоперации, которые сегодня и стали основной формой боевых действий в Чечне. Таким образом террористов уже бьют более трех лет, и конца этому процессу не видно.
Президент убежден, что Чечне нужны конституция и легитимные органы власти. Таким путем, по всей видимости, Кремль рассчитывает прийти к миру в республике, минуя политические переговоры с сепаратистами. Понятно, что за попыткой привести в Чечне к власти своего президента стоит, прежде всего, желание Москвы отправить в политическое небытие президента прошлого. У чеченцев, таким образом, намерены отобрать знамя сопротивления, но в данном случае российские власти почему-то не учитывают, что символ этот у чеченцев давно приобрел морально-политическое значение. И сторонников Масхадова в республике становится больше не потому, что нет другого должностного лица с похожими полномочиями, а потому, что в Кремле не обеспокоены проблемой соблюдения прав человека на Северном Кавказе. Эту тему президент Путин предпочел в прямом эфире не затрагивать. Очевидно, он считает ее второстепенной, но не исключено, что ему просто на этот счет нечего сказать. Люди по-прежнему ежедневно исчезают в республике во время так называемых "зачисток". Суды в Чечне выполняют декоративную роль. Любой офицер имеет гораздо больше прав, чем глава администрации республики. Война идет с мирным населением, но для российского президента по-прежнему главную опасность представляет международные террористы и сепаратисты.
Заявления Путина о гибели 30 тысяч человек в результате этнических чисток только еще больше заставляют усомниться в источниках его информации. Цифра эта прозвучала впервые и ничего общего с реальным положением дел не имеет, как не будет иметь будущая конституция республики и выбранный Москвой чеченский президент.
Президент убежден, что Чечне нужны конституция и легитимные органы власти. Таким путем, по всей видимости, Кремль рассчитывает прийти к миру в республике, минуя политические переговоры с сепаратистами. Понятно, что за попыткой привести в Чечне к власти своего президента стоит, прежде всего, желание Москвы отправить в политическое небытие президента прошлого. У чеченцев, таким образом, намерены отобрать знамя сопротивления, но в данном случае российские власти почему-то не учитывают, что символ этот у чеченцев давно приобрел морально-политическое значение. И сторонников Масхадова в республике становится больше не потому, что нет другого должностного лица с похожими полномочиями, а потому, что в Кремле не обеспокоены проблемой соблюдения прав человека на Северном Кавказе. Эту тему президент Путин предпочел в прямом эфире не затрагивать. Очевидно, он считает ее второстепенной, но не исключено, что ему просто на этот счет нечего сказать. Люди по-прежнему ежедневно исчезают в республике во время так называемых "зачисток". Суды в Чечне выполняют декоративную роль. Любой офицер имеет гораздо больше прав, чем глава администрации республики. Война идет с мирным населением, но для российского президента по-прежнему главную опасность представляет международные террористы и сепаратисты.
Заявления Путина о гибели 30 тысяч человек в результате этнических чисток только еще больше заставляют усомниться в источниках его информации. Цифра эта прозвучала впервые и ничего общего с реальным положением дел не имеет, как не будет иметь будущая конституция республики и выбранный Москвой чеченский президент.
