Программу ведет Андрей Шарый: Он беседует с адвокатом Юрием Шмидтом.
Андрей Шарый: В понедельник трое из шести обвиняемых по делу об убийстве депутата Государственной Думы России Сергея Юшенкова частично признали свою вину. Юшенков был застрелен 17 апреля 2003-го года у подъезда своего дома на улице Свободы в Москве. Игорь Киселев признался в убийстве в корыстных целях, Александр Винник признался в соучастии в преступлении, Александр Кулачинский признал свою вину частично. Генеральная прокуратура обвиняет в совершении преступления шесть человек и считает организаторами убийства сопредседателя партии "Либеральная Россия" из числа сторонников Бориса Березовского Михаила Коданева и его помощника Александра Винника. Мотивом убийства, как считают в Генеральной прокуратуре, стали внутрипартийные разногласия между двумя группами политиков, каждая из которых хотела сохранить за собой название "Либеральная Россия". Сейчас в эфире Радио Свобода адвокат Юрий Шмидт, который на процессе представляет интересы потерпевших. Добрый вечер, господин Шмидт. Скажите пожалуйста, по вашему мнению, следствию насколько точно удалось реконструировать картину подготовки и совершения преступления?
Юрий Шмидт: Говоря откровенно, я бы не очень хотел оценивать и предрешать будущий вердикт присяжных, но сам факт моего участия на стороне обвинения говорит о том, что я согласен, в принципе, с обвинением я согласен.
Андрей Шарый: На ваш взгляд, насколько убедительной представляется мотивировка преступления по версии прокуратуры? Речь, якобы, идет о внутрипартийных разногласиях между двумя группами политиков из "Либеральной России"?
Юрий Шмидт: Внутрипартийные разногласия - это очень приблизительная оценка. В России есть такой, не знаю, анекдот, или притча. Говорят, что человек был замешан в краже, а потом выясняется, что у него украли кошелек. Внутрипартийные "разборки" могут быть названы этим словом ровно до того времени, когда это не переходит в уголовщину. Да, там были серьезные разногласия, назвать это "разборками" даже трудно, потому что позиция Юшенкова и его авторитет настолько преобладали, что как бы "разборки" - это обозначает что-то такое как бы равномерное, равноправное. По моим представлениям, другая стороны просто понимала, что ей нет места под солнцем, если Юшенков останется на своем посту и во главе партии.
Андрей Шарый: И это могло стать одной из причин преступления?
Юрий Шмидт: К сожалению, у нас мотивами преступления бывают зачастую вещи менее значимые, значительно менее значимые. Я должен добавить, что речь шла не только о власти в такой несколько символической, полувиртуальной партии. Речь шла об огромных, огромных деньгах, которые некие люди готовы были платить, чтобы использовать эту партию в своих интересах.
Андрей Шарый: Господин Шмидт, в ходе слушаний как-то всплывало имя Бориса Березовского?
Юрий Шмидт: Да, конечно, всплывало. Я могу говорить об этом совершенно открыто, потому что нам удалось добиться того, чтобы дело слушалось на открытом судебном заседании, у нас было много представителей прессы. Конечно, всплывало имя Березовского. Ни для кого не секрет, что Березовский являлся главным спонсором, и весьма щедрым спонсором той части, отколовшейся части "Либеральной России", которую возглавлял Коданев. Он собственно и назначил Коданева на эту должность, и огромные деньги он тратил на эту партию.
Андрей Шарый: И что вы можете чуть подробнее рассказать об этом?
Юрий Шмидт: Вообще, о деле, которое слушается в данный момент, я говорю вот с такой некоторой неохотой. У нас была негласная договоренность с судьей - не комментировать ход процесса до вынесения присяжными вердикта, и я эту договоренность соблюдал ровно до того времени, когда сначала сам Березовский, а потом его верный клеврет информационный Сергей Доренко не выступили по радио с весьма искаженной интерпретацией существа дела. Мне не очень бы хотелось говорить непосредственно о течении процесса, тем более, что ваш корреспондент, наверное, был в зале, и я готов скорее ответить на более концептуальные вопросы, чем рассказывать о таких событиях заурядных.
Андрей Шарый: Господин Шмидт, я прекрасно понимаю деликатность вашего положения и благодарю вас за то, что вы согласились комментировать то, что комментируете в эфире Радио Свобода. Скажите пожалуйста, по вашему мнению, сколь важно присутствие присяжных в ходе этого процесса. Все-таки это достаточно новый для России опыт. Как вы оцениваете пока эту сторону процесса?
Юрий Шмидт: У меня совершенно нет опыта работы в суде присяжных. Для меня это в новинку, как и для многих других участников процесса. У меня смешанное отношение к суду присяжных, с одной стороны, теоретически, я выступал, как, безусловно, его сторонник. Практически, особенно в первые дни, когда формировалась коллегия, когда присяжным задавались какие-то вопросы, я скажу честно, я смотрел с некоторой тревогой и думал, как же эти люди, в общем, совершенно далекие от судопроизводства, очень разные люди, как же они все-таки сумеют разобраться в таком сложном вопросе, как вообще вина и невиновность, суметь принять на себя ответственность. Поскольку это действительно вот так, ни с того, ни с сего, компьютер выбрал, и тебя призывают судить человека, вершить его судьбу. Вы знаете, я смотрел сегодня на их лица, на их внимание, которое было написано на их лицах, вот эти руки, эти блокноты. И у меня было сегодня ощущение, что они прониклись сознанием своей ответственности, важностью своей миссии, и я склонен думать, что тот же Сергей Николаевич Юшенков покойный, который был одним из главных сторонников и проводников закона о введении суда присяжных в Думе, как и Галина Старовойтова, интересы родственников которой я тоже, кстати, представляю в суде в Петербурге - они были бы рады.
Андрей Шарый: Господин Шмидт, и последний вопрос, каковы судебные перспективы процесса. По технологии, как теперь будет идти дело?
Юрий Шмидт: Теперь обвинение будет слушаться, обвинение будет представлять свои доказательства, защита свои, а потом присяжные после судебных прений будут выносить вердикт.
Андрей Шарый: Когда ожидается вердикт?
Юрий Шмидт: Думаю, это будет, скорее всего, в марте месяце, может даже в апреле.
Андрей Шарый: В понедельник трое из шести обвиняемых по делу об убийстве депутата Государственной Думы России Сергея Юшенкова частично признали свою вину. Юшенков был застрелен 17 апреля 2003-го года у подъезда своего дома на улице Свободы в Москве. Игорь Киселев признался в убийстве в корыстных целях, Александр Винник признался в соучастии в преступлении, Александр Кулачинский признал свою вину частично. Генеральная прокуратура обвиняет в совершении преступления шесть человек и считает организаторами убийства сопредседателя партии "Либеральная Россия" из числа сторонников Бориса Березовского Михаила Коданева и его помощника Александра Винника. Мотивом убийства, как считают в Генеральной прокуратуре, стали внутрипартийные разногласия между двумя группами политиков, каждая из которых хотела сохранить за собой название "Либеральная Россия". Сейчас в эфире Радио Свобода адвокат Юрий Шмидт, который на процессе представляет интересы потерпевших. Добрый вечер, господин Шмидт. Скажите пожалуйста, по вашему мнению, следствию насколько точно удалось реконструировать картину подготовки и совершения преступления?
Юрий Шмидт: Говоря откровенно, я бы не очень хотел оценивать и предрешать будущий вердикт присяжных, но сам факт моего участия на стороне обвинения говорит о том, что я согласен, в принципе, с обвинением я согласен.
Андрей Шарый: На ваш взгляд, насколько убедительной представляется мотивировка преступления по версии прокуратуры? Речь, якобы, идет о внутрипартийных разногласиях между двумя группами политиков из "Либеральной России"?
Юрий Шмидт: Внутрипартийные разногласия - это очень приблизительная оценка. В России есть такой, не знаю, анекдот, или притча. Говорят, что человек был замешан в краже, а потом выясняется, что у него украли кошелек. Внутрипартийные "разборки" могут быть названы этим словом ровно до того времени, когда это не переходит в уголовщину. Да, там были серьезные разногласия, назвать это "разборками" даже трудно, потому что позиция Юшенкова и его авторитет настолько преобладали, что как бы "разборки" - это обозначает что-то такое как бы равномерное, равноправное. По моим представлениям, другая стороны просто понимала, что ей нет места под солнцем, если Юшенков останется на своем посту и во главе партии.
Андрей Шарый: И это могло стать одной из причин преступления?
Юрий Шмидт: К сожалению, у нас мотивами преступления бывают зачастую вещи менее значимые, значительно менее значимые. Я должен добавить, что речь шла не только о власти в такой несколько символической, полувиртуальной партии. Речь шла об огромных, огромных деньгах, которые некие люди готовы были платить, чтобы использовать эту партию в своих интересах.
Андрей Шарый: Господин Шмидт, в ходе слушаний как-то всплывало имя Бориса Березовского?
Юрий Шмидт: Да, конечно, всплывало. Я могу говорить об этом совершенно открыто, потому что нам удалось добиться того, чтобы дело слушалось на открытом судебном заседании, у нас было много представителей прессы. Конечно, всплывало имя Березовского. Ни для кого не секрет, что Березовский являлся главным спонсором, и весьма щедрым спонсором той части, отколовшейся части "Либеральной России", которую возглавлял Коданев. Он собственно и назначил Коданева на эту должность, и огромные деньги он тратил на эту партию.
Андрей Шарый: И что вы можете чуть подробнее рассказать об этом?
Юрий Шмидт: Вообще, о деле, которое слушается в данный момент, я говорю вот с такой некоторой неохотой. У нас была негласная договоренность с судьей - не комментировать ход процесса до вынесения присяжными вердикта, и я эту договоренность соблюдал ровно до того времени, когда сначала сам Березовский, а потом его верный клеврет информационный Сергей Доренко не выступили по радио с весьма искаженной интерпретацией существа дела. Мне не очень бы хотелось говорить непосредственно о течении процесса, тем более, что ваш корреспондент, наверное, был в зале, и я готов скорее ответить на более концептуальные вопросы, чем рассказывать о таких событиях заурядных.
Андрей Шарый: Господин Шмидт, я прекрасно понимаю деликатность вашего положения и благодарю вас за то, что вы согласились комментировать то, что комментируете в эфире Радио Свобода. Скажите пожалуйста, по вашему мнению, сколь важно присутствие присяжных в ходе этого процесса. Все-таки это достаточно новый для России опыт. Как вы оцениваете пока эту сторону процесса?
Юрий Шмидт: У меня совершенно нет опыта работы в суде присяжных. Для меня это в новинку, как и для многих других участников процесса. У меня смешанное отношение к суду присяжных, с одной стороны, теоретически, я выступал, как, безусловно, его сторонник. Практически, особенно в первые дни, когда формировалась коллегия, когда присяжным задавались какие-то вопросы, я скажу честно, я смотрел с некоторой тревогой и думал, как же эти люди, в общем, совершенно далекие от судопроизводства, очень разные люди, как же они все-таки сумеют разобраться в таком сложном вопросе, как вообще вина и невиновность, суметь принять на себя ответственность. Поскольку это действительно вот так, ни с того, ни с сего, компьютер выбрал, и тебя призывают судить человека, вершить его судьбу. Вы знаете, я смотрел сегодня на их лица, на их внимание, которое было написано на их лицах, вот эти руки, эти блокноты. И у меня было сегодня ощущение, что они прониклись сознанием своей ответственности, важностью своей миссии, и я склонен думать, что тот же Сергей Николаевич Юшенков покойный, который был одним из главных сторонников и проводников закона о введении суда присяжных в Думе, как и Галина Старовойтова, интересы родственников которой я тоже, кстати, представляю в суде в Петербурге - они были бы рады.
Андрей Шарый: Господин Шмидт, и последний вопрос, каковы судебные перспективы процесса. По технологии, как теперь будет идти дело?
Юрий Шмидт: Теперь обвинение будет слушаться, обвинение будет представлять свои доказательства, защита свои, а потом присяжные после судебных прений будут выносить вердикт.
Андрей Шарый: Когда ожидается вердикт?
Юрий Шмидт: Думаю, это будет, скорее всего, в марте месяце, может даже в апреле.
