Программу ведет Владимир Бабурин. Участвуют: корреспондент Радио Свобода Владимир Долин, ведущий программы РС "Выборы" Михаил Соколов, судья Конституционного суда в отставке и экс-судья Европейского суда по правам человека в Страсбурге Владимир Туманов, депутаты Государственной Думы России Борис Надеждин и Сергей Попов, секретарь Союза журналистов России Михаил Федотов.
Владимир Бабурин: Конституционный суд в России в четверг поддержал журналистов, признав неконституционной одну из норм закона об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан России, которая, по мнению заявителей, ограничивает свободу слова в предвыборный период. Подпункт "ж" пункта 2 статьи 48-й этого закона признан судом противоречащим Конституции России. По мнению суда, этот подпункт давал чрезмерно широкую трактовку понятия "предвыборная агитация", относя к ней практически любые действия, имеющие целью побудить или побуждающие избирателей голосовать за кандидатов, или против них. Глава Центризбиркома Александр Вешняков высказал мнение, что суд своим решением практически поддержал позицию его ведомства по применению закона об основных гарантиях избирательных прав и граждан. Остались довольны решением суда также депутаты и журналисты, которые инициировали рассмотрение дела в Конституционном суде России. Рассказывает Владимир Долин:
Владимир Долин: Сергей Попов, депутат Государственной Думы от фракции "Яблоко", представляющий нижнюю палату Федерального собрания в завершившемся 30 октября процессе, разъясняет вердикт Конституционного суда:
Сергей Попов: Конституционный суд убрал те ограничения, которые не вызывались необходимостью. По сути дела, поставлен запрет политике закручивания гаек в отношении журналистов. Теперь совершенно четко в любом суде должно быть доказано, что тот или иной журналист, то или иное издание преследовали агитационную цель. Совершенно понятно, что очень часто сведения могут публиковаться без этой цели - в этом работа журналистов. То, что содержалось в законе, лишение журналистов этой возможности, по сути дела, ограничило их право на труд. Но самое главное: труд журналистов - это лишь средство, а не цель, а цель - получение объективной информации гражданами. Она сейчас достигнута. Журналисты могут информировать граждан, а граждане - получать информацию. При этом, естественно, журналисты не вправе еще заниматься в это время профессиональной агитацией. Все остальное - ради Бога. Решение Конституционного суда уже вступило в силу и действует, оно вступило в силу в момент провозглашения.
Владимир Долин: Один из противников драконовских положений избирательного законодательства, депутат Государственной Думы от "СПС" Борис Надеждин, уверен, что свобода слова восторжествовала:
Борис Надеждин: Закон о СМИ и Конституция выше ограничений в законе о выборах. Поэтому журналисты и СМИ могут говорить в рамках закона о СМИ, в рамках исполнения своего профессионального долга, все, что хотят и считают нужным, и про кандидатов, и про партии, и про все остальное. Это суть решения Конституционного суда.
Владимир Долин: Решение Конституционного суда касается не только закона о гарантиях избирательных прав:
Борис Надеждин: Мудрые судьи вставили там специальный пункт, что нормы в других законах тоже не применяются, которые такие по смыслу. Это означает, что федеральные законы о выборах в Госдуму, о выборах президента - из них тоже надо вычеркивать этот пункт. Мы оспаривали закон базовый, но если суд сказал, что в других законах тоже есть такие нормы - они тоже не применяются.
Владимир Долин: Депутат от "СПС" считает, что теперь журналистам можно все.
Борис Надеждин: То, что решил суд, фактически означает: "Ребята, ни в чем себе не отказывайте".
Владимир Долин: Секретарь Союза журналистов Михаил Федотов, в прошлом министр печати и один из авторов закона о СМИ, не согласен. Журналисты должны руководствоваться профессиональной этикой, считает он:
Михаил Федотов: Я очень доволен этим решением, оно мне представляется абсолютно разумным. И я очень долго ждал этого решения. Я его ждал 8 лет, потому что эта норма в законе, вот эта вилка, которая говорит о том, что агитация может быть умышленной и неумышленной, восемь лет я объяснял, что неумышленная агитация - это то же самое, что жареный лед или неумышленная кража, или как неумышленное оскорбление. 8 лет я об этом говорил и писал. 8 лет мне на это отвечали люди, из Центризбиркома в первую очередь, что невозможно доказать умысел, поэтому нет, надо писать именно так. Наконец, здравый смысл восторжествовал. Я бы обратил внимание в постановлении Конституционного суда на еще один важный момент. Здесь впервые я увидел слова о том, что освещение избирательной кампании должно вестись средствами массовой информации в условиях редакционной независимости и при соблюдении правил профессии и норм журналисткой этики. Может быть, теперь наши медиаолигархи, главным из которых является, естественно, государство, задумаются над тем, как обеспечить редакционную независимость, как перестать диктовать журналистам, что они должны писать, что они должны говорить, что они должны показывать, а кого они показывать не должны. Может, они задумаются над тем, что они тоже должны соблюдать те правила профессии журналисткой этики, которые выработаны самим журналистским цехом. Теперь это уже требование Конституционного суда.
Владимир Долин: Судья Конституционного суда в отставке и экс-судья Европейского суда по правам человека в Страсбурге Владимир Туманов комментирует решение Конституционного суда с позиций европейского правосудия.
Владимир Туманов: В Страсбурге были такие споры, нельзя сказать, что их было много, но такие прецедентные, принципиальные решения имеются. Здесь решающим является дело "Боуман против Великобритании". Там очень короткая фабула. Боуман распространила тиражом в несколько тысяч экземпляров листовки, где она обругала трех кандидатов, сторонников абортов, ее привлекли к ответственности за нарушение правил избирательных кампаний, она попала под уголовный суд, в английском смысле этого слова, и обратилась в страсбургский суд. Скажу сразу, она выиграла дело. Суд решил, что неправомерно, непропорционально ограничена свобода участия в выборах для избирателя, для выражения своей точки зрения. Это в равной мере относится к журналистам. В то же время, суд признал, что принципиально в условиях избирательной кампании определенные ограничения возможны, и не всегда четко видна грань, где свобода слова, а где злоупотребления свободой слова. И ограничения, в принципе, возможны, исходя из специфики избирательной кампании, ситуации, которая складывается.
Но при этом применяется и другая позиция суда. Она более широкая и застрагивает не только выборы. Статья десятая Конвенции, по которой происходят все эти споры - свобода выражения мнений, получения информации, у нее есть часть вторая, где сказано, что эти свободы могут быть ограничены законом, только законом, в таких-то и таких-то случаях - идет перечисление: общественная нравственность, национальная безопасность, и такие же вторые части имеются и в некоторых других статьях. В девятой - свобода совести... И у суда применительно ко всем этим статьям, где имеется такая вторая часть, есть такая позиция, что свободы, то, что говорится в первой части, должны всегда толковаться расширительно. Ограничения - часть вторая - должны всегда толковаться ограничительно. Эту прекрасную формулу суд применил и в деле Боуман, и в некоторых других схожих делах, когда шла речь о свободе слова, очень часто, но не в связи с выборами, а вообще, вообще о свободе слова. Вот решение было такое. Да, она нарушила правила избирательной кампании, эти правила вообще имеют какой-то смысл и не противоречат общим принципам возможности ограничения свободы слова в условиях избирательной кампании, однако, они должны трактоваться ограничительно, и эти ограничения, как всегда, толкуются ограничительно.
Владимир Долин: Конституционый суд, если перефразировать Александра Пушкина, оказался единственным европейцем среди властных структур России.
Владимир Бабурин: Рядом со мной в студии наш обозреватель Михаил Соколов. Михаил, решение, которое было принято в четверг Конституционным судом, важно, конечно, для всех журналистов, но для вас, как ведущего программы, которая называется "Выборы", оно, наверное, особенно важно. Как вы полагаете, можно ли сказать, что теперь журналистам руки развязаны полностью и все стало, как раньше?
Михаил Соколов: Очень приятно говорить, что ты был прав и, игнорируя ряд положений закона, действовал в конституционном поле. Спасибо коллегам, которые юридически оформили данную коллизию, но на фоне всеобщего цехового восторга прессы хочется сказать, что рано радоваться. Я бы заметил, например, что без последствий осталось положение закона, что гражданин самостоятельно, без договора, не может агитировать за или против кого-то, не нанявшись к кандидату в кампанию. Так что, вот это сомнительное положение законодательства осталось, это такая деталь незамеченная. Вообще, на фоне дела "ЮКОСа", это все, конечно, шаг в сторону демократии, такое "завещание" Александра Волошина, и самое лживое блудодейство, конечно, снято. Тут Зорькин, председатель Конституционного суда, объяснил даже для дураков, что однозначная агитация, как и следует из русского языка, это прямые призывы голосовать за или против кандидата, или списка кандидатов, а остальное нужно доказывать. Одиозный подпункт про "иные действия, имеющие целью побудить или побуждающие избирателей", признан судом противоречащим Конституции.
Ну а дальше - это все такой компромисс, все-таки эти пункты будут действовать, остальные, разнообразнейшие, по поводу выражения предпочтения, высказывания позитивного или негативного мнения о ком-то из кандидатов вне агитационного блока, но они все-таки не признаны неконституционными, но это понятно, потому что был политический компромисс. Одни люди хотели изменений в законодательстве, другие нет...
Ну, что получили, то получили, теперь будут суды, бремя доказывания умысла журналиста агитировать за какого-то кандидата будет ложиться на того, кто недоволен, и в некоторых случаях, где суды работают не позорно, наверное, результаты будут хорошими. В конце концов, такое положение есть по статье о клевете - нужно доказать умысел оклеветать человека, и это достаточно сложная процедура, но иллюзий тоже не надо. В каком-нибудь Басманном суде, районном суде, или в органе, который народ называет "Мосгорштамп", как надо власти, так все и оформят. Найдут, как советует правовед Федотов, систематичность высказываний, последовательность и тональность, и так далее. С другой стороны, есть Верховный суд, который все-таки не настолько кривосуден и, бывает, выносит очень правильные вердикты, как, например, с карельским журналистом, которого чуть не посадили в республике за статьи о круговой семейственной поруке в высших органах юстиции Карельской Республики. Так что, при нынешнем состоянии судебной системы, конечно, прессовать прессу будут, но в какой степени - это будет зависеть от сопротивляемости прессы и гражданского общества.
Владимир Бабурин: Вы знаете, у меня еще такой вопрос: журналисты все-таки уже нашли пути обхода до запроса в Конституционный суд, и в прессе появились такие герои-политики с фамилиями Жракин, Фулюганов, такой герой Нал Налыч, замечательная совершенно героиня Алевтина Москвиенко... Как вы полагаете, все-таки Россия не зря родина писателя по фамилии Щедрин – вот это творчество теперь уйдет? Жалко...
Михаил Соколов: Нет, конечно, люди все-таки понимают, что надо как-то прикрываться, ну и будут печатать сказки, как в той же Карелии, про сэра Катанандера, намекая на начальника местного, или Анна Мракова тоже была, по-моему, а вот сайт vladimir.vladimirovich.ru и другой - valentina.ivanovna.ru - они же печатают не просто про Владимира Владимировича и Валентину Ивановну, а Валентину Ивановну и Владимира Владимировича "trade mark", то есть с такой пометочкой, что это все-таки не тот Владимир Владимирович и не та Валентина Ивановна. Поэтому я думаю, что такая подцензурная деятельность будет процветать, и я, кстати говоря, отмечаю, что это способствует повышению литературной культуры, как это было и в 60-е и в 70-е годы. Если вы помните, тогда цензура боролась с так называемым неконтролируемым подтекстом. Вот этот неконтролируемый подтекст часто можно заметить на вполне контролируемом отечественном телевидении, "Первом" или "Втором" канале, все-таки и там иногда некоторым товарищам-господам удается чуть-чуть превысить нынешние рамки дозволенного.
Но я, кстати, заметил бы еще одну деталь, есть ведь и минусы у этого решения, на них, конечно, будут указывать Александр Альбертович Вешняков и некоторые другие деятели - что это на пользу вот некоторым чиновникам, они, конечно, будут пытаться расширительно использовать журналистов в своих интересах. Людей с деньгами тоже будут обвинять, что они будут заказывать агитационные кампании под видом агитационных, но, на мой взгляд, даже самая отвязанная "доренковщина" все-таки лучше, чем тупая цензура или самоцензура, которая была навязана данным замечательным законом, с которым Конституционный суд в порядке такого политического компромисса сегодня разобрался.
Владимир Бабурин: Михаил, вы много ездите по регионам. Дайте прогноз, как на местах будет воспринято решение Конституционного суда?
Михаил Соколов: Беда в том, что создана такая порода крапивного семени чиновников-избиркомов, которые никаких тонкостей не понимают. Для них приоритет таков: сначала воля начальства, потом инструкция Центризбиркома, а потом уже закон. Поэтому хочется попросить Александра Альбертовича Вешнякова, главу Центризбиркома, срочно по всей вертикальной своей системе разослать не просто решение Конституционного суда, а текст закона, где к каждой из статей, которые теперь не действуют или истолкованы, будет ясно пришпилено разъяснение Конституционного суда: толковать так или иначе, а то не поймут.
Владимир Бабурин: Конституционный суд в России в четверг поддержал журналистов, признав неконституционной одну из норм закона об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан России, которая, по мнению заявителей, ограничивает свободу слова в предвыборный период. Подпункт "ж" пункта 2 статьи 48-й этого закона признан судом противоречащим Конституции России. По мнению суда, этот подпункт давал чрезмерно широкую трактовку понятия "предвыборная агитация", относя к ней практически любые действия, имеющие целью побудить или побуждающие избирателей голосовать за кандидатов, или против них. Глава Центризбиркома Александр Вешняков высказал мнение, что суд своим решением практически поддержал позицию его ведомства по применению закона об основных гарантиях избирательных прав и граждан. Остались довольны решением суда также депутаты и журналисты, которые инициировали рассмотрение дела в Конституционном суде России. Рассказывает Владимир Долин:
Владимир Долин: Сергей Попов, депутат Государственной Думы от фракции "Яблоко", представляющий нижнюю палату Федерального собрания в завершившемся 30 октября процессе, разъясняет вердикт Конституционного суда:
Сергей Попов: Конституционный суд убрал те ограничения, которые не вызывались необходимостью. По сути дела, поставлен запрет политике закручивания гаек в отношении журналистов. Теперь совершенно четко в любом суде должно быть доказано, что тот или иной журналист, то или иное издание преследовали агитационную цель. Совершенно понятно, что очень часто сведения могут публиковаться без этой цели - в этом работа журналистов. То, что содержалось в законе, лишение журналистов этой возможности, по сути дела, ограничило их право на труд. Но самое главное: труд журналистов - это лишь средство, а не цель, а цель - получение объективной информации гражданами. Она сейчас достигнута. Журналисты могут информировать граждан, а граждане - получать информацию. При этом, естественно, журналисты не вправе еще заниматься в это время профессиональной агитацией. Все остальное - ради Бога. Решение Конституционного суда уже вступило в силу и действует, оно вступило в силу в момент провозглашения.
Владимир Долин: Один из противников драконовских положений избирательного законодательства, депутат Государственной Думы от "СПС" Борис Надеждин, уверен, что свобода слова восторжествовала:
Борис Надеждин: Закон о СМИ и Конституция выше ограничений в законе о выборах. Поэтому журналисты и СМИ могут говорить в рамках закона о СМИ, в рамках исполнения своего профессионального долга, все, что хотят и считают нужным, и про кандидатов, и про партии, и про все остальное. Это суть решения Конституционного суда.
Владимир Долин: Решение Конституционного суда касается не только закона о гарантиях избирательных прав:
Борис Надеждин: Мудрые судьи вставили там специальный пункт, что нормы в других законах тоже не применяются, которые такие по смыслу. Это означает, что федеральные законы о выборах в Госдуму, о выборах президента - из них тоже надо вычеркивать этот пункт. Мы оспаривали закон базовый, но если суд сказал, что в других законах тоже есть такие нормы - они тоже не применяются.
Владимир Долин: Депутат от "СПС" считает, что теперь журналистам можно все.
Борис Надеждин: То, что решил суд, фактически означает: "Ребята, ни в чем себе не отказывайте".
Владимир Долин: Секретарь Союза журналистов Михаил Федотов, в прошлом министр печати и один из авторов закона о СМИ, не согласен. Журналисты должны руководствоваться профессиональной этикой, считает он:
Михаил Федотов: Я очень доволен этим решением, оно мне представляется абсолютно разумным. И я очень долго ждал этого решения. Я его ждал 8 лет, потому что эта норма в законе, вот эта вилка, которая говорит о том, что агитация может быть умышленной и неумышленной, восемь лет я объяснял, что неумышленная агитация - это то же самое, что жареный лед или неумышленная кража, или как неумышленное оскорбление. 8 лет я об этом говорил и писал. 8 лет мне на это отвечали люди, из Центризбиркома в первую очередь, что невозможно доказать умысел, поэтому нет, надо писать именно так. Наконец, здравый смысл восторжествовал. Я бы обратил внимание в постановлении Конституционного суда на еще один важный момент. Здесь впервые я увидел слова о том, что освещение избирательной кампании должно вестись средствами массовой информации в условиях редакционной независимости и при соблюдении правил профессии и норм журналисткой этики. Может быть, теперь наши медиаолигархи, главным из которых является, естественно, государство, задумаются над тем, как обеспечить редакционную независимость, как перестать диктовать журналистам, что они должны писать, что они должны говорить, что они должны показывать, а кого они показывать не должны. Может, они задумаются над тем, что они тоже должны соблюдать те правила профессии журналисткой этики, которые выработаны самим журналистским цехом. Теперь это уже требование Конституционного суда.
Владимир Долин: Судья Конституционного суда в отставке и экс-судья Европейского суда по правам человека в Страсбурге Владимир Туманов комментирует решение Конституционного суда с позиций европейского правосудия.
Владимир Туманов: В Страсбурге были такие споры, нельзя сказать, что их было много, но такие прецедентные, принципиальные решения имеются. Здесь решающим является дело "Боуман против Великобритании". Там очень короткая фабула. Боуман распространила тиражом в несколько тысяч экземпляров листовки, где она обругала трех кандидатов, сторонников абортов, ее привлекли к ответственности за нарушение правил избирательных кампаний, она попала под уголовный суд, в английском смысле этого слова, и обратилась в страсбургский суд. Скажу сразу, она выиграла дело. Суд решил, что неправомерно, непропорционально ограничена свобода участия в выборах для избирателя, для выражения своей точки зрения. Это в равной мере относится к журналистам. В то же время, суд признал, что принципиально в условиях избирательной кампании определенные ограничения возможны, и не всегда четко видна грань, где свобода слова, а где злоупотребления свободой слова. И ограничения, в принципе, возможны, исходя из специфики избирательной кампании, ситуации, которая складывается.
Но при этом применяется и другая позиция суда. Она более широкая и застрагивает не только выборы. Статья десятая Конвенции, по которой происходят все эти споры - свобода выражения мнений, получения информации, у нее есть часть вторая, где сказано, что эти свободы могут быть ограничены законом, только законом, в таких-то и таких-то случаях - идет перечисление: общественная нравственность, национальная безопасность, и такие же вторые части имеются и в некоторых других статьях. В девятой - свобода совести... И у суда применительно ко всем этим статьям, где имеется такая вторая часть, есть такая позиция, что свободы, то, что говорится в первой части, должны всегда толковаться расширительно. Ограничения - часть вторая - должны всегда толковаться ограничительно. Эту прекрасную формулу суд применил и в деле Боуман, и в некоторых других схожих делах, когда шла речь о свободе слова, очень часто, но не в связи с выборами, а вообще, вообще о свободе слова. Вот решение было такое. Да, она нарушила правила избирательной кампании, эти правила вообще имеют какой-то смысл и не противоречат общим принципам возможности ограничения свободы слова в условиях избирательной кампании, однако, они должны трактоваться ограничительно, и эти ограничения, как всегда, толкуются ограничительно.
Владимир Долин: Конституционый суд, если перефразировать Александра Пушкина, оказался единственным европейцем среди властных структур России.
Владимир Бабурин: Рядом со мной в студии наш обозреватель Михаил Соколов. Михаил, решение, которое было принято в четверг Конституционным судом, важно, конечно, для всех журналистов, но для вас, как ведущего программы, которая называется "Выборы", оно, наверное, особенно важно. Как вы полагаете, можно ли сказать, что теперь журналистам руки развязаны полностью и все стало, как раньше?
Михаил Соколов: Очень приятно говорить, что ты был прав и, игнорируя ряд положений закона, действовал в конституционном поле. Спасибо коллегам, которые юридически оформили данную коллизию, но на фоне всеобщего цехового восторга прессы хочется сказать, что рано радоваться. Я бы заметил, например, что без последствий осталось положение закона, что гражданин самостоятельно, без договора, не может агитировать за или против кого-то, не нанявшись к кандидату в кампанию. Так что, вот это сомнительное положение законодательства осталось, это такая деталь незамеченная. Вообще, на фоне дела "ЮКОСа", это все, конечно, шаг в сторону демократии, такое "завещание" Александра Волошина, и самое лживое блудодейство, конечно, снято. Тут Зорькин, председатель Конституционного суда, объяснил даже для дураков, что однозначная агитация, как и следует из русского языка, это прямые призывы голосовать за или против кандидата, или списка кандидатов, а остальное нужно доказывать. Одиозный подпункт про "иные действия, имеющие целью побудить или побуждающие избирателей", признан судом противоречащим Конституции.
Ну а дальше - это все такой компромисс, все-таки эти пункты будут действовать, остальные, разнообразнейшие, по поводу выражения предпочтения, высказывания позитивного или негативного мнения о ком-то из кандидатов вне агитационного блока, но они все-таки не признаны неконституционными, но это понятно, потому что был политический компромисс. Одни люди хотели изменений в законодательстве, другие нет...
Ну, что получили, то получили, теперь будут суды, бремя доказывания умысла журналиста агитировать за какого-то кандидата будет ложиться на того, кто недоволен, и в некоторых случаях, где суды работают не позорно, наверное, результаты будут хорошими. В конце концов, такое положение есть по статье о клевете - нужно доказать умысел оклеветать человека, и это достаточно сложная процедура, но иллюзий тоже не надо. В каком-нибудь Басманном суде, районном суде, или в органе, который народ называет "Мосгорштамп", как надо власти, так все и оформят. Найдут, как советует правовед Федотов, систематичность высказываний, последовательность и тональность, и так далее. С другой стороны, есть Верховный суд, который все-таки не настолько кривосуден и, бывает, выносит очень правильные вердикты, как, например, с карельским журналистом, которого чуть не посадили в республике за статьи о круговой семейственной поруке в высших органах юстиции Карельской Республики. Так что, при нынешнем состоянии судебной системы, конечно, прессовать прессу будут, но в какой степени - это будет зависеть от сопротивляемости прессы и гражданского общества.
Владимир Бабурин: Вы знаете, у меня еще такой вопрос: журналисты все-таки уже нашли пути обхода до запроса в Конституционный суд, и в прессе появились такие герои-политики с фамилиями Жракин, Фулюганов, такой герой Нал Налыч, замечательная совершенно героиня Алевтина Москвиенко... Как вы полагаете, все-таки Россия не зря родина писателя по фамилии Щедрин – вот это творчество теперь уйдет? Жалко...
Михаил Соколов: Нет, конечно, люди все-таки понимают, что надо как-то прикрываться, ну и будут печатать сказки, как в той же Карелии, про сэра Катанандера, намекая на начальника местного, или Анна Мракова тоже была, по-моему, а вот сайт vladimir.vladimirovich.ru и другой - valentina.ivanovna.ru - они же печатают не просто про Владимира Владимировича и Валентину Ивановну, а Валентину Ивановну и Владимира Владимировича "trade mark", то есть с такой пометочкой, что это все-таки не тот Владимир Владимирович и не та Валентина Ивановна. Поэтому я думаю, что такая подцензурная деятельность будет процветать, и я, кстати говоря, отмечаю, что это способствует повышению литературной культуры, как это было и в 60-е и в 70-е годы. Если вы помните, тогда цензура боролась с так называемым неконтролируемым подтекстом. Вот этот неконтролируемый подтекст часто можно заметить на вполне контролируемом отечественном телевидении, "Первом" или "Втором" канале, все-таки и там иногда некоторым товарищам-господам удается чуть-чуть превысить нынешние рамки дозволенного.
Но я, кстати, заметил бы еще одну деталь, есть ведь и минусы у этого решения, на них, конечно, будут указывать Александр Альбертович Вешняков и некоторые другие деятели - что это на пользу вот некоторым чиновникам, они, конечно, будут пытаться расширительно использовать журналистов в своих интересах. Людей с деньгами тоже будут обвинять, что они будут заказывать агитационные кампании под видом агитационных, но, на мой взгляд, даже самая отвязанная "доренковщина" все-таки лучше, чем тупая цензура или самоцензура, которая была навязана данным замечательным законом, с которым Конституционный суд в порядке такого политического компромисса сегодня разобрался.
Владимир Бабурин: Михаил, вы много ездите по регионам. Дайте прогноз, как на местах будет воспринято решение Конституционного суда?
Михаил Соколов: Беда в том, что создана такая порода крапивного семени чиновников-избиркомов, которые никаких тонкостей не понимают. Для них приоритет таков: сначала воля начальства, потом инструкция Центризбиркома, а потом уже закон. Поэтому хочется попросить Александра Альбертовича Вешнякова, главу Центризбиркома, срочно по всей вертикальной своей системе разослать не просто решение Конституционного суда, а текст закона, где к каждой из статей, которые теперь не действуют или истолкованы, будет ясно пришпилено разъяснение Конституционного суда: толковать так или иначе, а то не поймут.
