Сергей Семенович, как раз накануне сегодняшнего дня в Петербурге прошел День науки. Понятно, что Главная геофизическая лаборатория, которой в будущем году исполнится уже 155 лет - об истории этого учреждения можно рассказывать очень многое. Но вчера как раз обсуждалось то, каков вклад Петербурга в развитие науки, не только в России, но и международном плане, если коротко говорить о вашей обсерватории - каков этот вклад, и что такое на сегодняшний день главная геофизическая обсерватория?
Сергей Чичерин: Вы знаете, если быть лаконичным, то я бы хотел вам напомнить и нашим радиослушателям, что когда-то Главная геофизическая обсерватория входила в состав Российской академии наук, это было в XIX веке, начале ХХ. Второе обстоятельство - то, что именно директор Главной физической обсерватории академик Вильд был в XIX веке инициатором создания международной организации метеорологов, и, наконец, последний факт, совсем недавний, майский - это то, что руководитель Метеорологической службы России Александр Иванович Бедрицкий избран президентом Всемирной метеорологической организации, впервые в истории. Это показывает и исторический аспект этого вопроса, и современное влияние нашей метеослужбы. Относительно ГФО можно сказать, что все, что касается атмосферы, ее изучения, физических основ, практических методов использования свойств ее атмосферы, учета ее влияния на все стороны нашей жизни, все это производится в нашей обсерватории.
Татьяна Валович: Вот вообще, обыватель представляет себе метеоролога только тогда, когда он слышит прогноз погоды. Ведь, наверное, и российский Росгидромет, он вышел из ваших стен, исторически, да?
Сергей Чичерин: Совершенно верно, до 1929-го года наша обсерватория выполняла одновременно и функции научного центра метеорологического, и одновременно руководящего органа административного, и со временем из стен обсерватории отпочковались весьма авторитетные научные учреждения Гидрометслужбы, в частности, Гидрометцентр, московский, российский, Центральная аэрологическая обсерватория и некоторые другие.
Татьяна Валович: Не обидно, что, в общем-то, Гидрометцентр у всех на слуху, а Главная физическая обсерватория имени Воейкова - о ней вспоминают не очень часто.
Сергей Чичерин: Я мог бы усугубить этот вопрос еще тем, что впервые как раз прогнозирование погоды начиналось в нашей обсерватории, еще в XIX веке. Недавно мы отмечали 130-летие составления первого прогноза России. И методы прогнозирования погоды, уже современные, численные методы - они зарождались тоже в наших стенах в 30-х годах. После этого группа очень исключительно сильных ученых была переведена в Москву, где было создано бюро прогнозов, и впоследствии из этого вырос Гидрометцентр.
Татьяна Валович: Но вот насколько все-таки изменились возможности человечества предсказывать погоду? Понятно, что если посмотреть историю - всегда человек хотел управлять погодой, узнавать ее, даже шаманы, которые существовали в древних племенах, были очень ценимы племенем за то, что могли предсказать погоду. В этой связи просто помнится такой анекдот, не поймите, что я как-то хочу обидеть метеорологов, но имеет такое место: что минер ошибается один раз в жизни, а метеоролог ошибается один раз, но каждый день. Насколько действительно прогнозировать погоду стало возможно с большей точностью?
Сергей Чичерин: Во-первых, я хотел бы поблагодарить себя за первую реплику, касающуюся того, что, сколько человек себя знает, столько он и интересовался погодой, пытался ее предсказать. Совершенно верно, потому что нельзя жить в атмосфере и не беспокоиться о том, что с ней будет завтра, особенно учитывая, что атмосфера крайне изменчива. Это очень изменчивый природный фактор, по сравнению, даже, скажем, с волной, стихией и почвой, и с другими явлениями. Относительно прогноза - сейчас можно разделить прогноз на несколько категорий. Например, краткосрочный прогноз погоды - это одни сутки, примерно до трех суток он выполняется достаточно уверенно, и оправдываемость его, как правило, составляет больше 90 процентов. Для этого используются современные математические методы, мощные компьютеры. Кстати, отмечу что первый суперкомпьютер, который был ввезен в Россию несколько лет назад, появился именно в Гидрометслужбе, и, кстати, в соседней с нами Финляндии единственный суперкомпьютер появился тоже в метеорологическом институте - это показывает степень сложности задач в метеорологии.
Татьяна Валович: Сергей Семенович, мне представляется так: чтобы создать прогноз нужно знать как можно больше информации из различных точек. Каково сейчас положение с теми станциями наблюдения за погодой, потому что я знаю, что, ну, чего греха таить, финансирование в последние годы очень было напряженное, чуть ли не на 40 процентов меньше того порога, при котором может выжить вообще прогноз и наука, вот каково положение дел с такими метеоустановками, и тот же печальный пример с ледником Колка, когда не могли предсказать подвижку этого ледника только потому, что там прекратились наблюдения за этим ледником?
Сергей Чичерин: Да, положение достаточно печальное с наблюдательной сетью. В России имеется несколько тысяч метеорологических станций и постов, и за последние лет 10, наверное, сеть сократилась процентов на 30. Это вносит очень существенные недостатки во всю систему обеспечения метеоинформацией, и в прогностическую часть и в метеорологическую, где необходимо оценивать параметры климата текущего и будущего, и это наша очень большая беда, и не наша беда - это большая беда всего общества, да и государства. на самом деле. Это касается не только граждан, но и нашего могущества, если угодно, потому что для многих сторон деятельности государства, в том числе силовых структур, необходимы точные метеорологические данные.
Татьяна Валович: Сергей Семенович, вот все-таки, касаясь тех слухов и того ажиотажа, который возник в Петербурге в связи с тем, что будет обеспечиваться хорошая погода в юбилейные дни, вернее, не во все юбилейные, а вот только в период международного саммита. Скажите пожалуйста, в каком случае будет применена эта метеозащита?
Сергей Чичерин: Здесь очень важно расставить более четко акценты. Атмосфера - это такой объект, справиться с которым абсолютно невозможно, можно отчасти на что-то повлиять. Поэтому метеорологи с их средствами, которые нам доступны, и при том финансовом материальном обеспечении, которое разумно использовать, надо понимать что задача весьма ограниченная, поэтому, разумеется, когда будет ясное небо, никаких воздействий быть не может, и мы не можем гарантировать хорошую погоду. Будут, возможно, предприниматься меры по предотвращению ливневых осадков, которые могут испортить какие-то мероприятия на открытом воздухе, и только.
Татьяна Валович: Насколько вы сможете спрогнозировать, что к городу подходят, скажем, облака, которые несут в себе эти осадки, как это будет происходить?
Сергей Чичерин: Я бы хотел сначала сказать, что с другой стороны мы, в принципе, человечество - ограничены в возможностях влиять на грозовые облака. Если на город идет грозовое облако, мощное, с разрядами грозовыми, то ни о каких воздействиях речи быть не может, потому что это опасно для тех, кто летает рядом с облаками. Это просто запрещено.
Татьяна Валович: То есть, возможности повлиять и управлять грозой до сих пор нет? Я сейчас вспомнила замечательный роман "Иду на грозу" где главный герой говорит, обращаясь к одной из девушек, что через год такая рука, как ваша, будет управлять грозой. До этого до сих пор не дошло?
Сергей Чичерин: Да. Вы знаете, надо отдать должное романтизму Даниила Гранина, но он все-таки человек достаточно трезвый сам по себе, и полгода проходил стажировку в нашей обсерватории, до того, как стал писать этот роман. Так что история идет оттуда. Относительно прогнозирования - вы указали как раз самое чувствительное место. Действительно, для того, чтобы обеспечь невыпадание сильного дождя или ослабить дождь в том или ином месте города, нужно знать, что туда придет именно та тучка, на которую нужно воздействовать. Поэтому здесь решающим является прогнозирование, не только вот движения этого облака, но и прогнозирование его состояния – что именно это облако может привести к этим осадкам. Это сложная задача. Этим занимаются регулярно прогнозисты. Задача по развитию облака - это частная такая задача, и для того, чтобы обеспечить грамотное воздействие на облачность, будет оперативно работать специальная группа в северо-западном управлении по метеорологии, и в оперативном режиме времени будет четко стараться определить, что же представляет потенциальную опасность для Петербурга.
Татьяна Валович: Сергей Семенович, я думаю, что наших слушателей больше всего волнует вот какой вопрос: ведь воздействие на атмосферу, на облака - там будут применяться какие-то специальные реагенты - что это такое?
Сергей Чичерин: Как правило, это реагенты такого типа - сухой лед, известный всем, он же безвреден, все мы это знаем, йодистое серебро, есть такой специальный еще реагент флороглюцин, тоже безвредное вещество, соль, и, наконец, мелкие марки цемента - то, что чаще всего употребляется.
Татьяна Валович: А распыление цемента в атмосфере не нанесет вреда окружающей среде людям, особенно которые страдают аллергическими заболеваниями?
Сергей Чичерин: Вы знаете, во-первых, вопрос - сколько распылить. Мы специально уделяем самое главное внимание тому, чтобы меньше всего было ущерба для природной среды и человека. Кстати, обращу внимание что один из наших патриархов в этой области, профессор Степаненко, является уже лет 20 бессменным руководителем общества охраны природы Петербурга и области, поэтому уж кто-то, а он-то об этом, в первую очередь, думает. Вопрос о цементе - здесь нужно, я скажу, конечно, что не мешок цемента будет свален на голову петербуржцам. Нам важно, чтобы минимальная доза вещества вызвало максимальный эффект, поэтому распыление проводится по очень большой территории, и никто этого даже не обнаружит, что что-то там падает в воздухе, потому что мы пытаемся как бы включить провокационные механизмы. Дело в том, что облако это структура неустойчивая, и нам нужно найти как раз вот те элементы в облаке, воздействуя на которые мы можем спровоцировать усиление дождя до того, как он пройдет в Петербурге.
Татьяна Валович: А вот не получится, так очень многие волнуются, особенно - люди, которые уехали за город и говорят, что, "ну да, конечно, вот в Петербурге солнечную погоду обеспечат, а мы будем на даче, все дожди на нас выльются, и нас зальют". Насколько это правда, или нет?
Сергей Чичерин: Давайте все-таки уповать на то, что климат в Петербурге таков, что, как правило, дожди приходят с запада, а с запада от Петербурга находится Финский залив, как известно.
Татьяна Валович: То есть, все осадки вы туда направите?
Сергей Чичерин: Мы их не будем направлять. Просто давайте надеяться, что облачко, которое может доставить нам неприятность, будет пролетать над Финским заливом, там оно и упадет.
Татьяна Валович: Сергей Семенович, вот эта корректировка погоды не скажется на самочувствии метеозависимых людей, а таких более 30 процентов, и вообще, как вы считаете, такое влияние на атмосферу человека - чем может обернуться для человечества?
Сергей Чичерин: Это вопрос краеугольный, и, конечно же, ученые, когда они разрабатывают методы воздействия на погодные явления, в первую очередь, думают о том, чтобы эти воздействия не привели к отрицательным эффектам для природной среды и человека. Поэтому можно успокоить абсолютно всех петербуржцев, что ничего опасного не будет, кроме, может быть, где-то усиления дождика, и все, не более того. Реагенты безвредные. Они воздействуют физическими факторами, которые никак не влияют на человека, никаким образом, поэтому можно быть абсолютно спокойным.
Татьяна Валович: Другая сторона воздействия на облака - пролить дождь в том месте, где нужно. Это ведь очень важно в отношении тушения пожаров. Посмотрите, что делается в лесных массивов - вообще, насколько задействована в России такая система учета тех знаний, которыми обладают ученые, чтобы использовать их на защиту природы?
Сергей Чичерин: Совершенно верно. Я хотел напомнить, что только вчера прошло сообщение, что обильные дожди на Дальнем Востоке привели к полному тушению пожаров лесных. Действительно, обсерватория разрабатывает методы воздействия на пожары с помощью вызывания дождя над очагами пожара.
Татьяна Валович: На Дальнем Востоке дожди были естественные или искусственные?
Сергей Чичерин: Естественные, конечно.
Татьяна Валович: А насколько дорого вообще вот такое тушение пожаров?
Сергей Чичерин: Во-первых, здесь дороговизна, видимо, второй фактор, а первый фактор все равно природа, потому что из ничего нельзя сделать облако, можно только помочь ему, как мы говорим, выдождиться. При этом ресурсы водности используются процентов на 20 всего лишь, не более. Другое дело, что облако - такой самоподдерживающийся объект, и после выпадения влага там снова появляется в капельном виде. И чтобы воздействовать каким-то целенаправленным образом на пожары, нужно, чтобы все-таки была облачность, конечно, и усиливать этот дождь, или вызывать из облака, которое потенциально может иметь дождевые свойства.
Татьяна Валович: А вот усиление в последние годы такого количества масштабного пожаров в России - с чем, как вы думаете, это связано?
Сергей Чичерин: Как правило, указывают на человека, который неосторожно или злонамеренно бросил окурок или не погасил костер, но я абсолютно убежден в том, это мое личное мнение, что нельзя сбрасывать за счетов то, что последние 30 лет температура повышается средняя на Земле. Это факт, отмеченный учеными всего мира, и это бесспорный факт.
Татьяна Валович: То есть, идет изменение климата?
Сергей Чичерин: Идет изменение климата, это факт. И то, что потепление приводит к высыханию осушенных болот, это, я уверен, один из факторов, тем более, что специалисты говорят, что главная причина пожаров - глубинный огонь, на глубине метров 15, а это не так просто погасить.
Татьяна Валович: Мне очень хочется пожелать, чтобы Главная геофизическая лаборатория имела объем финансирования, необходимый, чтобы тушить пожары, предсказывать хорошо погоду и быть во главе российской науки.
