Программу ведет Андрей Шарый. Принимают участие корреспонденты Радио Свобода Любовь Чижова и Андрей Бабицкий.
Андрей Шарый: Три крупнейшие международные правозащитные организации призвали парламентскую ассамблею Совета Европы обсудить положение в Чечне. В заявлении "Международной амнистии", "Хьюман Райтс Уотч" и международной Хельсинкской организации подчеркивается, что в Чечне продолжаются грубейшие нарушения прав человека. Чеченских беженцев насильно выселяют из лагерей в Ингушетии, в самой Чечне убивают мирных жителей, а из российских военных, обвиненных в преступлениях против населения, перед судом предстали считанные единицы. Подчеркивают правозащитники. Данные правозащитных организаций указывают на том, что преследования чеченцев в той или иной форме проходят и в других районах России. После захвата заложников в театральном центре в октябре прошлого года в России участились случаи этнических чисток. Правозащитники считают, что преследования чеченцев и других выходцев с Кавказа инициированы властями.
Любовь Чижова: Чеченцы и другие выходцы с Кавказа, живущие в Москве, никогда не оставались без внимания правоохранительных органов. После событий, связанных с захватом мюзикла "Норд-Ост", ситуация обострилась. Говорит руководитель комитета "За гражданское содействие" Светлана Ганнушкина:
Светлана Ганнушкина: В нашу организацию ежедневно обращаются люди, у которых родственников задержали и, по их твердому убеждению, подложили им оружие или наркотики, или обвиняют в каком-то другом фальсифицированном преступлении. Этот процесс продолжается, хотя вначале, после "Норд-Оста", он имел более яркий оттенок. Коротко приведу просто вчерашний пример. К нам обратилась Квикина Наташа, она замужем за чеченцем Темурланом Ялусовым, они поселились в Москве, она очень не хотела. Чтобы он оказался либо среди боевиков, либо среди "зачищенных", сняли в коммуналке на улице Часовой комнату. К ним пришел участковый инспектор и категорически сказал, что он их оттуда уберет, что они там жить не будут. Наташа добилась, что мужа ее зарегистрировали и на это получила такое утверждение: прописать – пропишем, жить не дадим. Участковый Ефремов Владислав приходил, требовал деньги и даже бил жильцов этой квартиры, если они ему этих денег не давали. 13-го числа к ним ворвались люди, в квартире был проведен обыск, в обыске участвовало несколько человек, один сидел и вел протокол, а другой ходил по квартире, и Наташа ходила за ним хвостом и не отпускала его ни ан минуту из поля своего внимания. В какой-то момент ее подозвали к столу, она не подошла к столу, а только оглянулась, в этот момент появился кинжал, ни что-нибудь, а кинжал, это уже что-то новое для нас, причем. На ее взгляд, старинный, завернутый в тряпку. Обыскивающий удовлетворенно сказал – "нашел". Мужа ее забрали и теперь он обвиняется в хранении холодного оружия. Крылатая фраза, сказанная Сергеем Адамовичем Ковалевым: "Брюнетов легче искать, чем бандитов".
Любовь Чижова: У известного чеченского писателя Мусы Гешаева, давно живущего в Москве, в конце прошлого года арестован сын. Милиция подбросила при обыске ему в карман наркотики. Суд над Зелимханом Гешаевым назначен на 6 февраля. Муса Гешаев делится впечатлениями от общения с представителями столичных правоохранительных органов:
Муса Гешаев: Говорят: "А почему вы здесь? Почему вы не воюете"? - Сотрудники милиции говорят, мне говорят – "вся нация наша на разработке находится". Я как-то сказал по телевизору: Скажите - мы вам не нужны. Пусть мы будем голодать, пусть мы будем друг друга резать, убивать друг друга, но мы же россияне, мы же живем вместе. Если кто-то есть бандит, воюйте с ними, но не воюйте со всей нацией нашей. Была у меня последняя книга, "Знаменитые чеченцы", она вышла в Бельгии, пришла сюда, задержали эту книгу, говорят, это инструкция для боевиков. Я говорю, здесь о боевиках ни одного слова нет, здесь великие люди, знаменитые чеченцы - Махмуд Эсамбаев, Петр Захаров, Александр Чеченский и другие. "Нет - это для боевиков", - задержали.
Любовь Чижова: Корреспондент газеты "Московский комсомолец" Марат Хайруллин, специализирующийся на чеченской проблематике, считает, что произвол московской милиции в отношении чеченцев инициирован властями:
Марат Хайруллин: То, что происходит в милиции, я лично вижу, это целенаправленная политическая акция. Я хочу вернуться к первой неделе после событий "Норд-Оста". Помните случай, когда сбили вертолет в Чечне? После этого выехали сразу же военные и взорвали пять жилых домов, двести человек остались на улице. Аргумент убийственный – в одной из квартир сидел наводчик. После этого была личная встреча в "Московском комсомольце" со спикером Совета Федерации Мироновым. Я ему в лоб задал этот вопрос, я только что приехал из Чечни: что-то нужно делать, двести человек осталось на улице. "Это не моя задача" – второе лицо в государстве. Вот этот случай дал сигнал к тому, что с чеченцами можно все творить. Я с первой войны занимаюсь чеченской темой, у меня нет здесь в Москве ни одного чеченца, даже коренных московских чеченцев, которые бы, в той или иной стадии, не пострадали от такого беспредела.
Любовь Чижова: Резюмирует председатель Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева:
Людмила Алексеева: Милиция просто является орудием этого, я бы сказала геноцида чеченцев. Прокуратура скорее на стороне милиции, чем на стороне закона, остальные органы власти - или бездействуют, или, когда обращаются, то неэффективно, и получается, что противостоять этому могут только нормальные люди, граждане этого государства, я надеюсь, такие остались, не все же очумели в связи с десятилетней чеченской войной.
Андрей Шарый: Чеченцы в российском обществе – у микрофона Андрей Бабицкий.
Андрей Бабицкий: Диффузия террора неизбежна и именно это обстоятельство мало учитывается теми рядовыми гражданами, которые, не скрывая сочувствия и душевного трепета, следят за действиями российских правоохранительных органов, направленных на предотвращение террористических актов. Но сладкая иллюзия, что в школе бесправия и произвола в качестве экспонатов и муляжей, на которых отрабатываются разнообразнейшие приемы борьбы с терроризмом, используются, как принято говорить, лица кавказской, а в идеальном варианте исключительно чеченской национальности, эта иллюзия неосновательна. Если давление в эпицентре возрастает, то оно пропорционально увеличивается и на периферии, и за ее границами, перекатывая на сопредельные территории. За последние лет пять-шесть чеченцы, проживающие в разных городах России и в самой Чечне, все в большей степени теряли даже тот объем гражданских прав, мизерный, если сравнивать с конституцией, которым обладает среднестатистический российский гражданин. Сегодня по всей территории страны охота на чеченцев без соблюдения каких-либо правил стала для сотрудников милиции вполне легальным занятием. Чеченец может быть смертельно избит или даже забит до смерти в отделении милиции. Его можно не таясь ограбить, доказательства его вины можно сфальсифицировать, не стесняясь, в открытую, его можно выселить из квартиры, выгнать с работы, в общем сделать все, что душе угодно. А душе российского милиционера угодно многое. Зарплата невелика, а приработок требует усилий, в том числе и интеллектуальных, если можно так выразиться. Хамство начальника разъедает душу, жена - ленивая скандальная стерва, дети боятся сказать друзьям, что их папа милиционер, им, видите ли, стыдно. Но государство оказывает психотерапевтическую помощь и этим людям. С некоторых пор им известно, что существует категория лиц, которые исключительно в силу своей национальной принадлежности лишены права считаться с людьми, и они хуже, чем самые плохие. Они – доказательство, что мы все равно и всегда лучше. Но, увы, не может быть так, чтобы в одной камере лежал до полусмерти избитый чеченец, а в соседней пользовался всеми правами на защиту от милицейского произвола российский гражданин какой-нибудь другой, пусть даже самой респектабельной, если таковая существует, национальности. Скорее всего, разобравшись по долгу службы с лицом, перманентно подозреваемым в терроре, сотрудники милиции переберутся в соседнюю камеру и не заметят особой разницы. Если дано право убивать одних, то право обращаться также с другими присваивается уже без разрешения. Так что если вдруг в отделении милиции вам начнут без всякого предупреждения ломать ребра или подсовывать в карман пакетик с героином, не стоит удивляться – это та цена, которую вы, как сознательный гражданин своего государства, должны заплатить за борьбу с международным терроризмом.
Андрей Шарый: Три крупнейшие международные правозащитные организации призвали парламентскую ассамблею Совета Европы обсудить положение в Чечне. В заявлении "Международной амнистии", "Хьюман Райтс Уотч" и международной Хельсинкской организации подчеркивается, что в Чечне продолжаются грубейшие нарушения прав человека. Чеченских беженцев насильно выселяют из лагерей в Ингушетии, в самой Чечне убивают мирных жителей, а из российских военных, обвиненных в преступлениях против населения, перед судом предстали считанные единицы. Подчеркивают правозащитники. Данные правозащитных организаций указывают на том, что преследования чеченцев в той или иной форме проходят и в других районах России. После захвата заложников в театральном центре в октябре прошлого года в России участились случаи этнических чисток. Правозащитники считают, что преследования чеченцев и других выходцев с Кавказа инициированы властями.
Любовь Чижова: Чеченцы и другие выходцы с Кавказа, живущие в Москве, никогда не оставались без внимания правоохранительных органов. После событий, связанных с захватом мюзикла "Норд-Ост", ситуация обострилась. Говорит руководитель комитета "За гражданское содействие" Светлана Ганнушкина:
Светлана Ганнушкина: В нашу организацию ежедневно обращаются люди, у которых родственников задержали и, по их твердому убеждению, подложили им оружие или наркотики, или обвиняют в каком-то другом фальсифицированном преступлении. Этот процесс продолжается, хотя вначале, после "Норд-Оста", он имел более яркий оттенок. Коротко приведу просто вчерашний пример. К нам обратилась Квикина Наташа, она замужем за чеченцем Темурланом Ялусовым, они поселились в Москве, она очень не хотела. Чтобы он оказался либо среди боевиков, либо среди "зачищенных", сняли в коммуналке на улице Часовой комнату. К ним пришел участковый инспектор и категорически сказал, что он их оттуда уберет, что они там жить не будут. Наташа добилась, что мужа ее зарегистрировали и на это получила такое утверждение: прописать – пропишем, жить не дадим. Участковый Ефремов Владислав приходил, требовал деньги и даже бил жильцов этой квартиры, если они ему этих денег не давали. 13-го числа к ним ворвались люди, в квартире был проведен обыск, в обыске участвовало несколько человек, один сидел и вел протокол, а другой ходил по квартире, и Наташа ходила за ним хвостом и не отпускала его ни ан минуту из поля своего внимания. В какой-то момент ее подозвали к столу, она не подошла к столу, а только оглянулась, в этот момент появился кинжал, ни что-нибудь, а кинжал, это уже что-то новое для нас, причем. На ее взгляд, старинный, завернутый в тряпку. Обыскивающий удовлетворенно сказал – "нашел". Мужа ее забрали и теперь он обвиняется в хранении холодного оружия. Крылатая фраза, сказанная Сергеем Адамовичем Ковалевым: "Брюнетов легче искать, чем бандитов".
Любовь Чижова: У известного чеченского писателя Мусы Гешаева, давно живущего в Москве, в конце прошлого года арестован сын. Милиция подбросила при обыске ему в карман наркотики. Суд над Зелимханом Гешаевым назначен на 6 февраля. Муса Гешаев делится впечатлениями от общения с представителями столичных правоохранительных органов:
Муса Гешаев: Говорят: "А почему вы здесь? Почему вы не воюете"? - Сотрудники милиции говорят, мне говорят – "вся нация наша на разработке находится". Я как-то сказал по телевизору: Скажите - мы вам не нужны. Пусть мы будем голодать, пусть мы будем друг друга резать, убивать друг друга, но мы же россияне, мы же живем вместе. Если кто-то есть бандит, воюйте с ними, но не воюйте со всей нацией нашей. Была у меня последняя книга, "Знаменитые чеченцы", она вышла в Бельгии, пришла сюда, задержали эту книгу, говорят, это инструкция для боевиков. Я говорю, здесь о боевиках ни одного слова нет, здесь великие люди, знаменитые чеченцы - Махмуд Эсамбаев, Петр Захаров, Александр Чеченский и другие. "Нет - это для боевиков", - задержали.
Любовь Чижова: Корреспондент газеты "Московский комсомолец" Марат Хайруллин, специализирующийся на чеченской проблематике, считает, что произвол московской милиции в отношении чеченцев инициирован властями:
Марат Хайруллин: То, что происходит в милиции, я лично вижу, это целенаправленная политическая акция. Я хочу вернуться к первой неделе после событий "Норд-Оста". Помните случай, когда сбили вертолет в Чечне? После этого выехали сразу же военные и взорвали пять жилых домов, двести человек остались на улице. Аргумент убийственный – в одной из квартир сидел наводчик. После этого была личная встреча в "Московском комсомольце" со спикером Совета Федерации Мироновым. Я ему в лоб задал этот вопрос, я только что приехал из Чечни: что-то нужно делать, двести человек осталось на улице. "Это не моя задача" – второе лицо в государстве. Вот этот случай дал сигнал к тому, что с чеченцами можно все творить. Я с первой войны занимаюсь чеченской темой, у меня нет здесь в Москве ни одного чеченца, даже коренных московских чеченцев, которые бы, в той или иной стадии, не пострадали от такого беспредела.
Любовь Чижова: Резюмирует председатель Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева:
Людмила Алексеева: Милиция просто является орудием этого, я бы сказала геноцида чеченцев. Прокуратура скорее на стороне милиции, чем на стороне закона, остальные органы власти - или бездействуют, или, когда обращаются, то неэффективно, и получается, что противостоять этому могут только нормальные люди, граждане этого государства, я надеюсь, такие остались, не все же очумели в связи с десятилетней чеченской войной.
Андрей Шарый: Чеченцы в российском обществе – у микрофона Андрей Бабицкий.
Андрей Бабицкий: Диффузия террора неизбежна и именно это обстоятельство мало учитывается теми рядовыми гражданами, которые, не скрывая сочувствия и душевного трепета, следят за действиями российских правоохранительных органов, направленных на предотвращение террористических актов. Но сладкая иллюзия, что в школе бесправия и произвола в качестве экспонатов и муляжей, на которых отрабатываются разнообразнейшие приемы борьбы с терроризмом, используются, как принято говорить, лица кавказской, а в идеальном варианте исключительно чеченской национальности, эта иллюзия неосновательна. Если давление в эпицентре возрастает, то оно пропорционально увеличивается и на периферии, и за ее границами, перекатывая на сопредельные территории. За последние лет пять-шесть чеченцы, проживающие в разных городах России и в самой Чечне, все в большей степени теряли даже тот объем гражданских прав, мизерный, если сравнивать с конституцией, которым обладает среднестатистический российский гражданин. Сегодня по всей территории страны охота на чеченцев без соблюдения каких-либо правил стала для сотрудников милиции вполне легальным занятием. Чеченец может быть смертельно избит или даже забит до смерти в отделении милиции. Его можно не таясь ограбить, доказательства его вины можно сфальсифицировать, не стесняясь, в открытую, его можно выселить из квартиры, выгнать с работы, в общем сделать все, что душе угодно. А душе российского милиционера угодно многое. Зарплата невелика, а приработок требует усилий, в том числе и интеллектуальных, если можно так выразиться. Хамство начальника разъедает душу, жена - ленивая скандальная стерва, дети боятся сказать друзьям, что их папа милиционер, им, видите ли, стыдно. Но государство оказывает психотерапевтическую помощь и этим людям. С некоторых пор им известно, что существует категория лиц, которые исключительно в силу своей национальной принадлежности лишены права считаться с людьми, и они хуже, чем самые плохие. Они – доказательство, что мы все равно и всегда лучше. Но, увы, не может быть так, чтобы в одной камере лежал до полусмерти избитый чеченец, а в соседней пользовался всеми правами на защиту от милицейского произвола российский гражданин какой-нибудь другой, пусть даже самой респектабельной, если таковая существует, национальности. Скорее всего, разобравшись по долгу службы с лицом, перманентно подозреваемым в терроре, сотрудники милиции переберутся в соседнюю камеру и не заметят особой разницы. Если дано право убивать одних, то право обращаться также с другими присваивается уже без разрешения. Так что если вдруг в отделении милиции вам начнут без всякого предупреждения ломать ребра или подсовывать в карман пакетик с героином, не стоит удивляться – это та цена, которую вы, как сознательный гражданин своего государства, должны заплатить за борьбу с международным терроризмом.
