Ведущий программы "Время Свободы" Андрей Шарый: Человек дня Радио Свобода 22 апреля - грузинский политик Нино Бурджанадзе, переизбранная на пост председателя парламента Грузии. Нино Бурджанадзе родилась в Кутаиси, в 1986-м году окончила юридический факультет Тбилисского университета. Кандидат юридических наук, специалист в области международного права. Автор более 20 научных трудов, опубликованных на нескольких языках. Преподавала в Тбилисском университете. Затем работала экспертом в нескольких правительственных организациях. С 1995-го года депутат парламента Грузии, с осени 2001-го года председатель парламента Грузии. Во время недавних политических событий Бурджанадзе, ставшая одним из лидеров оппозиции, после отставки с поста президента Грузии Эдуарда Шеварднадзе исполняла обязанности главы государства. Нино Бурджанадзе - из известной в республике семьи, она замужем, имеет двоих сыновей. Любит классическую музыку, театр и цветы. О человеке дня Радио Свобода - мой коллега Андрей Бабицкий:
Андрей Бабицкий: Среди новой команды политиков, пришедших к власти в Грузии, Нино Бурджанадзе всегда вызывала наибольшие симпатии у интеллигентной публики, как в самой Грузии, так и за ее пределами. От соратников ее выгодно отличали неизменная сдержанность в манерах, благоразумие и аккуратность политического поведения, удивительная артикулированность и относительно свободное от темных пятен прошлое. Одно время грузинские интеллигенты, вздыхая, говорили, что для вздернутой на дыбы Грузии Бурджанадзе могла бы быть лучшим транквилизатором, если бы стала президентом, но сами при этом понимали неосуществимость такой комбинации. Социальный заказ на радикальные изменения в экономике и политике, жесткую борьбу с тотальной коррупцией сделал неизбежным торжество единоличного реформизма Михаила Саакашвили. Кроме того, несмотря на память о царице Тамаре, традиционный уклад жизни в стране таков, что женщине достаются вторые роли, и в быту, и в политике.
Наверное, можно сказать, что Нино Бурджанадзе - это политик на будущее. Ее линия не связана с борьбой, с силовыми действиями, с планами радикального изменения окружающего мира. Она - лидер для спокойной, обустроенной жизни, стабильных и благополучных ее форм. Сегодня этого в Грузии нет. Значит, сегодня в Грузии не ее время. Вместе с тем, есть надежда на то, что свойственная Бурджанадзе политическая толерантность в сочетании с грузинской экспрессией все-таки как-то задержат, притормозят на уровне парламентской жизни развивающиеся процессы ограничения демократических свобод и общественной дискуссии, что монолитный парламент не станет безвольным и послушным инструментом в руках исполнительной власти.
Андрей Бабицкий: Среди новой команды политиков, пришедших к власти в Грузии, Нино Бурджанадзе всегда вызывала наибольшие симпатии у интеллигентной публики, как в самой Грузии, так и за ее пределами. От соратников ее выгодно отличали неизменная сдержанность в манерах, благоразумие и аккуратность политического поведения, удивительная артикулированность и относительно свободное от темных пятен прошлое. Одно время грузинские интеллигенты, вздыхая, говорили, что для вздернутой на дыбы Грузии Бурджанадзе могла бы быть лучшим транквилизатором, если бы стала президентом, но сами при этом понимали неосуществимость такой комбинации. Социальный заказ на радикальные изменения в экономике и политике, жесткую борьбу с тотальной коррупцией сделал неизбежным торжество единоличного реформизма Михаила Саакашвили. Кроме того, несмотря на память о царице Тамаре, традиционный уклад жизни в стране таков, что женщине достаются вторые роли, и в быту, и в политике.
Наверное, можно сказать, что Нино Бурджанадзе - это политик на будущее. Ее линия не связана с борьбой, с силовыми действиями, с планами радикального изменения окружающего мира. Она - лидер для спокойной, обустроенной жизни, стабильных и благополучных ее форм. Сегодня этого в Грузии нет. Значит, сегодня в Грузии не ее время. Вместе с тем, есть надежда на то, что свойственная Бурджанадзе политическая толерантность в сочетании с грузинской экспрессией все-таки как-то задержат, притормозят на уровне парламентской жизни развивающиеся процессы ограничения демократических свобод и общественной дискуссии, что монолитный парламент не станет безвольным и послушным инструментом в руках исполнительной власти.
