Виктор Резунков беседует в Санкт-Петербурге с председателем Клуба моряков-подводников, капитаном первого ранга в отставке Игорем Курдиным.
Виктор Резунков: Памяти моряков-подводников атомной подводной лодки "Курск" посвящается... У нас в студии сегодня мы беседуем с председателем петербургского Клуба моряков-подводников, капитаном первого ранга в отставке Игорем Курдиным. Игорь Кириллович, прошло два года с той катастрофы, которая навсегда останется в памяти всего мира, и не только, разумеется, подводников, а вообще людей. Говорить об этой дате, на самом деле, тяжело, хотя бы чисто по-человечески. Вопрос, который я хотел бы вам задать даже не как корреспондент, а как человек - после этой катастрофы, что, какие выводы вы бы сделали?
Игорь Курдин: Это действительно очень тяжелый, наверное, день, день тяжелый, в первую очередь, для родных и близких погибших. Потому что мы с вами в данном случае все-таки где-то, наверное, наблюдатели, а эти люди - они будут нести свое горе до конца своих дней, и так же, как их дети и внуки. Поэтому я хочу сказать и обратиться, может, ко всем людям, не только к журналистам, чтобы они не забывали о них, потому что иногда становится просто неудобно за некоторых наших деятелей, я бы так сказал, которые появляются только на траурных процессиях вот в эти даты, а во все остальные дни забывают. Да что там говорить, неприглашение родственников на открытие памятника в Москву или на фотовыставку в БКЗ Октябрьский, посвященную подъем у атомной подлодки "Курск" - это уже... Есть проблема родственников и есть проблема пиара, что ли - они уже как-то разделились. Вот, наверное, самая большая заслуга Клуба подводников, вот мы говорили раньше, что два года назад клуб оказался в нужное время в нужном месте, это было то место, куда пошли не только журналисты, но обычные люди, которые приносили деньги, лекарства, и там же появились уже тогда к вечеру 14 августа родственники, которым мы помогали улететь в Мурманск, передавали с ними деньги, те же самые лекарства. И вот прошло два года, и сегодня по-прежнему они вместе с нами и мы рядом с ними, поймите, вот если организация была для этого создана и сохранила это, и они члены нашего клуба, и мы, как можем, помогаем, и иногда и они нам помогают. Вот это, наверное, самый главный итог для нас.
А по сути вашего вопроса - конечно, это национальная трагедия, и это теперь уже ясно всем, да, наверное, и тогда было ясно, потому что правильно было сказано где-то, что тогда полстраны ходило с красными глазами и переживало. У нас ведь разбиваются самолеты, сталкиваются поезда, вот эти жуткие катастрофы на юге России, но они не вызывают такого резонанса не потому, что нам не жалко тех людей, а потому что для многих "Курск" это символ государства. До тех пор пока у нас есть такие подводные лодки, до тех пор, пока мы летаем в космос, мы можем считаться державой. Мы очень любим говорить о великой российской империи, о национальном самосознании, и вот "Курск" - это материальное воплощение державности России. И вот когда гибнет такая лодка недалеко от своей базы, а мы все бессильные ей помочь - вот это и есть национальная трагедия. Вот в чем трагедия. Да, "Курск" - это проявление. 10 лет назад мы стали забывать, а потом и напрочь забыли об армии, о флоте - это то, что является главными союзниками России. И вот эта катастрофа, я не знаю, может, это откуда-то свыше, от Бога идет, что нам показали: "Ребята, остановитесь, оглянитесь, куда вы идете, не все так славно и гладко в этой стране, и внешнее может быть, то, что у нас так стало, лучше это, но все...вам нужны армия и флот..." Я, может, сбивчиво ответил, но вы по-человечески спросили, я по-человечески ответил.
Виктор Резунков: Игорь Кириллович, вот некоторые информационные агентства сообщают о том, что до сегодняшнего дня родственники должны были провести закрытое заседание, собрание, и опять на нем выразить протест по поводу заявления либо военной, либо генеральной прокуратуры России, относительно того, что дело закрыто и не стоит дальше проводить никаких расследований. Я бы попросил вас прокомментировать это. В чем причина, не выглядит это опять, как, скажем, писали некоторые журналисты - капризы родственников и так далее?
Игорь Курдин: Вот удивительная способность наших средств массовой информации нагнетать обстановку вызывать такой ажиотаж. Дело "Курска" идет, если можно так выразиться, плановым порядком. Сначала было заявление правительственной комиссии и спустя некоторое время, для меня это было, в общем-то, достаточно неожиданно, прозвучали и выводы следствия. Первое, что я хочу сказать: все должны понимать, если вы в стране, которая строит правовое государство и все делается по уму, то есть, даже не по уму, а по закону, это уже очень хорошо. И заявление генпрокурора - вы помните, он его не просто так со слов, он четко зачитал это постановление, так же, как и Клебанов заявление правительственной комиссии. Они - официальные люди. Они и должны делать так. Дальше, как и в любом деле, у родственников есть адвокат, Борис Абрамович Кузнецов, которого нашли мы, клуб подводников, поверьте, это тот человек, который нужен для этого дела, поскольку его уровень именно такой, и он сейчас знакомится с этим делом. И вот на основании ознакомления, кстати, такая уникальная возможность, это даже не по закону, предоставленная родственникам, и далеко не все из них выразили желание и готовность знакомиться с этим делом... И вот теперь адвокат и они сами знакомятся с этим делом и приходят к какому-то выводу, опротестовывать постановление генеральной прокуратуры или согласиться с ним, но только после ознакомления с материалами дела. Все материалы, с которыми удалось ознакомиться мне - у меня сомнений в правильности следствия, его полноте и скрупулезности они не вызывают. Другое дело - это родственники, может быть, и они в этом убедятся, может, их это тоже удовлетворит. Давайте подождем окончания этапа ознакомления с материалами дела.
Виктор Резунков: Игорь Кириллович, как вы бы сами лично могли бы прокомментировать итог расследования официально объявленный о том, что в аварии "Курска" виновата утечка из торпеды?
Игорь Курдин: Я уже, наверное, сказал об этом, постараюсь более четко повторить и обозначить свою однозначную позицию, позицию клуба. Следствие проведено грамотно, компетентно и, наверное, достаточно полно. Причина, техническая причина гибели АПЛ "Курск" установлена точно. Не на 100 процентов, для нас и для вас это всегда будет лишь наиболее вероятная версия, потому что все, кто был свидетелями этой трагедии, погибли. Наиболее вероятная, но и наиболее достоверная время. Отброшены вот эти надуманные версии - мина второй мировой войны, столкновение с иностранной подводной лодкой. Вот кому-то, наверное, очень хотелось, чтобы была такая мифическая лодка, инопланетяне или еще что-то, чтобы свалить винцу на кого-то. Но в данном случае, может, это не всем понравится, но это чистой воды техногенная катастрофа. Другое дело - каковы причины ее, а причины - то, что торпеда 1991-го года, изготавливалась она уже не теми специалистами, ВПК к тому времени находился на грани развала, те прокладки, которые должны использоваться, давно сгнили, и те ли были прокладки, как и та смазка, которая была в торпедном аппарате. Я не помню дословно стихотворения - "враг входит, копьями звеня, потому что в кузне не было гвоздя". В подводном деле, да, наверное, и в любом другом мелочей не бывает. И вот когда эти мелочи сложились и привели к такой катастрофе - надо задуматься сейчас, и не просто декларировать - нам нужен сильный флот, начинать со смазки, с тех самых торпед, и с тех самых гвоздей.
Виктор Резунков: Игорь Кириллович, версия столкновения, якобы, с зарубежной подводной лодкой - насколько сильно, по вашему мнению, она была использована в политической игре?
Игорь Курдин: Политика - настолько тонкое и нам, видимо, не совсем понятное дело, что кому-то - видимо, определенные безусловно политические причины, конечно, были, и эта карта разыгрывалась весьма долго, и весьма умело, вот этот политический покер. Каковы его истинные причины - вот это мы как раз точно никогда не узнаем. Безусловно, кому-то было выгодно, чтобы искали эту мифическую лодку. Американцы никогда этого бы не подтвердили и не опровергли, и что-то такое, видимо, за этим стоит.
Виктор Резунков: Игорь Кириллович, как вы вообще могли бы оценить с точки зрения подводника-профессионала последствия для Северного флота, я имею в виду последствия в том плане, что взялись ли за голову, начали ли что-то делать, как-то изменять ситуацию, выделять деньги, вообще как-то изменилось ли сознание у тех людей, кто ответственен за развитие флота, за те процессы, которые в нем происходят? Вы видите уже эти какие-то изменения или нет?
Игорь Курдин: У меня иногда складывается такое впечатление, что у нас многое стало делаться по уму. Например, вчерашний фильм ОРТ "Правда о Курске" достаточно убедительно рассказывает о том, как шло следствие, что, как происходило на подлодке. Фильм тяжелый, родственникам наверняка было смотреть тяжело, но это та необходимая, тяжелая правда, которую они хотели и должны узнать. И теперь вот высветились некоторые другие проблемы. Если прокуратура сделала четкие заявления и даже фильм, наверное, подготовлен с ее непосредственным участием, то теперь, конечно, хотелось бы услышать и заявления командования ВМФ и представителей промышленности ,я имею в виду, прежде всего, проектанта - ЦКБ "Рубин", о том, что, какие выводы они сделали за эти два года, и что делается и в проектировании подлодок, и в ВМФ, как организационно, технически какие-то мероприятия, не раскрывая безусловно военных тайн и секретов, чтобы мы убедились, что эти ребята погибли, но что, пускай очень высокой ценой, ценой их 118 жизней, но оплачено то, чтобы не погибли другие подводники, чтобы это не повторилось на флоте. Ведь главная цель любого расследования - не поиск и наказание виновных, а предотвращение подобных катастроф в будущем. И вот это, я думаю, и должны сделать в ближайшее время.
Виктор Резунков: По поводу виновных - вот те отставки серьезные, которые были произведены в руководстве Северного Флота, в Мурманске восприняли с очень большим неприятием. Вот как вы сами относитесь, надо было так поступать президенту как главнокомандующему?
Игорь Курдин: Когда что-то происходит, к нам часто обращаются, я делаю какие-то заявления, комментарии, а потом проходит какое-то время и приходится менять свое мнение, не потому, что мы такие проститутки или хамелеоны, но просто, может, больше узнаем. Вот этот случай с отставкой 18 высокопоставленных офицеров и адмиралов Северного флота - он как раз обратный. Обратный в том, как я высказался, это было 1 декабря 2001-го года, теперь мое мнение не только не изменилось, но наоборот, я в нем укрепился - это было поспешное, преждевременное решение. И реакция офицеров Северного флота, которые выступили в защиту своих адмиралов, наверное, свидетельствует о том уровне уважения, которым они пользовались среди офицеров. Поверьте, адмиралом стать трудно, но еще труднее завоевать именно адмиральский авторитет перед своими подчиненными. Если за вице-адмирала Олега Бурцева, его начальника штаба и заместителя командующего этой же флотилией офицеры сказали, что если их уберут - мы тоже подадим рапорта об отставке - это в старых традициях русского флота. И да, они были наказаны, но они сохранили свои посты. Это правильно. Представляете, что это такое - снять такое количество - Северный флот был бы просто-напросто обезглавлен. Кому это на руку?, И видимо, потом одумались. Они понесли наказания соответствующие, но сохранили свои посты.
А остальные отставки.... Ну, самое даже смешное было, что в этом приказе были упомянуты и отстранены от своих должностей два адмирала, которые к тому времени давно находились на пенсии, они вышли на пенсию по возрасту - и их туда. Это свидетельствует о поспешности, с которой готовился указ. Видимо, опять кому-то было надо, чтобы, вот, как выразился один адмирал, ветеран-подводник, чтобы за горой снятых "трупов" не было видно других ключевых фигур, которые, тоже, наверное, несут ответственность за состояние дел на флоте. Поймите, ни главком Куроедов, ни адмирал Попов, командовавший тогда Северным флотом, они отвечают за флот в целом. И когда что-то происходит, обвинять их в том, что это была плохая торпеда, наверное, наивно. Но в любом случае начальник, облеченный таким доверием и такой ответственностью, отвечает за общее состояние. И, как правило, отставки и в русском флоте и в советском следовали немедленно. Потому что да, у них есть опыт, да, может, они раскаялись, тем не менее, это в общем-то, наверное, не потому что так принято, но так и правильно.
Виктор Резунков: Игорь Кириллович, судьба первого отсека - многие так называемые эксперты говорят, что с момента уничтожения первого отсека была предпринята попытка уничтожить вообще все следы. Ваш комментарий?
Игорь Курдин: Безусловно, это не так. Те части первого отсека, которые были интересны следствию, были подняты, и соответствующим образом исследованы. То, что осталось на дне Баренцева моря, для выяснения причин катастрофы особого интереса не представляет. Но оно действительно представляет угрозу безопасности и судоходству и рыболовству в этом районе, как разбросанные части невзорвавшихся торпед, которые находятся там - понимаете, если у вас во дворе будут разбросаны куски динамита, вы, наверное, постараетесь их убрать. А убрать их со дна Баренцева моря можно только вот путем подрыва, и тогда мы будем спокойны, что там действительно все уничтожено. Еще неизвестно, как бы этими вещами воспользовались ну, может, и диверсанты, террористы... То, что это уничтожается, действительно вызвано вопросами безопасности а ни в коей мере не попытками чего-то скрыть.
Виктор Резунков: Игорь Кириллович, не раз мы с вами разговаривали, когда стали появляться первые фонды помощи родственникам погибших. Возникло много вопросов, что это за фонды. Вообще мошенничество - выяснилось, кто-то был арестован, или? И как, по вашему мнению, много было фактов мошенничества?
Игорь Курдин: Мне трудно судить об этом, потому что никаких официальных результатов проверок таких фондов или организаций, подобных нашей, которые собирали бы деньги для "Курска" мне неизвестно. Я хочу напомнить, что когда Генпрокуратура дала поручение проверить такие организации, например, питерская прокуратура начала эту проверку с нас. Это было неудивительно, потому что мы действительно находились и находимся на виду, и нас проверили, что называется, по полной схеме. Мы обратились потом в прокуратуру с просьбой сказать - а вообще проверка закончилась?.. Нас проверяли, нам бы хотелось узнать, чем это закончилось. Мы знаем результаты частных проверок, но, в общем, мы не знаем, какие они выводы сделали. Может, опять забыли, а уже когда мы задали вопрос, каковы результаты проверки других организаций - нам сказали: прокуратура - это не справочное бюро. Может, найдутся журналисты которые проведут собственное расследование, и неплохо было бы и генпрокуратуре отчитаться и по этому вопросу.
Виктор Резунков: У вас возник какой-то, судя по сообщениям информационных агентств, какой-то конфликт с телекомпанией "National Geographic" - в чем там дело?
Игорь Курдин: В данном случае речь идет о проекте "К-19 - оставляющая вдов. Этот тот самый нашумевший фильм, премьера которого состоялась чуть больше месяца назад в США. Проблема, о которой вы говорите - когда еще задолго до начала съемок к нам обратилась "National Geographic", это одна из корпораций, которая принимала участие в создании этого фильма, нам было предложено оказать помощь в подготовке к съемкам фильма, материалов, фотографий того периода, и главное, наша задача была организовать встречу съемочной группы с ветеранами того экипажа. Все это было выполнено. А "National Geographic", в свою очередь, обещала в титрах выразить специальную благодарность Клубу подводников и обозначить меня как консультанта. Американцы почему-то это забыли сделать, видимо, считая, что в России эти титры никто не увидит. Если они обещали, я думаю, они должны были это сделать.
Виктор Резунков: Игорь Кириллович, какие сегодня пройдут в Петербурге траурные мероприятия памяти подводной лодки?
Игорь Курдин: Питер, в отличие от столицы нашей родины, всегда проводит все достаточно скромно и достойно. Родные и близкие и официальные лица соберутся у будущего мемориала, у 32 могил на Серафимовском кладбище, и там состоится торжественно-траурная церемония с возложением венков, с отданием воинских почестей погибшим подводникам, после чего в Николо-Богоявленском морском соборе будет отслужена панихида по воинам, в море погибшим, у мемориальной доски, где увековечены все 118 имен погибших подводников. Там же, кстати, мемориальные доски, увековечивающие память других подводников, погибших в годы холодной войны, а их более 700. поэтому ни открытий памятников, ни какой-то другой помпезности сегодня просто не будет. Родственники, которых будет более 100 человек - ведь многие, чьи родные похоронены у нас, приехали из других городов, поэтому я думаю сегодня их будет больше и чем в Видяево, и чем в Москве, и думаю, что город может как бы добавить себе положительных баллов, потому что это действительно признаки морской столицы. Едут к нам, чтобы помянуть своих близких в этот тяжелый для них день.
Виктор Резунков: Памяти моряков-подводников атомной подводной лодки "Курск" посвящается... У нас в студии сегодня мы беседуем с председателем петербургского Клуба моряков-подводников, капитаном первого ранга в отставке Игорем Курдиным. Игорь Кириллович, прошло два года с той катастрофы, которая навсегда останется в памяти всего мира, и не только, разумеется, подводников, а вообще людей. Говорить об этой дате, на самом деле, тяжело, хотя бы чисто по-человечески. Вопрос, который я хотел бы вам задать даже не как корреспондент, а как человек - после этой катастрофы, что, какие выводы вы бы сделали?
Игорь Курдин: Это действительно очень тяжелый, наверное, день, день тяжелый, в первую очередь, для родных и близких погибших. Потому что мы с вами в данном случае все-таки где-то, наверное, наблюдатели, а эти люди - они будут нести свое горе до конца своих дней, и так же, как их дети и внуки. Поэтому я хочу сказать и обратиться, может, ко всем людям, не только к журналистам, чтобы они не забывали о них, потому что иногда становится просто неудобно за некоторых наших деятелей, я бы так сказал, которые появляются только на траурных процессиях вот в эти даты, а во все остальные дни забывают. Да что там говорить, неприглашение родственников на открытие памятника в Москву или на фотовыставку в БКЗ Октябрьский, посвященную подъем у атомной подлодки "Курск" - это уже... Есть проблема родственников и есть проблема пиара, что ли - они уже как-то разделились. Вот, наверное, самая большая заслуга Клуба подводников, вот мы говорили раньше, что два года назад клуб оказался в нужное время в нужном месте, это было то место, куда пошли не только журналисты, но обычные люди, которые приносили деньги, лекарства, и там же появились уже тогда к вечеру 14 августа родственники, которым мы помогали улететь в Мурманск, передавали с ними деньги, те же самые лекарства. И вот прошло два года, и сегодня по-прежнему они вместе с нами и мы рядом с ними, поймите, вот если организация была для этого создана и сохранила это, и они члены нашего клуба, и мы, как можем, помогаем, и иногда и они нам помогают. Вот это, наверное, самый главный итог для нас.
А по сути вашего вопроса - конечно, это национальная трагедия, и это теперь уже ясно всем, да, наверное, и тогда было ясно, потому что правильно было сказано где-то, что тогда полстраны ходило с красными глазами и переживало. У нас ведь разбиваются самолеты, сталкиваются поезда, вот эти жуткие катастрофы на юге России, но они не вызывают такого резонанса не потому, что нам не жалко тех людей, а потому что для многих "Курск" это символ государства. До тех пор пока у нас есть такие подводные лодки, до тех пор, пока мы летаем в космос, мы можем считаться державой. Мы очень любим говорить о великой российской империи, о национальном самосознании, и вот "Курск" - это материальное воплощение державности России. И вот когда гибнет такая лодка недалеко от своей базы, а мы все бессильные ей помочь - вот это и есть национальная трагедия. Вот в чем трагедия. Да, "Курск" - это проявление. 10 лет назад мы стали забывать, а потом и напрочь забыли об армии, о флоте - это то, что является главными союзниками России. И вот эта катастрофа, я не знаю, может, это откуда-то свыше, от Бога идет, что нам показали: "Ребята, остановитесь, оглянитесь, куда вы идете, не все так славно и гладко в этой стране, и внешнее может быть, то, что у нас так стало, лучше это, но все...вам нужны армия и флот..." Я, может, сбивчиво ответил, но вы по-человечески спросили, я по-человечески ответил.
Виктор Резунков: Игорь Кириллович, вот некоторые информационные агентства сообщают о том, что до сегодняшнего дня родственники должны были провести закрытое заседание, собрание, и опять на нем выразить протест по поводу заявления либо военной, либо генеральной прокуратуры России, относительно того, что дело закрыто и не стоит дальше проводить никаких расследований. Я бы попросил вас прокомментировать это. В чем причина, не выглядит это опять, как, скажем, писали некоторые журналисты - капризы родственников и так далее?
Игорь Курдин: Вот удивительная способность наших средств массовой информации нагнетать обстановку вызывать такой ажиотаж. Дело "Курска" идет, если можно так выразиться, плановым порядком. Сначала было заявление правительственной комиссии и спустя некоторое время, для меня это было, в общем-то, достаточно неожиданно, прозвучали и выводы следствия. Первое, что я хочу сказать: все должны понимать, если вы в стране, которая строит правовое государство и все делается по уму, то есть, даже не по уму, а по закону, это уже очень хорошо. И заявление генпрокурора - вы помните, он его не просто так со слов, он четко зачитал это постановление, так же, как и Клебанов заявление правительственной комиссии. Они - официальные люди. Они и должны делать так. Дальше, как и в любом деле, у родственников есть адвокат, Борис Абрамович Кузнецов, которого нашли мы, клуб подводников, поверьте, это тот человек, который нужен для этого дела, поскольку его уровень именно такой, и он сейчас знакомится с этим делом. И вот на основании ознакомления, кстати, такая уникальная возможность, это даже не по закону, предоставленная родственникам, и далеко не все из них выразили желание и готовность знакомиться с этим делом... И вот теперь адвокат и они сами знакомятся с этим делом и приходят к какому-то выводу, опротестовывать постановление генеральной прокуратуры или согласиться с ним, но только после ознакомления с материалами дела. Все материалы, с которыми удалось ознакомиться мне - у меня сомнений в правильности следствия, его полноте и скрупулезности они не вызывают. Другое дело - это родственники, может быть, и они в этом убедятся, может, их это тоже удовлетворит. Давайте подождем окончания этапа ознакомления с материалами дела.
Виктор Резунков: Игорь Кириллович, как вы бы сами лично могли бы прокомментировать итог расследования официально объявленный о том, что в аварии "Курска" виновата утечка из торпеды?
Игорь Курдин: Я уже, наверное, сказал об этом, постараюсь более четко повторить и обозначить свою однозначную позицию, позицию клуба. Следствие проведено грамотно, компетентно и, наверное, достаточно полно. Причина, техническая причина гибели АПЛ "Курск" установлена точно. Не на 100 процентов, для нас и для вас это всегда будет лишь наиболее вероятная версия, потому что все, кто был свидетелями этой трагедии, погибли. Наиболее вероятная, но и наиболее достоверная время. Отброшены вот эти надуманные версии - мина второй мировой войны, столкновение с иностранной подводной лодкой. Вот кому-то, наверное, очень хотелось, чтобы была такая мифическая лодка, инопланетяне или еще что-то, чтобы свалить винцу на кого-то. Но в данном случае, может, это не всем понравится, но это чистой воды техногенная катастрофа. Другое дело - каковы причины ее, а причины - то, что торпеда 1991-го года, изготавливалась она уже не теми специалистами, ВПК к тому времени находился на грани развала, те прокладки, которые должны использоваться, давно сгнили, и те ли были прокладки, как и та смазка, которая была в торпедном аппарате. Я не помню дословно стихотворения - "враг входит, копьями звеня, потому что в кузне не было гвоздя". В подводном деле, да, наверное, и в любом другом мелочей не бывает. И вот когда эти мелочи сложились и привели к такой катастрофе - надо задуматься сейчас, и не просто декларировать - нам нужен сильный флот, начинать со смазки, с тех самых торпед, и с тех самых гвоздей.
Виктор Резунков: Игорь Кириллович, версия столкновения, якобы, с зарубежной подводной лодкой - насколько сильно, по вашему мнению, она была использована в политической игре?
Игорь Курдин: Политика - настолько тонкое и нам, видимо, не совсем понятное дело, что кому-то - видимо, определенные безусловно политические причины, конечно, были, и эта карта разыгрывалась весьма долго, и весьма умело, вот этот политический покер. Каковы его истинные причины - вот это мы как раз точно никогда не узнаем. Безусловно, кому-то было выгодно, чтобы искали эту мифическую лодку. Американцы никогда этого бы не подтвердили и не опровергли, и что-то такое, видимо, за этим стоит.
Виктор Резунков: Игорь Кириллович, как вы вообще могли бы оценить с точки зрения подводника-профессионала последствия для Северного флота, я имею в виду последствия в том плане, что взялись ли за голову, начали ли что-то делать, как-то изменять ситуацию, выделять деньги, вообще как-то изменилось ли сознание у тех людей, кто ответственен за развитие флота, за те процессы, которые в нем происходят? Вы видите уже эти какие-то изменения или нет?
Игорь Курдин: У меня иногда складывается такое впечатление, что у нас многое стало делаться по уму. Например, вчерашний фильм ОРТ "Правда о Курске" достаточно убедительно рассказывает о том, как шло следствие, что, как происходило на подлодке. Фильм тяжелый, родственникам наверняка было смотреть тяжело, но это та необходимая, тяжелая правда, которую они хотели и должны узнать. И теперь вот высветились некоторые другие проблемы. Если прокуратура сделала четкие заявления и даже фильм, наверное, подготовлен с ее непосредственным участием, то теперь, конечно, хотелось бы услышать и заявления командования ВМФ и представителей промышленности ,я имею в виду, прежде всего, проектанта - ЦКБ "Рубин", о том, что, какие выводы они сделали за эти два года, и что делается и в проектировании подлодок, и в ВМФ, как организационно, технически какие-то мероприятия, не раскрывая безусловно военных тайн и секретов, чтобы мы убедились, что эти ребята погибли, но что, пускай очень высокой ценой, ценой их 118 жизней, но оплачено то, чтобы не погибли другие подводники, чтобы это не повторилось на флоте. Ведь главная цель любого расследования - не поиск и наказание виновных, а предотвращение подобных катастроф в будущем. И вот это, я думаю, и должны сделать в ближайшее время.
Виктор Резунков: По поводу виновных - вот те отставки серьезные, которые были произведены в руководстве Северного Флота, в Мурманске восприняли с очень большим неприятием. Вот как вы сами относитесь, надо было так поступать президенту как главнокомандующему?
Игорь Курдин: Когда что-то происходит, к нам часто обращаются, я делаю какие-то заявления, комментарии, а потом проходит какое-то время и приходится менять свое мнение, не потому, что мы такие проститутки или хамелеоны, но просто, может, больше узнаем. Вот этот случай с отставкой 18 высокопоставленных офицеров и адмиралов Северного флота - он как раз обратный. Обратный в том, как я высказался, это было 1 декабря 2001-го года, теперь мое мнение не только не изменилось, но наоборот, я в нем укрепился - это было поспешное, преждевременное решение. И реакция офицеров Северного флота, которые выступили в защиту своих адмиралов, наверное, свидетельствует о том уровне уважения, которым они пользовались среди офицеров. Поверьте, адмиралом стать трудно, но еще труднее завоевать именно адмиральский авторитет перед своими подчиненными. Если за вице-адмирала Олега Бурцева, его начальника штаба и заместителя командующего этой же флотилией офицеры сказали, что если их уберут - мы тоже подадим рапорта об отставке - это в старых традициях русского флота. И да, они были наказаны, но они сохранили свои посты. Это правильно. Представляете, что это такое - снять такое количество - Северный флот был бы просто-напросто обезглавлен. Кому это на руку?, И видимо, потом одумались. Они понесли наказания соответствующие, но сохранили свои посты.
А остальные отставки.... Ну, самое даже смешное было, что в этом приказе были упомянуты и отстранены от своих должностей два адмирала, которые к тому времени давно находились на пенсии, они вышли на пенсию по возрасту - и их туда. Это свидетельствует о поспешности, с которой готовился указ. Видимо, опять кому-то было надо, чтобы, вот, как выразился один адмирал, ветеран-подводник, чтобы за горой снятых "трупов" не было видно других ключевых фигур, которые, тоже, наверное, несут ответственность за состояние дел на флоте. Поймите, ни главком Куроедов, ни адмирал Попов, командовавший тогда Северным флотом, они отвечают за флот в целом. И когда что-то происходит, обвинять их в том, что это была плохая торпеда, наверное, наивно. Но в любом случае начальник, облеченный таким доверием и такой ответственностью, отвечает за общее состояние. И, как правило, отставки и в русском флоте и в советском следовали немедленно. Потому что да, у них есть опыт, да, может, они раскаялись, тем не менее, это в общем-то, наверное, не потому что так принято, но так и правильно.
Виктор Резунков: Игорь Кириллович, судьба первого отсека - многие так называемые эксперты говорят, что с момента уничтожения первого отсека была предпринята попытка уничтожить вообще все следы. Ваш комментарий?
Игорь Курдин: Безусловно, это не так. Те части первого отсека, которые были интересны следствию, были подняты, и соответствующим образом исследованы. То, что осталось на дне Баренцева моря, для выяснения причин катастрофы особого интереса не представляет. Но оно действительно представляет угрозу безопасности и судоходству и рыболовству в этом районе, как разбросанные части невзорвавшихся торпед, которые находятся там - понимаете, если у вас во дворе будут разбросаны куски динамита, вы, наверное, постараетесь их убрать. А убрать их со дна Баренцева моря можно только вот путем подрыва, и тогда мы будем спокойны, что там действительно все уничтожено. Еще неизвестно, как бы этими вещами воспользовались ну, может, и диверсанты, террористы... То, что это уничтожается, действительно вызвано вопросами безопасности а ни в коей мере не попытками чего-то скрыть.
Виктор Резунков: Игорь Кириллович, не раз мы с вами разговаривали, когда стали появляться первые фонды помощи родственникам погибших. Возникло много вопросов, что это за фонды. Вообще мошенничество - выяснилось, кто-то был арестован, или? И как, по вашему мнению, много было фактов мошенничества?
Игорь Курдин: Мне трудно судить об этом, потому что никаких официальных результатов проверок таких фондов или организаций, подобных нашей, которые собирали бы деньги для "Курска" мне неизвестно. Я хочу напомнить, что когда Генпрокуратура дала поручение проверить такие организации, например, питерская прокуратура начала эту проверку с нас. Это было неудивительно, потому что мы действительно находились и находимся на виду, и нас проверили, что называется, по полной схеме. Мы обратились потом в прокуратуру с просьбой сказать - а вообще проверка закончилась?.. Нас проверяли, нам бы хотелось узнать, чем это закончилось. Мы знаем результаты частных проверок, но, в общем, мы не знаем, какие они выводы сделали. Может, опять забыли, а уже когда мы задали вопрос, каковы результаты проверки других организаций - нам сказали: прокуратура - это не справочное бюро. Может, найдутся журналисты которые проведут собственное расследование, и неплохо было бы и генпрокуратуре отчитаться и по этому вопросу.
Виктор Резунков: У вас возник какой-то, судя по сообщениям информационных агентств, какой-то конфликт с телекомпанией "National Geographic" - в чем там дело?
Игорь Курдин: В данном случае речь идет о проекте "К-19 - оставляющая вдов. Этот тот самый нашумевший фильм, премьера которого состоялась чуть больше месяца назад в США. Проблема, о которой вы говорите - когда еще задолго до начала съемок к нам обратилась "National Geographic", это одна из корпораций, которая принимала участие в создании этого фильма, нам было предложено оказать помощь в подготовке к съемкам фильма, материалов, фотографий того периода, и главное, наша задача была организовать встречу съемочной группы с ветеранами того экипажа. Все это было выполнено. А "National Geographic", в свою очередь, обещала в титрах выразить специальную благодарность Клубу подводников и обозначить меня как консультанта. Американцы почему-то это забыли сделать, видимо, считая, что в России эти титры никто не увидит. Если они обещали, я думаю, они должны были это сделать.
Виктор Резунков: Игорь Кириллович, какие сегодня пройдут в Петербурге траурные мероприятия памяти подводной лодки?
Игорь Курдин: Питер, в отличие от столицы нашей родины, всегда проводит все достаточно скромно и достойно. Родные и близкие и официальные лица соберутся у будущего мемориала, у 32 могил на Серафимовском кладбище, и там состоится торжественно-траурная церемония с возложением венков, с отданием воинских почестей погибшим подводникам, после чего в Николо-Богоявленском морском соборе будет отслужена панихида по воинам, в море погибшим, у мемориальной доски, где увековечены все 118 имен погибших подводников. Там же, кстати, мемориальные доски, увековечивающие память других подводников, погибших в годы холодной войны, а их более 700. поэтому ни открытий памятников, ни какой-то другой помпезности сегодня просто не будет. Родственники, которых будет более 100 человек - ведь многие, чьи родные похоронены у нас, приехали из других городов, поэтому я думаю сегодня их будет больше и чем в Видяево, и чем в Москве, и думаю, что город может как бы добавить себе положительных баллов, потому что это действительно признаки морской столицы. Едут к нам, чтобы помянуть своих близких в этот тяжелый для них день.
