Программу ведет Дмитрий Волчек. Принимает участие руководитель аппарата Международного левого фронта Илья Пономарев.

Дмитрий Волчек: Мы уже говорили о празднованиях в Европе, кто-то отмечает Вальпургиеву ночь, проходят официальные торжества по случаю вступления десяти стран в ЕС, ну, а в России 1 мая - праздник левых идей. О будущем левого движения мы и будем сейчас говорить.

Наш гость сегодня - Илья Пономарев, руководитель аппарата международного левого фронта, в предвыборный период глава информационно-технологического центра КПРФ, один из самых интересных и необычных лидеров левого движения России. Интересных, потому что именно Илья Пономарев был вдохновителем очень ярких и небанальных акций, в частности, замечательных флэшмобов, которые проходили перед выборами президента России в Петербурге. А необычный, поскольку, Илья, я совсем не хочу вас обидеть, но, согласитесь, ваша биография совсем не похожа на биографию функционера КПРФ, даже напротив, идеально подходит для СПС, скажем. Я не буду ее пересказывать, если можно, расскажите, пожалуйста, о себе и о том как вы, успешный бизнесмен, оказались в рядах компартии.

Илья Пономарев: Добрый вечер. Спасибо за столь лестное представление. Я надеюсь, что этот разговор не разочарует наших радиослушателей. Действительно, моя биография не совсем типична для коммунистов. Хотя, я хочу сказать, что таких как я в наших рядах становится все больше и больше. И за этим стоит реальный социальный процесс, который сводится к тому, что молодежь, активная молодежь, динамичная молодежь, молодежь, которая хочет что-то добиться в этой жизни, чувствует, что она этого не может сделать в рамках той системы, которая сложилась в стране. Причем, если в середине 90-х еще были определенные иллюзии, можно было дергаться, можно было куда-то идти, можно было что-то делать, то в последнее время этих возможностей становится все меньше и меньше.

Я пришел в компартию действительно из бизнеса, я работал и в крупнейших российских корпорациях, и работал в международных транснациональных корпорациях, у меня был свой бизнес. Я убедился в том, что ты должен для себя сделать важное, психологически важное решение. Либо ты полностью отдаешься работе на кого-нибудь, и этот кто-нибудь не всегда тебе до конца понятен, и ты не всегда разделяешь его точку зрения, его идеалы, или ты не можешь ничего сделать в этой жизни, ты не можешь состояться, ты не можешь добиться успеха, ты не можешь стать успешным человеком. И, собственно, именно в компартию я пришел, потому что вижу, что это единственная системная, реально всероссийская политическая сила, которая может на это хотя бы повлиять и что-либо изменить.

Дмитрий Волчек: Вы пришли в КПРФ из ЮКОСа, из злые языки называют вас "агентом Ходорковского", внедренным в КПРФ. Подозреваю, что недоброжелателей у вас едва ли не больше, чем союзников, или я ошибаюсь?

Илья Пономарев: Недоброжелателей, действительно, очень много. Но я хочу сказать, что я пришел в КПРФ не из ЮКОСа. Я работал в ЮКОСе три года назад, и между КПРФ и ЮКОСом у меня было еще одно место работы - это крупнейшая российская информационная компания IBS, где я отвечал за работу с госорганами и занимался в основном взаимодействием с российскими регионами. Так что говорить о том, что я пришел из ЮКОСа - это некорректно. Это как раз используется теми самыми недоброжелателями, которые пытаются ЮКОС с КПРФ связать. К сожалению, многим это удается.

Дмитрий Волчек: Тем не менее, в ЮКОСе вы работали. Многие слушатели из числа классических либералов недоумевают: зачем ЮКОСу понадобилось материально и отчасти морально поддерживать КПРФ? Могли бы пояснить, зачем Ходорковскому и вообще большому бизнесу коммунисты?

Илья Пономарев: Знаете, если говорить честно, особенной поддержки от Ходорковского, работая в КПРФ, я не наблюдал. Может быть, какие-то связи с кем-то были, мы видим, что у нас по списку прошел целый ряд людей, которые имели реальную связь с ЮКОСом и даже там до последнего времени работали, как Алексей Петрович Кондауров. Но начав, уже будучи в КПРФ, с ними активно взаимодействовать, я убедился, что тот же самый Кондауров, например, более активный коммунист и более реальный коммунист, чем на самом деле многие из числа функционеров, с кем мне приходится часто взаимодействовать, особенно из так называемого семигинского крыла, которое сейчас активно с Зюгановым в КПРФ борется.

Но позиция Ходорковского была высказана в одном из интервью, если я не ошибаюсь, которое он давал Караулову незадолго до декабрьских выборов. Где он говорил еще тогда, что значительная часть населения поддерживает коммунистов, что КПРФ - это единственная настоящая политическая партия в стране. Это партия с устойчивым электоратом, с устойчивой идеологией, с вполне понятной и четкой системой взглядов. Может быть, эти взгляды он и не разделяет, он постоянно говорил о том, что он их не разделяет, он либерал, но, тем не менее, он этот выбор уважает и считает необходимым с этой партией вести диалог, что он, собственно, и делал.

Дмитрий Волчек: Вы упомянули Семигина. Я хочу вас спросить, что вы думаете об этой внутренней борьбе, если не слишком нахальный вопрос, - на чьей вы стороне?

Илья Пономарев: Я однозначно на стороне Зюганова, потому что все процессы обновления, которые сейчас происходят в КПРФ, они развиваются, чем далее, тем более активно, они все связываются с именем Зюганова. Я хотя лично к Юрию Геннадиевичу Семигину отношусь вполне нормально, а многие из людей, которые входят в его лагерь в КПРФ, такие как Потапов, с которым сейчас борются многие мои коллеги, к ним у меня чувства близкие к дружеским. Но по несчастливой случайности те региональные секретари, с которыми в ходе избирательной кампании было работать абсолютно невозможно, и которые стоят на абсолютно националистических, я бы сказал, зачастую ретроградных позициях, с кем я не согласен идейно, они зачастую поддерживают именно Семигина. И наоборот, те из них, которые достаточно прогрессивны, которые молоды, которые динамичны, которые интернационалисты, которые хотят в партии что-то изменить, которые хотят вести диалог с населением, которые занимаются конкретными акциями на улицах, они, как правило, относятся к группе Геннадия Андреевича Зюганова. Мой выбор в этой ситуации тоже однозначен.

Дмитрий Волчек: Вот эта борьба Зюганова и Семигина - это борьба личностей или за этим какие-то идеологемы?

Илья Пономарев: Идеологем за этим точно не стоит, к сожалению. Если бы противостояние было бы идейным, было бы очень легко в таком случае дискутировать. Обе стороны применяют одни и те же аргументы. Тот же Семигин говорит очень много абсолютно правильных слов, под которыми я готов подписаться относительно необходимости изменений в партии, ее модернизации, омоложения и так далее, тому подобное. Геннадий Андреевич говорит часто ровно то же самое. Поэтому, кто друг, а кто враг познается в реальной работе. Он познается в том, как люди работают на избирательной кампании, как они строят организацию, что они говорят людям, какие у них взгляды на жизнь, с кем они дружат. Как говорится, покажи мне, кто твой друг, и я скажу кто ты. Так оказывается, что та группа, к которой относится Семигин, она склонна к тому, чтобы дружить с властными структурами, склонна к тому, чтобы идти на компромиссы, склонна к тому, чтобы идти на компромиссы с различными лоббистами и иногда просто продает свои взгляды представителям капитала и представителям власти. А та группа, которая завязана на Зюганова, как правило, наоборот стремится бороться за свои взгляды.

Я не хочу сказать, что те взгляды, которые исповедуют многие союзники Геннадия Андреевича, что они мне очень близки, потому что среди них есть очень националистические, так называемые патриотические взгляды, которые я не разделяю. Потому что я считаю себя классическим левым, у меня четкая интернационалистская позиция. Как минимум, это люди, которые хотят работать и которые это реально делают, которые идут на улицу, которые встречаются с населением и так далее.

Слушатель: Михаил, Москва. Здравствуйте. Это известная, расхожая фраза, что кто в молодости не был революционером, тот не имеет сердца, а кто в зрелости не стал консерватором, у того нет ума. По-моему, все-таки коммунистическая партия России не революционная партия, а консервативная. И несмотря на то, что Илья сказал по поводу национализма и интернационализма, мне кажется, все-таки большинство электората коммунистического - это очень националистически настроенный электорат. Как Илья уживается с таким электоратом?

Илья Пономарев: Спасибо за вопрос и спасибо за хорошую цитату. Ее сказал Черчилль как раз, чтобы оправдать свой переход с левого фланга на правый. Действительно, в коммунистической партии есть очень много националистически настроенных как функционеров, так и избирателей. И я хочу сказать, что это неудивительно, потому что это слепок настроений в обществе, потому что общество настроено очень националистически. И власть активно пытается эти настроения использовать в своих интересах. Мы видим рогозинский блок, который эксплуатирует эти идеи, даже "Единая Россия" на них опирается и так далее. Это та вещь, которая наиболее простая. Национализм - это простая эмоция, и эмоция, у которой простое происхождение. У нас была великая держава, в которой была реальная дружба народов, которая была спокойная, стабильная. Было много минусов, но было много и плюсов. И, безусловно, когда она распалась, то ее распад провоцирует националистические настроения в обществе, к сожалению. И потакать им очень просто и хочется. Многие люди считают, что давайте мы скажем Россия - для русских, популярный лозунг и на этом заработаем большое количество голосов на выборах. Я считаю, что это неправильно, что коммунисты - это должен быть авангард общества, мы должны вести за собой и должны проповедовать наши взгляды.

У нас, действительно, очень много в партии таких консерваторов, но это вещь, которая сейчас очень активно меняется. Та молодежь, которая к нам приходит в партию, а ее сейчас приходит очень много, она очень радикальна и, как правило, она стоит на классических марксистских позициях, на позициях интернационализма. Они часто конфликтуют, спорят, доказывают свою позицию старшим товарищам, пытаются эти настроения перебороть. Я сейчас наблюдаю в партии значительный дрейф влево. Он не должен идти слишком далеко, потому что так можно дойти до каких-то радикально-троцкистских тенденций, что тоже является неправильным, это крен в другую сторону. Но то, что мы должны вернуться к изначальным принципам коммунистической партии, то, что мы должны бороться за уничтожение границ между народами, то, что мы должны бороться за солидарность всех людей труда, за расцвет профсоюзного движения. Мы всем пытаемся объяснить то, что когда люди говорят про угнетение русских и начинают приводить большое количество примеров, что у нас органы власти построены по национальному якобы принципу, мы говорим: ничего подобного, это происходит по классовому принципу, а не по национальному принципу. И мы должны именно говорить про интересы пролетариата как класса, а не про интересы русских как национальности. Национальности все равны, и мы думаем, что мы сможем эту позицию отстоять в партии.

Дмитрий Волчек: Я думаю, Илья, что здесь есть еще одна проблема, что сейчас время правых идей, как модный тренд, кумиры образованной московской молодежи какие-нибудь Юлиусы Волы или Рене Генон, а не Че Гевара. Вы уверены, что стилистику 68 года, а многие ваши акции выдержаны именно в этой стилистике, можно сейчас возродить, да еще на российской почве?

Илья Пономарев: Я категорически не согласен относительно идеалов молодежи. Если еще в начале 90-х быть левым было немодно, то сейчас совершенно наоборот. Пройдите по улицам Москвы - большое количество молодежи ходит в красных майках с надписью СССР, серп и молот и так далее. Появляются рестораны в революционном стиле. Один из самых модных ресторанов в центре Москвы так и называется "Че Гевара", они к нам приходили, просили флаги, чтобы мы им помогли оформить ресторан и так далее. Появляются рок-группы. У нас недавно был большой успех, наша красная рэперская команда вошла в десятку MTV, и это было абсолютно без каких-то значимых затрат с нашей стороны, мы только помогли отснять клип, который затем на MTV ротировался. У нас не было дорогих продюсеров и так далее. То есть мы видим большой спрос на левую идею, мы видим возрождение популярности левых идей. Это то же самое, что происходит и в Европе. Вы посмотрите, сколько людей выходит на антиглобалистские левые демонстрации. Это миллионы людей, это гораздо больше, чем в России. Россия только пробуждается, этот тренд только начался, но он, безусловно, идет. И кумиры именно левые, Че Гевара очень популярен как персона, как образ среди молодых людей.

Дмитрий Волчек: У нас как раз есть звонок из Европы, из Голландии.

Слушательница: Добрый вечер. Я вас поздравляю, во-первых, с Европой. И я поэтому киплю. Дело в том, что в Советском Союзе все на идеологии держалась, дружба народов. Я живу здесь, меня из русских девочек никто не хочет знать, все живут сами по себе. Это дутая дружба была, которая на силе КГБ построена. Я сама была жертвой этого режима. Дело в том, что я сейчас вышла замуж за голландца, но дело в том, что он говорит, что из Латвии нужно высылать всех русских, потому что, он говорит, что просто невозможно, что сегодня было противостояние. Поэтому всех уничтожили в сталинских режимах нормальных людей, а остались, извините пожалуйста, кто сидят у микрофона. Извините, ради бога, но я очень рада, что живу здесь, в этой стране и я счастлива, но душа у меня все равно русская. Счастливо вам, удачи вам и всех вам благ.

Слушатель: Добрый вечер. Меня зовут Леонид Владимирович, Москва. У меня вопрос к Илье. Для начала весьма интересна его детерминация с ситуацией в коммунистической партии. Вопрос такой: как Илья понимает свободу, что это такое? Наводка: осознанная необходимость или что-либо другое, и вытекающие отсюда понятия единства и борьбы противоположностей в свете понимания свободы. Спасибо.

Илья Пономарев: Свобода - это, безусловно, осознанная необходимость, даже спорить с этим не приходится. Вопрос в том, что из этих двух слов "осознанная" и "необходимость" является ключевым? С моей точки зрения, ключевым является "осознанная". То есть человек не может быть абсолютно свободен, потому что живет в обществе и вынужден взаимодействовать с миллионами других людей, учитывая их интересы. А с развитием общества информационного количество как раз тех, с кем он может взаимодействовать, многократно растет. Соответственно, тем самым растет количество интересов, которые он должен учитывать. Но если говорить по-простому, что такое свобода, свобода - это ситуация, в которой я могу полностью реализовать свой личный потенциал, свои личные амбиции, свои личные идеи, свои личные устремления, полностью раскрыть свою личность. Это относится как к политической сфере, где должны быть политические партии и выбор между ними должна делать не администрация президента, как это происходит сейчас, а народ путем свободного голосования. Это касается экономической сферы, где должно существовать не десять крупных корпораций и для того, чтобы что-то делать должен выбрать одну из этих десяти корпораций, где могу начать свое дело и самореализоваться как индивид, реализовать какие-то свои интересы, заработать денег и сделать хорошо всем окружающим. Это касается и социальной сферы, что я должен иметь возможность пойти в то место, куда мне хочется, так провести время, как мне хочется, что я буду свободен от каких-либо идеологических или других установок. Это я должен чувствовать себя свободной личностью и в области культуры и так далее, и тому подобное. Просто это всеобъемлющее понятие, об этом можно говорить часами. Но я точно знаю, что то, что сейчас есть в России, это не есть свобода и, с моей точки зрения, ситуация за последние пять лет, с момента, когда у нас появился, мы все узнали фамилию Владимир Владимирович Путин, что эта ситуация существенно ухудшилась. Может быть, те элементы свободы, которые были завоеваны за 90-е годы, это, пожалуй, единственное завоевание, которое было, и оно нам досталось с колоссальной кровью, с колоссальными усилиями, мы дорого за это заплатили, но даже это завоевание мы отдаем и отдаем абсолютно без боя.

Дмитрий Волчек: Сейчас есть инициативная группа, левая, естественно, которая требует легализовать марихуану, они хотели провести в Москве 4 мая марш в поддержку своих требований. Запретили. Эта идея, скажем, тоже левая, вписывается в рамки представления свободы в рамках КПРФ или вашего левого фронта?

Илья Пономарев: В представления КПРФ это, наверное, на данный момент не вписывается. Потому что все-таки мы должны учитывать интересы и довольно большой массы более консервативно настроенных людей. Но, конечно, эта идея левая и личная моя позиция, что я ее абсолютно поддерживаю. Но, безусловно, партия еще не готова для того, чтобы агитировать за подобный подход.

Дмитрий Волчек: Мы сейчас говорили много о лозунгах, об идеях, давайте в заключение скажем несколько слов о делах. Я хочу попросить вас, Илья, о вашей последней акции "Бесплатный автобус", очень интересная.

Илья Пономарев: Мы два дня назад, 29 числа, проводили такую акцию. Поскольку в Москве с первого апреля прошло подорожание цен на транспорт, кстати, по всей стране произошли различного рода подорожания. Цены долгое время искусственно держали сначала перед парламентскими, потом перед президентскими выборами. Как только выборы прошли, тут же были выставлены новые счета за жилищно-коммунальные услуги, за транспорт общественный, за медицину, пошли разговоры о существенной коммерциализации образования даже по сравнению с тем, что мы сейчас имеем, то есть весь букет удовольствий. И мы решили, что мы сделаем такой островок коммунизма в отдельно взятом коммунальном транспорте города Москвы. Мы сняли автобус, договорились с профсоюзом работников транспорта, который помог это нам это организовать. И целый день по центру Москвы по одному из наиболее массовых маршрутов ездил автобус, в нем были как наши активисты, которые вели пропаганду и агитацию на остановках, так и соответственно люди, кто ждал автобус, заходили и бесплатно могли воспользоваться его услугами. Это была акция под эгидой молодежного левого фронта.