Программу ведет Андрей Шарый. Над темой работала Лиля Пальвелева.
Андрей Шарый: В России создан Общественный совет по антикоррупции. В его организации приняли участие несколько общественных комитетов. В стране сформировался уникальный средний класс, он состоит из чиновников, рассматривающих свою деятельность как источник дохода - заявляют участники новой организации, сокращенно она называется АСА. И вот они, учредители, намереваются предпринять целый ряд мер, чтобы с этим отвратительным явлением бороться. Рассказывает корреспондент Радио Свобода Лиля Пальвелева:
Лиля Пальвелева: В программном заявлении совета по антикоррупции, подготовленном известным публицистом Юлией Латыниной, написано: "Наша цель - создание общественного мнения, направленного против коррупции. Мы признаем важность разработки законов и правил, охраняющих от коррупции, но мы считаем, что страна должна знать своих "героев". В запросах, направляемых нами в государственные органы, должны звучать конкретные имена и конкретные факты. На нашем сайте должны обсуждаться действия конкретных высокопоставленных чиновников". В нашем деле нам обещают помочь грамотные юристы - сообщает президент фонда ИНДЕМ Георгий Сатаров:
Георгий Сатаров: Я специально консультировался с парой очень приличных адвокатов по потенциальной эффективности и такого инструмента, как возбуждение гражданских исков, и уголовных дел по коррумпированным чиновникам, есть соответствующие статьи, есть Конституция, которая позволяет это делать. Это потенциально действенный инструмент, и вызвались опытные адвокаты нам помогать, и Генри Маркович Резник рвется в бой...
Лиля Пальвелева: Коррупцией в России пронизаны все сферы деятельности, но особенно малый бизнес - утверждает руководитель общественной организации "Опора России" Сергей Борисов:
Сергей Борисов: Малый бизнес формирует большую часть коррупционного бюджета, потому что это наиболее уязвимая часть нашего предпринимательства, крупные предприятия научились защищаться, у них есть адвокаты, есть службы безопасности, есть превентивные мероприятия. Малый бизнес этого ничего не имеет. Все больше поступает в нашу организацию писем и обращений от предпринимателей с просьбой о защите. Большую часть жалоб мы получаем из регионов. 90 процентов - это произвол на местном уровне. Недавно мы провели исследование под названием "рейтинговая карта нарушений прав предпринимателей", и выявили очень интересные тенденции: чем успешнее бизнес в том или ином регионе, тем больше на него прессинг и тем больше степень поборов и административно-коррупционного гнета. Из-за этого феномена получается стагнация, остановка развития.
Лиля Пальвелева: А еще, заявляет Сергей Борисов, мы теряем огромное количество рабочего времени.
Сергей Борисов: От 30 до 70 часов потерянного времени на разборки, на уговаривания, на переговоры с чиновниками, которые вот эти капканы расставили до нас, и от 3 тысяч до 10 тысяч рублей в год на одного работника, сотрудника малого предприятия. Это получается, что если взять предприятие в 20 человек, то один работник должен работать на барьеры. Только тупо ходить и разгребать барьеры, давать взятки, составлять эту смету, приходить к своему руководителю и говорить: "Без этого мы двигаться не можем. Вот я беру у тебя деньги и иду отдавать". Это огромное зло.
Лиля Пальвелева: Преследования "ЮКОСа" российские власти подают как бескомпромиссное наведение порядка в крупном бизнесе. Вот реакция главы Национального антикоррупционного комитета Кирилла Кабанова:
Кирилл Кабанов: Я согласен, давайте мы разберемся с теми, кто ездит с мигалками, с триколорами, и у которых дачи за 50 миллионов на Рублево-Успенском шоссе. Эти вопросы мы должны задавать. Это вопрос, это не обвинение.
Лиля Пальвелева: А правильно ли мы делаем, что пытаемся втянуть людей в небезопасное дело - борьбу с коррупцией, - задается вопросом Кирилл Кабанов:
Кирилл Кабанов: Сами вляпались и пытаемся еще и других втянуть. Потому что у нас – ладно, у нас ничего нет кроме общественной деятельности, нет бизнеса, а у людей есть дело. Вопрос в том, что, наверное, те, кто не захотят втянуться, те не втянутся. И на настоящий день можно сказать, что у бизнесмена защиты нет. Даже на запрос депутатов Государственной Думы - какой запрос, такой ответ, потому что берут деньги за запрос, отправляют, то же самое, приходит ответ... То есть, это разговор глухонемого со слепым.
Андрей Шарый: В России создан Общественный совет по антикоррупции. В его организации приняли участие несколько общественных комитетов. В стране сформировался уникальный средний класс, он состоит из чиновников, рассматривающих свою деятельность как источник дохода - заявляют участники новой организации, сокращенно она называется АСА. И вот они, учредители, намереваются предпринять целый ряд мер, чтобы с этим отвратительным явлением бороться. Рассказывает корреспондент Радио Свобода Лиля Пальвелева:
Лиля Пальвелева: В программном заявлении совета по антикоррупции, подготовленном известным публицистом Юлией Латыниной, написано: "Наша цель - создание общественного мнения, направленного против коррупции. Мы признаем важность разработки законов и правил, охраняющих от коррупции, но мы считаем, что страна должна знать своих "героев". В запросах, направляемых нами в государственные органы, должны звучать конкретные имена и конкретные факты. На нашем сайте должны обсуждаться действия конкретных высокопоставленных чиновников". В нашем деле нам обещают помочь грамотные юристы - сообщает президент фонда ИНДЕМ Георгий Сатаров:
Георгий Сатаров: Я специально консультировался с парой очень приличных адвокатов по потенциальной эффективности и такого инструмента, как возбуждение гражданских исков, и уголовных дел по коррумпированным чиновникам, есть соответствующие статьи, есть Конституция, которая позволяет это делать. Это потенциально действенный инструмент, и вызвались опытные адвокаты нам помогать, и Генри Маркович Резник рвется в бой...
Лиля Пальвелева: Коррупцией в России пронизаны все сферы деятельности, но особенно малый бизнес - утверждает руководитель общественной организации "Опора России" Сергей Борисов:
Сергей Борисов: Малый бизнес формирует большую часть коррупционного бюджета, потому что это наиболее уязвимая часть нашего предпринимательства, крупные предприятия научились защищаться, у них есть адвокаты, есть службы безопасности, есть превентивные мероприятия. Малый бизнес этого ничего не имеет. Все больше поступает в нашу организацию писем и обращений от предпринимателей с просьбой о защите. Большую часть жалоб мы получаем из регионов. 90 процентов - это произвол на местном уровне. Недавно мы провели исследование под названием "рейтинговая карта нарушений прав предпринимателей", и выявили очень интересные тенденции: чем успешнее бизнес в том или ином регионе, тем больше на него прессинг и тем больше степень поборов и административно-коррупционного гнета. Из-за этого феномена получается стагнация, остановка развития.
Лиля Пальвелева: А еще, заявляет Сергей Борисов, мы теряем огромное количество рабочего времени.
Сергей Борисов: От 30 до 70 часов потерянного времени на разборки, на уговаривания, на переговоры с чиновниками, которые вот эти капканы расставили до нас, и от 3 тысяч до 10 тысяч рублей в год на одного работника, сотрудника малого предприятия. Это получается, что если взять предприятие в 20 человек, то один работник должен работать на барьеры. Только тупо ходить и разгребать барьеры, давать взятки, составлять эту смету, приходить к своему руководителю и говорить: "Без этого мы двигаться не можем. Вот я беру у тебя деньги и иду отдавать". Это огромное зло.
Лиля Пальвелева: Преследования "ЮКОСа" российские власти подают как бескомпромиссное наведение порядка в крупном бизнесе. Вот реакция главы Национального антикоррупционного комитета Кирилла Кабанова:
Кирилл Кабанов: Я согласен, давайте мы разберемся с теми, кто ездит с мигалками, с триколорами, и у которых дачи за 50 миллионов на Рублево-Успенском шоссе. Эти вопросы мы должны задавать. Это вопрос, это не обвинение.
Лиля Пальвелева: А правильно ли мы делаем, что пытаемся втянуть людей в небезопасное дело - борьбу с коррупцией, - задается вопросом Кирилл Кабанов:
Кирилл Кабанов: Сами вляпались и пытаемся еще и других втянуть. Потому что у нас – ладно, у нас ничего нет кроме общественной деятельности, нет бизнеса, а у людей есть дело. Вопрос в том, что, наверное, те, кто не захотят втянуться, те не втянутся. И на настоящий день можно сказать, что у бизнесмена защиты нет. Даже на запрос депутатов Государственной Думы - какой запрос, такой ответ, потому что берут деньги за запрос, отправляют, то же самое, приходит ответ... То есть, это разговор глухонемого со слепым.
