Программу ведет Андрей Шарый. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Дмитрий Казнин.
Андрей Шарый: Кадровые перестановки и реформа государственного аппарата, произведенные Владимиром Путиным совпали по времени с профессиональными торжествами сотрудников специальных служб Петербурга. Во вторник исполнилось 85 лет со дня основания городских органов госбезопасности. Эта дата стала поводом для общественной дискуссии о репрессивном характере этой организации, покаянии за преступления перед народом. Но все же радости по поводу возвращения к власти – куда больше. Рассказывает корреспондент РС в Петербурге Дмитрий Казнин.
Дмитрий Казнин: В Музее политической истории России по этому случаю прошла конференция, в которой приняли участие историки, бывшие и нынешние чекисты. Обсуждалась история возникновения органов госбезопасности в Петербурге. Петроградская чрезвычайная комиссия была образована 10-го марта 1918-го года, после переезда правительства страны и Всероссийской ЧК из Петрограда в Москву. Именно тогда началась история организации, из недр которой уже в наше время вышло почти все руководство России во главе с президентом Владимиром Путиным. Сразу после революции работа в органах была не такая благодарная. За четыре года существования ретроградской ЧК с 18-го по 22-й годы у нее сменилось 11 начальников. Первым был печально знаменитый Моисей Урицкий, руководила чрезвычайной комиссией даже женщина Варвара Яковлева, правда, недолго, всего пару месяцев. У всех у них были трагические судьбы: кого-то убили, остальные были репрессированы. По мнению экспертов, для исследований открыт период истории органов безопасности России, начиная с ВЧК и до НКВД. Затем вплоть до сегодняшних день деятельность бойцов невидимого фронта предстает в основном в виде мрачного народного фольклора, а не исторических исследований. Сегодня общество наблюдает ренессанс КГБ, ныне ФСБ, ренессанс не только в рамках самой структуры, но в рамках всей страны. Приход Владимира Путина, бывшего полковника КГБ к власти породил массовый приход чекистов во власть. И в этом сами бывшие чекисты видят только пользу. Говорит советник Комитета экономики и промышленной политики администрации Петербурга, бывший командир группы спецназначения по борьбе с терроризмом 33-й бригады особого назначения Альберт Фролов.
Альберт Фролов: В органы государственной безопасности принимались наиболее одаренные, наиболее подготовленные, наиболее рационально мыслящие люди. И иметь рационально мыслящих, логических людей, которые правильно оценивать обстановку и могут адекватно реагировать на события, могут принимать волевое решение, что очень актуально на сегодняшний день, уж лучше пускай будет бывший сотрудник Комитета государственной безопасности, который умеет правильно организовать, и самое главное, умеет работать. У меня много знакомых в аппарате, которые подтверждают огромную эффективность и работоотдачу президента. Я так думаю, что колхозник с трудом бы, наверное, смог в таком режиме и в таком объеме проводить работу именно на таком уровне.
Дмитрий Казнин: С Альбертом Фроловым согласен сотрудник УФСБ по Петербургу и Ленинградской области Станислав Бернер.
Станислав Бернер: Сотрудники органов безопасности, во-первых, это уже достаточно подготовленные к работе в административном аппарате люди, на которых можно положиться.
Дмитрий Казнин: Процесс прихода чекистов во власть неслучаен – считает историк, заместитель директора музея политической истории России Алексей Кулегин.
Алексей Кулегин: Здесь нельзя делать какой-то оценки – хорошо это или плохо. Это объективная на сегодня ситуация, характерная для России. А насколько этот опыт будет удачен, я думаю, покажет будущее.
Дмитрий Казнин: Но у России уже есть опыт, связанный с органами госбезопасности – борьба с контрреволюцией, борьба с врагами народа, борьба с диссидентами, борьба с неблагонадежными. Кровавый опыт, о котором сегодня понять начинают забывать то ли из-за политкорректности, то ли в преддверии новых исторических опытов. О возможности покаяния перед собственным народом речь уже не идет, политическая ситуация не та.
Альберт Фролов: В чем именно должны сотрудники комитета госбезопасности покаяться? В том, что идеология государства того времени была своеобразно направлена? Это не их вина. Это оружие, которым государство должно умело и правильно пользоваться. Это тот же кинжал и тот же серый плащ, которые либо лежат на полке и пылятся, их никто не воспринимает, либо ими пользуются, но пользуются с нужной и обоснованной задачей. Самим сотрудникам Комитета государственной безопасности каяться в том, что они выполняли приказы - это философия.
Дмитрий Казнин: Ответственность за содеянное должна быть персональной, и призывы к покаянию возможны именно в конкретных случаях. По мнению историка Сергея Кулегина, сейчас эти призывы носят декларативный характер.
Сергей Кулегин: Они в общем выполняли приказ. Конечно, мы сможем апеллировать к решениям того же Нюрнбергского трибунала, который говорил, что выполнение преступных приказов не освобождает людей от ответственности. Но тогда должно быть какое-то официальное юридическое решение, которое бы объявило эти приказы, не те, о которых конкретно речь, о репрессиях, а все эти приказы. Такого трибунала, или такого судебного решения или такого государственного решения нет.
Дмитрий Казнин: Да и как может каяться перед обществом организация, держащая это самое общество под колпаком и по-другому строить свои отношения с ним не умеющая? По мнению доцента кафедры русской истории Петербургского университета Ильи Ратьковского, тотальный контроль – это то, что было в России всегда, начиная именно с того, сегодня юбилейного 1918-го года.
Илья Ратьковский: Функции государственной безопасности всегда будут наслаиваться на несколько иные функции. То есть не только контроль над частью общества, антигосударственной частью, террористами, но и над более широкими слоями населения. Это неизбежное зло, которое всегда будет иметь место.
Андрей Шарый: Кадровые перестановки и реформа государственного аппарата, произведенные Владимиром Путиным совпали по времени с профессиональными торжествами сотрудников специальных служб Петербурга. Во вторник исполнилось 85 лет со дня основания городских органов госбезопасности. Эта дата стала поводом для общественной дискуссии о репрессивном характере этой организации, покаянии за преступления перед народом. Но все же радости по поводу возвращения к власти – куда больше. Рассказывает корреспондент РС в Петербурге Дмитрий Казнин.
Дмитрий Казнин: В Музее политической истории России по этому случаю прошла конференция, в которой приняли участие историки, бывшие и нынешние чекисты. Обсуждалась история возникновения органов госбезопасности в Петербурге. Петроградская чрезвычайная комиссия была образована 10-го марта 1918-го года, после переезда правительства страны и Всероссийской ЧК из Петрограда в Москву. Именно тогда началась история организации, из недр которой уже в наше время вышло почти все руководство России во главе с президентом Владимиром Путиным. Сразу после революции работа в органах была не такая благодарная. За четыре года существования ретроградской ЧК с 18-го по 22-й годы у нее сменилось 11 начальников. Первым был печально знаменитый Моисей Урицкий, руководила чрезвычайной комиссией даже женщина Варвара Яковлева, правда, недолго, всего пару месяцев. У всех у них были трагические судьбы: кого-то убили, остальные были репрессированы. По мнению экспертов, для исследований открыт период истории органов безопасности России, начиная с ВЧК и до НКВД. Затем вплоть до сегодняшних день деятельность бойцов невидимого фронта предстает в основном в виде мрачного народного фольклора, а не исторических исследований. Сегодня общество наблюдает ренессанс КГБ, ныне ФСБ, ренессанс не только в рамках самой структуры, но в рамках всей страны. Приход Владимира Путина, бывшего полковника КГБ к власти породил массовый приход чекистов во власть. И в этом сами бывшие чекисты видят только пользу. Говорит советник Комитета экономики и промышленной политики администрации Петербурга, бывший командир группы спецназначения по борьбе с терроризмом 33-й бригады особого назначения Альберт Фролов.
Альберт Фролов: В органы государственной безопасности принимались наиболее одаренные, наиболее подготовленные, наиболее рационально мыслящие люди. И иметь рационально мыслящих, логических людей, которые правильно оценивать обстановку и могут адекватно реагировать на события, могут принимать волевое решение, что очень актуально на сегодняшний день, уж лучше пускай будет бывший сотрудник Комитета государственной безопасности, который умеет правильно организовать, и самое главное, умеет работать. У меня много знакомых в аппарате, которые подтверждают огромную эффективность и работоотдачу президента. Я так думаю, что колхозник с трудом бы, наверное, смог в таком режиме и в таком объеме проводить работу именно на таком уровне.
Дмитрий Казнин: С Альбертом Фроловым согласен сотрудник УФСБ по Петербургу и Ленинградской области Станислав Бернер.
Станислав Бернер: Сотрудники органов безопасности, во-первых, это уже достаточно подготовленные к работе в административном аппарате люди, на которых можно положиться.
Дмитрий Казнин: Процесс прихода чекистов во власть неслучаен – считает историк, заместитель директора музея политической истории России Алексей Кулегин.
Алексей Кулегин: Здесь нельзя делать какой-то оценки – хорошо это или плохо. Это объективная на сегодня ситуация, характерная для России. А насколько этот опыт будет удачен, я думаю, покажет будущее.
Дмитрий Казнин: Но у России уже есть опыт, связанный с органами госбезопасности – борьба с контрреволюцией, борьба с врагами народа, борьба с диссидентами, борьба с неблагонадежными. Кровавый опыт, о котором сегодня понять начинают забывать то ли из-за политкорректности, то ли в преддверии новых исторических опытов. О возможности покаяния перед собственным народом речь уже не идет, политическая ситуация не та.
Альберт Фролов: В чем именно должны сотрудники комитета госбезопасности покаяться? В том, что идеология государства того времени была своеобразно направлена? Это не их вина. Это оружие, которым государство должно умело и правильно пользоваться. Это тот же кинжал и тот же серый плащ, которые либо лежат на полке и пылятся, их никто не воспринимает, либо ими пользуются, но пользуются с нужной и обоснованной задачей. Самим сотрудникам Комитета государственной безопасности каяться в том, что они выполняли приказы - это философия.
Дмитрий Казнин: Ответственность за содеянное должна быть персональной, и призывы к покаянию возможны именно в конкретных случаях. По мнению историка Сергея Кулегина, сейчас эти призывы носят декларативный характер.
Сергей Кулегин: Они в общем выполняли приказ. Конечно, мы сможем апеллировать к решениям того же Нюрнбергского трибунала, который говорил, что выполнение преступных приказов не освобождает людей от ответственности. Но тогда должно быть какое-то официальное юридическое решение, которое бы объявило эти приказы, не те, о которых конкретно речь, о репрессиях, а все эти приказы. Такого трибунала, или такого судебного решения или такого государственного решения нет.
Дмитрий Казнин: Да и как может каяться перед обществом организация, держащая это самое общество под колпаком и по-другому строить свои отношения с ним не умеющая? По мнению доцента кафедры русской истории Петербургского университета Ильи Ратьковского, тотальный контроль – это то, что было в России всегда, начиная именно с того, сегодня юбилейного 1918-го года.
Илья Ратьковский: Функции государственной безопасности всегда будут наслаиваться на несколько иные функции. То есть не только контроль над частью общества, антигосударственной частью, террористами, но и над более широкими слоями населения. Это неизбежное зло, которое всегда будет иметь место.
