- Конфликт "Газпрома" и РАО "ЕЭС России".
- На Украину разрешили ввозить подержанные автомобили.
- Суд признал Microsoft виновной.
- Обзор публикаций очередного номера британского еженедельника "Экономист".
Сергей Сенинский:
Руководство акционерного общества "Единая энергосистема России" обвинило на минувшей неделе Газпром в преднамеренном сокращении поставок газа на электростанции. Анатолий Чубайс заявил о предстоящем отключении потребителей-неплательщиков. В свою очередь, Газпром обвинил электроэнергетику, что она почти не платит за газ. Наш разговор с экспертами сегодня - об экономической предыстории конфликта, который вряд ли смогут разрешить срочно подписанные властные распоряжения.
Начнем его со структуры российской энергетики. Какова доля в ней тепловых, атомных и гидроэлектростанций? И каков удельный вес газа? Михаил Селезнев, сотрудник аналитического отдела инвестиционного банка "Объединенная финансовая группа":
Михаил Селезнев:
63 % электроэнергии производится сейчас тепловыми электростанциями, 18% гидроэлектростанциями и 19% - атомными электростанциями.
Если говорить о том, как газ важен для именно теплового сектора... Здесь легче будет прибегнуть к понятию "условное топливо". Если взять все топливо, потребляемое тепловыми электростанциями, как условное, то 63% из этого условного топлива - газ.
Сергей Сенинский:
Почему нынешний конфликт "Газпрома" и РАО "ЕЭС России" разразился именно сейчас, в начале апреля?
Михаил Селезнев:
Дело в том, что начало апреля - это начало второго квартала. А договор между РАО "ЕЭС России" и Газпромом о поставке газа был заключен только на первый квартал.
Более того, "Газпром" предъявлял довольно-таки строгие требования к оплате за газ. РАО "ЕЭС России", конечно, должно было оплатить 100% текущего потребления газа в целом. Из них именно денежными средствами региональные компании должны были заплатить 50%, а отдельные электростанции, которыми владеет РАО "ЕЭС России", должны были заплатить 20%.
Это соглашение было нарушено. То есть платежи РАО "ЕЭС России" были значительно ниже, чем обусловленные соглашением. И поэтому Газпром с начала второго квартала, на который полные поставки газа предполагались только в случае полной оплаты в первом, сократил поставки.
Общий долг РАО "ЕЭС России" "Газпрому" за 1999 год увеличился с 51 миллиарда рублей до 55 миллиардов рублей. Конечно, это довольно значительная сумма - около 2 миллиардов долларов.
Сергей Сенинский:
Андрей Гайдамака, старший аналитик по нефтегазовому сектору стран Восточной Европы инвестиционного банка Morgan Stanley Dean Witter:
Андрей Гайдамака:
Почему сегодня? По двум причинам. Во-первых, в первом квартале РАО "ЕЭС России" существенно ухудшило условия оплаты, то есть, практически перестало платить за поставленный газ. Но тогда "Газпром" не мог отключать, потому что это был отопительный сезон, и просто все понимают, что людей нельзя заморозить.
Во-вторых, была достаточно конкретная политическая причина. Это было предвыборное время, и "морозить" людей тем более было невозможно.
Сергей Сенинский:
Тарифы на электроэнергию и цены на газ - внутри России и при экспорте? И можно ли говорить, что в самой России одни относительно других занижены или завышены?
Андрей Гайдамака:
Говорить о том, что в России тарифы на электроэнергию или тарифы на газ завышены, вообще нельзя. Потому что и тарифы на газ, и тарифы на электроэнергию в России чрезвычайно низки. Е
Если сравнивать с международными тарифами, то внутренние тарифы на газ в России у потребителя примерно в 10 раз ниже тарифов на уже доставленный газ потребителю, например, в Германии. Тарифы на электроэнергию, по моим данным, ниже где-то раз в шесть. То есть даже по сравнению и без того с низкими тарифами на электроэнергию, тарифы на газ занижены чуть ли не в два раза.
Михаил Селезнев, банк "Объединенная финансовая группа":
Как тарифы на газ, так и тарифы на электроэнергию в России очень низки. Цена, по которой "Газпром" продает газ на внутреннем рынке, примерно в 10 раз ниже, чем та, по которой он продает газ в Европе. Цены на электроэнергию внутри России в 5-6 раз ниже, чем в Восточной Европе.
Существуют, правда, весьма незначительные экспортные контракты, по которым РАО "ЕЭС России" продает электроэнергию, например, в Финляндию. И фактически это получается не экспорт электроэнергии, а экспорт дешевого российского газа, как бы "конвертируемого" в электроэнергию.
Но вместе с тем, мы видим очень простую ситуацию: одна компания задолжала большие деньги другой компании, хотя обе эти компании являются естественными монополиями. И "Газпром" пытается использовать эту ситуацию в своих интересах.
Сергей Сенинский:
Если электроэнергии Россия экспортирует мало, то для "Газпрома" - какова доля внутрироссийских поставок и доля прибыли от них? Андрей Гайдамака, банк Morgan Stanley Dean Witter:
Андрей Гайдамака:
"Газпром" поставляет примерно 300 миллиардов кубометров газа на внутренний рынок и примерно 200 миллиардов кубометров газа на экспорт. Небольшой остаток - это потери и внутреннее потребление компании.
То есть более 60% от физических объемов добываемого газа поставляется на внутренний рынок России. Эти 300 миллиардов кубометров сравнимы практически с общим потреблением стран Европейского Союза. При этом доля выручки "Газпрома" от поставок на внутренний рынок составляется примерно 20%...
Что еще интересней, если мы будем говорить о доле именно денежных средств, поступающих на счета "Газпрома", то "внутренние" продажи дают не более 10%. То есть 90% всех денежных средств компании поступают из-за рубежа, и только 10% - от внутренних потребителей. Несмотря на то, что 60% от физических объемов добычи газа идет именно на внутренний рынок.
Если же говорить о прибыли, то никакой прибыли у "Газпрома" на "внутренних" поставках нет вообще - они убыточны и покрываются только за счет выручки от экспорта.
Сергей Сенинский:
Вспомним, какова доля участия государства в "Газпроме" и его региональных компаниях?
Андрей Гайдамака:
Доля государства в "Газпроме" по-прежнему составляет около 40%. Государство - крупнейший акционер компании, но оно не имеет подавляющего большинства.
При этом региональные компании являются 100-процентными "дочками" холдинга, то есть "Газпрома". И, таким образом, государство имеет порядка 40% акций всей структуры.
Сергей Сенинский:
В уставном капитале РАО "ЕЭС России" государству принадлежат примерно 52%. А в его региональных структурах?
Михаил Селезнев:
Сами его сотрудники даже признают, что РАО "ЕЭС России" является фактически не коммерчески ориентированной компанией, а одним из министерств Российской Федерации. Существуют 74 региональных энергетических компаний, и РАО "ЕЭС России", в большинстве случаев, владеет в них 50% акций.
Кроме того, главными организациями, регулирующими тарифную политику во всех российских регионах, являются так называемые региональные энергокомиссии, которые подотчетны губернаторам. Что тоже, конечно, подчеркивает большое влияние государства.
Сергей Сенинский:
Цены на газ, сколь известно, также устанавливает Федеральная энергетическая комиссия.
Андрей Гайдамака:
При определении тарифов Федеральная энергетическая комиссия исходит из чистой производственной себестоимости газа. И в самом деле, текущая себестоимость газа - очень низка. Для того, чтобы газ добыть, при наших гигантских уникальных месторождениях, затраты составляют порядка 2-2,5 долларов за тысячу кубометров газа. И это действительно одна из самых низких себестоимостей в мире.
Но дело в том, что содержание огромной трубопроводной системы накладывает на это еще достаточно много - по моим подсчетам, еще порядка 6 долларов на ту же самую тысячу кубометров.
Кроме того, при определении этих тарифов не "закладывается" стоимость замещения газа. То есть стоимость разведки и разработки новых месторождений для поддержания текущей добычи. Вот эти компоненты вообще не закладываются в текущий тариф. По нашим приблизительным оценкам, которые были составлены на основе финансовой отчетности, подготовленной компанией Pricewaterhousecoopers, полная себестоимость одной тысячи кубометров газа при поставке на внутренний рынок, с учетом вот этой инвестиционной составляющей, должна быть не менее 20 долларов за 1000 кубометров газа.
Еще деталь: при том тарифе в 10 долларов за 1000 кубометров газа, который сейчас действует на внутреннем рынке, еще порядка 35-40% составляют налоги. Инвестиционной составляющей там нет вообще. А если бы ее включили, то мы бы говорили о внутрироссийских тарифах более 20 долларов за тысячу кубометров газа.
Сергей Сенинский:
Министр России по антимонопольной политике Илья Южанов заявил на минувшей неделе, что через 4-5 лет Россия, если не принять мер, из страны энергоизбыточной может превратиться в страну энергозависимую. Что имелось в виду? Михаил Селезнев, инвестиционный банк "Объединенная финансовая группа":
Михаил Селезнев:
Конечно, во многом это попытки, вызванные желанием менеджментом РАО "ЕЭС России", и Анатолия Чубайса лично, как-то изменить тарифную политику, проводимую сейчас на государственном уровне. И, возможно, здесь есть какой-то элемент преувеличения оценок выбывания генерирующих мощностей, не краха, но серьезных проблем, которые ожидают сектор примерно к 2005 году.
С другой стороны, здесь мы возвращаемся к вопросу о тарифах. Тарифы, которые позволены региональным энергокомпаниям и РАО "ЕЭС России" в целом, конечно же, недостаточны для поддержания генерирующих мощностей на должном уровне. Может быть, не к 2005 году, а к 2007-ому, из-за нарастания выбывающих мощностей ввиду недостаточного их ремонта, мы действительно будем говорить о том, что Россия может превратиться из страны с избыточным производством электроэнергии в страну с дефицитом электроэнергии.
Сергей Сенинский:
Получается, динамика предложения и спроса на электроэнергию в России все более приобретают противоположную направленность?
Михаил Селезнев:
В принципе это так. В 1999 году в России было зафиксировано увеличение потребления электроэнергии примерно на 3%. Конечно, нам следует учитывать то, что все предыдущие годы потребление электроэнергии постоянно падало. И это увеличение было первым за десять лет. Мы видим, что с очень "низкого старта" начинается это увеличение потребления. Но эта тенденция, несомненно, есть.
И что особенно важно - в первые месяцы 2000 года эта тенденция по-прежнему заметна. То есть потребление энергии на эти же 3-4 %, в зависимости от региона, конечно, больше, чем в соответствующие месяцы в 1999 году.
Сергей Сенинский:
Что касается газа, то его разведанных запасов должно хватить России еще надолго. А вот хватит ли реально добываемых объемов? Андрей Гайдамака, инвестиционный банк Morgan Stanley Dean Witter.
Андрей Гайдамака:
Я бы предложил обратиться к оценкам международной фирмы "DeGolyer & McNaughton", которая проводила геологический аудит запасов "Газпрома". Да, действительно, разведанных запасов, которые можно запускать в промышленную разработку, в нашей стране хватит более чем на 60 лет. А если говорить об общих запасах, то мы можем говорить и о целом веке.
Но при этом дефицит газа, который начинает ощущаться сейчас, он реален. И далее ситуация с газом в России будет только ухудшаться. Если не будут предприниматься какие-то кардинальные меры сейчас по нормализации оплаты и повышению тарифов.
Дело в том, что последние 10 лет Россия жила за счет всего лишь двух месторождений - Уренгоя и Ямбурга, которые до сих пор дают порядка 70% всего потребляемого в стране газа. Новые месторождения вводились крайне редко и в тех объемах, которые не могут заместить эти два гигантских и действительно уникальных месторождения.
Так вот, эти два месторождения сейчас входят в стадию ускоряющегося падения добычи. И, по оценкам компании "DeGolyer & McNaughton", эта фаза ускоряющегося падения добычи будет достигнута здесь примерно в 2003-2004 году. Поэтому, если сейчас не начать вводить новые большие месторождения и вкладывать реальные деньги в их разработку, то в достаточно близком будущем мы столкнемся с реальным дефицитом газа на внутреннем рынке.
Сергей Сенинский:
Спасибо обоим экспертам. Напомню, на наши вопросы отвечали: старший аналитик по нефтегазовому сектору стран Восточной Европы инвестиционного банка "Morgan Stanley Dean Witter" Андрей Гайдамака и сотрудник аналитического отдела инвестиционного банка "Объединенная финансовая группа" Михаил Селезнев.
На Украине два года назад, под давлением южнокорейской корпорации Daewoo Motor, намеревавшейся вложить миллиард долларов в совместное предприятие с автомобильным заводом в Запорожье, был запрещен ввоз подержанных легковых автомобилей старше 5 лет. Теперь в Южной Корее Daewoo Motor готовят к продаже. А на Украине в минувший вторник вступило в силу новое постановление: нельзя ввозить автомобили старше 8 лет. Наш корреспондент в Киеве Сергей Киселев рассказывает:
Сергей Киселев:
Постановление правительства Украины частично отменяет те льготы, введения которых весной 1998 года удалось добиться совместному предприятию "АвтоЗАЗ-"Daewoo": был запрещен ввоз зарубежных автомобилей старше 5 лет, а минимальная таможенная стоимость для импортных авто была установлена в размере 5 тысяч долларов. В том числе и для российских малолитражек. Теперь эта норма отменена.
Как теперь признает правительство Украины, то, двухлетней давности, постановление принесло бюджету лишь убытки. На пресс-конференции по поводу нынешних автомобильных новаций председатель таможенной службы Украины Юрий Соловков заявил:
Юрий Соловков:
Самое главное, мы сделали это себе во вред. Данные о том, что сократились поступления в государственный бюджет, соответствуют действительности. Полностью соответствуют.
Если сравнивать объемы до нововведения и после, то мы действительно потеряли много денег. Скажем, в 1996 году: таможенные платежи за ввезенные из-за границы автомобили составили 334 миллиона гривен. А теперь посмотрим на итоги 1999 год - 149 миллионов.
Сергей Киселев:
Юрий Соловков, председатель таможенной службы Украины.
Еще одно сравнение: из 250 миллионов долларов, которые украинская казна ежегодно получала в виде таможенных сборов, 210 миллионов долларов поступало именно от сборов за ввоз в страну подержанных автомобилей.
Впрочем, граждане Украины довольно быстро научилось обходить установленные в 1998 году таможенные барьеры: ввоз иностранных автомобилей оформлялся как временный.
Юрий Соловков:
Как только ограничения эти ввели - ввозить можно автомобили не старше 5 лет, эту нишу на рынке заполнили автомобили, оформленные в режиме временного ввоза. И бороться с этим было очень сложно. Потому что есть Конституция Украины, есть Гражданский кодекс, согласно которым человек может пользоваться своим личным имуществом так, как он сам считает нужным. И никто не может лишить его этой возможности.
Сергей Киселев:
Председатель таможенной службы Украины Юрий Соловков. В его выступлении прозвучал и такой прогноз. За последние два года в Украину - по схеме временного ввоза - было ввезено 80 тысяч автомобилей. Если даже каждый второй из них владельцы теперь легально переоформят на таможне, (что обойдется каждому из них примерно в 550 долларов), то одно это может принести государственной казне около 22 миллионов долларов.
2 года назад Европейский союз назвал принятые Киевом ради инвестиций корпорации Daewoo меры "дискриминационными" и пригрозил ответными санкциями. И теперь в постановлении Кабинета министров Украины об отмене этих мер прямо указывается на Европейский Союз.
Что же касается совместного предприятия "АвтоЗАЗ-Daewoo", то этот самый дорогостоящий инвестиционный проект, который когда-либо затевался в Украине, - он оценивался в 1 миллиард 280 миллионов долларов - после банкротства корпорации Daewoo в самой Южной Корее оказался под угрозой срыва. И, как написала одна из киевских газет, придуманный журналистами пару лет назад лозунг "Все для Daewoo, все для ее победы!" может смениться перефразированным же названием известного марша: "Прощание южнокорейки".
Сергей Сенинский:
Сергей Киселев, наш корреспондент в Киеве.
Обзор некоторых публикаций очередного номера британского еженедельника "Экономист". Он вышел в пятницу, 7 апреля. С обзором вас познакомит Мария Салычева:
Мария Салычева:
Решение суда по поводу корпорации Microsoft - "виновна!" - мало для кого стало неожиданным, пишет "Экономист". Слишком часто в прошлом компании Била Гейтса удавалось создавать лишь видимость того, что она, якобы, следует предупреждениям антимонопольных ведомств. И потому сейчас истцы могут настаивать на более суровом наказании. Однако задача судьи легче от этого не становится. С одной стороны, будущий вердикт должен решить главную проблему: разрушить монополию операционной системы Windows, которая подавляет продукцию конкурентов. Но с другой стороны, наказание не должно навредить инновационным возможностям самой Microsoft. И, сколь парадоксальным ни выглядело бы такое предложение, разделение корпорации, как минимум, на три компании - две занимались бы Windows, а третья - прикладными программами - стало бы наилучшим выходом из положения не только для министерства юстиции, но и для самой Microsoft, заключает "Экономист".
Еще недавно даже самые пессимистичные аналитики полагали, что слияние немецких Deutsche Bank и Dresdner Bank все же состоится. И, тем не менее, сделка провалилась. Прежде всего - из-за нежелания объединяться сотрудников инвестиционных подразделений обоих банков, хотя их высшее руководство не возражало. Несостоявшееся слияние - мощный шаг назад для всей финансовой индустрии Германии, пишет "Экономист". Оно должно было бы стать знаком того, что немецкие банки меняются к лучшему. Теперь же оба банка вновь обретут свои убыточные сети филиалов. Непомерные затраты на их содержание давно лишают эти банки возможности нормально конкурировать на финансовых рынках, заключает "Экономист".
В течение 15 лет она увеличивалась вдвое ежегодно. Теперь здесь работают 29 тысяч человек, прибыль в прошлом году составила 3 миллиарда долларов, а по рыночной стоимости акций она почти стала крупнейшей в мире. Такова корпорация Cisco Systems, пишет "Экономист". Нынешний исполнительный директор, Джон Чэмберс, стремится сделать ее первой в мире компанией, которая будет стоить триллион долларов. 84% всех продаж компании приходится на электронную коммерцию. При этом сама Cisco Systems владеет лишь тремя небольшими заводами, где производится наиболее сложное оборудование. Остальное производство разбросано по десяткам заводов в разных странах мира, которые работают по ее заказам. В связи с делом Microsoft, есть риск, что компания может стать очередным объектом внимания антимонопольных органов. Впрочем, вряд ли: рынки сетевого оборудования, на выпуске которого специализируется Cisco Systems, основаны на открытых стандартах, и их весьма трудно монополизировать, заключает "Экономист".
Сергей Сенинский:
Мария Салычева познакомила вас с обзором некоторых публикаций очередного номера британского еженедельника "Экономист", который вышел в пятницу, 7 апреля.
"Корпорация Microsoft виновна в нарушении антимонопольного законодательства". Это заявление окружного судьи в Вашингтоне Томаса Джексона в прошлый уик-энд привело в итоге к крутому падению курсов акций технологических компаний на фондовых биржах, прежде всего в США. Но мы говорим сегодня о судьбе самой Microsoft. Корпорация признана виновной в нарушении законодательства: что предстоит теперь? Наш корреспондент в Нью-Йорке Владимир Морозов обратился к американским юристам:
Владимир Морозов:
Судья Томас Джексон вынес постановление, в котором поддержал три из четырех пунктов обвинения, выдвинутых против Microsoft корпорации правительством США и прокурорами 19 штатов еще весной 1998 года. В решении судьи, в частности, говорится, что корпорация использовала незаконные методы для того, чтобы сохранить свое монопольное положение на рынке операционных систем для персональных компьютеров, а также монополизировала рынок интернет-браузеров. В ноябре прошлого года тот же судья вынес предварительное постановление. Чем от него отличается нынешнее? Говорит профессор юридического факультета Колумбийского университета в Нью-Йорке Эбен Моглен:
Эбен Моглен:
В ноябре суд заявил об обнаруженных фактах - это первый этап дела. Нынешнее заявление - второй этап: оценка фактов с точки зрения закона. Теперь предстоит третий этап: наметить пути исправления положения, определить, что надо сделать, чтобы устранить нарушения закона, допущенные корпорацией Microsoft.
Владимир Морозов:
По мнению моего собеседника, несмотря на то, что корпорация признана виновной, стороны все еще могут договориться без суда. Хотя судья и вынес свое решение ровно через 48 часов после того, как полным провалом завершились продолжавшиеся 4 месяца переговоры о возможности именно такого внесудебного решения. За это же время на Microsoft уже подали в суд около ста групп обиженных клиентов.
Эбен Моглен:
Факты, собранные по ходу следствия, признаны нарушением закона. Теперь сотни, если не тысячи, частных компаний, которые посчитают, что они пострадали из-за противозаконной тактики Microsoft, не должны будут доказывать в суде факт нарушения закона. А значит, эти процессы обойдутся истцам гораздо дешевле. Может возникнуть лавина частных исков. Их не остановит даже апелляция, потому что пока апелляция обсуждается, решение судьи Джексона остается в силе.
Владимир Морозов:
Среди таких истцов могут оказаться и крупные корпорации - America OnLine, Sun Microsystems, Apple Computer и IBM. Во всяком случае, в решении судьи они названы в числе пострадавших от незаконной практики компании Microsoft.
Но вернемся к третьему этапу дела. Microsoft уже объявила, что подаст апелляцию. Делом будет заниматься Апелляционный суд, а затем, вероятно, Верховный суд Соединенных Штатов. По мнению юристов, на все это может уйти два с половиной - три года.
Каким может стать окончательное решение судебных инстанций? Если вспомнить наиболее крупные в США антитрестовские процессы ХХ века - например, компании Standard Oil Джона Рокфеллера или телефонной компании AT&T, которые завершились принудительным разделением этих корпораций, - то можно предположить, что и процесс против Microsoft может завершиться подобным образом? Профессор Моглен, Колумбийский университет:
Эбен Моглен:
Нет, я не думаю, что это неизбежно. Дело в том, что разделение компании - не есть наказание. Это лишь один из многих способов восстановить конкуренцию на рынке. И главный вопрос, стоящий перед судьей Джексоном, - не как просто наказать Microsoft, а какое решение может наилучшим образом восстановить справедливую конкуренцию: юридический контроль за коммерческой тактикой Microsoft или же организационная перестройка компании, в том или ином виде?
Если же и будет, в итоге, принято решение разделить Microsoft на отдельные компании (в чем я лично сомневаюсь), то на выполнение такого решения уйдут годы. Например, дело, завершившееся разделением компании AT&T, длилось 18 лет. Это очень долгий процесс.
Но перемены к лучшему могут происходить уже сейчас. Само судебное разбирательство и необходимость защищаться против бесчисленных частных исков, на мой взгляд, изменят тактику корпорации Microsoft, каким бы ни оказалось решение суда.
Владимир Морозов:
Другой юрист, сотрудница частного исследовательского института Кэйто в Вашингтоне - Солвейг Синглтон также сомневается, что суд может принять решение о разделение Microsoft:
Сольвейг Синглтон:
В прошлом было немало антитрестовских процессов, в результате которых компании были разделены - скажем, Standard Oil или AT&T. Но эти компании уже состояли из обособленных подразделений, почти независимых друг от друга. А Microsoft всегда была единой компанией, с единым руководством. Поэтому вопрос о разделении такого монолита очень сложен. Судам еще не приходились решать таких трудных проблем.
Владимир Морозов:
Тем не менее, многие американские юристы не исключают, что суд может вынести решение о необходимости разделения корпорации.
Судья Томас Джексон уже назначил слушания о мерах наказания в отношении Microsoft на 24 мая этого года. Министерство юстиции передаст судье свои предложения в конце апреля. А до 10 мая Microsoft должна подготовить свой ответ.
- На Украину разрешили ввозить подержанные автомобили.
- Суд признал Microsoft виновной.
- Обзор публикаций очередного номера британского еженедельника "Экономист".
Сергей Сенинский:
Руководство акционерного общества "Единая энергосистема России" обвинило на минувшей неделе Газпром в преднамеренном сокращении поставок газа на электростанции. Анатолий Чубайс заявил о предстоящем отключении потребителей-неплательщиков. В свою очередь, Газпром обвинил электроэнергетику, что она почти не платит за газ. Наш разговор с экспертами сегодня - об экономической предыстории конфликта, который вряд ли смогут разрешить срочно подписанные властные распоряжения.
Начнем его со структуры российской энергетики. Какова доля в ней тепловых, атомных и гидроэлектростанций? И каков удельный вес газа? Михаил Селезнев, сотрудник аналитического отдела инвестиционного банка "Объединенная финансовая группа":
Михаил Селезнев:
63 % электроэнергии производится сейчас тепловыми электростанциями, 18% гидроэлектростанциями и 19% - атомными электростанциями.
Если говорить о том, как газ важен для именно теплового сектора... Здесь легче будет прибегнуть к понятию "условное топливо". Если взять все топливо, потребляемое тепловыми электростанциями, как условное, то 63% из этого условного топлива - газ.
Сергей Сенинский:
Почему нынешний конфликт "Газпрома" и РАО "ЕЭС России" разразился именно сейчас, в начале апреля?
Михаил Селезнев:
Дело в том, что начало апреля - это начало второго квартала. А договор между РАО "ЕЭС России" и Газпромом о поставке газа был заключен только на первый квартал.
Более того, "Газпром" предъявлял довольно-таки строгие требования к оплате за газ. РАО "ЕЭС России", конечно, должно было оплатить 100% текущего потребления газа в целом. Из них именно денежными средствами региональные компании должны были заплатить 50%, а отдельные электростанции, которыми владеет РАО "ЕЭС России", должны были заплатить 20%.
Это соглашение было нарушено. То есть платежи РАО "ЕЭС России" были значительно ниже, чем обусловленные соглашением. И поэтому Газпром с начала второго квартала, на который полные поставки газа предполагались только в случае полной оплаты в первом, сократил поставки.
Общий долг РАО "ЕЭС России" "Газпрому" за 1999 год увеличился с 51 миллиарда рублей до 55 миллиардов рублей. Конечно, это довольно значительная сумма - около 2 миллиардов долларов.
Сергей Сенинский:
Андрей Гайдамака, старший аналитик по нефтегазовому сектору стран Восточной Европы инвестиционного банка Morgan Stanley Dean Witter:
Андрей Гайдамака:
Почему сегодня? По двум причинам. Во-первых, в первом квартале РАО "ЕЭС России" существенно ухудшило условия оплаты, то есть, практически перестало платить за поставленный газ. Но тогда "Газпром" не мог отключать, потому что это был отопительный сезон, и просто все понимают, что людей нельзя заморозить.
Во-вторых, была достаточно конкретная политическая причина. Это было предвыборное время, и "морозить" людей тем более было невозможно.
Сергей Сенинский:
Тарифы на электроэнергию и цены на газ - внутри России и при экспорте? И можно ли говорить, что в самой России одни относительно других занижены или завышены?
Андрей Гайдамака:
Говорить о том, что в России тарифы на электроэнергию или тарифы на газ завышены, вообще нельзя. Потому что и тарифы на газ, и тарифы на электроэнергию в России чрезвычайно низки. Е
Если сравнивать с международными тарифами, то внутренние тарифы на газ в России у потребителя примерно в 10 раз ниже тарифов на уже доставленный газ потребителю, например, в Германии. Тарифы на электроэнергию, по моим данным, ниже где-то раз в шесть. То есть даже по сравнению и без того с низкими тарифами на электроэнергию, тарифы на газ занижены чуть ли не в два раза.
Михаил Селезнев, банк "Объединенная финансовая группа":
Как тарифы на газ, так и тарифы на электроэнергию в России очень низки. Цена, по которой "Газпром" продает газ на внутреннем рынке, примерно в 10 раз ниже, чем та, по которой он продает газ в Европе. Цены на электроэнергию внутри России в 5-6 раз ниже, чем в Восточной Европе.
Существуют, правда, весьма незначительные экспортные контракты, по которым РАО "ЕЭС России" продает электроэнергию, например, в Финляндию. И фактически это получается не экспорт электроэнергии, а экспорт дешевого российского газа, как бы "конвертируемого" в электроэнергию.
Но вместе с тем, мы видим очень простую ситуацию: одна компания задолжала большие деньги другой компании, хотя обе эти компании являются естественными монополиями. И "Газпром" пытается использовать эту ситуацию в своих интересах.
Сергей Сенинский:
Если электроэнергии Россия экспортирует мало, то для "Газпрома" - какова доля внутрироссийских поставок и доля прибыли от них? Андрей Гайдамака, банк Morgan Stanley Dean Witter:
Андрей Гайдамака:
"Газпром" поставляет примерно 300 миллиардов кубометров газа на внутренний рынок и примерно 200 миллиардов кубометров газа на экспорт. Небольшой остаток - это потери и внутреннее потребление компании.
То есть более 60% от физических объемов добываемого газа поставляется на внутренний рынок России. Эти 300 миллиардов кубометров сравнимы практически с общим потреблением стран Европейского Союза. При этом доля выручки "Газпрома" от поставок на внутренний рынок составляется примерно 20%...
Что еще интересней, если мы будем говорить о доле именно денежных средств, поступающих на счета "Газпрома", то "внутренние" продажи дают не более 10%. То есть 90% всех денежных средств компании поступают из-за рубежа, и только 10% - от внутренних потребителей. Несмотря на то, что 60% от физических объемов добычи газа идет именно на внутренний рынок.
Если же говорить о прибыли, то никакой прибыли у "Газпрома" на "внутренних" поставках нет вообще - они убыточны и покрываются только за счет выручки от экспорта.
Сергей Сенинский:
Вспомним, какова доля участия государства в "Газпроме" и его региональных компаниях?
Андрей Гайдамака:
Доля государства в "Газпроме" по-прежнему составляет около 40%. Государство - крупнейший акционер компании, но оно не имеет подавляющего большинства.
При этом региональные компании являются 100-процентными "дочками" холдинга, то есть "Газпрома". И, таким образом, государство имеет порядка 40% акций всей структуры.
Сергей Сенинский:
В уставном капитале РАО "ЕЭС России" государству принадлежат примерно 52%. А в его региональных структурах?
Михаил Селезнев:
Сами его сотрудники даже признают, что РАО "ЕЭС России" является фактически не коммерчески ориентированной компанией, а одним из министерств Российской Федерации. Существуют 74 региональных энергетических компаний, и РАО "ЕЭС России", в большинстве случаев, владеет в них 50% акций.
Кроме того, главными организациями, регулирующими тарифную политику во всех российских регионах, являются так называемые региональные энергокомиссии, которые подотчетны губернаторам. Что тоже, конечно, подчеркивает большое влияние государства.
Сергей Сенинский:
Цены на газ, сколь известно, также устанавливает Федеральная энергетическая комиссия.
Андрей Гайдамака:
При определении тарифов Федеральная энергетическая комиссия исходит из чистой производственной себестоимости газа. И в самом деле, текущая себестоимость газа - очень низка. Для того, чтобы газ добыть, при наших гигантских уникальных месторождениях, затраты составляют порядка 2-2,5 долларов за тысячу кубометров газа. И это действительно одна из самых низких себестоимостей в мире.
Но дело в том, что содержание огромной трубопроводной системы накладывает на это еще достаточно много - по моим подсчетам, еще порядка 6 долларов на ту же самую тысячу кубометров.
Кроме того, при определении этих тарифов не "закладывается" стоимость замещения газа. То есть стоимость разведки и разработки новых месторождений для поддержания текущей добычи. Вот эти компоненты вообще не закладываются в текущий тариф. По нашим приблизительным оценкам, которые были составлены на основе финансовой отчетности, подготовленной компанией Pricewaterhousecoopers, полная себестоимость одной тысячи кубометров газа при поставке на внутренний рынок, с учетом вот этой инвестиционной составляющей, должна быть не менее 20 долларов за 1000 кубометров газа.
Еще деталь: при том тарифе в 10 долларов за 1000 кубометров газа, который сейчас действует на внутреннем рынке, еще порядка 35-40% составляют налоги. Инвестиционной составляющей там нет вообще. А если бы ее включили, то мы бы говорили о внутрироссийских тарифах более 20 долларов за тысячу кубометров газа.
Сергей Сенинский:
Министр России по антимонопольной политике Илья Южанов заявил на минувшей неделе, что через 4-5 лет Россия, если не принять мер, из страны энергоизбыточной может превратиться в страну энергозависимую. Что имелось в виду? Михаил Селезнев, инвестиционный банк "Объединенная финансовая группа":
Михаил Селезнев:
Конечно, во многом это попытки, вызванные желанием менеджментом РАО "ЕЭС России", и Анатолия Чубайса лично, как-то изменить тарифную политику, проводимую сейчас на государственном уровне. И, возможно, здесь есть какой-то элемент преувеличения оценок выбывания генерирующих мощностей, не краха, но серьезных проблем, которые ожидают сектор примерно к 2005 году.
С другой стороны, здесь мы возвращаемся к вопросу о тарифах. Тарифы, которые позволены региональным энергокомпаниям и РАО "ЕЭС России" в целом, конечно же, недостаточны для поддержания генерирующих мощностей на должном уровне. Может быть, не к 2005 году, а к 2007-ому, из-за нарастания выбывающих мощностей ввиду недостаточного их ремонта, мы действительно будем говорить о том, что Россия может превратиться из страны с избыточным производством электроэнергии в страну с дефицитом электроэнергии.
Сергей Сенинский:
Получается, динамика предложения и спроса на электроэнергию в России все более приобретают противоположную направленность?
Михаил Селезнев:
В принципе это так. В 1999 году в России было зафиксировано увеличение потребления электроэнергии примерно на 3%. Конечно, нам следует учитывать то, что все предыдущие годы потребление электроэнергии постоянно падало. И это увеличение было первым за десять лет. Мы видим, что с очень "низкого старта" начинается это увеличение потребления. Но эта тенденция, несомненно, есть.
И что особенно важно - в первые месяцы 2000 года эта тенденция по-прежнему заметна. То есть потребление энергии на эти же 3-4 %, в зависимости от региона, конечно, больше, чем в соответствующие месяцы в 1999 году.
Сергей Сенинский:
Что касается газа, то его разведанных запасов должно хватить России еще надолго. А вот хватит ли реально добываемых объемов? Андрей Гайдамака, инвестиционный банк Morgan Stanley Dean Witter.
Андрей Гайдамака:
Я бы предложил обратиться к оценкам международной фирмы "DeGolyer & McNaughton", которая проводила геологический аудит запасов "Газпрома". Да, действительно, разведанных запасов, которые можно запускать в промышленную разработку, в нашей стране хватит более чем на 60 лет. А если говорить об общих запасах, то мы можем говорить и о целом веке.
Но при этом дефицит газа, который начинает ощущаться сейчас, он реален. И далее ситуация с газом в России будет только ухудшаться. Если не будут предприниматься какие-то кардинальные меры сейчас по нормализации оплаты и повышению тарифов.
Дело в том, что последние 10 лет Россия жила за счет всего лишь двух месторождений - Уренгоя и Ямбурга, которые до сих пор дают порядка 70% всего потребляемого в стране газа. Новые месторождения вводились крайне редко и в тех объемах, которые не могут заместить эти два гигантских и действительно уникальных месторождения.
Так вот, эти два месторождения сейчас входят в стадию ускоряющегося падения добычи. И, по оценкам компании "DeGolyer & McNaughton", эта фаза ускоряющегося падения добычи будет достигнута здесь примерно в 2003-2004 году. Поэтому, если сейчас не начать вводить новые большие месторождения и вкладывать реальные деньги в их разработку, то в достаточно близком будущем мы столкнемся с реальным дефицитом газа на внутреннем рынке.
Сергей Сенинский:
Спасибо обоим экспертам. Напомню, на наши вопросы отвечали: старший аналитик по нефтегазовому сектору стран Восточной Европы инвестиционного банка "Morgan Stanley Dean Witter" Андрей Гайдамака и сотрудник аналитического отдела инвестиционного банка "Объединенная финансовая группа" Михаил Селезнев.
На Украине два года назад, под давлением южнокорейской корпорации Daewoo Motor, намеревавшейся вложить миллиард долларов в совместное предприятие с автомобильным заводом в Запорожье, был запрещен ввоз подержанных легковых автомобилей старше 5 лет. Теперь в Южной Корее Daewoo Motor готовят к продаже. А на Украине в минувший вторник вступило в силу новое постановление: нельзя ввозить автомобили старше 8 лет. Наш корреспондент в Киеве Сергей Киселев рассказывает:
Сергей Киселев:
Постановление правительства Украины частично отменяет те льготы, введения которых весной 1998 года удалось добиться совместному предприятию "АвтоЗАЗ-"Daewoo": был запрещен ввоз зарубежных автомобилей старше 5 лет, а минимальная таможенная стоимость для импортных авто была установлена в размере 5 тысяч долларов. В том числе и для российских малолитражек. Теперь эта норма отменена.
Как теперь признает правительство Украины, то, двухлетней давности, постановление принесло бюджету лишь убытки. На пресс-конференции по поводу нынешних автомобильных новаций председатель таможенной службы Украины Юрий Соловков заявил:
Юрий Соловков:
Самое главное, мы сделали это себе во вред. Данные о том, что сократились поступления в государственный бюджет, соответствуют действительности. Полностью соответствуют.
Если сравнивать объемы до нововведения и после, то мы действительно потеряли много денег. Скажем, в 1996 году: таможенные платежи за ввезенные из-за границы автомобили составили 334 миллиона гривен. А теперь посмотрим на итоги 1999 год - 149 миллионов.
Сергей Киселев:
Юрий Соловков, председатель таможенной службы Украины.
Еще одно сравнение: из 250 миллионов долларов, которые украинская казна ежегодно получала в виде таможенных сборов, 210 миллионов долларов поступало именно от сборов за ввоз в страну подержанных автомобилей.
Впрочем, граждане Украины довольно быстро научилось обходить установленные в 1998 году таможенные барьеры: ввоз иностранных автомобилей оформлялся как временный.
Юрий Соловков:
Как только ограничения эти ввели - ввозить можно автомобили не старше 5 лет, эту нишу на рынке заполнили автомобили, оформленные в режиме временного ввоза. И бороться с этим было очень сложно. Потому что есть Конституция Украины, есть Гражданский кодекс, согласно которым человек может пользоваться своим личным имуществом так, как он сам считает нужным. И никто не может лишить его этой возможности.
Сергей Киселев:
Председатель таможенной службы Украины Юрий Соловков. В его выступлении прозвучал и такой прогноз. За последние два года в Украину - по схеме временного ввоза - было ввезено 80 тысяч автомобилей. Если даже каждый второй из них владельцы теперь легально переоформят на таможне, (что обойдется каждому из них примерно в 550 долларов), то одно это может принести государственной казне около 22 миллионов долларов.
2 года назад Европейский союз назвал принятые Киевом ради инвестиций корпорации Daewoo меры "дискриминационными" и пригрозил ответными санкциями. И теперь в постановлении Кабинета министров Украины об отмене этих мер прямо указывается на Европейский Союз.
Что же касается совместного предприятия "АвтоЗАЗ-Daewoo", то этот самый дорогостоящий инвестиционный проект, который когда-либо затевался в Украине, - он оценивался в 1 миллиард 280 миллионов долларов - после банкротства корпорации Daewoo в самой Южной Корее оказался под угрозой срыва. И, как написала одна из киевских газет, придуманный журналистами пару лет назад лозунг "Все для Daewoo, все для ее победы!" может смениться перефразированным же названием известного марша: "Прощание южнокорейки".
Сергей Сенинский:
Сергей Киселев, наш корреспондент в Киеве.
Обзор некоторых публикаций очередного номера британского еженедельника "Экономист". Он вышел в пятницу, 7 апреля. С обзором вас познакомит Мария Салычева:
Мария Салычева:
Решение суда по поводу корпорации Microsoft - "виновна!" - мало для кого стало неожиданным, пишет "Экономист". Слишком часто в прошлом компании Била Гейтса удавалось создавать лишь видимость того, что она, якобы, следует предупреждениям антимонопольных ведомств. И потому сейчас истцы могут настаивать на более суровом наказании. Однако задача судьи легче от этого не становится. С одной стороны, будущий вердикт должен решить главную проблему: разрушить монополию операционной системы Windows, которая подавляет продукцию конкурентов. Но с другой стороны, наказание не должно навредить инновационным возможностям самой Microsoft. И, сколь парадоксальным ни выглядело бы такое предложение, разделение корпорации, как минимум, на три компании - две занимались бы Windows, а третья - прикладными программами - стало бы наилучшим выходом из положения не только для министерства юстиции, но и для самой Microsoft, заключает "Экономист".
Еще недавно даже самые пессимистичные аналитики полагали, что слияние немецких Deutsche Bank и Dresdner Bank все же состоится. И, тем не менее, сделка провалилась. Прежде всего - из-за нежелания объединяться сотрудников инвестиционных подразделений обоих банков, хотя их высшее руководство не возражало. Несостоявшееся слияние - мощный шаг назад для всей финансовой индустрии Германии, пишет "Экономист". Оно должно было бы стать знаком того, что немецкие банки меняются к лучшему. Теперь же оба банка вновь обретут свои убыточные сети филиалов. Непомерные затраты на их содержание давно лишают эти банки возможности нормально конкурировать на финансовых рынках, заключает "Экономист".
В течение 15 лет она увеличивалась вдвое ежегодно. Теперь здесь работают 29 тысяч человек, прибыль в прошлом году составила 3 миллиарда долларов, а по рыночной стоимости акций она почти стала крупнейшей в мире. Такова корпорация Cisco Systems, пишет "Экономист". Нынешний исполнительный директор, Джон Чэмберс, стремится сделать ее первой в мире компанией, которая будет стоить триллион долларов. 84% всех продаж компании приходится на электронную коммерцию. При этом сама Cisco Systems владеет лишь тремя небольшими заводами, где производится наиболее сложное оборудование. Остальное производство разбросано по десяткам заводов в разных странах мира, которые работают по ее заказам. В связи с делом Microsoft, есть риск, что компания может стать очередным объектом внимания антимонопольных органов. Впрочем, вряд ли: рынки сетевого оборудования, на выпуске которого специализируется Cisco Systems, основаны на открытых стандартах, и их весьма трудно монополизировать, заключает "Экономист".
Сергей Сенинский:
Мария Салычева познакомила вас с обзором некоторых публикаций очередного номера британского еженедельника "Экономист", который вышел в пятницу, 7 апреля.
"Корпорация Microsoft виновна в нарушении антимонопольного законодательства". Это заявление окружного судьи в Вашингтоне Томаса Джексона в прошлый уик-энд привело в итоге к крутому падению курсов акций технологических компаний на фондовых биржах, прежде всего в США. Но мы говорим сегодня о судьбе самой Microsoft. Корпорация признана виновной в нарушении законодательства: что предстоит теперь? Наш корреспондент в Нью-Йорке Владимир Морозов обратился к американским юристам:
Владимир Морозов:
Судья Томас Джексон вынес постановление, в котором поддержал три из четырех пунктов обвинения, выдвинутых против Microsoft корпорации правительством США и прокурорами 19 штатов еще весной 1998 года. В решении судьи, в частности, говорится, что корпорация использовала незаконные методы для того, чтобы сохранить свое монопольное положение на рынке операционных систем для персональных компьютеров, а также монополизировала рынок интернет-браузеров. В ноябре прошлого года тот же судья вынес предварительное постановление. Чем от него отличается нынешнее? Говорит профессор юридического факультета Колумбийского университета в Нью-Йорке Эбен Моглен:
Эбен Моглен:
В ноябре суд заявил об обнаруженных фактах - это первый этап дела. Нынешнее заявление - второй этап: оценка фактов с точки зрения закона. Теперь предстоит третий этап: наметить пути исправления положения, определить, что надо сделать, чтобы устранить нарушения закона, допущенные корпорацией Microsoft.
Владимир Морозов:
По мнению моего собеседника, несмотря на то, что корпорация признана виновной, стороны все еще могут договориться без суда. Хотя судья и вынес свое решение ровно через 48 часов после того, как полным провалом завершились продолжавшиеся 4 месяца переговоры о возможности именно такого внесудебного решения. За это же время на Microsoft уже подали в суд около ста групп обиженных клиентов.
Эбен Моглен:
Факты, собранные по ходу следствия, признаны нарушением закона. Теперь сотни, если не тысячи, частных компаний, которые посчитают, что они пострадали из-за противозаконной тактики Microsoft, не должны будут доказывать в суде факт нарушения закона. А значит, эти процессы обойдутся истцам гораздо дешевле. Может возникнуть лавина частных исков. Их не остановит даже апелляция, потому что пока апелляция обсуждается, решение судьи Джексона остается в силе.
Владимир Морозов:
Среди таких истцов могут оказаться и крупные корпорации - America OnLine, Sun Microsystems, Apple Computer и IBM. Во всяком случае, в решении судьи они названы в числе пострадавших от незаконной практики компании Microsoft.
Но вернемся к третьему этапу дела. Microsoft уже объявила, что подаст апелляцию. Делом будет заниматься Апелляционный суд, а затем, вероятно, Верховный суд Соединенных Штатов. По мнению юристов, на все это может уйти два с половиной - три года.
Каким может стать окончательное решение судебных инстанций? Если вспомнить наиболее крупные в США антитрестовские процессы ХХ века - например, компании Standard Oil Джона Рокфеллера или телефонной компании AT&T, которые завершились принудительным разделением этих корпораций, - то можно предположить, что и процесс против Microsoft может завершиться подобным образом? Профессор Моглен, Колумбийский университет:
Эбен Моглен:
Нет, я не думаю, что это неизбежно. Дело в том, что разделение компании - не есть наказание. Это лишь один из многих способов восстановить конкуренцию на рынке. И главный вопрос, стоящий перед судьей Джексоном, - не как просто наказать Microsoft, а какое решение может наилучшим образом восстановить справедливую конкуренцию: юридический контроль за коммерческой тактикой Microsoft или же организационная перестройка компании, в том или ином виде?
Если же и будет, в итоге, принято решение разделить Microsoft на отдельные компании (в чем я лично сомневаюсь), то на выполнение такого решения уйдут годы. Например, дело, завершившееся разделением компании AT&T, длилось 18 лет. Это очень долгий процесс.
Но перемены к лучшему могут происходить уже сейчас. Само судебное разбирательство и необходимость защищаться против бесчисленных частных исков, на мой взгляд, изменят тактику корпорации Microsoft, каким бы ни оказалось решение суда.
Владимир Морозов:
Другой юрист, сотрудница частного исследовательского института Кэйто в Вашингтоне - Солвейг Синглтон также сомневается, что суд может принять решение о разделение Microsoft:
Сольвейг Синглтон:
В прошлом было немало антитрестовских процессов, в результате которых компании были разделены - скажем, Standard Oil или AT&T. Но эти компании уже состояли из обособленных подразделений, почти независимых друг от друга. А Microsoft всегда была единой компанией, с единым руководством. Поэтому вопрос о разделении такого монолита очень сложен. Судам еще не приходились решать таких трудных проблем.
Владимир Морозов:
Тем не менее, многие американские юристы не исключают, что суд может вынести решение о необходимости разделения корпорации.
Судья Томас Джексон уже назначил слушания о мерах наказания в отношении Microsoft на 24 мая этого года. Министерство юстиции передаст судье свои предложения в конце апреля. А до 10 мая Microsoft должна подготовить свой ответ.
