Отставка Евгения Примакова: реакция финансовых рынков.
Финансовый рынок Украины: все дальше от российского.
Экономика Польши и Венгрии: переходный период завершился?
Обзор публикаций очередного номера британского еженедельника "Экономист".
Сергей Сенинский:
"Сегодня я принял непростое решение - отправил правительство в отставку",- заявил в телеобращении в минувшую среду президент Борис Ельцин. "Это правительство полностью выполнило поставленную перед ним тактическую задачу, однако в экономике мы по-прежнему топчемся на месте".
Почти те же слова звучали в телеобращении Бориса Ельцина 23-го марта прошлого года, когда в отставку был отправлен Виктор Черномырдин. "Нам нужна новая правительственная команда, более динамичная и инициативная", говорил 14 месяцев назад Борис Ельцин. "Наши люди так и не почувствовали перемен к лучшему".
Отставки - Виктора Черномырдина в марте 1998 года и Евгения Примакова - в мае 1999 - в реакции на них финансовых рынков. Об этом мы говорим сегодня с экспертами в Москве и США.
И прежде всего - о российском валютном рынке, где формируются разные обменные курсы рубля на разных торгах. Сколь сильно они разнились на минувшей неделе после отставки Евгения Примакова? Екатерина Малофеева, сотрудник аналитического управления инвестиционной компании "Ренессанс-Капитал", Москва:
Екатерина Малофеева:
Довольно редко возникали ситуации, когда курсы на утренней и на дневной сессии совпадали. Обычно разница между утренними и дневными курсами увеличивалась или оставалась на довольно высоком уровне в период нестабильности на валютном рынке и снижалась, когда ожидались дни относительно спокойные. Большую часть апреля разница между утренними и дневными курсами все время снижалась и достигла довольно-таки низкого уровня - 4 копейки, скажем 6 мая. Но ситуация, конечно же, резко изменилась после того, как было объявлено об отставке правительства Примакова и назначении на должность и.о. премьер-министра Сергея Степашина.
Интересная ситуация возникла в среду, в день, когда было объявлено об изменениях в составе правительства. Дело в том, что участники рынка узнали о том, что смещен с должности Евгений Примаков, уже после того, как утренние торги на ММВБ закончились. И этим объясняется то, что официальный курс Центрального банка со среды на четверг не очень сильно изменился. А участники валютных торгов на дневной сессии уже знали об изменениях в составе правительства РФ, и, конечно же, курс на дневных торгах резко отреагировал.
Таким образом, разница в курсах между утренними и дневными торгами резко возросла - с пятницы, последнего торгового дня предыдущей недели, до среды. В среду разница между утренним и дневным курсом выросла до 96 копеек. Та же ситуация сохранилась и в четверг, разница между курсами выросла до 1 рубля 28 копеек, и такая разница между курсами не наблюдалась уже больше месяца. Как на утренних, так и на дневных торгах было зарегистрировано падение рубля.
Сергей Сенинский:
Это было в среду и четверг на минувшей неделе. В пятницу, к моменту первого выхода этой программы в эфир, мы еще не располагали последними данными, сколько различались курсы в этот день. Но вспомним, как вообще появились система двух торговых сессий - для двух разных курсов одной и той же валюты?
Екатерина Малофеева:
Система двух торговых сессий на ММВБ была введена Центральным банком России осенью прошлого года, когда Центральному банку необходимо было предпринять жесткие и административные меры для того, чтобы взять ситуацию под контроль. Возникла идея организовать вместо одной торговой сессии - две, на которых бы выступали разные продавцы и покупатели иностранной валюты.
На утренней, или, так называемой, специальной сессии, имеют право покупать и продавать валюту участники внешнеторговой деятельности. Это импортеры и экспортеры. Импортеры на утренней валютной сессии могут покупать валюту, необходимую им для закупки импортных товаров, а экспортеры обязаны продавать на утренней сессии большую часть своей валютной выручки, в настоящий момент эта часть составляет 75 процентов, с некоторыми исключениями.
На вечерней сессии, или на дневной сессии, как она обычно называется, имеют право работать все остальные участники валютного рынка, то есть те, кто покупает и продает валюту не для целей внешнеторговой деятельности.
Сергей Сенинский:
Екатерина Малофеева, инвестиционная компания "Ренессанс-Капитал", Москва.
А теперь - о первой реакции на сообщения минувшей недели из Москвы финансовых рынков Соединенных Штатов. Роман Шулов, сотрудник инвестиционно-консалтинговой компании "Экссел Трейдинг Групп", Чикаго.
Роман Шулов:
Реакция на увольнение Примакова на американских рынках была относительно небольшой, потому что уже и раньше было известно, что какие-то перестановки произойдут, так как Борис Ельцин был недоволен определенными действиями Примакова. Поэтому реакция была незначительна.
Отставка Черномырдина, если сравнивать, имела больший резонанс, потому что еще год назад ситуация в России не была такой, как сейчас. Все, что происходило в России, имело тогда довольно-таки важное значение для здешних финансовых рынков, а так как сейчас инвестиции в Россию очень малы, поэтому и финансовых интересов очень мало, поэтому то, что происходит в России не так влияет на западные рынки, как раньше.
Надо помнить, что российский рынок "поднялся" очень резко с начала этого года, но надо помнить и то, что он до этого очень резко "упал". То есть, он сократился более чем на 90 процентов от его пика, и поэтому даже нынешний рост российского рынка все равно очень небольшой - по отношению к его пику 2 - 3 года назад. Теперь все зависит от того, какая будет в дальнейшем политика российского правительства, и я думаю, что очень повлияет на российский рынок возможность импичмента президента России.
Сергей Сенинский:
Российский рынок корпоративных ценных бумаг, то есть акций российских компаний, отреагировал на последние события в Москве сильнее других сегментов финансового рынка . Максим Белоусов, вице-президент Российской биржи.
Максим Белоусов:
На фоне тенденций, которые прослеживались в конце января - начале февраля этого года, безусловно, мы можем наблюдать значительное понижение котировок, вызванное именно реакцией рынка на отставку кабинета Примакова. Хотя я не склонен сильно драматизировать ситуацию.
Да, безусловно, серьезный откат - примерно 16 - 17 процентов понижения в течение двух дней. То есть, в первый момент - в среду, реакция была отрицательная и близкая к биржевой панике. Эта реакция выразилась в понижении котировок по основным бумагам на 13 - 15 процентов. В четверг падение продолжилось, но уже весьма скромными темпами: 2 - 3 процента по основным бумагам, которые представлены в торговых системах РТС и ведущих бирж России.
По сравнению с ситуацией после 17 августа 1998 года... тогда рухнул рынок ГКО и, естественно, повлек за собой падение рынка корпоративных ценных бумаг, падение составило 30 - 35 процентов. И коллапс российского фондового рынка был практически налицо.
Падение фондового рынка на 15 - 17 процентов на минувшей неделе произошло на фоне начавшегося весьма заметного роста рынка. В среднем рост - 25 - 30 процентов, начиная с конца января - начала февраля этого года. Поэтому нынешнее падение существенное, но не катастрофическое.
Сергей Сенинский:
Рынок государственного долга, самый крупный сегмент финансового рынка России до 17 августа прошлого года, на отставку Евгения Примакова реагировал вяло, что объяснялось, правда, и новыми внутренними его регуляциями. Олег Ларичев, менеджер управляющей компании "Тройка-Диалог", Москва, о динамике рынка государственных облигаций в последние месяцы:
Олег Ларичев:
17 августа 1998 года российским правительством было принято решение, которое заморозило на неопределенное время рынок ГКО-ОФЗ, рынок внутреннего долга. Разморожен рынок был в начале января. В январе рынок начал оттаивать, возобновились торги, и постепенно рынок начал набирать обороты. С самого начала у рынка появилась забавная черта: Центральный банк ограничил доходность доходность на нем уровнем в 120 процентов годовых, что соответствует удвоенной ставке рефинансирования. Это достаточно искусственный уровень, то есть участники рынка довольно скованы в своих действиях.
Я бы не стал делить на периоды - при Примакове и после него, по крайней мере, на рынке государственного долга. В общем-то, никаких кардинальных изменений не произошло, цены несколько упали, но все равно, даже этот уровень в 120 процентов годовых не был достигнут. Обороты остаются крайне небольшими. Например, 13 мая оборот составил порядка 90 миллионов рублей, что меньше 4-х миллионов долларов. До кризиса обороты зачастую превышали миллиард долларов.
Сергей Сенинский:
Ведущие международные рейтинговые агентства - почти сразу после сообщений об отставке правительства Евгения Примакова - сообщили, что пока не намерены пересматривать ранее присвоенные России рейтинги. Управляющий директор одного из крупнейших агентств - американского "Мудиз Инвесторз Сервис" - Дэвид Леви:
Дэвид Леви:
Текущие рейтинги нашего агентства таковы: в отношении российских еврооблигаций - ВЗ, а в отношении валютных облигаций министерства финансов России - СА. Последний рейтинг (СА) означает дефолт с существенными потерями для инвесторов.
По облигации Минфина, как мы предполагаем, будет объявлен дефолт, и наша рейтинговая оценка указывает именно на риск дефолта.
Оценка российских еврооблигаций (ВЗ) несколько выше, потому что мы не исключаем, что правительство России будет продолжать выплачивать проценты обладателям еврооблигаций и в этом году, и в следующем. От выплаты основного долга по еврооблигациям Россия освобождена до 2001 года, поэтому, как мы считаем, у российского правительства есть возможность из поступающих средств погашать хотя бы проценты по еврооблигациям.
Вот почему, несмотря на отставку Примакова, мы пока не намерены менять рейтинг российских еврооблигаций, который, правда, и без того очень низкий.
Сергей Сенинский:
Дэвид Леви, управляющий директор рейтингового агентства "Мудиз Инвесторз Сервис".
Всех наших собеседников мы попросили сравнить реакцию финансовых рынков на отставки Виктора Черномырдина в прошлом году и Евгения Примакова - на минувшей неделе. О российском валютном рынке - Екатерина Малофеева, инвестиционная компания "Ренессанс-Капитал", Москва:
Екатерина Малофеева:
Мне представляется, что в настоящий момент ситуация, сложившаяся на валютном рынке, отличается от ситуации, сложившейся, скажем, год назад, в момент отставки правительства Черномырдина, просто техническими характеристиками.
Если вспомнить, год назад в России существовал довольно-таки развернутый рынок внутренних долговых обязательств, к которому имели доступ иностранные инвесторы. Иностранные инвесторы, соответственно, имели потребность конвертировать средства, которые они хотели вложить в рынок ГКО, в российские рубли, и, когда они хотели вывести свои деньги или свою прибыль из страны, у них возникала необходимость покупать валюту.
Существовал какой-никакой банковский сектор и довольно-таки значительный объем импорта, резко сократившийся после девальвации рубля. Поэтому количество участников рынка и то количество ограничений, которое на валютный рынок накладывалось год назад и сейчас, и составляет основную разницу в ситуации.
Если год назад мы говорили о том, что да, реакция была вполне рыночной, я имею в виду падение курса рубля в ответ на отставку правительства Черномырдина, возможно, она было слишком сильной, участники рынка запаниковали, то сегодня объем торгов относительно небольшой, относительно той ситуации, которая была год назад. И ситуация находиться под довольно-таки жестким контролем банка России.
Сергей Сенинский:
Российский рынок государственных ценных бумаг. Олег Ларичев, компания "Тройка-Диалог", Москва.
Олег Ларичев:
Я бы не стал сравнивать ситуацию в России, именно связанную с отставкой Евгения Примакова, с каким-либо другим моментом в истории российского рынка. Но если взглянуть более широко на рынок российского долга, не только внутреннего, но и внешнего долга, то на мой взгляд, ситуация напоминает 1996 год.
В каком смысле? В том, что не решены вопросы внешнего долга. Ожидается, что начнутся переговоры по реструктуризации долга Лондонскому и Парижскому клубам кредиторов. На рынке ГКО доходность - свыше 100 процентов, при том, что уровень инфляции в апреле составил 3 процента, что в пересчете дает примерно 40 процентов годовых. То есть, налицо большой разрыв, налицо очень высокая доходность, которая обусловлена все еще остающимися крайне негативными ожиданиями, и это очень сильно напоминает 1996 год.
Сергей Сенинский:
Максим Белоусов, вице-президент Российской биржи, предлагает свою градацию событий последнего времени - по степени их влияния на рынок акций российских компаний:
Максим Белоусов:
Мнение достаточно распространенное, что ситуация с падением рынка, вызвано отставкой кабинета Примакова, лежит где-то посередине между ситуацией, вызванной дефолтом по государственным ценным бумагам 17 августа 1998 года - это как верхняя планка, и как нижняя планка это - реакция рынка корпоративных ценных бумаг и падение его, как реакция на отставку кабинета Черномырдина, которая произошла чуть более года назад. Тогда падение составило порядка 8 - 10 процентов, а по некоторым оценкам - от 9 до 12 процентов. Вот где-то между ними находится уровень падения, вызванного отставкой кабинета Примакова.
Сергей Сенинский:
Роберт Дженецкий, президент инвестиционной компании "Чикаго Кэпитал" в Чикаго:
Роберт Дженецкий:
Очевидно, что положение ещё более ухудшилось, едва начав улучшаться. Опять МВФ и США, даже желая расширить кредитование России, не знают, с кем вести в Москве переговоры. Хотя вообще похоже, что не отставка Примакова ухудшила экономическое положение в России, а ухудшение положения привело к отставке Примакова. Но как бы то ни было, его уход вновь подрывает надежду на то, что в России экономика, наконец, стабилизируется.
Я даже считаю, что сегодня репутация России на западных финансовых рынках хуже, чем она была сразу после отставки Виктора Черномырдина, потому что политическая обстановка в мире сейчас более напряжённая.
Если же сравнивать реакцию международных рынков на нынешний правительственный кризис в России с их реакцией, скажем, на недавний финансовый кризис в Бразилии, то и такое сравнение тоже не в пользу России. В Бразилии кризис наступил, когда в этой стране у власти находилось относительно стабильное правительство. Там президенту не грозил импичмент, а его авторитет не подвергался такому сомнению, как авторитет Ельцина в России. В Бразилии, правда, произошла смена главы Центрального банка, но эта замена была вполне в демократических рамках, и не носила авторитарного характера.
В России сегодня ситуация иная, не сравнимая ни с какой другой. Пока получалось так, что в России каждая смена премьер-министра приводила только к ухудшению ситуации. Каждый новый политический кризис ведёт к потере потенциальных инвесторов. Но главное - в стране так и не созданы многие из базовых условий, прежде всего законодательных, при которых только и возможна здоровая экономика.
Сергей Сенинский:
Роберт Дженецкий, президент инвестиционной компании "Чикаго Кэпитал", Чикаго.
И в завершении разговора - вернемся вновь к первой его теме: российский валютный рынок. Система двух торговых сессий на Московской Межбанковской валютной биржи существует уже 8 месяцев. Может ли Центральный банк России отказаться от нее в ближайшее время? Екатерина Малофеева, инвестиционная компания "Ренессанс-Капитал", Москва:
Екатерина Малофеева:
Центральный банк в ближайшее время может действительно пойти на слияние двух торговых сессий, тем более, что это одно из требований, которое к нему предъявляет МВФ. Нужно сказать, что МВФ, не сказать, что в штыки, но не с большим энтузиазмом воспринял идею Центрального банка о разъединении торговых сессий, и более того, довольно жестко воспринял меры по ограничению спроса на иностранную валюту.
Поэтому, с одной стороны, стабилизация общей ситуации на валютном рынке, если не брать в расчет политические факторы, и с другой стороны, давление МВФ. Эти два фактора могут заставить Центральный банк России отказаться от практики двух торговых сессий и вновь объединить валютные торги.
Сергей Сенинский:
Спасибо всем нашим собеседникам. Это, напомню, в Москве - сотрудник аналитического управления инвестиционной компании "Ренессанс-Капитал" Екатерина Малофеева, вице-президент Российской биржи Максим Белоусов и менеджер управляющей компании "Тройка-Диалог" Олег Ларичев; в Соединенных Штатах - управляющий директор международного рейтингового агентства "Мудиз Инвесторз Сервис" Дэвид Леви, президент инвестиционной компании "Чикаго Кэпитал" Роберт Дженецкий и сотрудник инвестиционно-консалтинговой компании "Экссел Трейдинг Групп" Роман Шулов.
Наша постоянная рубрика - обзор некоторых публикаций очередного выпуска британского еженедельника "Экономист", Он вышел в пятницу, 14 мая. С обзором вас познакомит Мария Клайн:
Мария Клайн:
Многочисленные в последнее время слияния компаний и корпораций основательно меняют мир бизнеса. Однако, еще в большей степени этому способствуют временные союзы и соглашения, заключаемые компаниями, пишет "Экономист".
Есть данные, что за минувшие три года в мире было заключено более 20 тысяч таких корпоративных соглашений, объем прибыли от которых составил в 1997 году огромную сумму - более одной пятой от совокупной прибыли всей первой тысячи крупнейших американских компаний. Такие союзы создаются прежде всего с целью объединения ресурсов для проведения научных исследований. Они также удобны тем, что, как правило, не запрещают участникам союзов заключать новые, более выгодные соглашения.
Возможным примером могут со временем стать недавние сделки американской телекоммуникационной корпорации "Эй Ти энд Ти" с компанией кабельного телевидения "МидиаУан" и корпорацией "Майкрософт". Покупка "МидиаУан", вполне вероятно, окажется менее выгодной для "Эй Ти энд Ти", чем просто соглашение с "Майкрософт" о расширении набора услуг, предоставляемых по системам кабельного телевидения. Однако, сохранять такие союзы эффективно действующими - задача весьма сложная и требует, как правило, полного доверия партнеров друг к другу, подчеркивает "Экономист".
Экономика Аргентины находится в состоянии глубокого спада, однако иностранный капитал не торопится уходить из страны, пишет "Экономист". Дело в том, что с 1991 года в Аргентине действует так называемая система валютного управления, которая исключает выпуск в обращение новых денег, если они полностью не обеспечены государственными валютными резервами. Поэтому есть основания ожидать роста экономики страны уже во второй половине нынешнего года.
Аргентинская национальная валюта - песо - привязана к доллару США, доля которого в общей денежной массе в стране уже составляет почти 70 процентов. В январе нынешнего года президент Аргентины Карлос Менем выступил с предложением принять американский доллар в качестве национальной валюты. Руководство страны планирует заключить соответствующее соглашение с Соединенными Штатами, которое в неофициальном порядке уже обсуждалось. Однако реализация проекта может оказаться успешной лишь при условии проведения радикальных реформ, имеющих целью повысить эффективность и конкурентоспособность экономики Аргентины. Поэтому в ближайшее время проект долларизации Аргентины едва ли будет реализован, полагает "Экономист".
Объявление об отставке министра финансов Соединенных Штатов Роберта Рубина, который столь успешно руководил этим ведомством в последние годы, минимально отразилось на котировках акций американских компаний, которые достигли рекордных уровней, пишет "Экономист". В 1996 году председатель Федеральной резервной системы Алан Гринспэн предупреждал об излишнем оптимизме в связи с высокими темпами роста американской экономики и подчеркивал, что законы цикличности экономического развития еще никто не отменял. Но с тех пор индекс Доу-Джонса повысился более чем на 70 процентов, а многие эксперты сходятся в том, что в Америке сформировалась новая экономика, к которой прежние экономические критерии уже неприменимы.
Сколь справедливы такие утверждения? - задается вопросом "Экономист". По мнению ряда экономистов, рекордные котировки акций и дивиденды по ним стали возможными, в основном, благодаря неуклонному снижению уровня инфляции в Америке в последние годы. Однако, порожденный этим оптимизм может толкнуть котировки акций еще выше - уже за рамки всякого рационального уровня, заключает "Экономист".
Сергей Сенинский:
Спасибо, Мария Клайн познакомила вас с обзором некоторых публикаций очередного номера британского еженедельника "Экономист", который вышел в пятницу, 14 марта.
Отставка председателя правительства России и финансовый рынок Украины. Этот материал подготовил наш корреспондент в Киеве Сергей Киселев:
Отставку Евгения Примакова в политических и деловых кругах Украины восприняли достаточно вяло. Президент страны Леонид Кучма посетовал, что - цитирую - "мы только начали налаживать связь на уровне правительств и министерств, и эта отставка российского премьера не на пользу российско-украинским отношениям", - конец цитаты. Кроме того, украинский лидер отметил, что около 40 процентов экспорта Украины приходится на Россию, и что в данной ситуации нельзя говорить ни про какие российские инвестиции в украинскую экономику.
К этому Леонид Кучма добавил, что Россия после отставки Евгения Примакова не способна быть для Украины кредитором, а тем более донором. Однако глава украинского государства решительно отверг возможность проведения в связи с этим эмиссии.
Подобное обещание украинского лидера немедленно связали с принятым в день отставки в России Евгения Примакова решением Национального банка Украины - дополнительно отпечатать банкноты номиналом в 50 и в 100 гривен. Руководство Нацбанка объяснило это тем, что в обороте в основном остались лишь купюры малого номинала - 5, 10 и 20 гривен.
Однако некоторые наблюдатели расценили подобный шаг Национального банка именно как начало скрытой эмиссии.
Тем не менее помощник главы украинского Нацбанка Дмитрий Рикберг в интервью для радио "Свобода" заверил, что киевские финансовые новации и московские перемены в правительстве - лишь случайные совпадения:
- Это делается с целью оптимизации структуры банкнот гривни и полного обеспечения потребности в банкнотах высоких номиналов. Мы обратились с просьбой к руководителям региональных управлений Национального банка - обеспечить увеличение выпуска в обращение банкнот достоинством 50 и 100 гривен. Это не является эмиссией, просто для соблюдения структуры номиналов банкнот...
На вопрос о том, как отставка премьер-министра Примакова и связанные с нею политические перепитии в России могут отразиться на стабильности украинской финансово-банковской системы, господин Ригберг ответил:
- Россия - наш ближайший сосед, и конечно, следовало бы что-то ожидать от них. Но последнее время у нас связи с российскими банками, с российской промышленностью - после того, как там разразился кризис - значительно уменьшились. И поэтому мы считаем, что такого влияния, как было у нас в августе прошлого года, конечно, не будет. Мы уже для этого сделали все возможное, чтобы это предупредить.
Говорил помощник главы Нацбанка Украины Дмитрий Рикберг. А бывший президент коммерческого банка "Денди", а ныне народный депутат Украины и кандидат в мэры Киева Михаил Бродский прогнозирует:
- Я думаю, что пока председателем Национального банка Украины работает Виктор Ющенко, снятие премьер-министра Примакова или любого другого в России никак не отразится на Украине. Паника, конечно, какая-то будет в России, но к Украине это не имеет никакого отношения.
Отставка в России Евгения Примакова привела к... укреплению курса украинской гривни по отношению к российскому рублю и не повлияла на курс к американскому доллару. Уже через полчаса после сообщения об освобождении от должности Евгения Примакова, на украинском валютном рынке за 100 российских рублей давали 16 гривен вместо 16 гривен и 30-ти копеек ранее.
По мнению одного из руководителей коммерческого Укринбанка Александра Хмелевского, если политическая нестабильность в России будет усиливаться в связи с рассмотрением вопроса об импичменте президента Бориса Ельцина, то в Киеве в течение ближайших дней курс может достичь 14-ти гривен за 100 российских рублей.
Впрочем, часть украинских экономистов настроена менее оптимистично по поводу дальнейших перспектив и рубля, и гривны.
Народный депутат Украины Михаил Павловский:
- Поскольку у нас такие финансовые и денежные системы, которые не связаны с производством - это чисто психологические системы поведения на бирже банковской. Поэтому я думаю, что и дальше будет падать рубль, и соответственно, будет аналогичная реакция. Поскольку здесь у нас жесткая связь - будет также падать гривна. Удержать гривну очень сложно, потому нет соответствующего достаточного валютного резерва, и Международный валютный фонд не охотно дает кредиты. Поэтому удержать этот процесс будет очень сложно. Тем более, что в России обостряется и политическая ситуация, а нынешняя банковская система очень сильно реагирует на политическое состояние в стране. Поэтому, я думаю, сейчас пойдет интенсивное падение и рубля, и гривни.
По мнению господина Павловского, в результате этого в первую очередь пострадают менее обеспеченные граждане Украины:
- Люди ощутят падение рубля и гривни по двум направлениям: с одной стороны зарплаты останутся замороженными, плюс повышение тарифов на коммунальные услуги. С другой стороны падение курса - и произойдет дальнейшее обнищание широких слоев населения.
... Для того, чтобы стабилизировать гривну и рубль, будет дальше развиваться уже известный метод - это новый метод, который придуман в России и в Украине. Это - задержка с выплатой зарплаты, пенсий, стипендий. То есть, этот процесс возрастания задолженности - он продолжится.
Так считает украинский парламентарий Михаил Павловский.
Что же касается граждан Украины, то они пока практически никак не ощутили то, что каждый российский рубль подешевел в Украине на 0,3 копейки по сравнению с гривней. В большинстве обменных пунктах всерьез рублями уже давно не торгуют - главным образом потому, что украинское населения предпочитает хранить свои сбережения в "чулках" в более стабильной валюте - в американских долларах или же в немецких марках.
А потому отставка российского премьера Евгения Примакова ажиотажа не вызвала. Никто в Киеве не побежал срочно обменивать российскую валюту на украинскую или же скупать валюту американскую. Соль, спички и мыло также не стали товарами повышенного спроса. Что же касается сахара, то его в киевских магазинах нет и безо всяких политических кризисов в России: он исчез после того, как недавно глава киевской госгорадминистрации запретил розничной торговле повышать на сахар цены.
Сергей Сенинский:
Спасибо Сергей Киселев, наш корреспондент в Киеве.
Польша и Венгрия стали первыми из постсоциалистических стран Центральной и Восточной Европы, а также республик бывшего СССР, которые в прошлом году смогли превзойти в промышленном производстве уровень 1989 года. Сегодня эксперты говорят о том, что эти две страны уже миновали фазу шоковой терапии и вышли на следующий рубеж. Дмитрий Волчек и Игорь Таборский познакомят вас с основными положениями специальной статьи на эту тему, опубликованной в вышедшем на минувшей неделе очередном номере британского ежемесячного журнала "Бизнес Сентрал Юроп".
Игорь Таборский:
Это действительно может показаться странным: что за прогресс, если экономический рост замедлился? Но прогнозы экономистов о перспективах экономики Польши и Венгрии - в последние месяцы звучали все более уверенно. Впервые сразу в двух странах Центральной Европы темпы экономического роста снизились - в большей степени - не из-за внутренних проблем, а ввиду нормальной цикличности развития европейской экономики. И хотя обе страны все еще переживают последствия финансового кризиса в России и сокращения спроса в Западной Европе на продукты их экспорта, и Польша, и Венгрия уверены, что уже летом их экономический рост восстановится - как и в Евросоюзе. Но главный вопрос - будут ли решены в этих странах структурные проблемы, которые препятствуют долговременному экономическому росту?
Дмитрий Волчек:
Минувший год показал, что экономика Польши и Венгрии уже достаточно устойчива к воздействию кризисов, приходящих из-за рубежа, чтобы не дать им спровоцировать внутреннюю рецессию у себя. Именно это обстоятельство и позволило экономистам сделать вывод о том, что в обеих странах сформированы необходимые базовые условия для долгосрочного и устойчивого экономического роста. Такого, который позволил бы им в течение ближайших 20 лет достичь стандартов Европейского Союза. Польша и Венгрия - единственные из постсоциалистических стран региона, которым удалось, наконец, в промышленном производстве превысить уровень 1989 года. При этом, однако, показатели объема ВВП в расчете на душу населения в этих странах по-прежнему вдвое меньше средних показателей для стран Европейского Союза.
Игорь Таборский:
Чтобы преодолеть этот разрыв, прогнозируют эксперты, странам Центральной Европы - в течение ближайших 20-ти лет - необходим экономический рост, как минимум, на три процента в год выше, чем в странах Западной Европы. Причем рост этот должен быть в большей степени обеспечен новыми инвестициями и повышением качества товаров. Экономика Польши и экономика Венгрии - весьма различны, но они и существенно отличаются от экономик других стран региона, и это их сближает. Причем высокие темпы экономического роста последних лет обеспечили в обеих странах отнюдь не старые промышленные гиганты, а стремительно развивающийся и гибкий частный сектор.
Дмитрий Волчек:
Хрестоматийный пример - Польша, где быстрый рост малого бизнеса начался в 1992 году. Он начал с торговли и услуг, но затем переключился и на промышленное производство, подбирая небольшие заводы и фабрики, которые выпадали из крупных, социалистических времен объединений. Сегодня на долю малых и средних компаний приходится более двух третей всего объема ВВП Польши и более половины объема промышленного производства в стране. Этот успех отчасти объясняется огромным и стремительно растущим внутренним рынком, спрос на котором способствовал быстрому экономическому росту Польши, несмотря на медленную приватизацию, относительно невысокий уровень инвестиций и не оправдавший надежд экспорт.
Игорь Таборский:
Новый частный сектор в экономике Венгрии - совершенно иной. Здесь сочли, что местный малый бизнес очень трудно будет превратить во что-либо значимое. Но Венгрия преобразила структуру национальной экономики, продав большинство крупнейших государственных предприятий иностранным компаниям и сделав все возможное и невозможное, чтобы в страну пришли крупные инвестиции. Большая их часть поступила в машиностроение, электротехнику и электронику. В 1990-м году на долю этих отраслей приходилось 20 процентов объема промышленного производства и 12 процентов выручки от всего венгерского экспорта. Теперь этот сектор дает боле 40 процентов всего промышленного производства Венгрии и 60 процентов экспорта в страны Европейского Союза. Только в прошлом году рост производства в этих отраслях венгерской экономики составил 45 процентов.
Дмитрий Волчек:
Всего на долю компаний, принадлежащих иностранцам, приходится сегодня треть всего ВВП Венгрии и три четверти венгерского экспорта. В результате Венгрия оказалась включена в европейские производственные системы. Пока еще она привносит меньше добавленной стоимости, чем, скажем, Испания или Португалия - импортируя более дорогую продукцию и экспортируя более дешевую. Но Венгрия уже сегодня интегрирована в европейские технологические цепочки в большей степени, чем те же Испания и Португалия, когда они вступали в Евросоюз. И это - главная причина, почему в Венгрии - на фоне кризиса в целых регионах мира - экономический рост не прекращался.
Игорь Таборский:
Достаточно сравнить с Польшей и Венгрией другие страны региона, как становится понятным, почему, в отличие от них, та же Чехия по-прежнему продолжает бороться с рецессией. Чехи так и не смогли сделать то, что удалось и Польше, и Венгрии, при всех еще нерешенных проблемах: переключиться от убыточных индустриальных гигантов на новые и более гибкие виды бизнеса.
Впрочем, и двум лидерам еще только предстоит доказывать, что задел для длительного роста в них действительно уже создан. И для Польши, и для Венгрии это означает необходимость наращивания внутренних инвестиций. Только в этом случае окажутся верными оценки экономистов о создании в этих странах действительно широкой базы для долговременного экономического роста.
Дмитрий Волчек:
В Венгрии экономический рост составил в 1997 году 5 процентов ВВП, что обеспечили компании, которыми владеют зарубежные корпорации. Это неудивительно: они вкладывали в купленные ими венгерские предприятия миллиарды долларов. В 1998 году в стране появились первые признаки оживления внутренних инвестиций, практически замороженных в течение последних лет. Однако оживление это объяснялось в основном расширением внутреннего рынка, места для собственно венгерских компаний на котором остается немного. Объем розничной торговли в стране увеличился в 1998-м году на 7 процентов, но прежде всего потому, что подавляющую часть потребительских товаров, которые приобретают венгерские покупатели, составляют товары импортные. А если учесть, что сети розничной торговли также принадлежат иностранцам, то вряд ли можно ожидать здесь перемен.
Игорь Таборский:
Внутренний рынок производственных товаров в Венгрии столь же проблематичен для местных компаний, как и рынок товаров потребительских. В его основе - производство товаров для крупных, ориентированных на экспорт компаний, контролируемых иностранными фирмами. Но те, в свою очередь, чаще импортируют, чем покупают поблизости. Например, импортная составляющая в цене автомобильного двигателя, собранного на заводе немецкой компании "Ауди" в венгерском городе Дьёре, достигает 99 процентов. В итоге - на фоне бума в прошлом году венгерского промышленного экспорта, обеспеченного международными корпорациями, объем продаж на внутреннем промышленном рынке увеличился всего на 3 процента. Но чтобы приблизиться к западноевропейским стандартам, местные компании в Венгрии должны резко повысить собственную эффективность, что, в свою очередь, невозможно без настоящего бума местных инвестиций в промышленность. Отдельные высокотехнологичные отрасли могут стать локомотивом широкой технологической трансформации в стране, но такой путь может привести и к формированию "двойной" экономики, с неразвитым внутренним сектором.
Дмитрий Волчек:
В Польше ситуация иная. С одной стороны, в страну хлынули прямые зарубежные инвестиции, объем которых - по отношению к ВВП - в прошлом году удвоился и достиг венгерского уровня. С другой стороны, в Польше остаются нерешенными две важнейших проблемы. Во-первых, 35 процентов ВВП все еще приходится на долю государственного сектора, который включает в себя крупнейших потребителей бюджетных средств - угольные шахты, металлургические комбинаты и оборонный комплекс. Пока субсидии им не иссякнут, устойчивого экономического роста в стране ожидать трудно. Вторая проблема - как ни покажется странным, новый частный сектор. Тот самый, который стал в начале 90 двигателем роста. До сих пор малый бизнес мог энергично расширяться даже с относительно небольшим капиталом, когда хватало одного-двух грузовиков или трудоемкого, но небольшого производства мебели или одежды на заказ. Но теперь, когда растут затраты на фоне жесткой конкуренции, этот бизнес не сможет развиваться дальше без инвестиций.
Игорь Таборский:
Именно это неблагоприятное сочетание - огромного и неэффективного государственного сектора и тысяч небольших частных компаний, задыхающихся без инвестиций в их развитие - помогает понять логику рассчитанной на 10 лет стратегической программы экономического роста, одобренной недавно правительством Польши. В ее основе - тезис о том, что будущий экономический рост обусловлен внутренними сбережениями и приватизацией госпредприятий. Нынешний уровень инвестиций - 20 процентов от объема ВВП - плюс поэтапная приватизация на период до 2010 года могут обеспечить экономический рост на уровне 4-5 процентов в год, прогнозирует разработчик правительственной программы, советник министра финансов Польши Станислав Гомулка. Однако, добавляет он, этого слишком мало, чтобы догонять Европейский Союз и сокращать безработицу, темпы роста которой будут неминуемо возрастать по мере сокращения государственного сектора.
Дмитрий Волчек:
Поэтому правительство Польши предлагает более радикальный план: увеличение объема внутренних инвестиций до 30 процентов от ВВП и завершение программы приватизации на 5 лет раньше - к 2005 году. В этом случае темпы прироста ВВП могут составить примерно 6 процентов в год в течение ближайших 10-ти лет. Это - радикальная правительственная программа, включающая резкое сокращение прямых налогов, перераспределение бюджетных средств в пользу создания необходимой инфраструктуры и значительный рост иностранных инвестиций. Правительство Польши, утверждает Станислав Гомулка, готово к реализации этих планов. Однако, также как и в Венгрии, ключ к устойчивому экономическому подъему - рост внутренних инвестиций - оказывается не в руках правительства. "Я надеюсь,- говорит советник министра финансов Польши,- что руководители средних предприятий окажутся достаточно творческими менеджерами, чтобы принять этот экономический вызов".
Сергей Сенинский:
Спасибо, Игорь Таборский и Дмитрий Волчек познакомили вас с содержанием статьи, опубликованной в только что вышедшем последнем номере британского ежемесячного журнала "Бизнес Сентрал Юроп".
Финансовый рынок Украины: все дальше от российского.
Экономика Польши и Венгрии: переходный период завершился?
Обзор публикаций очередного номера британского еженедельника "Экономист".
Сергей Сенинский:
"Сегодня я принял непростое решение - отправил правительство в отставку",- заявил в телеобращении в минувшую среду президент Борис Ельцин. "Это правительство полностью выполнило поставленную перед ним тактическую задачу, однако в экономике мы по-прежнему топчемся на месте".
Почти те же слова звучали в телеобращении Бориса Ельцина 23-го марта прошлого года, когда в отставку был отправлен Виктор Черномырдин. "Нам нужна новая правительственная команда, более динамичная и инициативная", говорил 14 месяцев назад Борис Ельцин. "Наши люди так и не почувствовали перемен к лучшему".
Отставки - Виктора Черномырдина в марте 1998 года и Евгения Примакова - в мае 1999 - в реакции на них финансовых рынков. Об этом мы говорим сегодня с экспертами в Москве и США.
И прежде всего - о российском валютном рынке, где формируются разные обменные курсы рубля на разных торгах. Сколь сильно они разнились на минувшей неделе после отставки Евгения Примакова? Екатерина Малофеева, сотрудник аналитического управления инвестиционной компании "Ренессанс-Капитал", Москва:
Екатерина Малофеева:
Довольно редко возникали ситуации, когда курсы на утренней и на дневной сессии совпадали. Обычно разница между утренними и дневными курсами увеличивалась или оставалась на довольно высоком уровне в период нестабильности на валютном рынке и снижалась, когда ожидались дни относительно спокойные. Большую часть апреля разница между утренними и дневными курсами все время снижалась и достигла довольно-таки низкого уровня - 4 копейки, скажем 6 мая. Но ситуация, конечно же, резко изменилась после того, как было объявлено об отставке правительства Примакова и назначении на должность и.о. премьер-министра Сергея Степашина.
Интересная ситуация возникла в среду, в день, когда было объявлено об изменениях в составе правительства. Дело в том, что участники рынка узнали о том, что смещен с должности Евгений Примаков, уже после того, как утренние торги на ММВБ закончились. И этим объясняется то, что официальный курс Центрального банка со среды на четверг не очень сильно изменился. А участники валютных торгов на дневной сессии уже знали об изменениях в составе правительства РФ, и, конечно же, курс на дневных торгах резко отреагировал.
Таким образом, разница в курсах между утренними и дневными торгами резко возросла - с пятницы, последнего торгового дня предыдущей недели, до среды. В среду разница между утренним и дневным курсом выросла до 96 копеек. Та же ситуация сохранилась и в четверг, разница между курсами выросла до 1 рубля 28 копеек, и такая разница между курсами не наблюдалась уже больше месяца. Как на утренних, так и на дневных торгах было зарегистрировано падение рубля.
Сергей Сенинский:
Это было в среду и четверг на минувшей неделе. В пятницу, к моменту первого выхода этой программы в эфир, мы еще не располагали последними данными, сколько различались курсы в этот день. Но вспомним, как вообще появились система двух торговых сессий - для двух разных курсов одной и той же валюты?
Екатерина Малофеева:
Система двух торговых сессий на ММВБ была введена Центральным банком России осенью прошлого года, когда Центральному банку необходимо было предпринять жесткие и административные меры для того, чтобы взять ситуацию под контроль. Возникла идея организовать вместо одной торговой сессии - две, на которых бы выступали разные продавцы и покупатели иностранной валюты.
На утренней, или, так называемой, специальной сессии, имеют право покупать и продавать валюту участники внешнеторговой деятельности. Это импортеры и экспортеры. Импортеры на утренней валютной сессии могут покупать валюту, необходимую им для закупки импортных товаров, а экспортеры обязаны продавать на утренней сессии большую часть своей валютной выручки, в настоящий момент эта часть составляет 75 процентов, с некоторыми исключениями.
На вечерней сессии, или на дневной сессии, как она обычно называется, имеют право работать все остальные участники валютного рынка, то есть те, кто покупает и продает валюту не для целей внешнеторговой деятельности.
Сергей Сенинский:
Екатерина Малофеева, инвестиционная компания "Ренессанс-Капитал", Москва.
А теперь - о первой реакции на сообщения минувшей недели из Москвы финансовых рынков Соединенных Штатов. Роман Шулов, сотрудник инвестиционно-консалтинговой компании "Экссел Трейдинг Групп", Чикаго.
Роман Шулов:
Реакция на увольнение Примакова на американских рынках была относительно небольшой, потому что уже и раньше было известно, что какие-то перестановки произойдут, так как Борис Ельцин был недоволен определенными действиями Примакова. Поэтому реакция была незначительна.
Отставка Черномырдина, если сравнивать, имела больший резонанс, потому что еще год назад ситуация в России не была такой, как сейчас. Все, что происходило в России, имело тогда довольно-таки важное значение для здешних финансовых рынков, а так как сейчас инвестиции в Россию очень малы, поэтому и финансовых интересов очень мало, поэтому то, что происходит в России не так влияет на западные рынки, как раньше.
Надо помнить, что российский рынок "поднялся" очень резко с начала этого года, но надо помнить и то, что он до этого очень резко "упал". То есть, он сократился более чем на 90 процентов от его пика, и поэтому даже нынешний рост российского рынка все равно очень небольшой - по отношению к его пику 2 - 3 года назад. Теперь все зависит от того, какая будет в дальнейшем политика российского правительства, и я думаю, что очень повлияет на российский рынок возможность импичмента президента России.
Сергей Сенинский:
Российский рынок корпоративных ценных бумаг, то есть акций российских компаний, отреагировал на последние события в Москве сильнее других сегментов финансового рынка . Максим Белоусов, вице-президент Российской биржи.
Максим Белоусов:
На фоне тенденций, которые прослеживались в конце января - начале февраля этого года, безусловно, мы можем наблюдать значительное понижение котировок, вызванное именно реакцией рынка на отставку кабинета Примакова. Хотя я не склонен сильно драматизировать ситуацию.
Да, безусловно, серьезный откат - примерно 16 - 17 процентов понижения в течение двух дней. То есть, в первый момент - в среду, реакция была отрицательная и близкая к биржевой панике. Эта реакция выразилась в понижении котировок по основным бумагам на 13 - 15 процентов. В четверг падение продолжилось, но уже весьма скромными темпами: 2 - 3 процента по основным бумагам, которые представлены в торговых системах РТС и ведущих бирж России.
По сравнению с ситуацией после 17 августа 1998 года... тогда рухнул рынок ГКО и, естественно, повлек за собой падение рынка корпоративных ценных бумаг, падение составило 30 - 35 процентов. И коллапс российского фондового рынка был практически налицо.
Падение фондового рынка на 15 - 17 процентов на минувшей неделе произошло на фоне начавшегося весьма заметного роста рынка. В среднем рост - 25 - 30 процентов, начиная с конца января - начала февраля этого года. Поэтому нынешнее падение существенное, но не катастрофическое.
Сергей Сенинский:
Рынок государственного долга, самый крупный сегмент финансового рынка России до 17 августа прошлого года, на отставку Евгения Примакова реагировал вяло, что объяснялось, правда, и новыми внутренними его регуляциями. Олег Ларичев, менеджер управляющей компании "Тройка-Диалог", Москва, о динамике рынка государственных облигаций в последние месяцы:
Олег Ларичев:
17 августа 1998 года российским правительством было принято решение, которое заморозило на неопределенное время рынок ГКО-ОФЗ, рынок внутреннего долга. Разморожен рынок был в начале января. В январе рынок начал оттаивать, возобновились торги, и постепенно рынок начал набирать обороты. С самого начала у рынка появилась забавная черта: Центральный банк ограничил доходность доходность на нем уровнем в 120 процентов годовых, что соответствует удвоенной ставке рефинансирования. Это достаточно искусственный уровень, то есть участники рынка довольно скованы в своих действиях.
Я бы не стал делить на периоды - при Примакове и после него, по крайней мере, на рынке государственного долга. В общем-то, никаких кардинальных изменений не произошло, цены несколько упали, но все равно, даже этот уровень в 120 процентов годовых не был достигнут. Обороты остаются крайне небольшими. Например, 13 мая оборот составил порядка 90 миллионов рублей, что меньше 4-х миллионов долларов. До кризиса обороты зачастую превышали миллиард долларов.
Сергей Сенинский:
Ведущие международные рейтинговые агентства - почти сразу после сообщений об отставке правительства Евгения Примакова - сообщили, что пока не намерены пересматривать ранее присвоенные России рейтинги. Управляющий директор одного из крупнейших агентств - американского "Мудиз Инвесторз Сервис" - Дэвид Леви:
Дэвид Леви:
Текущие рейтинги нашего агентства таковы: в отношении российских еврооблигаций - ВЗ, а в отношении валютных облигаций министерства финансов России - СА. Последний рейтинг (СА) означает дефолт с существенными потерями для инвесторов.
По облигации Минфина, как мы предполагаем, будет объявлен дефолт, и наша рейтинговая оценка указывает именно на риск дефолта.
Оценка российских еврооблигаций (ВЗ) несколько выше, потому что мы не исключаем, что правительство России будет продолжать выплачивать проценты обладателям еврооблигаций и в этом году, и в следующем. От выплаты основного долга по еврооблигациям Россия освобождена до 2001 года, поэтому, как мы считаем, у российского правительства есть возможность из поступающих средств погашать хотя бы проценты по еврооблигациям.
Вот почему, несмотря на отставку Примакова, мы пока не намерены менять рейтинг российских еврооблигаций, который, правда, и без того очень низкий.
Сергей Сенинский:
Дэвид Леви, управляющий директор рейтингового агентства "Мудиз Инвесторз Сервис".
Всех наших собеседников мы попросили сравнить реакцию финансовых рынков на отставки Виктора Черномырдина в прошлом году и Евгения Примакова - на минувшей неделе. О российском валютном рынке - Екатерина Малофеева, инвестиционная компания "Ренессанс-Капитал", Москва:
Екатерина Малофеева:
Мне представляется, что в настоящий момент ситуация, сложившаяся на валютном рынке, отличается от ситуации, сложившейся, скажем, год назад, в момент отставки правительства Черномырдина, просто техническими характеристиками.
Если вспомнить, год назад в России существовал довольно-таки развернутый рынок внутренних долговых обязательств, к которому имели доступ иностранные инвесторы. Иностранные инвесторы, соответственно, имели потребность конвертировать средства, которые они хотели вложить в рынок ГКО, в российские рубли, и, когда они хотели вывести свои деньги или свою прибыль из страны, у них возникала необходимость покупать валюту.
Существовал какой-никакой банковский сектор и довольно-таки значительный объем импорта, резко сократившийся после девальвации рубля. Поэтому количество участников рынка и то количество ограничений, которое на валютный рынок накладывалось год назад и сейчас, и составляет основную разницу в ситуации.
Если год назад мы говорили о том, что да, реакция была вполне рыночной, я имею в виду падение курса рубля в ответ на отставку правительства Черномырдина, возможно, она было слишком сильной, участники рынка запаниковали, то сегодня объем торгов относительно небольшой, относительно той ситуации, которая была год назад. И ситуация находиться под довольно-таки жестким контролем банка России.
Сергей Сенинский:
Российский рынок государственных ценных бумаг. Олег Ларичев, компания "Тройка-Диалог", Москва.
Олег Ларичев:
Я бы не стал сравнивать ситуацию в России, именно связанную с отставкой Евгения Примакова, с каким-либо другим моментом в истории российского рынка. Но если взглянуть более широко на рынок российского долга, не только внутреннего, но и внешнего долга, то на мой взгляд, ситуация напоминает 1996 год.
В каком смысле? В том, что не решены вопросы внешнего долга. Ожидается, что начнутся переговоры по реструктуризации долга Лондонскому и Парижскому клубам кредиторов. На рынке ГКО доходность - свыше 100 процентов, при том, что уровень инфляции в апреле составил 3 процента, что в пересчете дает примерно 40 процентов годовых. То есть, налицо большой разрыв, налицо очень высокая доходность, которая обусловлена все еще остающимися крайне негативными ожиданиями, и это очень сильно напоминает 1996 год.
Сергей Сенинский:
Максим Белоусов, вице-президент Российской биржи, предлагает свою градацию событий последнего времени - по степени их влияния на рынок акций российских компаний:
Максим Белоусов:
Мнение достаточно распространенное, что ситуация с падением рынка, вызвано отставкой кабинета Примакова, лежит где-то посередине между ситуацией, вызванной дефолтом по государственным ценным бумагам 17 августа 1998 года - это как верхняя планка, и как нижняя планка это - реакция рынка корпоративных ценных бумаг и падение его, как реакция на отставку кабинета Черномырдина, которая произошла чуть более года назад. Тогда падение составило порядка 8 - 10 процентов, а по некоторым оценкам - от 9 до 12 процентов. Вот где-то между ними находится уровень падения, вызванного отставкой кабинета Примакова.
Сергей Сенинский:
Роберт Дженецкий, президент инвестиционной компании "Чикаго Кэпитал" в Чикаго:
Роберт Дженецкий:
Очевидно, что положение ещё более ухудшилось, едва начав улучшаться. Опять МВФ и США, даже желая расширить кредитование России, не знают, с кем вести в Москве переговоры. Хотя вообще похоже, что не отставка Примакова ухудшила экономическое положение в России, а ухудшение положения привело к отставке Примакова. Но как бы то ни было, его уход вновь подрывает надежду на то, что в России экономика, наконец, стабилизируется.
Я даже считаю, что сегодня репутация России на западных финансовых рынках хуже, чем она была сразу после отставки Виктора Черномырдина, потому что политическая обстановка в мире сейчас более напряжённая.
Если же сравнивать реакцию международных рынков на нынешний правительственный кризис в России с их реакцией, скажем, на недавний финансовый кризис в Бразилии, то и такое сравнение тоже не в пользу России. В Бразилии кризис наступил, когда в этой стране у власти находилось относительно стабильное правительство. Там президенту не грозил импичмент, а его авторитет не подвергался такому сомнению, как авторитет Ельцина в России. В Бразилии, правда, произошла смена главы Центрального банка, но эта замена была вполне в демократических рамках, и не носила авторитарного характера.
В России сегодня ситуация иная, не сравнимая ни с какой другой. Пока получалось так, что в России каждая смена премьер-министра приводила только к ухудшению ситуации. Каждый новый политический кризис ведёт к потере потенциальных инвесторов. Но главное - в стране так и не созданы многие из базовых условий, прежде всего законодательных, при которых только и возможна здоровая экономика.
Сергей Сенинский:
Роберт Дженецкий, президент инвестиционной компании "Чикаго Кэпитал", Чикаго.
И в завершении разговора - вернемся вновь к первой его теме: российский валютный рынок. Система двух торговых сессий на Московской Межбанковской валютной биржи существует уже 8 месяцев. Может ли Центральный банк России отказаться от нее в ближайшее время? Екатерина Малофеева, инвестиционная компания "Ренессанс-Капитал", Москва:
Екатерина Малофеева:
Центральный банк в ближайшее время может действительно пойти на слияние двух торговых сессий, тем более, что это одно из требований, которое к нему предъявляет МВФ. Нужно сказать, что МВФ, не сказать, что в штыки, но не с большим энтузиазмом воспринял идею Центрального банка о разъединении торговых сессий, и более того, довольно жестко воспринял меры по ограничению спроса на иностранную валюту.
Поэтому, с одной стороны, стабилизация общей ситуации на валютном рынке, если не брать в расчет политические факторы, и с другой стороны, давление МВФ. Эти два фактора могут заставить Центральный банк России отказаться от практики двух торговых сессий и вновь объединить валютные торги.
Сергей Сенинский:
Спасибо всем нашим собеседникам. Это, напомню, в Москве - сотрудник аналитического управления инвестиционной компании "Ренессанс-Капитал" Екатерина Малофеева, вице-президент Российской биржи Максим Белоусов и менеджер управляющей компании "Тройка-Диалог" Олег Ларичев; в Соединенных Штатах - управляющий директор международного рейтингового агентства "Мудиз Инвесторз Сервис" Дэвид Леви, президент инвестиционной компании "Чикаго Кэпитал" Роберт Дженецкий и сотрудник инвестиционно-консалтинговой компании "Экссел Трейдинг Групп" Роман Шулов.
Наша постоянная рубрика - обзор некоторых публикаций очередного выпуска британского еженедельника "Экономист", Он вышел в пятницу, 14 мая. С обзором вас познакомит Мария Клайн:
Мария Клайн:
Многочисленные в последнее время слияния компаний и корпораций основательно меняют мир бизнеса. Однако, еще в большей степени этому способствуют временные союзы и соглашения, заключаемые компаниями, пишет "Экономист".
Есть данные, что за минувшие три года в мире было заключено более 20 тысяч таких корпоративных соглашений, объем прибыли от которых составил в 1997 году огромную сумму - более одной пятой от совокупной прибыли всей первой тысячи крупнейших американских компаний. Такие союзы создаются прежде всего с целью объединения ресурсов для проведения научных исследований. Они также удобны тем, что, как правило, не запрещают участникам союзов заключать новые, более выгодные соглашения.
Возможным примером могут со временем стать недавние сделки американской телекоммуникационной корпорации "Эй Ти энд Ти" с компанией кабельного телевидения "МидиаУан" и корпорацией "Майкрософт". Покупка "МидиаУан", вполне вероятно, окажется менее выгодной для "Эй Ти энд Ти", чем просто соглашение с "Майкрософт" о расширении набора услуг, предоставляемых по системам кабельного телевидения. Однако, сохранять такие союзы эффективно действующими - задача весьма сложная и требует, как правило, полного доверия партнеров друг к другу, подчеркивает "Экономист".
Экономика Аргентины находится в состоянии глубокого спада, однако иностранный капитал не торопится уходить из страны, пишет "Экономист". Дело в том, что с 1991 года в Аргентине действует так называемая система валютного управления, которая исключает выпуск в обращение новых денег, если они полностью не обеспечены государственными валютными резервами. Поэтому есть основания ожидать роста экономики страны уже во второй половине нынешнего года.
Аргентинская национальная валюта - песо - привязана к доллару США, доля которого в общей денежной массе в стране уже составляет почти 70 процентов. В январе нынешнего года президент Аргентины Карлос Менем выступил с предложением принять американский доллар в качестве национальной валюты. Руководство страны планирует заключить соответствующее соглашение с Соединенными Штатами, которое в неофициальном порядке уже обсуждалось. Однако реализация проекта может оказаться успешной лишь при условии проведения радикальных реформ, имеющих целью повысить эффективность и конкурентоспособность экономики Аргентины. Поэтому в ближайшее время проект долларизации Аргентины едва ли будет реализован, полагает "Экономист".
Объявление об отставке министра финансов Соединенных Штатов Роберта Рубина, который столь успешно руководил этим ведомством в последние годы, минимально отразилось на котировках акций американских компаний, которые достигли рекордных уровней, пишет "Экономист". В 1996 году председатель Федеральной резервной системы Алан Гринспэн предупреждал об излишнем оптимизме в связи с высокими темпами роста американской экономики и подчеркивал, что законы цикличности экономического развития еще никто не отменял. Но с тех пор индекс Доу-Джонса повысился более чем на 70 процентов, а многие эксперты сходятся в том, что в Америке сформировалась новая экономика, к которой прежние экономические критерии уже неприменимы.
Сколь справедливы такие утверждения? - задается вопросом "Экономист". По мнению ряда экономистов, рекордные котировки акций и дивиденды по ним стали возможными, в основном, благодаря неуклонному снижению уровня инфляции в Америке в последние годы. Однако, порожденный этим оптимизм может толкнуть котировки акций еще выше - уже за рамки всякого рационального уровня, заключает "Экономист".
Сергей Сенинский:
Спасибо, Мария Клайн познакомила вас с обзором некоторых публикаций очередного номера британского еженедельника "Экономист", который вышел в пятницу, 14 марта.
Отставка председателя правительства России и финансовый рынок Украины. Этот материал подготовил наш корреспондент в Киеве Сергей Киселев:
Отставку Евгения Примакова в политических и деловых кругах Украины восприняли достаточно вяло. Президент страны Леонид Кучма посетовал, что - цитирую - "мы только начали налаживать связь на уровне правительств и министерств, и эта отставка российского премьера не на пользу российско-украинским отношениям", - конец цитаты. Кроме того, украинский лидер отметил, что около 40 процентов экспорта Украины приходится на Россию, и что в данной ситуации нельзя говорить ни про какие российские инвестиции в украинскую экономику.
К этому Леонид Кучма добавил, что Россия после отставки Евгения Примакова не способна быть для Украины кредитором, а тем более донором. Однако глава украинского государства решительно отверг возможность проведения в связи с этим эмиссии.
Подобное обещание украинского лидера немедленно связали с принятым в день отставки в России Евгения Примакова решением Национального банка Украины - дополнительно отпечатать банкноты номиналом в 50 и в 100 гривен. Руководство Нацбанка объяснило это тем, что в обороте в основном остались лишь купюры малого номинала - 5, 10 и 20 гривен.
Однако некоторые наблюдатели расценили подобный шаг Национального банка именно как начало скрытой эмиссии.
Тем не менее помощник главы украинского Нацбанка Дмитрий Рикберг в интервью для радио "Свобода" заверил, что киевские финансовые новации и московские перемены в правительстве - лишь случайные совпадения:
- Это делается с целью оптимизации структуры банкнот гривни и полного обеспечения потребности в банкнотах высоких номиналов. Мы обратились с просьбой к руководителям региональных управлений Национального банка - обеспечить увеличение выпуска в обращение банкнот достоинством 50 и 100 гривен. Это не является эмиссией, просто для соблюдения структуры номиналов банкнот...
На вопрос о том, как отставка премьер-министра Примакова и связанные с нею политические перепитии в России могут отразиться на стабильности украинской финансово-банковской системы, господин Ригберг ответил:
- Россия - наш ближайший сосед, и конечно, следовало бы что-то ожидать от них. Но последнее время у нас связи с российскими банками, с российской промышленностью - после того, как там разразился кризис - значительно уменьшились. И поэтому мы считаем, что такого влияния, как было у нас в августе прошлого года, конечно, не будет. Мы уже для этого сделали все возможное, чтобы это предупредить.
Говорил помощник главы Нацбанка Украины Дмитрий Рикберг. А бывший президент коммерческого банка "Денди", а ныне народный депутат Украины и кандидат в мэры Киева Михаил Бродский прогнозирует:
- Я думаю, что пока председателем Национального банка Украины работает Виктор Ющенко, снятие премьер-министра Примакова или любого другого в России никак не отразится на Украине. Паника, конечно, какая-то будет в России, но к Украине это не имеет никакого отношения.
Отставка в России Евгения Примакова привела к... укреплению курса украинской гривни по отношению к российскому рублю и не повлияла на курс к американскому доллару. Уже через полчаса после сообщения об освобождении от должности Евгения Примакова, на украинском валютном рынке за 100 российских рублей давали 16 гривен вместо 16 гривен и 30-ти копеек ранее.
По мнению одного из руководителей коммерческого Укринбанка Александра Хмелевского, если политическая нестабильность в России будет усиливаться в связи с рассмотрением вопроса об импичменте президента Бориса Ельцина, то в Киеве в течение ближайших дней курс может достичь 14-ти гривен за 100 российских рублей.
Впрочем, часть украинских экономистов настроена менее оптимистично по поводу дальнейших перспектив и рубля, и гривны.
Народный депутат Украины Михаил Павловский:
- Поскольку у нас такие финансовые и денежные системы, которые не связаны с производством - это чисто психологические системы поведения на бирже банковской. Поэтому я думаю, что и дальше будет падать рубль, и соответственно, будет аналогичная реакция. Поскольку здесь у нас жесткая связь - будет также падать гривна. Удержать гривну очень сложно, потому нет соответствующего достаточного валютного резерва, и Международный валютный фонд не охотно дает кредиты. Поэтому удержать этот процесс будет очень сложно. Тем более, что в России обостряется и политическая ситуация, а нынешняя банковская система очень сильно реагирует на политическое состояние в стране. Поэтому, я думаю, сейчас пойдет интенсивное падение и рубля, и гривни.
По мнению господина Павловского, в результате этого в первую очередь пострадают менее обеспеченные граждане Украины:
- Люди ощутят падение рубля и гривни по двум направлениям: с одной стороны зарплаты останутся замороженными, плюс повышение тарифов на коммунальные услуги. С другой стороны падение курса - и произойдет дальнейшее обнищание широких слоев населения.
... Для того, чтобы стабилизировать гривну и рубль, будет дальше развиваться уже известный метод - это новый метод, который придуман в России и в Украине. Это - задержка с выплатой зарплаты, пенсий, стипендий. То есть, этот процесс возрастания задолженности - он продолжится.
Так считает украинский парламентарий Михаил Павловский.
Что же касается граждан Украины, то они пока практически никак не ощутили то, что каждый российский рубль подешевел в Украине на 0,3 копейки по сравнению с гривней. В большинстве обменных пунктах всерьез рублями уже давно не торгуют - главным образом потому, что украинское населения предпочитает хранить свои сбережения в "чулках" в более стабильной валюте - в американских долларах или же в немецких марках.
А потому отставка российского премьера Евгения Примакова ажиотажа не вызвала. Никто в Киеве не побежал срочно обменивать российскую валюту на украинскую или же скупать валюту американскую. Соль, спички и мыло также не стали товарами повышенного спроса. Что же касается сахара, то его в киевских магазинах нет и безо всяких политических кризисов в России: он исчез после того, как недавно глава киевской госгорадминистрации запретил розничной торговле повышать на сахар цены.
Сергей Сенинский:
Спасибо Сергей Киселев, наш корреспондент в Киеве.
Польша и Венгрия стали первыми из постсоциалистических стран Центральной и Восточной Европы, а также республик бывшего СССР, которые в прошлом году смогли превзойти в промышленном производстве уровень 1989 года. Сегодня эксперты говорят о том, что эти две страны уже миновали фазу шоковой терапии и вышли на следующий рубеж. Дмитрий Волчек и Игорь Таборский познакомят вас с основными положениями специальной статьи на эту тему, опубликованной в вышедшем на минувшей неделе очередном номере британского ежемесячного журнала "Бизнес Сентрал Юроп".
Игорь Таборский:
Это действительно может показаться странным: что за прогресс, если экономический рост замедлился? Но прогнозы экономистов о перспективах экономики Польши и Венгрии - в последние месяцы звучали все более уверенно. Впервые сразу в двух странах Центральной Европы темпы экономического роста снизились - в большей степени - не из-за внутренних проблем, а ввиду нормальной цикличности развития европейской экономики. И хотя обе страны все еще переживают последствия финансового кризиса в России и сокращения спроса в Западной Европе на продукты их экспорта, и Польша, и Венгрия уверены, что уже летом их экономический рост восстановится - как и в Евросоюзе. Но главный вопрос - будут ли решены в этих странах структурные проблемы, которые препятствуют долговременному экономическому росту?
Дмитрий Волчек:
Минувший год показал, что экономика Польши и Венгрии уже достаточно устойчива к воздействию кризисов, приходящих из-за рубежа, чтобы не дать им спровоцировать внутреннюю рецессию у себя. Именно это обстоятельство и позволило экономистам сделать вывод о том, что в обеих странах сформированы необходимые базовые условия для долгосрочного и устойчивого экономического роста. Такого, который позволил бы им в течение ближайших 20 лет достичь стандартов Европейского Союза. Польша и Венгрия - единственные из постсоциалистических стран региона, которым удалось, наконец, в промышленном производстве превысить уровень 1989 года. При этом, однако, показатели объема ВВП в расчете на душу населения в этих странах по-прежнему вдвое меньше средних показателей для стран Европейского Союза.
Игорь Таборский:
Чтобы преодолеть этот разрыв, прогнозируют эксперты, странам Центральной Европы - в течение ближайших 20-ти лет - необходим экономический рост, как минимум, на три процента в год выше, чем в странах Западной Европы. Причем рост этот должен быть в большей степени обеспечен новыми инвестициями и повышением качества товаров. Экономика Польши и экономика Венгрии - весьма различны, но они и существенно отличаются от экономик других стран региона, и это их сближает. Причем высокие темпы экономического роста последних лет обеспечили в обеих странах отнюдь не старые промышленные гиганты, а стремительно развивающийся и гибкий частный сектор.
Дмитрий Волчек:
Хрестоматийный пример - Польша, где быстрый рост малого бизнеса начался в 1992 году. Он начал с торговли и услуг, но затем переключился и на промышленное производство, подбирая небольшие заводы и фабрики, которые выпадали из крупных, социалистических времен объединений. Сегодня на долю малых и средних компаний приходится более двух третей всего объема ВВП Польши и более половины объема промышленного производства в стране. Этот успех отчасти объясняется огромным и стремительно растущим внутренним рынком, спрос на котором способствовал быстрому экономическому росту Польши, несмотря на медленную приватизацию, относительно невысокий уровень инвестиций и не оправдавший надежд экспорт.
Игорь Таборский:
Новый частный сектор в экономике Венгрии - совершенно иной. Здесь сочли, что местный малый бизнес очень трудно будет превратить во что-либо значимое. Но Венгрия преобразила структуру национальной экономики, продав большинство крупнейших государственных предприятий иностранным компаниям и сделав все возможное и невозможное, чтобы в страну пришли крупные инвестиции. Большая их часть поступила в машиностроение, электротехнику и электронику. В 1990-м году на долю этих отраслей приходилось 20 процентов объема промышленного производства и 12 процентов выручки от всего венгерского экспорта. Теперь этот сектор дает боле 40 процентов всего промышленного производства Венгрии и 60 процентов экспорта в страны Европейского Союза. Только в прошлом году рост производства в этих отраслях венгерской экономики составил 45 процентов.
Дмитрий Волчек:
Всего на долю компаний, принадлежащих иностранцам, приходится сегодня треть всего ВВП Венгрии и три четверти венгерского экспорта. В результате Венгрия оказалась включена в европейские производственные системы. Пока еще она привносит меньше добавленной стоимости, чем, скажем, Испания или Португалия - импортируя более дорогую продукцию и экспортируя более дешевую. Но Венгрия уже сегодня интегрирована в европейские технологические цепочки в большей степени, чем те же Испания и Португалия, когда они вступали в Евросоюз. И это - главная причина, почему в Венгрии - на фоне кризиса в целых регионах мира - экономический рост не прекращался.
Игорь Таборский:
Достаточно сравнить с Польшей и Венгрией другие страны региона, как становится понятным, почему, в отличие от них, та же Чехия по-прежнему продолжает бороться с рецессией. Чехи так и не смогли сделать то, что удалось и Польше, и Венгрии, при всех еще нерешенных проблемах: переключиться от убыточных индустриальных гигантов на новые и более гибкие виды бизнеса.
Впрочем, и двум лидерам еще только предстоит доказывать, что задел для длительного роста в них действительно уже создан. И для Польши, и для Венгрии это означает необходимость наращивания внутренних инвестиций. Только в этом случае окажутся верными оценки экономистов о создании в этих странах действительно широкой базы для долговременного экономического роста.
Дмитрий Волчек:
В Венгрии экономический рост составил в 1997 году 5 процентов ВВП, что обеспечили компании, которыми владеют зарубежные корпорации. Это неудивительно: они вкладывали в купленные ими венгерские предприятия миллиарды долларов. В 1998 году в стране появились первые признаки оживления внутренних инвестиций, практически замороженных в течение последних лет. Однако оживление это объяснялось в основном расширением внутреннего рынка, места для собственно венгерских компаний на котором остается немного. Объем розничной торговли в стране увеличился в 1998-м году на 7 процентов, но прежде всего потому, что подавляющую часть потребительских товаров, которые приобретают венгерские покупатели, составляют товары импортные. А если учесть, что сети розничной торговли также принадлежат иностранцам, то вряд ли можно ожидать здесь перемен.
Игорь Таборский:
Внутренний рынок производственных товаров в Венгрии столь же проблематичен для местных компаний, как и рынок товаров потребительских. В его основе - производство товаров для крупных, ориентированных на экспорт компаний, контролируемых иностранными фирмами. Но те, в свою очередь, чаще импортируют, чем покупают поблизости. Например, импортная составляющая в цене автомобильного двигателя, собранного на заводе немецкой компании "Ауди" в венгерском городе Дьёре, достигает 99 процентов. В итоге - на фоне бума в прошлом году венгерского промышленного экспорта, обеспеченного международными корпорациями, объем продаж на внутреннем промышленном рынке увеличился всего на 3 процента. Но чтобы приблизиться к западноевропейским стандартам, местные компании в Венгрии должны резко повысить собственную эффективность, что, в свою очередь, невозможно без настоящего бума местных инвестиций в промышленность. Отдельные высокотехнологичные отрасли могут стать локомотивом широкой технологической трансформации в стране, но такой путь может привести и к формированию "двойной" экономики, с неразвитым внутренним сектором.
Дмитрий Волчек:
В Польше ситуация иная. С одной стороны, в страну хлынули прямые зарубежные инвестиции, объем которых - по отношению к ВВП - в прошлом году удвоился и достиг венгерского уровня. С другой стороны, в Польше остаются нерешенными две важнейших проблемы. Во-первых, 35 процентов ВВП все еще приходится на долю государственного сектора, который включает в себя крупнейших потребителей бюджетных средств - угольные шахты, металлургические комбинаты и оборонный комплекс. Пока субсидии им не иссякнут, устойчивого экономического роста в стране ожидать трудно. Вторая проблема - как ни покажется странным, новый частный сектор. Тот самый, который стал в начале 90 двигателем роста. До сих пор малый бизнес мог энергично расширяться даже с относительно небольшим капиталом, когда хватало одного-двух грузовиков или трудоемкого, но небольшого производства мебели или одежды на заказ. Но теперь, когда растут затраты на фоне жесткой конкуренции, этот бизнес не сможет развиваться дальше без инвестиций.
Игорь Таборский:
Именно это неблагоприятное сочетание - огромного и неэффективного государственного сектора и тысяч небольших частных компаний, задыхающихся без инвестиций в их развитие - помогает понять логику рассчитанной на 10 лет стратегической программы экономического роста, одобренной недавно правительством Польши. В ее основе - тезис о том, что будущий экономический рост обусловлен внутренними сбережениями и приватизацией госпредприятий. Нынешний уровень инвестиций - 20 процентов от объема ВВП - плюс поэтапная приватизация на период до 2010 года могут обеспечить экономический рост на уровне 4-5 процентов в год, прогнозирует разработчик правительственной программы, советник министра финансов Польши Станислав Гомулка. Однако, добавляет он, этого слишком мало, чтобы догонять Европейский Союз и сокращать безработицу, темпы роста которой будут неминуемо возрастать по мере сокращения государственного сектора.
Дмитрий Волчек:
Поэтому правительство Польши предлагает более радикальный план: увеличение объема внутренних инвестиций до 30 процентов от ВВП и завершение программы приватизации на 5 лет раньше - к 2005 году. В этом случае темпы прироста ВВП могут составить примерно 6 процентов в год в течение ближайших 10-ти лет. Это - радикальная правительственная программа, включающая резкое сокращение прямых налогов, перераспределение бюджетных средств в пользу создания необходимой инфраструктуры и значительный рост иностранных инвестиций. Правительство Польши, утверждает Станислав Гомулка, готово к реализации этих планов. Однако, также как и в Венгрии, ключ к устойчивому экономическому подъему - рост внутренних инвестиций - оказывается не в руках правительства. "Я надеюсь,- говорит советник министра финансов Польши,- что руководители средних предприятий окажутся достаточно творческими менеджерами, чтобы принять этот экономический вызов".
Сергей Сенинский:
Спасибо, Игорь Таборский и Дмитрий Волчек познакомили вас с содержанием статьи, опубликованной в только что вышедшем последнем номере британского ежемесячного журнала "Бизнес Сентрал Юроп".
