Мумин Шакиров: Участие кинозвезд, рок и поп исполнителей в избирательных кампаниях президентов, премьер-министров и губернаторов давно стало обычным явлением в современном мире. От политики никуда не деться ни кумирам, ни их поклонникам.
В России деятели культуры также нередко участвуют в тех или иных публичных акциях, когда потенциальному кандидату в президенты нужны дополнительные голоса избирателей. Самый яркий пример - это президентская кампания 1996 года, которая прошла под лозунгом "Голосуй или проиграешь!", где многие известные артисты выступили на стороне кандидата Бориса Ельцина.
Выгода всегда очевидна, когда понимаешь, что российские киноартисты или звезды эстрады - люди, зависимые не столько от власти, сколько от тех материальных выгод, которые сильные мира сего могут гарантировать в случае успеха вечно нуждающейся артистической богеме.
В США деятели культуры также дружат с политиками, в особенности это проявляется накануне очередной предвыборной кампании. Правда, в отличие от российской ситуации, за океаном все же идеологические приоритеты выходят на первое место. Представители американского шоу-бизнеса и Голливуда за несколько месяцев до президентских выборов активно пополняют ряды демократов и республиканцев. Об этом рассказывает журналист из Лос-Анджелеса Сергей Замащиков.
Сергей Замащиков: Когда наблюдаешь за участием американских кино- и эстрадных знаменитостей в президентской кампании, то невольно начинаешь думать о том, что, несмотря на все заявления о свободе творчества и аполитичности настоящего искусства, Голливуд не только никогда не стоял от политики в стороне, но был всегда по-своему политкорректен. Во время Второй мировой, а затем и корейской войны Голливуд твердо придерживался патриотических проправительственных позиций и даже не гнушался съемкой явно пропагандистских роликов по прямым заказам Пентагона.
Конец этой своеобразной идиллии положила вьетнамская война. Тогда среди американских звезд экрана стал входить в моду политический радикализм, и многие из них присоединились к так называемому Движению за мир. С распадом коммунистической империи Движение за мир перестало быть для голливудских оскароносцев тем, что в Америке называют "секси", то есть вышло из моды. Война в Ираке вновь радикализировала работников "фабрики снов". Почин этому положил документалист Майкл Мур, фильм которого "Фаренгейт-911" не только получил главный приз в Каннах, но и побил все рекорды по кассовым сборам в своем жанре. Мур не делает секрета из того, что фильм его не просто антивоенный, но и прямо антибушевский. Режиссер открытым текстом призывает публику голосовать против нынешнего президента на ноябрьских выборах этого года.
Если Майкл Мур в основном занимается пропагандистской работой, то многие его коллеги по цеху всерьез включились в наиболее важную и трудоемкую часть предвыборной кампании, а именно - в сбор денег для кандидатов, и немало в этом преуспели. Здесь надо сразу сказать, что Голливуд традиционно поддерживает кандидатов-демократов. Верными членами этой партии являются, к примеру, Стивен Спилберг, Барбара Стрейзанд, Уоррен Битти и Вупи Голдберг. Демократ и президент "Дисней-студии" Майкл Айзнер, равно как и большинство руководителей крупных киностудий, которые, правда, об этом предпочитают не высказываться публично. К партийным деятелям кино тесно примыкает фракция рок музыкантов - демократов. С началом президентской кампании музыканты эти активно включились в работу - и результаты не заставили себя ожидать. Только два концерта - в Нью-Йорке и Лос-Анджелесе - с участие "Бон Джови", Барбары Стрейзанд, Вилли Нельсона и других собрали для демократов 10 миллионов долларов. Оно и понятно, ведь билеты стоили от 250 до 25 тысяч долларов. Последней мини-сенсацией стало заявление одного из самых популярных рок-н-ролльщиков Америки Брюса Спрингстина о том, что он и сотоварищи начинают концертную кампанию по избранию Джона Керри. Спрингстин и такие звездные имена, как Джон Фогерти, Джексон Браун, Джеймс Тейлор и Перл Джем, дадут в пользу кампании Керри-Эдвардса 34 концерта в 28 городах США.
Ну, а что республиканцы? У них традиционно с Голливудом отношения не столь теплые, как у демократов. Хотя у Буша и есть звездная поддержка в лице Тома Селлека, Клинта Иствуда или Арнольда Шварценеггера, да и музыканты кантри всегда предпочитали республиканцев, тем не менее, их партийные стратеги приняли решение на Голливуд ставку не делать. Более того, в последних своих выступлениях президент Буш даже попенял своего оппонента Керри за то, что тот слишком полагается на лос-анжелесских знаменитостей. Республиканцы решили быть ближе не к исполнителю, а к зрителю. Верна ли эта стратегия, мы узнаем в ноябре. Пока же образцом народной мудрости стало высказывание одного из устроителей рок-концертов: "Господа, это ведь просто рок-н-ролл, и зрители должны получать удовольствие".
Мумин Шакиров: Об американских кинозвездах и представителях шоу-бизнеса в политике рассказывал наш коллега из Лос-Анджелеса Сергей Замащиков.
Великие иллюзии. Невероятные и правдивые истории из жизни кинематографистов. Драматург Александр Бородянский, автор сценария таких картин, как "Мы из Джаза", "Зимний вечер в Гаграх", "Курьер" "Инспектор ГАИ" и "Афоня", не раз в советские времена сталкивался с цензурой. Сегодня его воспоминания кажутся неправдоподобными, но через идеологическое сито чиновников из Госкино СССР прошли многие известные кинематографисты.
Александр Бородянский: Ну, например, был такой фильм по рассказу Славина "Кафе "Канава" - "Дамы приглашают кавалеров". Есть такая комедия, сюжет ее такой: девушка не может выйти замуж в провинции, и ей дядя, побывав на юге, говорит, что здесь грузины влюбляются и сразу женятся (он слегка такой человек пьющий), и она едет сюда (в Сочи, кстати, снимали кино), чтобы выйти замуж за представителя местных элит, скажем так. Там была такая сцена: она, подъезжая к Сочи из аэропорта, вдруг море увидела, попросила остановить машину и побежала: "Море, море, море!.." Ну, такая сцена романтическая, красивая, и характер ее показывает. И когда мы сдаем кино, нам говорят: "Так, это надо вырезать". Я говорю: "А что здесь такого?" - "Ну, ладно, не притворяйтесь, что не понимаете". - "Честное слово, не понимаю". Он говорит: "Как, вы хотите показать, что у советского народа нет возможности съездить к морю?" Вот так кино принимали!
Или в этом же фильме в конце она, возвращаясь в свой город, встречает своего слегка выпивающего подсобного рабочего магазина (ну, положительный персонаж), и он несет ящик пива. И она говорит: "Ну, что, Маримухин, все пиво пьешь?" Он говорит: "Да, вот польское привезли". Пока мы делали кино, наступил декабрь 1980 года - и в Польше солидарность. Нам говорят: "Польское надо заменить на чешское, потому что там давно эти события были..." То есть политические, идеологические придирки были такие нелепые и смешные.
Если смерть героя - это очень не приветствовалось, и иногда заставляли вырезать. Потому что в Политбюро, в руководстве страны люди были преклонного возраста, и они боялись умереть. Нет, это правда! Как люди пожилые, они не хотели все время упоминания о смерти видеть на экране. Вот "Зимний вечер в Гаграх" - все время говорили: "Ну, что он обязательно у вас умирает? Почему вы его хотите обязательно убить?" Главного героя Евстигнеев играет, и когда он умирает в больнице - казалось бы, что здесь, идеология что ли? Поэтому требования идеологические иногда выглядели очень нелепыми и смешными.
Самый маразм, смешной маразм был с тем же "Зимним вечером в Гаграх". Как раз вышло постановление о борьбе с алкоголем, то самое, когда виноградники вырубили, но уже фильм сделали. И там у нас главный герой, Евстигнеев, - ему шампанское приносили, он как бы уходил со сцены и ему говорят: "Вот, выпейте шампанского". А тут постановление - и что делать? Снято уже, сцену не выкинешь, и картина нравилась сама по себе руководству Госкино. Ну, не пьют, а разливают шампанское в стаканчики и выпивают. И они даже позвонили наверх, в Политбюро: "Что делать?" Егор Кузьмич сказал: "Нам в этой ситуации кино не надо". И тогда директор студии предложил... Нельзя было сцену убрать, а что делать? Там было снято шампанское, надо переснимать огромную сцену. Он говорит: "Вы знаете, вы сделайте, что это будет шипучка, у меня жена любит очень шипучку пить, это же не алкоголь. И вот в кадре видно, что это шампанское, а герой у нас говорит (переозвучание легко делать): "Пей, это не шампанское, это шипучка". И это все прошло.
Мумин Шакиров: Популярной актер Евгений Весник продолжает серию своих занимательных рассказов о тех, с кем ему пришлось работать на съемочной площадке. В разное время он снимался у таких киномастеров, как Эраст Гарин, Иван Пырьев и Юлий Райзман.
Евгения Вестник: Я снимаюсь у Гарина в фильме "Обыкновенное чудо" в Ялте. Очень смешной человек. Как-то день рождения у него было, у Гарина, он меня пригласил. Я "перестарался" и не мог утром сниматься. 5 утра - подъем, а я опухший, я не мог сниматься - он же наугощал. Я пришел на площадку и говорю: "Эраст Павлович, я не могу. Вы вчера так наугощали, ну не могу я, дышать нечем". Он мне сказал: "Не умеешь ходить в гости - не ходи, палочка Коха". Добрый человек...
Я снимался, снимался, очень мне нравилась роль охотника. Видов, кстати, играл главную роль. Вдруг от Пырьева телеграмма из Подмосковья, Монино: "Срочно явиться на съемку в течение 24 часов". А договор был первый с Пырьевым, позже был договор с Гариным. Гарин говорит: "Ну что, надо лететь, дисциплина есть дисциплина. Я подожду, буду снимать другое. Лети. Только скажи ему вот что (а они были в очень натянутых отношениях, Пырьев и Гарин). Если он вместо 10 дней, которые у тебя по договору, не снимет тебя хотя бы за 6 дней, то он просто г... Вот так ему и скажи".
Я лечу в Москву, приезжаю к нему, он ночью играет в карты со своими подчиненными (все ему проигрывали, и в шахматы, боялись гнева), и первое, что он сказал: "8 страниц текста выучишь? Завтра съемка!" Я говорю: "Я все выучу, но у меня вот просьба, Эраст Павлович Гарин велел вам сказать, чтобы вместо 10-ти я снялся за 6 дней, иначе вы его подводите, и ему будет очень трудно. И он сказал, что если вы не выполните его просьбу, вы меня ради бога извините, то, он говорит, вы - г..." Он говорит: "Значит так, 12 страниц текста выучишь?" Я говорю: "Я буду ночью учить". - "Маслов (директор)! В 5 часов подъем, давай взвод авиаторов, два учебных самолета, солдат вызови, выстроить панораму, рельсы - 80 метров и 100 метров. Снимаем все, что у него там за 10 съемок". В 6 часов начинаются съемки, я выучил текст на зубок, там очень большой текст был. Съемка кончилась в 4 часа дня, и в 11 часов ночи я приехал в Ялту к Гарину в номер гостиницы.
И Гарин увидел меня и говорит: "Что, он заболел что ли? Что такое?!" Я говорю: "Он отснял меня". - "Как, 10 смен? За какое время?" Я говорю: "С 6 утра до 4-х". - "Это что же получается, за 8 часов?" - "Да". - "Так он гений! Это я г..." Мало того, самое главное, что после этой истории они помирились, и я был причиной того, что они снова подружились и простили друг другу какую-то там обиду.
У меня есть история, которую я рассказывал в Доме кино, мне устроили овацию. Там все время говорили о педагогике, как педагогически подходить к молодым артистам, как воспитывать людей, - и я испытал это на собственной шкуре. Юлий Райзман... Мы были не в форме - Иван Переверзев, я и Юра Хлопецкий - мы не рассчитали свои силы и не знали, что продающееся сухое вино, оказывается, крепится, и мы попались на этом деле. Мы совершенно не в форме, сниматься мы не можем. Нас привели на съемку, а мы лыка не вяжем. Составили акт, все подписали - партком, местком. И надо, чтобы подписал Юлий Яковлевич Райзман. Он читает обвинение в этом акте, что мы сорвали съемку, что мы пришли не в форме и так далее, и вдруг он говорит: "А сегодня они не должны были сниматься". - "Как, Юлий, да мы же вчера вывешивали расписание съемок?!" - "Мы не поняли друг друга. Сегодня Переверзев, Весник и Хлопецкий не должны были сниматься". Полная растерянность, нас выгнали с этой баржи, где мы снимались, мы пошли досыпать в гостиницу, а они занялись другими съемками. Мы ничего, в общем-то, не сорвали.
Вечер. Приходим в себя, как побитые собаки. Вдруг приходит помощник режиссера и говорит: "Вас ждет Юлий Яковлевич Райзман" в своем номере-люкс. Ну, думаем, сейчас будет... "Пожалуйста, приведите себя в порядок, наденьте костюмы вечерние". Мы туда-сюда, бриться, Иван вешает свою сталинскую премию, у нас, что было, оделись. И побитые, как псы, входим в его номер. Накрыт стол, коньяк стоит, черная икра. Валя Калинина, которая играла главную роль, она вместо официантки с фартуком. С ума сойти! Мы ничего не понимаем. Любезный разодетый Райзман говорит: "Я очень рад вас видеть. Пожалуйста, садитесь". Мы сели, он сам наливает нам рюмочки коньяка, грамм по 30 эти рюмочки. Черная икра, маслины, огурцы, то, се... Себе налил и говорит: "Я очень рад вас видеть, дорогие друзья, и хочу поднять тост за вас, за вашу знаменитую теперь троицу. Ваше здоровье, дорогие друзья". Мы ничего не понимаем, мы пригубливаем эти 30 граммов, не знаем что делать. Он выпивает методично свою рюмку, где не 30 граммов, а 100 где-то, накалывает маслинку, съедает маслинку, снимает салфетку из-под галстука и говорит: "Вот так надо себя вести, свиньи!"
Слушайте, какие педагоги?! Это на всю жизнь!
Мумин Шакиров: На волнах радио Свобода прозвучали правдивые истории артиста Евгения Весника.
В России деятели культуры также нередко участвуют в тех или иных публичных акциях, когда потенциальному кандидату в президенты нужны дополнительные голоса избирателей. Самый яркий пример - это президентская кампания 1996 года, которая прошла под лозунгом "Голосуй или проиграешь!", где многие известные артисты выступили на стороне кандидата Бориса Ельцина.
Выгода всегда очевидна, когда понимаешь, что российские киноартисты или звезды эстрады - люди, зависимые не столько от власти, сколько от тех материальных выгод, которые сильные мира сего могут гарантировать в случае успеха вечно нуждающейся артистической богеме.
В США деятели культуры также дружат с политиками, в особенности это проявляется накануне очередной предвыборной кампании. Правда, в отличие от российской ситуации, за океаном все же идеологические приоритеты выходят на первое место. Представители американского шоу-бизнеса и Голливуда за несколько месяцев до президентских выборов активно пополняют ряды демократов и республиканцев. Об этом рассказывает журналист из Лос-Анджелеса Сергей Замащиков.
Сергей Замащиков: Когда наблюдаешь за участием американских кино- и эстрадных знаменитостей в президентской кампании, то невольно начинаешь думать о том, что, несмотря на все заявления о свободе творчества и аполитичности настоящего искусства, Голливуд не только никогда не стоял от политики в стороне, но был всегда по-своему политкорректен. Во время Второй мировой, а затем и корейской войны Голливуд твердо придерживался патриотических проправительственных позиций и даже не гнушался съемкой явно пропагандистских роликов по прямым заказам Пентагона.
Конец этой своеобразной идиллии положила вьетнамская война. Тогда среди американских звезд экрана стал входить в моду политический радикализм, и многие из них присоединились к так называемому Движению за мир. С распадом коммунистической империи Движение за мир перестало быть для голливудских оскароносцев тем, что в Америке называют "секси", то есть вышло из моды. Война в Ираке вновь радикализировала работников "фабрики снов". Почин этому положил документалист Майкл Мур, фильм которого "Фаренгейт-911" не только получил главный приз в Каннах, но и побил все рекорды по кассовым сборам в своем жанре. Мур не делает секрета из того, что фильм его не просто антивоенный, но и прямо антибушевский. Режиссер открытым текстом призывает публику голосовать против нынешнего президента на ноябрьских выборах этого года.
Если Майкл Мур в основном занимается пропагандистской работой, то многие его коллеги по цеху всерьез включились в наиболее важную и трудоемкую часть предвыборной кампании, а именно - в сбор денег для кандидатов, и немало в этом преуспели. Здесь надо сразу сказать, что Голливуд традиционно поддерживает кандидатов-демократов. Верными членами этой партии являются, к примеру, Стивен Спилберг, Барбара Стрейзанд, Уоррен Битти и Вупи Голдберг. Демократ и президент "Дисней-студии" Майкл Айзнер, равно как и большинство руководителей крупных киностудий, которые, правда, об этом предпочитают не высказываться публично. К партийным деятелям кино тесно примыкает фракция рок музыкантов - демократов. С началом президентской кампании музыканты эти активно включились в работу - и результаты не заставили себя ожидать. Только два концерта - в Нью-Йорке и Лос-Анджелесе - с участие "Бон Джови", Барбары Стрейзанд, Вилли Нельсона и других собрали для демократов 10 миллионов долларов. Оно и понятно, ведь билеты стоили от 250 до 25 тысяч долларов. Последней мини-сенсацией стало заявление одного из самых популярных рок-н-ролльщиков Америки Брюса Спрингстина о том, что он и сотоварищи начинают концертную кампанию по избранию Джона Керри. Спрингстин и такие звездные имена, как Джон Фогерти, Джексон Браун, Джеймс Тейлор и Перл Джем, дадут в пользу кампании Керри-Эдвардса 34 концерта в 28 городах США.
Ну, а что республиканцы? У них традиционно с Голливудом отношения не столь теплые, как у демократов. Хотя у Буша и есть звездная поддержка в лице Тома Селлека, Клинта Иствуда или Арнольда Шварценеггера, да и музыканты кантри всегда предпочитали республиканцев, тем не менее, их партийные стратеги приняли решение на Голливуд ставку не делать. Более того, в последних своих выступлениях президент Буш даже попенял своего оппонента Керри за то, что тот слишком полагается на лос-анжелесских знаменитостей. Республиканцы решили быть ближе не к исполнителю, а к зрителю. Верна ли эта стратегия, мы узнаем в ноябре. Пока же образцом народной мудрости стало высказывание одного из устроителей рок-концертов: "Господа, это ведь просто рок-н-ролл, и зрители должны получать удовольствие".
Мумин Шакиров: Об американских кинозвездах и представителях шоу-бизнеса в политике рассказывал наш коллега из Лос-Анджелеса Сергей Замащиков.
Великие иллюзии. Невероятные и правдивые истории из жизни кинематографистов. Драматург Александр Бородянский, автор сценария таких картин, как "Мы из Джаза", "Зимний вечер в Гаграх", "Курьер" "Инспектор ГАИ" и "Афоня", не раз в советские времена сталкивался с цензурой. Сегодня его воспоминания кажутся неправдоподобными, но через идеологическое сито чиновников из Госкино СССР прошли многие известные кинематографисты.
Александр Бородянский: Ну, например, был такой фильм по рассказу Славина "Кафе "Канава" - "Дамы приглашают кавалеров". Есть такая комедия, сюжет ее такой: девушка не может выйти замуж в провинции, и ей дядя, побывав на юге, говорит, что здесь грузины влюбляются и сразу женятся (он слегка такой человек пьющий), и она едет сюда (в Сочи, кстати, снимали кино), чтобы выйти замуж за представителя местных элит, скажем так. Там была такая сцена: она, подъезжая к Сочи из аэропорта, вдруг море увидела, попросила остановить машину и побежала: "Море, море, море!.." Ну, такая сцена романтическая, красивая, и характер ее показывает. И когда мы сдаем кино, нам говорят: "Так, это надо вырезать". Я говорю: "А что здесь такого?" - "Ну, ладно, не притворяйтесь, что не понимаете". - "Честное слово, не понимаю". Он говорит: "Как, вы хотите показать, что у советского народа нет возможности съездить к морю?" Вот так кино принимали!
Или в этом же фильме в конце она, возвращаясь в свой город, встречает своего слегка выпивающего подсобного рабочего магазина (ну, положительный персонаж), и он несет ящик пива. И она говорит: "Ну, что, Маримухин, все пиво пьешь?" Он говорит: "Да, вот польское привезли". Пока мы делали кино, наступил декабрь 1980 года - и в Польше солидарность. Нам говорят: "Польское надо заменить на чешское, потому что там давно эти события были..." То есть политические, идеологические придирки были такие нелепые и смешные.
Если смерть героя - это очень не приветствовалось, и иногда заставляли вырезать. Потому что в Политбюро, в руководстве страны люди были преклонного возраста, и они боялись умереть. Нет, это правда! Как люди пожилые, они не хотели все время упоминания о смерти видеть на экране. Вот "Зимний вечер в Гаграх" - все время говорили: "Ну, что он обязательно у вас умирает? Почему вы его хотите обязательно убить?" Главного героя Евстигнеев играет, и когда он умирает в больнице - казалось бы, что здесь, идеология что ли? Поэтому требования идеологические иногда выглядели очень нелепыми и смешными.
Самый маразм, смешной маразм был с тем же "Зимним вечером в Гаграх". Как раз вышло постановление о борьбе с алкоголем, то самое, когда виноградники вырубили, но уже фильм сделали. И там у нас главный герой, Евстигнеев, - ему шампанское приносили, он как бы уходил со сцены и ему говорят: "Вот, выпейте шампанского". А тут постановление - и что делать? Снято уже, сцену не выкинешь, и картина нравилась сама по себе руководству Госкино. Ну, не пьют, а разливают шампанское в стаканчики и выпивают. И они даже позвонили наверх, в Политбюро: "Что делать?" Егор Кузьмич сказал: "Нам в этой ситуации кино не надо". И тогда директор студии предложил... Нельзя было сцену убрать, а что делать? Там было снято шампанское, надо переснимать огромную сцену. Он говорит: "Вы знаете, вы сделайте, что это будет шипучка, у меня жена любит очень шипучку пить, это же не алкоголь. И вот в кадре видно, что это шампанское, а герой у нас говорит (переозвучание легко делать): "Пей, это не шампанское, это шипучка". И это все прошло.
Мумин Шакиров: Популярной актер Евгений Весник продолжает серию своих занимательных рассказов о тех, с кем ему пришлось работать на съемочной площадке. В разное время он снимался у таких киномастеров, как Эраст Гарин, Иван Пырьев и Юлий Райзман.
Евгения Вестник: Я снимаюсь у Гарина в фильме "Обыкновенное чудо" в Ялте. Очень смешной человек. Как-то день рождения у него было, у Гарина, он меня пригласил. Я "перестарался" и не мог утром сниматься. 5 утра - подъем, а я опухший, я не мог сниматься - он же наугощал. Я пришел на площадку и говорю: "Эраст Павлович, я не могу. Вы вчера так наугощали, ну не могу я, дышать нечем". Он мне сказал: "Не умеешь ходить в гости - не ходи, палочка Коха". Добрый человек...
Я снимался, снимался, очень мне нравилась роль охотника. Видов, кстати, играл главную роль. Вдруг от Пырьева телеграмма из Подмосковья, Монино: "Срочно явиться на съемку в течение 24 часов". А договор был первый с Пырьевым, позже был договор с Гариным. Гарин говорит: "Ну что, надо лететь, дисциплина есть дисциплина. Я подожду, буду снимать другое. Лети. Только скажи ему вот что (а они были в очень натянутых отношениях, Пырьев и Гарин). Если он вместо 10 дней, которые у тебя по договору, не снимет тебя хотя бы за 6 дней, то он просто г... Вот так ему и скажи".
Я лечу в Москву, приезжаю к нему, он ночью играет в карты со своими подчиненными (все ему проигрывали, и в шахматы, боялись гнева), и первое, что он сказал: "8 страниц текста выучишь? Завтра съемка!" Я говорю: "Я все выучу, но у меня вот просьба, Эраст Павлович Гарин велел вам сказать, чтобы вместо 10-ти я снялся за 6 дней, иначе вы его подводите, и ему будет очень трудно. И он сказал, что если вы не выполните его просьбу, вы меня ради бога извините, то, он говорит, вы - г..." Он говорит: "Значит так, 12 страниц текста выучишь?" Я говорю: "Я буду ночью учить". - "Маслов (директор)! В 5 часов подъем, давай взвод авиаторов, два учебных самолета, солдат вызови, выстроить панораму, рельсы - 80 метров и 100 метров. Снимаем все, что у него там за 10 съемок". В 6 часов начинаются съемки, я выучил текст на зубок, там очень большой текст был. Съемка кончилась в 4 часа дня, и в 11 часов ночи я приехал в Ялту к Гарину в номер гостиницы.
И Гарин увидел меня и говорит: "Что, он заболел что ли? Что такое?!" Я говорю: "Он отснял меня". - "Как, 10 смен? За какое время?" Я говорю: "С 6 утра до 4-х". - "Это что же получается, за 8 часов?" - "Да". - "Так он гений! Это я г..." Мало того, самое главное, что после этой истории они помирились, и я был причиной того, что они снова подружились и простили друг другу какую-то там обиду.
У меня есть история, которую я рассказывал в Доме кино, мне устроили овацию. Там все время говорили о педагогике, как педагогически подходить к молодым артистам, как воспитывать людей, - и я испытал это на собственной шкуре. Юлий Райзман... Мы были не в форме - Иван Переверзев, я и Юра Хлопецкий - мы не рассчитали свои силы и не знали, что продающееся сухое вино, оказывается, крепится, и мы попались на этом деле. Мы совершенно не в форме, сниматься мы не можем. Нас привели на съемку, а мы лыка не вяжем. Составили акт, все подписали - партком, местком. И надо, чтобы подписал Юлий Яковлевич Райзман. Он читает обвинение в этом акте, что мы сорвали съемку, что мы пришли не в форме и так далее, и вдруг он говорит: "А сегодня они не должны были сниматься". - "Как, Юлий, да мы же вчера вывешивали расписание съемок?!" - "Мы не поняли друг друга. Сегодня Переверзев, Весник и Хлопецкий не должны были сниматься". Полная растерянность, нас выгнали с этой баржи, где мы снимались, мы пошли досыпать в гостиницу, а они занялись другими съемками. Мы ничего, в общем-то, не сорвали.
Вечер. Приходим в себя, как побитые собаки. Вдруг приходит помощник режиссера и говорит: "Вас ждет Юлий Яковлевич Райзман" в своем номере-люкс. Ну, думаем, сейчас будет... "Пожалуйста, приведите себя в порядок, наденьте костюмы вечерние". Мы туда-сюда, бриться, Иван вешает свою сталинскую премию, у нас, что было, оделись. И побитые, как псы, входим в его номер. Накрыт стол, коньяк стоит, черная икра. Валя Калинина, которая играла главную роль, она вместо официантки с фартуком. С ума сойти! Мы ничего не понимаем. Любезный разодетый Райзман говорит: "Я очень рад вас видеть. Пожалуйста, садитесь". Мы сели, он сам наливает нам рюмочки коньяка, грамм по 30 эти рюмочки. Черная икра, маслины, огурцы, то, се... Себе налил и говорит: "Я очень рад вас видеть, дорогие друзья, и хочу поднять тост за вас, за вашу знаменитую теперь троицу. Ваше здоровье, дорогие друзья". Мы ничего не понимаем, мы пригубливаем эти 30 граммов, не знаем что делать. Он выпивает методично свою рюмку, где не 30 граммов, а 100 где-то, накалывает маслинку, съедает маслинку, снимает салфетку из-под галстука и говорит: "Вот так надо себя вести, свиньи!"
Слушайте, какие педагоги?! Это на всю жизнь!
Мумин Шакиров: На волнах радио Свобода прозвучали правдивые истории артиста Евгения Весника.
