Ссылки для упрощенного доступа

Владимиру Путину становится все труднее бездействовать в экономике


Экономический обозреватель Радио Свобода Ильмар Муртазаев обсуждает экономическую политику премьер-министра России Владимира Путина с бывшим министром экономики России Андреем Нечаевым, редактором отдела экономики газеты "Известия" Семеном Новопрудским и редактором отдела политики и экономики деловой газеты "Ведомости", Андреем Серовым.

Ильмар Муртазаев:

Вчера главным событием в правительстве стало выступление Владимира Путина на совещании, официально оформленном как подведение итогов работы приватизационных ведомств. От этой речи главы правительства ждали многого. Премьер все последние месяцы успешно уходил от вопросов экономической политики, целиком и полностью сконцентрировавшись на войне в Чечне. За счет этого Путин может не принимать непопулярных решений, неизбежных для премьера в нынешней экономической ситуации. Можно отказаться от социальной реформы, пересмотра жилищно-коммунальных тарифов, ведения жесткой бюджетной политики. Зато можно легко повышать пенсии пенсионерам и увеличивать военные расходы, поднимая, таким образом, свой предвыборный рейтинг. Однако, у этого подхода при всех очевидных плюсах есть один большой недостаток: уйти от экономики можно в стране, где предприятия и производство развиваются сами собой без кризисов и проблем. За время пребывания Путина на посту премьера произошло уже, по крайней мере, четыре громких скандала, требующих вмешательства главы государства: незаконное отстранение от должности руководства "Транснефти", вооруженное столкновение рабочих Выборгского ЦБК с собственниками предприятия. Затем был скандал с приватизацией Ломоносовского фарфорового завода, и, наконец, тупиковая ситуация со спором двух претендентов на Ачинский глиноземный комбинат. Премьер, тем не менее, никак не прокомментировал эти события, заставив российских собственников и западных инвесторов задуматься о взглядах Путина на экономику. Вопрос этот далеко не праздный, если учесть, что сегодня Владимир Путин - один из главных претендентов на пост президента. Зато премьер много говорит об экономике в самых неожиданных ситуациях. При этом содержание его речей каждый раз меняется в зависимости от аудитории. К примеру, всего две недели назад, выступая на расширенной коллегии МВД, Владимир Путин со страстью рассказывал милиционерам о необходимости борьбы с нарушениями в экономической сфере и более жесткого взгляда на приватизацию. А уже вчера на правительственном совещании, где присутствовали ведущие российские бизнесмены, Путин заявил об опасности пересмотра итогов приватизации. Тем не менее, глава правительства снова оговорился, подчеркнув, что отношения собственности не будут заморожены. То есть, премьер повел себя как всегда. Судя по тому, как часто меняется вектор высказываний российского премьера по экономическим проблемам, можно сделать неожиданный вывод: у главы правительства пока просто нет взглядов на экономику, и это обстоятельство не может не тревожить российских предпринимателей. На вопрос Радио Свобода об экономической политике Владимира Путина отвечает бывший министр экономики Андрей Нечаев. Андрей Алексеевич, скажите, на ваш взгляд, вот прошла итоговая коллегия Мингосимущества, на которой Путин сообщал о своих взглядах на приватизацию. Однако, в который уже раз он постарался ничего не сказать. Многие критики премьера говорят о том, что в стране есть генеральный главнокомандующий, но нет премьера. На ваш взгляд, есть ли у Владимира Путина какая-то система экономических взглядов?

Андрей Нечаев:

Что касается приватизации, то Путин как раз здесь, на мой взгляд, сформулировал свою позицию, по крайней мере, какую-то генеральную, весьма однозначно. Первое - это, то, что он постарается не допустить пересмотра итогов приватизации, понимая, что любой массовый передел собственности, это - путь к потенциальной гражданской войне. Второй момент, который был сформулирован, с ним можно соглашаться или нет, но вообще как бы квинтэссенция вчерашнего разговора в этой части, это то, что сейчас приватизация будет преследовать не столько фискальные интересы, не столько интересы выполнения бюджета, сколько привлечения инвестиций. Этот момент декларируется, к сожалению, не в первый раз. И до этого отсутствие должного контроля за выполнением соответствующих соглашений с инвесторами, со стороны Госкомимущества и Фонда имущества приводила к тому, что лишь мизерное число инвестиционных программ было реально выполнено. Поэтому, вот эта постановка вопроса требует существенного усиления контролирующих функций со стороны органов, которые ведают государственным имуществом. Во всяком случае, позиция была сформулирована. Конечно, в первые сто дней, а как раз сегодня, по-моему, исполняется сто дней правительства Путина, экономика была на втором плане, не считая, правда, принятия бюджета. Качество этого бюджета - предмет отдельного разговора. Конечно, приоритетом №1 была Чечня, но в данном случае я, по крайней мере, отношусь к числу тех людей, которые говорят, что действия в Чечне скорее можно одобрить, чем критиковать.

Ильмар Муртазаев:

Если говорить об экономической части программы Путина: есть ли у Путина система взглядов на то, как должна развиваться экономика России, что нужно делать в ближайшее время, тем более, учитывая, что Путин один из основных претендентов на президентское кресло?

Андрей Нечаев:

Мне трудно говорить о какой-то системе экономических взглядов Путина, что я могу сказать: что пока какой-то четкой экономической программы у этого правительства, несомненно, нет. В части экономики оно скорее занималось решением пусть важных, но частных вопросов. Оно достигло определенных успехов в том плане, что были погашены долги по пенсиям и даже найдена возможность слегка проиндексировать пенсии, хотя, это, действительно, не решает проблемы трагического положения пенсионеров в России, поскольку индексация составила менее двух раз, а цены за последний год выросли более чем в три раза. Но сказать, что существует какая-то программа экономических реформ - этого сказать нельзя.

Ильмар Муртазаев:

Многие эксперты высказывают сомнения, что какая-то пассивная экономическая политика может продлиться долго, если учитывать, что в следующем году возникнут проблемы. Многие говорят о том, что может смениться мировая конъюнктура цен на энергоносители, от которых зависит российский бюджет. Во-вторых, возможны проблемы с МВФ. В этой ситуации, если будут осложнения, на ваш взгляд, какую политику должно проводить правительство Путина?

Андрей Нечаев:

Главное, что должно сделать правительство сейчас, это -провести радикальную налоговую реформу. Об этом, к сожалению, говорят уж достаточно много времени. Были довольно бестолковые, но все-таки заслуживающие уважения попытки правительства Примакова. Но, к сожалению, ситуация закончилась по знаменитой фразе Черномырдина: "Хотели как лучше, а получилось как всегда". Вместо снижения налогов мы получили их рост. Мне кажется, что это действительно сейчас наиболее болезненная точка, потому что с одной стороны налоговая система не дает развиваться экономике, а соответственно не создается налоговая база. С другой стороны, чрезмерный уровень налогообложения приводит к тому, что в стране массовым видом спорта стало уклонение от налогов разными способами, и более легальными и чисто криминальными, в итоге собираемость налогов практически не растет и правительство, и Дума постоянно находятся в рамках этого замкнутого круга - низкая собираемость, низкая налоговая база, из-за этого портится бюджет. В то же время, они никак не решаются разорвать это круг, потому что позитивные итоги девальвации рубля для экономики практически исчерпаны Благоприятная конъюнктура на мировом рынке нефти - вещь крайне неустойчивая, хотя эксперты и прогнозируют, что по крайней мере три - шесть месяцев она сохранится. Но рассчитывать только на этот фактор, как на серьезный фактор экономического роста в России было бы, мягко говоря, некорректно, поэтому, конечно, нужно предпринимать максимум усилий для того, чтобы мобилизовать внутренние источники роста. Здесь, мне кажется, решение №1 это налоговая реформа. И, может быть, более стратегическая вещь -это защита прав собственника в рамках создания благоприятного инвестиционного климата. Защита собственности, защита законодательства в этом плане, но, самое главное, не столько развитие законодательства, сколько его реальное исполнение. К сожалению, в последние пару месяцев мы имели несколько довольно нашумевших примеров совершенно обратного толка, которые, конечно, с точки зрения инвестиционного климата сказываются крайне негативно. Я имею в виду ЦБК, Ломоносовский фарфоровый завод, не вдаваясь в подробности того, что там явилось причиной.

Ильмар Муртазаев:

Андрей Алексеевич, а вот скажите, вы говорите о необходимости каких-то серьезных мер в области экономической политики, подразумевая налоговую реформу, защиту прав инвесторов, прав собственности, но в условиях, когда Путин является основным претендентом на президентское кресло, в условиях, когда впереди выборы, вообще, может ли такой премьер проводить активную экономическую политику, учитывая, что многие эти шаги будут связаны с непопулярными решениями?

Андрей Нечаев:

Что касается налоговой реформы, то я думаю, что здесь действительно нужна просто политическая воля, и как раз это с пониманием будет воспринято значительной частью населения, как минимум всем предпринимательским сословием. Я совершенно согласен, что предвыборная гонка, это не лучшее время для долгосрочных экономических решений. Неизбежно нужно будет принимать те или иные популистские решения, которые, скорее всего, для бюджета будут достаточно обременительны. Вопрос, сделает ли Путин все-таки ставку на какие-то стратегические решения или целиком поддастся правилам предвыборной игры. Надеюсь, что у него хватит воли и мужества все-таки начать реализовывать долгосрочные стратегические решения, и я думаю, что в итоге он бы мог на этом и выиграть.

Ильмар Муртазаев:

Таким образом, по оценке Андрея Нечаева, сегодня российский премьер старается не демонстрировать своих экономических взглядов. Но, по мнению редактора отдела экономики газеты "Известия" Семена Новопрудского, проблема в другом - премьер ждет грядущих президентских выборов.

Семен Новопрудский: Пока у Владимира Путина просматривается одна четкая способность: строить достаточно ясные словесные конструкции и говорить понятные вещи. Но для того, чтобы говорить об экономической политике, этого недостаточно. В случае, когда нужно было показать некое отношение, базовое отношение к экономическим интересам государства, как в случае с компанией "Транснефть", Путин предпочел не принимать решения. Он часто и много говорит о том, что очень важно принять бюджет-2000, но никогда не вдается в подробности того, чтобы он хотел видеть от экономики страны в 2000-м году. Наконец, заявление о том, что национализации в России не будет, которое он сделал на конференции, оно тоже скорее политическое, за ним пока не стоит никакого четкого курса. Скорее всего, Владимир Путин пока объективно не определился в своих базовых экономических ценностях, и все будет зависеть от того, кто будет заниматься экономикой в то время, как Владимир Путин будет решать более выигрышные в настоящее время политические проблемы.

Ильмар Муртазаев:

Когда экономическая политика Владимира Путина сможет обрести какие-то контуры?

Семен Новопрудский: Я думаю, что если не будет никаких глобальных потрясений, то этого следует ждать не раньше президентских выборов в случае, если он их выиграет, либо останется после них премьер-министром.

Ильмар Муртазаев:

Тем не менее, как считает редактор отдела политики и экономики деловой газеты "Ведомости", Андрей Серов, будущие контуры экономической политики Владимира Путина начинают просматриваться уже сегодня.

Андрей Серов: Я думаю, что стратегии, конечно, нет. Есть некая система ценностей и, в этом смысле, как это ни парадоксально, на первый взгляд, Путин похож на Примакова в бытность Евгения Максимовича премьером. Сравните выступления Примакова примерно год назад на заседаниях правительства и заявления Путина, к примеру, на оперативном совещании в МВД. Путин буквально поручил милиционерам противодействовать утечке капиталов за рубеж, сокращать теневой сектор, практически высказывания один к одному повторяют высказывания прошлогоднего Примакова. Не хватало, может быть, Путину только вспомнить о том, что нужно освободить по тюрьмам 90 тысяч мест для экономических преступников, намеченных к разоблачению, и совпадение было бы стопроцентно. Поэтому, система ценностей есть, и она у Путина и Примакова, как у бывших сотрудников спецслужб, забавным образом совпадает. Но вместе с тем я думаю, что не обязательно ориентироваться исключительно на заявления, которые делались год назад Примаковым и делаются сейчас Путиным. Не так важно, в конце концов, что говорят политики об экономике, существенно важнее то, что они делают или не делают. Сейчас бизнесмены, как, впрочем, и наблюдатели ориентируются на то, что называется "системой отношений" Путина. То есть смотрят, на каких людей он опирается, с кем он, потому что если он станет президентом, то его экономическая политика будет определяться в существенной мере именно этой системой отношений. Есть известный, хотя этически и не вполне корректный, афоризм: "Женщина старается казаться такой, какой ее хотят видеть". Политик может проводить ту политику, с которой его ассоциируют, потому что его окружают соответствующие люди, которые строили планы, в конце концов, может быть, даже и рассчитывали бизнес определенным образом. Нельзя, условно говоря, опираясь на Чубайса начинать национализацию. Нет никаких свидетельств того, что Путин будет опираться на Чубайса. Если формально посмотреть на состав его правительства, то там есть очень разные люди. Важно, что Путин всячески сокращает реальные полномочия Аксененко и его возможности, передавая их Христенко. Соответственно, поэтому, в частности, видимо и судят о его системе ценностей и системе отношений. Лучше и надежнее всего судить о том, какова будет экономическая политика Путина в то время, когда собственно и подойдет время для соответственной экономической политики, по составу тех людей, которые готовят для него решения и советуют ему. Это, прежде всего, личный премьерский секретариат. Именно там, как известно, работают люди, известные, как вполне либеральные экономисты.

Ильмар Муртазаев:

Будущая политика Владимира Путина будет во многом определяться сегодня. По большому счету, у нового президента не такой уж большой выбор вариантов. В экономике работает множество факторов, ограничивающих пространство для маневра власти. Во-первых, это - внешний долг. Уже в 2001-м году России предстоит заплатить зарубежным кредиторам более 17 миллиардов долларов. А в 2002-м году - 16. Даже самые большие оптимисты понимают, что у России такие деньги вряд ли появятся. Это значит, что правительству снова придется договариваться о реструктуризации долгов. Кредиторы, и, прежде всего, МВФ и Всемирный банк, в обмен на списание или рефинансирование части долга, потребуют от России следовать по рыночному курсу. Отказ платить неизбежно приведет к кризису внешней торговли. Второй, не менее важный фактор - острейший инвестиционный голод российских предприятий. У России сейчас нет достаточных для модернизации производства внутренних инвестиций. В свою очередь, это означает, что российская власть должна сделать все возможное для привлечения внешних инвестиций и технологий. Но чтобы убедить современного зарубежного инвестора, необходимо обеспечить условия сохранности и увеличения вложенных капиталов. То есть, в России должны защищаться права инвесторов, проводиться налоговая реформа, снижаться экспортные и импортные пошлины. При этом, ближайшие год-два, это, пожалуй, самое подходящее время для начала экономического роста в России. Российским товарам благоприятствует внешняя конъюнктура, а себестоимость продукции относительно низка из-за дешевого рубля. Иными словами, любой разумный политик, пришедший к власти, будет проводить сдержанно рыночный курс. Остается только одна старая российская проблема - России надо избрать действительно разумного политика. Ну а пока премьер уходит от определения своей экономической позиции. Возможно, такая тактика была бы результативной, если бы не два обстоятельства: в начале 2000-го года Владимиру Путину все равно придется определяться, потому что российское правительство должно решить проблему с МВФ. После серии резких последних заявлений, сделанных главой миссии фонда и отставки с поста директора-распорядителя МВФ Мишеля Камдессю стало очевидным, что Россия должна принимать в области экономики срочные меры для размораживания отношений. Если этого не сделать, то ей придется платить в начале следующего года в полном объеме по внешним догам, а это более 600 миллионов долларов. Таких денег у правительства нет, но чтобы убедить МВФ Владимир Путин должен принять ряд решений, в числе которых реформа дочерних структур российского Центробанка и аудит Сберегательного банка России. Эти новации весьма больно ударят по лоббистским группам, поддержка которых необходима на грядущих президентских выборах. Вторая проблема - конъюнктура на внешних рынках. Пока правительству удается выполнять социальные обязательства за счет дополнительных доходов от роста нефтяных и газовых цен. Но уже весной цены могут упасть, а, значит, правительству придется ужесточить налоговый режим по отношению к предприятиям-неплательщикам. А это тоже весьма серьезные отраслевые и региональные интересы. Ситуация складывается так, что главе правительства все труднее избегать непопулярных решений. Владимиру Путину бездействовать все труднее.

XS
SM
MD
LG