Программу ведет Елена Коломийченко. В ней участвуют корреспонденты Радио Свобода: в Москве - Лиля Пальвелева и Андрей Бабицкий, в Лондоне - Наталья Голицына; а также венская журналистка Елена Харитонова.
Елена Коломийченко:
В конце марта правительство России утвердило постановление о правилах передачи детей на усыновление и удочерение. Об этом постановлении и о том, как решают подобные проблемы в некоторых странах Европы мы и будем говорить сегодня. Андрей Бабицкий, всякая война - это сотни сирот, чеченская, разумеется, тоже. Недавно по одному из каналов немецкого телевидения я видела фильм о женщине, которая ездит на автобусе по чеченским селам и городам, и собирает детей, оставшихся без родителей, она этих детей привозила в Ингушетию. - чеченских, русских, самых разных детей, оставшихся без родителей. В общем, благодаря ее стараниям, эти дети получали крышу над головой и человеческое тепло. Что с ними всеми станет дальше - неизвестно. Отправятся ли они в какие-то детские дома, попадут ли на воспитание в другие семьи, найдут ли других родителей?... И вот, Андрей Бабицкий, расскажите об этих сиротах, жертвах чеченской войны, что вы об этом знаете?
Андрей Бабицкий:
Действительно, в Грозном существовало в довоенный период несколько детских домов, тот, о котором вы говорили, видимо, самый известный, это так называемый "Семейный детский дом Хадежат", который выехал за пределы Чеченской Республики уже в разгар военных действий. Когда Грозный подвергался интенсивной бомбардировке, Хадежат и ее супруг вывезли детей в Харьков, на Украину, поскольку в России они не смогли найти необходимых условий для его содержания. И они вывезли его при посредничестве и помощи международных организаций. У наших соответствующих ведомств не нашлось, по всей вероятности, возможностей, чтобы оказать необходимую помощь. В Чечне это действительно очень серьезная проблема, и серьезна она, прежде всего, потому что сироты, которые потеряли своих родителей еще в прошлую войну, сегодня фактически не имеют возможности найти какую-то помощь, потому что мы знаем, что число беженцев исчисляется десятками сотнями тысяч. Эта проблема в большей степени касается детей, скажем, "некоренной" национальности, У чеченцев, все-таки, такого рода вопросы решаются довольно оперативно - детей разбирают родственники.
Елена Коломийченко:
Андрей, а вы знаете какие-то цифры - сколько осталось таких сирот?
Андрей Бабицкий:
Никто такую статистику не вел, я думаю, что сейчас их гораздо больше, чем в прошлую войну, хотя и в прошлую число детей-сирот исчислялось сотнями, но не ведется даже, поскольку это в условиях войны невозможно, подсчет погибших, тем более, детей, которые, как вы понимаете, разбредаются по всем населенным пунктам и сосчитать их практически невозможно.
Елена Коломийченко:
Но из этих официальных и неофициальных делегаций депутатов, которые посещали и посещают Чечню, неужели никто не задавался этим вопросом, не поднимал вопрос о том, что с этими детьми делать?
Андрей Бабицкий:
Я думаю, что сейчас все-таки какая-то помощь будет оказываться, я знаю, что на территории Грозного сейчас открывается центр помощи пострадавшим от войны. Этот центр открывается, насколько я понимаю, на деньги Джорджа Сороса, и при нем будет открыт детский сад, организатором программы будет известная чешская журналистка Петра Прохазкова, которая на год, как поставили условие военные власти в зоне конфликта, откажется от выполнения своих профессиональных обязанностей и будет заниматься только благотворительной деятельностью. Видимо, это единственная форма помощи открывать учреждения подобного рода, и сейчас к сожалению, сейчас насколько я понимаю, насколько я вижу с самого начала военных действий проблемы такого рода, в основном, интересуют зарубежные благотворительные организации, Достаточной или даже самой элементарной помощи со стороны российского правительства дети не получают.
Елена Коломийченко:
Теперь вопрос в Москву Лиле Пальвелевой. Постановление российского правительства об усыновлении - что нового в нем по сравнению с прежними правилами, что оно облегчает, в какой мере учитывает интересы детей и родителей, облегчает ли многолетнее хождение по мукам тех, кто хочет усыновить или удочерить ребенка, и гарантирует ли права ребенка?
Лиля Пальвелева:
Я хочу начать со статистики - эти цифры впечатляют. Ежегодно в России сиротами признается около 110 тысяч детей, эта цифра из года в год не меняется. При этом существует так называемый Федеральный Банк Данных, где фиксируются имена детей, которых направляют на усыновление. Так вот в этом Федеральном Банке Данных только около 80 тысяч детей, а вот 30тысяч, которые нигде не учтены - это либо беспризорники, либо те самые дети из Чечни. Между тем, психологи и детские психиатры признают, что для ребенка самое лучшее - оказаться в новой семье, попасть к приемным родителям, а не в специальные учреждения вроде интернатов. В то время, как в России, так уж сложилось, интернатная система, система детских домов и домов ребенка слишком развита. А усыновлению до сих пор уделялось не слишком большое внимание. Установка до сих пор была на то, что дети должны расти в коллективе - это, мол, совершенно замечательно, а в семье даже и необязательно. Поэтому тоже, хотя существует и еще много причин, усыновить сироту не так просто даже российским гражданам, не говоря о людях из других стран.
Совсем недавно правительство России приняло ряд постановлений, о которых вы говорили, которые, на взгляд занимающихся этой проблемой правозащитников, несколько упорядочивают систему усыновления детей гражданами других стран. Я бы хотела коснуться одного очень важного момента: в них предполагается, что все международные агентства по усыновлению, действующие на территории России, отныне в этой стране должны пройти регистрацию. Это важно, потому что до последнего времени действительно существовало очень много сомнительных людей, которые занимались посреднической деятельностью в международном усыновлении, Правозащитники, которые исследовали эту проблему говорят, что все эти "страшилки" о том, что детей продают на органы , что с ними очень плохо обращаются в новых семьях в других странах - все это очень большое преувеличение.
Как правило, приемные родители ведут себя безупречно. Но вот злоупотреблений со стороны посредников действительно было очень много. Поэтому введено такое правило. Процедура регистрации продумана до мелочей. Уже создается комиссия, в которую войдут представители из целого ряда министерств, включая такое важное, как Министерство здравоохранения. Каждое международное агентство, которое работает на территории России, даже если оно стабильно работает в других странах и зарегистрировано в них, должно подать в эту межведомственную комиссию целый пакет документов. Там их будут рассматривать. После этого, если заключение будет положительным, эти международные агентства будут зарегистрированы. Правозащитники говорят, что любой нормальный человек должен отнестись к такому факту с большой радостью, и даже сами агентства, которым надоело существовать на полулегальном положении, когда они оказываются в ситуации, что чиновники вставляют им палки в колеса, им приходится давать взятки, даже сами эти агентства, в общем, положительно отнеслись к тому, что будет такая регистрация.
Елена Коломийченко:
В 1997-м году в иностранные семьи было принято 5 700 российских сирот, почти в два раза больше чем за год до этого, а сами родители усыновили около 12 тысяч детей из 105 тысяч оставшихся без родителей. Наталья Голицына, а какова ситуация в благополучной европейской стране Великобритании?
Наталья Голицына:
Сейчас в Англии ожидают усыновления более 5 тысяч детей. Тысячи бездетных семей стоят в очереди на усыновление. Специалисты в агентствах, которые занимаются усыновлением утверждают, что между попаданием ребенка в приют и усыновлением обычно проходит 6 лет. За последнее десятилетие в Англии резко снизилось число усыновленных детей. Если, к примеру, в 1995-м году 22 тысячи детей нашли новых родителей, то в прошлом - 1999-м году, лишь около 6 тысяч . Причем речь идет именно об усыновлении, потому что в Англии ребенка можно взять и на воспитание, и в этом случае приемные родители не становятся отцом и матерью.
Падение числа усыновлений вызывается сокращением количества младенцев, от которых отказалась мать. Большинство приемных родителей стремиться получит именно младенцев. Объясняется это тем, что 30-40 лет назад - в 50-е и 60-е годы британское общество намного суровее, чем сейчас относилось к матери-одиночке и ее внебрачному ребенку. Полвека назад, скажем, внебрачных детей матери, чаше всего, оставляли в больницах сразу после рождения. Сейчас британское общество стало терпимее, и младенцев оставляют после появления на свет намного реже. Так что, дети, подлежащие усыновлению в большинстве случаев - это дети, чьи родители лишены родительских прав, и они, как правило, намного старше тех, кого усыновляли 30-40 лет назад. И нередко они имеют психические и физические проблемы, и охотников на них значительно меньше, чем на новорожденных.
Елена Коломийченко:
А какова же все-таки процедура удочерения или усыновления, которая существует в Великобритании?
Наталья Голицына:
Начну с того, что процедура эта довольно сложна и длительна. Прежде, чем рассказать о ней, я бы хотела сказать, что не далее, как во вторник, у премьер-министра прошло совещание, целью которого была подготовка рекомендаций для премьер-министра, который намерен радикально изменить британскую систему усыновления. По поручению Тони Блэра его проводил замминистра здравоохранения Джон Кхаттон. Его целью было упростить существующую процедуру, которая по общему мнению, слишком забюрократизирована и отдана на откуп местным властям. Сама процедура такова: прежде всего, семейная пара приглашается на собеседование в местные органы социального обеспечения. Все сведения о приемных родителях тщательно проверяются, и в этой проверке участвуют и районный врач, и полиция, и местные власти. Потенциальные родители проходят медкомиссию, Полиция проверяет, есть ли на них уголовное дело. Опрашиваются сослуживцы и друзья. Вся эта процедура занимает более полугода. Затем происходят 5-6 визитов домой сотрудников отдела социального обеспечения. Каждый должен продолжаться не менее двух часов. Только после всех этих испытания потенциальным родителям можно приступить к поискам ребенка для здравоохранения. По статистике это занимает от 6 до 9 месяцев - почти как родить.
Выбранный ребенок должен быть одобрен, как подходящий именно для этих родителей, Советом по усыновлению. Затем начинается процесс знакомства с ребенком, который продолжается пару недель, если он младенец, и около месяца, если ребенок постарше. Затем родителям разрешается взять ребенка домой, куда в течение последующих 9 месяцев - периода адаптации друг к другу, продолжает наведываться социальный работник.
Елена Коломийченко:
В соответствии с российским специальным постановлением такие посещения детей тоже предусмотрены. Елена Харитонова, как в Австрии решаются проблемы, о которых мы говорим?
Елена Харитонова:
В Австрии австрийцы говорят, что закон у них строгий. Его суть такая: ребенка может усыновить каждый дееспособный человек, но если усыновляют двое, то они обязаны состоять в зарегистрированном браке. Отец усыновитель должен быть не моложе 30 лет, мать не моложе 28. Еще не так давно брать детей вообще могли только сорокалетние люди. Считалось, что у них есть богатый жизненный опыт и проверенное временем желание усыновить ребенка. А теперь, наоборот, советуют принимать решение обращаться в соответствующие инстанции как раз в 30 лет.
В Австрии, как и в Англии, желающих усыновить гораздо больше, чем покинутых или оставшихся без родителей детей. Надо готовиться, долго стоять в очереди и ждать свидания с будущим ребенком, или ехать за ним далеко за границу. При усыновлении составляют договор между приемными родителями и ребенком, который, так как ребенок не способен отвечать за себя сам, должен получить одобрение в суде, который проверит истинность всех документов и обстоятельств. Судья должен выслушать самого ребенка, если он старше 5лет, и тех, кто им занимался до сих пор - то есть руководителей приюта, чиновников из отдела по работе с детьми и так далее. Всего в Австрии ежегодно усыновляют около 800 детей - местных и иностранных.
Специальной статистики о том, сколько детей из каких стран усыновили австрийцы нет. Важно, как сказала мне одна юристка, что усыновленный ребенок может сохранить свое прежнее гражданство. Иностранцы тоже имеют право усыновить австрийского ребенка, но это не так просто сделать. Как сказано в законе, отвечающие за это австрийские организации должны действовать исключительно на благо ребенка и давать добро лишь в том случае, если ему за границей будет лучше чем на родине - что значит "лучше" - понятие довольно расплывчатое. Сказано, что нужно принимать во внимание язык и религию, и культурную связь ребенка со страной, где живут его предполагаемые усыновители.
Австрия входит в первую десятку самых обеспеченных стран мира, но полностью решить проблему брошенных детей пока не выходит и здесь. Совсем недавно газеты и телевидение обсуждали жуткую историю - 16-летняя ученица ПТУ тайно родила на квартире у подруги в туалете девочку и тут же выбросила ее из окна, новорожденная погибла. Давно известно, что своих младенцев убивают только очумевшие от страха и полного отчаяния женщины. Здесь это, в основном, несовершеннолетние или нелегальные беженки. Они в настигший их страшный момент не знают, куда спрятать от всех своего ребенка.
Елена Коломийченко:
И в Германии, и в Австрии, насколько мне известно, для матерей, которые не хотят иметь детей есть такая услуга, что они могут анонимно позвонить в дверь специального дома и оставить ребенка в подогреваемом ящичке, может это каким-то образом выправит ситуацию.
Елена Коломийченко:
В конце марта правительство России утвердило постановление о правилах передачи детей на усыновление и удочерение. Об этом постановлении и о том, как решают подобные проблемы в некоторых странах Европы мы и будем говорить сегодня. Андрей Бабицкий, всякая война - это сотни сирот, чеченская, разумеется, тоже. Недавно по одному из каналов немецкого телевидения я видела фильм о женщине, которая ездит на автобусе по чеченским селам и городам, и собирает детей, оставшихся без родителей, она этих детей привозила в Ингушетию. - чеченских, русских, самых разных детей, оставшихся без родителей. В общем, благодаря ее стараниям, эти дети получали крышу над головой и человеческое тепло. Что с ними всеми станет дальше - неизвестно. Отправятся ли они в какие-то детские дома, попадут ли на воспитание в другие семьи, найдут ли других родителей?... И вот, Андрей Бабицкий, расскажите об этих сиротах, жертвах чеченской войны, что вы об этом знаете?
Андрей Бабицкий:
Действительно, в Грозном существовало в довоенный период несколько детских домов, тот, о котором вы говорили, видимо, самый известный, это так называемый "Семейный детский дом Хадежат", который выехал за пределы Чеченской Республики уже в разгар военных действий. Когда Грозный подвергался интенсивной бомбардировке, Хадежат и ее супруг вывезли детей в Харьков, на Украину, поскольку в России они не смогли найти необходимых условий для его содержания. И они вывезли его при посредничестве и помощи международных организаций. У наших соответствующих ведомств не нашлось, по всей вероятности, возможностей, чтобы оказать необходимую помощь. В Чечне это действительно очень серьезная проблема, и серьезна она, прежде всего, потому что сироты, которые потеряли своих родителей еще в прошлую войну, сегодня фактически не имеют возможности найти какую-то помощь, потому что мы знаем, что число беженцев исчисляется десятками сотнями тысяч. Эта проблема в большей степени касается детей, скажем, "некоренной" национальности, У чеченцев, все-таки, такого рода вопросы решаются довольно оперативно - детей разбирают родственники.
Елена Коломийченко:
Андрей, а вы знаете какие-то цифры - сколько осталось таких сирот?
Андрей Бабицкий:
Никто такую статистику не вел, я думаю, что сейчас их гораздо больше, чем в прошлую войну, хотя и в прошлую число детей-сирот исчислялось сотнями, но не ведется даже, поскольку это в условиях войны невозможно, подсчет погибших, тем более, детей, которые, как вы понимаете, разбредаются по всем населенным пунктам и сосчитать их практически невозможно.
Елена Коломийченко:
Но из этих официальных и неофициальных делегаций депутатов, которые посещали и посещают Чечню, неужели никто не задавался этим вопросом, не поднимал вопрос о том, что с этими детьми делать?
Андрей Бабицкий:
Я думаю, что сейчас все-таки какая-то помощь будет оказываться, я знаю, что на территории Грозного сейчас открывается центр помощи пострадавшим от войны. Этот центр открывается, насколько я понимаю, на деньги Джорджа Сороса, и при нем будет открыт детский сад, организатором программы будет известная чешская журналистка Петра Прохазкова, которая на год, как поставили условие военные власти в зоне конфликта, откажется от выполнения своих профессиональных обязанностей и будет заниматься только благотворительной деятельностью. Видимо, это единственная форма помощи открывать учреждения подобного рода, и сейчас к сожалению, сейчас насколько я понимаю, насколько я вижу с самого начала военных действий проблемы такого рода, в основном, интересуют зарубежные благотворительные организации, Достаточной или даже самой элементарной помощи со стороны российского правительства дети не получают.
Елена Коломийченко:
Теперь вопрос в Москву Лиле Пальвелевой. Постановление российского правительства об усыновлении - что нового в нем по сравнению с прежними правилами, что оно облегчает, в какой мере учитывает интересы детей и родителей, облегчает ли многолетнее хождение по мукам тех, кто хочет усыновить или удочерить ребенка, и гарантирует ли права ребенка?
Лиля Пальвелева:
Я хочу начать со статистики - эти цифры впечатляют. Ежегодно в России сиротами признается около 110 тысяч детей, эта цифра из года в год не меняется. При этом существует так называемый Федеральный Банк Данных, где фиксируются имена детей, которых направляют на усыновление. Так вот в этом Федеральном Банке Данных только около 80 тысяч детей, а вот 30тысяч, которые нигде не учтены - это либо беспризорники, либо те самые дети из Чечни. Между тем, психологи и детские психиатры признают, что для ребенка самое лучшее - оказаться в новой семье, попасть к приемным родителям, а не в специальные учреждения вроде интернатов. В то время, как в России, так уж сложилось, интернатная система, система детских домов и домов ребенка слишком развита. А усыновлению до сих пор уделялось не слишком большое внимание. Установка до сих пор была на то, что дети должны расти в коллективе - это, мол, совершенно замечательно, а в семье даже и необязательно. Поэтому тоже, хотя существует и еще много причин, усыновить сироту не так просто даже российским гражданам, не говоря о людях из других стран.
Совсем недавно правительство России приняло ряд постановлений, о которых вы говорили, которые, на взгляд занимающихся этой проблемой правозащитников, несколько упорядочивают систему усыновления детей гражданами других стран. Я бы хотела коснуться одного очень важного момента: в них предполагается, что все международные агентства по усыновлению, действующие на территории России, отныне в этой стране должны пройти регистрацию. Это важно, потому что до последнего времени действительно существовало очень много сомнительных людей, которые занимались посреднической деятельностью в международном усыновлении, Правозащитники, которые исследовали эту проблему говорят, что все эти "страшилки" о том, что детей продают на органы , что с ними очень плохо обращаются в новых семьях в других странах - все это очень большое преувеличение.
Как правило, приемные родители ведут себя безупречно. Но вот злоупотреблений со стороны посредников действительно было очень много. Поэтому введено такое правило. Процедура регистрации продумана до мелочей. Уже создается комиссия, в которую войдут представители из целого ряда министерств, включая такое важное, как Министерство здравоохранения. Каждое международное агентство, которое работает на территории России, даже если оно стабильно работает в других странах и зарегистрировано в них, должно подать в эту межведомственную комиссию целый пакет документов. Там их будут рассматривать. После этого, если заключение будет положительным, эти международные агентства будут зарегистрированы. Правозащитники говорят, что любой нормальный человек должен отнестись к такому факту с большой радостью, и даже сами агентства, которым надоело существовать на полулегальном положении, когда они оказываются в ситуации, что чиновники вставляют им палки в колеса, им приходится давать взятки, даже сами эти агентства, в общем, положительно отнеслись к тому, что будет такая регистрация.
Елена Коломийченко:
В 1997-м году в иностранные семьи было принято 5 700 российских сирот, почти в два раза больше чем за год до этого, а сами родители усыновили около 12 тысяч детей из 105 тысяч оставшихся без родителей. Наталья Голицына, а какова ситуация в благополучной европейской стране Великобритании?
Наталья Голицына:
Сейчас в Англии ожидают усыновления более 5 тысяч детей. Тысячи бездетных семей стоят в очереди на усыновление. Специалисты в агентствах, которые занимаются усыновлением утверждают, что между попаданием ребенка в приют и усыновлением обычно проходит 6 лет. За последнее десятилетие в Англии резко снизилось число усыновленных детей. Если, к примеру, в 1995-м году 22 тысячи детей нашли новых родителей, то в прошлом - 1999-м году, лишь около 6 тысяч . Причем речь идет именно об усыновлении, потому что в Англии ребенка можно взять и на воспитание, и в этом случае приемные родители не становятся отцом и матерью.
Падение числа усыновлений вызывается сокращением количества младенцев, от которых отказалась мать. Большинство приемных родителей стремиться получит именно младенцев. Объясняется это тем, что 30-40 лет назад - в 50-е и 60-е годы британское общество намного суровее, чем сейчас относилось к матери-одиночке и ее внебрачному ребенку. Полвека назад, скажем, внебрачных детей матери, чаше всего, оставляли в больницах сразу после рождения. Сейчас британское общество стало терпимее, и младенцев оставляют после появления на свет намного реже. Так что, дети, подлежащие усыновлению в большинстве случаев - это дети, чьи родители лишены родительских прав, и они, как правило, намного старше тех, кого усыновляли 30-40 лет назад. И нередко они имеют психические и физические проблемы, и охотников на них значительно меньше, чем на новорожденных.
Елена Коломийченко:
А какова же все-таки процедура удочерения или усыновления, которая существует в Великобритании?
Наталья Голицына:
Начну с того, что процедура эта довольно сложна и длительна. Прежде, чем рассказать о ней, я бы хотела сказать, что не далее, как во вторник, у премьер-министра прошло совещание, целью которого была подготовка рекомендаций для премьер-министра, который намерен радикально изменить британскую систему усыновления. По поручению Тони Блэра его проводил замминистра здравоохранения Джон Кхаттон. Его целью было упростить существующую процедуру, которая по общему мнению, слишком забюрократизирована и отдана на откуп местным властям. Сама процедура такова: прежде всего, семейная пара приглашается на собеседование в местные органы социального обеспечения. Все сведения о приемных родителях тщательно проверяются, и в этой проверке участвуют и районный врач, и полиция, и местные власти. Потенциальные родители проходят медкомиссию, Полиция проверяет, есть ли на них уголовное дело. Опрашиваются сослуживцы и друзья. Вся эта процедура занимает более полугода. Затем происходят 5-6 визитов домой сотрудников отдела социального обеспечения. Каждый должен продолжаться не менее двух часов. Только после всех этих испытания потенциальным родителям можно приступить к поискам ребенка для здравоохранения. По статистике это занимает от 6 до 9 месяцев - почти как родить.
Выбранный ребенок должен быть одобрен, как подходящий именно для этих родителей, Советом по усыновлению. Затем начинается процесс знакомства с ребенком, который продолжается пару недель, если он младенец, и около месяца, если ребенок постарше. Затем родителям разрешается взять ребенка домой, куда в течение последующих 9 месяцев - периода адаптации друг к другу, продолжает наведываться социальный работник.
Елена Коломийченко:
В соответствии с российским специальным постановлением такие посещения детей тоже предусмотрены. Елена Харитонова, как в Австрии решаются проблемы, о которых мы говорим?
Елена Харитонова:
В Австрии австрийцы говорят, что закон у них строгий. Его суть такая: ребенка может усыновить каждый дееспособный человек, но если усыновляют двое, то они обязаны состоять в зарегистрированном браке. Отец усыновитель должен быть не моложе 30 лет, мать не моложе 28. Еще не так давно брать детей вообще могли только сорокалетние люди. Считалось, что у них есть богатый жизненный опыт и проверенное временем желание усыновить ребенка. А теперь, наоборот, советуют принимать решение обращаться в соответствующие инстанции как раз в 30 лет.
В Австрии, как и в Англии, желающих усыновить гораздо больше, чем покинутых или оставшихся без родителей детей. Надо готовиться, долго стоять в очереди и ждать свидания с будущим ребенком, или ехать за ним далеко за границу. При усыновлении составляют договор между приемными родителями и ребенком, который, так как ребенок не способен отвечать за себя сам, должен получить одобрение в суде, который проверит истинность всех документов и обстоятельств. Судья должен выслушать самого ребенка, если он старше 5лет, и тех, кто им занимался до сих пор - то есть руководителей приюта, чиновников из отдела по работе с детьми и так далее. Всего в Австрии ежегодно усыновляют около 800 детей - местных и иностранных.
Специальной статистики о том, сколько детей из каких стран усыновили австрийцы нет. Важно, как сказала мне одна юристка, что усыновленный ребенок может сохранить свое прежнее гражданство. Иностранцы тоже имеют право усыновить австрийского ребенка, но это не так просто сделать. Как сказано в законе, отвечающие за это австрийские организации должны действовать исключительно на благо ребенка и давать добро лишь в том случае, если ему за границей будет лучше чем на родине - что значит "лучше" - понятие довольно расплывчатое. Сказано, что нужно принимать во внимание язык и религию, и культурную связь ребенка со страной, где живут его предполагаемые усыновители.
Австрия входит в первую десятку самых обеспеченных стран мира, но полностью решить проблему брошенных детей пока не выходит и здесь. Совсем недавно газеты и телевидение обсуждали жуткую историю - 16-летняя ученица ПТУ тайно родила на квартире у подруги в туалете девочку и тут же выбросила ее из окна, новорожденная погибла. Давно известно, что своих младенцев убивают только очумевшие от страха и полного отчаяния женщины. Здесь это, в основном, несовершеннолетние или нелегальные беженки. Они в настигший их страшный момент не знают, куда спрятать от всех своего ребенка.
Елена Коломийченко:
И в Германии, и в Австрии, насколько мне известно, для матерей, которые не хотят иметь детей есть такая услуга, что они могут анонимно позвонить в дверь специального дома и оставить ребенка в подогреваемом ящичке, может это каким-то образом выправит ситуацию.
