1926 Г. "УМИРАЮ, ХОЧУ УЧИТЬСЯ": ПИСЬМА АБИТУРИЕНТОВ КАЛИНИНУ, всероссийскому старосте, как окрестил его Лев Троцкий.
"Уважаемый Михаил Иванович!
Прошу Вас о помощи. В настоящем году я кончил вторую ступень гор. Шацка. И теперь жажду дальнейшего образования. При огромнейшей страсти к медицине подал заявление в аттестационную комиссию, и теперь... денег на билет для проезда не имею. Опишу вкратце свою биографию. Кончил я первую ступень в 1912 году, от роду мне было 9 лет. Я пошел в работники, в батраки, пробыл 2 года; тут взяли отца на фронт и я остался хозяином, т.е. старшим в семье, мать имела малого ребенка и мне пришлось работать, 11-ти летнему, на 9 человек.
Теперь тоже положение: отцу 51 года, старший брат 14-ти лет, остальные один другого меньше, а я пошел по другой дороге, в смысле образования. Отец отказался мне помогать еще раньше, когда учился во II-ой ступени, и вот я остался без всего. Прошу вас обратите на мое положение внимание. По окончании я согласен работать где угодно и без копейки жалования, или, как говорят, без вознаграждения. Учиться я, надеюсь, буду, как и во второй ступени, первым учеником; и работать как по общественной линии, так и по академической и физической дисциплине. Я надеюсь выдержать. Я мог бы и в селе заняться опять пахотой и еще по какой-либо работе, но взойдите в положение - умираю, хочу учиться. Михаил Иванович, обращаюсь я к вам за помощью лишь потому, что я вижу в Вас русского нашего с открытой душой человека.
Дайте мне от государства средств на два месяца, а там я спать не буду и достану средств к существованию. Если удовлетворите мою просьбу, и я спасен. Скажу своим мужикам, что я приду к ним работать и исполню это, а у нас больница 4 года без врача. Мужики забитые, мне хотелось еще им доказать, что в СССР людей выпускают для работы, для смычки из школ, а не для диплома. Михаил Иванович, прошу, войдите в положение, ведь я один учился и если буду учиться, то один из округи 12-ти сел, конечно, из детей крестьян. И мне мужики говорят, что меня не допустят к учению, а вон попов сын и дочь учатся. Дайте мне средств, за которые я все отдам после, что будет, а экзамен я, надеюсь, выдержу. За исключением разве родного письменного языка, отзовется воспитание - ведь меня да и сам-то я до 18 лет учился ругаться да хулиганить, что в деревне у нас принято и тем гордятся. Прошу, прошу, прошу, а по родному языку я еще займусь с собой.
Село Роговец Б.-Конобеевской вол., Сасовского уезда, Рязанской губ.
Николай Романов
Михаил Иванович, претензий у меня не было и не будет, если откажите. Извините за неаккуратность, еду пахать пар, некогда. Отец клянет, ругается".
Письмо Николая Романова было зарегистрировано в секретариате Председателя ВЦИК 26 июня 1926 г.
"Председателю Всероссийского Центрального исполнительного комитета М.И.Калинину
От члена союза сов. торг. служащих Владимира Александровича Травкина, живущего г. Таганрог, ул. Розы Люксенбург, д.31/33.
Заявление.
Прошу вашего о поступлении в Таганрогскую партшколу. Обращаюсь к вам, зная, что чрез местные власти мне это не удастся, ибо я малограмотный и не имею никакой квалификации и специальности, то жизнь моя становится невозможной и тягостной. Прошу просьбе моей о распоряжении не отказать, при сем ниже описываю свою биографию, на что прошу обратить внимание.
Беография.
Я, Владимир Александрович Травкин, родился в 1899 году, от роду 27 лет. Сын несчастного рабочего, развозившего воду по городу и пропавшего неизвестно куда в 1905 году. Я находился при матери до 11 лет, где и удалось мне получить 2-хлетнее учение грамоты, а потом мать меня пихнула в деревню, до крестьянина. Пробив там до 16 лет, мать меня отдала в Ленинград, в парикмахерскую, где я пробив до 19 лет - пришлось уйти, ибо застала революция, хозяин закрыл парикмахерскую. Я остался недоученным, да и само время было такое, что пришлось не ремесло искать, а заработок, то я и отправился в Кронштадт. Где и поступил в коммунальную артель по ремонту зданий... Потом 1918 год, в июле месяце я ушел с добровольческим отрядом на фронт во II экспедиционный отряд моряков Балтийского флота. Потом перешел в I экспедиционный корпус Морбалфлота, где был ранен, потом контужен... Демобилизован был в 1922 г. 15 мая, и так как своего ни жилья, ни специальности нет, я почему-то направился в г.Лугу Ленинградской губ., где опять был мобилизован в высшую артиллерийскую школу комсостава. Пробив там на разных должностях, я был демобилизован в 1924 году, в октябре месяце, 1 числа, и так как опять нет ничего и никого родных, я уехал на Украйну, в город Екатеринослав, где, пробив 15 дней без работы, я поступил в гор. милицию, и оттуда был направлен в город Новомосковск, в пром. милицию, прослужив в милиции 9 месяцев на жаловании 20 руб., этих денег, конечно, мало, а в нашем районе, где я служил, не было ни общежития, ни общего котла, все приходилось делать за эти несчастные 20 руб.: комната, кушать да и обмундирование переменить. Прожив весь свой запас одежи старой службы, задолжав хозяйке за стол и квартиру, и видя, что взять негде и так жить дальше невозможно, покушался на самоубийство выстрелом в грудь. Выстрел был удачен, но вовремя подоспевшая медпомощь успела меня спасти от этой глупости. Провалялся в больнице полтора месяца, выйдя оттуда слабым и хилым. Милиция меня больше не приняла. Местные власти мне отказали, как в курорте, так и в доме отдыха. Говорили: нет мест и крышка, и так пробив 10 месяцев без работы, немного поправившись, я продал кое-что из жениных вещей, я отправился в Таганрог, пробив здесь 1 месяц без работы, я кое-как сумел поступить в общество пчеловодов упаковщиком на жалованье 40 р. 60 к. Но и это меня мало устраивает, на 2 человека едва хватает на кушание, а что касается топлива, квартиры и одеться, не знаю, как и быть дальше. Жена беременная, с квартиры выгоняют, подали в суд, что мы заняли коммунальную комнату, по-ихнему, незаконно. То теперь, если вы не поддержите меня или другой службой или поступлением на курсы, то останется сделать тоже что и 11-ть месяцев назад, то есть пуля в висок, хотя это и глупое выражение, но дальше делать нечего не остается. Прошу просьбе моей не отказать, хотя я думаю, мое не первое заявление, но у других все-таки есть выходы, а у меня его нет, и ранения подорвали мое здоровье к тяжелому труду, а другого ремесла у меня нет. Прошу вас не отказать со слезами на глазах защитнику и завоевателю революции.
27/VI. 26 г. Податель В.А.Травкин".
Просьбы Травкина и Романова остались не выполненными.
Из почты Алексея Косыгина, 1954 г. Косыгин в те годы был заместителем главы правительства Советского Союза.
"Заместителю председателя Совета Министров тов. Косыгину А.Н.
от гр-ки Рябичевой, проживающей в г. Родники Ивановской области, Больничная улица, дом №4, кв.4
Извините меня, что я отнимаю у Вас частицу времени по изложенному ниже вопросу, но я вынуждена обратиться к Вам, депутату нашего избирательного округа, после подачи жалобы в областной комитет партии и получения ответа не удовлетворившего меня. Партия и правительство уделяют большое внимание и проявляют заботу о трудящихся в удовлетворении возрастающих потребностей в их жизни, а на местах очень часто приходится встречать косность и пренебрежение в таких вопросах, к которым следовало бы проявлять внимание и чуткость. В таких случаях приходится обращаться с жалобой в вышестоящие организации. Как правило получаешь формальную отписку, а жалоба обычно передается руководителю той организации, на кого жалуешься, и справедливого решения вопроса не добьешься. Получается какой-то заколдованный круг. Нельзя ли подумать об упорядочении вопроса с жалобами трудящихся? Приведу конкретный факт, а подобных фактов можно привести много. Организация "Союз Кож Сырье", находящаяся в г. Родниках Ивановской области, принимала шерсть у трудящихся в обмен на валенки, уверяя притом отоварить без задержки. Купить валенки в магазине у нас не возможно, а на базаре за валенки ручной катки надо заплатить большие деньги, а носятся они неделю - полторы. Это обстоятельство заставило меня и многих других рабочих купить на базаре шерсть (по 100 руб. за кг) и сдать выше указанной организации, надеясь таким образом обеспечить себя валенками. Я сдала шерсть, 2 кг, в конце октября 1953 г., другие тоже сдавали в октябре и ноябре 1953 г., а валенки до сих пор не получили, хотя много раз ходили, чтобы получить таковые. В январе 1954 г. ликвидировать задолженность "Союз Кож Сырья" в отоваривании валенками обязали райпотребсоюз. С этих пор наше хождение началось в эту организацию и безрезультатно. То они обещали отоварить, надеясь, что облпотребсоюз выделит наряды на получение валенок, предлагали заходить осведомляться через недельку - полторы, а 20/II с.г. работник райпотребсоюза тов. Веселов заявил: "Никаких перспектив на получение валенок нет, облпотребсоюз обещал выделить наряд на 100 пар, но и этого не выделяет, а требуется 300 пар, чтобы отоварить валенками всех сдатчиков шерсти. Следовательно сдатчиков шерсти около 300, преимущественно рабочие Меланжевого комбината "Большевик". Рабочие возмущаются и заявляют, что это какой-то обман, а руководители областных организаций до сих пор этот вопрос не разрешают.
Этот вопрос я считаю немаловажным, ведь у нас много рабочих имеют низкие заработки - примерно 350-400-500 р. в месяц. Я, например, работаю в красильно-отделочной фабрики, на отделке одеял, план ежемесячно перевыполняю, а получаю не выше 400 руб. в месяц, при таких заработках жить еще трудновато. Я с большим трудом оторвала от заработка сразу 200 руб. и осталась все-таки без валенок, что крайне обидно. По этому делу я писала жалобу в областной комитет партии, надеясь получить ясный ответ и незамедлительное разрешение данного вопроса, но к моему сожалению получила обычную отписку...
10/III-54 г. Рябичева".
На письме есть пометка:
"Т. Хохлову И.С.
Прошу Вас рассмотреть жалобу гр-ки Рябичевой, принять меры к продаже валенок сдатчикам шерсти и о принятых мерах дать ответ заявительнице.
А.Косыгин".
Ирина Лагунина: 1956 год. Поездка главы советского правительства Николая Булганина и секретаря компарии Никиты Хрущева в Великобританию. Прежде, чем прозвучат документы, мы поговорим с историком Еленой Зубковой. Елена, поездка в Лондон в 1956 году - это ведь отдельный эпизод в советской внешней политике...
Елена Зубкова: Сам визит первых лиц в страну западного мира воспринимался как нечто экстраординарное, поскольку до Хрущева такого опыта просто не существовало. Хрущев импровизировал, искал нужный тон и больше всего боялся почувствовать себя - а за собой он видел весь Советский Союз - в чем-то ущемленным. Долго обсуждали вопрос, на чем отправиться на Британские острова. Хрущев остановил свой выбор на только что построенном крейсере "Орджоникидзе": морская держава, какой издавна слыла Англия, должна была по достоинству оценить мощь советского военного флота. Вовремя подоспел и новой реактивный самолет ТУ-104. Лететь на нем Хрущев не решился, однако тот ежедневно курсировал из Москвы в Лондон, доставляя почту членам делегации. Понятно, что эти полеты носили главным образом демонстрационный характер.
С делегацией тоже все складывалось непросто. По протоколу Хрущев, как первый секретарь партии, возглавлять делегацию не мог, поэтому формально эта роль отводилась Булганину. Он в тот момент был главой советского правительства. Иностранные журналисты отметили странную особенность в передвижении Хрущева и Булганина: эти два немолодых и не очень стройных человека стремились идти всегда рука об руку, будто боялись, что кто-то из них окажется впереди. Впрочем, когда дело доходило до общения и переговоров, ни у кого не оставалось сомнений, кто же из них лидер. Хрущев неизменно брал инициативу в свои руки. Часто увлекался, особенно когда говорил о ракетах. Как-то даже обмолвился, что советские ракеты способны достать и Великобританию.... Так рождалась хрущевская "дипломатия импровизации".
Вопреки сомнениям принимали советскую делегацию по высшему разряду. Несколько раз Хрущев встречался с британским премьером Энтони Иденом, ведущими политиками и бизнесменами. Королева Елизавета Вторая устроила прием в честь советских гостей. Елизавета понравилась Хрущеву. Свои впечатления он выразил так: "Обычная женщина, жена своего мужа и мать своих детей".
Во время этого визита не было подписано никаких соглашений, да он и не преследовал такой цели. Стороны скорее приглядывались друг к другу, и, кажется, не были разочарованы.
Ирина Лагунина: Спасибо, в студии в Москве была историк елена зубкова. Итак, советские граждане о поездке Николая Булганина и Никиты Хрущева в Великобританию в 1956 г.
"Председателю Совета Министров СССР Булганину
Секретарю ЦК КПСС Хрущеву
От инвалида труда 2-ой группы, проживающего по Резервному проезду д.1, кв. 14, Тарасова Антона Васильевича
Заявление
Товарищи, я вычитал из газет, что хотите поехать в Англию, неблагонадежную страну. Как Америка, так и Англия - это наши самые опасные враги, от них хорошего не жди.
Я болею всем сердцем и душой, чтобы там с Вами не получилось неприятного случая. Я старый работник, мне 72 года, проработал на предприятии 40 лет и страдаю туберкулезом легких и неважные условия квартирные. Квартира сырая, комната 13 метров, живем в ней 5 человек. Живу в Москве с 1916 г. Надеюсь на Вас, что Вы улучшите положение в скором будущем, так как Вы постановили на ХХ съезде повысить пенсию инвалидам всем, а я получаю пенсии 207 руб., живу в не очень хороших условиях, живу и жду лучшего от Вас, а если что-нибудь получится, то тогда не на кого будет надеяться, таких руководителей не найдешь и, наверно, не будет таких, как Вы, и вся надежда пропадет.
Я думаю, чтобы Вы пригласили сюда, здесь было бы надежнее и безопаснее говорить с ними. Я надеюсь, что вы поможете мне. Простите меня за то, что я может быть написал плохого, но все же я болею за Вас, как за отца родного.
15.03.56 г. Тарасов".
"Уважаемые Николай Александрович и Никита Сергеевич!
Большое желание имею, чтобы Вы лично прочли мое письмо и поделились им с т. Хрущевым.
Я лично знаком с Вами с 1943 года, когда Вы были на Смоленской обл. сессии в Кондрово (Смоленск был еще у фашистов).
Я передаю Вам мнение рабочих (в разговорах во время рабочего перерыва).
Неоднократно приходится слышать: а зачем они едут в Англию? Да еще оба. Затем следует: это ловушка. Агрессоры крепко подготовились не к фронтальной войне, а к массовому внезапному налету на СССР, применяя атомные бомбы.
1) На это они имеют базы вокруг СССР;
2) кое-что, видимо, удалось сфотографировать с воздушных шаров. Ваше отсутствие вызовет панику у руководства.
Второе. Американцы на 25 апреля приглашают ветеранов войны - ясно преследуют цель, чтобы приехал Жуков и другие талантливые руководители.
Выводы. Вы там, а Жуков в пути.
Все это вызывает тревогу у простых людей, рабочих-станочников.
Прошу простить за беспокойство. Лучше, чтобы это мнение оказалось пустым, а Вам желаем счастья и успехов, как всегда и во всем.
До свидания.
29.03.56 г. с уважением к Вам Казаков В.".
"Товарищу Булганину Н.А.
Товарищу Хрущеву Н.С.
От рабочих Тараи В.Р. и Лукиной Г.И., урож. г. Кировограда, Кировоградской обл. с. Лелековка, работающих на Кировоградском птицекомбинате.
Мы слушали выступление по радио тов. Хрущева о ХХ-ом съезде, еще мы слушали, что Вас, товарищ Булганин и товарищ Хрущев, приглашают в гости в Англию. Мы против Вашей поездки в гости в Англию. Мы вдвоем ходим ежедневно на работу, нам идти три километра, и мы только об этом ведем разговор, и мы решили, чтобы Вы не ехали и решили Вам написать, так как говорил товарищ Сталин, что ему врачи не разрешают. Когда Вы были в гостях в Афганистане, нам было радостно, как Вас там встречали. А в Англию - у нас только и разговоры - всякие сомнения.
Мы очень и очень беспокоимся о Вас, что Вы едете в Англию.
Просим дать нам ответ.
По адресу: г. Кировоград, Кировоградская обл., село Лелековка.
Тараи Варвара Романовна.
17.02.56 г.".
"Здравствуйте, мои дорогие Николай Александрович Булганин и Никита Сергеевич Хрущев!
Я, Дюльдин С.Т., пенсионер, год рождения 1884, проживаю: стройка (у) Сучанского района Приморского края, член партии с 1919 г.
Прочитал я в газете "Красное знамя" за 09.02.56 г. № 34 о предстоящей поездке Вас, Николай Александрович и Никита Сергеевич, в Англию. Когда я прочел, мне больно стало о Вашей поездке в Англию, я с болью в сердце думаю о Вашей поездке, мне не хочется, чтобы Вы поехали в Англию, я боюсь, не завлекают ли Вас к непокорным людям, которые хотят народной крови, которые пока бряцают оружием и пугают всякими бомбами.
Мы все знаем и понимаем, какие нападки Англии и США на Советский Союз и демократические республики и как обманным заходом к нашим социалистическим государствам подходят эти кровожадные магнаты, враги трудового народа. Вот почему я болею о Вас, о Вашей жизни. Мы все знаем хорошо о тех любимых людях наших, неоценимых борцах в борьбе за дело рабочего класса, за дело социализма в нашей России, которые погибли от рук эсеров в России: как-то Коноплева стреляла по автомобилю, в котором ехал В.И.Ленин, эсеры убили Володарского и Урицкого - преданных делу революции большевиков. 30.08.1918 г. эсерка Каплан ранила В.И.Ленина после митинга на заводе Михельсона и ряд других, которые оставили нашу страну без гениальных вождей.
В.И.Ленин умер в 1924 г., оставил сиротою революционную борьбу. Сознательный советский народ долго грустил после смерти В.И.Ленина. В этом году я был избран первичным секретарем ВКП(б), почти безграмотный и в политическом отношении. Мне пришлось выступать и говорить о жизни и деятельности В.И.Ленина и очень трудно пришлось мне говорить. А также остались мы сиротами после смерти И.В.Сталина, а поэтому я от сердца своего с глубокой болью прошу Вас, Николай Александрович и Никита Сергеевич, не надо ездить в Англию ненадежную, ничем она не доказала, что можно к ней поехать, не оставляйте сиротой советскую страну. Если им надо что-нибудь от нас, то пусть они пошлют из Англии своих людей, но не мы к ним должны ехать.
С глубоким приветствием к Вам, Николай Александрович Булганин и Никита Сергеевич Хрущев.
От души желаю я Вам счастья и здоровья.
Разрешите мою радость напомнить Вам о Вашей поездке.
Николай Александрович и Никита Сергеевич, восторженную радость и большое впечатление произвела на меня Ваша неоценимая поездка в Индию, Бирму и Афганистан, как воспринял Вас этот народ, с жадностью приняли советских представителей и как радостно Вас окружали и называли советских людей братьями от колонизации. Это меня очень радовало, и от радости чувствовалось во мне, как будто мое сердце делалось очень большое и как будто оно во мне внутри плясало.
С успехом приветствую к Вам, Дюльдин".
Однако после визита руководству страны стали поступать благодарственные письма от советских граждан. Одно из таких писем пришло в апреле 1956 г. из Тбилиси.
"Дорогие товарищи Николай Александрович и Никита Сергеевич!
Я уверен, что своим письмом выражу единодушное мнение всего советского народа.
Разрешите Вас поблагодарить за Вашу блестящую поездку в Соединенное Королевство Англии.
Мы вместе с Вами разделяли все трудности, ежедневную, ежечасную напряженность, устали от бесконечных визитов, завтраков и обедов, но зато глубоко удовлетворены результатами Вашей поездки.
Теперь мы рекомендуем Вам после праздников хорошенько отдохнуть. Отдохнуть в полном смысле этого слова, но не вместе, а каждому в отдельности в каком-либо уединенном месте, отвечающем Вашему вкусу, привычкам и настроению, если захотите отдыхать вместе, то отдыха у вас не будет.
Разрешите пожелать Вам побольше здоровья, так как Вы очень нужны нам - народу и нашей прекрасной Родине.
Чепурин".
В передаче использованы документы из Государственного архива Российской Федерации и Российского государственного архива социально-политической истории.
"Уважаемый Михаил Иванович!
Прошу Вас о помощи. В настоящем году я кончил вторую ступень гор. Шацка. И теперь жажду дальнейшего образования. При огромнейшей страсти к медицине подал заявление в аттестационную комиссию, и теперь... денег на билет для проезда не имею. Опишу вкратце свою биографию. Кончил я первую ступень в 1912 году, от роду мне было 9 лет. Я пошел в работники, в батраки, пробыл 2 года; тут взяли отца на фронт и я остался хозяином, т.е. старшим в семье, мать имела малого ребенка и мне пришлось работать, 11-ти летнему, на 9 человек.
Теперь тоже положение: отцу 51 года, старший брат 14-ти лет, остальные один другого меньше, а я пошел по другой дороге, в смысле образования. Отец отказался мне помогать еще раньше, когда учился во II-ой ступени, и вот я остался без всего. Прошу вас обратите на мое положение внимание. По окончании я согласен работать где угодно и без копейки жалования, или, как говорят, без вознаграждения. Учиться я, надеюсь, буду, как и во второй ступени, первым учеником; и работать как по общественной линии, так и по академической и физической дисциплине. Я надеюсь выдержать. Я мог бы и в селе заняться опять пахотой и еще по какой-либо работе, но взойдите в положение - умираю, хочу учиться. Михаил Иванович, обращаюсь я к вам за помощью лишь потому, что я вижу в Вас русского нашего с открытой душой человека.
Дайте мне от государства средств на два месяца, а там я спать не буду и достану средств к существованию. Если удовлетворите мою просьбу, и я спасен. Скажу своим мужикам, что я приду к ним работать и исполню это, а у нас больница 4 года без врача. Мужики забитые, мне хотелось еще им доказать, что в СССР людей выпускают для работы, для смычки из школ, а не для диплома. Михаил Иванович, прошу, войдите в положение, ведь я один учился и если буду учиться, то один из округи 12-ти сел, конечно, из детей крестьян. И мне мужики говорят, что меня не допустят к учению, а вон попов сын и дочь учатся. Дайте мне средств, за которые я все отдам после, что будет, а экзамен я, надеюсь, выдержу. За исключением разве родного письменного языка, отзовется воспитание - ведь меня да и сам-то я до 18 лет учился ругаться да хулиганить, что в деревне у нас принято и тем гордятся. Прошу, прошу, прошу, а по родному языку я еще займусь с собой.
Село Роговец Б.-Конобеевской вол., Сасовского уезда, Рязанской губ.
Николай Романов
Михаил Иванович, претензий у меня не было и не будет, если откажите. Извините за неаккуратность, еду пахать пар, некогда. Отец клянет, ругается".
Письмо Николая Романова было зарегистрировано в секретариате Председателя ВЦИК 26 июня 1926 г.
"Председателю Всероссийского Центрального исполнительного комитета М.И.Калинину
От члена союза сов. торг. служащих Владимира Александровича Травкина, живущего г. Таганрог, ул. Розы Люксенбург, д.31/33.
Заявление.
Прошу вашего о поступлении в Таганрогскую партшколу. Обращаюсь к вам, зная, что чрез местные власти мне это не удастся, ибо я малограмотный и не имею никакой квалификации и специальности, то жизнь моя становится невозможной и тягостной. Прошу просьбе моей о распоряжении не отказать, при сем ниже описываю свою биографию, на что прошу обратить внимание.
Беография.
Я, Владимир Александрович Травкин, родился в 1899 году, от роду 27 лет. Сын несчастного рабочего, развозившего воду по городу и пропавшего неизвестно куда в 1905 году. Я находился при матери до 11 лет, где и удалось мне получить 2-хлетнее учение грамоты, а потом мать меня пихнула в деревню, до крестьянина. Пробив там до 16 лет, мать меня отдала в Ленинград, в парикмахерскую, где я пробив до 19 лет - пришлось уйти, ибо застала революция, хозяин закрыл парикмахерскую. Я остался недоученным, да и само время было такое, что пришлось не ремесло искать, а заработок, то я и отправился в Кронштадт. Где и поступил в коммунальную артель по ремонту зданий... Потом 1918 год, в июле месяце я ушел с добровольческим отрядом на фронт во II экспедиционный отряд моряков Балтийского флота. Потом перешел в I экспедиционный корпус Морбалфлота, где был ранен, потом контужен... Демобилизован был в 1922 г. 15 мая, и так как своего ни жилья, ни специальности нет, я почему-то направился в г.Лугу Ленинградской губ., где опять был мобилизован в высшую артиллерийскую школу комсостава. Пробив там на разных должностях, я был демобилизован в 1924 году, в октябре месяце, 1 числа, и так как опять нет ничего и никого родных, я уехал на Украйну, в город Екатеринослав, где, пробив 15 дней без работы, я поступил в гор. милицию, и оттуда был направлен в город Новомосковск, в пром. милицию, прослужив в милиции 9 месяцев на жаловании 20 руб., этих денег, конечно, мало, а в нашем районе, где я служил, не было ни общежития, ни общего котла, все приходилось делать за эти несчастные 20 руб.: комната, кушать да и обмундирование переменить. Прожив весь свой запас одежи старой службы, задолжав хозяйке за стол и квартиру, и видя, что взять негде и так жить дальше невозможно, покушался на самоубийство выстрелом в грудь. Выстрел был удачен, но вовремя подоспевшая медпомощь успела меня спасти от этой глупости. Провалялся в больнице полтора месяца, выйдя оттуда слабым и хилым. Милиция меня больше не приняла. Местные власти мне отказали, как в курорте, так и в доме отдыха. Говорили: нет мест и крышка, и так пробив 10 месяцев без работы, немного поправившись, я продал кое-что из жениных вещей, я отправился в Таганрог, пробив здесь 1 месяц без работы, я кое-как сумел поступить в общество пчеловодов упаковщиком на жалованье 40 р. 60 к. Но и это меня мало устраивает, на 2 человека едва хватает на кушание, а что касается топлива, квартиры и одеться, не знаю, как и быть дальше. Жена беременная, с квартиры выгоняют, подали в суд, что мы заняли коммунальную комнату, по-ихнему, незаконно. То теперь, если вы не поддержите меня или другой службой или поступлением на курсы, то останется сделать тоже что и 11-ть месяцев назад, то есть пуля в висок, хотя это и глупое выражение, но дальше делать нечего не остается. Прошу просьбе моей не отказать, хотя я думаю, мое не первое заявление, но у других все-таки есть выходы, а у меня его нет, и ранения подорвали мое здоровье к тяжелому труду, а другого ремесла у меня нет. Прошу вас не отказать со слезами на глазах защитнику и завоевателю революции.
27/VI. 26 г. Податель В.А.Травкин".
Просьбы Травкина и Романова остались не выполненными.
Из почты Алексея Косыгина, 1954 г. Косыгин в те годы был заместителем главы правительства Советского Союза.
"Заместителю председателя Совета Министров тов. Косыгину А.Н.
от гр-ки Рябичевой, проживающей в г. Родники Ивановской области, Больничная улица, дом №4, кв.4
Извините меня, что я отнимаю у Вас частицу времени по изложенному ниже вопросу, но я вынуждена обратиться к Вам, депутату нашего избирательного округа, после подачи жалобы в областной комитет партии и получения ответа не удовлетворившего меня. Партия и правительство уделяют большое внимание и проявляют заботу о трудящихся в удовлетворении возрастающих потребностей в их жизни, а на местах очень часто приходится встречать косность и пренебрежение в таких вопросах, к которым следовало бы проявлять внимание и чуткость. В таких случаях приходится обращаться с жалобой в вышестоящие организации. Как правило получаешь формальную отписку, а жалоба обычно передается руководителю той организации, на кого жалуешься, и справедливого решения вопроса не добьешься. Получается какой-то заколдованный круг. Нельзя ли подумать об упорядочении вопроса с жалобами трудящихся? Приведу конкретный факт, а подобных фактов можно привести много. Организация "Союз Кож Сырье", находящаяся в г. Родниках Ивановской области, принимала шерсть у трудящихся в обмен на валенки, уверяя притом отоварить без задержки. Купить валенки в магазине у нас не возможно, а на базаре за валенки ручной катки надо заплатить большие деньги, а носятся они неделю - полторы. Это обстоятельство заставило меня и многих других рабочих купить на базаре шерсть (по 100 руб. за кг) и сдать выше указанной организации, надеясь таким образом обеспечить себя валенками. Я сдала шерсть, 2 кг, в конце октября 1953 г., другие тоже сдавали в октябре и ноябре 1953 г., а валенки до сих пор не получили, хотя много раз ходили, чтобы получить таковые. В январе 1954 г. ликвидировать задолженность "Союз Кож Сырья" в отоваривании валенками обязали райпотребсоюз. С этих пор наше хождение началось в эту организацию и безрезультатно. То они обещали отоварить, надеясь, что облпотребсоюз выделит наряды на получение валенок, предлагали заходить осведомляться через недельку - полторы, а 20/II с.г. работник райпотребсоюза тов. Веселов заявил: "Никаких перспектив на получение валенок нет, облпотребсоюз обещал выделить наряд на 100 пар, но и этого не выделяет, а требуется 300 пар, чтобы отоварить валенками всех сдатчиков шерсти. Следовательно сдатчиков шерсти около 300, преимущественно рабочие Меланжевого комбината "Большевик". Рабочие возмущаются и заявляют, что это какой-то обман, а руководители областных организаций до сих пор этот вопрос не разрешают.
Этот вопрос я считаю немаловажным, ведь у нас много рабочих имеют низкие заработки - примерно 350-400-500 р. в месяц. Я, например, работаю в красильно-отделочной фабрики, на отделке одеял, план ежемесячно перевыполняю, а получаю не выше 400 руб. в месяц, при таких заработках жить еще трудновато. Я с большим трудом оторвала от заработка сразу 200 руб. и осталась все-таки без валенок, что крайне обидно. По этому делу я писала жалобу в областной комитет партии, надеясь получить ясный ответ и незамедлительное разрешение данного вопроса, но к моему сожалению получила обычную отписку...
10/III-54 г. Рябичева".
На письме есть пометка:
"Т. Хохлову И.С.
Прошу Вас рассмотреть жалобу гр-ки Рябичевой, принять меры к продаже валенок сдатчикам шерсти и о принятых мерах дать ответ заявительнице.
А.Косыгин".
Ирина Лагунина: 1956 год. Поездка главы советского правительства Николая Булганина и секретаря компарии Никиты Хрущева в Великобританию. Прежде, чем прозвучат документы, мы поговорим с историком Еленой Зубковой. Елена, поездка в Лондон в 1956 году - это ведь отдельный эпизод в советской внешней политике...
Елена Зубкова: Сам визит первых лиц в страну западного мира воспринимался как нечто экстраординарное, поскольку до Хрущева такого опыта просто не существовало. Хрущев импровизировал, искал нужный тон и больше всего боялся почувствовать себя - а за собой он видел весь Советский Союз - в чем-то ущемленным. Долго обсуждали вопрос, на чем отправиться на Британские острова. Хрущев остановил свой выбор на только что построенном крейсере "Орджоникидзе": морская держава, какой издавна слыла Англия, должна была по достоинству оценить мощь советского военного флота. Вовремя подоспел и новой реактивный самолет ТУ-104. Лететь на нем Хрущев не решился, однако тот ежедневно курсировал из Москвы в Лондон, доставляя почту членам делегации. Понятно, что эти полеты носили главным образом демонстрационный характер.
С делегацией тоже все складывалось непросто. По протоколу Хрущев, как первый секретарь партии, возглавлять делегацию не мог, поэтому формально эта роль отводилась Булганину. Он в тот момент был главой советского правительства. Иностранные журналисты отметили странную особенность в передвижении Хрущева и Булганина: эти два немолодых и не очень стройных человека стремились идти всегда рука об руку, будто боялись, что кто-то из них окажется впереди. Впрочем, когда дело доходило до общения и переговоров, ни у кого не оставалось сомнений, кто же из них лидер. Хрущев неизменно брал инициативу в свои руки. Часто увлекался, особенно когда говорил о ракетах. Как-то даже обмолвился, что советские ракеты способны достать и Великобританию.... Так рождалась хрущевская "дипломатия импровизации".
Вопреки сомнениям принимали советскую делегацию по высшему разряду. Несколько раз Хрущев встречался с британским премьером Энтони Иденом, ведущими политиками и бизнесменами. Королева Елизавета Вторая устроила прием в честь советских гостей. Елизавета понравилась Хрущеву. Свои впечатления он выразил так: "Обычная женщина, жена своего мужа и мать своих детей".
Во время этого визита не было подписано никаких соглашений, да он и не преследовал такой цели. Стороны скорее приглядывались друг к другу, и, кажется, не были разочарованы.
Ирина Лагунина: Спасибо, в студии в Москве была историк елена зубкова. Итак, советские граждане о поездке Николая Булганина и Никиты Хрущева в Великобританию в 1956 г.
"Председателю Совета Министров СССР Булганину
Секретарю ЦК КПСС Хрущеву
От инвалида труда 2-ой группы, проживающего по Резервному проезду д.1, кв. 14, Тарасова Антона Васильевича
Заявление
Товарищи, я вычитал из газет, что хотите поехать в Англию, неблагонадежную страну. Как Америка, так и Англия - это наши самые опасные враги, от них хорошего не жди.
Я болею всем сердцем и душой, чтобы там с Вами не получилось неприятного случая. Я старый работник, мне 72 года, проработал на предприятии 40 лет и страдаю туберкулезом легких и неважные условия квартирные. Квартира сырая, комната 13 метров, живем в ней 5 человек. Живу в Москве с 1916 г. Надеюсь на Вас, что Вы улучшите положение в скором будущем, так как Вы постановили на ХХ съезде повысить пенсию инвалидам всем, а я получаю пенсии 207 руб., живу в не очень хороших условиях, живу и жду лучшего от Вас, а если что-нибудь получится, то тогда не на кого будет надеяться, таких руководителей не найдешь и, наверно, не будет таких, как Вы, и вся надежда пропадет.
Я думаю, чтобы Вы пригласили сюда, здесь было бы надежнее и безопаснее говорить с ними. Я надеюсь, что вы поможете мне. Простите меня за то, что я может быть написал плохого, но все же я болею за Вас, как за отца родного.
15.03.56 г. Тарасов".
"Уважаемые Николай Александрович и Никита Сергеевич!
Большое желание имею, чтобы Вы лично прочли мое письмо и поделились им с т. Хрущевым.
Я лично знаком с Вами с 1943 года, когда Вы были на Смоленской обл. сессии в Кондрово (Смоленск был еще у фашистов).
Я передаю Вам мнение рабочих (в разговорах во время рабочего перерыва).
Неоднократно приходится слышать: а зачем они едут в Англию? Да еще оба. Затем следует: это ловушка. Агрессоры крепко подготовились не к фронтальной войне, а к массовому внезапному налету на СССР, применяя атомные бомбы.
1) На это они имеют базы вокруг СССР;
2) кое-что, видимо, удалось сфотографировать с воздушных шаров. Ваше отсутствие вызовет панику у руководства.
Второе. Американцы на 25 апреля приглашают ветеранов войны - ясно преследуют цель, чтобы приехал Жуков и другие талантливые руководители.
Выводы. Вы там, а Жуков в пути.
Все это вызывает тревогу у простых людей, рабочих-станочников.
Прошу простить за беспокойство. Лучше, чтобы это мнение оказалось пустым, а Вам желаем счастья и успехов, как всегда и во всем.
До свидания.
29.03.56 г. с уважением к Вам Казаков В.".
"Товарищу Булганину Н.А.
Товарищу Хрущеву Н.С.
От рабочих Тараи В.Р. и Лукиной Г.И., урож. г. Кировограда, Кировоградской обл. с. Лелековка, работающих на Кировоградском птицекомбинате.
Мы слушали выступление по радио тов. Хрущева о ХХ-ом съезде, еще мы слушали, что Вас, товарищ Булганин и товарищ Хрущев, приглашают в гости в Англию. Мы против Вашей поездки в гости в Англию. Мы вдвоем ходим ежедневно на работу, нам идти три километра, и мы только об этом ведем разговор, и мы решили, чтобы Вы не ехали и решили Вам написать, так как говорил товарищ Сталин, что ему врачи не разрешают. Когда Вы были в гостях в Афганистане, нам было радостно, как Вас там встречали. А в Англию - у нас только и разговоры - всякие сомнения.
Мы очень и очень беспокоимся о Вас, что Вы едете в Англию.
Просим дать нам ответ.
По адресу: г. Кировоград, Кировоградская обл., село Лелековка.
Тараи Варвара Романовна.
17.02.56 г.".
"Здравствуйте, мои дорогие Николай Александрович Булганин и Никита Сергеевич Хрущев!
Я, Дюльдин С.Т., пенсионер, год рождения 1884, проживаю: стройка (у) Сучанского района Приморского края, член партии с 1919 г.
Прочитал я в газете "Красное знамя" за 09.02.56 г. № 34 о предстоящей поездке Вас, Николай Александрович и Никита Сергеевич, в Англию. Когда я прочел, мне больно стало о Вашей поездке в Англию, я с болью в сердце думаю о Вашей поездке, мне не хочется, чтобы Вы поехали в Англию, я боюсь, не завлекают ли Вас к непокорным людям, которые хотят народной крови, которые пока бряцают оружием и пугают всякими бомбами.
Мы все знаем и понимаем, какие нападки Англии и США на Советский Союз и демократические республики и как обманным заходом к нашим социалистическим государствам подходят эти кровожадные магнаты, враги трудового народа. Вот почему я болею о Вас, о Вашей жизни. Мы все знаем хорошо о тех любимых людях наших, неоценимых борцах в борьбе за дело рабочего класса, за дело социализма в нашей России, которые погибли от рук эсеров в России: как-то Коноплева стреляла по автомобилю, в котором ехал В.И.Ленин, эсеры убили Володарского и Урицкого - преданных делу революции большевиков. 30.08.1918 г. эсерка Каплан ранила В.И.Ленина после митинга на заводе Михельсона и ряд других, которые оставили нашу страну без гениальных вождей.
В.И.Ленин умер в 1924 г., оставил сиротою революционную борьбу. Сознательный советский народ долго грустил после смерти В.И.Ленина. В этом году я был избран первичным секретарем ВКП(б), почти безграмотный и в политическом отношении. Мне пришлось выступать и говорить о жизни и деятельности В.И.Ленина и очень трудно пришлось мне говорить. А также остались мы сиротами после смерти И.В.Сталина, а поэтому я от сердца своего с глубокой болью прошу Вас, Николай Александрович и Никита Сергеевич, не надо ездить в Англию ненадежную, ничем она не доказала, что можно к ней поехать, не оставляйте сиротой советскую страну. Если им надо что-нибудь от нас, то пусть они пошлют из Англии своих людей, но не мы к ним должны ехать.
С глубоким приветствием к Вам, Николай Александрович Булганин и Никита Сергеевич Хрущев.
От души желаю я Вам счастья и здоровья.
Разрешите мою радость напомнить Вам о Вашей поездке.
Николай Александрович и Никита Сергеевич, восторженную радость и большое впечатление произвела на меня Ваша неоценимая поездка в Индию, Бирму и Афганистан, как воспринял Вас этот народ, с жадностью приняли советских представителей и как радостно Вас окружали и называли советских людей братьями от колонизации. Это меня очень радовало, и от радости чувствовалось во мне, как будто мое сердце делалось очень большое и как будто оно во мне внутри плясало.
С успехом приветствую к Вам, Дюльдин".
Однако после визита руководству страны стали поступать благодарственные письма от советских граждан. Одно из таких писем пришло в апреле 1956 г. из Тбилиси.
"Дорогие товарищи Николай Александрович и Никита Сергеевич!
Я уверен, что своим письмом выражу единодушное мнение всего советского народа.
Разрешите Вас поблагодарить за Вашу блестящую поездку в Соединенное Королевство Англии.
Мы вместе с Вами разделяли все трудности, ежедневную, ежечасную напряженность, устали от бесконечных визитов, завтраков и обедов, но зато глубоко удовлетворены результатами Вашей поездки.
Теперь мы рекомендуем Вам после праздников хорошенько отдохнуть. Отдохнуть в полном смысле этого слова, но не вместе, а каждому в отдельности в каком-либо уединенном месте, отвечающем Вашему вкусу, привычкам и настроению, если захотите отдыхать вместе, то отдыха у вас не будет.
Разрешите пожелать Вам побольше здоровья, так как Вы очень нужны нам - народу и нашей прекрасной Родине.
Чепурин".
В передаче использованы документы из Государственного архива Российской Федерации и Российского государственного архива социально-политической истории.
