Ссылки для упрощенного доступа

Крымская война: битва за Кавказ глазами жандармов. Из почты Анастаса Микояна, 1964 год


Летом 1853 г. Россия ввела войска в Молдавию и Валахию, состоявшие в вассальной зависимости от Турции. Турция сочла это нарушением своих прав и 4 октября 1853 г. объявила России войну. Война, вошедшая в историю как "Крымская", началась успешно для России: русский флот под командованием Нахимова разбил турок в Синопской бухте; были достигнуты успехи и на Дунайском театре военных действий. Более сложным было положение на Кавказе. Именно Кавказ до высадки англо-французского десанта в Крыму стал главной ареной противоборства воюющих сторон. Приводим секретные жандармские документы, рассказывающие о боевых действиях на Кавказе осенью 1853 г. Упоминаемые в документе "куртинцы" ныне именуются "курдами".

Выписка из письма полковника Щербачева из Тифлиса, от 26 октября 1853 г.

"Дела идут здесь ни шатко, ни валко! Потерянного укрепления без высочайшего разрешения брать не решаются, кажись, ибо еще не объявлено с нашей стороны действовать наступательно, к тому же в Гурии и войск мало регулярных. Посылают отсюда даже последний учебный батальон, без обоза и палаток; конечно, он станет в резерв по квартирам, но может дойти и до него очередь, так что в Тифлисе караул будут содержать пришедшие рекруты, в шинелях...

Провиантская комиссия, пользуясь смутами и завладением Николаевского укрепления, показала, что в том укреплении 3000 четвертей провианта пропало!

Князь Воронцов весьма слаб, хотя и на ногах.

Погода здесь стоит ясная, но холодная; а в России верно большая грязь, судя по почте, которая так опаздывает".

Полковник Щербачев пишет из Тифлиса от 2-го сего ноября:

"Вчера получен манифест о войне и послано приказание в Александрополь - открыть действия.

Верно этот манифест прибавил бодрости главнокомандующему, что он вчера смотрел часть грузинской милиции, ... а сегодня линейных казаков 600 прошли мимо светлейшего...

Князь наместник, употребив усилие для осмотра войск, слег и очень слаб, медики опасаются, чтоб не одолела его старческая слабость и он может заснуть на веки!

Не смотря на то, что он принимает лежа на диване, но в сюртуке, с застегнутым воротником, и покрытый шинелью. Не оставляет старик военной одежды и не предается халатам.

Княгиня Воронцова у себя на приемах уверяет, что князю легче. Дай Бог! Вот наши вести.

Погода в Тифлисе славная".

Выписка из письма полковника Щербачева из Тифлиса от 6-го сего ноября.

"Вчера прикатил курьер из под Александрополя, где был 3-го числа сильный бой, но не ручной, а артиллерийский, в 7 верстах от города.

Турки, перейдя реку Арпачай, начали грабить наши селения. Князь Бебутов послал 7 батальонов и две батареи - прогнать невзанных; но наши, к удивлению, встретили весь Карский корпус, в числе 35 т. (Странно, что не имеют наши хороших лазутчиков). По встрече разгорелась пушечная пальба; подскакал лично Бебутов с батареей, при дивизионе драгун и 300 линейных казаков. Батарея вступила в дело, и с нашей стороны было 24 орудия, а у турок 40. Обе стороны ограничились пальбою артиллерии.

Между тем, куртинцы, в числе 8000, понеслись к нашему лагерю и в тыл действующим войскам, но посланный дивизион драгун с казаками, опрокинули куртов и сльно побили их. К 7-ми часам вечера бой прекратился. Обе стороны остались на своих позициях. Но в полночь турки отступили за р. Арпачай, ибо с рассветом их уже не было видно. Пишет Бебутов, что турки потеряли до 1000 человек, а у нас убито: 124 нижних чинов и 220 ранено... Более всего пострадали карабинеры Цесаревичева полка, они были впереди. Хорош их полковой командир: до сих пор не может расстаться с женою и сидит в Тифлисе!

Ахалцых дважды осаждали, но были прогнаны оба раза; к преследованию не было и нет кавалерии, ибо милиция осетинская разбежалась, как доносит сам губернатор Тифлисский, которому поручено с нею действовать под Ахалцыхом; да и вся милиция ни к чему не годна, только огромные деньги на них отпускают, а их начальство этим пользуется, показывая людей на лицо - не бывалых".

Выписка из письма полковника Щербачева от 9 ноября из Тифлиса.

"В дополнение сведений моих с прошлою почтою, присовокупляю слышанное от очевидцев - армян! Из официальных донесений ничего мы - жандармы - узнать не можем, страшно от нас скрывают и при рассказах, говоря не договаривают, боятся и делают тайну.

Однако считаю долгом присовокупить, что такой сильной потери в деле обязаны наши войска распорядительности бестолкового грузинского князя, генерал-майора Ильи Орбелиани, не имеющего ни малейшего понятия о военном искусстве, едва читающего по-русски, и ему-то вверено было 5 т. человек лучшего войска и три батареи!

Если подобным будут вверять войска, то кроме потерь ничего ожидать нельзя! А все оттого, что наместник, желая выдвинуть этого Орбелини вперед, жертвует людьми и честью русского оружия! Слава Богу, около Ахалцыха 13-я дивизия действует удачно, быв предводима своими начальниками. Но и там скверно будет, ибо генерала Обручева вызвали в Тифлис, чтоб дать грузинцу же тифлисскому губернатору кн. Андронникову распоряжаться там, куда он и отправлен. Ему же вверили славную осетинскую милицию, которая, имея в Андронникове отъявленного врага, разбежалась от него, а не от неприятеля! И так, на том фланге два... губернатора - военноначальники! Другой, кн. Гагарин! Дивны дела Господни. Губернаторы предводительствуют войсками, а губернии без начальников, а войска тоже без своих дивизионных и бригадных командиров, которых посадили в Тифлисе и на царских колодцах совершенно без войск!

Бога ради передайте подобные распоряжения, ведь войско гибнет, дисциплина пропала и управление ни в чем и нигде, и никакого. Боже, Боже! Что тут делается! А наместник слабеет".

Выписка из письма полковника Щербачева от 13-го ноября 1853 г. из Тифлиса.

"Во всем здешнем крае сыплются разноязычные ругательства на командира гренадерского полка генерал-майора князя Орбельяна, за его гнусное распоряжение в сражении и уничтожение такого славного войска, как саперы, карабинеры и стрелки, в особенности первые. За что они были поставлены под ядра на чистом ровном месте?

Это несчастное побоище, стоющее нам убитыми 124 нижних чинов, ... нижних чинов 308 раненных и 96 контуженных, без удачного результата в нашу пользу, навело общее уныние и страх в народе, а вместе с тем и недоверие к успехам в войне! Сами туземцы удивляются, что вверили главное начальство кн. Бебутову, не оказавшему нигде особенных воинских достоинств, а за храброго человека в народе он не считается! Князь Ильяни Орбельян... храбр лично, но бестолков, говорит народ, присовокупляя, так много отличных генералов на Дунае в армии, хотя бы двух или одного уделили бы сюда, чтобы начальствовать войсками и бить турок, а наши туземцы не образованы и не умеют распорядиться".

Князь наместник, говорят, все в том же положении. А я полагаю, что он притворяется, как старая лиса, идет худо, так он болен и ничего не может делать, а повернутся дела в хорошую сторону, так он явится здоровым в действующих войсках!

Во время боя под Александрополем было всего 2 лекаря, все прочие остались в крепости, и ради страха не явились; флага не было выкинуто для обозначения перевязочного пункта и раненных таскали из одного места в другое, отыскивая лекарей, большею частью привезли ночью в город не перевязанных, истекающих кровью, поэтому не многие останутся в живе. Грустно и горько говорить об этом побоище и страшном беспорядке общем. Кинься неприятель вечером в шашки, то Бог знает что было бы! Ибо до 2 т. людей было в перетаскивании раненых!".

Начальник штаба корпуса жандармов Леонтий Дубельт исправляющему должность начальника VI округа корпуса жандармов Щербачеву.

"Конфиденциально.

Милостивый государь Александр Петрович!

В доставляемых Вами сведениях о ходе военных действий на границах азиатской Турции, видно недоверие ваше к успехам нашего оружия, потому, что командование войсками вверяется большею частию грузинам, и основываясь на рассказах, позволяете себе критиковать распоряжения, и князя Бебутова, и князя Андронникова, и генерал-майора Орбельяни. Между тем беспрестанные победы над турками доказывают противное, и лучшего успеха нашему оружию желать нельзя.

Как наш начальник граф Алексей Федорович Орлов вникает во все дела с величайшею подробностию и, следовательно, обращает в настоящее время особенное внимание на ваши донесения, то я считаю своею обязанностию просить вас делать оные с большею осторожностию, и, не увлекаясь желанием искать только дурную сторону в действиях кавказского начальства, основывать ваши донесения на известиях и наблюдениях более положительных и тем отклонить то тревожное положение, в которое вы ставите ваше начальство, вашими предыдущими донесениями.

Примите уверение в моем отличном к вам уважении и преданности.

Л. Дубельт

С.Петербург.

11-го декабря 1853 г.

Из почты Анастаса Микояна, 1964 год.

Выпускник Тифлисской духовной семинарии Анастас Микоян установил абсолютный рекорд продолжительности пребывания в ЦК КПСС: с 1923 по 1976 г. В июле 1964 - декабре 1965 гг. Микоян занимал пост председателя Президиума Верховного Совета СССР - формально высшего органа власти в советской стране. К нему в эти годы и адресовали свои просьбы советские граждане.

"Уважаемый Анастас Иванович!

Я помню, что Вы были в дружеских отношениях с моим отцом Бубновым Андреем Сергеевичем, и поэтому обращаюсь к Вам с просьбой.

В апреле 1963 года отмечалось 80-летие отца. В музее Революции состоялось заседание, на котором был принят ряд решений по увековечиванию памяти отца (установление мемориальной доски, присвоение одной из улиц его имени, переиздание его трудов и т.д.). Прошло более года, но ни одно из решений не выполнено. Прошу Вас помочь ускорить выполнение решений по увековечиванию памяти отца.

Моя жизнь сложилась очень тяжело. Лишь с 1956 года я реабилитирована, снова живу в Москве. В 1960 г. окончила Университет, вступила в партию. В 1962 г. у меня родился сын Андрей. В настоящее время я работаю в Государственном Историческом музее (получаю 79 руб.). Мой муж - Петросян Ю.Г.- молодой скульптор, постоянной зарплаты не имеет. Ребенка растить нам нелегко. Нельзя ли, в память дедушки, дать ему небольшую пенсию до совершеннолетия? У меня есть еще одна просьба, касающаяся моего сына: при регистрации его рождения в ЗАГСе мне не разрешили дать ему двойную фамилию "Бубнов-Петросян", а записали только "Петросян". Мне бы очень хотелось, чтобы мой единственный сын носил фамилию "Бубнов-Петросян".

Помимо изложенного выше у меня еще имеется жизненно важная просьба к Вам. Как я уже писала, муж мой - скульптор, молодой специалист, закончил художественный институт им. Сурикова (в 1962 г.). Вот уже более двух лет он не может, что называется "встать на ноги". Я здесь не употребляю выражения "устроиться на работу", т.к. художник не имеет постоянного места работы и ежемесячной зарплаты. Он работает по договорам, заказам. Обеспечить же себя заказами молодому начинающему скульптору очень трудно. Моему мужу приходится иногда месяцами сидеть без работы. Положение осложняется еще и тем, что нет помещения для работы. Найти и арендовать мастерскую очень трудно, да и содержание ее дорого, учитывая то, что мой муж не имеет заказов на большие вещи. Приходиться работать дома. А это несмотря на то, что у нас 2-х комнатная квартира (30 м2), представляет большие трудности и создает неудобства. Ведь для того, чтобы муж мог творчески работать, он должен иметь постоянное рабочее место, место для хранения эскизов и своих творческих работ. Мне тоже приходиться много заниматься дома, тем более, что я работаю над диссертацией. В квартире у нас очень тесно. Неудобства усугубляются тем, что у нас ребенок, которому надо тоже иметь свой угол.

Обращаюсь к Вам с просьбой, помочь нам в получении мастерской или увеличить нашу жилплощадь на одну небольшую комнату (творческие работники имеют право на дополнительную жилплощадь).

Была бы очень благодарна Вам, если бы Вы посодействовали моему мужу в получении небольшого творческого заказа (например бюста, портрета).

10 августа 1964 года".

На документе есть автограф Микояна: "Т. Пегову А.М. Прошу рассмотреть вопрос об изменении фамилии сыну Бубновой.

1.Х. 1964".

"Председателю Президиума Верховного Совета СССР

тов. А.И. Микояну

С чувством глубокого удовлетворения прочитал Указ Президиума Верховного Совета СССР о посмертном награждении орденом Ленина и присвоения Героя Советского Союза действительному герою невидимого фронта Отечественной войны, мужественному разведчику Советского Союза товарищу Рихарду Зорге.

Я бывший дальневосточник. Когда в штаб авиационной дивизии поступали разведсводки дальневосточного фронта в 1941 г., мы офицеры штаба авиадивизии полковника (ныне генерала) т. Баранчука знали, что японцы, увязнув "обеими ногами" в своей военной авантюре в Китае и на Филиппинских островах не в состоянии начать войну с Советским Союзом. Между собой мы говорили, не зная кто по фамилии, так точно и беспредельно полно добывает разведданные, и мысленно были благодарны нашим советским разведчикам... и когда по приказу Ставки Верховного Командования большая часть дальневосточной, краснознаменной армии, в том числе и полки нашей смешанной авиадивизии были переброшены на Западный фронт на защиту Москвы, мы не боялись, что этой операцией оголим Восточный фронт.

А вот теперь узнав фамилию этого замечательного патриота Советского Союза - разведчика Зорге Рихарда, вновь и вновь чувствуем, что этот оторванный от Родины человек в стане врагов сделал не меньше, чем целый фронт в деле разгрома фашистских полчищ под Москвой!

Дорогой Анастас Иванович! Большая просьба к Вам: внести на рассмотрение Верховного Совета СССР предложение об установлении памятника в Москве Герою Советского Союза - разведчику Рихарду Зорге от благодарного народа Советского Союза.

Пусть знают в веках, кто был в числе основных защитников Москвы и до конца был беспредельно предан социалистической Родине. Нет слов выразить восхищение мужеству, отваге и скромности какими обладал Рихард Зорге.

Инвалид отечественной войны пенсионер-подполковник в отставке Краевский Николай.

г. Челябинск-22, пр-кт им. В.И. Ленина, 71 а. 10 ноября 1964 года".

XS
SM
MD
LG