На конверте этого письма вместо обратного адреса - следующее предупреждение: "Письмо берёт за живое, но написано с любовью". "Вся ваша пропаганда идёт о бедности и богатстве. Мол, кто богат, тот умён, хваток и знатен. А вот бедняк - босяк, он, как правило, неумёха, жена у него лентяйка или дурёха, вот ему и быть всю жизнь битому. Вы ярый сторонник Запада, а ведь оттуда к нам идёт вся муть, засорили нашу столицу, превратили её в Блудную девицу. Пусть нам нечего кушать, пусть мы босяки и голяки, но наше богатство внутри нас. Так что не распыляйтесь. Лучшие люди - бедняки, больше с ними знайтесь, они не солгут, они не предадут". Этой ни на чем не основанной мысли столько тысячелетий, сколько существует имущественное неравенство. Она никого не сделала богаче, а беднее, бывало, делала, в том числе и самих бедных. Делала их ещё беднее...
Письмо из Минска: "Разрешите мне через вашу радиостанцию выразить огромную благодарность личному составу Московского управления внутренних дел г. Минска за ту массу удовольствий, которые я получил 16 мая 2001 с двадцати ноль-ноль по двацать три ноль-ноль. Меня бесплатно сфотографировали 3 или 4 раза: в профиль, анфас и даже сзади. Снимки, правда, оставили у себя. Потом вымазали мне руки какой-то сажей с помощью валика, левую и правую, сделали отпечатки всех моих пальцев и ладоней. Кажется, что еще записали и мой голос на пленку, поскольку попросили быстро произнести фамилию, имя и отчество. Были еще вопросы: судим или нет, что делал на вокзале, где меня взяли. Я ответил, что я ведущий научный сотрудник Института физики Академии наук Белоруссии, провожал в Москву друзей из Объединенного Института Ядерных Исследований, они приезжали к нам на ежегодную конференцию "Нелинейные явления в сложных системах". В числе участников были два человека с мировыми именами - это Теразава (из Японии ) и российский академик Климантович. Теразава в свое время очень сильно выступал в защиту академика Сахарова, на что бывалые сотрудники УВД мне сказали, что и с заместителями министров имели беседы... Может быть, вам будет интересно, как меня взяли. После того, как я проводил своих друзей, мне стало грустно и я решил выпить пива. Сел на скамейку и пью. Рядом сели двженщины. Я с ними даже не разговаривал. И вдруг - налет ментов. Никто не представился, не сказал, за что и почему... Оказалось, что женщин, севших рядом со мной, в тот день брали во второй раз. Они, оказывается, могли меня завлечь, отвести куда-нибудь за угол, а там бы меня ограбили либо вообще прикончили. Так что я в неотплатном долгу перед нашей милицией! Передайте, пожалуйста, мою огромную благодарность и лично нашему любимому всенародно избранному президенту Александру Григорьевичу Лукашенко-- это он создал и поставил на защиту родного народа такие замечательные органы внутренних дел. Михаил Галынский". К этому письму сделаны два прибавления. "В прошлом году, - пишет господин Галынский, - я ездил на конференцию по (гамма-гамма) фотон-фотонным коллайдерам в Германию, выступал с докладам. Я просидел на автобусном вокзале в Гамбурге четыре часа. Так вот, за четыре часа, что я просидел на скамейке и выпил не одну бутылку отличного немецкого пива, никто мной не поинтересовался, хотя я видел там пару человек в полицейской форме". Второе прибавление: "Когда я рассказал своему другу о том, как меня милиция защитила на вокзале в Минске, он мне ответил, что банда захватила не вокзал, а власть".
Положение в Белоруссии интересное. Лукашенко там правит незаконно, но - по воле большинства населения. С согласия большинства он захватил власть. Так бывает. Это должен будет учесть как смягчающее вину обстоятельство будущий суд. К тому, что суд над ним в конце концов состоится, Лукашенко начинает, кажется, привыкать. Нет пока признаков, что об этом задумываются в Москве. Судить-то будут человека, с которым она не просто поддерживала обычные дипломатические отношения, а водила дружбу (как и с Милошевичем). Зато есть признаки лёгкого пока смущения в белорусском чиновничестве, среди прокуроров и судей, даже среди нижних милицейских чинов. Самые дальновидные из них не стараются уже выставлять напоказ своё рвение, как бывало.
Почти не стало и писем в защиту Лукашенко в почте радио "Свобода". Из свежих у меня под рукой только одно, да и то упоминается он в ряду других. "Не везёт нам с руководителями, - пишет Владимир Семёнович Дьяченко из города Кореновска Краснодарского края. - Так мало было и есть умных патриотов Родины. Что, я не прав? Вот, например, были бы руководителями страны такие, как умница и патриот Кондратенко или Зюганов, Лукашенко, или Симоненко (украинец), то не было бы у нас глупого суверенитета, Карабаха, войны со своим народом - чеченцами, коррупции, Афганистана, переполненных тюрем, и "Курск" плавал бы, не было бы безработицы и бандитизма, и отдыхали бы мы в Сочи, Анапе, Крыму, причём, бесплатно. Что, не прав?"
Эти слова в письме повторяются несколько раз. По-моему, Владимир Семёнович прав частично. Кто-то из названных им людей, может быть, и попытался бы сохранить советскую жизнь, но вряд ли ему это удалось бы. Нет никаких оснований считать, что Кондратенко, Зюганов, Лукашенко, порознь или все вместе, умнее, грамотнее и деловитее, чем, например, Брежнев с такими его орлами, как Громыко, Косыгин, Андропов, Устинов. Есть основания считать, что жизнь не стоит на месте, вот в чём дело. Владимир Семёнович тоже изменился. Вряд ли он стал бы писать на радио "Свобода" при Брежневе, тем более - чтобы выразить недовольство Леонидом Ильичом (я уверен, что вполне довольным не был). Нас он считает своими врагами, об Америке пишет, что она "хочет довооружать Россию до смерти, чтобы взять без рукавиц, с СССР управились, теперь задача - с Российской федерацией", собирается всё-таки показать "мировому капиталу" Кузькину мать, для чего решил вступить в компартию. "Будем смотреть!" - сообщает об этом грозно. И в то же время просит нас держать в секрете его фамилию - доверяет нам, выходит, больше, чем российской власти, о которой пишет, что она не даст ему "и сухарей собрать", если дотянется до него. О чём это говорит? О том, что в глубине души человек уже знает, что свободный мир - это хорошо, это надёжно. Владимир Семёнович изменился и продолжает меняться, но как, в какую сторону, - не думает и думать скорее всего никогда не будет. А такие перемены - самые прочные перемены, только их, собственно, и можно считать настоящими переменами.
Пишет предприниматель, на которого было совершено покушение. Как говорится, чудом остался жив. "Я уже дома, предстоит еще пару недель восстановления. Хожу в платке - голова моя пока не обросла и не для слабонервных. Что со мной произошло - так и не понял. В полном недоумении и менты, и бандиты, то есть, "крыша". Но то, что не ошибка - точно, кто-то заказал. Обещал хорошо заплатить, если найдут. Только вряд ли - работали иногородние".
Перед ним, как перед всяким в его положении российским предпринимателем, встаёт вопрос, что делать с заказчиком, если тот будет найден: отдать под суд или расправиться самому? От суда ведь откупится... Без труда этот вопрос решает человек верующий: предоставляет обидчика воле Божьей. Остальные ломают головы. Одни считают, что убить - это, в сущности, не наказание, предпочитают покалечить и разорить. Разорить - обязательно: чтобы у него не на что было снова тебя "заказать". "Если найду заказчика, будем посмотреть, - пишет нам пострадавший. - Могу и убить - этот грех мне уже отпущен. Хотя покалечить, конечно, заманчивее. Впрочем, месть для меня не главное чувство, как и страх. Не боялся и не боюсь. Знаете, что сказал хирург, делавший мне операцию? Что не встречал такого сильного человека, что произошло невозможное. Так что мне дали шанс. Спасибо, воспользуюсь. Раньше я был не способен убить. А сейчас, при обороне, сделаю это легко. За время, проведенное в больнице насмотрелся на жизнь. Узнал много нового - в частности, что "голова - не жопа". Врачи отличные (спасибо им), сестры - хорошие, санитарки - твари за редким исключением, условия в больнице - ад, большая часть лежащих - бомжи и алкашня. Привезли бабку с ушибом головного мозга, пьяную, положили в коридоре, вечером она упала с лежанки. Санитарка закинула ее назад и привязала за руки. Через час бабка стала кричать: "Отвяжите, я не буйная. Посмотрите, как идеваются!". Санитарка подошла и говорит: "Лежи, макака". Та ей: "На себя посмотри". Санитарка - с размаху по морде. Выздоравливать - буду", - так заканчивается это письмо, написал его предприниматель, которого пытались убить. Заказчика ищут бандиты, под "крышей" которых работает этот предприниматель.
Работающих без "крыши" предпринимателей в России пока очень мало. Не все этим тяготятся, между прочим... Прислали, например, письмо несколько бывших работников министерства сельского хозяйства России. Рассказывают о злоупотреблениях руководителей министерства - как расхищаются и транжирятся бюджетные деньги, преследуются неугодные. Нравы на верхнем этаже министерства определяют двумя словами: "хапизм" и "хамизм". "Сейчас, - говорится в письме, - мы работаем в частной фирме, до которой не дотянутся руки главарей министерства. У нас и "крыша" теперь другая, мы платим ей 10 процентов, зато она может более надёжно защитить нас от произвола чиновников, чей хапизм не имеет предела".
Теперь у них, пишут другая "крыша" - стало быть, над министерством сельского хозяйства тоже есть это сооружение? Или несколько? Над каждым главком - своя крыша? О них, естественно, знает государственная власть. Казалось бы, она должна считать сеть этих "крыш", охватившую всю страну, своей соперницей-самозванкой, но отношения между ними пока не такие напряжённые. На первых порах "крыши" существовали почти в подполье - вне милиции, госбезопасности, прокуратуры, других ведомств. Потом всё переплелось и частично слилось. Это имеют в виду, когда российское государство называют бандитским не обличительно, а описательно. Бороться с ним, очищать его может только общество - бороться само с собою, само себя очищать такое государство не будет никогда, правление Путина это уже показало, "крыш" не стало меньше. Все лекарства для демократии всё-таки в самой демократии. А пока общество слабо, "крыши" делают своё дело, в том числе полезное - защищают предпринимательство не только от чиновничьего "хапизма", о чём пишут бывшие служащие министерства сельского хозяйства, но и от разорительных законов.
Об украинских делах нам пишет господин Резников. Я не понял, откуда он пишет, из какого города или села. Читаю: "Одним из лидеров оппозиции на Украине, которая действует революционными методами, является лидер соцпартии Мороз. Хочу напомнить вам одно из его высказываний лет пять назад на заседании Верховной Рады. Он говорил не с трибуны, а с места. Примерно так: "Мы с депутатом Марченко посетили Северную Корею. Это государство может служить образцом для подражания. Там всё нормально". Таковы представления и взгляды человека, который рвётся к власти и обещает нам золотые горы. Мне кажется, народ должен знать своих героев. Он должен представить себе также, во что превратилась бы власть, если бы президентская форма правления была заменена парламентской, как требует оппозиция. Особенно если в этой оппозиции объединены социалисты, коммунисты и самые "крутые" националисты. Это был бы паралич власти, никаких тогда реформ, об экономическом оздоровлении можно забыть", - пишет господин Резников.
В президентской республике правительство назначается президентом, в парламентской - парламентом. Парламентская республика будет парламентской, если депутаты настроены по-деловому и более-менее терпимы друг к другу, когда они, короче, в состоянии до чего-то договориться. Когда же они ведут постоянную борьбу на взаимное уничтожение (хорошо, если только политическое), когда один видит образец в Северной Корее или Белоруссии, а другой - в Германии или Швеции, они никогда не смогут образовать дееспособное правительство. Мороз и его люди, другие такие же в украинской Верховной Раде делают вид, что этого не понимают. Мне кажется, они знают, что по-ихнему не будет. Если бы они были уверены, что будет по-ихнему, они вели бы себя благоразумнее.
Тищенко Василий Васильевич из Обнинска: "Мне хотелось бы сказать несколько слов о Государственной думе. Мне кажется, что в том виде, в котором мы её наблюдаем, она является огромной обузой для государства, гнездом постоянных интриг и склок. Наши избранники решают только свои личные проблемы. Не проще ли эту Думу распустить и больше не собирать? А законы пусть разрабатывают на конкурсной основе студенты юридических вузов (у нас их много) под руководством своих профессоров (почему не сами профессора?- А.С.), сличая их с законами цивилизованных стран. Вы представляете, сколько денег государство сэкономит?"
Что-что, а эта мысль Василия Васильевича в России всегда была многим близка. Страстным ненавистником парламента, всякого парламентского подобия был, например, Константин Победоносцев? Обер-прокурор Священного Синода. По-моему как раз от него пошло слово "говорильня". Или от Салтыкова-Щедрина? "Говорильня будет, ваше величество!" - убеждал Победоносцев царя. Он учительствовал в царской семье, преподавал будущим царям право. Всякий искренний, а тем более одержимый противник народных собраний целится и обычно попадает в самые больные места парламентаризма, с ним так и тянет согласиться, если не помнить, что существуют и здоровые места, не только обратная сторона, но и лицевая, да наконец, просто жизнь, которую не остановить и которая рано или поздно, нравится это нам или не нравится, приводит народ к неодолимому желанию обрушить сословную лестницу, не делиться на высших и низших, на слуг и господ, на белую и чёрную кость, самому управлять своими делами, хорошо ли, худо ли, но самому для себя писать законы - рукою той же Думы или Верховной Рады.
В одной из предыдущих передач я прочитал из письма человека, который возмущён новым-старым гимном России, но думал, что это песня "Широка страна моя родная". Передачу он слушал. Пишет: "Помните чудака, который перепутал текст песни "Широка страна моя родная" с гимном Советского Союза? Поначалу я малость приуныл: что-то с памятью моей стало. Протестировал себя по всем направлениям - нет, работает чудесно. Значит, думаю, дело в способности нашей памяти самоочищаться - избавляться от всякого, извиняюсь, "фуфла". Я внимательно проанализировал, какого рода информация из меня улетучилась, и обрадовался. Оказалось, что я напрочь забыл все ленинские работы, которые нам вдалбливали на институтских семинарах. Тренированная, развитая память высокоэкономична. Говорят, что Земля имеет собственное информационное поле - память, в которой записано всё, что когда-либо произвело человечество. Но по-моему "фуфло" и там выпадает, не хранится. Там, думаю, не найти, сведений о спортивных состязаниях, о мировых рекордах. Это у нас, у людей, трибуны сотрясаются звериным рёвом при чьей-то удачной попытке улучшить рекорд на сотую долю секунды, а там, в высокоорганизванной памяти Земли цена такой информации - ноль".
Надеюсь, что дело обстоит не так, как хочется этому слушателю. Он человек умственного труда, но живёт в деревне, в северной. Неужели так на него действует деревенский воздух? Это ведь старинное деревенское убеждение, что все занятия, кроме хозяйственных, возле земли и скота, для пропитания, - занятия праздные, что силу и ловкость надо проявлять в поле, на лугу, на лесоповале, ну, раз в год - в кулачном бою в праздник. Спортивный мировой рекорд- великое свершение. Сведение о мировом рекорде - такая песня таланту и воле человека, что ЧТО же тогда и держать в мировой вечной памяти, как не это?!
Письмо из чешского города Остравы, пишет бывшая жительница Молдавии. Шесть лет назад она приехала а Чехию, вышла замуж, получила, естественно, разрешение на постоянное пребывание, через четыре года развелась ("вмешалась его бывшая жена" - сказано об этом в письме) и, согласно чешскому закону, должна покинуть страну. Здесь у неё сын и невестка, хорошая работа. "Я в отчаянии, - пишет она. - У меня нет никаких сбережений. В Молдавии опять начинают строить коммунизм. Куда мне ехать? Ответьте мне, вы, борец за права человека!" Русская Служба американской радиостанции "Свобода" оказывается, как видим, виноватой в том, что чешский закон ставит в трудное положение бывшую жительницу Молдавии... Точно такие или примерно такие законы и в других демократических странах. На права человека они не покушаются, приняты для того, чтобы уменьшить число мнимых браков. Оспаривать применение этих, как и прочих, законов можно в суде. В Чехию эта женщина приехала с высшим образованием, сдала государственный экзамен и в здешнем университете, шесть лет жизни в демократической стране тоже не могли пройти бесследно, но вот случилась беда - и она всё забывает, действует по тому образцу поведения, который впечатан в её подсознание десятилетиями бесправной, невзрослой, иждивенческой жизни: надо жаловаться в редакцию, не имеет значения, в какую, жаловаться наступательно, то, что называется "качать права". Я понимаю, что обидится и эта женщина, и многие другие слушатели "Свободы", которые прислали или собрались прислать нам свои жалобы на чиновников, начальников, соседей, на прокуроров и судей, на жён и мужей, на детей и родителей, поэтому даю следующее разъяснение. Огорчают не жалобы сами по себе. Сами по себе они нам только полезны - больше узнаёшь о жизни. Но человек, который жалуется, не подумав как следует, куда он жалуется, кому и на что он жалуется, не посоветовавшись с адвокатом, теряет время, тешит себя неосновательной надеждой, потом страдает от разочарования. Вот в чём дело!
Нам постоянно сообщают о расценках на всяческие услуги в России. Прочту о Москве: "В районах типа Коптево, где детей немного, можно бесплатно устроить ребёнка в детский сад. Но в районах массовой застройки - Отрадное, Бибрево за хороший детский сад берут не менее четырёх тысяч рублей взятки сразу и ежемесячное пожертвование не менее 800 рублей плюс официальная плата. В коммерческую группу - всё умножить вдвое, только официально".
Письмо из Минска: "Разрешите мне через вашу радиостанцию выразить огромную благодарность личному составу Московского управления внутренних дел г. Минска за ту массу удовольствий, которые я получил 16 мая 2001 с двадцати ноль-ноль по двацать три ноль-ноль. Меня бесплатно сфотографировали 3 или 4 раза: в профиль, анфас и даже сзади. Снимки, правда, оставили у себя. Потом вымазали мне руки какой-то сажей с помощью валика, левую и правую, сделали отпечатки всех моих пальцев и ладоней. Кажется, что еще записали и мой голос на пленку, поскольку попросили быстро произнести фамилию, имя и отчество. Были еще вопросы: судим или нет, что делал на вокзале, где меня взяли. Я ответил, что я ведущий научный сотрудник Института физики Академии наук Белоруссии, провожал в Москву друзей из Объединенного Института Ядерных Исследований, они приезжали к нам на ежегодную конференцию "Нелинейные явления в сложных системах". В числе участников были два человека с мировыми именами - это Теразава (из Японии ) и российский академик Климантович. Теразава в свое время очень сильно выступал в защиту академика Сахарова, на что бывалые сотрудники УВД мне сказали, что и с заместителями министров имели беседы... Может быть, вам будет интересно, как меня взяли. После того, как я проводил своих друзей, мне стало грустно и я решил выпить пива. Сел на скамейку и пью. Рядом сели двженщины. Я с ними даже не разговаривал. И вдруг - налет ментов. Никто не представился, не сказал, за что и почему... Оказалось, что женщин, севших рядом со мной, в тот день брали во второй раз. Они, оказывается, могли меня завлечь, отвести куда-нибудь за угол, а там бы меня ограбили либо вообще прикончили. Так что я в неотплатном долгу перед нашей милицией! Передайте, пожалуйста, мою огромную благодарность и лично нашему любимому всенародно избранному президенту Александру Григорьевичу Лукашенко-- это он создал и поставил на защиту родного народа такие замечательные органы внутренних дел. Михаил Галынский". К этому письму сделаны два прибавления. "В прошлом году, - пишет господин Галынский, - я ездил на конференцию по (гамма-гамма) фотон-фотонным коллайдерам в Германию, выступал с докладам. Я просидел на автобусном вокзале в Гамбурге четыре часа. Так вот, за четыре часа, что я просидел на скамейке и выпил не одну бутылку отличного немецкого пива, никто мной не поинтересовался, хотя я видел там пару человек в полицейской форме". Второе прибавление: "Когда я рассказал своему другу о том, как меня милиция защитила на вокзале в Минске, он мне ответил, что банда захватила не вокзал, а власть".
Положение в Белоруссии интересное. Лукашенко там правит незаконно, но - по воле большинства населения. С согласия большинства он захватил власть. Так бывает. Это должен будет учесть как смягчающее вину обстоятельство будущий суд. К тому, что суд над ним в конце концов состоится, Лукашенко начинает, кажется, привыкать. Нет пока признаков, что об этом задумываются в Москве. Судить-то будут человека, с которым она не просто поддерживала обычные дипломатические отношения, а водила дружбу (как и с Милошевичем). Зато есть признаки лёгкого пока смущения в белорусском чиновничестве, среди прокуроров и судей, даже среди нижних милицейских чинов. Самые дальновидные из них не стараются уже выставлять напоказ своё рвение, как бывало.
Почти не стало и писем в защиту Лукашенко в почте радио "Свобода". Из свежих у меня под рукой только одно, да и то упоминается он в ряду других. "Не везёт нам с руководителями, - пишет Владимир Семёнович Дьяченко из города Кореновска Краснодарского края. - Так мало было и есть умных патриотов Родины. Что, я не прав? Вот, например, были бы руководителями страны такие, как умница и патриот Кондратенко или Зюганов, Лукашенко, или Симоненко (украинец), то не было бы у нас глупого суверенитета, Карабаха, войны со своим народом - чеченцами, коррупции, Афганистана, переполненных тюрем, и "Курск" плавал бы, не было бы безработицы и бандитизма, и отдыхали бы мы в Сочи, Анапе, Крыму, причём, бесплатно. Что, не прав?"
Эти слова в письме повторяются несколько раз. По-моему, Владимир Семёнович прав частично. Кто-то из названных им людей, может быть, и попытался бы сохранить советскую жизнь, но вряд ли ему это удалось бы. Нет никаких оснований считать, что Кондратенко, Зюганов, Лукашенко, порознь или все вместе, умнее, грамотнее и деловитее, чем, например, Брежнев с такими его орлами, как Громыко, Косыгин, Андропов, Устинов. Есть основания считать, что жизнь не стоит на месте, вот в чём дело. Владимир Семёнович тоже изменился. Вряд ли он стал бы писать на радио "Свобода" при Брежневе, тем более - чтобы выразить недовольство Леонидом Ильичом (я уверен, что вполне довольным не был). Нас он считает своими врагами, об Америке пишет, что она "хочет довооружать Россию до смерти, чтобы взять без рукавиц, с СССР управились, теперь задача - с Российской федерацией", собирается всё-таки показать "мировому капиталу" Кузькину мать, для чего решил вступить в компартию. "Будем смотреть!" - сообщает об этом грозно. И в то же время просит нас держать в секрете его фамилию - доверяет нам, выходит, больше, чем российской власти, о которой пишет, что она не даст ему "и сухарей собрать", если дотянется до него. О чём это говорит? О том, что в глубине души человек уже знает, что свободный мир - это хорошо, это надёжно. Владимир Семёнович изменился и продолжает меняться, но как, в какую сторону, - не думает и думать скорее всего никогда не будет. А такие перемены - самые прочные перемены, только их, собственно, и можно считать настоящими переменами.
Пишет предприниматель, на которого было совершено покушение. Как говорится, чудом остался жив. "Я уже дома, предстоит еще пару недель восстановления. Хожу в платке - голова моя пока не обросла и не для слабонервных. Что со мной произошло - так и не понял. В полном недоумении и менты, и бандиты, то есть, "крыша". Но то, что не ошибка - точно, кто-то заказал. Обещал хорошо заплатить, если найдут. Только вряд ли - работали иногородние".
Перед ним, как перед всяким в его положении российским предпринимателем, встаёт вопрос, что делать с заказчиком, если тот будет найден: отдать под суд или расправиться самому? От суда ведь откупится... Без труда этот вопрос решает человек верующий: предоставляет обидчика воле Божьей. Остальные ломают головы. Одни считают, что убить - это, в сущности, не наказание, предпочитают покалечить и разорить. Разорить - обязательно: чтобы у него не на что было снова тебя "заказать". "Если найду заказчика, будем посмотреть, - пишет нам пострадавший. - Могу и убить - этот грех мне уже отпущен. Хотя покалечить, конечно, заманчивее. Впрочем, месть для меня не главное чувство, как и страх. Не боялся и не боюсь. Знаете, что сказал хирург, делавший мне операцию? Что не встречал такого сильного человека, что произошло невозможное. Так что мне дали шанс. Спасибо, воспользуюсь. Раньше я был не способен убить. А сейчас, при обороне, сделаю это легко. За время, проведенное в больнице насмотрелся на жизнь. Узнал много нового - в частности, что "голова - не жопа". Врачи отличные (спасибо им), сестры - хорошие, санитарки - твари за редким исключением, условия в больнице - ад, большая часть лежащих - бомжи и алкашня. Привезли бабку с ушибом головного мозга, пьяную, положили в коридоре, вечером она упала с лежанки. Санитарка закинула ее назад и привязала за руки. Через час бабка стала кричать: "Отвяжите, я не буйная. Посмотрите, как идеваются!". Санитарка подошла и говорит: "Лежи, макака". Та ей: "На себя посмотри". Санитарка - с размаху по морде. Выздоравливать - буду", - так заканчивается это письмо, написал его предприниматель, которого пытались убить. Заказчика ищут бандиты, под "крышей" которых работает этот предприниматель.
Работающих без "крыши" предпринимателей в России пока очень мало. Не все этим тяготятся, между прочим... Прислали, например, письмо несколько бывших работников министерства сельского хозяйства России. Рассказывают о злоупотреблениях руководителей министерства - как расхищаются и транжирятся бюджетные деньги, преследуются неугодные. Нравы на верхнем этаже министерства определяют двумя словами: "хапизм" и "хамизм". "Сейчас, - говорится в письме, - мы работаем в частной фирме, до которой не дотянутся руки главарей министерства. У нас и "крыша" теперь другая, мы платим ей 10 процентов, зато она может более надёжно защитить нас от произвола чиновников, чей хапизм не имеет предела".
Теперь у них, пишут другая "крыша" - стало быть, над министерством сельского хозяйства тоже есть это сооружение? Или несколько? Над каждым главком - своя крыша? О них, естественно, знает государственная власть. Казалось бы, она должна считать сеть этих "крыш", охватившую всю страну, своей соперницей-самозванкой, но отношения между ними пока не такие напряжённые. На первых порах "крыши" существовали почти в подполье - вне милиции, госбезопасности, прокуратуры, других ведомств. Потом всё переплелось и частично слилось. Это имеют в виду, когда российское государство называют бандитским не обличительно, а описательно. Бороться с ним, очищать его может только общество - бороться само с собою, само себя очищать такое государство не будет никогда, правление Путина это уже показало, "крыш" не стало меньше. Все лекарства для демократии всё-таки в самой демократии. А пока общество слабо, "крыши" делают своё дело, в том числе полезное - защищают предпринимательство не только от чиновничьего "хапизма", о чём пишут бывшие служащие министерства сельского хозяйства, но и от разорительных законов.
Об украинских делах нам пишет господин Резников. Я не понял, откуда он пишет, из какого города или села. Читаю: "Одним из лидеров оппозиции на Украине, которая действует революционными методами, является лидер соцпартии Мороз. Хочу напомнить вам одно из его высказываний лет пять назад на заседании Верховной Рады. Он говорил не с трибуны, а с места. Примерно так: "Мы с депутатом Марченко посетили Северную Корею. Это государство может служить образцом для подражания. Там всё нормально". Таковы представления и взгляды человека, который рвётся к власти и обещает нам золотые горы. Мне кажется, народ должен знать своих героев. Он должен представить себе также, во что превратилась бы власть, если бы президентская форма правления была заменена парламентской, как требует оппозиция. Особенно если в этой оппозиции объединены социалисты, коммунисты и самые "крутые" националисты. Это был бы паралич власти, никаких тогда реформ, об экономическом оздоровлении можно забыть", - пишет господин Резников.
В президентской республике правительство назначается президентом, в парламентской - парламентом. Парламентская республика будет парламентской, если депутаты настроены по-деловому и более-менее терпимы друг к другу, когда они, короче, в состоянии до чего-то договориться. Когда же они ведут постоянную борьбу на взаимное уничтожение (хорошо, если только политическое), когда один видит образец в Северной Корее или Белоруссии, а другой - в Германии или Швеции, они никогда не смогут образовать дееспособное правительство. Мороз и его люди, другие такие же в украинской Верховной Раде делают вид, что этого не понимают. Мне кажется, они знают, что по-ихнему не будет. Если бы они были уверены, что будет по-ихнему, они вели бы себя благоразумнее.
Тищенко Василий Васильевич из Обнинска: "Мне хотелось бы сказать несколько слов о Государственной думе. Мне кажется, что в том виде, в котором мы её наблюдаем, она является огромной обузой для государства, гнездом постоянных интриг и склок. Наши избранники решают только свои личные проблемы. Не проще ли эту Думу распустить и больше не собирать? А законы пусть разрабатывают на конкурсной основе студенты юридических вузов (у нас их много) под руководством своих профессоров (почему не сами профессора?- А.С.), сличая их с законами цивилизованных стран. Вы представляете, сколько денег государство сэкономит?"
Что-что, а эта мысль Василия Васильевича в России всегда была многим близка. Страстным ненавистником парламента, всякого парламентского подобия был, например, Константин Победоносцев? Обер-прокурор Священного Синода. По-моему как раз от него пошло слово "говорильня". Или от Салтыкова-Щедрина? "Говорильня будет, ваше величество!" - убеждал Победоносцев царя. Он учительствовал в царской семье, преподавал будущим царям право. Всякий искренний, а тем более одержимый противник народных собраний целится и обычно попадает в самые больные места парламентаризма, с ним так и тянет согласиться, если не помнить, что существуют и здоровые места, не только обратная сторона, но и лицевая, да наконец, просто жизнь, которую не остановить и которая рано или поздно, нравится это нам или не нравится, приводит народ к неодолимому желанию обрушить сословную лестницу, не делиться на высших и низших, на слуг и господ, на белую и чёрную кость, самому управлять своими делами, хорошо ли, худо ли, но самому для себя писать законы - рукою той же Думы или Верховной Рады.
В одной из предыдущих передач я прочитал из письма человека, который возмущён новым-старым гимном России, но думал, что это песня "Широка страна моя родная". Передачу он слушал. Пишет: "Помните чудака, который перепутал текст песни "Широка страна моя родная" с гимном Советского Союза? Поначалу я малость приуныл: что-то с памятью моей стало. Протестировал себя по всем направлениям - нет, работает чудесно. Значит, думаю, дело в способности нашей памяти самоочищаться - избавляться от всякого, извиняюсь, "фуфла". Я внимательно проанализировал, какого рода информация из меня улетучилась, и обрадовался. Оказалось, что я напрочь забыл все ленинские работы, которые нам вдалбливали на институтских семинарах. Тренированная, развитая память высокоэкономична. Говорят, что Земля имеет собственное информационное поле - память, в которой записано всё, что когда-либо произвело человечество. Но по-моему "фуфло" и там выпадает, не хранится. Там, думаю, не найти, сведений о спортивных состязаниях, о мировых рекордах. Это у нас, у людей, трибуны сотрясаются звериным рёвом при чьей-то удачной попытке улучшить рекорд на сотую долю секунды, а там, в высокоорганизванной памяти Земли цена такой информации - ноль".
Надеюсь, что дело обстоит не так, как хочется этому слушателю. Он человек умственного труда, но живёт в деревне, в северной. Неужели так на него действует деревенский воздух? Это ведь старинное деревенское убеждение, что все занятия, кроме хозяйственных, возле земли и скота, для пропитания, - занятия праздные, что силу и ловкость надо проявлять в поле, на лугу, на лесоповале, ну, раз в год - в кулачном бою в праздник. Спортивный мировой рекорд- великое свершение. Сведение о мировом рекорде - такая песня таланту и воле человека, что ЧТО же тогда и держать в мировой вечной памяти, как не это?!
Письмо из чешского города Остравы, пишет бывшая жительница Молдавии. Шесть лет назад она приехала а Чехию, вышла замуж, получила, естественно, разрешение на постоянное пребывание, через четыре года развелась ("вмешалась его бывшая жена" - сказано об этом в письме) и, согласно чешскому закону, должна покинуть страну. Здесь у неё сын и невестка, хорошая работа. "Я в отчаянии, - пишет она. - У меня нет никаких сбережений. В Молдавии опять начинают строить коммунизм. Куда мне ехать? Ответьте мне, вы, борец за права человека!" Русская Служба американской радиостанции "Свобода" оказывается, как видим, виноватой в том, что чешский закон ставит в трудное положение бывшую жительницу Молдавии... Точно такие или примерно такие законы и в других демократических странах. На права человека они не покушаются, приняты для того, чтобы уменьшить число мнимых браков. Оспаривать применение этих, как и прочих, законов можно в суде. В Чехию эта женщина приехала с высшим образованием, сдала государственный экзамен и в здешнем университете, шесть лет жизни в демократической стране тоже не могли пройти бесследно, но вот случилась беда - и она всё забывает, действует по тому образцу поведения, который впечатан в её подсознание десятилетиями бесправной, невзрослой, иждивенческой жизни: надо жаловаться в редакцию, не имеет значения, в какую, жаловаться наступательно, то, что называется "качать права". Я понимаю, что обидится и эта женщина, и многие другие слушатели "Свободы", которые прислали или собрались прислать нам свои жалобы на чиновников, начальников, соседей, на прокуроров и судей, на жён и мужей, на детей и родителей, поэтому даю следующее разъяснение. Огорчают не жалобы сами по себе. Сами по себе они нам только полезны - больше узнаёшь о жизни. Но человек, который жалуется, не подумав как следует, куда он жалуется, кому и на что он жалуется, не посоветовавшись с адвокатом, теряет время, тешит себя неосновательной надеждой, потом страдает от разочарования. Вот в чём дело!
Нам постоянно сообщают о расценках на всяческие услуги в России. Прочту о Москве: "В районах типа Коптево, где детей немного, можно бесплатно устроить ребёнка в детский сад. Но в районах массовой застройки - Отрадное, Бибрево за хороший детский сад берут не менее четырёх тысяч рублей взятки сразу и ежемесячное пожертвование не менее 800 рублей плюс официальная плата. В коммерческую группу - всё умножить вдвое, только официально".
