Говорит радио Свобода. Россия вчера, сегодня, завтра. У микрофона в Праге Анатолий Стреляный. Из города Болград Одесской области поступило открытое письмо президенту Украины Леониду Кучме. Письмо открытое, а свою фамилию автор просит не называть. Перечислено десятка три прегрешений и "вин" господина Кучмы, среди них такая: "Невозвращение отобранных при раскулачивании домов." По-моему, хорошо, что люди помнят раскулачивание и знают, какая точка в этой истории должна быть поставлена. Уважение к частной собственности одними речами не воспитывается.
Из Москвы пишет находившийся там проездом житель северо-казахстанского города Атбасара Николай Нагаев. В российской столице ему попалась на глаза газета "Правда". В ней он нашел статью, которую называет самой смешной из всех, какие были напечатаны в "Правде" со дня ее основания, с 1912 года. Газета российских коммунистов, которым положено верить в Маркса, а не в Христа, защищает Сына Божия от демократов. Они, как известно, не послушались ни коммунистов-депутатов думы, ни таких ученых и писателей, как Шафаревич и Распутин, ни самого патриарха, и показали по телевидению кинокартину Мартина Скорсезе "Последнее искушение Христа"- фильм, по словам Распутина, "кощунственный и святотатственный". "Я его не видел, - пишет господин Нагаев, - и судить о нем не берусь. Меня интересует другое. Я не знал, что коммунисты, националисты и православное руководство выступают единым фронтом за Господа нашего Иисуса Христа. Чем это объяснить? Давайте, Анатолий Иванович, не будем ругаться, давайте не будем смеяться, давайте не будем злиться - вы все время нас к этому призываете, и я с вами согласен. Объясните очень спокойно, научно, если можете, почему эти "три богатыря" теперь вместе. На чем они сошлись? Что их объединило? "
Сначала я должен поблагодарить вас, господин Нагаев, за весточку из Атбасара. Я много раз бывал в этом городе, однажды чуть не замерз. Вместе с одним будущим сельскохозяйственным академиком мы добирались туда в пургу на лыжах из колхоза имени ХХI съезда КПСС. Милый, надежный человек теперь доказывает от имени своей науки, что свободная купля-продажа земли доведет Россию до голода.
Запад, господин Нагаев, их объединил. На неприятии Запада они сошлись. Они не хотят, чтобы Россия сближалась с той частью мира, где Соединенные Штаты Америки и Канада,Англия, Германия, Франция, а тем более - вливалась в этот мир: мир самой благополучной на Земле, хотя и не райской, жизни. Считают, что Россия должна и может выбрать свой особый путь. На Западе им не нравится то, что и многим западным людям, - всевозможные проявления человеческих слабостей, например, склонность к легкомысленным и низким зрелищам. По их мнению, если власть будет все опекать и за всем надзирать, как в Советском Союзе, но допускать умеренную частную собственность и приветствовать религию, это и будет то, что нужно. Думают, что государство может так ограничить свободу человека, что все плохое останется в закоулках его души, а все хорошее выйдет наружу. Не верят опыту, который говорит, что в закоулках окажется не только плохое, но и хорошее, например, трудолюбие.
Господин Нагаев спрашивает также, чем объяснить, что эти "три богатыря" - казенное православие, коммунизм и национализм - говорят только на повышенных тонах, все кого-то проклинают. Тут опять надо вспомнить, какой у них замах. Желание демократа самое скромное. Он хочет, чтобы государство было регулировщиком уличного движения - не больше. Каждый едет куда хочет, а забота регулировщика - чтобы машины не сталкивались друг с другом и не сбивали пешеходов. Желания недемократа грандиозно. Он хочет, чтобы регулировщик не только помогал водителям хорошо ездить, но и понуждал их хорошо, праведно жить, интересовался - и сугубо интересовался! - не только тем, как я рулю, но и куда еду, зачем еду, по какому делу, когда вернусь домой, к жене и детям. Великая цель - великая и обида закипает в нем, когда дело не ладится. Это возмущается, кипит утопический, то есть, витающий в облаках, разум - разум мечтателя. Демократ хочет запретить человеку только то, что можно запретить. Недемократ хочет запретить то, что запретить невозможно. Вот он и надрывает себе сердце, надрывает голосовые связки, вот и оскверняет свои уста проклятиями. ("Да воздастся!" - так названа статья в "Правде"). Тут еще и древность в нем работает. Древний человек ведь верил, что проклятия сбываются.
Еще раз спасибо вам, господин Нагаев, за весточку из Атбасара. Борис Корнилов (расстрелянный Сталиным поэт) писал: "В городе Атбасаре бабы ладные на базаре". Это - до войны. В мое время женщины были обыкновенные, среди них много целинниц из окрестных совхозов. Двадцатилетним слушателям уже надо, видимо, объяснять, что целинницы - это просто женская молодежь, которая в середине 50-х годов отправлялась по комсомольским путевкам из западных районов страны в Северный Казахстан и Сибирь для работы на целинных землях . "Едем мы, друзья, в дальние края..."
Еще несколько слов о земле. "Недавно я был в родном селе, разговаривал с колхозниками," - пишет господин Толкачев из Ульяновской области. " За работу им не платят, разве что выдадут какие-то гроши в конце года. Спрашиваю: а зачем же вы ходите на работу, если вам не платят? Оказывается, есть смысл: кто ходит на работу, тому легче воровать. Наверху уже, кажется, поняли , что единственный выход - раздать землю в частные руки. Но пока телились, колхозники расхотели ее брать. Лишние заботы: кредиты, удобрения, горючее, запчасти... Они опять приспособились. Хоть и без зарплаты, а живут не хуже, чем при советской власти, а кое в чем и лучше."
То, о чем пишет этот человек, многие считают уважительной причиной, по которой в России не должно быть частной собственности на землю. Я знаю сельских жителей, которые предвидели и заранее отметали этот довод еще тогда, когда советская власть с ее колхозами стояла, казалось, как скала. Они говорили: не имеет значения, хочет колхозник брать землю или не хочет - вы ее отдайте ему ,и пусть он ее хоть с кашей ест. Бесхозной земля не останется. Кому она не нужна, тот продаст ее или отдаст соседу.
"Жутко упрямый народец в СНГ! "- пишет Николай Чибисов из Гродненской области. "Никак не хотят понять, что в любой стране, где люди живут хорошо, у власти стоят демократы. О начальниках на территории СНГ я уж не говорю. Любят зарубежную (западную) одежду, автомобили, видео- и радиотехнику, мебель, кухонную начинку, все неисчислимые изобретенные на Западе приспособления для жизни и работы - любят и обожают, как и их подчиненные, однако. Но попробуйте ( и некоторые пробовали и продолжают пробовать) предложить им иностранную, западную экономическую систему ! Не тут-то было. Услышите со всех сторон: нам это не подходит, мы должны жить по-своему, у нас своя голова на плечах, у нас свои традиции и привычки, западные нам не годятся, западных мы не любим. Так тогда и мебель западную не любите, и автомобили, и одежду, и лекарства!"
Спасибо за письмо Николай, оно просто замечательно подходит к тому разговору, на который нас сегодня натолкнуло письмо господина Нагаева Если очень просто, так, что проще некуда, и притом доброжелательно изложить ту мысль, на которой сошлись сегодня коммунизм, православие и национализм, то лучше, чем это сделали вы в своем письме, по-моему, не получится. Западную одежку любят, а порядки, при которых одежка получается такая, что ее нельзя не любить, - не любят, думают, что такую одежку можно шить и при других порядках, изобретают их для России, мечтают увидеть их в деле - и страшно огорчаются, что ничего не получается, считают, что виноваты в этом, в первую очередь, те, кто не желает добра России, а во-вторых, сама Россия, которая не понимает своей пользы.
Письмо из Сум, пишет не указавший своей фамилии Виталий: "Здравствуйте, Анатолий Иванович! Как ни странно, но, очевидно, вы и другие сторонники капитализма все-таки правы. Предоставление народу некоторой свободы, снятие экономических и идеологических уздечек в полной мере обнажило всю его глупую и подлую натуру. При коммунистах человеческие недостатки тщательно скрывались и маскировались. А сейчас глупость и шкурничество выставляются напоказ.
Так что, если смотреть на вещи без розовых очков, не загонять вглубь конфликты и неприятности, то многих из них можно избежать. А то, что меньше стали платить людям, так это пустяки. Если питаться и одеваться поскромнее, то на жизнь хватит. А без таких пережитков социализма, как выпивка, газеты и кино, можно и обойтись. Слушать вас интересно и даже поучительно, но вы потщательнее продумывайте свои комментарии. Одно дело - читать глупые письма и совсем другое - поддакивать им. Критика коммунизма - это одно, а заигрывание с религиозным мракобесием - уже нечто другое. Короче говоря, надо быть осмотрительнее."
Спасибо за внимание к нашим передачам, Виталий. Рад, что вы, наконец, согласились, что свободное общество больше отвечает природе человека, чем несвободное. То есть, сказали "а". Думаю, скажете и "б" - начнете относиться к человечеству чуть-чуть снисходительнее. Нельзя мириться со свободным обществом и так нетерпимо относиться к его играм, увлечениям и заблуждениям.
Пишет соотечественник этого слушателя, человека, видимо, молодого, господин Мирошниченко из Донецка: "Мы привыкли негативно оценивать молодежную культуру. Нигилизм молодежи, безусловно, затрудняет ей доступ к полезным ценностям "взрослой" культуры. Но есть тут и другая сторона. Недоверие ко всему взрослому - это значит недоверие и ко всему государственному. После нашего многовекового холуйства перед державой это дорого стоит. Нынешней молодежи власть не задурит голову. Ей не грозит романтика комсомольских строек. Она не поверит похабной сказочке про интернациональный долг. Патриотический долг героев нашего времени - выжить. Это очень не просто среди осатаневших чиновников, среди налогового и бандитского беспредела, конституционного беззакония. Выжить в серой массе, которая привычно мечтает о жалованье, а не о доходах, готова и дальше строить коммунизм. Попробуйте - без молодежного нигилизма, не отталкиваясь ото всего, что нравится этой массе и ее государству!"
Так пишет господин Мирошниченко из Донецка.
Господин Никонов из Ярославля недоволен тем, что мы, по его мнению, слишком сдерживаем критику в адрес отдельных членов высшего российского руководства: ни себе не позволяем "раззудеться", ни нашим слушателям. "Для меня , например, несомненно, - пишет он, - что российские трудности во многом объясняются деятельностью, вернее, пятилетней бездеятельностью такого работящего человека, как наш Черномырдин. Бездеятельность Черномырдина привела к нынешнему кризису, мне это ясно видно. Но в низовом общественном мнении, какой трудности ни коснись, виноват Чубайс или Ельцин. Черномырдина будто нет в природе. Вместе с тем, многие люди, не замечая его существования, бессознательно симпатизируют ему, потому что он не высовывается, хоть и показывается на публике каждый день. "
Автор этого письма пишет , что ему трудно понять этих бессознательных поклонников Черномырдина и одновременно весьма сознательных противников Ельцина и Чубайса. "Подавай им умное правительство, но как только оно начинает делать что-нибудь способное улучшить жизнь, поднимается шквал возмущения, а как только перестает что-то делать, народное мнение успокаивается."
Я думаю, господин Никонов, что дело, может быть, в том, что в 1992 году Россия не смогла достаточно резко порвать с прошлым. Не успела до прихода Черномырдина... Люди прошлого не ожидали, что новая власть будет с ними считаться, что им будет позволено влиять на важные дела, действовать (или бездейстовать, если взять ваше слово ). Они были готовы, что их будут ломать через колено - и, между прочим, были готовы ломаться, как, например, немцы после поражения нацизма. Когда же они, люди советского прошлого, поняли, что они в своем праве, что им РАЗРЕШЕНО быть в своем праве, они воспряли духом и стали той силой, которая держит на плаву Черномырдина, хотя и не замечает его.
"У меня появились непростые вопросы, и я хочу получить на них непростые ответы," - пишет господин Залавский, живущий сейчас в Чехии. "Прошло 6 лет, как что-то вроде изменилось в России. В действительности изменились некоторые названия, но содержание осталось старым. 80 лет существо лежало на левом боку, теперь перевернулась на правый. Правоохранительные органы в СССР , как бы они ни назывались, ГПУ или КГБ, были созданы для уничтожения людей, неугодных власти. Эта система действует до сих пор на том же пространстве. Я недавно с детьми посетил зоопарк. Очевидно, в связи с ремонтом, звери были переведены в клетки с надписями, которые им не соответствовали. Так, в клетке, на которой было написано "Волк", пребывала семья козлов. Никто из детей не ориентировался по табличкам. Все смотрели, кто в клетке. Если козел, а не волк, то и говорили: "Вон козел". Я подумал о Советском Союзе, - продолжает господин Залавский. - Только там зверей не переводили в другие клетки, а поменяли таблички на клетках. А самое страшное то, что у современных полицейских чиновников есть уверенность, что они никогда не будут отвечать за нарушение закона. Эта уверенность подкрепляется тем, что они видят: никто не был наказан за преступления в годы коммунистического режима. Если станет известно, что в далекой Аргентине проживает в возрасте 90 лет человек, якобы служивший охранником в немецком концлагере, то для проверки этого будут задействованы тысячи людей, и никто не сомневается, что так и должно быть: срок давности на преступления этого рода не распространяется. Мне непонятны причины, по которым это не относится к преступлениям, совершенным коммунистами, в данном случае советскими."
Таков один из непростых вопросов, на которые автор этого письма, господин Залавский, хочет получить непростые, как он пишет, ответы. С той же целью пишет на радио "Свобода" и господин Виданин. Читаю: "Я часто думаю, почему Ельцин маринует этого дьявола в мавзолее. В 1991 году я слышал, как коммунисты говорили, что с народом будет то, что было в 1937 году. В настоящий момент они опять подняли головы. Сколько же можно? Анпилов всячески оскорбляет власть, и ему позволяют кричать с трибуны с пеной у рта. Мой зять когда-то сказал: "Пока жив Сталин, жизни не будет." Ему за это дали 25 лет, а сейчас дети и внуки тех, кто дал ему 25 лет, опять протягивают свои кровавые лапы к власти. За их проделки их надо судить Нюрнбергским трибуналом. "
Из того, что до сих пор было сказано в связи с такими требованиями, можно выделить следующее обстоятельство, господа Залавский и Виденин . Советский Союз перестал существовать не из-за военного поражения. Не было, к счастью, и второй в двадцатом веке русской гражданской войны. Слом, точнее, снос такой государственной машины, как советская, а тем более, наказание всех, кто был замешан в ее преступлениях, - дело, видимо, невозможное в обычное время. Только война - и война очень жестокая - может родить силу, которая способна совершить это. Нужен победитель - победитель, разгоряченный и ожесточенный боем - боем без правил, боем, который заведомо не мог кончится мировой. Другими словами: если бы Михаил Горбачев, Борис Ельцин или кто-то другой решил, что возмездие обязательно должно настигнуть "сталинско-андроповских палачей" всех рангов (это выражение встречается во многих письмах), ему пришлось бы развязать в России самую настоящую гражданскую войну. Она сама собою развязалась бы, как только он попытался бы одним махом снести советскую государственную машину и воздать по заслугам машинистам. Вы можете представить себе настоящую русскую гражданскую войну, когда обе стороны располагают ядерным оружием? Кремль, судя по всему, смог. В конечном счете, во многом именно из-за этого дело движется так медленно, что вам кажется, будто свинья просто перевернулась на другой бок.
"Я (такой-то), 1941 года рождения, в настоящее время проживаю в селе (таком-то) Мордовского района Тамбовской области. Объездил полмира и вернулся на свою родину. Хотелось бы работать, но работы нет, да и тем людям, у которых есть работа, не платят за нее ничего. У меня к вам просьба. Я пишу книгу. Одну из страниц посылаю вам, чтобы вы сообщили мне, нравится ли вам содержание, и в какое зарубежное издательство мне обратиться, чтобы ее напечатать."
"Хроника жизни одного русского", - так озаглавлена страница из этой книги - листок из школьной тетради в клетку. Читаю: "Небольшая деревушка Казьминка, расположенная в Центральном Черноземье, вдали от культурных и промышленных центров России. Небольшая речка в летнюю жару была мелководна, но в половодье бурлила и выходила из своих берегов, принося немалые хлопоты жителям окрестных деревень. Когда-то тут была церковь, но после прихода к власти коммунистов ее разрушили, как и весь уклад жизни крестьян. По указу из Москвы была проведена сплошная коллективизация. Жители деревни со слезами на глазах отвели своих буренок и лошадей в колхоз, за этим строго следили специальные уполномоченные с кобурой пистолета на боку. Беспросветная ночь опустилась на жителей деревни. Им внушали о скорой победе коммунизма, о сверкающих вершинах. Очень часто жителей сгоняли в избу-читальню, и какой-нибудь партийный чиновник вещал с трибуны о происках американских империалистов, а свою речь заканчивал словами: "Под знаменем Ленина-Сталина вперед, к победе коммунизма!" Люди расходились по домам, чтобы уснуть тяжелым сном , а утром надо было идти на работу в колхоз. Машин не было, преобладал каторжный ручной труд."
Это страница (по-моему, первая) книги, которую задумал написать один сельский житель из Мородовского района Тамбовской области. Я не называю его, потому что литературная работа явно не для него, и ему может быть неприятно, если об этом узнают его друзья и знакомые, но страничка, которую он прислал на "Свободу", мне понравилась - как пример современного любительского писательства, литературной самодеятельности. Конечно, ночь опустилась на деревню, конечно, часто ложились голодные и засыпали тяжелым сном ( а многие, как в 1933 году на Украине, на Кубани, в Поволжье, Казахстане) уже и не просыпались, но в то же время в деревне звучал и смех, и песни, люди влюблялись, радовались дождю, знали счастливую сенокосную усталость - жизнь все-равно, как всегда и везде, оставалась подарком, за который каждый вольно или невольно хоть иногда благодарил Господа. Писателей, которые не забывают таких вещей, читают долго.
Закончился очередной выпуск программы радио Свобода Россия вчера, сегодня, завтра. Режиссер Аркадий Пильдес, редактор и ведущий Анатолий Стреляный. Наши адреса. Московский: 103006, Старопименовский переулок, 13, корпус 1. Пражский адрес: Радио "Свобода", улица Виноградска, 1, 11000, Прага, 1. Чехия.
Из Москвы пишет находившийся там проездом житель северо-казахстанского города Атбасара Николай Нагаев. В российской столице ему попалась на глаза газета "Правда". В ней он нашел статью, которую называет самой смешной из всех, какие были напечатаны в "Правде" со дня ее основания, с 1912 года. Газета российских коммунистов, которым положено верить в Маркса, а не в Христа, защищает Сына Божия от демократов. Они, как известно, не послушались ни коммунистов-депутатов думы, ни таких ученых и писателей, как Шафаревич и Распутин, ни самого патриарха, и показали по телевидению кинокартину Мартина Скорсезе "Последнее искушение Христа"- фильм, по словам Распутина, "кощунственный и святотатственный". "Я его не видел, - пишет господин Нагаев, - и судить о нем не берусь. Меня интересует другое. Я не знал, что коммунисты, националисты и православное руководство выступают единым фронтом за Господа нашего Иисуса Христа. Чем это объяснить? Давайте, Анатолий Иванович, не будем ругаться, давайте не будем смеяться, давайте не будем злиться - вы все время нас к этому призываете, и я с вами согласен. Объясните очень спокойно, научно, если можете, почему эти "три богатыря" теперь вместе. На чем они сошлись? Что их объединило? "
Сначала я должен поблагодарить вас, господин Нагаев, за весточку из Атбасара. Я много раз бывал в этом городе, однажды чуть не замерз. Вместе с одним будущим сельскохозяйственным академиком мы добирались туда в пургу на лыжах из колхоза имени ХХI съезда КПСС. Милый, надежный человек теперь доказывает от имени своей науки, что свободная купля-продажа земли доведет Россию до голода.
Запад, господин Нагаев, их объединил. На неприятии Запада они сошлись. Они не хотят, чтобы Россия сближалась с той частью мира, где Соединенные Штаты Америки и Канада,Англия, Германия, Франция, а тем более - вливалась в этот мир: мир самой благополучной на Земле, хотя и не райской, жизни. Считают, что Россия должна и может выбрать свой особый путь. На Западе им не нравится то, что и многим западным людям, - всевозможные проявления человеческих слабостей, например, склонность к легкомысленным и низким зрелищам. По их мнению, если власть будет все опекать и за всем надзирать, как в Советском Союзе, но допускать умеренную частную собственность и приветствовать религию, это и будет то, что нужно. Думают, что государство может так ограничить свободу человека, что все плохое останется в закоулках его души, а все хорошее выйдет наружу. Не верят опыту, который говорит, что в закоулках окажется не только плохое, но и хорошее, например, трудолюбие.
Господин Нагаев спрашивает также, чем объяснить, что эти "три богатыря" - казенное православие, коммунизм и национализм - говорят только на повышенных тонах, все кого-то проклинают. Тут опять надо вспомнить, какой у них замах. Желание демократа самое скромное. Он хочет, чтобы государство было регулировщиком уличного движения - не больше. Каждый едет куда хочет, а забота регулировщика - чтобы машины не сталкивались друг с другом и не сбивали пешеходов. Желания недемократа грандиозно. Он хочет, чтобы регулировщик не только помогал водителям хорошо ездить, но и понуждал их хорошо, праведно жить, интересовался - и сугубо интересовался! - не только тем, как я рулю, но и куда еду, зачем еду, по какому делу, когда вернусь домой, к жене и детям. Великая цель - великая и обида закипает в нем, когда дело не ладится. Это возмущается, кипит утопический, то есть, витающий в облаках, разум - разум мечтателя. Демократ хочет запретить человеку только то, что можно запретить. Недемократ хочет запретить то, что запретить невозможно. Вот он и надрывает себе сердце, надрывает голосовые связки, вот и оскверняет свои уста проклятиями. ("Да воздастся!" - так названа статья в "Правде"). Тут еще и древность в нем работает. Древний человек ведь верил, что проклятия сбываются.
Еще раз спасибо вам, господин Нагаев, за весточку из Атбасара. Борис Корнилов (расстрелянный Сталиным поэт) писал: "В городе Атбасаре бабы ладные на базаре". Это - до войны. В мое время женщины были обыкновенные, среди них много целинниц из окрестных совхозов. Двадцатилетним слушателям уже надо, видимо, объяснять, что целинницы - это просто женская молодежь, которая в середине 50-х годов отправлялась по комсомольским путевкам из западных районов страны в Северный Казахстан и Сибирь для работы на целинных землях . "Едем мы, друзья, в дальние края..."
Еще несколько слов о земле. "Недавно я был в родном селе, разговаривал с колхозниками," - пишет господин Толкачев из Ульяновской области. " За работу им не платят, разве что выдадут какие-то гроши в конце года. Спрашиваю: а зачем же вы ходите на работу, если вам не платят? Оказывается, есть смысл: кто ходит на работу, тому легче воровать. Наверху уже, кажется, поняли , что единственный выход - раздать землю в частные руки. Но пока телились, колхозники расхотели ее брать. Лишние заботы: кредиты, удобрения, горючее, запчасти... Они опять приспособились. Хоть и без зарплаты, а живут не хуже, чем при советской власти, а кое в чем и лучше."
То, о чем пишет этот человек, многие считают уважительной причиной, по которой в России не должно быть частной собственности на землю. Я знаю сельских жителей, которые предвидели и заранее отметали этот довод еще тогда, когда советская власть с ее колхозами стояла, казалось, как скала. Они говорили: не имеет значения, хочет колхозник брать землю или не хочет - вы ее отдайте ему ,и пусть он ее хоть с кашей ест. Бесхозной земля не останется. Кому она не нужна, тот продаст ее или отдаст соседу.
"Жутко упрямый народец в СНГ! "- пишет Николай Чибисов из Гродненской области. "Никак не хотят понять, что в любой стране, где люди живут хорошо, у власти стоят демократы. О начальниках на территории СНГ я уж не говорю. Любят зарубежную (западную) одежду, автомобили, видео- и радиотехнику, мебель, кухонную начинку, все неисчислимые изобретенные на Западе приспособления для жизни и работы - любят и обожают, как и их подчиненные, однако. Но попробуйте ( и некоторые пробовали и продолжают пробовать) предложить им иностранную, западную экономическую систему ! Не тут-то было. Услышите со всех сторон: нам это не подходит, мы должны жить по-своему, у нас своя голова на плечах, у нас свои традиции и привычки, западные нам не годятся, западных мы не любим. Так тогда и мебель западную не любите, и автомобили, и одежду, и лекарства!"
Спасибо за письмо Николай, оно просто замечательно подходит к тому разговору, на который нас сегодня натолкнуло письмо господина Нагаева Если очень просто, так, что проще некуда, и притом доброжелательно изложить ту мысль, на которой сошлись сегодня коммунизм, православие и национализм, то лучше, чем это сделали вы в своем письме, по-моему, не получится. Западную одежку любят, а порядки, при которых одежка получается такая, что ее нельзя не любить, - не любят, думают, что такую одежку можно шить и при других порядках, изобретают их для России, мечтают увидеть их в деле - и страшно огорчаются, что ничего не получается, считают, что виноваты в этом, в первую очередь, те, кто не желает добра России, а во-вторых, сама Россия, которая не понимает своей пользы.
Письмо из Сум, пишет не указавший своей фамилии Виталий: "Здравствуйте, Анатолий Иванович! Как ни странно, но, очевидно, вы и другие сторонники капитализма все-таки правы. Предоставление народу некоторой свободы, снятие экономических и идеологических уздечек в полной мере обнажило всю его глупую и подлую натуру. При коммунистах человеческие недостатки тщательно скрывались и маскировались. А сейчас глупость и шкурничество выставляются напоказ.
Так что, если смотреть на вещи без розовых очков, не загонять вглубь конфликты и неприятности, то многих из них можно избежать. А то, что меньше стали платить людям, так это пустяки. Если питаться и одеваться поскромнее, то на жизнь хватит. А без таких пережитков социализма, как выпивка, газеты и кино, можно и обойтись. Слушать вас интересно и даже поучительно, но вы потщательнее продумывайте свои комментарии. Одно дело - читать глупые письма и совсем другое - поддакивать им. Критика коммунизма - это одно, а заигрывание с религиозным мракобесием - уже нечто другое. Короче говоря, надо быть осмотрительнее."
Спасибо за внимание к нашим передачам, Виталий. Рад, что вы, наконец, согласились, что свободное общество больше отвечает природе человека, чем несвободное. То есть, сказали "а". Думаю, скажете и "б" - начнете относиться к человечеству чуть-чуть снисходительнее. Нельзя мириться со свободным обществом и так нетерпимо относиться к его играм, увлечениям и заблуждениям.
Пишет соотечественник этого слушателя, человека, видимо, молодого, господин Мирошниченко из Донецка: "Мы привыкли негативно оценивать молодежную культуру. Нигилизм молодежи, безусловно, затрудняет ей доступ к полезным ценностям "взрослой" культуры. Но есть тут и другая сторона. Недоверие ко всему взрослому - это значит недоверие и ко всему государственному. После нашего многовекового холуйства перед державой это дорого стоит. Нынешней молодежи власть не задурит голову. Ей не грозит романтика комсомольских строек. Она не поверит похабной сказочке про интернациональный долг. Патриотический долг героев нашего времени - выжить. Это очень не просто среди осатаневших чиновников, среди налогового и бандитского беспредела, конституционного беззакония. Выжить в серой массе, которая привычно мечтает о жалованье, а не о доходах, готова и дальше строить коммунизм. Попробуйте - без молодежного нигилизма, не отталкиваясь ото всего, что нравится этой массе и ее государству!"
Так пишет господин Мирошниченко из Донецка.
Господин Никонов из Ярославля недоволен тем, что мы, по его мнению, слишком сдерживаем критику в адрес отдельных членов высшего российского руководства: ни себе не позволяем "раззудеться", ни нашим слушателям. "Для меня , например, несомненно, - пишет он, - что российские трудности во многом объясняются деятельностью, вернее, пятилетней бездеятельностью такого работящего человека, как наш Черномырдин. Бездеятельность Черномырдина привела к нынешнему кризису, мне это ясно видно. Но в низовом общественном мнении, какой трудности ни коснись, виноват Чубайс или Ельцин. Черномырдина будто нет в природе. Вместе с тем, многие люди, не замечая его существования, бессознательно симпатизируют ему, потому что он не высовывается, хоть и показывается на публике каждый день. "
Автор этого письма пишет , что ему трудно понять этих бессознательных поклонников Черномырдина и одновременно весьма сознательных противников Ельцина и Чубайса. "Подавай им умное правительство, но как только оно начинает делать что-нибудь способное улучшить жизнь, поднимается шквал возмущения, а как только перестает что-то делать, народное мнение успокаивается."
Я думаю, господин Никонов, что дело, может быть, в том, что в 1992 году Россия не смогла достаточно резко порвать с прошлым. Не успела до прихода Черномырдина... Люди прошлого не ожидали, что новая власть будет с ними считаться, что им будет позволено влиять на важные дела, действовать (или бездейстовать, если взять ваше слово ). Они были готовы, что их будут ломать через колено - и, между прочим, были готовы ломаться, как, например, немцы после поражения нацизма. Когда же они, люди советского прошлого, поняли, что они в своем праве, что им РАЗРЕШЕНО быть в своем праве, они воспряли духом и стали той силой, которая держит на плаву Черномырдина, хотя и не замечает его.
"У меня появились непростые вопросы, и я хочу получить на них непростые ответы," - пишет господин Залавский, живущий сейчас в Чехии. "Прошло 6 лет, как что-то вроде изменилось в России. В действительности изменились некоторые названия, но содержание осталось старым. 80 лет существо лежало на левом боку, теперь перевернулась на правый. Правоохранительные органы в СССР , как бы они ни назывались, ГПУ или КГБ, были созданы для уничтожения людей, неугодных власти. Эта система действует до сих пор на том же пространстве. Я недавно с детьми посетил зоопарк. Очевидно, в связи с ремонтом, звери были переведены в клетки с надписями, которые им не соответствовали. Так, в клетке, на которой было написано "Волк", пребывала семья козлов. Никто из детей не ориентировался по табличкам. Все смотрели, кто в клетке. Если козел, а не волк, то и говорили: "Вон козел". Я подумал о Советском Союзе, - продолжает господин Залавский. - Только там зверей не переводили в другие клетки, а поменяли таблички на клетках. А самое страшное то, что у современных полицейских чиновников есть уверенность, что они никогда не будут отвечать за нарушение закона. Эта уверенность подкрепляется тем, что они видят: никто не был наказан за преступления в годы коммунистического режима. Если станет известно, что в далекой Аргентине проживает в возрасте 90 лет человек, якобы служивший охранником в немецком концлагере, то для проверки этого будут задействованы тысячи людей, и никто не сомневается, что так и должно быть: срок давности на преступления этого рода не распространяется. Мне непонятны причины, по которым это не относится к преступлениям, совершенным коммунистами, в данном случае советскими."
Таков один из непростых вопросов, на которые автор этого письма, господин Залавский, хочет получить непростые, как он пишет, ответы. С той же целью пишет на радио "Свобода" и господин Виданин. Читаю: "Я часто думаю, почему Ельцин маринует этого дьявола в мавзолее. В 1991 году я слышал, как коммунисты говорили, что с народом будет то, что было в 1937 году. В настоящий момент они опять подняли головы. Сколько же можно? Анпилов всячески оскорбляет власть, и ему позволяют кричать с трибуны с пеной у рта. Мой зять когда-то сказал: "Пока жив Сталин, жизни не будет." Ему за это дали 25 лет, а сейчас дети и внуки тех, кто дал ему 25 лет, опять протягивают свои кровавые лапы к власти. За их проделки их надо судить Нюрнбергским трибуналом. "
Из того, что до сих пор было сказано в связи с такими требованиями, можно выделить следующее обстоятельство, господа Залавский и Виденин . Советский Союз перестал существовать не из-за военного поражения. Не было, к счастью, и второй в двадцатом веке русской гражданской войны. Слом, точнее, снос такой государственной машины, как советская, а тем более, наказание всех, кто был замешан в ее преступлениях, - дело, видимо, невозможное в обычное время. Только война - и война очень жестокая - может родить силу, которая способна совершить это. Нужен победитель - победитель, разгоряченный и ожесточенный боем - боем без правил, боем, который заведомо не мог кончится мировой. Другими словами: если бы Михаил Горбачев, Борис Ельцин или кто-то другой решил, что возмездие обязательно должно настигнуть "сталинско-андроповских палачей" всех рангов (это выражение встречается во многих письмах), ему пришлось бы развязать в России самую настоящую гражданскую войну. Она сама собою развязалась бы, как только он попытался бы одним махом снести советскую государственную машину и воздать по заслугам машинистам. Вы можете представить себе настоящую русскую гражданскую войну, когда обе стороны располагают ядерным оружием? Кремль, судя по всему, смог. В конечном счете, во многом именно из-за этого дело движется так медленно, что вам кажется, будто свинья просто перевернулась на другой бок.
"Я (такой-то), 1941 года рождения, в настоящее время проживаю в селе (таком-то) Мордовского района Тамбовской области. Объездил полмира и вернулся на свою родину. Хотелось бы работать, но работы нет, да и тем людям, у которых есть работа, не платят за нее ничего. У меня к вам просьба. Я пишу книгу. Одну из страниц посылаю вам, чтобы вы сообщили мне, нравится ли вам содержание, и в какое зарубежное издательство мне обратиться, чтобы ее напечатать."
"Хроника жизни одного русского", - так озаглавлена страница из этой книги - листок из школьной тетради в клетку. Читаю: "Небольшая деревушка Казьминка, расположенная в Центральном Черноземье, вдали от культурных и промышленных центров России. Небольшая речка в летнюю жару была мелководна, но в половодье бурлила и выходила из своих берегов, принося немалые хлопоты жителям окрестных деревень. Когда-то тут была церковь, но после прихода к власти коммунистов ее разрушили, как и весь уклад жизни крестьян. По указу из Москвы была проведена сплошная коллективизация. Жители деревни со слезами на глазах отвели своих буренок и лошадей в колхоз, за этим строго следили специальные уполномоченные с кобурой пистолета на боку. Беспросветная ночь опустилась на жителей деревни. Им внушали о скорой победе коммунизма, о сверкающих вершинах. Очень часто жителей сгоняли в избу-читальню, и какой-нибудь партийный чиновник вещал с трибуны о происках американских империалистов, а свою речь заканчивал словами: "Под знаменем Ленина-Сталина вперед, к победе коммунизма!" Люди расходились по домам, чтобы уснуть тяжелым сном , а утром надо было идти на работу в колхоз. Машин не было, преобладал каторжный ручной труд."
Это страница (по-моему, первая) книги, которую задумал написать один сельский житель из Мородовского района Тамбовской области. Я не называю его, потому что литературная работа явно не для него, и ему может быть неприятно, если об этом узнают его друзья и знакомые, но страничка, которую он прислал на "Свободу", мне понравилась - как пример современного любительского писательства, литературной самодеятельности. Конечно, ночь опустилась на деревню, конечно, часто ложились голодные и засыпали тяжелым сном ( а многие, как в 1933 году на Украине, на Кубани, в Поволжье, Казахстане) уже и не просыпались, но в то же время в деревне звучал и смех, и песни, люди влюблялись, радовались дождю, знали счастливую сенокосную усталость - жизнь все-равно, как всегда и везде, оставалась подарком, за который каждый вольно или невольно хоть иногда благодарил Господа. Писателей, которые не забывают таких вещей, читают долго.
Закончился очередной выпуск программы радио Свобода Россия вчера, сегодня, завтра. Режиссер Аркадий Пильдес, редактор и ведущий Анатолий Стреляный. Наши адреса. Московский: 103006, Старопименовский переулок, 13, корпус 1. Пражский адрес: Радио "Свобода", улица Виноградска, 1, 11000, Прага, 1. Чехия.
