Тенгиз Гудава: Как старинная фреска на заброшенном куполе выцветает и стирается сегодня понятие "тбилисец". Новому поколению не понятно, что это, и зачем - "энциклопедические знания", "хороший вкус", "интерес ко всему"...
Сегодня мы отмечаем двойной юбилей нашего тбилисского корреспондента Юрия Вачнадзе - 10 лет работы на Радио Свобода и 70-летие. Уже несколько лет он ведет рубрику "Грузия глазами Художника", в рамках которой выступали такие известные личности как Резо Габриадзе, Георгий Шенгелая, Вахтанг Кикабидзе, Котэ Махарадзе, Элисо Вирсаладзе, Джансуг и Вахтанг Кахидзе, и много других. Сегодня в качестве Художника выступает сам Юрий Вачнадзе.
Юрий Вачнадзе: Можно я начну сначала. Я родился 8 марта, когда подрос, стал убеждать окружающих, особенно противоположного пола, что родился в подарок женщинам. Девушки смеялись, но все-таки любили меня. Моя самая первая влюбленность в 17-летнюю сверстницу, которая очень напоминала мою любимую голливудскую киноактрису Норму Ширер, ту самую, что сыграла Джульеттту в фильме Джорджа Кьюкора "Ромео и Джульетта", к сожалению, потерпела фиаско.
Учился я в хулиганской школе, но окончил ее с золотой медалью. Я был явным гуманитарием, обожал музыку. Честно говоря, и сейчас музыка - моя жизнь. На выпуске музыкальной десятилетки для одаренных детей при тбилисской консерватории, будучи скрипачом, играл, кроме прочих сложных произведений, между прочим, "Каприсы" Паганини, могу этим похвастать. Со мной вместе учились Микаэл, мы его звали Гариком, Таривердиев, будущий народный артист, ректор Тбилисской консерватории Нодар Габуния, известный грузинский композитор Бидзина Квернадзе и многие другие. Позже я подружился с Гией Канчели, тогда он еще был студентом-геологом. Наша семья жила напротив университета, и он прибегал к нам с лекций и играл джаз. Я тоже был заядлым джазменом. Гия любил котлеты, но если он опаздывал к обеду, его порция часто доставалась коту Васе.
Так вот, я был гуманитарием и музыкантом, но оказался слабаком и по совету родителей сдал документы в университет на физический факультет. Медалистов тогда принимали без экзаменов, и я уехал отдыхать в Сочи. Физику, я, честно говоря, не любил, но факультет закончил с отличием. Хотел все бросить, стать журналистом, печатался в тбилисской и московской прессе. Опять родители сказали: у тебя рекомендации, в аспирантуру поступай, а там будет видно, и пошло-поехало, окончил аспирантуру. Защитил кандидатскую диссертацию, 30 лет проработал доцентом кафедры физики Грузинского технического университета. Читал академические курсы, написал полтора десятка научных трудов... Еще раз повторю, оказался слабаком. Единственное оправдание - внушил любовь к музыке своему сыну Георгию. Он - прекрасный пианист, лауреат нескольких международных конкурсов, профессор Индианского университета в США.
Моя любовь к музыке позже проявилась в том, что в 1989-м году я был ведущим 11-дневного марафонного тбилисского международного джазового фестиваля с участием буквально светил - Арта Блекки, Фреди Хаббарда, Джимми Смита, Нильса Хенига, Педерсена и других. В течение 8 лет у меня была своя музыкальная программа на государственном канале тбилисского телевидения - "Арам марто шоу бизнеси" - "Не только шоу-бизнес". Супруга моя Нене - специалист английского, читает лекции в Тбилисском государственном педагогическом университете иностранных языков. Уже почти 10 лет сотрудничаю с радиостанцией "Свобода", той самой, которую в молодости слушал тайком, слушал каждый день.
Тенгиз Гудава: К широкому диапазону всевозможных наук и искусств, к которым Юрий Вачнадзе причастился, присовокупим его поэтические труды: он сочиняет и публикует стихи и переводы грузинских поэтов на русский, русских - на грузинский. И упомянем сотрудничество Юрия в газете "Молодой сталинец" - в будущем "Молодежная Грузия". "Молодой сталинец" стал мостиком по которому Юрий Вачнадзе вышел на Свободу... я имею в виду нашу радиостанцию.
Скажите, Юрий, вы физик, вы музыкант, вы поэт, собирались ли когда-либо в молодости стать радиожурналистом, или это случайность? И как вам нравится ваша нынешняя работа?
Юрий Вачнадзе: Работать на "Свободе" очень интересно. Хотя, сейчас, к сожалению, условия жизни в Тбилиси просто ужасные.
Тенгиз Гудава: Это такая шутка юбиляра... или полушутка... Юрий, мы с вами вместе готовили все выпуски цикла "Грузия глазами Художника". Многие выдающиеся деятели грузинской культуры высказывали свое мнение о сегодняшней Грузии, о проблемах грузинского общества. Как журналист вы старались сохранить нейтралитет. Не подталкивали своих собеседников на высказывания, которые вам хотелось бы услышать. Старались быть объективными. Сегодня интересно услышать, наконец, ваше собственное мнение. Что же такое сегодняшняя Грузия?
Юрий Вачнадзе: Что такое сегодняшняя Грузия? Ой, какой трудный вопрос. Ответов, знаете, несколько и каждый по-своему обоснован. Правда, наверное, где-то посередине. Попробую обратиться к образу, помните, у Важи Пшавела есть знаменитое стихотворение "Арциви" - "Орел"... Я изредка занимаюсь переводами.
Грузия очень напоминает побитую птицу, которая не может летать. Обладая формальной свободой передвигаться по земле, она лишена свободы полета. Для нее это равносильно смерти. В клетке при коммунистическом режиме она жила достаточно сытно, воровала пищу у хозяев. Хотя жила далеко не безбедно. Один из моих приятелей сказал замечательную фразу: "Грузины хороши, когда у них много денег". Здесь, я думаю, деньги - лишь символ истинной свободы, ее экономическая основа, уж простите меня за банальность. Теперешняя свобода Грузии очень напоминает мне фразу из Георгия Иванова: "Мы дышим то затхлым воздухом свободы, то вольным воздухом тюрьмы".
И все-таки, кто мы такие - грузины? Нация отчаянных свободолюбцев, и в то же время, маленьких и больших диктаторов. Вспомните Мамардашвили- каждый сам себе царь. Нация гениальных поэтов и певцов, замечательных виноградарей и средних чаеводов. Профессиональных гостеприимцев, иногда с фарисейским привкусом. Талантливых ленивых футболистов, нация истинно толерантных людей... Что еще? А еще и, возможно, это самое главное - нация политиков, всамделишных и самодеятельных. Каждый из нас в душе политический деятель, причем по собственному убеждению, конечно же, выдающийся. Не разбираясь в политической кухне, мы занимаемся кухонной политикой. Грузин прямо-таки рождается на свет политиком, чуть было не сказал, политиканом. Вероятно, это заложено в его генетическом коде, видимо, чем труднее живется стране, тем более политизированным становится ее народ.
Лейтмотив истории Грузии - мужественная борьба народа за выживание. Грузинам очень часто приходилось заниматься поиском того, что на языке современной политики именуют разумным компромиссом. А проще - балансированием на канате, если надо, даже в шутовской одежде. Неудивительно, иногда необходимо прикидываться, скоморошничать, совершать политические кульбиты, и все для того, чтобы выжить. Каждый раз подобное действо совершалось с таким природным артистизмом, который поражает в танцах Сухишвилевского ансамбля.
Мы актеры, мы актрисы, мы разыгрываем пьесы, то со смыслом, то без смысла, плачем, скачем, куролесим, подбираем себе роли, по душе и по карману, то беснуемся на воле, то залечиваем раны, то читаем монологи, набивая себе цену, в декорациях убогих сочиняем мизансцену. Игнорируем ремарки, предначертанные свыше, мы - поэты, мы - Петрарки, о себе пишем. Издеваемся над властью, и пред нею же трепещем, в дни тревог и в дни ненастья срочно собираем вещи и толпимся у причала, и торопимся в дорогу, начинаем жизнь сначала, каждый день, и - Слава Богу.
Маленькая христианская страна на протяжении своей истории без конца лавировала между мусульманскими Сциллой и Харибдой и при этом сохранила, по выражению Мераба Мамардашвили, свое первородное христианство. Известно, что политика кнута и пряника проводится обычно синьором в отношении вассала. В нашем случае этот принцип часто действовал в обратном направлении. В самые тяжкие времена Грузия то наносила мощные удары по завоевателям, то не скупилась на посулы и щедрые дары. После 200-летнего пребывания во власти империи, сначала российской, потом большевистской, в начале 90-х страна наконец формально обрела столь желанную независимость, и вновь исторические катаклизмы - гражданская война, война в Абхазии, конфликт в так называемой Южной Осетии. История, увы, повторяется. И отнюдь не в виде фарса. Чтобы убедиться в этом, достаточно перечитать изданную в Париже в 1927-м году книгу Раймона Дюге: "Москва и мученическая Грузия". Известно, что история человечества полна парадоксов. Один из них, по-видимому, условно можно назвать грузинским синдромом. Волею судьбы народ, у которого, как ни у кого другого, может быть, в тоталитарном советском государстве была сильна вера в национальную идею, не сумел вовремя и адекватно трансформировать ее в независимое и свободное государство.
Ничто не возникает разом. Во всем есть долгая подспудность...
Ах, это детство, эта юность, каким беспечным был наш разум. Как бойкий жеребенок, в поле забывший, скачет в неизвестность, так наш талант и наша частность резвились, вопреки неволе. И при народе, и приватно нас били яростно, наотмашь, и приговаривали то же - в другой раз будет неповадно. Нас убивали спозаранку весной 9 апреля. в ответ мы о свободе пели и шли вперед, навстречу танкам. Но в час нежданный одногодки, мои друзья вдруг хвост поджали, все то, чего так долго ждали, лжецам мы отдали на откуп. Забыв про молодецкий норов, про юношеское раздолье, по чей-то сатанинской воле попрятались по теплым норам. Вновь на дворе царит ненастье, идут дожди и воет ветер, и день за днем худые дети ждут подаяния от власти.
Тенгиз Гудава: Беседуя с деятелями грузинской культуры, вы, как правило, задавали вопрос о роли интеллигенции в жизни Грузии, в частности, в становлении нового общества. Теперь этот вопрос я хочу задать вам.
Юрий Вачнадзе: Важную роль в возвеличивании национальной идеи сыграло в свое время диссидентское движение в Грузии. Хотя термин "национальная идея" мне лично не совсем понятен. Да и не существует, насколько я знаю, его классического определения, наверное, правильнее было бы говорить о национальном самосознании. Диссидентство в Грузии имело свои специфические особенности. Оно было менее масштабным, чем в России и на Украине, его антиимперская направленность самими диссидентами зачастую попросту подменялась антироссийской. И потом, хотя в нем участвовали различные уровни общества, основной движущей силой были средние слои. Это и понятно. Дело в том, что так называемая элитарная интеллигенция получала фундаментальное образование в России и Европе, включая также и первые годы советской власти. Ее ментальность была поэтому, в основном, достаточно интернациональна, а национальное самосознание зачастую весьма ограниченно. Я говорю здесь о вынужденном самоограничении.
О роли и судьбе интеллигенции в Грузии, думаю, надо сказать особо. Большую ее часть уничтожила репрессивная машина большевиков. Уцелевшие были запуганы и старались занять лояльную к властям позицию. Малый процент пошел в прямое услужение тоталитарному режиму. Конформизм именно этой малой части интеллигенции сыграл, и, к сожалению, по сей день продолжает играть роль тормоза на пути общественного развития. Известно, что разрушать легко, а для строительства нового общества необходимы, прежде всего, именно интеллект и профессиональные знания. По меткому замечанию Валерии Новодворской, смыкание интеллигенции с правительством явилось бы залогом создания если не правового, то хотя бы правильного государства. Но сегодня, к сожалению, имеет место не смыкание интеллигенции с властью, а пресмыкание перед ней.
Тенгиз Гудава: Как вы думаете, Юрий, что ожидает Грузию в ближайшем будущем?
Юрий Вачнадзе: Помимо необходимости срочного решения проблем экономики и, в частности, промышленности, в стране с неопровержимой неизбежностью встает вопрос о пересмотре места и роли интеллигенции в создаваемом гражданском обществе, если мы действительно хотим его создать...
Я-то думаю, существует еще одна, на первый взгляд, довольно неожиданная из-за своей метафизичности проблема. Грузины - древний народ. У каждого народа, как и у каждого человека. Индивидуума есть периоды детства, зрелости, старения, кстати, признаки старости у нации, как и у отдельной личности, не всегда адекватны ее биологическому, или, если угодно, историческому возрасту. В жизни мы ведь довольно часто встречаем 70-летних мальчишек и 40-летних стариков. И все же, на фоне глубоких потрясений, постигших Грузию за последние десятилетия, возникла опасность ускоренного старения нации, разобщенность и апатия, местечковый бытовой консерватизм, зацикленность на великом прошлом, национализм провинципального толка - достаточные тому подтверждения. Я думаю, что к акселерации процесса старения маленькой нации большевики сознательно приложили в свое время немалые усилия. Развенчание национальной идеи, искусственное занижение самобытного творческого потенциала, подмена моральных и религиозных ценностей рабским поклонением имперским и местным вождя, короче, насильственное изменение грузинской ментальности постепенно подавляло молодые жизнеспособные клетки национального организма. Здесь надо отдать должное Звиаду Гамсахурдия, который попытался вывести нацию из состояния летаргического сна, но был безжалостно уничтожен внешними и внутренними врагами.
Сегодня, на мой взгляд, существует еще одна опасность: может произойти, да и уже происходит, механическое, эклектичное смешение новых, так называемых, западных реалий со старыми традициями. Кстати, и слово старый не всегда означает устаревший. Самый простой пример: постепенно теряет свою значимость институт грузинского застолья, а ведь речь здесь идет не просто о времяпрепровождении. В Грузии традиционно даже важные государственные проблемы зачастую решались не за столом переговоров, а во время трапезы. Постепенно чахнет и институт тамады. Для людей моего поколения искусство таких блестящих руководителей застолья, как известный философ, академик Шалва Нуцубидзе, замечательный врач, сыгравший главную роль в фильме Эльдара Шенгелая "Голубые горы" Темо Чиргадзе, становится лишь уделом воспоминаний.
Тенгиз Гудава: Говорил Юрий Вачнадзе - автор, а сегодня и герой программы "Грузия глазами Художника" - "истинный тбилисец". Нам остается только поздравить юбиляра: многие лета! Мравалжамиер!
Сегодня мы отмечаем двойной юбилей нашего тбилисского корреспондента Юрия Вачнадзе - 10 лет работы на Радио Свобода и 70-летие. Уже несколько лет он ведет рубрику "Грузия глазами Художника", в рамках которой выступали такие известные личности как Резо Габриадзе, Георгий Шенгелая, Вахтанг Кикабидзе, Котэ Махарадзе, Элисо Вирсаладзе, Джансуг и Вахтанг Кахидзе, и много других. Сегодня в качестве Художника выступает сам Юрий Вачнадзе.
Юрий Вачнадзе: Можно я начну сначала. Я родился 8 марта, когда подрос, стал убеждать окружающих, особенно противоположного пола, что родился в подарок женщинам. Девушки смеялись, но все-таки любили меня. Моя самая первая влюбленность в 17-летнюю сверстницу, которая очень напоминала мою любимую голливудскую киноактрису Норму Ширер, ту самую, что сыграла Джульеттту в фильме Джорджа Кьюкора "Ромео и Джульетта", к сожалению, потерпела фиаско.
Учился я в хулиганской школе, но окончил ее с золотой медалью. Я был явным гуманитарием, обожал музыку. Честно говоря, и сейчас музыка - моя жизнь. На выпуске музыкальной десятилетки для одаренных детей при тбилисской консерватории, будучи скрипачом, играл, кроме прочих сложных произведений, между прочим, "Каприсы" Паганини, могу этим похвастать. Со мной вместе учились Микаэл, мы его звали Гариком, Таривердиев, будущий народный артист, ректор Тбилисской консерватории Нодар Габуния, известный грузинский композитор Бидзина Квернадзе и многие другие. Позже я подружился с Гией Канчели, тогда он еще был студентом-геологом. Наша семья жила напротив университета, и он прибегал к нам с лекций и играл джаз. Я тоже был заядлым джазменом. Гия любил котлеты, но если он опаздывал к обеду, его порция часто доставалась коту Васе.
Так вот, я был гуманитарием и музыкантом, но оказался слабаком и по совету родителей сдал документы в университет на физический факультет. Медалистов тогда принимали без экзаменов, и я уехал отдыхать в Сочи. Физику, я, честно говоря, не любил, но факультет закончил с отличием. Хотел все бросить, стать журналистом, печатался в тбилисской и московской прессе. Опять родители сказали: у тебя рекомендации, в аспирантуру поступай, а там будет видно, и пошло-поехало, окончил аспирантуру. Защитил кандидатскую диссертацию, 30 лет проработал доцентом кафедры физики Грузинского технического университета. Читал академические курсы, написал полтора десятка научных трудов... Еще раз повторю, оказался слабаком. Единственное оправдание - внушил любовь к музыке своему сыну Георгию. Он - прекрасный пианист, лауреат нескольких международных конкурсов, профессор Индианского университета в США.
Моя любовь к музыке позже проявилась в том, что в 1989-м году я был ведущим 11-дневного марафонного тбилисского международного джазового фестиваля с участием буквально светил - Арта Блекки, Фреди Хаббарда, Джимми Смита, Нильса Хенига, Педерсена и других. В течение 8 лет у меня была своя музыкальная программа на государственном канале тбилисского телевидения - "Арам марто шоу бизнеси" - "Не только шоу-бизнес". Супруга моя Нене - специалист английского, читает лекции в Тбилисском государственном педагогическом университете иностранных языков. Уже почти 10 лет сотрудничаю с радиостанцией "Свобода", той самой, которую в молодости слушал тайком, слушал каждый день.
Тенгиз Гудава: К широкому диапазону всевозможных наук и искусств, к которым Юрий Вачнадзе причастился, присовокупим его поэтические труды: он сочиняет и публикует стихи и переводы грузинских поэтов на русский, русских - на грузинский. И упомянем сотрудничество Юрия в газете "Молодой сталинец" - в будущем "Молодежная Грузия". "Молодой сталинец" стал мостиком по которому Юрий Вачнадзе вышел на Свободу... я имею в виду нашу радиостанцию.
Скажите, Юрий, вы физик, вы музыкант, вы поэт, собирались ли когда-либо в молодости стать радиожурналистом, или это случайность? И как вам нравится ваша нынешняя работа?
Юрий Вачнадзе: Работать на "Свободе" очень интересно. Хотя, сейчас, к сожалению, условия жизни в Тбилиси просто ужасные.
Сидим без света и тепла, и без надежды вроде,
Такие вот у нас дела, зато я на "Свободе",
Не той, что мне дала страна,
А той, что звучит из Праги,
О, милые редактора, подайте, Бога ради!
Тенгиз Гудава: Это такая шутка юбиляра... или полушутка... Юрий, мы с вами вместе готовили все выпуски цикла "Грузия глазами Художника". Многие выдающиеся деятели грузинской культуры высказывали свое мнение о сегодняшней Грузии, о проблемах грузинского общества. Как журналист вы старались сохранить нейтралитет. Не подталкивали своих собеседников на высказывания, которые вам хотелось бы услышать. Старались быть объективными. Сегодня интересно услышать, наконец, ваше собственное мнение. Что же такое сегодняшняя Грузия?
Юрий Вачнадзе: Что такое сегодняшняя Грузия? Ой, какой трудный вопрос. Ответов, знаете, несколько и каждый по-своему обоснован. Правда, наверное, где-то посередине. Попробую обратиться к образу, помните, у Важи Пшавела есть знаменитое стихотворение "Арциви" - "Орел"... Я изредка занимаюсь переводами.
Я вижу, раненый орел с воронами бой повел,
Ввысь взлететь его усилия тщетны,
Не держат крылья, разворочено плечо,
Кровь из раны бьет ключом.
Эй, воронье злое племя, знать, настало ваше время,
Коль взлетел я бы хоть раз,
Разорвал бы в клочья вас.
Грузия очень напоминает побитую птицу, которая не может летать. Обладая формальной свободой передвигаться по земле, она лишена свободы полета. Для нее это равносильно смерти. В клетке при коммунистическом режиме она жила достаточно сытно, воровала пищу у хозяев. Хотя жила далеко не безбедно. Один из моих приятелей сказал замечательную фразу: "Грузины хороши, когда у них много денег". Здесь, я думаю, деньги - лишь символ истинной свободы, ее экономическая основа, уж простите меня за банальность. Теперешняя свобода Грузии очень напоминает мне фразу из Георгия Иванова: "Мы дышим то затхлым воздухом свободы, то вольным воздухом тюрьмы".
И все-таки, кто мы такие - грузины? Нация отчаянных свободолюбцев, и в то же время, маленьких и больших диктаторов. Вспомните Мамардашвили- каждый сам себе царь. Нация гениальных поэтов и певцов, замечательных виноградарей и средних чаеводов. Профессиональных гостеприимцев, иногда с фарисейским привкусом. Талантливых ленивых футболистов, нация истинно толерантных людей... Что еще? А еще и, возможно, это самое главное - нация политиков, всамделишных и самодеятельных. Каждый из нас в душе политический деятель, причем по собственному убеждению, конечно же, выдающийся. Не разбираясь в политической кухне, мы занимаемся кухонной политикой. Грузин прямо-таки рождается на свет политиком, чуть было не сказал, политиканом. Вероятно, это заложено в его генетическом коде, видимо, чем труднее живется стране, тем более политизированным становится ее народ.
Лейтмотив истории Грузии - мужественная борьба народа за выживание. Грузинам очень часто приходилось заниматься поиском того, что на языке современной политики именуют разумным компромиссом. А проще - балансированием на канате, если надо, даже в шутовской одежде. Неудивительно, иногда необходимо прикидываться, скоморошничать, совершать политические кульбиты, и все для того, чтобы выжить. Каждый раз подобное действо совершалось с таким природным артистизмом, который поражает в танцах Сухишвилевского ансамбля.
Мы актеры, мы актрисы, мы разыгрываем пьесы, то со смыслом, то без смысла, плачем, скачем, куролесим, подбираем себе роли, по душе и по карману, то беснуемся на воле, то залечиваем раны, то читаем монологи, набивая себе цену, в декорациях убогих сочиняем мизансцену. Игнорируем ремарки, предначертанные свыше, мы - поэты, мы - Петрарки, о себе пишем. Издеваемся над властью, и пред нею же трепещем, в дни тревог и в дни ненастья срочно собираем вещи и толпимся у причала, и торопимся в дорогу, начинаем жизнь сначала, каждый день, и - Слава Богу.
Маленькая христианская страна на протяжении своей истории без конца лавировала между мусульманскими Сциллой и Харибдой и при этом сохранила, по выражению Мераба Мамардашвили, свое первородное христианство. Известно, что политика кнута и пряника проводится обычно синьором в отношении вассала. В нашем случае этот принцип часто действовал в обратном направлении. В самые тяжкие времена Грузия то наносила мощные удары по завоевателям, то не скупилась на посулы и щедрые дары. После 200-летнего пребывания во власти империи, сначала российской, потом большевистской, в начале 90-х страна наконец формально обрела столь желанную независимость, и вновь исторические катаклизмы - гражданская война, война в Абхазии, конфликт в так называемой Южной Осетии. История, увы, повторяется. И отнюдь не в виде фарса. Чтобы убедиться в этом, достаточно перечитать изданную в Париже в 1927-м году книгу Раймона Дюге: "Москва и мученическая Грузия". Известно, что история человечества полна парадоксов. Один из них, по-видимому, условно можно назвать грузинским синдромом. Волею судьбы народ, у которого, как ни у кого другого, может быть, в тоталитарном советском государстве была сильна вера в национальную идею, не сумел вовремя и адекватно трансформировать ее в независимое и свободное государство.
Ничто не возникает разом. Во всем есть долгая подспудность...
Ах, это детство, эта юность, каким беспечным был наш разум. Как бойкий жеребенок, в поле забывший, скачет в неизвестность, так наш талант и наша частность резвились, вопреки неволе. И при народе, и приватно нас били яростно, наотмашь, и приговаривали то же - в другой раз будет неповадно. Нас убивали спозаранку весной 9 апреля. в ответ мы о свободе пели и шли вперед, навстречу танкам. Но в час нежданный одногодки, мои друзья вдруг хвост поджали, все то, чего так долго ждали, лжецам мы отдали на откуп. Забыв про молодецкий норов, про юношеское раздолье, по чей-то сатанинской воле попрятались по теплым норам. Вновь на дворе царит ненастье, идут дожди и воет ветер, и день за днем худые дети ждут подаяния от власти.
Тенгиз Гудава: Беседуя с деятелями грузинской культуры, вы, как правило, задавали вопрос о роли интеллигенции в жизни Грузии, в частности, в становлении нового общества. Теперь этот вопрос я хочу задать вам.
Юрий Вачнадзе: Важную роль в возвеличивании национальной идеи сыграло в свое время диссидентское движение в Грузии. Хотя термин "национальная идея" мне лично не совсем понятен. Да и не существует, насколько я знаю, его классического определения, наверное, правильнее было бы говорить о национальном самосознании. Диссидентство в Грузии имело свои специфические особенности. Оно было менее масштабным, чем в России и на Украине, его антиимперская направленность самими диссидентами зачастую попросту подменялась антироссийской. И потом, хотя в нем участвовали различные уровни общества, основной движущей силой были средние слои. Это и понятно. Дело в том, что так называемая элитарная интеллигенция получала фундаментальное образование в России и Европе, включая также и первые годы советской власти. Ее ментальность была поэтому, в основном, достаточно интернациональна, а национальное самосознание зачастую весьма ограниченно. Я говорю здесь о вынужденном самоограничении.
О роли и судьбе интеллигенции в Грузии, думаю, надо сказать особо. Большую ее часть уничтожила репрессивная машина большевиков. Уцелевшие были запуганы и старались занять лояльную к властям позицию. Малый процент пошел в прямое услужение тоталитарному режиму. Конформизм именно этой малой части интеллигенции сыграл, и, к сожалению, по сей день продолжает играть роль тормоза на пути общественного развития. Известно, что разрушать легко, а для строительства нового общества необходимы, прежде всего, именно интеллект и профессиональные знания. По меткому замечанию Валерии Новодворской, смыкание интеллигенции с правительством явилось бы залогом создания если не правового, то хотя бы правильного государства. Но сегодня, к сожалению, имеет место не смыкание интеллигенции с властью, а пресмыкание перед ней.
Тенгиз Гудава: Как вы думаете, Юрий, что ожидает Грузию в ближайшем будущем?
Юрий Вачнадзе: Помимо необходимости срочного решения проблем экономики и, в частности, промышленности, в стране с неопровержимой неизбежностью встает вопрос о пересмотре места и роли интеллигенции в создаваемом гражданском обществе, если мы действительно хотим его создать...
Я-то думаю, существует еще одна, на первый взгляд, довольно неожиданная из-за своей метафизичности проблема. Грузины - древний народ. У каждого народа, как и у каждого человека. Индивидуума есть периоды детства, зрелости, старения, кстати, признаки старости у нации, как и у отдельной личности, не всегда адекватны ее биологическому, или, если угодно, историческому возрасту. В жизни мы ведь довольно часто встречаем 70-летних мальчишек и 40-летних стариков. И все же, на фоне глубоких потрясений, постигших Грузию за последние десятилетия, возникла опасность ускоренного старения нации, разобщенность и апатия, местечковый бытовой консерватизм, зацикленность на великом прошлом, национализм провинципального толка - достаточные тому подтверждения. Я думаю, что к акселерации процесса старения маленькой нации большевики сознательно приложили в свое время немалые усилия. Развенчание национальной идеи, искусственное занижение самобытного творческого потенциала, подмена моральных и религиозных ценностей рабским поклонением имперским и местным вождя, короче, насильственное изменение грузинской ментальности постепенно подавляло молодые жизнеспособные клетки национального организма. Здесь надо отдать должное Звиаду Гамсахурдия, который попытался вывести нацию из состояния летаргического сна, но был безжалостно уничтожен внешними и внутренними врагами.
Сегодня, на мой взгляд, существует еще одна опасность: может произойти, да и уже происходит, механическое, эклектичное смешение новых, так называемых, западных реалий со старыми традициями. Кстати, и слово старый не всегда означает устаревший. Самый простой пример: постепенно теряет свою значимость институт грузинского застолья, а ведь речь здесь идет не просто о времяпрепровождении. В Грузии традиционно даже важные государственные проблемы зачастую решались не за столом переговоров, а во время трапезы. Постепенно чахнет и институт тамады. Для людей моего поколения искусство таких блестящих руководителей застолья, как известный философ, академик Шалва Нуцубидзе, замечательный врач, сыгравший главную роль в фильме Эльдара Шенгелая "Голубые горы" Темо Чиргадзе, становится лишь уделом воспоминаний.
Тенгиз Гудава: Говорил Юрий Вачнадзе - автор, а сегодня и герой программы "Грузия глазами Художника" - "истинный тбилисец". Нам остается только поздравить юбиляра: многие лета! Мравалжамиер!