Участвуют: председатель Казахстанского бюро по правам человека Евгений Жовтис, заместитель председателя оппозиционной казахстанской партии Национальный Конгресс Гульжан Ергалиева, обозреватель московской газеты "Время новостей" Аркадий Дубнов, начальник ГУВД Алма-Атинской области полковник Алик Шпикбаев.
Тенгиз Гудава: 28 октября правоохранительные органы Казахстана задержали Сергея Дуванова, главного критика президента Нурсултана Назарбаева, по подозрению в изнасиловании 14-летней девочки. Сторонники задержанного журналиста утверждают, что Дуванов стал жертвой инсценировки, целью которой является прекращение публичного обсуждения вопроса о коррупции в правительстве и злоупотреблениях в государственном нефтяном фонде. В день приписываемого ему преступления он должен был вылететь в США для выступлений по указанным темам.
6 ноября Сергею Дуванову предъявлено официальное обвинение.
Обвиняемый полностью отрицает свою вину и говорит о фабрикации дела. С 30 октября 49-летний журналист держит в камере заключения сухую голодовку.
По телефону из Алма-Аты: один из адвокатов Сергея Дуванова, председатель Казахстанского бюро по правам человека Евгений Жовтис, заместитель председателя оппозиционной партии Национальный Конгресс Гульжан Ергалиева, и обозреватель московской газеты "Время новостей", находящийся сейчас в Алма-Ате Аркадий Дубнов.
Первый вопрос: какова ситуация в деле Сергея Дуванова на данный момент, каково состояние здоровья Дуванова - вопрос Евгению Жовтису.
Евгений Жовтис: С 30-го числа, с середины дня, Дуванов находится в голодовке, это уже 7-й день, голодовка сухая, и состояние здоровья его уже сейчас вызывает очень серьезные опасения. Во всяком случае, сегодня, когда мы встречались, он практически сам уже не ходит, его принесли в следственный кабинет, посадили на скамейку, и он практически очень недолго может находиться в сидячем положении. Все время либо пытается прислониться к стенке, либо пытается прилечь на скамейку, во всяком случае, чувствует себя ужасно.
Тенгиз Гудава: Аркадий Дубнов, какие требования выдвинуты Сергеем Дувановым при объявлении голодовки?
Аркадий Дубнов: Первые требования, видимо, были очень эмоциональные и связаны с мерзостью самого факта обвинения сначала как свидетеля, потом как подозреваемого - в изнасиловании несовершеннолетней, что выглядит просто удивительно мерзко для порядочного, нормального человека, тем более такого искреннего и хорошо известного своими человеческими качествами журналиста, публициста и оппозиционера. Ну а первоначально, насколько я знаю, его возмутило отношение к себе со стороны администрации следственного изолятора. Ему вечером 29 октября принесли еду без ложки, и он сказал, что он не собака, чтобы хлебать из миски, и тогда же он начал голодать, фактически, а формально он об этом объявил на следующий день, 30 октября. Но вообще, я сказал бы, здесь свои впечатления, уже находясь в Алма-Ате, и насколько я вижу здесь, все это страшно пошло. Я имею в виду ту политика, которую ведет сейчас руководство Казахстана, либо правоохранительные органы с отмашки руководства. Вы знаете, в США вот в судебной практике возможны процессы, суть которых звучит очень просто, скажем, Оливер Смит против правительства США. И нередко бывает, когда такие процессы кончаются в пользу гражданина. В Казахстане сегодня же разворачивается обратный процесс: государственная машина Казахстана против журналиста и гражданина Сергея Дуванова. И, похоже, что результаты этого процесса в ближайшие дни или часы могут оказаться трагическими.
Тенгиз Гудава: Соблюдаются ли права обвиняемого на защиту, и созданы ли условия для осуществления юридической защиты обвиняемого?
Евгений Жовтис: Давайте перечислим быстро, навскидку то, что происходило. Сергей Дуванов задерживается в 8 утра, 28-го числа. Я как его защитник уже с оформленными документами появляюсь в районе половины двенадцатого, где-то в одиннадцать - пол двенадцатого в РОВД, с этого момента до шести часов вечера я всеми силами пытаюсь пробиться на встречу со своим подзащитным. Мне это не удается. Я обращаюсь в Генеральную прокуратуру, я пытаюсь на этом уровне добиться, мне все время говорят, сейчас, сейчас, неизвестно, где он находится, и до 6 вечера я практически не могу с ним встретиться. После этого мы с ним все-таки встречаемся, происходит его допрос. Но что поразительно? Происходит допрос человека в качестве свидетеля, который с 8 утра в течение десяти часов был задержанным по факту, за решеткой находился в здании РОВД. Но он допрашивается как свидетель. И лишь вечером в час ночи составляется протокол о его задержании. На следующий день проходит его очная ставка с так называемой потерпевшей, при этом не проведя его допроса в качестве подозреваемого - еще одно процессуальное нарушение, достаточно грубое, и так далее, и венцом всего этого являлись события 30-го числа, которые, кстати, я хочу немного поправить Аркадия, явились основанием для начала голодовки. Вопрос об обращении с ним в следственном изоляторе это было как бы еще одним из требований. Но первое требование - это было выражение недоверия следователю и всей следственной бригаде Карасаевского районного управления внутренних дел и Алма-атинского областного управления внутренних дел, потому что в этот день 30-го числа в ходе обыска у него на даче был подброшен листок. Я готов это утверждать где угодно, был подброшен полицейскими листок с анкетными данными вот этой якобы потерпевшей, видимо, чтобы получить дополнительные доказательства, что он знал о ее возрасте - в рамках общего процесса. Это было сделано настолько непрофессионально, настолько вообще халтурно, топорно, в условиях, когда в доме находилось как минимум 10 оперативных работников, за которыми никто не следит, и после того, как мы долго там ходили и проводились следственные действия, вдруг объявляется обыск, и находится в книгах листок, причем достаточно упомянуть одну замечательную, с моей точки зрения, фразу, которую сказала начальник следственного отдела, одна из тех, кто проводил обыск, она вошла в комнату, где они собрались, и сказала: "Как много здесь книг". То есть, как бы она уже предполагала, что искать будут в книгах, и в книгах, видимо, найдут, потому что в комнате, как вы понимаете, много других разных предметов. И мы, защита, до сего момента не ознакомлены с протоколами очных ставок, протоколом проверки показаний на месте, мы не видели ни одного постановления на назначение экспертиз, которые проведены, хотя по закону мы имеем право заявлять отвод экспертам, и имеем право ставить свои вопросы, помимо вопросов, которые ставит следователь.
Тенгиз Гудава: Вопрос Гульжан Ергалиевой: если говорить о защите Дуванова в более широком контексте - какие шаги предпринимаются, скажем, правозащитниками, журналистами, и так далее? Я знаю, был создан общественный штаб в защиту Дуванова. Пожалуйста, расскажите подробнее о нем?
Гульжан Ергалиева: Вы знаете, за последние, как минимум, год-полтора в Казахстане создание специальных общественных политических штабов в защиту тех или иных лидеров оппозиции, независимых журналистов, активистов оппозиционных движений стало, в общем-то, нормой жизни для нас. Мы только-только вот вышли из такого цейтнота по защите Мухтара Аблязова и Галымжана Жакиянова в Астане и Павлодаре, которых засадил Назарбаев простите на 6 и 7 лет соответственно, потому что все суды были полностью фальсифицированы, чуть-чуть мы передохнули, теперь мы вынуждены защищать Сергея Дуванова. То есть, как бы наша активная часть общества, оппозиция, постоянно как бы в форме рабочей, мы как бы не выходим, не отдыхаем. Да, действительно, такой штаб создан. С первого дня, как только мы узнали об аресте Сергея Дуванова, 6-7 дней мы действительно молчали, потому что мы дали возможность адвокатам войти в этот процесс, мы надеялись как нормальные, скажем, люди, нормальные граждане нормальной страны на нормальные действия правоохранительных органов, но поскольку уже адвокаты свидетельствуют о том, что на каждом шагу идут процессуальные нарушения, мы, разумеется, поняли, что от власти нашей ждать каких-то вменяемых, адекватных действий не приходится, поэтому мы включаем наш уже привычный механизм политического воздействия. Сегодня было принято обращение в адрес международного сообщества и к гражданам Казахстана. Обратите внимание, мы не обращаемся уже ни к президенту, ни в парламент, ни в правительство, мы уже на это не надеемся, в обращении мы поставили в известность о том, что происходит в Казахстане, что продолжается цепь репрессий, которые, к сожалению, уже можно констатировать как террор, государственный террор против конкретных граждан. Дело в том, что сегодня тупиковая ситуация у казахстанской власти. Сегодня носители власти в Казахстане как никогда очень озабочены вопросом самосохранения. Они не могут сегодня уйти, потому что боятся возмездия, и будут любой ценой продлевать себе жизнь, которую гарантирует им только власть. Такими гарантами для них служат президентская конституция, карманные партии, парламент, наемные суд, полиция, привязанный, так скажем, бизнес, захваченная пресса и так далее.
Террор - это способ шантажа, захвата в заложники наиболее ярких и опасных для режима лидеров оппозиции. Если сегодня задача Назарбаева заключается в том, чтобы влиять на оппозицию, не какими-то демократическими, цивилизованными способами диалога, а для того, чтобы захватывать сегодня в заложники лидеров ярких, журналистов оппозиционных, каких-то руководителей организаций, и сегодня он насчитывает уже очень неплохой такой улов, можно сказать. Кажегельдин осужден на 10 лет, он тоже заложник, так скажем, этой системы, не может приехать в свою страну и работать, недавно осуждены Аблязов и Жакиянов, лидеры Демократического выбора Казахстана, наиболее перспективного оппозиционного движения, теперь наверняка, потому что я не верю этой власти и этим законам, и Сергей Дуванов становится четвертым кандидатом. Наверное, я думаю, что в Астане сценаристы придумали очень "красивый", для себя удобный сценарий, что захватив как можно больше заложников из числа лидеров оппозиции, потом Назарбаев будет торговаться с этой оппозицией, что вот теперь, дескать, вы должны пойти на уступки. Какие уступки? Прежде всего, конечно, "Казахгейт" который висит над ним как дамоклов меч.
Тенгиз Гудава: Я попросил начальника ГУВД Алма-Атинской области полковника Алика Шпикбаева ответить на ряд вопросов и получил любезное согласие.
Господин Шпикбаев, многие обеспокоены делом Сергея Дуванова и считают его инспирированным. как бы вы ответили на подобные высказывания?
Алик Шпикбаев: Я думаю, здесь это обычное такое, рядовое уголовное преступление. К нам обратились, мы официально зарегистрировали, выехали по заявлению матери. Предварительно она обратилась, что мужчина по имени Сергей, это где-то на даче произошло, мать заявила, что мужчина по имени Сергей изнасиловал ее несовершеннолетнюю дочь. После этого, когда наши уже выехали, когда его доставили, выяснилось, что это Дуванов Сергей Владимирович.
Тенгиз Гудава: Скажите, сейчас Сергей Дуванов держит сухую голодовку, и его жизнь находится в опасности. Что милиция готова предпринять, чтобы человек не погиб?
Алик Шпикбаев: С учетом всех его требований, которые они выдвигали, и ходатайства заявляли со стороны защиты, адвоката, у него общественный защитник есть и адвокат. Мы пошли навстречу. На сегодняшний день они предлагали об отводе следователя, но они обратились в прокуратуру, прокуратура посчитала, что оснований для отвода оперативно-следственной группы нет. Следователя поменяли, назначили с МВД, со следственного департамента, который принял это дело, производство. Я думаю, что, с учетом их требований, ходатайств, в общем, мы пошли навстречу. Остается слово за ним. Если он будет и далее держать сухую голодовку, то есть медицинские рекомендации, как дальше поступать, чтобы человека вывести из этого состояния.
Тенгиз Гудава: Вы имеете в виду искусственное питание?
Алик Шпикбаев: Да. Это положено, чтобы не осложнилось состояние его здоровья. Есть у нас соответствующая медицинская служба при следственном изоляторе. Администрация мест временного содержания эти вопросы должна сама решать, на своем уровне.
Тенгиз Гудава: Господин Шпикбаев, защита Сергея Дуванова жалуется, что его ходатайства и заявления не принимаются во внимание, или, если и принимаются, то с запозданием. Что вы можете сказать по этому поводу?
Алик Шпикбаев: Они к нам обратились с ходатайством, большинство этих вопросов решала прокуратура. Они к прокурору обратились, я знаю, что на сегодняшний день прокурор дал ответ, что в действиях сотрудников нет нарушений норм УПК, это было проведено с санкции прокурора - обыск на его даче, и дан ответ, что явных нарушений норм УПК нет, и поэтому от отклонения оперативно-следственной группы воздержались - нет оснований.
Тенгиз Гудава: Вот следствием не принимается во внимание, что Сергей Дуванов является известным оппозиционным журналистом, и что кто-либо из представителей власти мог бы спровоцировать или сфабриковать это дело?
Алик Шпикбаев: Здесь, я считаю, что мы здесь чисто обратились в дежурную часть, и там где-то какие-то провокации... Он там был, с этой несовершеннолетней, вместе они употребляли спиртные напитки. Она была у него на даче, остальное... Ситуация, я думаю, само собой явная здесь. То, что она заявила, все оно подтверждается, назначен комплекс судебно-медицинских, криминалистических экспертиз, на сегодняшний день они, в общем-то, все положительные, изобличающие его отношение к данному факту изнасилования, тем более, она несовершеннолетняя.
Тенгиз Гудава: Как вы объясните, что пресс-релиз МВД на первой пресс-конференции по делу Дуванова 28 октября был отправлен из пресс-службы президента страны?
Алик Шпикбаев: Отправили его из управления общественных связей, вот вы сегодня звонили руководителю пресс-центра, это он отправлял с МВД, и потом, когда отправили уже тезисы пресс-конференции и пресс-релиз уже принесли к концу, когда все это уже завершилось, пресс-конференция. Об этом журналисты все знают, это потом уже занесли, когда пресс-конференция закончилась,
Тенгиз Гудава: Господин Шпикбаев, какое значение следствие придает бумаге, найденной во время обыска на даче у Дуванова, где рукой потерпевшей указан ее возраст - 14 лет, что это за бумага?
Алик Шпикбаев: В беседе с защитой со стороны потерпевшей она заявила, что до этого она передавала ему свои анкетные данные.
Тенгиз Гудава: Зачем?
Алик Шпикбаев: Они обговаривали, что он ей поможет в трудоустройстве, поэтому она написала свои анкетные данные и передала гражданину Дуванову.
Тенгиз Гудава: Вам не кажется подозрительным, что обращается девушка, девочка фактически, с подобным заявлением к человеку, достаточно незнакомому для нее, и просит устроить ее на работу, куда? В газету?
Алик Шпикбаев: Разговор состоялся ранее в присутствии соседа господина Дуванова, ее присутствии и ее дочери, когда они втроем стояли, вчетвером, в это время как раз она обговаривала. Он попросил ее через соседку устроить на работу, и он изъявил желание оказать помощь.
Тенгиз Гудава: Устроить кем?
Алик Шпикбаев: Я не знаю. Там написано якобы, что она хотела официанткой, или...
Тенгиз Гудава: Но разве господин Дуванов работал в кафе или ресторане?
Алик Шпикбаев: Ну, возможности, наверное, большие. Я не знаю, где он работал до этого, я не знал.
Тенгиз Гудава: Так это и выглядит все очень странным, выглядит как инспирированный, сфабрикованный момент.
Алик Шпикбаев: Ну, вы конкретно по ситуации задаете вопросы, я вам отвечаю. Скорее всего, он пообещал. Это мое предположение, что раз она обратилась к нему, дали ей возможность дать анкетные данные, об этом говорили в присутствии соседа, сосед подтверждает, что действительно обращались за помощью в трудоустройстве, поэтому, видимо, он запросил ее данные.
Тенгиз Гудава: Не кажется ли вам странным, что Сергей Дуванов был арестован в тот же день, когда он должен был вылететь в США и выступить с разоблачительным данными по поводу причастности президента Назарбаева к коррупционному скандалу, известному как "Казахгейт"?
Алик Шпикбаев: Я насчет этого, что вылетает он, не вылетает, я даже понятия не имею, и вообще Дуванова никогда особо не знал, и даже не слышал о нем.
Тенгиз Гудава: Но разве следствие не должно учитывать весь комплекс фактов и обстоятельств, все, что окружает те или иные события?
Алик Шпикбаев: К нам обращается с заявлением, вот завтра, если вы даже обратитесь с заявлением, тем более в отношении несовершеннолетней, я думаю, что это ясно, если к нам обратятся, вы даже как простой гражданин нашего государства, если будете у нас отдыхать даже, мы обязаны выехать.
Тенгиз Гудава: Да. Но вы же не только принимаете подобного рода решения, человек арестован, ему грозит суд и многолетнее тюремное заключение. Вам не кажется, что следствие должно учитывать всю совокупность фактов?
Алик Шпикбаев: Следствие, в общем-то, обеспечивает полноту, объективность и всестороннесть. Здесь никакой какой-то другой линии быть не может.
Тенгиз Гудава: Летом этого года буквально два месяца назад Сергей Дуванов был зверски избит неизвестными и доставлен в больницу, что милиция может сказать по этому поводу? Нет ли какой либо связи между этим избиением и этим делом?
Алик Шпикбаев: Я насчет этого - это было на территории города избиение, у нас же здесь территориальный принцип, административное деление, область, город, поэтому эти события, где происходило избиение - я не в курсе этого, в печати где-то было.
Тенгиз Гудава: Это было в Алма-Ате.
Алик Шпикбаев: Это было в Алма-Ате. А это преступление совершено на территории Алма-Атинской области. Это два административно-территориальных органа, разные, не подчиняющиеся друг другу.
Тенгиз Гудава: Да понятно. Но, тем не менее, мало-мальски подкованные в правовых вопросах люди знают, что следствие должно учитывать все факты, всю совокупность сопутствующих фактов, а то, что 2 месяца назад человек был избит до потери сознания, и сейчас ему предъявлены весьма спорные обвинения...
Алик Шпикбаев: По этому факту проводится расследование, я так думаю, что если по нему проводятся активные оперативно-следственные мероприятия, по поиску, по установлению лиц, которые его избили. Я считаю, что, наверное, это дело находится на контроле. По нему работает полиция города Алма-Аты. К нам обратились, совершено преступление, мы приняли решение. Я думаю, меня сейчас эта моральная сторона, если это несовершеннолетняя, вы сейчас задаете вопросы, мы все взрослые, у меня тоже есть несовершеннолетняя дочь, поэтому я считаю, здесь вот эти подоплеки, кто-то по-другому преподносит, думаю, это излишне. Я думаю, суд должен разобраться, мы как следствие должны провести полное, объективное, всестороннее расследование всех обстоятельств дела, непосредственно решение принято, сейчас расследуются, проверяются все доводы, ходатайства со стороны защиты и непосредственно обвиняемого.
Тенгиз Гудава: Скажите, кстати, насчет следствия и расследования - сторонниками Сергея Дуванова привлечены зарубежные адвокаты и эксперты, будут ли они допущены к следствию и суду?
Алик Шпикбаев: Там уже на сегодняшний день у него три адвоката и два защитника.
Тенгиз Гудава: Это граждане Казахстана, я спрашиваю о зарубежных представителях, зарубежных адвокатах.
Алик Шпикбаев: Это по обращению будет решаться.
Тенгиз Гудава: И последний вопрос, суд, если дело дойдет до суда, суд над Сергеем Дувановым будет открытым?
Алик Шпикбаев: Это принимает решение суд. Я сейчас ничего не могу сказать, но с учетом такого преступления, тяжкого, тем более связанного с изнасилованием несовершеннолетней - это на усмотрение суда, я думаю, оно может быть закрытым.
Тенгиз Гудава: Говорил полковник Алик Шпикбаев Начальник ГУВД Алма-Атинской области.
Сергею Дуванову, который сейчас содержится в СИЗО Алма-Аты, удалось передать на волю письмо. Он пишет: "Так сложилось, что в течение недели я не имел возможности писать и поэтому не смог отблагодарить всех, кто не поверил клевете в мой адрес. Большое спасибо всем, кто верит в меня. Эта вера для меня главная поддержка.
Для всех остальных заявляю, что я абсолютно невиновен, я никого, никогда не насиловал и не совращал. Я утверждаю, что все произошедшее вечером 27 октября - гнусная провокация, преследующая цель, во-первых, дискредитировать меня, во- вторых упрятать за решетку.
Ход процесса и его результат, скорее всего давно уже спланирован, и каждый винтик государственной машины знает, что ему нужно делать.
Моя голодовка - это протест на неправовые действия следствия. Она может быть остановлена только в случае, если все эти люди, показавшие свою предвзятость в этом процессе, будут отстранены. Если этого не произойдет, то я отказываюсь участвовать в этом фарсе и пойду до конца. Это последнее, что может спасти мое доброе имя перед женой, дочерью, родителями, родственниками, перед всеми Вами", - конец цитаты. Письмо датировано 6-м ноября.
И последнее: 6 ноября к голодовке Сергея Дуванова присоединились три члена Общественного Штаба его защиты:
Гульжан Ергалиева, Нурбулат Масанов и Александр Скрыль.
Тенгиз Гудава: 28 октября правоохранительные органы Казахстана задержали Сергея Дуванова, главного критика президента Нурсултана Назарбаева, по подозрению в изнасиловании 14-летней девочки. Сторонники задержанного журналиста утверждают, что Дуванов стал жертвой инсценировки, целью которой является прекращение публичного обсуждения вопроса о коррупции в правительстве и злоупотреблениях в государственном нефтяном фонде. В день приписываемого ему преступления он должен был вылететь в США для выступлений по указанным темам.
6 ноября Сергею Дуванову предъявлено официальное обвинение.
Обвиняемый полностью отрицает свою вину и говорит о фабрикации дела. С 30 октября 49-летний журналист держит в камере заключения сухую голодовку.
По телефону из Алма-Аты: один из адвокатов Сергея Дуванова, председатель Казахстанского бюро по правам человека Евгений Жовтис, заместитель председателя оппозиционной партии Национальный Конгресс Гульжан Ергалиева, и обозреватель московской газеты "Время новостей", находящийся сейчас в Алма-Ате Аркадий Дубнов.
Первый вопрос: какова ситуация в деле Сергея Дуванова на данный момент, каково состояние здоровья Дуванова - вопрос Евгению Жовтису.
Евгений Жовтис: С 30-го числа, с середины дня, Дуванов находится в голодовке, это уже 7-й день, голодовка сухая, и состояние здоровья его уже сейчас вызывает очень серьезные опасения. Во всяком случае, сегодня, когда мы встречались, он практически сам уже не ходит, его принесли в следственный кабинет, посадили на скамейку, и он практически очень недолго может находиться в сидячем положении. Все время либо пытается прислониться к стенке, либо пытается прилечь на скамейку, во всяком случае, чувствует себя ужасно.
Тенгиз Гудава: Аркадий Дубнов, какие требования выдвинуты Сергеем Дувановым при объявлении голодовки?
Аркадий Дубнов: Первые требования, видимо, были очень эмоциональные и связаны с мерзостью самого факта обвинения сначала как свидетеля, потом как подозреваемого - в изнасиловании несовершеннолетней, что выглядит просто удивительно мерзко для порядочного, нормального человека, тем более такого искреннего и хорошо известного своими человеческими качествами журналиста, публициста и оппозиционера. Ну а первоначально, насколько я знаю, его возмутило отношение к себе со стороны администрации следственного изолятора. Ему вечером 29 октября принесли еду без ложки, и он сказал, что он не собака, чтобы хлебать из миски, и тогда же он начал голодать, фактически, а формально он об этом объявил на следующий день, 30 октября. Но вообще, я сказал бы, здесь свои впечатления, уже находясь в Алма-Ате, и насколько я вижу здесь, все это страшно пошло. Я имею в виду ту политика, которую ведет сейчас руководство Казахстана, либо правоохранительные органы с отмашки руководства. Вы знаете, в США вот в судебной практике возможны процессы, суть которых звучит очень просто, скажем, Оливер Смит против правительства США. И нередко бывает, когда такие процессы кончаются в пользу гражданина. В Казахстане сегодня же разворачивается обратный процесс: государственная машина Казахстана против журналиста и гражданина Сергея Дуванова. И, похоже, что результаты этого процесса в ближайшие дни или часы могут оказаться трагическими.
Тенгиз Гудава: Соблюдаются ли права обвиняемого на защиту, и созданы ли условия для осуществления юридической защиты обвиняемого?
Евгений Жовтис: Давайте перечислим быстро, навскидку то, что происходило. Сергей Дуванов задерживается в 8 утра, 28-го числа. Я как его защитник уже с оформленными документами появляюсь в районе половины двенадцатого, где-то в одиннадцать - пол двенадцатого в РОВД, с этого момента до шести часов вечера я всеми силами пытаюсь пробиться на встречу со своим подзащитным. Мне это не удается. Я обращаюсь в Генеральную прокуратуру, я пытаюсь на этом уровне добиться, мне все время говорят, сейчас, сейчас, неизвестно, где он находится, и до 6 вечера я практически не могу с ним встретиться. После этого мы с ним все-таки встречаемся, происходит его допрос. Но что поразительно? Происходит допрос человека в качестве свидетеля, который с 8 утра в течение десяти часов был задержанным по факту, за решеткой находился в здании РОВД. Но он допрашивается как свидетель. И лишь вечером в час ночи составляется протокол о его задержании. На следующий день проходит его очная ставка с так называемой потерпевшей, при этом не проведя его допроса в качестве подозреваемого - еще одно процессуальное нарушение, достаточно грубое, и так далее, и венцом всего этого являлись события 30-го числа, которые, кстати, я хочу немного поправить Аркадия, явились основанием для начала голодовки. Вопрос об обращении с ним в следственном изоляторе это было как бы еще одним из требований. Но первое требование - это было выражение недоверия следователю и всей следственной бригаде Карасаевского районного управления внутренних дел и Алма-атинского областного управления внутренних дел, потому что в этот день 30-го числа в ходе обыска у него на даче был подброшен листок. Я готов это утверждать где угодно, был подброшен полицейскими листок с анкетными данными вот этой якобы потерпевшей, видимо, чтобы получить дополнительные доказательства, что он знал о ее возрасте - в рамках общего процесса. Это было сделано настолько непрофессионально, настолько вообще халтурно, топорно, в условиях, когда в доме находилось как минимум 10 оперативных работников, за которыми никто не следит, и после того, как мы долго там ходили и проводились следственные действия, вдруг объявляется обыск, и находится в книгах листок, причем достаточно упомянуть одну замечательную, с моей точки зрения, фразу, которую сказала начальник следственного отдела, одна из тех, кто проводил обыск, она вошла в комнату, где они собрались, и сказала: "Как много здесь книг". То есть, как бы она уже предполагала, что искать будут в книгах, и в книгах, видимо, найдут, потому что в комнате, как вы понимаете, много других разных предметов. И мы, защита, до сего момента не ознакомлены с протоколами очных ставок, протоколом проверки показаний на месте, мы не видели ни одного постановления на назначение экспертиз, которые проведены, хотя по закону мы имеем право заявлять отвод экспертам, и имеем право ставить свои вопросы, помимо вопросов, которые ставит следователь.
Тенгиз Гудава: Вопрос Гульжан Ергалиевой: если говорить о защите Дуванова в более широком контексте - какие шаги предпринимаются, скажем, правозащитниками, журналистами, и так далее? Я знаю, был создан общественный штаб в защиту Дуванова. Пожалуйста, расскажите подробнее о нем?
Гульжан Ергалиева: Вы знаете, за последние, как минимум, год-полтора в Казахстане создание специальных общественных политических штабов в защиту тех или иных лидеров оппозиции, независимых журналистов, активистов оппозиционных движений стало, в общем-то, нормой жизни для нас. Мы только-только вот вышли из такого цейтнота по защите Мухтара Аблязова и Галымжана Жакиянова в Астане и Павлодаре, которых засадил Назарбаев простите на 6 и 7 лет соответственно, потому что все суды были полностью фальсифицированы, чуть-чуть мы передохнули, теперь мы вынуждены защищать Сергея Дуванова. То есть, как бы наша активная часть общества, оппозиция, постоянно как бы в форме рабочей, мы как бы не выходим, не отдыхаем. Да, действительно, такой штаб создан. С первого дня, как только мы узнали об аресте Сергея Дуванова, 6-7 дней мы действительно молчали, потому что мы дали возможность адвокатам войти в этот процесс, мы надеялись как нормальные, скажем, люди, нормальные граждане нормальной страны на нормальные действия правоохранительных органов, но поскольку уже адвокаты свидетельствуют о том, что на каждом шагу идут процессуальные нарушения, мы, разумеется, поняли, что от власти нашей ждать каких-то вменяемых, адекватных действий не приходится, поэтому мы включаем наш уже привычный механизм политического воздействия. Сегодня было принято обращение в адрес международного сообщества и к гражданам Казахстана. Обратите внимание, мы не обращаемся уже ни к президенту, ни в парламент, ни в правительство, мы уже на это не надеемся, в обращении мы поставили в известность о том, что происходит в Казахстане, что продолжается цепь репрессий, которые, к сожалению, уже можно констатировать как террор, государственный террор против конкретных граждан. Дело в том, что сегодня тупиковая ситуация у казахстанской власти. Сегодня носители власти в Казахстане как никогда очень озабочены вопросом самосохранения. Они не могут сегодня уйти, потому что боятся возмездия, и будут любой ценой продлевать себе жизнь, которую гарантирует им только власть. Такими гарантами для них служат президентская конституция, карманные партии, парламент, наемные суд, полиция, привязанный, так скажем, бизнес, захваченная пресса и так далее.
Террор - это способ шантажа, захвата в заложники наиболее ярких и опасных для режима лидеров оппозиции. Если сегодня задача Назарбаева заключается в том, чтобы влиять на оппозицию, не какими-то демократическими, цивилизованными способами диалога, а для того, чтобы захватывать сегодня в заложники лидеров ярких, журналистов оппозиционных, каких-то руководителей организаций, и сегодня он насчитывает уже очень неплохой такой улов, можно сказать. Кажегельдин осужден на 10 лет, он тоже заложник, так скажем, этой системы, не может приехать в свою страну и работать, недавно осуждены Аблязов и Жакиянов, лидеры Демократического выбора Казахстана, наиболее перспективного оппозиционного движения, теперь наверняка, потому что я не верю этой власти и этим законам, и Сергей Дуванов становится четвертым кандидатом. Наверное, я думаю, что в Астане сценаристы придумали очень "красивый", для себя удобный сценарий, что захватив как можно больше заложников из числа лидеров оппозиции, потом Назарбаев будет торговаться с этой оппозицией, что вот теперь, дескать, вы должны пойти на уступки. Какие уступки? Прежде всего, конечно, "Казахгейт" который висит над ним как дамоклов меч.
Тенгиз Гудава: Я попросил начальника ГУВД Алма-Атинской области полковника Алика Шпикбаева ответить на ряд вопросов и получил любезное согласие.
Господин Шпикбаев, многие обеспокоены делом Сергея Дуванова и считают его инспирированным. как бы вы ответили на подобные высказывания?
Алик Шпикбаев: Я думаю, здесь это обычное такое, рядовое уголовное преступление. К нам обратились, мы официально зарегистрировали, выехали по заявлению матери. Предварительно она обратилась, что мужчина по имени Сергей, это где-то на даче произошло, мать заявила, что мужчина по имени Сергей изнасиловал ее несовершеннолетнюю дочь. После этого, когда наши уже выехали, когда его доставили, выяснилось, что это Дуванов Сергей Владимирович.
Тенгиз Гудава: Скажите, сейчас Сергей Дуванов держит сухую голодовку, и его жизнь находится в опасности. Что милиция готова предпринять, чтобы человек не погиб?
Алик Шпикбаев: С учетом всех его требований, которые они выдвигали, и ходатайства заявляли со стороны защиты, адвоката, у него общественный защитник есть и адвокат. Мы пошли навстречу. На сегодняшний день они предлагали об отводе следователя, но они обратились в прокуратуру, прокуратура посчитала, что оснований для отвода оперативно-следственной группы нет. Следователя поменяли, назначили с МВД, со следственного департамента, который принял это дело, производство. Я думаю, что, с учетом их требований, ходатайств, в общем, мы пошли навстречу. Остается слово за ним. Если он будет и далее держать сухую голодовку, то есть медицинские рекомендации, как дальше поступать, чтобы человека вывести из этого состояния.
Тенгиз Гудава: Вы имеете в виду искусственное питание?
Алик Шпикбаев: Да. Это положено, чтобы не осложнилось состояние его здоровья. Есть у нас соответствующая медицинская служба при следственном изоляторе. Администрация мест временного содержания эти вопросы должна сама решать, на своем уровне.
Тенгиз Гудава: Господин Шпикбаев, защита Сергея Дуванова жалуется, что его ходатайства и заявления не принимаются во внимание, или, если и принимаются, то с запозданием. Что вы можете сказать по этому поводу?
Алик Шпикбаев: Они к нам обратились с ходатайством, большинство этих вопросов решала прокуратура. Они к прокурору обратились, я знаю, что на сегодняшний день прокурор дал ответ, что в действиях сотрудников нет нарушений норм УПК, это было проведено с санкции прокурора - обыск на его даче, и дан ответ, что явных нарушений норм УПК нет, и поэтому от отклонения оперативно-следственной группы воздержались - нет оснований.
Тенгиз Гудава: Вот следствием не принимается во внимание, что Сергей Дуванов является известным оппозиционным журналистом, и что кто-либо из представителей власти мог бы спровоцировать или сфабриковать это дело?
Алик Шпикбаев: Здесь, я считаю, что мы здесь чисто обратились в дежурную часть, и там где-то какие-то провокации... Он там был, с этой несовершеннолетней, вместе они употребляли спиртные напитки. Она была у него на даче, остальное... Ситуация, я думаю, само собой явная здесь. То, что она заявила, все оно подтверждается, назначен комплекс судебно-медицинских, криминалистических экспертиз, на сегодняшний день они, в общем-то, все положительные, изобличающие его отношение к данному факту изнасилования, тем более, она несовершеннолетняя.
Тенгиз Гудава: Как вы объясните, что пресс-релиз МВД на первой пресс-конференции по делу Дуванова 28 октября был отправлен из пресс-службы президента страны?
Алик Шпикбаев: Отправили его из управления общественных связей, вот вы сегодня звонили руководителю пресс-центра, это он отправлял с МВД, и потом, когда отправили уже тезисы пресс-конференции и пресс-релиз уже принесли к концу, когда все это уже завершилось, пресс-конференция. Об этом журналисты все знают, это потом уже занесли, когда пресс-конференция закончилась,
Тенгиз Гудава: Господин Шпикбаев, какое значение следствие придает бумаге, найденной во время обыска на даче у Дуванова, где рукой потерпевшей указан ее возраст - 14 лет, что это за бумага?
Алик Шпикбаев: В беседе с защитой со стороны потерпевшей она заявила, что до этого она передавала ему свои анкетные данные.
Тенгиз Гудава: Зачем?
Алик Шпикбаев: Они обговаривали, что он ей поможет в трудоустройстве, поэтому она написала свои анкетные данные и передала гражданину Дуванову.
Тенгиз Гудава: Вам не кажется подозрительным, что обращается девушка, девочка фактически, с подобным заявлением к человеку, достаточно незнакомому для нее, и просит устроить ее на работу, куда? В газету?
Алик Шпикбаев: Разговор состоялся ранее в присутствии соседа господина Дуванова, ее присутствии и ее дочери, когда они втроем стояли, вчетвером, в это время как раз она обговаривала. Он попросил ее через соседку устроить на работу, и он изъявил желание оказать помощь.
Тенгиз Гудава: Устроить кем?
Алик Шпикбаев: Я не знаю. Там написано якобы, что она хотела официанткой, или...
Тенгиз Гудава: Но разве господин Дуванов работал в кафе или ресторане?
Алик Шпикбаев: Ну, возможности, наверное, большие. Я не знаю, где он работал до этого, я не знал.
Тенгиз Гудава: Так это и выглядит все очень странным, выглядит как инспирированный, сфабрикованный момент.
Алик Шпикбаев: Ну, вы конкретно по ситуации задаете вопросы, я вам отвечаю. Скорее всего, он пообещал. Это мое предположение, что раз она обратилась к нему, дали ей возможность дать анкетные данные, об этом говорили в присутствии соседа, сосед подтверждает, что действительно обращались за помощью в трудоустройстве, поэтому, видимо, он запросил ее данные.
Тенгиз Гудава: Не кажется ли вам странным, что Сергей Дуванов был арестован в тот же день, когда он должен был вылететь в США и выступить с разоблачительным данными по поводу причастности президента Назарбаева к коррупционному скандалу, известному как "Казахгейт"?
Алик Шпикбаев: Я насчет этого, что вылетает он, не вылетает, я даже понятия не имею, и вообще Дуванова никогда особо не знал, и даже не слышал о нем.
Тенгиз Гудава: Но разве следствие не должно учитывать весь комплекс фактов и обстоятельств, все, что окружает те или иные события?
Алик Шпикбаев: К нам обращается с заявлением, вот завтра, если вы даже обратитесь с заявлением, тем более в отношении несовершеннолетней, я думаю, что это ясно, если к нам обратятся, вы даже как простой гражданин нашего государства, если будете у нас отдыхать даже, мы обязаны выехать.
Тенгиз Гудава: Да. Но вы же не только принимаете подобного рода решения, человек арестован, ему грозит суд и многолетнее тюремное заключение. Вам не кажется, что следствие должно учитывать всю совокупность фактов?
Алик Шпикбаев: Следствие, в общем-то, обеспечивает полноту, объективность и всестороннесть. Здесь никакой какой-то другой линии быть не может.
Тенгиз Гудава: Летом этого года буквально два месяца назад Сергей Дуванов был зверски избит неизвестными и доставлен в больницу, что милиция может сказать по этому поводу? Нет ли какой либо связи между этим избиением и этим делом?
Алик Шпикбаев: Я насчет этого - это было на территории города избиение, у нас же здесь территориальный принцип, административное деление, область, город, поэтому эти события, где происходило избиение - я не в курсе этого, в печати где-то было.
Тенгиз Гудава: Это было в Алма-Ате.
Алик Шпикбаев: Это было в Алма-Ате. А это преступление совершено на территории Алма-Атинской области. Это два административно-территориальных органа, разные, не подчиняющиеся друг другу.
Тенгиз Гудава: Да понятно. Но, тем не менее, мало-мальски подкованные в правовых вопросах люди знают, что следствие должно учитывать все факты, всю совокупность сопутствующих фактов, а то, что 2 месяца назад человек был избит до потери сознания, и сейчас ему предъявлены весьма спорные обвинения...
Алик Шпикбаев: По этому факту проводится расследование, я так думаю, что если по нему проводятся активные оперативно-следственные мероприятия, по поиску, по установлению лиц, которые его избили. Я считаю, что, наверное, это дело находится на контроле. По нему работает полиция города Алма-Аты. К нам обратились, совершено преступление, мы приняли решение. Я думаю, меня сейчас эта моральная сторона, если это несовершеннолетняя, вы сейчас задаете вопросы, мы все взрослые, у меня тоже есть несовершеннолетняя дочь, поэтому я считаю, здесь вот эти подоплеки, кто-то по-другому преподносит, думаю, это излишне. Я думаю, суд должен разобраться, мы как следствие должны провести полное, объективное, всестороннее расследование всех обстоятельств дела, непосредственно решение принято, сейчас расследуются, проверяются все доводы, ходатайства со стороны защиты и непосредственно обвиняемого.
Тенгиз Гудава: Скажите, кстати, насчет следствия и расследования - сторонниками Сергея Дуванова привлечены зарубежные адвокаты и эксперты, будут ли они допущены к следствию и суду?
Алик Шпикбаев: Там уже на сегодняшний день у него три адвоката и два защитника.
Тенгиз Гудава: Это граждане Казахстана, я спрашиваю о зарубежных представителях, зарубежных адвокатах.
Алик Шпикбаев: Это по обращению будет решаться.
Тенгиз Гудава: И последний вопрос, суд, если дело дойдет до суда, суд над Сергеем Дувановым будет открытым?
Алик Шпикбаев: Это принимает решение суд. Я сейчас ничего не могу сказать, но с учетом такого преступления, тяжкого, тем более связанного с изнасилованием несовершеннолетней - это на усмотрение суда, я думаю, оно может быть закрытым.
Тенгиз Гудава: Говорил полковник Алик Шпикбаев Начальник ГУВД Алма-Атинской области.
Сергею Дуванову, который сейчас содержится в СИЗО Алма-Аты, удалось передать на волю письмо. Он пишет: "Так сложилось, что в течение недели я не имел возможности писать и поэтому не смог отблагодарить всех, кто не поверил клевете в мой адрес. Большое спасибо всем, кто верит в меня. Эта вера для меня главная поддержка.
Для всех остальных заявляю, что я абсолютно невиновен, я никого, никогда не насиловал и не совращал. Я утверждаю, что все произошедшее вечером 27 октября - гнусная провокация, преследующая цель, во-первых, дискредитировать меня, во- вторых упрятать за решетку.
Ход процесса и его результат, скорее всего давно уже спланирован, и каждый винтик государственной машины знает, что ему нужно делать.
Моя голодовка - это протест на неправовые действия следствия. Она может быть остановлена только в случае, если все эти люди, показавшие свою предвзятость в этом процессе, будут отстранены. Если этого не произойдет, то я отказываюсь участвовать в этом фарсе и пойду до конца. Это последнее, что может спасти мое доброе имя перед женой, дочерью, родителями, родственниками, перед всеми Вами", - конец цитаты. Письмо датировано 6-м ноября.
И последнее: 6 ноября к голодовке Сергея Дуванова присоединились три члена Общественного Штаба его защиты:
Гульжан Ергалиева, Нурбулат Масанов и Александр Скрыль.