Владимир Тольц: Сегодня в очередной передаче цикла "Как у Дюма…" завершающий сюжет записанных мной в 1993 году "Уроков медленного чтения" истории Леонида Паршина "По ком звонит колокол". Большинство из тех, кто так и или иначе был упомянут в этой «испанской серии» передач, уже нет в живых. Некоторых из них я имел честь знать. Их светлой памяти мы и посвящаем сегодняшний выпуск.
Итак, фонограмма эфира 25 мая 1993 года.
В прошлых выпусках нашей программы зашла речь о необходимости аналитического чтения сочинений по истории художественных и малохудожественных, свидетельств и воспоминаний. На примере разбора известного и любимого многими романа "По ком звонит колокол" литературовед Леонид Паршин показал, как пресловутая рука Москвы дружески потрепала по плечу Эрнста Хемингуэя, подбросив ему кучу несуразиц о диверсионном партизанстве. Как эти небылицы, рассказанные американцу советским разведчиком Мамсуровым, обратились затем под пером писателя в литературно-былинный эпос испанской гражданской войны.
Но любопытно, что, разобрав, как и почему небыль выдается за быль и показав, что правду можно и в этих небылицах отыскать, Паршин на этом не остановился. Он задался вопросом – а не выдается ли, кроме того, в романе Хемингуэя быль за небыль? На эти размышления его натолкнуло следующее высказывание упомянутого мной Мамсурова о романе Хемингуэя.
Диктор: "В жизни у его героев были иные судьбы. Но было бы смешно по этому поводу спорить с Хемингуэем. Например, те, о ком он пишет, сражались в Эстремадуре, южнее реки Таха. Там происходили основные схватки. Писатель же переносить действие в район Сеговии, довольно тихий участок и, думаю, не потому, что ему просто так захотелось. Роман писался по горячим следам, о подлинных героях и точный адрес мог им повредить".
Владимир Тольц: Прочитавший это литературовед Леонид Паршин говорит:
Леонид Паршин: Ну, давайте, разберемся. Роман вышел через три года после описываемых событий. Поэтому следы нескольких партизан нельзя назвать горячими. Во-вторых, кто среди миллионов бывших республиканцев будет искать нескольких крестьян. В-третьих, следы эти все равно нереальны. Потому что за линией фронта Хемингуэй не был, и ни с какими партизанами не встречался. В-четвертых, даже если предположить, что он писал о реальной группе, чего, как мы знаем, не было, имена все равно изменены Мамсуровым. Он говорит: "Я рассказал о диверсионных группах, не называя имен". Ну, допустим теперь, что Хемингуэй дал точный адрес. Был взорван мост в Эстремадуре, вблизи, например, Бадахоса. Как же будет выглядеть розыскной листок, предположим, на Пилар?
Диктор: "Разыскивается участница взрыва мост вблизи Бадахоса, совершенного в конце мая 1937 года совместно с группой неизвестных бандитов. Имя неизвестно. Приметы – пожилая, энергичная, сварливая. Муж любит хороших лошадей. До войны проживала в небольшом городке".
Леонид Паршин: Миллионы таких, конечно, не найдется, но тысяч 100 наверняка. Как видим, никакой, даже самый точный адрес диверсии никому повредить не смог бы. Да и не так уж силен в конспирации Хемингуэй, чтобы делать такие расчеты. Но этого никак не скажешь о Мамсурове. Уж он-то знал, что его объяснение не состоятельно с профессиональной точки зрения. Почему же он хочет убедить нас в том, что место действия изменено? Не потому ли, что оно подлинное? Проверить это легко, так как автор романа точно указывает дату и район наступления. В самом конце мая силами 35-й дивизии под командованием Гольца, 14-й бригадой как ударной силы и 69-й бригады республиканцы наступают на Ла Гранху в Сеговии.
Владимир Тольц: Обратимся к тому, что пишут историки. Хью Томас "Гражданская война в Испании".
Диктор: "Другим наступлением в то время было наступление генерала Вальтера на сеговийском фронте. 31 мая с 14-й интербригадой под командованием полковника Дюмона как ударной силой, он прорвал оборону националистов у Сан-Идельфонсо. Наступление достигло Ла Гранхи".
Владимир Тольц: А вот, что писал о том же в своей книге "Испания, Испания" Артур Лондон: "Эта задача была возложена на 35-ю дивизию генерала Вальтера-Сверчевского с участием 14-й интербригады и 31-й и 69-й испанской бригадой".
Леонид Паршин: Как видим, полностью совпадают место, направление и время наступления – тот же командир и даже штаб и хемингуэевского Гольца, и реального Вальтера расположен в Эскориале. Совпадают и номера наступающих частей, и номер ударной части. Лишь 31-ю бригаду не назвал автор романа. Думаю, достаточно убедительно показано, что Хемингуэй не перенес, как говорит Мамсуров, действие в сравнительно тихий участок, а описал вполне конкретное наступление.
Владимир Тольц: Надо сказать, это подметил и Хью Томас. Он писал: "Это наступление республиканцев описано Хемингуэем в романе "По ком звонит колокол". Это довольно странно, потому что в это время Хемингуэй ездил в Нью-Йорк и занимался кампанией по сбору средств для республики. В Испанию он вернулся позже в том же году".
Леонид Паршин: Да, действительно, странно. Ведь журналисту или писателю куда удобнее описывать то, что он видел или хотя бы присутствовал где-то рядом, куда стекается информация. Такие наступления при Хемингуэе были. Но он выбирает почему-то именно то, которое не видел. Может быть, сама операция была незаурядной? Как раз наоборот. Чем же привлекла внимание писателя именно она? Неужели взрывом моста?
Владимир Тольц: Ни в научной, ни в мемуарной литературе упоминаний о взорванном в этой операции мосте Леониду Паршину обнаружить не удалось. Но вот на что натолкнулся он при чтении неопубликованных воспоминаний своей матери, советской разведчицы Елизаветы Паршиной.
Диктор: "В июне 1937 года, когда готовилось брунесское наступление, несколько разведотрядов, в том числе и наш, свели в одну группу для совместных действий. Тогда к нам в Гвадалахару приехал советник одного из отрядов Кирилл Орловский. До этого я не была с ним знакома, потому что Мамсурову он не подчинялся. Говорили, конечно, о своих делах и я помню, что Кирилл рассказал о первом взорванном им в Испании мосте за две недели до нашей встречи. Дело это для нас привычное. Поэтому я не особенно прислушивалась и не помню, что это был за мост. Могу только твердо сказать, что тогда отряд Орловского действовал в районе Гвадарамы".
Владимир Тольц: Для Леонида Паршина это было важной находкой.
Леонид Паршин: Гвадарама. - Так это и есть направление на Ла Гранху и Сеговию. Разыскав, наконец, подробное описание операции Орловского (книга Пономарева "Мятежное сердце"), я обнаружил, что и Хемингуэя, и у Орловского переходы к месту диверсии совпадают не только по району и направлению, но и по продолжительности и напряженности. И в том, и в другом случае мост расположен в нескольких километрах от Ла Гранхи. В обоих случаях мост взрывают двое. И тут, и там один из них иностранец, другой испанец-проводник. Абсолютно совпадает даже описанное Хемингуэем и Пономаревым содержимое их рюкзаков. Орловский взрывает два участка, и Джордан планирует два взрыва. Наконец, и в романе, и в реальности действие происходит в конце мая. Но самое забавное, что Пономарев делает ту же ошибку, что и Хемингуэй. Невозможно произвести такой взрыв, притащив всего 40 кг динамита. Либо тут какая-то мистика, либо Пономарев передрал свою книжку прямо с романа, а Орловский промолчал. Ну, не настолько же они глупы, чтобы не предвидеть разоблачения.
Владимир Тольц: Итак, Леонид Паршин установил, что в романе "По ком звонит колокол" Хемингуэй описывает реальную и конкретную диверсию в реальной и конкретной наступательной операции. Но откуда писателю стали известны детали диверсионной акции? Леонид Паршин утверждает, что эту загадку он решил совершенно случайно.
Леонид Паршин: Я позвонил в Минск Пономареву, чтобы выяснить кое-какие детали. И вдруг он говорит: "А вы знаете, Орловский целую неделю жил в одном отеле с Хемингуэем и разговаривал с ним. Он мне об этом рассказывал".
Владимир Тольц: Вот так в розысканиях Леонида Паршина встало на место последнее недостающее звено. Но откуда взялся Орловский? Что это за разведывательно-диверсионный отряд, не подчинявшийся старшему советнику по разведке Генштаба? Кому он тогда подчинялся? Какие задачи выполнял? Конечно, если бы узнать, кто Орловского прислал…
Леонид Паршин: Известно, что к моменту отправки в Испанию Кирилл Орловский работал в НКВД. А прибыв в Испанию, он встретился со своими старыми друзьями Кочегаровым, Раптевичем, Коржем, Прокапяком, Коваленко и Ваупшасовым. Все они также были работниками НКВД. Вот почему Орловский не подчинялся Мамсурову. На специфические функции советников НКВД проливает свет книга Ваупшасова "На тревожных перекрестках".
Станислав Алексеевич Ваупшасов, он же Малиновский, он же Воложилов, он же Альфред и т. д., прибыл в Испанию осенью 1937 года и сразу же принял участие в организации 14-го партизанского корпуса, куда вошли как отряды, руководимые советниками разведуправления, так и отряды, руководимые советниками НКВД. В Барселоне и Валенсии были созданы две спецшколы, энергично готовившие партизанские кадры. Ваупшасов, как он пишет…
Диктор: "Посещал спецшколы, ездил по всем бригадам и вместе с другими советниками обучал рядовой офицерский состав подрывному и диверсионному мастерству".
Владимир Тольц: Леонид Паршин поясняет…
Леонид Паршин: Советские секретные службы активно содействовали обеспечению испанским коммунистам реальной политической власти. Кроме того, Ваупшасов стал советником испанской службы безопасности и фактически контролировал испанскую контрразведку. И еще, кроме того, люди Ваупшасова выросли за спиной членов ЦК испанской Компартии – Ибаррури, Че Га, Куриве.
Владимир Тольц: Чем еще занимался советник НКВД в Испании? Ну, вот, например, Ваупшасов пишет…
Диктор: "Я помог Тольятти выправить надежный заграничный паспорт. Дал взаймы 300 долларов, и мы тепло распрощались, высказав надежду на встречу в Париже или в Москве".
Владимир Тольц: Историк Хью Томас сообщает: "Русский, руководивший диверсионной работой и партизанской войной на территории националистов, был Эйтингон, известный так же, как Котов. Он стал любимцем барселонского коммуниста Меркадера дель Рио. Он выбрал его сына Рамона, как способного агента, использованного позже для убийства Троцкого".
Леонид Паршин: Как известно, Троцкий был убит ледорубом у себя дома в Мексике в 1940 году. Много позже Илья Эренбург рассказывал Ирине Гофте и Елизавете Паршиной, что в день убийства машину Эйтингона видели на углу дома Троцкого. Эйтингон, говорит Томас, был и шефом контрразведки в Испании. Таким образом, прояснилась структура сил НКВД в Испании, конечно, без учета агентурной сети. Генерал Эйтингон руководил диверсионной, контрразведывательной и агентурной работой через старших советников Ваупшасова (контрразведка и безопасность (и Сыроежкина (партизанско-диверсионная работа). Агентурой занимался либо сам Эйтингон, либо имел третьего помощника, которого мы не знаем. Сходной оказалась и структура советской военной разведки. Руководил ею Гай Лазаревич Туманян через старших советников по разведке Мамсурова (партизанско-диверсионная работа) и Львовича, известного в Испании под именем Лати (агентурная разведка). Деятельностью уже всех советских секретных служб командовал старый и заслуженный чекист Лев Фельдмен, он же Никольский, а в Испании Александр Орлов.
Углубляясь по следам Кирилла Орловского в лабиринты военной тайны, вы невольно выпустили из поля зрения войн большую, явную. Эту большую войну вел и наш советнический корпус в воинских соединениях и частях, руководимый главным советским советником в Испании. С октября 1936 по май 1937 на этой должности был Ян Карлович Берзин. Настоящее имя – Кюзис Петерис, он же Павел Иванович Гришин, Вейцес, Старик и т. д. Участник трех революций, который впервые был приговорен к смерти еще до совершеннолетия. Более 10 лет он руководил разведывательным управлением Генштаба РККА. В Испанию прибыл 27 августа 1936 года вместе с послом СССР в Испании Розенбергом в составе его штата. На посту главного советника Берзина сменил Григорий Михайлович Штерн, в Испании – генерал Григорович, а с мая 1938 и до конца войны в феврале 1939 – Кузьма Максимович Кочанов, в Испании – генерал Сапунов. Бок о бок с Розенбергом работал генеральный советский консул Владимир Александрович Антонов-Овсеенко, старейший русский революционер, командовавший в октябре 1917 года захватом Зимнего дворца.
Владимир Тольц: Слушая этот перечень Леонида Паршина, его могут обвинить в выпячивании руководителей, в то время как под пули шли, прежде всего, рядовые бойцы. Здесь случай особый. Считается, что из числа всех участвовавших в испанской войне советских людей погибло 7%, а из числа руководства – почти все. Леонид Паршин рассказывает…
Леонид Паршин: Первым стал главный советник Ян Карлович Берзин. В мае 1937 года он был отозван в СССР и вроде бы назначен на прежнюю должность начальника разведуправления. Но к исполнению своих обязанностей практически не приступил. 29 ноября он был арестован. Потрясенный арестом, Берзин сошел с ума, был помещен в тюремную психиатрическую больницу и умер там 29 июля 1938 года по неизвестной причине.
Осенью 1937 года из Барселоны отозвали генерального консула Антонова-Овсеенко. Он тоже был арестован НКВД и расстрелян. Та же участь постигла посла СССР в Испании Розенберга. Сменивший Берзина Григорий Михайлович Штерн по возвращении в СССР был назначен на Дальний Восток на место расстрелянного кавалера Ордена боевого Красного знамени номер 1 Блюхера. Стал членом ЦК КПСС, депутатом Верховного Совета СССР, получил Звезду Героя Советского Союза, занял пост начальника противовоздушной обороны страны и был расстрелян в 1941 году. Верховный руководитель советских секретных служб в Испании Александр Орлов был вызван в Москву летом 1938 года, но…
Диктор: "Он хорошо знал, что там происходит и не поехал. Его еще раз вызвали, но он опять не поехал. 12 июля дверь в кабинет Орлова открылась, и он увидел двух незнакомых ему мужчин. Однако выражение их лиц было ему хорошо знакомо. Орлов отложил в сторону бумаги и в тот же момент раздались два выстрела. Визитеры грохнулись на ковер, а Орлов, вынув из сейфа документы и большой запас валюты, бежал на самолете и эмигрировал в Канаду, а затем в США".
Владимир Тольц: По рассказу Артура Спрогиса. Этот рассказ подтвердил Паршину и Илиович, шифровальщик Лати. Надо отметить, что в 1953 году в Нью-Йорке вышла книжка Орлова "Тайная история сталинских преступлений", в которой он излагал другую версию своего бегства. Спустя почти 40 лет книга та опубликована ныне и в России, а Орлова давно уже нет в живых. Он умер в 1973. Леонид Паршин продолжает…
Леонид Паршин: Был арестован и Михаил Кольцов, который, как пишет Томас, умер при неизвестных обстоятельствах в 1942 году. По материалам уголовного дела Кольцов был расстрелян в 1939 году. Убивший Троцкого Рамон Меркадер не успел скрыться с места преступления, и был арестован местными властями, осужден и, отсидев 20 лет, в 1960 году вернулся в Советский Союз. Он похоронен в Москве на Кунцевском кладбище.
Владимир Тольц: Добавлю – под именем Рамона Ивановича Лописа. Генерал Эйтингон, писал Хью Томас, начавший свою карьеру в Барселоне как Котов в качестве начальника контрразведки Испании, был, очевидно, расстрелян вместе со своим следующим шефом Берия в 1952 году. Но это неверно. Леонид Паршин рассказывает…
Леонид Паршин: С началом Отечественной войны Эйтингон стал заместителем начальника вновь созданной особой группы при наркоме НКВД, возглавлявшейся генералом Судоплатовым. В задачи особой группы входила организация и руководство подполья и партизанским движением на занятой фашистами территории. В подчинении у Эйтингона работали Елизавета Паршина (организация московского подполья) и Кирилл Орловский (партизанское движение). После войны особая группа была преобразована в Управление контрразведки. Орловский, которому во время войны оторвало кисти рук, был отправлен в председатели колхоза, а Паршина послана на нелегальную работу за границу.
Владимир Тольц: После войны Эйтингона дважды сажали, а Судоплатова один раз. Сравнительно недавно о них довольно подробно рассказали в "Московских новостях" Никита Петров и Наталья Геворкян, голоса которых вы могли слышать и в наших передачах. Да и голос Павла Анатольевича Судоплатова, живущего ныне в Москве, тоже уже звучал в нашей программе. А вот Эйтингон умер еще в 1981. Последним его увлечением было забивание доминошного козла с пенсионерами – друзьями по двору.
Леонид Паршин: Испанцев в ту войну погибло около 1 млн. человек. Эрнст Хемингуэй застрелился в 1961 году. И каким бы ни был его роман, он будет память по всем погибшим испанцам и иностранцам, республиканцам и националистам, героям и трусам, правым и неправым. По всем по ним звонит колокол.
Владимир Тольц: Колокол действительно звонит по всем памятникам, кому остается роман Хемингуэя. Да, у памятников бывают детали, не соответствующие, увековечиваемые ими действительности. Но от этого памятники не перестают быть памятниками, И от того, что мы лучше теперь понимают звучание колокола Хемингуэя, звуки его для нас становятся еще более трагичными.
Итак, фонограмма эфира 25 мая 1993 года.
В прошлых выпусках нашей программы зашла речь о необходимости аналитического чтения сочинений по истории художественных и малохудожественных, свидетельств и воспоминаний. На примере разбора известного и любимого многими романа "По ком звонит колокол" литературовед Леонид Паршин показал, как пресловутая рука Москвы дружески потрепала по плечу Эрнста Хемингуэя, подбросив ему кучу несуразиц о диверсионном партизанстве. Как эти небылицы, рассказанные американцу советским разведчиком Мамсуровым, обратились затем под пером писателя в литературно-былинный эпос испанской гражданской войны.
Но любопытно, что, разобрав, как и почему небыль выдается за быль и показав, что правду можно и в этих небылицах отыскать, Паршин на этом не остановился. Он задался вопросом – а не выдается ли, кроме того, в романе Хемингуэя быль за небыль? На эти размышления его натолкнуло следующее высказывание упомянутого мной Мамсурова о романе Хемингуэя.
Диктор: "В жизни у его героев были иные судьбы. Но было бы смешно по этому поводу спорить с Хемингуэем. Например, те, о ком он пишет, сражались в Эстремадуре, южнее реки Таха. Там происходили основные схватки. Писатель же переносить действие в район Сеговии, довольно тихий участок и, думаю, не потому, что ему просто так захотелось. Роман писался по горячим следам, о подлинных героях и точный адрес мог им повредить".
Владимир Тольц: Прочитавший это литературовед Леонид Паршин говорит:
Леонид Паршин: Ну, давайте, разберемся. Роман вышел через три года после описываемых событий. Поэтому следы нескольких партизан нельзя назвать горячими. Во-вторых, кто среди миллионов бывших республиканцев будет искать нескольких крестьян. В-третьих, следы эти все равно нереальны. Потому что за линией фронта Хемингуэй не был, и ни с какими партизанами не встречался. В-четвертых, даже если предположить, что он писал о реальной группе, чего, как мы знаем, не было, имена все равно изменены Мамсуровым. Он говорит: "Я рассказал о диверсионных группах, не называя имен". Ну, допустим теперь, что Хемингуэй дал точный адрес. Был взорван мост в Эстремадуре, вблизи, например, Бадахоса. Как же будет выглядеть розыскной листок, предположим, на Пилар?
Диктор: "Разыскивается участница взрыва мост вблизи Бадахоса, совершенного в конце мая 1937 года совместно с группой неизвестных бандитов. Имя неизвестно. Приметы – пожилая, энергичная, сварливая. Муж любит хороших лошадей. До войны проживала в небольшом городке".
Леонид Паршин: Миллионы таких, конечно, не найдется, но тысяч 100 наверняка. Как видим, никакой, даже самый точный адрес диверсии никому повредить не смог бы. Да и не так уж силен в конспирации Хемингуэй, чтобы делать такие расчеты. Но этого никак не скажешь о Мамсурове. Уж он-то знал, что его объяснение не состоятельно с профессиональной точки зрения. Почему же он хочет убедить нас в том, что место действия изменено? Не потому ли, что оно подлинное? Проверить это легко, так как автор романа точно указывает дату и район наступления. В самом конце мая силами 35-й дивизии под командованием Гольца, 14-й бригадой как ударной силы и 69-й бригады республиканцы наступают на Ла Гранху в Сеговии.
Владимир Тольц: Обратимся к тому, что пишут историки. Хью Томас "Гражданская война в Испании".
Диктор: "Другим наступлением в то время было наступление генерала Вальтера на сеговийском фронте. 31 мая с 14-й интербригадой под командованием полковника Дюмона как ударной силой, он прорвал оборону националистов у Сан-Идельфонсо. Наступление достигло Ла Гранхи".
Владимир Тольц: А вот, что писал о том же в своей книге "Испания, Испания" Артур Лондон: "Эта задача была возложена на 35-ю дивизию генерала Вальтера-Сверчевского с участием 14-й интербригады и 31-й и 69-й испанской бригадой".
Леонид Паршин: Как видим, полностью совпадают место, направление и время наступления – тот же командир и даже штаб и хемингуэевского Гольца, и реального Вальтера расположен в Эскориале. Совпадают и номера наступающих частей, и номер ударной части. Лишь 31-ю бригаду не назвал автор романа. Думаю, достаточно убедительно показано, что Хемингуэй не перенес, как говорит Мамсуров, действие в сравнительно тихий участок, а описал вполне конкретное наступление.
Владимир Тольц: Надо сказать, это подметил и Хью Томас. Он писал: "Это наступление республиканцев описано Хемингуэем в романе "По ком звонит колокол". Это довольно странно, потому что в это время Хемингуэй ездил в Нью-Йорк и занимался кампанией по сбору средств для республики. В Испанию он вернулся позже в том же году".
Леонид Паршин: Да, действительно, странно. Ведь журналисту или писателю куда удобнее описывать то, что он видел или хотя бы присутствовал где-то рядом, куда стекается информация. Такие наступления при Хемингуэе были. Но он выбирает почему-то именно то, которое не видел. Может быть, сама операция была незаурядной? Как раз наоборот. Чем же привлекла внимание писателя именно она? Неужели взрывом моста?
Владимир Тольц: Ни в научной, ни в мемуарной литературе упоминаний о взорванном в этой операции мосте Леониду Паршину обнаружить не удалось. Но вот на что натолкнулся он при чтении неопубликованных воспоминаний своей матери, советской разведчицы Елизаветы Паршиной.
Диктор: "В июне 1937 года, когда готовилось брунесское наступление, несколько разведотрядов, в том числе и наш, свели в одну группу для совместных действий. Тогда к нам в Гвадалахару приехал советник одного из отрядов Кирилл Орловский. До этого я не была с ним знакома, потому что Мамсурову он не подчинялся. Говорили, конечно, о своих делах и я помню, что Кирилл рассказал о первом взорванном им в Испании мосте за две недели до нашей встречи. Дело это для нас привычное. Поэтому я не особенно прислушивалась и не помню, что это был за мост. Могу только твердо сказать, что тогда отряд Орловского действовал в районе Гвадарамы".
Владимир Тольц: Для Леонида Паршина это было важной находкой.
Леонид Паршин: Гвадарама. - Так это и есть направление на Ла Гранху и Сеговию. Разыскав, наконец, подробное описание операции Орловского (книга Пономарева "Мятежное сердце"), я обнаружил, что и Хемингуэя, и у Орловского переходы к месту диверсии совпадают не только по району и направлению, но и по продолжительности и напряженности. И в том, и в другом случае мост расположен в нескольких километрах от Ла Гранхи. В обоих случаях мост взрывают двое. И тут, и там один из них иностранец, другой испанец-проводник. Абсолютно совпадает даже описанное Хемингуэем и Пономаревым содержимое их рюкзаков. Орловский взрывает два участка, и Джордан планирует два взрыва. Наконец, и в романе, и в реальности действие происходит в конце мая. Но самое забавное, что Пономарев делает ту же ошибку, что и Хемингуэй. Невозможно произвести такой взрыв, притащив всего 40 кг динамита. Либо тут какая-то мистика, либо Пономарев передрал свою книжку прямо с романа, а Орловский промолчал. Ну, не настолько же они глупы, чтобы не предвидеть разоблачения.
Владимир Тольц: Итак, Леонид Паршин установил, что в романе "По ком звонит колокол" Хемингуэй описывает реальную и конкретную диверсию в реальной и конкретной наступательной операции. Но откуда писателю стали известны детали диверсионной акции? Леонид Паршин утверждает, что эту загадку он решил совершенно случайно.
Леонид Паршин: Я позвонил в Минск Пономареву, чтобы выяснить кое-какие детали. И вдруг он говорит: "А вы знаете, Орловский целую неделю жил в одном отеле с Хемингуэем и разговаривал с ним. Он мне об этом рассказывал".
Владимир Тольц: Вот так в розысканиях Леонида Паршина встало на место последнее недостающее звено. Но откуда взялся Орловский? Что это за разведывательно-диверсионный отряд, не подчинявшийся старшему советнику по разведке Генштаба? Кому он тогда подчинялся? Какие задачи выполнял? Конечно, если бы узнать, кто Орловского прислал…
Леонид Паршин: Известно, что к моменту отправки в Испанию Кирилл Орловский работал в НКВД. А прибыв в Испанию, он встретился со своими старыми друзьями Кочегаровым, Раптевичем, Коржем, Прокапяком, Коваленко и Ваупшасовым. Все они также были работниками НКВД. Вот почему Орловский не подчинялся Мамсурову. На специфические функции советников НКВД проливает свет книга Ваупшасова "На тревожных перекрестках".
Станислав Алексеевич Ваупшасов, он же Малиновский, он же Воложилов, он же Альфред и т. д., прибыл в Испанию осенью 1937 года и сразу же принял участие в организации 14-го партизанского корпуса, куда вошли как отряды, руководимые советниками разведуправления, так и отряды, руководимые советниками НКВД. В Барселоне и Валенсии были созданы две спецшколы, энергично готовившие партизанские кадры. Ваупшасов, как он пишет…
Диктор: "Посещал спецшколы, ездил по всем бригадам и вместе с другими советниками обучал рядовой офицерский состав подрывному и диверсионному мастерству".
Владимир Тольц: Леонид Паршин поясняет…
Леонид Паршин: Советские секретные службы активно содействовали обеспечению испанским коммунистам реальной политической власти. Кроме того, Ваупшасов стал советником испанской службы безопасности и фактически контролировал испанскую контрразведку. И еще, кроме того, люди Ваупшасова выросли за спиной членов ЦК испанской Компартии – Ибаррури, Че Га, Куриве.
Владимир Тольц: Чем еще занимался советник НКВД в Испании? Ну, вот, например, Ваупшасов пишет…
Диктор: "Я помог Тольятти выправить надежный заграничный паспорт. Дал взаймы 300 долларов, и мы тепло распрощались, высказав надежду на встречу в Париже или в Москве".
Владимир Тольц: Историк Хью Томас сообщает: "Русский, руководивший диверсионной работой и партизанской войной на территории националистов, был Эйтингон, известный так же, как Котов. Он стал любимцем барселонского коммуниста Меркадера дель Рио. Он выбрал его сына Рамона, как способного агента, использованного позже для убийства Троцкого".
Леонид Паршин: Как известно, Троцкий был убит ледорубом у себя дома в Мексике в 1940 году. Много позже Илья Эренбург рассказывал Ирине Гофте и Елизавете Паршиной, что в день убийства машину Эйтингона видели на углу дома Троцкого. Эйтингон, говорит Томас, был и шефом контрразведки в Испании. Таким образом, прояснилась структура сил НКВД в Испании, конечно, без учета агентурной сети. Генерал Эйтингон руководил диверсионной, контрразведывательной и агентурной работой через старших советников Ваупшасова (контрразведка и безопасность (и Сыроежкина (партизанско-диверсионная работа). Агентурой занимался либо сам Эйтингон, либо имел третьего помощника, которого мы не знаем. Сходной оказалась и структура советской военной разведки. Руководил ею Гай Лазаревич Туманян через старших советников по разведке Мамсурова (партизанско-диверсионная работа) и Львовича, известного в Испании под именем Лати (агентурная разведка). Деятельностью уже всех советских секретных служб командовал старый и заслуженный чекист Лев Фельдмен, он же Никольский, а в Испании Александр Орлов.
Углубляясь по следам Кирилла Орловского в лабиринты военной тайны, вы невольно выпустили из поля зрения войн большую, явную. Эту большую войну вел и наш советнический корпус в воинских соединениях и частях, руководимый главным советским советником в Испании. С октября 1936 по май 1937 на этой должности был Ян Карлович Берзин. Настоящее имя – Кюзис Петерис, он же Павел Иванович Гришин, Вейцес, Старик и т. д. Участник трех революций, который впервые был приговорен к смерти еще до совершеннолетия. Более 10 лет он руководил разведывательным управлением Генштаба РККА. В Испанию прибыл 27 августа 1936 года вместе с послом СССР в Испании Розенбергом в составе его штата. На посту главного советника Берзина сменил Григорий Михайлович Штерн, в Испании – генерал Григорович, а с мая 1938 и до конца войны в феврале 1939 – Кузьма Максимович Кочанов, в Испании – генерал Сапунов. Бок о бок с Розенбергом работал генеральный советский консул Владимир Александрович Антонов-Овсеенко, старейший русский революционер, командовавший в октябре 1917 года захватом Зимнего дворца.
Владимир Тольц: Слушая этот перечень Леонида Паршина, его могут обвинить в выпячивании руководителей, в то время как под пули шли, прежде всего, рядовые бойцы. Здесь случай особый. Считается, что из числа всех участвовавших в испанской войне советских людей погибло 7%, а из числа руководства – почти все. Леонид Паршин рассказывает…
Леонид Паршин: Первым стал главный советник Ян Карлович Берзин. В мае 1937 года он был отозван в СССР и вроде бы назначен на прежнюю должность начальника разведуправления. Но к исполнению своих обязанностей практически не приступил. 29 ноября он был арестован. Потрясенный арестом, Берзин сошел с ума, был помещен в тюремную психиатрическую больницу и умер там 29 июля 1938 года по неизвестной причине.
Осенью 1937 года из Барселоны отозвали генерального консула Антонова-Овсеенко. Он тоже был арестован НКВД и расстрелян. Та же участь постигла посла СССР в Испании Розенберга. Сменивший Берзина Григорий Михайлович Штерн по возвращении в СССР был назначен на Дальний Восток на место расстрелянного кавалера Ордена боевого Красного знамени номер 1 Блюхера. Стал членом ЦК КПСС, депутатом Верховного Совета СССР, получил Звезду Героя Советского Союза, занял пост начальника противовоздушной обороны страны и был расстрелян в 1941 году. Верховный руководитель советских секретных служб в Испании Александр Орлов был вызван в Москву летом 1938 года, но…
Диктор: "Он хорошо знал, что там происходит и не поехал. Его еще раз вызвали, но он опять не поехал. 12 июля дверь в кабинет Орлова открылась, и он увидел двух незнакомых ему мужчин. Однако выражение их лиц было ему хорошо знакомо. Орлов отложил в сторону бумаги и в тот же момент раздались два выстрела. Визитеры грохнулись на ковер, а Орлов, вынув из сейфа документы и большой запас валюты, бежал на самолете и эмигрировал в Канаду, а затем в США".
Владимир Тольц: По рассказу Артура Спрогиса. Этот рассказ подтвердил Паршину и Илиович, шифровальщик Лати. Надо отметить, что в 1953 году в Нью-Йорке вышла книжка Орлова "Тайная история сталинских преступлений", в которой он излагал другую версию своего бегства. Спустя почти 40 лет книга та опубликована ныне и в России, а Орлова давно уже нет в живых. Он умер в 1973. Леонид Паршин продолжает…
Леонид Паршин: Был арестован и Михаил Кольцов, который, как пишет Томас, умер при неизвестных обстоятельствах в 1942 году. По материалам уголовного дела Кольцов был расстрелян в 1939 году. Убивший Троцкого Рамон Меркадер не успел скрыться с места преступления, и был арестован местными властями, осужден и, отсидев 20 лет, в 1960 году вернулся в Советский Союз. Он похоронен в Москве на Кунцевском кладбище.
Владимир Тольц: Добавлю – под именем Рамона Ивановича Лописа. Генерал Эйтингон, писал Хью Томас, начавший свою карьеру в Барселоне как Котов в качестве начальника контрразведки Испании, был, очевидно, расстрелян вместе со своим следующим шефом Берия в 1952 году. Но это неверно. Леонид Паршин рассказывает…
Леонид Паршин: С началом Отечественной войны Эйтингон стал заместителем начальника вновь созданной особой группы при наркоме НКВД, возглавлявшейся генералом Судоплатовым. В задачи особой группы входила организация и руководство подполья и партизанским движением на занятой фашистами территории. В подчинении у Эйтингона работали Елизавета Паршина (организация московского подполья) и Кирилл Орловский (партизанское движение). После войны особая группа была преобразована в Управление контрразведки. Орловский, которому во время войны оторвало кисти рук, был отправлен в председатели колхоза, а Паршина послана на нелегальную работу за границу.
Владимир Тольц: После войны Эйтингона дважды сажали, а Судоплатова один раз. Сравнительно недавно о них довольно подробно рассказали в "Московских новостях" Никита Петров и Наталья Геворкян, голоса которых вы могли слышать и в наших передачах. Да и голос Павла Анатольевича Судоплатова, живущего ныне в Москве, тоже уже звучал в нашей программе. А вот Эйтингон умер еще в 1981. Последним его увлечением было забивание доминошного козла с пенсионерами – друзьями по двору.
Леонид Паршин: Испанцев в ту войну погибло около 1 млн. человек. Эрнст Хемингуэй застрелился в 1961 году. И каким бы ни был его роман, он будет память по всем погибшим испанцам и иностранцам, республиканцам и националистам, героям и трусам, правым и неправым. По всем по ним звонит колокол.
Владимир Тольц: Колокол действительно звонит по всем памятникам, кому остается роман Хемингуэя. Да, у памятников бывают детали, не соответствующие, увековечиваемые ими действительности. Но от этого памятники не перестают быть памятниками, И от того, что мы лучше теперь понимают звучание колокола Хемингуэя, звуки его для нас становятся еще более трагичными.
