Комментарий Андрея Бабицкого:
Опасения, что в связи с инцидентом в Ингушетии федеральная власть распространит режим военно-полицейских мероприятий на территории, сопредельные Чечне, вполне основательны, но, может быть, в нынешних условиях это не самое главное. Мне кажется, что причины для федеральной власти не важны - она может избрать любой предлог для таковых действий.
Мне представляется, что вылазка в Ингушетию может стать поворотной вехой в истории нынешней военной кампании, точно так же, как во время прошлой ход событий изменил "поход" Басаева в Буденновск. Возьмем самый невероятный вариант: если и в самом деле вооруженные отряды чеченцев сохранили какую-то централизацию, и вылазка в Ингушетию была санкционирована, то это может означать, что принято решение о ведении боевых действий вне территории Чечни, решение централизованное. Оснований для такого решения более чем достаточно - Кремль, окончательно отказавшись от переговоров с Масхадовым, мог таким образом лишить его сдерживающих радикальные силы аргументов. В таком случае очевидно, что ингушский инцидент - лишь начало, и в дальнейшем, как и предрекали наблюдатели, события могут приобрести характер террористической войны уже в соседних с Чечней республиках Северного Кавказа. О том, что подобный поворот ожидаем, свидетельствует реакция российских генералов, поспешивших заявить о "необходимости обратить пристальное внимание на сопредельные с Чечней территории".
Имеется и иной вариант, гораздо более вероятный: Руслан Аушев уже заявил, что, по его данным, в нападении участвовали люди полевого командира Арби Бараева - самого известного чеченского похитителя людей и работорговца, который еще с начала нынешней войны предпочитал действовать в значительной степени самостоятельно. Такие отряды также существуют в зоне конфликта, а теперь и за его пределами. До сих пор экстремистские группы типа бараевской держались границ Чечни. У Масхадова никогда не было намерений развязать террористическую войну за пределами республики, и, надо полагать, он пытался сдерживать и самых радикальных своих соплеменников. Однако, теперь, после того, как рухнул вариант мирных переговоров, авторитет Масхадова среди полевых командиров мог окончательно пошатнуться, и указания из главного штаба о соблюдении хотя бы каких-то правил военных действий в этом случае потеряли всякую силу и значение.
Опасения, что в связи с инцидентом в Ингушетии федеральная власть распространит режим военно-полицейских мероприятий на территории, сопредельные Чечне, вполне основательны, но, может быть, в нынешних условиях это не самое главное. Мне кажется, что причины для федеральной власти не важны - она может избрать любой предлог для таковых действий.
Мне представляется, что вылазка в Ингушетию может стать поворотной вехой в истории нынешней военной кампании, точно так же, как во время прошлой ход событий изменил "поход" Басаева в Буденновск. Возьмем самый невероятный вариант: если и в самом деле вооруженные отряды чеченцев сохранили какую-то централизацию, и вылазка в Ингушетию была санкционирована, то это может означать, что принято решение о ведении боевых действий вне территории Чечни, решение централизованное. Оснований для такого решения более чем достаточно - Кремль, окончательно отказавшись от переговоров с Масхадовым, мог таким образом лишить его сдерживающих радикальные силы аргументов. В таком случае очевидно, что ингушский инцидент - лишь начало, и в дальнейшем, как и предрекали наблюдатели, события могут приобрести характер террористической войны уже в соседних с Чечней республиках Северного Кавказа. О том, что подобный поворот ожидаем, свидетельствует реакция российских генералов, поспешивших заявить о "необходимости обратить пристальное внимание на сопредельные с Чечней территории".
Имеется и иной вариант, гораздо более вероятный: Руслан Аушев уже заявил, что, по его данным, в нападении участвовали люди полевого командира Арби Бараева - самого известного чеченского похитителя людей и работорговца, который еще с начала нынешней войны предпочитал действовать в значительной степени самостоятельно. Такие отряды также существуют в зоне конфликта, а теперь и за его пределами. До сих пор экстремистские группы типа бараевской держались границ Чечни. У Масхадова никогда не было намерений развязать террористическую войну за пределами республики, и, надо полагать, он пытался сдерживать и самых радикальных своих соплеменников. Однако, теперь, после того, как рухнул вариант мирных переговоров, авторитет Масхадова среди полевых командиров мог окончательно пошатнуться, и указания из главного штаба о соблюдении хотя бы каких-то правил военных действий в этом случае потеряли всякую силу и значение.