Интервью президента Чечни Аслана Масхадова Радио Свобода.
С Асланом Масхадовым беседует Савик Шустер.
Савик Шустер:
Господин Масхадов, вот были своего рода ответы со стороны российских властей на ваш призыв к переговорам - они сказали, что даже были бы готовы вести с вами переговоры, если вы бы выдали им тех людей, которых они считают преступниками, то есть, глав отрядов и формирований?
Аслан Масхадов:
Таких ультимативных заявлений в мой адрес не было. Может, в СМИ они и говорят об этом. Значит, я говорил, что резолюция, принятая ПАСЕ - впервые появилась надежда, что Россия не будет иметь право безнаказанно убивать чеченцев. Пункты, касающиеся Чечни: первое - это немедленно остановить боевые действия, второе - это сесть за стол переговоров без всяких условий, третье - выдача заложников. Со всеми этими тремя пунктами я согласился и готов ответить за все эти три пункта; то есть, безоговорочно остановить боевые действия, если будет обоюдная договоренность с другой стороной; я готов сесть за стол переговоров без всяких условий; и третье - я готов сделать все возможное, принять все меры - освободить заложников... Поэтому, российская сторона, по всей видимости, наверное, не желая выполнять пункты касающиеся России... их реакция видна - им нужно кого-то загнать под Ла-Манш, а не вести переговоры... По-моему, у них проблема в этом. У меня таких проблем нет.
Савик Шустер:
А вот ведь сейчас ситуация, наверное, очень сильно отличается от ситуации в прошлой войне. Тогда чеченское сопротивление было более однородным, менее разбитым, если хотите, сейчас, насколько мы понимаем, потери со стороны чеченских бойцов гораздо выше, поэтому, может быть, с чисто военной точки зрения Россия считает, что противник слишком слаб, чтобы идти с ним на переговоры?
Аслан Масхадов:
Вся беда в том, что когда заикнешься, что мы готовы сесть за стол переговоров, действительно желаем мира, не желаем войны, это воспринимается как слабость, а это наоборот. Мы сегодня, наоборот, сильны, понимаете, даже если сравнить ту войну - семь месяцев той войны и семь месяцев этой, то мы намного сильнее сегодня, чем в ту войну. Но никогда, и во время той войны, и в эту, я не говорил, что мы отказываемся встречаться с делегацией России, или вести переговоры, или сесть за стол переговоров - мы никогда об этом не говорили и не говорим на этот раз. Сегодня военная машина России прокатилась по территории Чечни, неся огромные потери и расходы, и не имея никакого результата... И армия, которая сегодня находится на территории Чечни, буквально разлагается.
Везде, вокруг каждой их части , на территории, которую они, как они говорят, взяли под контроль, находятся наши подразделения. С появлением листвы и весны, тепла, началась партизанская война. Я приведу, вот, за последние 10-15 дней разбиты колонны ( не одна машина подорвана или БТР, а именно колонна): под Новогрозненским, под селом Джегурты, под Джанни-Ведено - две колонны, под Мескер-Юртом -колонна; вот - это начало партизанской войны еще раз напоминает российской армии, что надо уходить, что началась партизанская война. Поэтому не надо нас упрекать в том, что мы слабы - мы просто не хотим войны и все.
Савик Шустер:
Господин Масхадов, сейчас можно с большой уверенностью говорить, что не только российское правительство, но и российский народ в огромном своем большинстве считает, что такие люди, как Басаев, как Хаттаб - преступники, террористы, и так считает весь российский народ, и это - проблема, как вы понимаете, не одного или двух человек. Конечно, они вас ассоциируют с этими людьми, и поэтому с трудом готовы идти на переговоры, если вы не сделаете шаги от этих людей, не отстранитесь от этих людей.
Аслан Масхадов:
Вся беда в том, что российский народ не знает корней и причин - кто режиссер, кто хозяин, откуда все это идет, откуда все эти похищения людей, заказы кто давал, кто продавал, что стоит за терактами в Москве и Волгодонске, что стоит за спектаклем, устроенным в Дагестане... Очень тяжело русскому народу понять это, поэтому все, что в СМИ несут - они этому верят и воспринимают это за чистую монету. Успешно прошли выборы... избрали президента... Конечно, мне тяжело объяснить это русскому народу. Он должен сам понять, что это творится у них, что все идет оттуда.
С нашими бандитами и преступниками мы разберемся, кто бы это ни был. Главное - чтобы была определенность в России, чтобы за тем порядком, который здесь нужно навести, обуздать преступность и так далее... рядом стоит российская армия, авиация, ракеты... Вот чего мы опасаемся... Если бы этого не было, если бы сегодня российская армия была бы отведена, и были бы гарантии того, что не будет повторной агрессии, то чтобы навести здесь порядок и обуздать преступников не нужно больших усилий, это мы сами сделаем.
Савик Шустер:
Но ведь у вас уже было время, чтобы сделать это, когда в Чечне российской армии не было.
Аслан Масхадов:
Я еще раз повторяю: если бы сразу же после той войны я начал бы здесь наводить порядок, начался бы афганский вариант, или гражданская война, которую нам в буквальном смысле навязывали. Сразу за этим была бы агрессия, вторжение российских войск. Тогда победа и успех были бы за нашим противником, стопроцентно. Мы сильны и можем противостоять российской агрессии, когда мы едины, но стоит нас расколоть, или если здесь начнется афганский вариант, тогда вот наш противник выиграет и нас уничтожат, или, как они говорят, "замочат". Поэтому я еще раз повторяю: сдерживающий фактор - российская армия, российская возможная агрессия и так далее.
Савик Шустер:
Скажите пожалуйста , господин Масхадов, сколько примерно сейчас на территории Чечни мирного населения - это можно как-то определить или это сложно сделать?
Аслан Масхадов:
Это очень сложно... После войны где-то миллион сорок тысяч было населения, мой подсчет... Мы считаем, что 200-300 тысяч человек - беженцы, как говорят - вынужденные переселенцы, ну, может быть... и до войны очень много уехало людей... Я думаю, что на территории Чечни должно быть 600-700 тысяч людей.
С Асланом Масхадовым беседует Савик Шустер.
Савик Шустер:
Господин Масхадов, вот были своего рода ответы со стороны российских властей на ваш призыв к переговорам - они сказали, что даже были бы готовы вести с вами переговоры, если вы бы выдали им тех людей, которых они считают преступниками, то есть, глав отрядов и формирований?
Аслан Масхадов:
Таких ультимативных заявлений в мой адрес не было. Может, в СМИ они и говорят об этом. Значит, я говорил, что резолюция, принятая ПАСЕ - впервые появилась надежда, что Россия не будет иметь право безнаказанно убивать чеченцев. Пункты, касающиеся Чечни: первое - это немедленно остановить боевые действия, второе - это сесть за стол переговоров без всяких условий, третье - выдача заложников. Со всеми этими тремя пунктами я согласился и готов ответить за все эти три пункта; то есть, безоговорочно остановить боевые действия, если будет обоюдная договоренность с другой стороной; я готов сесть за стол переговоров без всяких условий; и третье - я готов сделать все возможное, принять все меры - освободить заложников... Поэтому, российская сторона, по всей видимости, наверное, не желая выполнять пункты касающиеся России... их реакция видна - им нужно кого-то загнать под Ла-Манш, а не вести переговоры... По-моему, у них проблема в этом. У меня таких проблем нет.
Савик Шустер:
А вот ведь сейчас ситуация, наверное, очень сильно отличается от ситуации в прошлой войне. Тогда чеченское сопротивление было более однородным, менее разбитым, если хотите, сейчас, насколько мы понимаем, потери со стороны чеченских бойцов гораздо выше, поэтому, может быть, с чисто военной точки зрения Россия считает, что противник слишком слаб, чтобы идти с ним на переговоры?
Аслан Масхадов:
Вся беда в том, что когда заикнешься, что мы готовы сесть за стол переговоров, действительно желаем мира, не желаем войны, это воспринимается как слабость, а это наоборот. Мы сегодня, наоборот, сильны, понимаете, даже если сравнить ту войну - семь месяцев той войны и семь месяцев этой, то мы намного сильнее сегодня, чем в ту войну. Но никогда, и во время той войны, и в эту, я не говорил, что мы отказываемся встречаться с делегацией России, или вести переговоры, или сесть за стол переговоров - мы никогда об этом не говорили и не говорим на этот раз. Сегодня военная машина России прокатилась по территории Чечни, неся огромные потери и расходы, и не имея никакого результата... И армия, которая сегодня находится на территории Чечни, буквально разлагается.
Везде, вокруг каждой их части , на территории, которую они, как они говорят, взяли под контроль, находятся наши подразделения. С появлением листвы и весны, тепла, началась партизанская война. Я приведу, вот, за последние 10-15 дней разбиты колонны ( не одна машина подорвана или БТР, а именно колонна): под Новогрозненским, под селом Джегурты, под Джанни-Ведено - две колонны, под Мескер-Юртом -колонна; вот - это начало партизанской войны еще раз напоминает российской армии, что надо уходить, что началась партизанская война. Поэтому не надо нас упрекать в том, что мы слабы - мы просто не хотим войны и все.
Савик Шустер:
Господин Масхадов, сейчас можно с большой уверенностью говорить, что не только российское правительство, но и российский народ в огромном своем большинстве считает, что такие люди, как Басаев, как Хаттаб - преступники, террористы, и так считает весь российский народ, и это - проблема, как вы понимаете, не одного или двух человек. Конечно, они вас ассоциируют с этими людьми, и поэтому с трудом готовы идти на переговоры, если вы не сделаете шаги от этих людей, не отстранитесь от этих людей.
Аслан Масхадов:
Вся беда в том, что российский народ не знает корней и причин - кто режиссер, кто хозяин, откуда все это идет, откуда все эти похищения людей, заказы кто давал, кто продавал, что стоит за терактами в Москве и Волгодонске, что стоит за спектаклем, устроенным в Дагестане... Очень тяжело русскому народу понять это, поэтому все, что в СМИ несут - они этому верят и воспринимают это за чистую монету. Успешно прошли выборы... избрали президента... Конечно, мне тяжело объяснить это русскому народу. Он должен сам понять, что это творится у них, что все идет оттуда.
С нашими бандитами и преступниками мы разберемся, кто бы это ни был. Главное - чтобы была определенность в России, чтобы за тем порядком, который здесь нужно навести, обуздать преступность и так далее... рядом стоит российская армия, авиация, ракеты... Вот чего мы опасаемся... Если бы этого не было, если бы сегодня российская армия была бы отведена, и были бы гарантии того, что не будет повторной агрессии, то чтобы навести здесь порядок и обуздать преступников не нужно больших усилий, это мы сами сделаем.
Савик Шустер:
Но ведь у вас уже было время, чтобы сделать это, когда в Чечне российской армии не было.
Аслан Масхадов:
Я еще раз повторяю: если бы сразу же после той войны я начал бы здесь наводить порядок, начался бы афганский вариант, или гражданская война, которую нам в буквальном смысле навязывали. Сразу за этим была бы агрессия, вторжение российских войск. Тогда победа и успех были бы за нашим противником, стопроцентно. Мы сильны и можем противостоять российской агрессии, когда мы едины, но стоит нас расколоть, или если здесь начнется афганский вариант, тогда вот наш противник выиграет и нас уничтожат, или, как они говорят, "замочат". Поэтому я еще раз повторяю: сдерживающий фактор - российская армия, российская возможная агрессия и так далее.
Савик Шустер:
Скажите пожалуйста , господин Масхадов, сколько примерно сейчас на территории Чечни мирного населения - это можно как-то определить или это сложно сделать?
Аслан Масхадов:
Это очень сложно... После войны где-то миллион сорок тысяч было населения, мой подсчет... Мы считаем, что 200-300 тысяч человек - беженцы, как говорят - вынужденные переселенцы, ну, может быть... и до войны очень много уехало людей... Я думаю, что на территории Чечни должно быть 600-700 тысяч людей.