Юрий Жигалкин, Нью-Йорк:
Соединенные Штаты решили прервать действие Договора об ограничении систем противоракетной обороны, заключенного в 1972-м году. Объявляя об этом решении, президент Буш заявил, что договор принадлежит другой эпохе, в нынешних обстоятельствах, по словам президента, он препятствует обеспечению безопасности страны. Выступая около Белого Дома, президент Буш так объяснил свое решение отказаться от выполнения Договора:
Джордж Буш:
Советского Союза больше не существует, как не существует и враждебности, которая в свое время заставила наши страны держать руку на спусковом крючке тысяч единиц ядерного оружия, нацеленного друг на друга. Зловещая теория заключалась в том, что ни одна из сторон не пойдет на ядерную атаку, зная, что ответный удар приведет к взаимному уничтожению. Сегодня, как показали события 11 сентября, наибольшая угроза обеим нашим странам исходит не от них самих, и не от других ведущих государств, а от террористов, которые бьют без предупреждения, от стран-изгоев, которые пытаются получить в свои руки оружие массового поражения.
Юрий Жигалкин:
Дорога президента Буша к этому заявлению началась больше двух лет назад, когда кандидат Буш однозначно провозгласил одной из основных своих политических задач сооружение антиракетного щита, который бы прикрыл страну от ограниченного ракетного удара враждебных режимов, работающих, по его словам, над созданием межконтинентальных ракет. Вскоре после прихода в Белый Дом президент и его команда, верные своему намерению вырвать американские концепции безопасности из плена понятий времен холодной войны, начали работать над новой стратегией, которая заключает в себе элементы близкие в контексте американского политического и военного истэблишмента, к революционным. Прежде всего, президент Буш начал процесс смелого сближения с Россией, назвав президента Путина, человека с неоднозначной репутацией в американских политических кругах, человеком, которому можно доверять, с которым можно иметь дело. Затем, Белый Дом объявил о готовности радикально сократить ядерный арсенал вопреки традиционному сопротивлению Пентагона, затем, пришло время Договора о ПРО. В течение трех последних месяцев американские и российские представители пытались договориться о том, как сохранить Договор. При этом, по некоторым сведениям, в ответ на свое согласие Москва требовала от Вашингтона предварительного извещения о готовящихся испытаниях и права определять вписываются ли они в рамки договора, Вашингтон же хотел практически полной свободы испытаний всех элементов системы. Решающая для судьбы договора встреча состоялась в Москве, когда президент Путин объявил министру обороны Рамсфелду, что американские планы и требования, по сути, уничтожают Договор. В таком случае, ответил министр, США откажутся от Договора.
13 ноября во время телефонного разговора президенты Буш и Путин, по словам американских дипломатов, признали тот факт, что их мнения относительно возможного компромисса радикально расходятся. Через два дня во время встречи в Кроуфорде Владимир Путин дал знать Джорджу Бушу, что отказ США от выполнения Договора о ПРО не отразится на их личных отношениях, и не станет препятствием для сокращения российского ядерного арсенала и участия Москвы в антитеррористической коалиции.
Насколько значительными для мира и для американо-российских отношений могут оказаться последствия решения Соединенных Штатов отказаться от Договора об ограничении систем противоракетной обороны? Не исключено, что минимальными. Решение Соединенных Штатов отказаться от Договора о ПРО подводит помимо всего прочего черту под многолетней дипломатической кампанией России, настаивавшей на сохранении Договора любой ценой. При этом президент Путин, как говорят, заверил Джорджа Буша, что такой демарш Вашингтона не отразится на двусторонних отношениях. Как можно объяснить такой поворот российских взглядов. И не проиграла ли Россия, безоговорочно настаивая на своем в течение нескольких лет? Вопрос известному амеркианскому военному аналитику сотруднику фонда Карнеги Эндрю Катчинсу.
Эндрю Катчинс:
Я думаю, что у России существовала возможность достижения компромисса, который бы сохранил Договор о ПРО с администрацией Клинтона. Но в тот момент российская сторона, по-видимому, решила, что у нее могут быть лучшие шансы на успех переговоров с новым президентом, что оказалось ошибкой. Нежелание Владимира Путина идти на компромисс в данный момент, на мой взгляд, результат трезвого политического расчета. Во время последних встреч с Джорджем Бушем он осознал, что желанных для него уступок от американской администрации он не получит и, я думаю, решил, что в его политических интересах дать Соединенным Штатам разорвать Договор. США в таком случае наверняка станут объектом международной критики, а сам он останется вне подозрений и критики и в глазах китайцев и в глазах своих российских оппонентов. В то же время, объективно говоря, такое, казалось бы, серьезное расхождение США и России по принципиальному вопросу ни в коей мере не является катастрофичным для двусторонних отношений событием , каким бы оно могло быть всего год назад.
Юрий Жигалкин:
Несмотря на обилие эмоций и резонов, самым сильным среди доводов американских критиков Белого Дома является предупреждение о том, что отказ от него подорвет систему международной безопасности. Насколько, как вам кажется, серьезна такая угроза?
Эндрю Катчинс:
Отказ Белого Дома от Договора о ПРО потенциально способен привести к такому результату, хотя, на мой взгляд, не должен. Многое будет зависеть от двух обстоятельств. Первое - будет ли облечена американо-российская договоренность о сокращении стратегических ядерных вооружений в рамки формального соглашения. Я полагаю, что такой исход был бы во всеобщих интересах. И, второе, возможно, более важное - реакция Китая на это известие, поскольку в чисто практическом смысле именно КНР с ее минимальным ядерным арсеналом может чувствовать себя проигравшей в результате сооружения противоракетной обороны, потеряв в большой мере возможность угрожать Америке ядерным ударом. Если Китай начнет увеличивать арсенал, как на это ответят Индия, Пакистан и даже Япония... Так что существует гипотетическая угроза нарушения стратегического баланса в Азии.
Юрий Жигалкин:
Каковы шансы на то, что Вашингтон решит, в конце концов, сотрудничать с Москвой в области ПРО, забыв о том, что она потратила два с лишним года, чтобы "зарубить" эту идею?
Эндрю Катчинс:
Из разговоров с сотрудниками администрации и Пентагона я вынес ощущение того, что они серьезно рассматривают возможности кооперации в сооружении противоракетной системы. И это наверняка интересует Россию и с точки зрения развития своих собственных антриакетных технологий и с точки зрения поддержания ее военно-промышленного комплекса, который с удовольствием получил бы контракты для производства элементов противоракетной системы.
Юрий Жигалкин:
Это был американский военный аналитик Эндрю Катчинс. Несмотря на то, что некоторые ведущие американские законодатели уже выступили с критикой решения президента, эта оппозиция не помешает Джорджу Бушу отказаться от договора, поскольку для такого шага не требуется одобрения Конгресса. Успех же его, как признают сейчас многие, будет в большой мере зависеть от способности Вашингтона сохранить тесные и доверительные отношения с Москвой.
Соединенные Штаты решили прервать действие Договора об ограничении систем противоракетной обороны, заключенного в 1972-м году. Объявляя об этом решении, президент Буш заявил, что договор принадлежит другой эпохе, в нынешних обстоятельствах, по словам президента, он препятствует обеспечению безопасности страны. Выступая около Белого Дома, президент Буш так объяснил свое решение отказаться от выполнения Договора:
Джордж Буш:
Советского Союза больше не существует, как не существует и враждебности, которая в свое время заставила наши страны держать руку на спусковом крючке тысяч единиц ядерного оружия, нацеленного друг на друга. Зловещая теория заключалась в том, что ни одна из сторон не пойдет на ядерную атаку, зная, что ответный удар приведет к взаимному уничтожению. Сегодня, как показали события 11 сентября, наибольшая угроза обеим нашим странам исходит не от них самих, и не от других ведущих государств, а от террористов, которые бьют без предупреждения, от стран-изгоев, которые пытаются получить в свои руки оружие массового поражения.
Юрий Жигалкин:
Дорога президента Буша к этому заявлению началась больше двух лет назад, когда кандидат Буш однозначно провозгласил одной из основных своих политических задач сооружение антиракетного щита, который бы прикрыл страну от ограниченного ракетного удара враждебных режимов, работающих, по его словам, над созданием межконтинентальных ракет. Вскоре после прихода в Белый Дом президент и его команда, верные своему намерению вырвать американские концепции безопасности из плена понятий времен холодной войны, начали работать над новой стратегией, которая заключает в себе элементы близкие в контексте американского политического и военного истэблишмента, к революционным. Прежде всего, президент Буш начал процесс смелого сближения с Россией, назвав президента Путина, человека с неоднозначной репутацией в американских политических кругах, человеком, которому можно доверять, с которым можно иметь дело. Затем, Белый Дом объявил о готовности радикально сократить ядерный арсенал вопреки традиционному сопротивлению Пентагона, затем, пришло время Договора о ПРО. В течение трех последних месяцев американские и российские представители пытались договориться о том, как сохранить Договор. При этом, по некоторым сведениям, в ответ на свое согласие Москва требовала от Вашингтона предварительного извещения о готовящихся испытаниях и права определять вписываются ли они в рамки договора, Вашингтон же хотел практически полной свободы испытаний всех элементов системы. Решающая для судьбы договора встреча состоялась в Москве, когда президент Путин объявил министру обороны Рамсфелду, что американские планы и требования, по сути, уничтожают Договор. В таком случае, ответил министр, США откажутся от Договора.
13 ноября во время телефонного разговора президенты Буш и Путин, по словам американских дипломатов, признали тот факт, что их мнения относительно возможного компромисса радикально расходятся. Через два дня во время встречи в Кроуфорде Владимир Путин дал знать Джорджу Бушу, что отказ США от выполнения Договора о ПРО не отразится на их личных отношениях, и не станет препятствием для сокращения российского ядерного арсенала и участия Москвы в антитеррористической коалиции.
Насколько значительными для мира и для американо-российских отношений могут оказаться последствия решения Соединенных Штатов отказаться от Договора об ограничении систем противоракетной обороны? Не исключено, что минимальными. Решение Соединенных Штатов отказаться от Договора о ПРО подводит помимо всего прочего черту под многолетней дипломатической кампанией России, настаивавшей на сохранении Договора любой ценой. При этом президент Путин, как говорят, заверил Джорджа Буша, что такой демарш Вашингтона не отразится на двусторонних отношениях. Как можно объяснить такой поворот российских взглядов. И не проиграла ли Россия, безоговорочно настаивая на своем в течение нескольких лет? Вопрос известному амеркианскому военному аналитику сотруднику фонда Карнеги Эндрю Катчинсу.
Эндрю Катчинс:
Я думаю, что у России существовала возможность достижения компромисса, который бы сохранил Договор о ПРО с администрацией Клинтона. Но в тот момент российская сторона, по-видимому, решила, что у нее могут быть лучшие шансы на успех переговоров с новым президентом, что оказалось ошибкой. Нежелание Владимира Путина идти на компромисс в данный момент, на мой взгляд, результат трезвого политического расчета. Во время последних встреч с Джорджем Бушем он осознал, что желанных для него уступок от американской администрации он не получит и, я думаю, решил, что в его политических интересах дать Соединенным Штатам разорвать Договор. США в таком случае наверняка станут объектом международной критики, а сам он останется вне подозрений и критики и в глазах китайцев и в глазах своих российских оппонентов. В то же время, объективно говоря, такое, казалось бы, серьезное расхождение США и России по принципиальному вопросу ни в коей мере не является катастрофичным для двусторонних отношений событием , каким бы оно могло быть всего год назад.
Юрий Жигалкин:
Несмотря на обилие эмоций и резонов, самым сильным среди доводов американских критиков Белого Дома является предупреждение о том, что отказ от него подорвет систему международной безопасности. Насколько, как вам кажется, серьезна такая угроза?
Эндрю Катчинс:
Отказ Белого Дома от Договора о ПРО потенциально способен привести к такому результату, хотя, на мой взгляд, не должен. Многое будет зависеть от двух обстоятельств. Первое - будет ли облечена американо-российская договоренность о сокращении стратегических ядерных вооружений в рамки формального соглашения. Я полагаю, что такой исход был бы во всеобщих интересах. И, второе, возможно, более важное - реакция Китая на это известие, поскольку в чисто практическом смысле именно КНР с ее минимальным ядерным арсеналом может чувствовать себя проигравшей в результате сооружения противоракетной обороны, потеряв в большой мере возможность угрожать Америке ядерным ударом. Если Китай начнет увеличивать арсенал, как на это ответят Индия, Пакистан и даже Япония... Так что существует гипотетическая угроза нарушения стратегического баланса в Азии.
Юрий Жигалкин:
Каковы шансы на то, что Вашингтон решит, в конце концов, сотрудничать с Москвой в области ПРО, забыв о том, что она потратила два с лишним года, чтобы "зарубить" эту идею?
Эндрю Катчинс:
Из разговоров с сотрудниками администрации и Пентагона я вынес ощущение того, что они серьезно рассматривают возможности кооперации в сооружении противоракетной системы. И это наверняка интересует Россию и с точки зрения развития своих собственных антриакетных технологий и с точки зрения поддержания ее военно-промышленного комплекса, который с удовольствием получил бы контракты для производства элементов противоракетной системы.
Юрий Жигалкин:
Это был американский военный аналитик Эндрю Катчинс. Несмотря на то, что некоторые ведущие американские законодатели уже выступили с критикой решения президента, эта оппозиция не помешает Джорджу Бушу отказаться от договора, поскольку для такого шага не требуется одобрения Конгресса. Успех же его, как признают сейчас многие, будет в большой мере зависеть от способности Вашингтона сохранить тесные и доверительные отношения с Москвой.
