Беседа с адвокатом Николая Глушкова.
Программу ведет Петр Вайль. С адвокатом бывшего заместителя генерального директора "Аэрофлота" Николая Глушкова Андреем Боровковым беседовал Дмитрий Волчек.
Петр Вайль:
В пятницу Генеральная прокуратура России предъявила новое обвинение бывшему заместителю генерального директора "Аэрофлота" Николаю Глушкову. Глушкову, а также двум его водителям и двум охранникам Лефортово инкриминируется его побег из-под стражи. Эта статья предусматривает лишение свободы на срок до 8 лет. Сам Глушков утверждает, что он стал жертвой провокации, направленной также против его делового партнера Бориса Березовского и связанной с приглашением команды Евгения Киселева на ТВ-6. С адвокатом Глушкова Андреем Боровковым беседовал Дмитрий Волчек:
Дмитрий Волчек:
Со времени так называемого "побега" вашего подзащитного Николая Глушкова прошла неделя, предъявлены обвинения - вам удалось восстановить картину того вечера 11 апреля?
Андрей Боровков:
Николай Глушков утверждает, что он оказался за территорией гематологического центра, где проходил лечение с 22 февраля по поводу тяжелого наследственного заболевания крови - гемохроматоза, в результате провокации, которую предпринял в отношении него старший следователь генеральной Прокуратуры Филин Александр Дмитриевич. Он утверждает, что 11 апреля около 11 утра к нему в палату прибыл следователь Филин. Предлогом его появления явилось согласование появления в деле еще двух адвокатов, которых пригласил для участия в деле сын Глушкова, и во время разговора он показал Николаю Глушкову записку, в которой говорилось, что ему предлагается в 22 часа подойти к выходу из больницы - поговорить по поводу его освобождения.
Дмитрий Волчек:
То есть, это было похоже на вымогательство взятки?
Андрей Боровков:
Можно давать любую трактовку - на что это похоже. Глушков воспринял это как предложение подойти поговорить по поводу его освобождения. Глушков понял, что Филин не может разговаривать, поскольку подозревает, что палата находится на прослушивании. Поэтому в 22 часа в сопровождении охранника он подошел к выходу из Лефортовской тюрьмы, вышел за пределы проходной и возле проходной увидел автомашину "Вольво", в которой находился бывший его сотрудник по "Аэрофлоту" Скоропупов.
Дмитрий Волчек:
А каким образом Скоропупов оказался в это время у больницы?
Андрей Боровков:
Я не общался со Скоропуповым, и как он там оказался?.. Но они буквально успели обменяться парой фраз, и со слов Скоропупова он понял, что ему накануне был звонок, предлагавший подъехать в это время, поскольку для него будет важная информация, связанная с освобождением Глушкова.
Дмитрий Волчек:
Анонимный звонок?
Андрей Боровков:
В данном случае Глушков не говорил, кто звонил. Возможно, была названа какая-то фамилия. Я просто не могу говорить то, чего я не знаю. Глушкову удалось со Скоропуповым обменяться буквально двумя фразами: "Володя что ты здесь делаешь"? "Я подъехал, мне был звонок". После чего сразу началось так называемое "задержание". По делу сейчас проходят 5 человек - Глушков, два его "помощника", скажем так, Скоропупов и Провидухин, а также два охранника Лефортовской тюрьмы.
Дмитрий Волчек:
А каким образом охранники Лефортовской тюрьмы оказались замешаны в это дело?
Андрей Боровков:
В фабуле обвинения, которое сегодня было предъявлено Глушкову, написано, что они по предварительному сговору с Глушковым и другими участниками побега предоставили ему возможность беспрепятственно выйти с охраняемой территории больницы.
Дмитрий Волчек:
А как было на самом деле - они знали о том, что Глушков подойдет к воротам?
Андрей Боровков:
Глушков на эту тему ничего не говорил, и в том пресс-релизе, который он распространил на эту тему, он ничего не сообщал, поэтому я это не могу комментировать.
Дмитрий Волчек:
Теперь возникает вопрос: зачем? Если это провокация со стороны следователя - что это? Попытка сохранит разваливающееся дело? Или серьезный политический заказ сверху?
Андрей Боровков:
Первая мысль у нас была именно связана с тем, что хотели сохранить разваливающееся дело "Аэрофлота", по которому следствие буксует уже третий год. Но после выступления Колесникова (советника генпрокурора России) мы поняли, что здесь гораздо более тонкий замысел.
Дмитрий Волчек:
То есть, речь идет о Борисе Березовском, Бадри Патаркацишвили и деле НТВ?
Андрей Боровков:
Да, то есть, припутать к этому делу еще и лиц, которых вы только что назвали.
Дмитрий Волчек:
В свое время, насколько я знаю - об этом открыто говорил Борис Березовский, в том числе и в интервью нашей радиостанции - когда был вопрос по поводу продажи акций ОРТ Абрамовичу одним из условий, которые Березовский тогда, разумеется, негласно поставил, было освобождение Глушкова. Сейчас, на этот раз, когда речь идет уже об НТВ и ТВ-6 - что, собственно говоря, это было? Предупреждение Березовскому, чтобы он не приглашал на ТВ-6 команду НТВ, или какая-то более сложная схема - на ваш взгляд?
Андрей Боровков:
Я не считаю себя достаточно компетентным человеком, чтобы комментировать, какие схемы тут преследовали те лица, которые устроили то, что устроили, но можно строить любые предположения, зная о том, какая сейчас ситуация и с НТВ и с ТВ-6. Я думаю, что в ваших словах может быть определенная доля правды.
Дмитрий Волчек:
Почему дело Глушкова используют как "таран" против Березовского - как вы полагаете? Почему все время избран такой механизм, связанный с Глушковым?
Андрей Боровков:
Я думаю, это во-первых, связано с тем, что Березовского хотят именно припутать к какому-нибудь громкому делу, которое расследуется в России. Дело "Аэрофлота" подходит для этого лучше, чем что-либо. Если учесть, что Березовский и Глушков давние деловые партнеры и, в общем-то, и друзья - Глушков не скрывает того, что Березовский являлся его другом - их связывали не только какие-то экономические интересы но и чисто дружеские...
Дмитрий Волчек:
Общались ли вы с вашим подзащитным в течение последних дней?
Андрей Боровков:
Да, общался. Не далее как сегодня в последний раз.
Дмитрий Волчек:
В каком он настроении? Борис Березовский сказал нам, что он смертельно болен - действительно ли это так?
Андрей Боровков:
Та болезнь, которая у него диагностирована - наследственный гемохроматоз - это действительно тяжелейшая болезнь, которая при отсутствии постоянного медицинского наблюдения и правильного лечения, которое, естественно, не может быть оказано в условиях лишения свободы, неминуемо ведет к смерти больного. У нас есть медицинские документы, подтверждающие это.
Дмитрий Волчек:
Он по-прежнему находится в гематологическом центре или он переведен сейчас?..
Андрей Боровков:
Нет, в 4 утра 12 апреля Глушков уже находился в Лефортово.
Дмитрий Волчек:
Там он, разумеется, не может получать необходимого лечения?
Андрей Боровков:
Естественно, никакого.
Дмитрий Волчек:
Вопрос о переводе его обратно в гематологический центр?..
Андрей Боровков:
Сейчас этот вопрос никем не ставится.
Дмитрий Волчек:
Что касается перспектив этого дела - вы провели пресс-конференцию, вы заявили версию Глушкова, которая, по мнению многих комментаторов, выглядит очень убедительно - и в контексте политической ситуации - насколько я понимаю, судя по тому, что обвинения предъявлены, это вообще никак не повлияло на действия следствия?
Андрей Боровков:
Никаких, скажем так, процессуальных последствий на данный момент это не повлекло - я имею в виду отстранение от дела следователя, или устройство очных ставок, чтобы выяснить, насколько это правдиво... Официальной реакции пока никакой - по крайней мере, до нас это не доводилось.
Дмитрий Волчек:
Каковы ваши ближайшие действия, действия защиты?
Андрей Боровков:
Они связаны и с делом "Аэрофлота" и с делом о так называемом "побеге". Как вы знаете, продлено содержание под стражей Глушкова до 18 июня этого года, и срок следствия по делу. Это постановление мы сейчас рассматриваем - по необходимости его обжалования. По делу о так называемом "побеге" Глушков пока не дает никаких официальных показаний, хотя следствие активно склоняет его к сотрудничеству, и мы ждем, когда следствие предъявит хоть какие-то доказательства так называемого "побега".
Дмитрий Волчек:
А у следствия есть, по крайней мере, какие-то устные доказательства, кроме того заявления Колесникова, причастности к делу Бориса Березовского и Бадри Патаркацишвили?
Андрей Боровков:
Я могу заявить, что в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого Глушкова фамилии Березовского и Патаркацишвили отсутствуют.
Дмитрий Волчек:
То есть, это было сделано исключительно для прессы?
Андрей Боровков:
В официальном документе, который нам был предъявлен, этих фамилий нет.
Петр Вайль:
В пятницу Генеральная прокуратура России предъявила новое обвинение бывшему заместителю генерального директора "Аэрофлота" Николаю Глушкову. Глушкову, а также двум его водителям и двум охранникам Лефортово инкриминируется его побег из-под стражи. Эта статья предусматривает лишение свободы на срок до 8 лет. Сам Глушков утверждает, что он стал жертвой провокации, направленной также против его делового партнера Бориса Березовского и связанной с приглашением команды Евгения Киселева на ТВ-6. С адвокатом Глушкова Андреем Боровковым беседовал Дмитрий Волчек:
Дмитрий Волчек:
Со времени так называемого "побега" вашего подзащитного Николая Глушкова прошла неделя, предъявлены обвинения - вам удалось восстановить картину того вечера 11 апреля?
Андрей Боровков:
Николай Глушков утверждает, что он оказался за территорией гематологического центра, где проходил лечение с 22 февраля по поводу тяжелого наследственного заболевания крови - гемохроматоза, в результате провокации, которую предпринял в отношении него старший следователь генеральной Прокуратуры Филин Александр Дмитриевич. Он утверждает, что 11 апреля около 11 утра к нему в палату прибыл следователь Филин. Предлогом его появления явилось согласование появления в деле еще двух адвокатов, которых пригласил для участия в деле сын Глушкова, и во время разговора он показал Николаю Глушкову записку, в которой говорилось, что ему предлагается в 22 часа подойти к выходу из больницы - поговорить по поводу его освобождения.
Дмитрий Волчек:
То есть, это было похоже на вымогательство взятки?
Андрей Боровков:
Можно давать любую трактовку - на что это похоже. Глушков воспринял это как предложение подойти поговорить по поводу его освобождения. Глушков понял, что Филин не может разговаривать, поскольку подозревает, что палата находится на прослушивании. Поэтому в 22 часа в сопровождении охранника он подошел к выходу из Лефортовской тюрьмы, вышел за пределы проходной и возле проходной увидел автомашину "Вольво", в которой находился бывший его сотрудник по "Аэрофлоту" Скоропупов.
Дмитрий Волчек:
А каким образом Скоропупов оказался в это время у больницы?
Андрей Боровков:
Я не общался со Скоропуповым, и как он там оказался?.. Но они буквально успели обменяться парой фраз, и со слов Скоропупова он понял, что ему накануне был звонок, предлагавший подъехать в это время, поскольку для него будет важная информация, связанная с освобождением Глушкова.
Дмитрий Волчек:
Анонимный звонок?
Андрей Боровков:
В данном случае Глушков не говорил, кто звонил. Возможно, была названа какая-то фамилия. Я просто не могу говорить то, чего я не знаю. Глушкову удалось со Скоропуповым обменяться буквально двумя фразами: "Володя что ты здесь делаешь"? "Я подъехал, мне был звонок". После чего сразу началось так называемое "задержание". По делу сейчас проходят 5 человек - Глушков, два его "помощника", скажем так, Скоропупов и Провидухин, а также два охранника Лефортовской тюрьмы.
Дмитрий Волчек:
А каким образом охранники Лефортовской тюрьмы оказались замешаны в это дело?
Андрей Боровков:
В фабуле обвинения, которое сегодня было предъявлено Глушкову, написано, что они по предварительному сговору с Глушковым и другими участниками побега предоставили ему возможность беспрепятственно выйти с охраняемой территории больницы.
Дмитрий Волчек:
А как было на самом деле - они знали о том, что Глушков подойдет к воротам?
Андрей Боровков:
Глушков на эту тему ничего не говорил, и в том пресс-релизе, который он распространил на эту тему, он ничего не сообщал, поэтому я это не могу комментировать.
Дмитрий Волчек:
Теперь возникает вопрос: зачем? Если это провокация со стороны следователя - что это? Попытка сохранит разваливающееся дело? Или серьезный политический заказ сверху?
Андрей Боровков:
Первая мысль у нас была именно связана с тем, что хотели сохранить разваливающееся дело "Аэрофлота", по которому следствие буксует уже третий год. Но после выступления Колесникова (советника генпрокурора России) мы поняли, что здесь гораздо более тонкий замысел.
Дмитрий Волчек:
То есть, речь идет о Борисе Березовском, Бадри Патаркацишвили и деле НТВ?
Андрей Боровков:
Да, то есть, припутать к этому делу еще и лиц, которых вы только что назвали.
Дмитрий Волчек:
В свое время, насколько я знаю - об этом открыто говорил Борис Березовский, в том числе и в интервью нашей радиостанции - когда был вопрос по поводу продажи акций ОРТ Абрамовичу одним из условий, которые Березовский тогда, разумеется, негласно поставил, было освобождение Глушкова. Сейчас, на этот раз, когда речь идет уже об НТВ и ТВ-6 - что, собственно говоря, это было? Предупреждение Березовскому, чтобы он не приглашал на ТВ-6 команду НТВ, или какая-то более сложная схема - на ваш взгляд?
Андрей Боровков:
Я не считаю себя достаточно компетентным человеком, чтобы комментировать, какие схемы тут преследовали те лица, которые устроили то, что устроили, но можно строить любые предположения, зная о том, какая сейчас ситуация и с НТВ и с ТВ-6. Я думаю, что в ваших словах может быть определенная доля правды.
Дмитрий Волчек:
Почему дело Глушкова используют как "таран" против Березовского - как вы полагаете? Почему все время избран такой механизм, связанный с Глушковым?
Андрей Боровков:
Я думаю, это во-первых, связано с тем, что Березовского хотят именно припутать к какому-нибудь громкому делу, которое расследуется в России. Дело "Аэрофлота" подходит для этого лучше, чем что-либо. Если учесть, что Березовский и Глушков давние деловые партнеры и, в общем-то, и друзья - Глушков не скрывает того, что Березовский являлся его другом - их связывали не только какие-то экономические интересы но и чисто дружеские...
Дмитрий Волчек:
Общались ли вы с вашим подзащитным в течение последних дней?
Андрей Боровков:
Да, общался. Не далее как сегодня в последний раз.
Дмитрий Волчек:
В каком он настроении? Борис Березовский сказал нам, что он смертельно болен - действительно ли это так?
Андрей Боровков:
Та болезнь, которая у него диагностирована - наследственный гемохроматоз - это действительно тяжелейшая болезнь, которая при отсутствии постоянного медицинского наблюдения и правильного лечения, которое, естественно, не может быть оказано в условиях лишения свободы, неминуемо ведет к смерти больного. У нас есть медицинские документы, подтверждающие это.
Дмитрий Волчек:
Он по-прежнему находится в гематологическом центре или он переведен сейчас?..
Андрей Боровков:
Нет, в 4 утра 12 апреля Глушков уже находился в Лефортово.
Дмитрий Волчек:
Там он, разумеется, не может получать необходимого лечения?
Андрей Боровков:
Естественно, никакого.
Дмитрий Волчек:
Вопрос о переводе его обратно в гематологический центр?..
Андрей Боровков:
Сейчас этот вопрос никем не ставится.
Дмитрий Волчек:
Что касается перспектив этого дела - вы провели пресс-конференцию, вы заявили версию Глушкова, которая, по мнению многих комментаторов, выглядит очень убедительно - и в контексте политической ситуации - насколько я понимаю, судя по тому, что обвинения предъявлены, это вообще никак не повлияло на действия следствия?
Андрей Боровков:
Никаких, скажем так, процессуальных последствий на данный момент это не повлекло - я имею в виду отстранение от дела следователя, или устройство очных ставок, чтобы выяснить, насколько это правдиво... Официальной реакции пока никакой - по крайней мере, до нас это не доводилось.
Дмитрий Волчек:
Каковы ваши ближайшие действия, действия защиты?
Андрей Боровков:
Они связаны и с делом "Аэрофлота" и с делом о так называемом "побеге". Как вы знаете, продлено содержание под стражей Глушкова до 18 июня этого года, и срок следствия по делу. Это постановление мы сейчас рассматриваем - по необходимости его обжалования. По делу о так называемом "побеге" Глушков пока не дает никаких официальных показаний, хотя следствие активно склоняет его к сотрудничеству, и мы ждем, когда следствие предъявит хоть какие-то доказательства так называемого "побега".
Дмитрий Волчек:
А у следствия есть, по крайней мере, какие-то устные доказательства, кроме того заявления Колесникова, причастности к делу Бориса Березовского и Бадри Патаркацишвили?
Андрей Боровков:
Я могу заявить, что в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого Глушкова фамилии Березовского и Патаркацишвили отсутствуют.
Дмитрий Волчек:
То есть, это было сделано исключительно для прессы?
Андрей Боровков:
В официальном документе, который нам был предъявлен, этих фамилий нет.
