Марьяна Торочешникова: В России готовятся поправки к Уголовному кодексу. Они, в частности, предусматривают возможность впервые попавшимся экономическим преступником, легально откупиться от тюрьмы, исключают оскорбление и клевету из списка преступлений. О том, как изменится закон, как эти поправки повлияют на судебную практику, пойдет речь в сегодняшней передаче.
В студии Радио Свобода - партнер адвокатского бюро "Коблев и партнеры" Руслан Закалюжный и эксперт Независимого экспертно-правового совета Алексей Голощапов.
Сразу поясню для слушателей, что Руслан Закалюжный - практикующий адвокат и чаще всего практикует как адвокат в уголовном процессе, а Алексей Голощапов - специалист как раз в области как раз гражданского судопроизводства. И здесь мнение цивилиста будет тоже довольно любопытно, поскольку часть статей, которые еще существуют в Уголовном кодексе, скоро оттуда будут исключены, и люди пойдут решать свои проблемы, возникающие, например, в связи с оскорблениями и клеветой, в суды общей юрисдикции. Как это будет происходить и кому от этого станет лучше - мы поговорим сегодня.
Но сначала расскажу, что есть в этом огромном пакете поправок. Теперь не будет считаться уголовным преступлением такие деяния, как клевета и оскорбления. Кроме всего прочего, президент предлагает назначать кратные штрафы, а не реальные сроки лишения свободы за совершение ряда экономических преступлений. И предлагает изменить текст ряда статей Уголовного кодекса. Ну, вот, например, сейчас существует такая статья, как контрабанда, а ее предполагается признать утратившей силу, поскольку применение этой статьи называют очень коррупционным, и просто внести новую редакцию, в которой будет предусматриваться ответственность за незаконное перемещение через таможенную границу Таможенного союза либо государственную границу России предметов, изъятых из гражданского оборота или в отношении которых установлены специальные правила перемещения (взрывчатые, радиоактивные вещества, культурные ценности и прочее). То есть теоретически и здесь всем должно стать легче. Изменяется ряд статей, связанных с деятельностью коммерческих структур и предпринимателей. Так, например, облегчается, на первый взгляд, положение статьи 165-ой - причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием при отсутствии признаков хищения. Вот сейчас именно по этой статье возбуждено уголовное дело против известного блогера Алексея Навального. И еще много всяких поправок.
Поясните, пожалуйста, эти поправки реально отразятся на жизни большинства граждан Российской Федерации? Станет ли им легче от этого, появится ли у них больше шансов не пугаться того, что в любой момент их могут схватить и привлечь к уголовной ответственности по надуманное основанию?
Алексей Голощапов: С одной стороны, конечно, облегчение наказания в Уголовном законодательстве - это вещь достаточно прогрессивная и перспективная, но когда мы смотрим на эту ситуацию, мы должны, конечно, исходить из общей практики, которая происходит в правоохранительных органах и в судебной системе. С одной стороны, по большому счету, законопослушных граждан такие изменения не должны коснуться вообще, потому что если лицо живет в рамках законодательства и не совершает никаких правонарушений, уголовных преступлений, ему должно быть все равно - 25 лет лишения свободы, год или штраф. Но проблема здесь в другом, проблема заключается в том, что, как отмечают те же правозащитники, все-таки на сегодняшний день большинство судебных приговоров по уголовным делам, они имеют обвинительный характер, обвинительный уклон, как они говорят. И где-то по статистике, не помню, раньше было 5 процентов, сейчас около 1-2 процентов оправдательных приговоров. И здесь, видимо, во многом проблема заключается в том, что законодательством установлена, с одной стороны, компенсация вреда, причиненного незаконным содержанием под стражей, с другой стороны, есть статистика, с третьей стороны, если суд выносит оправдательный приговор, значит, следственные органы работают плохо у нас. И есть случаи, когда привлекают невиновных лиц, но стараются им по минимуму дать какой-то срок.
Марьяна Торочешникова: То есть вы считаете, что эти поправки никак не отразятся на судебной практике, и учитывая такой низкий процент оправдательных приговоров в России, сейчас пытаются законодательно внести изменения в УК, чтобы людей не привлекали?
Алексей Голощапов: Тут надо учитывать два момента. Первое, эту проблему надо решать комплексно, то есть изменять саму процедуру уголовного судопроизводства и привлечения людей к уголовной ответственности. На сегодняшний день суды рассматривают дела формально. Если есть состав преступления, если человек виновен, ему выносится приговор и так далее. Не введен состав присяжных по другим делам, кроме тяжких преступлений.
Марьяна Торочешникова: Их компетенция, наоборот, сужена.
Алексей Голощапов: Да, их компетенция сужена. Наверное, это первый шаг, который, может быть, ведет в дальнейшем к либерализации Уголовного законодательства, но проблему нужно решать комплексно и менять самую систему судопроизводства.
Марьяна Торочешникова: Если вспомнить, это уже третий пакет поправок, которые должны либерализовать Уголовное законодательство в России. Руслан, а вы как считаете, в этом есть какой-то толк?
Руслан Закалюжный: Я надеюсь, что с введение этих поправок легче будет моим потенциальным клиентам. Это впервые такой огромный - более 180 страниц - блок серьезных поправок в Уголовный, Уголовно-процессуальный кодексы, и в Уголовно-исполнительный кодекс, и в кодекс об административных правонарушениях. Тут целую массу изменений предлагается внести. Во-первых, после принятия этих правок обвиняемый, подозреваемый и осужденный может избежать реального лишения свободы, потому что практически во все статьи Уголовного кодекса добавляются принудительные работы - новый вид наказания. Кроме того, вводится статья 76 Прим., которая позволяет освобождать от уголовной ответственности по делам экономической направленности, там две такие части вводятся. По преступлениям, связанным с уклонением от уплаты налогов: если впервые лицо совершило такое преступление, и ущерб возмещен, лицо вообще освобождается от уголовной ответственности. И вторая часть касается целого ряда экономических преступлений - незаконное предпринимательство, банковская деятельность и так далее, там порядка десятка состава преступлений, тоже возникает возможность освободить лицо от уголовной ответственности, если ущерб, причиненный гражданину, организации или государству, полностью возмещен, а также лицо перечислило в федеральный бюджет денежное возмещение в пятикратном размере от причиненного ущерба.
Марьяна Торочешникова: Насколько я понимаю, это касается только ущерба гражданам или организациям на сумму в 3 миллиона рублей. Если вы на эту сумму ущерб причинили, то у вас есть реальный шанс откупиться от судебной системы.
Руслан Закалюжный: Это все-таки шанс откупиться от преследования.
Марьяна Торочешникова: И неплохая возможность пополнить казну Российской Федерации. Существует такое обывательское мнение, что если человек знает, что он может откупиться, ему проще и выгоднее, может быть, нарушать закон и каждый раз откупаться, чем вести законный бизнес. Согласитесь ли вы с этим мнение, Руслан?
Руслан Закалюжный: Нет, не соглашусь. Если мы говорим о предпринимателе, который попадает под уголовную ответственность, в моей практике зачастую предприниматель попадает под ответственность в результате каких-то разборок, рейдерских захватов, "наездов" правоохранительных органов. И масса возможность привлечь даже невиновного к уголовной ответственности. Фактов таких масса.
Марьяна Торочешникова: Эти поправки не оставляют шансов для этого?
Руслан Закалюжный: Так сказать нельзя, но, по крайней мере, меньше шансов будет это делать.
Марьяна Торочешникова: Алексей, вы изучали тему рейдерских захватов. После введения оправок можно ли говорить, что бизнесмены будут больше защищены от возможности рейдерских захватов, наездов, от возможности того, что кто-то придет и отберет их бизнес под надуманным предлогом?
Алексей Голощапов: Здесь надо согласиться с Русланом, потому что подобные поправки уменьшат риск незаконного использования полномочий сотрудниками правоохранительных органов, снизят риск "споров" между акционерами, когда один акционер хочет использовать административный ресурс с целью выбрасывания своего партнера из акционерного общества. Но на 100 процентов, конечно, подобные поправки не защитят. Смысл уголовного наказания заключается в том, что лицо должно быть изолировано от общества. Как мы понимаем, исправительные работы тоже предполагают отрыв от семьи, исправительные работы и так далее. По большому счету, здесь ничего не меняется, и если раньше предприниматель отбывал наказание в исправительном учреждении, теперь он будет заниматься исправительными работами.
Марьяна Торочешникова: А разве исправительные работы не могут осуществляться по основному рабочему месту человека? То есть он будет просто перечислять какую-то сумму в бюджет. Или нет?
Руслан Закалюжный: Вот я смотрю эти поправки в Уголовно-исправительный кодекс. Места отбывания исправительных работ: исправительные центры, расположенные в пределах территории субъекта Федерации, в котором проживали и были осуждены. Я так понимаю, создаются исправительные центры. То есть человек живет в специальном центре, работает, сам себя кормит и одевает. только в исключительных случаях, если у него нет такой возможности, государство ему такие возможности предоставляет.
Марьяна Торочешникова: И он свободно перемещается при этом или нет?
Руслан Закалюжный: Он должен ночевать в определенном месте, он должен отмечаться и соблюдать режим. Может покупать только установленные предметы и вещи, и при нарушении может быть судом заменено на реальное лишение свободы.
Марьяна Торочешникова: Владислав из Москвы, здравствуйте!
Слушатель: Здравствуйте! А что, теперь за клевету, оскорбления никого не будут штрафовать?
Марьяна Торочешникова: Нет, теперь, если вы посчитаете задетыми свои честь и достоинство, то вы придете в суд с иском к этому человеку и потребуете компенсации морального вреда по иску о защите чести и достоинства. Но этого человека уже в тюрьму не посадят и не оштрафуют.
Слушатель: А если у человека нет этой суммы?
Алексей Голощапов: Смысл уголовной ответственности заключается в личном характере ответственности, лицо лично своей свободой или еще чем-то отвечает за содеянное. В данном случае мы видим ситуацию, когда есть кредитор и должник, у должника ничего нет, нет имущества или оно записано на родственников, и по сути с этого человека взыскать нечего, в таком случае, конечно, возможно привлечь к ответственности личного характера. Что и было сделано. Мы говорим о гуманизации, декриминализации наказания, но полагаю, что по делам об оскорблении и клевете, а это одно из личных неимущественных прав, оно гарантировано Конституцией, это очень важное право человека, и оно подтверждено и постановлениями пленумов Европейского суда по правам человека и так далее, может возникнуть ситуация, когда лицо, распространившее заведомо ложные сведения и причинившее серьезный ущерб, реально не будет привлечено к юридической ответственности в силу отсутствия денежных средств или имущества.
Марьяна Торочешникова: А целесообразно ли в таком случае людям после вступления этих поправок в силу обращаться в Конституционный суд с просьбой рассмотреть на предмет конституционности исключение из Уголовного кодекса таких статей, например, как оскорбление и клевета?
Алексей Голощапов: Согласно Федеральному конституционному закону и Конституции, которые регулируют деятельность Конституционного суда, гражданин вправе обратиться в Конституционный суд только в том случае, если его права конкретно нарушены рассмотрением того или иного дела.
Марьяна Торочешникова: То есть нужно будет дождаться дела, когда ему не удастся отстоять свои права.
Алексей Голощапов: Да. Либо это могут сделать органы государственной власти, депутаты, президент, правительство - обратить за разъяснениями.
Руслан Закалюжный: Дело в том, что клевета и оскорбление они будут декриминализированы, однако они появляются в Кодексе об административных правонарушениях. И естественно, там есть ответственность, в том числе и виде штрафов на организации, на граждан, на должностных лиц. Мне кажется, мы немножко путаем ответственность административную и уголовную и ответственность, которая возникает в результате гражданско-правовых исков. Она никуда не денется, и человек может идти в суд и доказывать, и получать судебные решения, а дальше вопрос исполнительного производства, где и как взыскать эти деньги.
Марьяна Торочешникова: Человека просто не посадят в тюрьму. Потому что сейчас, например, за клевету максимальное наказание в УК - 3 года лишения свободы.
Алексей Голощапов: Если клевета связана с обвинением в совершении тяжкого преступления.
Марьяна Торочешникова: Да. Юрий из Кузбасса, добрый день!
Слушатель: Добрый день! Эти поправки мало что дадут. У нас парализована судебная система.
Марьяна Торочешникова: Кстати, вот в этих поправках предусмотрена ли декриминализация 319-ой статьи Уголовного кодекса, которая предполагает ответственность за оскорбление представителя власти?
Руслан Закалюжный: Декриминализации статьи 319-ой УК не происходит, но увеличивается размер штрафа, который там был.
Марьяна Торочешникова: Так это же нечестно! Меня судебная система не защищает, когда меня кто-то оскорбил, а при этом государственная машина заточена под то, чтобы привлечь меня к уголовной ответственности в случае, если я чиновника оскорблю, - это уже как-то нарушает права граждан.
Алексей Голощапов: Принцип равенства, да.
Руслан Закалюжный: Тут непонятно, клевета в отношении судьи выведена в административное русло, а оскорбление представителя власти нет.
Марьяна Торочешникова: Валерий Аркадьевич из Королева, здравствуйте!
Слушатель: Здравствуйте! Это действительно несправедливо. Я не думаю, что это Дмитрий Анатольевич сочинял эти поправки, а кто-то ему подсунул всю эту галиматью. Спасибо!
Марьяна Торочешникова: Я не соглашусь с вами, что все это галиматья. Есть вещи, которые вполне себе даже очень перспективные. Впрочем, у специалистов существует мнение, что требование возмещать ущерб вместо лишения свободы может только ухудшить положение бизнеса и частных предпринимателей, поскольку суммы возмещения могут оказаться непосильными для обвиняемых, эти вот кратные штрафы.
Алексей Голощапов: Ну, с одной стороны, замена реального отбывания наказания на штраф действительно вещь неплохая, и кроме того, ведь очень важные поправки, связанные со снятием нижнего предела по многим статьям. В нескольких десятках статей убран низший предел. Грубо говоря, если раньше было наказание от 3 до 5 лет лишения свободы, то есть суд не мог дать меньше 3 лет лишения свободы с учетом каких-то смягчающих обстоятельств, то теперь нижний предел будет убран по многим статьям, будет до 5 лет. То есть, по большому счету, суд может назначить и месяц, и два, и три.
Марьяна Торочешникова: Какой простор для коррупции!
Алексей Голощапов: Ну, это принцип дифференциации, то есть это дает возможность судам более дифференцировано относиться. Когда же мы говорим о замене реального отбывания наказания кратными штрафами, тут возникают два вопроса. Первый вопрос: не будет ли это выгодно, скажем, в каких-то убыточных субъектах федерации, не станет ли это способом пополнения бюджета? Если раньше привлекали к личной ответственности, но государство ничего не получало, то в данном случае возникнет иная ситуация. И второй момент - это реальность исполнения этого штрафа. Ну, нет у него денег - и дальше что с ним делать?
Руслан Закалюжный: В поправках написано, что в случае злостного уклонения от уплаты штрафа, назначенного в качестве основного наказания, он занимается иным наказанием, но за исключением лишения свободы.
Марьяна Торочешникова: Иное наказание - это исправительные работы?
Руслан Закалюжный: У нас есть исправительные работы, а есть принудительные работы, которые вводятся. Исправительные работы как раз могли осуществляться по месту основной работы осужденного, а принудительные - в исправительных центрах. Получается, что практически в каждую статью Уголовного кодекса введена альтернативная возможность применить принудительные работы.
Марьяна Торочешникова: В статьи, которые не связаны с тяжкими преступлениями против личности.
Алексей Голощапов: Да. Средней и небольшой тяжести преступления.
Марьяна Торочешникова: Я поясню, что средняя тяжесть - это преступления, по которым максимальное наказание не превышает 5 лет лишения свободы...
Алексей Голощапов: Да, небольшой тяжести - до 2 лет. Тяжкие - до 10. И наказание свыше 10 лет - это особо тяжкие преступления. Грубо говоря, если за преступление предусмотрено максимальное наказание до 5 лет, это преступление считается средней тяжести.
Руслан Закалюжный: Еще хочу отметить изменения, которое многие обошли вниманием. Дело в том, что с учетом обстоятельства дела суду предоставляется возможность при назначении наказания понизить на одну категорию тяжесть преступления. Это повлияет на срок, когда наступит возможность условно-досрочного освобождения. Сейчас, если преступление признано тяжким, то срок возможного УДО строго ограничен. При этом, если будет категория понижена, понижается и этот срок - уже не две третьих должно быть, а половина срока.
Алексей Голощапов: В этом есть логика. Представьте себе убийство в состоянии необходимой самообороны, когда устанавливаются все фактические обстоятельства дела, потерпевший превысил пределы, но если суд рассмотрит личность преступника, который совершал нападение, а если он рецидивист, а если он неоднократно, а если он ранее судим был за убийство, то в данном случае, если посягавшее лицо является мужчиной, а лицо, на которое было совершено нападение, девушка или ребенок, что она могла сделать, - в данном случае суд может отойти от низшего предела, и опять будет принцип разницы наказания. Если один убил другого в пьяной драке - это одна ситуация, а если человек защищался... Или вот всем известное дело, когда показывали по телевизору даже, боксер ударом убил насильника.
Марьяна Торочешникова: Да, там тоже речь шла о возможном превышении пределов допустимой обороны.
Руслан Закалюжный: Эта статья у нас совершенно не работает! Человек, который применил оружие, скорее всего, даже если в пределах обороны, будет осужден. У нас такая практика, к сожалению.
Алексей Голощапов: Абсолютно верно, но вопрос в том, ему дадут 10 лет или год. Если лицо, которое превысило пределы, характеризуется положительно, имеет семью, никаких нет правонарушений, административных штрафов, если это профессор университет вышел с травматическим пистолетом, на него напали... Естественно, если лицо, которое имеет три судимости, якобы превысило пределы, то понятно, что у суда будут к нему вопросы. В данном случае суд может и обязан вникнуть в суть этой проблемы и разобраться в произошедшем.
Марьяна Торочешникова: Другое дело, как констатируют многие практикующие российские адвокаты, судьи настолько запуганы тем, что их будут подозревать в коррупции, поэтому и оправдательные приговоры выносят редко, чтобы не сказали, что он, наверное, взял на карман. Теперь, когда нет низшего предела, им, наверное, станет еще страшнее.
Руслан Закалюжный: Я считаю, что вообще не прописан критерий, когда и при каких обстоятельствах суд должен применять, допустим, принудительные работы, исправительные, штрафы, ограничение или лишение, потому что в одной статье могут содержаться все эти виды наказаний.
Марьяна Торочешникова: Исходя из принципа разумности и справедливости, наверное, должен действовать судья, руководствуясь внутренним убеждением.
Руслан Закалюжный: Да, а на практике я даже затрудняюсь предположить, чем он будет руководствоваться.
Марьяна Торочешникова: Ну, вероятно, нужно рассчитывать, во-первых, на порядочность судей и независимость их, а во-вторых, на разъяснения, которые поступят наверняка от Пленума Верховного суда Российской Федерации после того, как уже появятся эти поправки и практика какая-то сложится.
Николай из Москвы, пожалуйста.
Слушатель: Добрый день! Эти новые поправки - гуманизация для предпринимателей, но не гуманизация для их жертв. Наш бизнес связан с уголовным миром.
Марьяна Торочешникова: Вы считаете, что эти поправки развяжут руки недобросовестным предпринимателям, которых, вы считаете, в России большинство?
Слушатель: Я считаю, что это меры по демонтажу Уголовного кодекса и по разрушению правосознания общества!
Алексей Голощапов: Хотелось бы понять прежде всего вот какой момент. Ведь у нас самих нет правосознания. Мы не идем в суд, не боремся за защиту своих прав, в том числе прав потребителей. Второе, не должно быть смягчения наказания по каким-то тяжким преступлениям, которые связаны с преступлениями против личности и так далее. Но за экономического характера преступления, может быть, не имеет смысла сажать человека в тюрьму, если он не заплатил налоги, занимается предпринимательской деятельностью без лицензии соответствующей...
Марьяна Торочешникова: Или, например, злостное уклонение от погашения кредита - зачем человека сажать, если лучше ему назначить исправительные работы, пусть он кредит отдает.
Руслан Закалюжный: Я же говорю об изменениях в статье 76 Прим., где именно это преступление - возможно освободиться вообще от уголовной ответственности, возместив причиненный ущерб и в пятикратном размере заплатив штраф.
Марьяна Торочешникова: Я думаю сейчас это в России для очень многих актуально, потому что когда начался кредитный бум, и банки вели себя не слишком добросовестно, не разъясняя, сколько человек должен будет заплатить, и многие влезли в эту кредитную кабалу и не знают, как с ней справиться, и сейчас их начали пытаться привлекать к уголовной ответственности. И у людей появится возможность реально освободить от этой кабалы.
Валентина Ивановна из Москвы, пожалуйста.
Слушатель: Здравствуйте! У нас любой суд на стороне денег. И все безденежные у нас виноваты во всем. И так и будет!
Алексей Голощапов: А вас оскорбили - вы в суд! 100 тысяч рублей один раз, второй раз, заработаете.
Марьяна Торочешникова: На самом деле, такое мнение достаточно распространено по поводу этих поправок. Речь идет о том, что фактически легализуется положение, когда у кого больше денег, тот и прав. Хотя по ряду принципиальных статей, которые граждан волнуют, будут наказания, но не связанные с реальным лишением свободы.
Алексей Голощапов: На эту ситуацию можно и с другой точки зрения посмотреть. Если раньше лицо, виновное, допустим, в экономическом преступлении, тратило деньги на коррупцию, на подкуп судей, следователей и так далее с целью избежать наказания, оно легально может эти деньги отдать в доход государства, не боясь ничего абсолютно, и точно так же освободиться от ответственности.
Руслан Закалюжный: Не говоря о том, что защищается и потерпевший, потому что он гарантировано получает возмещение ущерба.
Марьяна Торочешникова: Ефим из Москвы, здравствуйте!
Слушатель: Добрый день! Вы говорите, чтобы люди обращались в суд. Так они просто боятся это делать!
Алексей Голощапов: Ну, так и мы будем дальше бояться всю жизнь! И никакого правосознания не возникнет, если все всегда будут бояться. Мы боимся написать жалобу на сотрудника милиции, мы боимся в суд обратиться в связи с нарушениями наших прав. Все боятся, поэтому нет правовой культуры. Все жалуются на коррупцию, беспредел, отсутствие законности в правоохранительных органах, потому что мы, сами граждане, не пытаемся защищать свои права. Мы все ждем, что за нас это сделают журналист, адвокат, телевидение и так далее.
Марьяна Торочешникова: Но ведь это действительно страшному обычному человеку бывает - пожаловаться на сотрудника правоохранительных органов, например, потому что он знает, что случись чего, он попадет в жернова судебной машины, из которых трудно выбраться.
Руслан Закалюжный: Гражданин чувствует себя незащищенным. И основная беда, как это ни банально, что суд не является независимым у нас. Отсюда вытекает целая масса проблем.
Марьяна Торочешникова: Российские производители говорят, что идут какие-то невероятные поставки товаров из Китая, это подрывает экономику, нигде это никак не декларируется. А сейчас не приведет ли все это к тому, что реально положение производителей российских ухудшится?
Руслан Закалюжный: 188-я статья вроде бы убирается, но при этом статья 194-я УК "Уклонение от уплаты таможенных платежей, она остается. И фактически все предыдущие преступления о контрабанде были как раз направлены в большей степени на уклонение от уплаты таможенных платежей. Поэтому то, что сейчас мы приводим законодательство ближе к общемировым нормам и убираем из разряда контрабанды те вещи, которые фактически не являются контрабандой, в разряд административных правонарушений, это очень правильно и положительно, я думаю, будет влиять.
Марьяна Торочешникова: На волнах Радио Свобода прозвучала передача "Человек имеет право". Со мной в студии сегодня были партнер адвокатского бюро "Коблев и партнеры" Руслан Закалюжный и эксперт Независимого экспертно-правового совета Алексей Голощапов.
В студии Радио Свобода - партнер адвокатского бюро "Коблев и партнеры" Руслан Закалюжный и эксперт Независимого экспертно-правового совета Алексей Голощапов.
Сразу поясню для слушателей, что Руслан Закалюжный - практикующий адвокат и чаще всего практикует как адвокат в уголовном процессе, а Алексей Голощапов - специалист как раз в области как раз гражданского судопроизводства. И здесь мнение цивилиста будет тоже довольно любопытно, поскольку часть статей, которые еще существуют в Уголовном кодексе, скоро оттуда будут исключены, и люди пойдут решать свои проблемы, возникающие, например, в связи с оскорблениями и клеветой, в суды общей юрисдикции. Как это будет происходить и кому от этого станет лучше - мы поговорим сегодня.
Но сначала расскажу, что есть в этом огромном пакете поправок. Теперь не будет считаться уголовным преступлением такие деяния, как клевета и оскорбления. Кроме всего прочего, президент предлагает назначать кратные штрафы, а не реальные сроки лишения свободы за совершение ряда экономических преступлений. И предлагает изменить текст ряда статей Уголовного кодекса. Ну, вот, например, сейчас существует такая статья, как контрабанда, а ее предполагается признать утратившей силу, поскольку применение этой статьи называют очень коррупционным, и просто внести новую редакцию, в которой будет предусматриваться ответственность за незаконное перемещение через таможенную границу Таможенного союза либо государственную границу России предметов, изъятых из гражданского оборота или в отношении которых установлены специальные правила перемещения (взрывчатые, радиоактивные вещества, культурные ценности и прочее). То есть теоретически и здесь всем должно стать легче. Изменяется ряд статей, связанных с деятельностью коммерческих структур и предпринимателей. Так, например, облегчается, на первый взгляд, положение статьи 165-ой - причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием при отсутствии признаков хищения. Вот сейчас именно по этой статье возбуждено уголовное дело против известного блогера Алексея Навального. И еще много всяких поправок.
Поясните, пожалуйста, эти поправки реально отразятся на жизни большинства граждан Российской Федерации? Станет ли им легче от этого, появится ли у них больше шансов не пугаться того, что в любой момент их могут схватить и привлечь к уголовной ответственности по надуманное основанию?
Алексей Голощапов: С одной стороны, конечно, облегчение наказания в Уголовном законодательстве - это вещь достаточно прогрессивная и перспективная, но когда мы смотрим на эту ситуацию, мы должны, конечно, исходить из общей практики, которая происходит в правоохранительных органах и в судебной системе. С одной стороны, по большому счету, законопослушных граждан такие изменения не должны коснуться вообще, потому что если лицо живет в рамках законодательства и не совершает никаких правонарушений, уголовных преступлений, ему должно быть все равно - 25 лет лишения свободы, год или штраф. Но проблема здесь в другом, проблема заключается в том, что, как отмечают те же правозащитники, все-таки на сегодняшний день большинство судебных приговоров по уголовным делам, они имеют обвинительный характер, обвинительный уклон, как они говорят. И где-то по статистике, не помню, раньше было 5 процентов, сейчас около 1-2 процентов оправдательных приговоров. И здесь, видимо, во многом проблема заключается в том, что законодательством установлена, с одной стороны, компенсация вреда, причиненного незаконным содержанием под стражей, с другой стороны, есть статистика, с третьей стороны, если суд выносит оправдательный приговор, значит, следственные органы работают плохо у нас. И есть случаи, когда привлекают невиновных лиц, но стараются им по минимуму дать какой-то срок.
Марьяна Торочешникова: То есть вы считаете, что эти поправки никак не отразятся на судебной практике, и учитывая такой низкий процент оправдательных приговоров в России, сейчас пытаются законодательно внести изменения в УК, чтобы людей не привлекали?
Алексей Голощапов: Тут надо учитывать два момента. Первое, эту проблему надо решать комплексно, то есть изменять саму процедуру уголовного судопроизводства и привлечения людей к уголовной ответственности. На сегодняшний день суды рассматривают дела формально. Если есть состав преступления, если человек виновен, ему выносится приговор и так далее. Не введен состав присяжных по другим делам, кроме тяжких преступлений.
Марьяна Торочешникова: Их компетенция, наоборот, сужена.
Алексей Голощапов: Да, их компетенция сужена. Наверное, это первый шаг, который, может быть, ведет в дальнейшем к либерализации Уголовного законодательства, но проблему нужно решать комплексно и менять самую систему судопроизводства.
Марьяна Торочешникова: Если вспомнить, это уже третий пакет поправок, которые должны либерализовать Уголовное законодательство в России. Руслан, а вы как считаете, в этом есть какой-то толк?
Руслан Закалюжный: Я надеюсь, что с введение этих поправок легче будет моим потенциальным клиентам. Это впервые такой огромный - более 180 страниц - блок серьезных поправок в Уголовный, Уголовно-процессуальный кодексы, и в Уголовно-исполнительный кодекс, и в кодекс об административных правонарушениях. Тут целую массу изменений предлагается внести. Во-первых, после принятия этих правок обвиняемый, подозреваемый и осужденный может избежать реального лишения свободы, потому что практически во все статьи Уголовного кодекса добавляются принудительные работы - новый вид наказания. Кроме того, вводится статья 76 Прим., которая позволяет освобождать от уголовной ответственности по делам экономической направленности, там две такие части вводятся. По преступлениям, связанным с уклонением от уплаты налогов: если впервые лицо совершило такое преступление, и ущерб возмещен, лицо вообще освобождается от уголовной ответственности. И вторая часть касается целого ряда экономических преступлений - незаконное предпринимательство, банковская деятельность и так далее, там порядка десятка состава преступлений, тоже возникает возможность освободить лицо от уголовной ответственности, если ущерб, причиненный гражданину, организации или государству, полностью возмещен, а также лицо перечислило в федеральный бюджет денежное возмещение в пятикратном размере от причиненного ущерба.
Марьяна Торочешникова: Насколько я понимаю, это касается только ущерба гражданам или организациям на сумму в 3 миллиона рублей. Если вы на эту сумму ущерб причинили, то у вас есть реальный шанс откупиться от судебной системы.
Руслан Закалюжный: Это все-таки шанс откупиться от преследования.
Марьяна Торочешникова: И неплохая возможность пополнить казну Российской Федерации. Существует такое обывательское мнение, что если человек знает, что он может откупиться, ему проще и выгоднее, может быть, нарушать закон и каждый раз откупаться, чем вести законный бизнес. Согласитесь ли вы с этим мнение, Руслан?
Руслан Закалюжный: Нет, не соглашусь. Если мы говорим о предпринимателе, который попадает под уголовную ответственность, в моей практике зачастую предприниматель попадает под ответственность в результате каких-то разборок, рейдерских захватов, "наездов" правоохранительных органов. И масса возможность привлечь даже невиновного к уголовной ответственности. Фактов таких масса.
Марьяна Торочешникова: Эти поправки не оставляют шансов для этого?
Руслан Закалюжный: Так сказать нельзя, но, по крайней мере, меньше шансов будет это делать.
Марьяна Торочешникова: Алексей, вы изучали тему рейдерских захватов. После введения оправок можно ли говорить, что бизнесмены будут больше защищены от возможности рейдерских захватов, наездов, от возможности того, что кто-то придет и отберет их бизнес под надуманным предлогом?
Алексей Голощапов: Здесь надо согласиться с Русланом, потому что подобные поправки уменьшат риск незаконного использования полномочий сотрудниками правоохранительных органов, снизят риск "споров" между акционерами, когда один акционер хочет использовать административный ресурс с целью выбрасывания своего партнера из акционерного общества. Но на 100 процентов, конечно, подобные поправки не защитят. Смысл уголовного наказания заключается в том, что лицо должно быть изолировано от общества. Как мы понимаем, исправительные работы тоже предполагают отрыв от семьи, исправительные работы и так далее. По большому счету, здесь ничего не меняется, и если раньше предприниматель отбывал наказание в исправительном учреждении, теперь он будет заниматься исправительными работами.
Марьяна Торочешникова: А разве исправительные работы не могут осуществляться по основному рабочему месту человека? То есть он будет просто перечислять какую-то сумму в бюджет. Или нет?
Руслан Закалюжный: Вот я смотрю эти поправки в Уголовно-исправительный кодекс. Места отбывания исправительных работ: исправительные центры, расположенные в пределах территории субъекта Федерации, в котором проживали и были осуждены. Я так понимаю, создаются исправительные центры. То есть человек живет в специальном центре, работает, сам себя кормит и одевает. только в исключительных случаях, если у него нет такой возможности, государство ему такие возможности предоставляет.
Марьяна Торочешникова: И он свободно перемещается при этом или нет?
Руслан Закалюжный: Он должен ночевать в определенном месте, он должен отмечаться и соблюдать режим. Может покупать только установленные предметы и вещи, и при нарушении может быть судом заменено на реальное лишение свободы.
Марьяна Торочешникова: Владислав из Москвы, здравствуйте!
Слушатель: Здравствуйте! А что, теперь за клевету, оскорбления никого не будут штрафовать?
Марьяна Торочешникова: Нет, теперь, если вы посчитаете задетыми свои честь и достоинство, то вы придете в суд с иском к этому человеку и потребуете компенсации морального вреда по иску о защите чести и достоинства. Но этого человека уже в тюрьму не посадят и не оштрафуют.
Слушатель: А если у человека нет этой суммы?
Алексей Голощапов: Смысл уголовной ответственности заключается в личном характере ответственности, лицо лично своей свободой или еще чем-то отвечает за содеянное. В данном случае мы видим ситуацию, когда есть кредитор и должник, у должника ничего нет, нет имущества или оно записано на родственников, и по сути с этого человека взыскать нечего, в таком случае, конечно, возможно привлечь к ответственности личного характера. Что и было сделано. Мы говорим о гуманизации, декриминализации наказания, но полагаю, что по делам об оскорблении и клевете, а это одно из личных неимущественных прав, оно гарантировано Конституцией, это очень важное право человека, и оно подтверждено и постановлениями пленумов Европейского суда по правам человека и так далее, может возникнуть ситуация, когда лицо, распространившее заведомо ложные сведения и причинившее серьезный ущерб, реально не будет привлечено к юридической ответственности в силу отсутствия денежных средств или имущества.
Марьяна Торочешникова: А целесообразно ли в таком случае людям после вступления этих поправок в силу обращаться в Конституционный суд с просьбой рассмотреть на предмет конституционности исключение из Уголовного кодекса таких статей, например, как оскорбление и клевета?
Алексей Голощапов: Согласно Федеральному конституционному закону и Конституции, которые регулируют деятельность Конституционного суда, гражданин вправе обратиться в Конституционный суд только в том случае, если его права конкретно нарушены рассмотрением того или иного дела.
Марьяна Торочешникова: То есть нужно будет дождаться дела, когда ему не удастся отстоять свои права.
Алексей Голощапов: Да. Либо это могут сделать органы государственной власти, депутаты, президент, правительство - обратить за разъяснениями.
Руслан Закалюжный: Дело в том, что клевета и оскорбление они будут декриминализированы, однако они появляются в Кодексе об административных правонарушениях. И естественно, там есть ответственность, в том числе и виде штрафов на организации, на граждан, на должностных лиц. Мне кажется, мы немножко путаем ответственность административную и уголовную и ответственность, которая возникает в результате гражданско-правовых исков. Она никуда не денется, и человек может идти в суд и доказывать, и получать судебные решения, а дальше вопрос исполнительного производства, где и как взыскать эти деньги.
Марьяна Торочешникова: Человека просто не посадят в тюрьму. Потому что сейчас, например, за клевету максимальное наказание в УК - 3 года лишения свободы.
Алексей Голощапов: Если клевета связана с обвинением в совершении тяжкого преступления.
Марьяна Торочешникова: Да. Юрий из Кузбасса, добрый день!
Слушатель: Добрый день! Эти поправки мало что дадут. У нас парализована судебная система.
Марьяна Торочешникова: Кстати, вот в этих поправках предусмотрена ли декриминализация 319-ой статьи Уголовного кодекса, которая предполагает ответственность за оскорбление представителя власти?
Руслан Закалюжный: Декриминализации статьи 319-ой УК не происходит, но увеличивается размер штрафа, который там был.
Марьяна Торочешникова: Так это же нечестно! Меня судебная система не защищает, когда меня кто-то оскорбил, а при этом государственная машина заточена под то, чтобы привлечь меня к уголовной ответственности в случае, если я чиновника оскорблю, - это уже как-то нарушает права граждан.
Алексей Голощапов: Принцип равенства, да.
Руслан Закалюжный: Тут непонятно, клевета в отношении судьи выведена в административное русло, а оскорбление представителя власти нет.
Марьяна Торочешникова: Валерий Аркадьевич из Королева, здравствуйте!
Слушатель: Здравствуйте! Это действительно несправедливо. Я не думаю, что это Дмитрий Анатольевич сочинял эти поправки, а кто-то ему подсунул всю эту галиматью. Спасибо!
Марьяна Торочешникова: Я не соглашусь с вами, что все это галиматья. Есть вещи, которые вполне себе даже очень перспективные. Впрочем, у специалистов существует мнение, что требование возмещать ущерб вместо лишения свободы может только ухудшить положение бизнеса и частных предпринимателей, поскольку суммы возмещения могут оказаться непосильными для обвиняемых, эти вот кратные штрафы.
Алексей Голощапов: Ну, с одной стороны, замена реального отбывания наказания на штраф действительно вещь неплохая, и кроме того, ведь очень важные поправки, связанные со снятием нижнего предела по многим статьям. В нескольких десятках статей убран низший предел. Грубо говоря, если раньше было наказание от 3 до 5 лет лишения свободы, то есть суд не мог дать меньше 3 лет лишения свободы с учетом каких-то смягчающих обстоятельств, то теперь нижний предел будет убран по многим статьям, будет до 5 лет. То есть, по большому счету, суд может назначить и месяц, и два, и три.
Марьяна Торочешникова: Какой простор для коррупции!
Алексей Голощапов: Ну, это принцип дифференциации, то есть это дает возможность судам более дифференцировано относиться. Когда же мы говорим о замене реального отбывания наказания кратными штрафами, тут возникают два вопроса. Первый вопрос: не будет ли это выгодно, скажем, в каких-то убыточных субъектах федерации, не станет ли это способом пополнения бюджета? Если раньше привлекали к личной ответственности, но государство ничего не получало, то в данном случае возникнет иная ситуация. И второй момент - это реальность исполнения этого штрафа. Ну, нет у него денег - и дальше что с ним делать?
Руслан Закалюжный: В поправках написано, что в случае злостного уклонения от уплаты штрафа, назначенного в качестве основного наказания, он занимается иным наказанием, но за исключением лишения свободы.
Марьяна Торочешникова: Иное наказание - это исправительные работы?
Руслан Закалюжный: У нас есть исправительные работы, а есть принудительные работы, которые вводятся. Исправительные работы как раз могли осуществляться по месту основной работы осужденного, а принудительные - в исправительных центрах. Получается, что практически в каждую статью Уголовного кодекса введена альтернативная возможность применить принудительные работы.
Марьяна Торочешникова: В статьи, которые не связаны с тяжкими преступлениями против личности.
Алексей Голощапов: Да. Средней и небольшой тяжести преступления.
Марьяна Торочешникова: Я поясню, что средняя тяжесть - это преступления, по которым максимальное наказание не превышает 5 лет лишения свободы...
Алексей Голощапов: Да, небольшой тяжести - до 2 лет. Тяжкие - до 10. И наказание свыше 10 лет - это особо тяжкие преступления. Грубо говоря, если за преступление предусмотрено максимальное наказание до 5 лет, это преступление считается средней тяжести.
Руслан Закалюжный: Еще хочу отметить изменения, которое многие обошли вниманием. Дело в том, что с учетом обстоятельства дела суду предоставляется возможность при назначении наказания понизить на одну категорию тяжесть преступления. Это повлияет на срок, когда наступит возможность условно-досрочного освобождения. Сейчас, если преступление признано тяжким, то срок возможного УДО строго ограничен. При этом, если будет категория понижена, понижается и этот срок - уже не две третьих должно быть, а половина срока.
Алексей Голощапов: В этом есть логика. Представьте себе убийство в состоянии необходимой самообороны, когда устанавливаются все фактические обстоятельства дела, потерпевший превысил пределы, но если суд рассмотрит личность преступника, который совершал нападение, а если он рецидивист, а если он неоднократно, а если он ранее судим был за убийство, то в данном случае, если посягавшее лицо является мужчиной, а лицо, на которое было совершено нападение, девушка или ребенок, что она могла сделать, - в данном случае суд может отойти от низшего предела, и опять будет принцип разницы наказания. Если один убил другого в пьяной драке - это одна ситуация, а если человек защищался... Или вот всем известное дело, когда показывали по телевизору даже, боксер ударом убил насильника.
Марьяна Торочешникова: Да, там тоже речь шла о возможном превышении пределов допустимой обороны.
Руслан Закалюжный: Эта статья у нас совершенно не работает! Человек, который применил оружие, скорее всего, даже если в пределах обороны, будет осужден. У нас такая практика, к сожалению.
Алексей Голощапов: Абсолютно верно, но вопрос в том, ему дадут 10 лет или год. Если лицо, которое превысило пределы, характеризуется положительно, имеет семью, никаких нет правонарушений, административных штрафов, если это профессор университет вышел с травматическим пистолетом, на него напали... Естественно, если лицо, которое имеет три судимости, якобы превысило пределы, то понятно, что у суда будут к нему вопросы. В данном случае суд может и обязан вникнуть в суть этой проблемы и разобраться в произошедшем.
Марьяна Торочешникова: Другое дело, как констатируют многие практикующие российские адвокаты, судьи настолько запуганы тем, что их будут подозревать в коррупции, поэтому и оправдательные приговоры выносят редко, чтобы не сказали, что он, наверное, взял на карман. Теперь, когда нет низшего предела, им, наверное, станет еще страшнее.
Руслан Закалюжный: Я считаю, что вообще не прописан критерий, когда и при каких обстоятельствах суд должен применять, допустим, принудительные работы, исправительные, штрафы, ограничение или лишение, потому что в одной статье могут содержаться все эти виды наказаний.
Марьяна Торочешникова: Исходя из принципа разумности и справедливости, наверное, должен действовать судья, руководствуясь внутренним убеждением.
Руслан Закалюжный: Да, а на практике я даже затрудняюсь предположить, чем он будет руководствоваться.
Марьяна Торочешникова: Ну, вероятно, нужно рассчитывать, во-первых, на порядочность судей и независимость их, а во-вторых, на разъяснения, которые поступят наверняка от Пленума Верховного суда Российской Федерации после того, как уже появятся эти поправки и практика какая-то сложится.
Николай из Москвы, пожалуйста.
Слушатель: Добрый день! Эти новые поправки - гуманизация для предпринимателей, но не гуманизация для их жертв. Наш бизнес связан с уголовным миром.
Марьяна Торочешникова: Вы считаете, что эти поправки развяжут руки недобросовестным предпринимателям, которых, вы считаете, в России большинство?
Слушатель: Я считаю, что это меры по демонтажу Уголовного кодекса и по разрушению правосознания общества!
Алексей Голощапов: Хотелось бы понять прежде всего вот какой момент. Ведь у нас самих нет правосознания. Мы не идем в суд, не боремся за защиту своих прав, в том числе прав потребителей. Второе, не должно быть смягчения наказания по каким-то тяжким преступлениям, которые связаны с преступлениями против личности и так далее. Но за экономического характера преступления, может быть, не имеет смысла сажать человека в тюрьму, если он не заплатил налоги, занимается предпринимательской деятельностью без лицензии соответствующей...
Марьяна Торочешникова: Или, например, злостное уклонение от погашения кредита - зачем человека сажать, если лучше ему назначить исправительные работы, пусть он кредит отдает.
Руслан Закалюжный: Я же говорю об изменениях в статье 76 Прим., где именно это преступление - возможно освободиться вообще от уголовной ответственности, возместив причиненный ущерб и в пятикратном размере заплатив штраф.
Марьяна Торочешникова: Я думаю сейчас это в России для очень многих актуально, потому что когда начался кредитный бум, и банки вели себя не слишком добросовестно, не разъясняя, сколько человек должен будет заплатить, и многие влезли в эту кредитную кабалу и не знают, как с ней справиться, и сейчас их начали пытаться привлекать к уголовной ответственности. И у людей появится возможность реально освободить от этой кабалы.
Валентина Ивановна из Москвы, пожалуйста.
Слушатель: Здравствуйте! У нас любой суд на стороне денег. И все безденежные у нас виноваты во всем. И так и будет!
Алексей Голощапов: А вас оскорбили - вы в суд! 100 тысяч рублей один раз, второй раз, заработаете.
Марьяна Торочешникова: На самом деле, такое мнение достаточно распространено по поводу этих поправок. Речь идет о том, что фактически легализуется положение, когда у кого больше денег, тот и прав. Хотя по ряду принципиальных статей, которые граждан волнуют, будут наказания, но не связанные с реальным лишением свободы.
Алексей Голощапов: На эту ситуацию можно и с другой точки зрения посмотреть. Если раньше лицо, виновное, допустим, в экономическом преступлении, тратило деньги на коррупцию, на подкуп судей, следователей и так далее с целью избежать наказания, оно легально может эти деньги отдать в доход государства, не боясь ничего абсолютно, и точно так же освободиться от ответственности.
Руслан Закалюжный: Не говоря о том, что защищается и потерпевший, потому что он гарантировано получает возмещение ущерба.
Марьяна Торочешникова: Ефим из Москвы, здравствуйте!
Слушатель: Добрый день! Вы говорите, чтобы люди обращались в суд. Так они просто боятся это делать!
Алексей Голощапов: Ну, так и мы будем дальше бояться всю жизнь! И никакого правосознания не возникнет, если все всегда будут бояться. Мы боимся написать жалобу на сотрудника милиции, мы боимся в суд обратиться в связи с нарушениями наших прав. Все боятся, поэтому нет правовой культуры. Все жалуются на коррупцию, беспредел, отсутствие законности в правоохранительных органах, потому что мы, сами граждане, не пытаемся защищать свои права. Мы все ждем, что за нас это сделают журналист, адвокат, телевидение и так далее.
Марьяна Торочешникова: Но ведь это действительно страшному обычному человеку бывает - пожаловаться на сотрудника правоохранительных органов, например, потому что он знает, что случись чего, он попадет в жернова судебной машины, из которых трудно выбраться.
Руслан Закалюжный: Гражданин чувствует себя незащищенным. И основная беда, как это ни банально, что суд не является независимым у нас. Отсюда вытекает целая масса проблем.
Марьяна Торочешникова: Российские производители говорят, что идут какие-то невероятные поставки товаров из Китая, это подрывает экономику, нигде это никак не декларируется. А сейчас не приведет ли все это к тому, что реально положение производителей российских ухудшится?
Руслан Закалюжный: 188-я статья вроде бы убирается, но при этом статья 194-я УК "Уклонение от уплаты таможенных платежей, она остается. И фактически все предыдущие преступления о контрабанде были как раз направлены в большей степени на уклонение от уплаты таможенных платежей. Поэтому то, что сейчас мы приводим законодательство ближе к общемировым нормам и убираем из разряда контрабанды те вещи, которые фактически не являются контрабандой, в разряд административных правонарушений, это очень правильно и положительно, я думаю, будет влиять.
Марьяна Торочешникова: На волнах Радио Свобода прозвучала передача "Человек имеет право". Со мной в студии сегодня были партнер адвокатского бюро "Коблев и партнеры" Руслан Закалюжный и эксперт Независимого экспертно-правового совета Алексей Голощапов.
