Марина Тимашева: А теперь Илья Смирнов тихо и конспиративно доложит оперативную информацию по книге Виктора Усова ''Советская разведка в Китае в 20-е годы ХХ века''
Илья Смирнов: Я бы даже уточнил: три советские разведки.
Марина Тимашева: Вы имеете в виду: ЧК, военная разведка… А третья какая?
Илья Смирнов: Читаю. ''Многие из лучших советских разведчиков начинали свою деятельность в структурах Коминтерна'' (35). И распределение ролей было такое: ''представитель ЧК-ОГПУ обычно получал должность второго секретаря, представитель военной разведки – военного атташе, а представитель Коминтерна – референта бюро печати'' (61). Что касается места действия, то вот точные и в чем-то даже пророческие слова Якова Христофоровича Давтяна, резидента в Пекине: ''здесь узел мировой политики и ахиллесова пята не только мирового империализма, но и наша'' (95)
А дальше - очередное предложения драматургам и сценаристам изучать реальную историю, и брать сюжеты оттуда, а не из бесконечных блужданий по закоулкам собственного подсознания
Можно открывать на любой странице. Хотите – про Вашего где-то отчасти коллегу по служенью Мельпомене? ''В 1927 году в Шанхае осел некий мистер ''Евгений Пик''… с десятком вымышленных имен: Кожевников, Хованский, Хованс, Клюге, Петров'' - причем ''Хованский'' его сценический псевдоним, он актер по образованию. Параллельно закончил школу ГПУ, был послан в Туркестан, потом на румынскую границу, потом в Китай. Где выкрал у своего начальника Бородина Михаила Марковича – главного политического советника Сунь Ятсена – секретные документы и продал их французскому консулу. Естественно, его собственная мотивировка была сугубо идейная: пострадал от большевиков. И действительно, после кражи документов, пострадал: ''был встречен двумя вооруженными китайцами… бросился бежать в сад, но был ранен китайским мечом в голову. В саду ему удалось добраться до каменной стены и из последних сил перелезть через нее на улицу. На его вопли о помощи отозвались проезжавшие мимо иностранцы'' (189). Затем работал в английской контрразведке, ''его фигура с головой, прикрытой татарской тюбетейкой, чтобы скрыть шрам, и лицо с лисьим выражением в глазах, стали хорошо знакомы русским театралам'' (189). В 1928 году ''нашел богатого китайца, который собрался открыть игорный притон''. ''Выдал себя за начальника уголовного отдела Шанхайской полиции'', а своего подельника за служащего американского консульства, получил 15 тысяч долларов и сбежал в Мукден. Потом, выдавая себя уже за немецкого офицера, получил деньги за поставку контрабандного оружия. Занимался также шантажом. Шантажировал материалами гомосексуального характера члена американского консульского суда, ''шантаж Кожевникова привел последнего к самоубийству'' (191). В дальнейшем работал на японскую разведку и на гестапо (356).
Или такой боевик.
В феврале 27 года белогвардейцы и солдаты (или, если хотите, пираты) ''генералиссимуса'' Чжан Цзолиня (который начинал карьеру в шайке бандитов-хунхузов) захватили советский пароход ''Память Ленина'', всю его команду и пассажиров, в том числе жену вышеупомянутого советника Бородина, фактически в заложницы, чтобы шантажировать мужа. Для придания этой операции легитимности Фаину Бородину отдали под суд в Пекине, но – чудо! – судья Хо Чун быстро вынес оправдательный приговор и тут же сам бежал вместе с подсудимой, которую потом искали по всему Северному Китаю, объявив награду в 30 тысяч долларов (274). Дальше газеты разных стран публиковали информацию, что она якобы уже в России, и даже интервью с ней по этому поводу, а она пряталась все в том же Пекине под видом монахини (276).
И так далее. Кстати, Чжан Цзолинь после вышеописанного инцидента прожил недолго (349), а кто его устранил, японская разведка или все-таки российская – до сих пор не понятно.
Или вот ударный ''Красный отряд'' китайских коммунистов - на велосипедах с фальшивыми номерами. ''Велосипеды служили самым удобным и маневренным средством передвижения в Шанхае'' (201).
А вы знаете, зачем Коминтерну кожа? Обычная, из которой ботинки шьют. Вот в Совнаркоме тоже не понимали. Ответ: ''Уважаемая товарищ Стасова! Кожа нам нужна для подметок, в которые мы будем зашивать ценности, главным образом, бриллианты… Очень прошу Вас сделать соответствующую надпись на нашей бумаге…'' (41) Заметьте, что проблемы возникли с кожей, не с бриллиантами.
Среди героев книги: Чжоу Эньлай (195), Хо Шимин, Блюхер Василий Константинович (120), Рихард Зорге (204), писательница Зоя Ивановна Воскресенская (350). Или, например, колчаковский генерал Павел Па́влович Иванов-Ринов и руководитель эсэровских боевиков Григорий Иванович Семенов (357) – да, тот самый, который организовывал покушение на Ленина, а вот что было с ним потом, никакой Дюма не додумался бы, а додумался, так сказали бы: выдумки. В общем, не источник вдохновения, а целая долина гейзеров.
Марина Тимашева: Всё-таки, чтобы снять хороший фильм, недостаточно занимательного сюжета.
Илья Смирнов: Нужно еще, чтобы в голове у того, кто снимает, не было разрухи. Не случайно современные вариации на тему Исаева -Штирлица или ''Места встречи'' получились такими бледными и безжизненными.
Марина Тимашева: В этой связи, позвольте уточнить, каких взглядов придерживается автор монографии и с каких позиций излагает свои авантюрные сюжеты?
Илья Смирнов: Позиция Виктора Николаевича Усова, насколько я могу судить, взвешенная. Не апологетическая по отношению к ''своим'' - к тем, которые, по известному определению, разведчики, в отличие от чужих, которые шпионы. Про советскую политическую доктрину 20-х годов сказано так: она была ''основана на целом комплексе противоречивых и утопических идей'' (30), ''жесткий курс на откровенное революционное насилие'' (31) представляется автору неразумным и аморальным, приведены критические отзывы на сей предмет Петра Алексеевича Кропоткина и Розы Люксембург, также без восторга исследователь отмечает со стороны РКП(б) и Коминтерна ''весьма бесцеремонное… отношение к государственным границам'' (29). Впрочем, здесь я бы заступился: никакого особого уважения к границам и суверенитетам не было и с противоположной стороны, капиталистической, в книге полным-полно соответствующих примеров. Не заметно этого уважения и до сих пор. Ну, а в финале монографии - резкое осуждение ''мясорубки сталинских репрессий''.
Марина Тимашева: Ведь 1937 год находится за хронологическими рамками исследования. Или я как-то неверно прочитала?
Илья Смирнов: Ответ очевидный. Достаточно посмотреть биографические справки. ''Большинство разведчиков погибло не от рук противника'' (312). Не хочу очередной раз заводится на эту тему, могу только повторить слова В.Т. Шаламова о Сталине . Любое сколько-нибудь добросовестное исследование, про полярников, про разведчиков, про биологов, независимо даже от воли исследователя, самими фактами подводит именно к такой оценке. А Виктор Николаевич Усов очередной раз напоминает, что 20-е годы и ''большой террор'' - принципиально разные эпохи. Положительные герои книги – это советские дипломаты, военные советники, разведчики (см. 113, 225,339 и др.) Хотя о некоторых белоэмигрантах он тоже отзывается с большим уважением, например, об управляющем КВЖД Борисе Васильевиче Остроумове (120). Но, в общем и целом показано, во что вырождалось белое движение:
''7 ноября 1927 г. белогвардейцы при полном попустительстве местных властей совершили погромный налет на советское генконсульство в Шанхае. Разъяренная толпа, только что прослушавшая молебен ''по убиенным членам семьи Романовых'', ломилась в двери, собираясь уничтожить всех находившихся в нем женщин и детей''. Дальше описывается, как двери все-таки выбили, как отстреливались сотрудники, как тушили пожар, и только после того, как стало ясно, что атака отбита, появилась английская полиция (294).
По сути, люди, преподносимые в современных учебниках как ''патриоты'', готовы были сотрудничать с кем угодно, лишь бы против собственной страны (331 и др.) Вплоть до того, что в армии вышеупомянутого милитариста Чжан Цзолиня состояла целая бригада наемников белоэмигрантов во главе с генералом К.П. Нечаевым (93).
Кстати, поясняю, что ''милитарист'' - это не обидная кличка, а термин. Военный предводитель, захвативший власть. Как его еще назвать? В истории Китая есть даже такое понятие: ''эра милитаристов''.
Марина Тимашева: Тогда у меня к Вам еще один вопрос: почему дипломатов в Шанхае охраняла (то есть не охраняла) английская полиция?
Илья Смирнов: Вот здесь мы и подходим к главному: к обстоятельствам времени и места. Что представлял собой Китай. После свержения Маньчжурской династии – смотри ''Последний император'' Б. Бертолуччи – страна распалась, где-то правили самостийные генералы, особо ценные куски территории контролировали иностранные державы (это так называемые Сеттльменты (163). Отсюда и чужая полиция. Например, ''на французской концессии был арестован Генеральный секретарь ЦК КПК Сян Чжунфа'' (205), французская полиция передала его китайским коллегам, а те быстренько расстреляли. Или. ''Японское командование установило довольно тесный контакт с отрядами хунхузов, снабжая их оружием, обмундированием и деньгами… Перед хунхузами была поставлена задача взрывать железнодорожные мосты, разрушать полотно, … нападать на мирных граждан'' (131)
Стремление к восстановлению страны возглавила партия Гоминьдан во главе с доктором Сунь Ятсеном. Ее часто называют ''националистической'', но это были поначалу очень специфические националисты, даже просились в Коминтерн (265). СССР оказался для них естественным союзником. Тут можно, конечно, сказать, что союзник тоже имел свою корысть. Ведь возрождение Китая неизбежно принимало антиимпериалистический характер. Но объективно советские интересы тогда совпали с интересами китайского народа, вполне законными и морально оправданными. Когда в Китае погиб комкор П.А. Павлов, Сунь Ятсен писал: ''глубоко горюю о потере генерала Павлова, который является первой жертвой России ради Китая в его борьбе за свободу'' (218). Но потом на первую роль выдвигается ''один из приличных членов партии Гоминьдан, старый друг доктора (Сунь Ятсена) и ему наиболее преданный генерал Чан Кайши'' (226). Так опрометчиво его аттестовал Блюхер. Потому что под руководством Чан Кайши Гоминьдан резко поворачивает вправо, именно что к консервативному национализму. Но вот парадокс: националистам, которые всячески демонстрировали преданность вековым самобытным устоям, восстановить Китай как великую державу не удалось. Эта историческая миссия выпала людям, которые выступали под интернациональными знаменами. Сначала вместе и даже в составе Гоминьдана, потом против него.
Марина Тимашева: Листая книгу, я вижу замечательную фотографию: ''Дом, где проходил У1 съезд КПК. Село Первомайское Московской области'' (160)
Илья Смирнов: Домик, прямо скажем, не в лучшем состоянии.
По контрасту. Недавно самый большой народ на планете отмечал 90-летие самой большой партии в мире, ознаменовав это открытием очередного чуда света, самого длинного в мире морского моста О событии, годовщина которого стала в Китае праздником, тоже рассказывается в книге: в Шанхае собрались ''12 делегатов, представлявших 53 человека, называвших себя коммунистами'' (173). А также голландец Хендрикус Сневлит, он же Маринг, и советский представитель Никольский, он же Владимир Абрамович Нейман. Естественно, речь не о том, что Россия родина слонов, а также панд и драконов. Как отмечал известный специалист по китайской экономике Александр Игоревич Салицкий, '' китайская модель по своей генетике – сборная, синтетическая. Китай перенял опыт других стран, в целом хорошо приложил его к своим условиям''.
Но кое-какой вклад северные соседи, конечно, внесли. Хотя это уже не детектив, а другой жанр.
Марина Тимашева: Эпический, что ли?
Илья Смирнов: Вам, как искусствоведу, видней. А я в заключение, как водится, пожалуюсь на невидимую руку редактора. Издательство называется ''Дом Конфуция'' (что, согласитесь, располагает к тщательной отделке), ''издание исправленное и дополненное''. К сожалению, не дополненное вводной главой, где разъяснялись бы особенности политической ситуации в Китае, и было бы показано на карте, где есть что. И далее к композиции книги тоже есть вопросы. Региональная структура: ''Резидентура в Харбине'', ''Резидентура в Шанхае'' и так далее, хороша для отчёта, но простому читателю, вроде меня, была бы удобнее хронологическая последовательность. Очень интересные биографические справки, но непонятно, почему некоторые из них включены в основной текст, а другие вынесены в примечания, почему одних героев именуют уважительно по имени – отчеству, а от других только инициалы. Все это нетрудно было привести в единообразие, но никто не озаботился.
