Преступление на литовско-белорусском пограничном пункте Мядининкай, совершенное в ночь на 31 июля 1991 года в современной истории Литвы является одним из самых коварных и жестоких: семеро литовских пограничников и таможенников были в упор расстреляны, один их коллег чудом уцелел, но остался инвалидом.
С расследованием убийства связаны фамилии 20 человек – это тогдашние советские омоновцы: местные вильнюсские и также приехавшие из соседней Риги. Отряд возглавлял Чеслав Млынник. Литовская сторона по этому делу направила в Россию в общей сложности несколько десятков документов с просьбой о правовом сотрудничестве, но ответа не поступило.
Депутат Европарламента Витаутас Ландсбергис в этой связи сказал: "Литва должна добиваться справедливости в этом деле, не опуская рук, если мы как государство обладаем самоуважением".
Многие в Литве, в том числе единственный оставшийся в живых после той кровавой ночи Томас Щярнас, разочарованы тем, что за столько лет делу не был дан ход:
– Когда идет речь о России, такие преступления рассматриваются вяло. А Литва – очень маленькая… Но ведь то, что случилось в Мядининкай, – не просто криминал, не просто случайность, это была хорошо спланированная военная акция. Когда ночью в упор расстреляли не сопротивляющихся людей, залив пограничный вагончик кровью… Это военное преступление. Забыть такое невозможно! Добиться в этом деле справедливости нам особенно важно.
Нынче 49-летний Томас, передвигающийся на инвалидной коляске, является священнослужителем евангелистской церкви в Литве. Что чувствует человек, оставшийся единственным живым свидетелем кровавого преступления?
– Я чувствую все – и благодарение, что Бог мне оставил жизнь. У меня прострелена голова, но я жив, в здравом уме, могу работать. А в этот день 31 июля моя миссия – не молчать. И не бояться.
– А вы боитесь?
– Конечно. Все же знаю, что имею дело с профессионалами, российскими спецслужбами. Но честь не позволяет бояться настолько, чтобы не говорить о том, что случилось в Мядининкай 20 лет назад, – сказал Томас Щарнас.
Расследование этого дела медленно, но все же продвигается. В результате инициативы президента страны Дали Грибаускайте по внесению поправок в Уголовный кодекс Вильнюсский суд удовлетворил прошение Генеральной прокуратуры признать бывших рижским омоновцев Андрея Лактионова, Чеслава Млынника и Александра Рыжова подозреваемыми в совершении преступления против человечности. На деяния такой квалификации срок давности не распространяется. Постановление судьи обжалованию не подлежит, и теперь должно последовать обращение в суд о задержании и выдачи Европейского ордера на арест этих лиц.
Заместитель главного прокурора Департамента расследования организованных преступлений и коррупции Генпрокуратуры Литвы Раймондас Петраускас пояснил: "Сейчас должно быть отправлено обращение в компетентные органы России с тем, чтобы подозреваемые российские граждане были поставлены в известность о принятых в их отношении постановлениях". В прошлом году в Литве были приняты поправки к Уголовному Кодексу, которые теперь позволяют проводить расследование и суд заочно.
Говорит руководитель Коллегии адвокатов Литвы Ляонас Папиртис:
– Юридическая база ещё с 90-х годов не способствовала тому, чтобы эффективно решать такие проблемы. Вообще, эти вопросы быстро не решаются. Возможность переквалифицировать дело теперь дает определенную надежду, что все таки эта проблема когда-то будет решена. Не думаю, что кто-то умышленно тянул это расследование 20 лет.
– А может быть, Литве просто не хотелось злить восточного соседа?
– Не верится. Если нет гарантий, нет возможностей достичь определенного результата, не было для этого базы. А что касается Европейских ордеров на арест, мне самому приходилось не раз с этим сталкиваться – в Литве кого-то ищут, и мы подаем такие запросы. Здесь у сторон бывают разные доводы. Политики говорят, что, например, в деле недавнего освобождения полковника Головатова, выдачи которого добивается Литва, не исключено влияние России. Но может получиться так, что об этом никогда и никто не узнает.
– Европейский ордер на арест иногда работает, иногда нет, одна страна подозреваемого выдает, другая нет. Пока что этот механизм в Европе не является четким, правовым?
– Да. Отдавать или не отдавать подозреваемых – здесь надо всегда смотреть юридически, действительно ли хватает правовых аргументов? Иногда получаются субъективные решения. Я думаю, что история с Головатовым будет уроком для всего европейского сообщества, в котором должны действовать правовые механизмы.
С расследованием убийства связаны фамилии 20 человек – это тогдашние советские омоновцы: местные вильнюсские и также приехавшие из соседней Риги. Отряд возглавлял Чеслав Млынник. Литовская сторона по этому делу направила в Россию в общей сложности несколько десятков документов с просьбой о правовом сотрудничестве, но ответа не поступило.
Депутат Европарламента Витаутас Ландсбергис в этой связи сказал: "Литва должна добиваться справедливости в этом деле, не опуская рук, если мы как государство обладаем самоуважением".
Многие в Литве, в том числе единственный оставшийся в живых после той кровавой ночи Томас Щярнас, разочарованы тем, что за столько лет делу не был дан ход:
– Когда идет речь о России, такие преступления рассматриваются вяло. А Литва – очень маленькая… Но ведь то, что случилось в Мядининкай, – не просто криминал, не просто случайность, это была хорошо спланированная военная акция. Когда ночью в упор расстреляли не сопротивляющихся людей, залив пограничный вагончик кровью… Это военное преступление. Забыть такое невозможно! Добиться в этом деле справедливости нам особенно важно.
Нынче 49-летний Томас, передвигающийся на инвалидной коляске, является священнослужителем евангелистской церкви в Литве. Что чувствует человек, оставшийся единственным живым свидетелем кровавого преступления?
– Я чувствую все – и благодарение, что Бог мне оставил жизнь. У меня прострелена голова, но я жив, в здравом уме, могу работать. А в этот день 31 июля моя миссия – не молчать. И не бояться.
– А вы боитесь?
Сейчас должно быть отправлено обращение в компетентные органы России с тем, чтобы подозреваемые российские граждане были поставлены в известность о принятых в их отношении постановлениях
Расследование этого дела медленно, но все же продвигается. В результате инициативы президента страны Дали Грибаускайте по внесению поправок в Уголовный кодекс Вильнюсский суд удовлетворил прошение Генеральной прокуратуры признать бывших рижским омоновцев Андрея Лактионова, Чеслава Млынника и Александра Рыжова подозреваемыми в совершении преступления против человечности. На деяния такой квалификации срок давности не распространяется. Постановление судьи обжалованию не подлежит, и теперь должно последовать обращение в суд о задержании и выдачи Европейского ордера на арест этих лиц.
Заместитель главного прокурора Департамента расследования организованных преступлений и коррупции Генпрокуратуры Литвы Раймондас Петраускас пояснил: "Сейчас должно быть отправлено обращение в компетентные органы России с тем, чтобы подозреваемые российские граждане были поставлены в известность о принятых в их отношении постановлениях". В прошлом году в Литве были приняты поправки к Уголовному Кодексу, которые теперь позволяют проводить расследование и суд заочно.
Говорит руководитель Коллегии адвокатов Литвы Ляонас Папиртис:
– Юридическая база ещё с 90-х годов не способствовала тому, чтобы эффективно решать такие проблемы. Вообще, эти вопросы быстро не решаются. Возможность переквалифицировать дело теперь дает определенную надежду, что все таки эта проблема когда-то будет решена. Не думаю, что кто-то умышленно тянул это расследование 20 лет.
– А может быть, Литве просто не хотелось злить восточного соседа?
– Не верится. Если нет гарантий, нет возможностей достичь определенного результата, не было для этого базы. А что касается Европейских ордеров на арест, мне самому приходилось не раз с этим сталкиваться – в Литве кого-то ищут, и мы подаем такие запросы. Здесь у сторон бывают разные доводы. Политики говорят, что, например, в деле недавнего освобождения полковника Головатова, выдачи которого добивается Литва, не исключено влияние России. Но может получиться так, что об этом никогда и никто не узнает.
– Европейский ордер на арест иногда работает, иногда нет, одна страна подозреваемого выдает, другая нет. Пока что этот механизм в Европе не является четким, правовым?
– Да. Отдавать или не отдавать подозреваемых – здесь надо всегда смотреть юридически, действительно ли хватает правовых аргументов? Иногда получаются субъективные решения. Я думаю, что история с Головатовым будет уроком для всего европейского сообщества, в котором должны действовать правовые механизмы.
