Кирилл Кобрин: Всемирный фонд дикой природы и Совет по морским млекопитающим организовали совместную морскую экспедицию по обследованию морских экосистем Белого и Баренцева морей. Участники экспедиции наладили работу местных наблюдателей за морскими млекопитающими - моржами и белыми медведями. О важности этой работы в эфире РС рассказывает руководитель пилотных проектов фонда в России Виктор Никифоров. С ним побеседовала Любовь Чижова.
Виктор Никифоров: Экспедиция наша проходила порядка трех недель, целью экспедиции было обследование акватории Белого и Баренцева моря на предмет поиска или нахождения морских млекопитающих. Нужно сказать, что эта экспедиция протекала на яхте, в ней принимали участие 5 человек – это сотрудники Всемирного фонда дикой природы, работники ВНИИ природы и специалисты из Мурманского морского биологического института. Была экспедиция организована WWF при поддержке Совета по морским млекопитающим.
Любовь Чижова: Почему вам важно было наладить наблюдение за моржами и белыми медведями?
Виктор Никифоров: Этот район, южная часть Баренцева моря практически не исследован ученым. Есть довольно много данных по промысловым видам, так как местные институты, их работы ориентированы на то, чтобы каждый год давать промысловые данные для рыболовства или охоты на тюленей. А такие виды, как белый медведь или морж, практически никогда не были в фокусе научных исследований, потому что не было никакой коммерческой стоимости, коммерческой ценности. Но как мы знаем, в ближайшие годы этот район южной части Баренцева моря - это будет зона активного освоения промышленности. Буквально на следующий год, в течение последующих десяти лет это зона активного освоения больших месторождений нефти и газа. Поэтому сейчас крайне важно было на начало широкого промышленного освоения на территории понять, что же сейчас происходит в этой зоне, и самое главное, понять, что же происходит с такими редкими краснокнижными видами, как белый медведь и атлантический морж.
Любовь Чижова: А есть уже в России такой опыт налаживания медвежьих патрулей или это первая такая инициатива?
Виктор Никифоров: Уже проекту лет пять. Он активно развивается на Чукотке, Якутии, на севере Красноярского края, в поселке Диксон. Просто в силу разных причин, что здесь на западе региона теплое течение Гольфстрим и немножко популяция медведя находится на севере, не имеет контакта с поселками, здесь этого движения, этой работы не было. А так имеется опыт по участию местных жителей, которые в течение года проводят наблюдение за редкими млекопитающими, белый медведь и морж, и по мере получения информации сообщают в Москву или о перемещении, или о наличии берлог, или о нахождении погибших животных, конфликтных ситуациях, случаях браконьерства и так далее.
Любовь Чижова: Виктор, это происходит на волонтерской основе, бесплатно или люди за это зарплату получают?
Виктор Никифоров: В этой работе принимают участие разные люди, и работники территорий, которые в силу своих обязанностей какие-то деньги получают. Волонтеры, практически не платят деньги никому, мы просто поддерживаем их с точки зрения методики или если есть какие-то рейды, мы поддерживаем техникой, бензином, навигаторами, радиостанциями. Но в принципе, что важно в этой работе – это кропотливый поиск заинтересованных лиц, которым интересна эта работа и которые готовы нам поставлять важные данные.
Любовь Чижова: В чем заключается работа этих людей, как проходит их обычный трудовой день, как они наблюдают за моржами за медведями – издалека, с биноклями? Как это происходит?
Виктор Никифоров: По-разному. Потому что на Чукотке естьотдельные места, где миграция белых медведей вдоль берега осенью или весной в марте месяце, в апреле, когда белые медведицы с медвежатами выходят из берлог. В отдельных местах мы платим деньги, что люди делают рейды на технике вдоль побережья, смотрят следы. В некоторых местах, там местный житель, активный наблюдатель, у него есть интернет. Он прямо видит: на берегу медведь, он снимает фото и нам по интернету или по телефону передает такие данные. То есть в каких-то местах требуется активная деятельность по поиску, а в большинстве случаев просто достаточно, если активный человек занимается своей повседневной работой, еще приглядывает, и если интересно, нам эти данные сообщает. Когда один поселок, одно село никакой пользы от этого нет, но если охватить все побережье России такими точками, включая не только поселки, но и полярные станции метео, погранзаставы, получается очень крайне интересная важная картина.
Любовь Чижова: Виктор, как будет использоваться информация, собранная в ходе наблюдения за морскими млекопитающими, возможны ли тут какие-то научные открытия, например?
Виктор Никифоров: Да, потому что с начала проекта на Чукотке были разные сведения, мы получали данные, что медведь в течение круглого года выходит. Если наблюдения в течение 5-10 лет, уже появляется вполне выраженная тенденция, и уже можно выработать методы по охране и защите. То есть это важно с точки зрения науки. И второе: чем больше людей находится в тундре, чем больше людей на берегу, чем больше информации поступает нам, тем меньше шансов охоты на них. Как вы знаете, охота на белого медведя и моржа закрыта, но часть местных жителей не в курсе или часть занимается браконьерством. Поэтому с точки зрения не только научной, но природоохранный эффект. Плюс местные жители получают информацию, то есть некий элемент экологического просвещения тоже присутствует.
Любовь Чижова: Я как раз хотела спросить, какие сейчас существуют опасности для белых медведей и моржей? Вы сказали, что местные жители на них охотятся. В чем ценность? У медведя шкура, а у моржа что, что они продают?
Виктор Никифоров: Клыки, моржовая кость на поделки – это считается довольно ценным материалом. В западном регионе, где всего моржей осталось 300-400 особей, уникальные, числятся в Красной книге. Здесь люди стреляют по ошибке, по недоумению, по недомыслью. Охотится на нерпу, видит моржа, ему кажется: подумаешь, морж. Стреляет. С точки зрения экономической ценности нет никакой, просто люди по недомыслию могут стрелять, выйдут 5-10 особей на берег, они отдыхают, люди подъехали на лодке и спугнули бедных моржей. С точки зрения моржа экономическая ценность очень маленькая. Белый медведь, конечно, это шкура, это черный рынок – это другая песня.
Любовь Чижова: Вы сказали, что в ближайшее время на территории Баренцева моря, где обитают белые медведи и моржи, будут добывать нефть, газ. А как развитие этого сектора повлияет может быть на численность белых медведей и моржей? Есть предварительные данные?
Виктор Никифоров: Такие данные очень сложные. Наша цель понять, что мы имеем на этой территории, где самые важные пути миграции моржа, где проходит миграция медведя, чтобы при старте больших проектов по нефте- и газодобыче мы пришли с какими-то конкретными данными. А так сейчас в десятки раз вырастет трафик судов, будет больше людей находиться на Севере, будут летать вертолеты, будут суда, будут танкеры, будет более активный контакт людей с белым медведем, с моржом.
Любовь Чижова: Когда вы говорите о контакте людей с белым медведем, почему-то сразу вспоминается мультфильм "Умка", где контакт был вполне мирный. Это только мультипликационные ощущения? На самом деле есть примеры добрососедского существования человека и белых медведей и моржей или это невозможно в принципе?
Виктор Никифоров: Есть прекрасный пример охраняемых территорий природных, допустим, заповедник "Врангель", где люди десяти лет живут с белым медведем, и медведь спокойно ходит, никто не охотится. Так же в каких-то отдельных регионах, на Чукотке есть поселок, западное побережье Чукотки, там лежбища моржей в течение нескольких лет, и местные люди сами помогают моржам, готовятся к приходу, чистят территорию лежбища. Кругом же банки, бочки, хлам, они собирают мусор. Приходят моржи, люди организуют дежурство при нашей помощи и сами. Рассматривают этих животных не только как экономическую ценность, но и как символ Арктики. Не всюду только за деньги. Я думаю, члены научной экспедиции знают: не надо стрелять каждого приближающегося белого медведя, есть большое количество способов, чтобы минимизировать конфликт: отогнать животное, вовремя предупредить, есть технические средства. Человек должен знать, кто такой белый медведь, элементы поведения.
Любовь Чижова: А что за животное белый медведь, как нужно себя с ним вести?
Виктор Никифоров: Довольно много примеров на Аляске, где активно развит нефтяной промысел, приезжают люди из южных штатов, Техаса на эти месторождения, которые никогда не видели белого медведя. В принципе это сильный, красивый зверь, сам не будет, если не молодой зверь, двухлетка или трехлетка, который только ушел от матери, никогда не встречал человека до этого, он подходит ближе. Есть целый ряд мероприятий, что нужно делать, чтобы он не напал на вас, чтобы вы не спровоцировали конфликт. Остаться на месте, встать в полный рост, поднять на себя рюкзак, вытянуть руки, если есть палку или шест, выставить под углом 45 градусов. Если у вас есть методы отгона, ракеты, шумовые шашки, тоже идет в ход. 99% зверь не будет предпринимать атаку на вас.
Любовь Чижова: А почему белый медведь попал в Красную книгу?
Виктор Никифоров: Тоже вопрос интересный. Когда общаешься с людьми, у людей впечатление по слухам, что огромное количество медведей. А если вдуматься, то всего на всей планете осталась 25 тысяч белых медведей, если представить всю огромную Арктику, тысячи километров и несчастных 25 тысяч белых медведей. Поэтому мы должны прививать людям, что нам ценен каждый белый медведь, и гибель каждого белого медведя – это уже ЧП, это трагедия. С точки зрения природы белые медведи не влияют ни на экологию, плевок с точки зрения экологии. С точки зрения эстетики мы хотим, чтобы остался белый медведь. Каждый должен решить для себя, нужен ему белый медведь, панда. Что такое полторы тысячи панд, которые остались в природе, или пять тысяч тигров на весь мир. Но на самом деле медведь идет к этому. Тигров осталось 5 тысяч или меньше, площадь лесов сократилась в десятки раз, а белый медведь, вся Арктика цела, но их достаточно мало, мы должны сохранять каждого.
Любовь Чижова: Расскажите, пожалуйста, о вашем морском путешествии на яхте по Баренцеву морю.
Виктор Никифоров: Наша была цель остров Колгуев, к сожалению, в нынешнее время это оторванные от мира острова, потому что туда только пару раз в месяц летают вертолеты, там поселок на 500 жителей, вертолет берет два человека. Туда почти не попасть или если арендовать вертолет – это огромные деньги. Поэтому когда мы обсуждали цель нашей поездки, практическую работу, мы поняли, что самый лучший вариант - это брать, допустим, яхту и на ней можно забросить технику, снаряжение, и крайне важно, что не только на вертолете, когда идешь вдоль Белого моря, можно провести ряд ценных морских наблюдений. Дорога в один конец занимала от 3 до 4 суток, были организованы круглосуточные наблюдения, один или два человека в течение от двух до четырех часов проводит наблюдения с биноклем, фиксируем морских животных, морских зайцев, нерп, морские свиньи - дельфин небольшой. То есть достаточно много, в зависимости от мест, были собраны ценные данные.
Виктор Никифоров: Экспедиция наша проходила порядка трех недель, целью экспедиции было обследование акватории Белого и Баренцева моря на предмет поиска или нахождения морских млекопитающих. Нужно сказать, что эта экспедиция протекала на яхте, в ней принимали участие 5 человек – это сотрудники Всемирного фонда дикой природы, работники ВНИИ природы и специалисты из Мурманского морского биологического института. Была экспедиция организована WWF при поддержке Совета по морским млекопитающим.
Любовь Чижова: Почему вам важно было наладить наблюдение за моржами и белыми медведями?
Виктор Никифоров: Этот район, южная часть Баренцева моря практически не исследован ученым. Есть довольно много данных по промысловым видам, так как местные институты, их работы ориентированы на то, чтобы каждый год давать промысловые данные для рыболовства или охоты на тюленей. А такие виды, как белый медведь или морж, практически никогда не были в фокусе научных исследований, потому что не было никакой коммерческой стоимости, коммерческой ценности. Но как мы знаем, в ближайшие годы этот район южной части Баренцева моря - это будет зона активного освоения промышленности. Буквально на следующий год, в течение последующих десяти лет это зона активного освоения больших месторождений нефти и газа. Поэтому сейчас крайне важно было на начало широкого промышленного освоения на территории понять, что же сейчас происходит в этой зоне, и самое главное, понять, что же происходит с такими редкими краснокнижными видами, как белый медведь и атлантический морж.
Любовь Чижова: А есть уже в России такой опыт налаживания медвежьих патрулей или это первая такая инициатива?
Виктор Никифоров: Уже проекту лет пять. Он активно развивается на Чукотке, Якутии, на севере Красноярского края, в поселке Диксон. Просто в силу разных причин, что здесь на западе региона теплое течение Гольфстрим и немножко популяция медведя находится на севере, не имеет контакта с поселками, здесь этого движения, этой работы не было. А так имеется опыт по участию местных жителей, которые в течение года проводят наблюдение за редкими млекопитающими, белый медведь и морж, и по мере получения информации сообщают в Москву или о перемещении, или о наличии берлог, или о нахождении погибших животных, конфликтных ситуациях, случаях браконьерства и так далее.
Любовь Чижова: Виктор, это происходит на волонтерской основе, бесплатно или люди за это зарплату получают?
Виктор Никифоров: В этой работе принимают участие разные люди, и работники территорий, которые в силу своих обязанностей какие-то деньги получают. Волонтеры, практически не платят деньги никому, мы просто поддерживаем их с точки зрения методики или если есть какие-то рейды, мы поддерживаем техникой, бензином, навигаторами, радиостанциями. Но в принципе, что важно в этой работе – это кропотливый поиск заинтересованных лиц, которым интересна эта работа и которые готовы нам поставлять важные данные.
Любовь Чижова: В чем заключается работа этих людей, как проходит их обычный трудовой день, как они наблюдают за моржами за медведями – издалека, с биноклями? Как это происходит?
Виктор Никифоров: По-разному. Потому что на Чукотке естьотдельные места, где миграция белых медведей вдоль берега осенью или весной в марте месяце, в апреле, когда белые медведицы с медвежатами выходят из берлог. В отдельных местах мы платим деньги, что люди делают рейды на технике вдоль побережья, смотрят следы. В некоторых местах, там местный житель, активный наблюдатель, у него есть интернет. Он прямо видит: на берегу медведь, он снимает фото и нам по интернету или по телефону передает такие данные. То есть в каких-то местах требуется активная деятельность по поиску, а в большинстве случаев просто достаточно, если активный человек занимается своей повседневной работой, еще приглядывает, и если интересно, нам эти данные сообщает. Когда один поселок, одно село никакой пользы от этого нет, но если охватить все побережье России такими точками, включая не только поселки, но и полярные станции метео, погранзаставы, получается очень крайне интересная важная картина.
Любовь Чижова: Виктор, как будет использоваться информация, собранная в ходе наблюдения за морскими млекопитающими, возможны ли тут какие-то научные открытия, например?
Виктор Никифоров: Да, потому что с начала проекта на Чукотке были разные сведения, мы получали данные, что медведь в течение круглого года выходит. Если наблюдения в течение 5-10 лет, уже появляется вполне выраженная тенденция, и уже можно выработать методы по охране и защите. То есть это важно с точки зрения науки. И второе: чем больше людей находится в тундре, чем больше людей на берегу, чем больше информации поступает нам, тем меньше шансов охоты на них. Как вы знаете, охота на белого медведя и моржа закрыта, но часть местных жителей не в курсе или часть занимается браконьерством. Поэтому с точки зрения не только научной, но природоохранный эффект. Плюс местные жители получают информацию, то есть некий элемент экологического просвещения тоже присутствует.
Любовь Чижова: Я как раз хотела спросить, какие сейчас существуют опасности для белых медведей и моржей? Вы сказали, что местные жители на них охотятся. В чем ценность? У медведя шкура, а у моржа что, что они продают?
Виктор Никифоров: Клыки, моржовая кость на поделки – это считается довольно ценным материалом. В западном регионе, где всего моржей осталось 300-400 особей, уникальные, числятся в Красной книге. Здесь люди стреляют по ошибке, по недоумению, по недомыслью. Охотится на нерпу, видит моржа, ему кажется: подумаешь, морж. Стреляет. С точки зрения экономической ценности нет никакой, просто люди по недомыслию могут стрелять, выйдут 5-10 особей на берег, они отдыхают, люди подъехали на лодке и спугнули бедных моржей. С точки зрения моржа экономическая ценность очень маленькая. Белый медведь, конечно, это шкура, это черный рынок – это другая песня.
Любовь Чижова: Вы сказали, что в ближайшее время на территории Баренцева моря, где обитают белые медведи и моржи, будут добывать нефть, газ. А как развитие этого сектора повлияет может быть на численность белых медведей и моржей? Есть предварительные данные?
Виктор Никифоров: Такие данные очень сложные. Наша цель понять, что мы имеем на этой территории, где самые важные пути миграции моржа, где проходит миграция медведя, чтобы при старте больших проектов по нефте- и газодобыче мы пришли с какими-то конкретными данными. А так сейчас в десятки раз вырастет трафик судов, будет больше людей находиться на Севере, будут летать вертолеты, будут суда, будут танкеры, будет более активный контакт людей с белым медведем, с моржом.
Любовь Чижова: Когда вы говорите о контакте людей с белым медведем, почему-то сразу вспоминается мультфильм "Умка", где контакт был вполне мирный. Это только мультипликационные ощущения? На самом деле есть примеры добрососедского существования человека и белых медведей и моржей или это невозможно в принципе?
Виктор Никифоров: Есть прекрасный пример охраняемых территорий природных, допустим, заповедник "Врангель", где люди десяти лет живут с белым медведем, и медведь спокойно ходит, никто не охотится. Так же в каких-то отдельных регионах, на Чукотке есть поселок, западное побережье Чукотки, там лежбища моржей в течение нескольких лет, и местные люди сами помогают моржам, готовятся к приходу, чистят территорию лежбища. Кругом же банки, бочки, хлам, они собирают мусор. Приходят моржи, люди организуют дежурство при нашей помощи и сами. Рассматривают этих животных не только как экономическую ценность, но и как символ Арктики. Не всюду только за деньги. Я думаю, члены научной экспедиции знают: не надо стрелять каждого приближающегося белого медведя, есть большое количество способов, чтобы минимизировать конфликт: отогнать животное, вовремя предупредить, есть технические средства. Человек должен знать, кто такой белый медведь, элементы поведения.
Любовь Чижова: А что за животное белый медведь, как нужно себя с ним вести?
Виктор Никифоров: Довольно много примеров на Аляске, где активно развит нефтяной промысел, приезжают люди из южных штатов, Техаса на эти месторождения, которые никогда не видели белого медведя. В принципе это сильный, красивый зверь, сам не будет, если не молодой зверь, двухлетка или трехлетка, который только ушел от матери, никогда не встречал человека до этого, он подходит ближе. Есть целый ряд мероприятий, что нужно делать, чтобы он не напал на вас, чтобы вы не спровоцировали конфликт. Остаться на месте, встать в полный рост, поднять на себя рюкзак, вытянуть руки, если есть палку или шест, выставить под углом 45 градусов. Если у вас есть методы отгона, ракеты, шумовые шашки, тоже идет в ход. 99% зверь не будет предпринимать атаку на вас.
Любовь Чижова: А почему белый медведь попал в Красную книгу?
Виктор Никифоров: Тоже вопрос интересный. Когда общаешься с людьми, у людей впечатление по слухам, что огромное количество медведей. А если вдуматься, то всего на всей планете осталась 25 тысяч белых медведей, если представить всю огромную Арктику, тысячи километров и несчастных 25 тысяч белых медведей. Поэтому мы должны прививать людям, что нам ценен каждый белый медведь, и гибель каждого белого медведя – это уже ЧП, это трагедия. С точки зрения природы белые медведи не влияют ни на экологию, плевок с точки зрения экологии. С точки зрения эстетики мы хотим, чтобы остался белый медведь. Каждый должен решить для себя, нужен ему белый медведь, панда. Что такое полторы тысячи панд, которые остались в природе, или пять тысяч тигров на весь мир. Но на самом деле медведь идет к этому. Тигров осталось 5 тысяч или меньше, площадь лесов сократилась в десятки раз, а белый медведь, вся Арктика цела, но их достаточно мало, мы должны сохранять каждого.
Любовь Чижова: Расскажите, пожалуйста, о вашем морском путешествии на яхте по Баренцеву морю.
Виктор Никифоров: Наша была цель остров Колгуев, к сожалению, в нынешнее время это оторванные от мира острова, потому что туда только пару раз в месяц летают вертолеты, там поселок на 500 жителей, вертолет берет два человека. Туда почти не попасть или если арендовать вертолет – это огромные деньги. Поэтому когда мы обсуждали цель нашей поездки, практическую работу, мы поняли, что самый лучший вариант - это брать, допустим, яхту и на ней можно забросить технику, снаряжение, и крайне важно, что не только на вертолете, когда идешь вдоль Белого моря, можно провести ряд ценных морских наблюдений. Дорога в один конец занимала от 3 до 4 суток, были организованы круглосуточные наблюдения, один или два человека в течение от двух до четырех часов проводит наблюдения с биноклем, фиксируем морских животных, морских зайцев, нерп, морские свиньи - дельфин небольшой. То есть достаточно много, в зависимости от мест, были собраны ценные данные.
