Отпустить под залог – такое решение принял 2 ноября Московский городской суд, рассматривая жалобу на продление сроков содержания под стражей тяжело больной предпринимательницы Натальи Гулевич. Почему защита Гулевич считает это издевательством?
Следствие считает Гулевич виновной в мошенничестве (махинация с кредитом, взятым в одном из московских банков) и настаивает на необходимости держать обвиняемую в тюрьме. Защита утверждает, что дело было инициировано банком для того, чтобы отобрать прибыльный бизнес Гулевич. Более 10 месяцев обвиняемую держат под стражей, несмотря на прямой запрет закона арестовывать обвиняемых в экономических преступлениях. За это время ее здоровье резко ухудшилось, теперь Наталья Гулевич нуждается в срочном лечении. Впрочем, надежды на то, что Гулевич выйдет из следственного изолятора невелики. Размер залога, назначенный Мосгорсудом, беспрецедентен: 100 миллионов рублей. И их следует внести на счет суда до 7 ноября.
О деле Гулевич заговорили после одной из проверок, проведенных членами Общественной наблюдательной комиссии по общественному контролю за обеспечением прав человека в местах принудительного содержания. У неё выявлено несколько серьезных заболеваний в прогрессирующей стадии. В частности, нейрогенный мочевой пузырь, который не работает без катетера. За то время, что она находится в изоляторе, Наталье Гулевич в срочном порядке по жизненным показаниям удалили матку и придатки. Врачи говорят о необходимости проведения длительного лечения, которое невозможно в условиях тюремной больницы.
На то, чтобы собрать залог в 100 миллионов рублей, назначенный Московским городским судом для изменения меры пресечения Натальи Гулевич, её супругу Валерию фактически дали один день. Реакция Валерия Гулевича была вполне предсказуемой:
– Я не то что в недоумении – просто не могу себе представить, как можно издеваться над здравым смыслом, принимая такое решение. Во-первых, 100 миллионов рублей залога – это, наверное, впервые в российской судебной практике. Во-вторых, для того, чтобы я внес эти 100 миллионов, суд отвел по сути всего пять часов времени. Почему? Мне сегодня на руки не дали ни кассационного определения, ни реквизитов суда. Эти данные мне предоставят 3 ноября в 11 часов, а 7 ноября нужно внести 100 миллионов. При этом 4-6 ноября – праздники, ничего не работает. Выходит, что уже до 18 часов 3 ноября я должен найти эти 100 миллионов и внести их на расчетный счет Мосгорсуда.
– А у вас реально есть такая возможность – найти эти деньги?
– Реально я просил суд через адвокатов назначить залог в три миллиона. Даже заложив квартиру, машину, я смогу собрать от силы 10-15% от этой суммы. Ведь я – военный пенсионер, моя пенсия 11 тысяч рублей.
– А почему, на ваш взгляд, такая сумма была назначена? Может быть, суд решил, что раз бизнесу вашей супруги принадлежат определенные здания, то, может быть, вы каким-то образом можете ими распорядиться?
– Во-первых, у меня нет доверенности на такие действия. А во-вторых, ей здания уже не принадлежат, потому что у нас банк эти здания захватил.
– Все?
– Все, на 100 процентов, – сказал Валерий Гулевич в интервью Радио Свобода.
По жалобе адвоката Анны Ставицкой в дело Натальи Гулевич вмешался Европейский суд по правам человека, который в рамках мер срочного реагирования потребовал от российских властей ответить на ряд вопросов. В том числе, и на вопрос о том, почему обвиняемую в экономическом преступлении Гулевич вообще взяли под стражу после вступления в силу президентских поправок. Ответы на эти вопросы пока не получены. Зато есть решение Мосгорсуда, которое адвокат Анна Ставицкая называет иезуитским:
– Не могу найти слов для того, чтобы это решение комментировать: оно, на мой взгляд, иезуитское. Думаю, что когда судьи принимали такое решение, они прекрасно отдавали себе отчет (а не отдавать себе отчет они просто не могли: внесение залога такого размера, да еще за короткий промежуток времени, нереально. Ведь, по сути, собрать такую сумму необходимо всего за один день. И даже если найдутся добрые люди, которые захотят помочь Гулевич, они не смогут ничем помочь. Потому что снятие таких сумм – это очень длительные банковские операции, а банки в выходные не работают. У самой же Гулевич такой суммы нет. Суд якобы продемонстрировал свою либеральность, мы мол готовы изменить меру пресечения больному человеку, но при условии: внесите сумму в 100 миллионов рублей за один день. Они изменяют меру пресечения, но сами понимают, что реально ничего не изменится: реально внести такой залог в такие сроки – невозможно.
– Будете обжаловать решение об изменении меры пресечения на залог – в части размера залога?
– С юридической точки зрения, можно подать ходатайство о снижении суммы залога. В принципе это в законе нигде не предусмотрено, но и не запрещено. Но если даже такое ходатайство мы внесем завтра, оно не будет рассмотрено до 7 ноября. Потому что 3 ноября – короткий день, а 7 ноября – тот срок, когда должен быть внесен залог. Так что фактически это ходатайство никто не успеет рассмотреть. Поэтому 7 ноября либо будет внесен залог и Гулевич будет отпущена из-под стражи, либо залог не будет внесен - и тогда будет рассматриваться вопрос о продлении срока содержания под стражей.
– Рассмотрение этого вопроса запланировано на 7 ноября?
– Да, на 7 ноября, на 11 часов. Хотя чисто теоретически в этот день ходатайство о продлении срока содержания под стражей рассматриваться не может. Ведь Гулевич в течение всего дня еще имеет право внести залог. Как технически этот вопрос рассматриваться? Я в законе не нашла ответа на этот вопрос, – отметила Анна Ставицкая.
Напомним, что Наталья Гулевич попала в тюрьму в связи с обвинением в мошенничестве. По версии следствия, являясь генеральным директором ЗАО "ГП Статус", в группе с неустановленными соучастниками она завладела денежными средствами, принадлежащими ОАО "НОМОС-БАНК" по договорам о предоставлении кредита.
Сама Гулевич свою вину не признает, считая, что уголовное дело было инициировано для легализации рейдерского захвата её бизнеса. В собственности компании находился комплекс зданий в центре Москвы (рыночная стоимость около 120 миллионов долларов), а теперь он принадлежит банку.
Следствие считает Гулевич виновной в мошенничестве (махинация с кредитом, взятым в одном из московских банков) и настаивает на необходимости держать обвиняемую в тюрьме. Защита утверждает, что дело было инициировано банком для того, чтобы отобрать прибыльный бизнес Гулевич. Более 10 месяцев обвиняемую держат под стражей, несмотря на прямой запрет закона арестовывать обвиняемых в экономических преступлениях. За это время ее здоровье резко ухудшилось, теперь Наталья Гулевич нуждается в срочном лечении. Впрочем, надежды на то, что Гулевич выйдет из следственного изолятора невелики. Размер залога, назначенный Мосгорсудом, беспрецедентен: 100 миллионов рублей. И их следует внести на счет суда до 7 ноября.
О деле Гулевич заговорили после одной из проверок, проведенных членами Общественной наблюдательной комиссии по общественному контролю за обеспечением прав человека в местах принудительного содержания. У неё выявлено несколько серьезных заболеваний в прогрессирующей стадии. В частности, нейрогенный мочевой пузырь, который не работает без катетера. За то время, что она находится в изоляторе, Наталье Гулевич в срочном порядке по жизненным показаниям удалили матку и придатки. Врачи говорят о необходимости проведения длительного лечения, которое невозможно в условиях тюремной больницы.
На то, чтобы собрать залог в 100 миллионов рублей, назначенный Московским городским судом для изменения меры пресечения Натальи Гулевич, её супругу Валерию фактически дали один день. Реакция Валерия Гулевича была вполне предсказуемой:
– Я не то что в недоумении – просто не могу себе представить, как можно издеваться над здравым смыслом, принимая такое решение. Во-первых, 100 миллионов рублей залога – это, наверное, впервые в российской судебной практике. Во-вторых, для того, чтобы я внес эти 100 миллионов, суд отвел по сути всего пять часов времени. Почему? Мне сегодня на руки не дали ни кассационного определения, ни реквизитов суда. Эти данные мне предоставят 3 ноября в 11 часов, а 7 ноября нужно внести 100 миллионов. При этом 4-6 ноября – праздники, ничего не работает. Выходит, что уже до 18 часов 3 ноября я должен найти эти 100 миллионов и внести их на расчетный счет Мосгорсуда.
– А у вас реально есть такая возможность – найти эти деньги?
– Реально я просил суд через адвокатов назначить залог в три миллиона. Даже заложив квартиру, машину, я смогу собрать от силы 10-15% от этой суммы. Ведь я – военный пенсионер, моя пенсия 11 тысяч рублей.
– А почему, на ваш взгляд, такая сумма была назначена? Может быть, суд решил, что раз бизнесу вашей супруги принадлежат определенные здания, то, может быть, вы каким-то образом можете ими распорядиться?
– Во-первых, у меня нет доверенности на такие действия. А во-вторых, ей здания уже не принадлежат, потому что у нас банк эти здания захватил.
– Все?
– Все, на 100 процентов, – сказал Валерий Гулевич в интервью Радио Свобода.
По жалобе адвоката Анны Ставицкой в дело Натальи Гулевич вмешался Европейский суд по правам человека, который в рамках мер срочного реагирования потребовал от российских властей ответить на ряд вопросов. В том числе, и на вопрос о том, почему обвиняемую в экономическом преступлении Гулевич вообще взяли под стражу после вступления в силу президентских поправок. Ответы на эти вопросы пока не получены. Зато есть решение Мосгорсуда, которое адвокат Анна Ставицкая называет иезуитским:
– Не могу найти слов для того, чтобы это решение комментировать: оно, на мой взгляд, иезуитское. Думаю, что когда судьи принимали такое решение, они прекрасно отдавали себе отчет (а не отдавать себе отчет они просто не могли: внесение залога такого размера, да еще за короткий промежуток времени, нереально. Ведь, по сути, собрать такую сумму необходимо всего за один день. И даже если найдутся добрые люди, которые захотят помочь Гулевич, они не смогут ничем помочь. Потому что снятие таких сумм – это очень длительные банковские операции, а банки в выходные не работают. У самой же Гулевич такой суммы нет. Суд якобы продемонстрировал свою либеральность, мы мол готовы изменить меру пресечения больному человеку, но при условии: внесите сумму в 100 миллионов рублей за один день. Они изменяют меру пресечения, но сами понимают, что реально ничего не изменится: реально внести такой залог в такие сроки – невозможно.
– Будете обжаловать решение об изменении меры пресечения на залог – в части размера залога?
– С юридической точки зрения, можно подать ходатайство о снижении суммы залога. В принципе это в законе нигде не предусмотрено, но и не запрещено. Но если даже такое ходатайство мы внесем завтра, оно не будет рассмотрено до 7 ноября. Потому что 3 ноября – короткий день, а 7 ноября – тот срок, когда должен быть внесен залог. Так что фактически это ходатайство никто не успеет рассмотреть. Поэтому 7 ноября либо будет внесен залог и Гулевич будет отпущена из-под стражи, либо залог не будет внесен - и тогда будет рассматриваться вопрос о продлении срока содержания под стражей.
– Рассмотрение этого вопроса запланировано на 7 ноября?
– Да, на 7 ноября, на 11 часов. Хотя чисто теоретически в этот день ходатайство о продлении срока содержания под стражей рассматриваться не может. Ведь Гулевич в течение всего дня еще имеет право внести залог. Как технически этот вопрос рассматриваться? Я в законе не нашла ответа на этот вопрос, – отметила Анна Ставицкая.
Напомним, что Наталья Гулевич попала в тюрьму в связи с обвинением в мошенничестве. По версии следствия, являясь генеральным директором ЗАО "ГП Статус", в группе с неустановленными соучастниками она завладела денежными средствами, принадлежащими ОАО "НОМОС-БАНК" по договорам о предоставлении кредита.
Сама Гулевич свою вину не признает, считая, что уголовное дело было инициировано для легализации рейдерского захвата её бизнеса. В собственности компании находился комплекс зданий в центре Москвы (рыночная стоимость около 120 миллионов долларов), а теперь он принадлежит банку.
