Правозащитники в Петербурге выражают тревогу в связи с судьбой активиста антифашистского движения, сотрудника "Мемориала" Филиппа Костенко, который был задержан 6 декабря во время акции протеста против фальсификаций на парламентских выборах, был дважды осужден, держал голодовку в тюрьме и сейчас должен снова предстать перед судом по обвинению в вандализме.
О том, почему Костенко уже месяц находится в заключении, РС рассказала руководитель программ Антидискриминационного центра Мемориал в Петербурге Стефания Кулаева:
– Филипп был задержан 6 декабря вместе с другими демонстрантами. Причем его задержали еще до начала акции, он только туда направлялся. Суд сразу назначил ему высшую меру административного наказания – 15 суток. Адвокаты пытались обжаловать это решение на основании очень серьезных претензий, но кассация подтвердила решение первого суда. И Филипп остался на 15 суток. Все эти 15 суток он голодал. Когда он должен был освободиться, его взяли под стражу сразу же, еще в стенах тюрьмы. Он был доставлен в отделение полиции, потом состоялся второй суд, и Филипп опять получил 15 суток, невзирая на то, что обвинение было совершенно ложным. Его обвиняли в том, что он ругался нецензурной бранью в общественном месте, чего не было. Свидетели защиты не были приняты в расчет, нарушений масса. И вот он находится в заключении уже почти месяц. К сожалению, сейчас мы узнали о том, что накануне освобождения, которое планируется на 5 января, его повезут в суд, где предъявят нелепое уголовное обвинение в вандализме, порче плаката.
– Фотография одного из плакатов, подвергшихся "вандализму" в Петербурге, разошлась по социальным сетям. Это плакат "Единой России", надпись на котором была изменена: "Вместе победим" на "Вместе с***дим"…
– Филипп был задержан и обвинен еще осенью в том, что испортил плакат, но обвинен изначально по статье, не подразумевающей ареста – покушение на вандализм. Сейчас, когда он находится тюрьме, эта статья внезапно была переквалифицирована. Его обвиняют уже в том, что он совершил акт вандализма, да еще и группового, хотя арестован он был один, и никто больше не обвиняется. Непонятно, какая тут группа. И это вторая часть этой статьи, подразумевающая возможное содержание под стражей и до суда, и максимальное наказание до 3 лет лишения свободы.
– Судя по всему, Центр по борьбе с экстремизмом относится к Филиппу Костенко с особым интересом.
– К сожалению, это так. Сейчас, когда его забирали прямо в стенах тюрьмы, это сделали именно оперативные сотрудники Центра "Э". Они присутствовали и на судах. Очевидно, что тут есть повышенный интерес и, по-видимому, сотрудничество с теми, кто возбуждает эти дела и выносит эти решения.
– В тюрьме Костенко объявил не просто голодовку, а сухую голодовку, что, с учетом заболеваний его глаз, очень опасно.
– К счастью, голодовка была сухая только первые несколько дней. Он не пил. А потом 16 суток не ел. Был страшно ослаблен. Практически в полуобморочном состоянии он оказался на втором суде, где его обвиняли в цензурной брани. Чувствовалось, что он не в состоянии стоять, с большим трудом отвечает на вопросы. Тем не менее, жалобы адвоката на его состояние здоровья и просьбы отложить заседание судья не приняла во внимание, удивив меня аргументом, что, поскольку он голодал по собственному желанию, то состояние здоровья его не может считаться плохим.
– У вас есть с ним контакт?
– Есть возможность задать вопросы, поскольку ходят адвокаты, и получить его ответы.
– Как он себя чувствует?
– Объявляя голодовку, он выдвигал политические требования, требовал освобождения всех заключенных, задержанных в связи с протестными выступлениями после выборов, и все задержанные к моменту второго суда были освобождены. А ему предъявили совершенно другое обвинение – нецензурную брань. Он, конечно же, отрицал свою вину, в отличие от первого случая, когда не отрицал, что шел на акцию протеста. Посоветовавшись с друзьями, он решил, что бессмысленно продолжать голодовку. Сейчас он не голодает, но, поскольку он веган, не ест никаких продуктов животного происхождения, питаться в тюрьме ему вообще трудно. Там вообще очень плохо. Несколько месяцев назад наша организация выиграла дело в Европейском суде по правам человека по условиям содержания на Захарьевской, дом 6. Это изолятор, в котором ужасное питание, круглосуточно горят ужасные лампочки, так что люди теряют понимание времени. Там, конечно, с питанием плохо, но все-таки что-то Филипп ест, какой-то кисель. И состояние его здоровья улучшилось.
– Многие правозащитники, в частности, Лев Пономарев, говорят, что дело Филиппа Костенко – это точная копия дела Сергея Удальцова в Москве. Вы согласитесь с такой аналогией?
- Конечно, преследование тех, кто не раз выступал с критикой власти, похожи по многим параметрам. В то же время, я думаю, что тут есть своя специфика, поскольку Филипп – профессиональный правозащитник. В этом смысле мы, организация, занимающаяся защитой прав правозащитников, воспринимаем это дело как более личное.
– "Мемориал" добивается его освобождения. Были опубликованы ваши обращения. Есть какой-то резонанс?
– Мы стараемся, чтобы нас заметили, в первую очередь, гражданское общество и СМИ. Еще несколько месяцев назад протестная деятельность по отношению к предвыборной кампании многим казалась чем-то непонятным. Но сейчас, когда сотни тысяч людей вышли на демонстрации, стало ясно, что выступления таких людей, как Костенко, как Удальцов, были уместны, правильны и отвечали потребностям всей страны. Мы стараемся привлечь к их судьбе внимание, и общество уже реагирует. Прошла серия одиночных пикетов возле тюрьмы, где содержится Филипп. Люди очень разные, часто с ним не знакомые, стояли там часами с плакатами против политических репрессий. Это, конечно, очень хорошо и говорит о том, что внимание и интерес к таким темам очень возрос: наверное, благодаря деятельности таких людей, как Филипп Костенко.
О том, почему Костенко уже месяц находится в заключении, РС рассказала руководитель программ Антидискриминационного центра Мемориал в Петербурге Стефания Кулаева:
– Филипп был задержан 6 декабря вместе с другими демонстрантами. Причем его задержали еще до начала акции, он только туда направлялся. Суд сразу назначил ему высшую меру административного наказания – 15 суток. Адвокаты пытались обжаловать это решение на основании очень серьезных претензий, но кассация подтвердила решение первого суда. И Филипп остался на 15 суток. Все эти 15 суток он голодал. Когда он должен был освободиться, его взяли под стражу сразу же, еще в стенах тюрьмы. Он был доставлен в отделение полиции, потом состоялся второй суд, и Филипп опять получил 15 суток, невзирая на то, что обвинение было совершенно ложным. Его обвиняли в том, что он ругался нецензурной бранью в общественном месте, чего не было. Свидетели защиты не были приняты в расчет, нарушений масса. И вот он находится в заключении уже почти месяц. К сожалению, сейчас мы узнали о том, что накануне освобождения, которое планируется на 5 января, его повезут в суд, где предъявят нелепое уголовное обвинение в вандализме, порче плаката.
– Фотография одного из плакатов, подвергшихся "вандализму" в Петербурге, разошлась по социальным сетям. Это плакат "Единой России", надпись на котором была изменена: "Вместе победим" на "Вместе с***дим"…
– Филипп был задержан и обвинен еще осенью в том, что испортил плакат, но обвинен изначально по статье, не подразумевающей ареста – покушение на вандализм. Сейчас, когда он находится тюрьме, эта статья внезапно была переквалифицирована. Его обвиняют уже в том, что он совершил акт вандализма, да еще и группового, хотя арестован он был один, и никто больше не обвиняется. Непонятно, какая тут группа. И это вторая часть этой статьи, подразумевающая возможное содержание под стражей и до суда, и максимальное наказание до 3 лет лишения свободы.
– Судя по всему, Центр по борьбе с экстремизмом относится к Филиппу Костенко с особым интересом.
– К сожалению, это так. Сейчас, когда его забирали прямо в стенах тюрьмы, это сделали именно оперативные сотрудники Центра "Э". Они присутствовали и на судах. Очевидно, что тут есть повышенный интерес и, по-видимому, сотрудничество с теми, кто возбуждает эти дела и выносит эти решения.
– В тюрьме Костенко объявил не просто голодовку, а сухую голодовку, что, с учетом заболеваний его глаз, очень опасно.
– К счастью, голодовка была сухая только первые несколько дней. Он не пил. А потом 16 суток не ел. Был страшно ослаблен. Практически в полуобморочном состоянии он оказался на втором суде, где его обвиняли в цензурной брани. Чувствовалось, что он не в состоянии стоять, с большим трудом отвечает на вопросы. Тем не менее, жалобы адвоката на его состояние здоровья и просьбы отложить заседание судья не приняла во внимание, удивив меня аргументом, что, поскольку он голодал по собственному желанию, то состояние здоровья его не может считаться плохим.
– У вас есть с ним контакт?
– Есть возможность задать вопросы, поскольку ходят адвокаты, и получить его ответы.
– Как он себя чувствует?
– Объявляя голодовку, он выдвигал политические требования, требовал освобождения всех заключенных, задержанных в связи с протестными выступлениями после выборов, и все задержанные к моменту второго суда были освобождены. А ему предъявили совершенно другое обвинение – нецензурную брань. Он, конечно же, отрицал свою вину, в отличие от первого случая, когда не отрицал, что шел на акцию протеста. Посоветовавшись с друзьями, он решил, что бессмысленно продолжать голодовку. Сейчас он не голодает, но, поскольку он веган, не ест никаких продуктов животного происхождения, питаться в тюрьме ему вообще трудно. Там вообще очень плохо. Несколько месяцев назад наша организация выиграла дело в Европейском суде по правам человека по условиям содержания на Захарьевской, дом 6. Это изолятор, в котором ужасное питание, круглосуточно горят ужасные лампочки, так что люди теряют понимание времени. Там, конечно, с питанием плохо, но все-таки что-то Филипп ест, какой-то кисель. И состояние его здоровья улучшилось.
– Многие правозащитники, в частности, Лев Пономарев, говорят, что дело Филиппа Костенко – это точная копия дела Сергея Удальцова в Москве. Вы согласитесь с такой аналогией?
- Конечно, преследование тех, кто не раз выступал с критикой власти, похожи по многим параметрам. В то же время, я думаю, что тут есть своя специфика, поскольку Филипп – профессиональный правозащитник. В этом смысле мы, организация, занимающаяся защитой прав правозащитников, воспринимаем это дело как более личное.
– "Мемориал" добивается его освобождения. Были опубликованы ваши обращения. Есть какой-то резонанс?
– Мы стараемся, чтобы нас заметили, в первую очередь, гражданское общество и СМИ. Еще несколько месяцев назад протестная деятельность по отношению к предвыборной кампании многим казалась чем-то непонятным. Но сейчас, когда сотни тысяч людей вышли на демонстрации, стало ясно, что выступления таких людей, как Костенко, как Удальцов, были уместны, правильны и отвечали потребностям всей страны. Мы стараемся привлечь к их судьбе внимание, и общество уже реагирует. Прошла серия одиночных пикетов возле тюрьмы, где содержится Филипп. Люди очень разные, часто с ним не знакомые, стояли там часами с плакатами против политических репрессий. Это, конечно, очень хорошо и говорит о том, что внимание и интерес к таким темам очень возрос: наверное, благодаря деятельности таких людей, как Филипп Костенко.
