Михаил Соколов: Сегодня в нашей московской студии будут общаться с вами экономисты профессор Никита Кричевский и главный аналитик компании «МК Аналитика» Олег Буклемишев.
Мы обсудим и предвыборные обещания Владимира Путина, и то, под какую социально-экономическую программу Владимир Путин формирует правительство Дмитрия Медведева, что ждет российскую экономику и российских граждан. Можно ли оценить в цифрах, сколько пообещал народу Владимир Путин разных благ, в рублях?
Олег Буклемишев: Естественно, можно оценить, но думаю, что все оценки носят умозрительный характер. Мне не кажется, что будет потрачена даже десятая доля от этой суммы ровно потому, что, как мне кажется, разложение госаппарата достигло такой степени, такого масштаба, что даже уже и сформулировать программу и обеспечить ее финансирование, судя по всему, не получается.
Михаил Соколов: Я слышал такие цифры, что 20 триллионов рублей насчитали некоторые критики режима в этих обещаниях.
Никита Кричевский: 20 триллионов рублей предполагается направить до 2020 года только на финансирование гособоронзаказа. Кроме этого, у нас существуют триллионные программы по развитию образования, здравоохранения и прочее-прочее.
Я посмотрел первые путинские указы и должен сказать, что, по большому счету, и считать-то не нужно. Потому что пункты, которые содержатся в этих указах, не направлены на дополнительное финансирование, на новые бюджетные расходы, они умозрительные, они сродни словоблудству. Они, если можно так сказать, экономически популистские.
В качестве примера давайте возьмем указ о долгосрочной государственной экономической политике, один из главных указов, которые подписал Путин 7 мая. Пункт А – создание и модернизация 25 миллионов высокопроизводительных рабочих мест.
Михаил Соколов: Ну, это то, что Борис Титов обещал от имени какого-то своего предпринимательского союза. Новая индустриализация.
Никита Кричевский: Ключевое слово для наших слушателей – создание и модернизация. То есть речь идет в первую очередь о модернизации 25 миллионов рабочих мест. А теперь внимание! Если вы меняете демидовский станок на послевоенный, вы тем самым повышаете производительность труда работника, и таким образом проводите модернизации. Если вы поменяли торговые стеллажи в торговой точке, это снова модернизация. Если вы обновили таксопарк и закупили импортные автомобили, то снова провели модернизацию. Я полагаю, что бухгалтерам в самом ближайшем будущем предстоит сдавать в органы статистики еще одну дополнительную форму, где будет указано, сколько рабочих мест они модернизировали путем естественного выбытия основных фондов и введения в строй новых основных фондов. Это первый пункт.
Давайте смотреть дальше. Увеличение объема инвестиций не менее чем до 25 процентов ВВП к 2015 году и до 27 процентов к 2020 году. Посмотрел данные по 2011 году – 19,7 процент ВВП – это инвестиции в основной капитал. Где здесь дополнительные средства? Это совершенно естественный процесс. Для справки опять же, в Индии инвестиции по итогам прошлого года составили 31 процент к ВВП, в Китае – 54 процента. Это страны, которые идут по пути модернизации, причем активно модернизируются. Для нас ориентир – 25-27 процентов. Это показатели инвестиций к ВВП таких стран, как Ботсвана, Гаити, Мавритания. То есть ни о какой модернизации с таким объемом инвестиций говорить не приходится. Но это не главное.
Главное словоблудие заключается в том, что нам не обозначили, о каких инвестициях идет речь – о государственных, о частных, об иностранных, об инвестициях в основной капитал, об инвестициях в финансовые активы. То есть инвестиций может быть множество, это и государственные, и частные инвестиции. Но если мы вспомним наш разговор о 20 триллионах на оборонку, то мы с вами моментально поймем, учитывая, что 10 триллионов рублей составили инвестиции в основном капитал по итогам 2011 года, что эта цифра – 25 процентов ВВП – легко выполнима, без всяких дополнительных вливаний, тем более из федерального бюджета.
Они уже и так запланированы. То есть ничего делать не нужно, Михаил. То есть любой может совершенно спокойно сесть в кресло председателя правительства, и все эти указания будут выполнены сами собой.
Михаил Соколов: Замечательная, конечно, программа. Но я не знаю, Олег, как вы эту критику воспринимаете? Мне кажется, это несколько демагогическим.
Олег Буклемишев: Об этом и хотел сказать, потому что ясное дело, что указы – это такой продуманный ход, задолго приготовленный. В этом году у Путина, судя по всему, не будет послания, и указы выполняют своего рода роль послания.
Потому что раньше как это делалось? Президент читал послание, по посланию делались поручения правительству. Здесь в данном случае поручения правительству делались даже не по какому-то документу, а делались по предвыборным статьям самого Путина. Вот я посмотрел, вот эти 25 миллионов рабочих мест, инвестиции – все это, на самом деле, выкройки из различных статей Путина. И настолько экономически безграмотные тексты этих указов, я смеялся, честное слово, смеялся над какими-то. почему-то поставлена задача – повысить долю заемных средств в инвестиции в ЖКХ до 30 процентов.
Михаил Соколов: А это хорошо или плохо для людей?
Олег Буклемишев: Я не понял, зачем это.
Никита Кричевский: Так в чем демагогия профессора Кричевского?
Олег Буклемишев: Демагогия профессора Кричевского в том, что профессор Кричевский старается всерьез анализировать то, что серьезному анализу не поддается.
Никита Кричевский: Это не демагогия, это наивность!
Михаил Соколов: Я не знаю, как вот специалистам, но вот когда обычный человек берет эти тексты, он, наверное, должен обрадоваться. Вот я, наверное, возьму и прочитаю: правительству поручается обеспечить к 2018 году увеличение зарплаты в России в 1,4-1,5 раза. Или: граждане России должны получить возможность улучшать жилищные условия не реже одного раза в 15 лет. Разве это плохо, если власть ставит такие большие задачи? И если они выполнимы.
Олег Буклемишев: Это было уже в истории, была продовольственная программа, каждой советской семье – отдельную квартиру, все это было.
Михаил Соколов: К 2000 году.
Олег Буклемишев: Да, абсолютно верно.
Михаил Соколов: И что?
Олег Буклемишев: Мне кажется, что это предвестье такого же заката...
Михаил Соколов: Скажем, Горбачеву не удалось дать каждой семье – отдельную квартиру, а Никите Сергеевичу Хрущеву удалось значительную часть действительно жителей коммуналок и бараков переселить в плохонькие, но все-таки вот эти блочные, панельные и так далее дома. То есть жилищная программа была разработана, государство туда вкатило большие средства, и это было выполнено.
Ну, хорошо, а вдруг современное государство, рыночное, прогрессивное берет и ставит своей задачей, например, жилищную реформу – переселить людей, которые еще остались в коммуналках, в бараках, отселить молодежь от стариков, всем дать жилье, и ветеранам Великой Отечественной войны вот дают, например, сейчас, кажется, еще последним дожившим. Что же тут плохого-то? Или это невыполнимо с экономической точки зрения?
Никита Кричевский: Олег, кто из нас наивен больше – Михаил или я?
Михаил Соколов: Сегодня я. Я за народ.
Никита Кричевский: Мы точно так же с Михаилом воспринимаем всерьез эти предвыборные, а теперь уже президентские указы правительству.
Олег Буклемишев: Кстати, Никита Сергеевич, если уж речь о нем зашла, ставил задачу – построить коммунизм, а дело потихонечку, видимо, какое-то делалось. А сейчас и задачи ставятся, и дело не делается.
Михаил Соколов: Вот интересно, вы когда в правительстве работали, так дело тоже обстояло? Писались какие-то абстрактные тексты на потребу, я бы сказал так, обмана народа.
Олег Буклемишев: Нет, раньше все-таки, как мне казалось, профессионализм работников аппарата был гораздо выше, такие документы просто не могли попасть на стол президенту или председателю правительства. Это невероятная вещь.
Никита Кричевский: Я соглашусь с Олегом. И продолжу знакомить наших слушателей с выдержками из указов. Как вам такое: «Увеличение производительности труда к 2018 году в полтора раза относительно уровня 2011 года»? У меня сразу вопрос: производительность какого труда? Общественного труда, то есть отношение ВВП к численности экономически активного населения? Производительности труда в промышленности, в сельском хозяйстве, в сфере услуг? Мы о ком говорим? Об официантах, парикмахерах, финансовых аналитиках? Кто у нас будет повышать производительность труда? Нам просто говорится: в 1,5 раза. Но несколько лет назад, в 2006 или 2007 году пункт о повышении производительности труда в 4 раза господином Путиным уже озвучивался, когда тот был президентом. В 4 раза. С тех пор, как видно, мы не продвинулись по пути решения этой задачи, так как не уводили ВВП...
Олег Буклемишев: И кризис навалился.
Никита Кричевский: ...но это уже отдельная история. Сегодня мы говорим о том, что мы увеличим производительность труда не в 4 раза, как когда-то говорил Путин, а в 1,5.
Михаил Соколов: Поговорим о разнообразных социальных выплатах. Я, например, нашел такое: Владимир Путин подписал указ, предусматривающий повышение до конца июля 2012 года размера стипендий нуждающимся студентам до величины прожиточного минимума. Разве это плохо опять же? В бюджете, наверное, деньги есть, цены на нефть сейчас хорошие. Ну, хотя бы студентам можно поднять стипендию? Там какие-то жалкие, по-моему, 500 рублей или 600, не помню, платят.
Никита Кричевский: Нет, там 1100 – для студентов вузов, а 400 рублей – для студентов, по старому, техникумов и ПТУ.
Михаил Соколов: А вот я получал стипендию, я помню, советскую – 40 рублей. В нынешних ценах это сколько должно было быть?
Никита Кричевский: А я как отличник получал 55. На эти деньги можно было жить. 5 копеек стоил проезд в метро, а 3 копейки в трамвае.
Михаил Соколов: То есть где-то нынешних 10-15 тысяч, так на глаз?
Никита Кричевский: Давайте посчитаем, сколько мы могли съездить в метро на эти деньги. 800 поездок на 28 рублей – 24 тысячи. Вот тот уровень стипендий, о которых мы говорим, если считать по индексу метро. По итогам четвертого квартала прошлого года прожиточный минимум работающего, трудоспособного человека в России составил 6710 рублей.
Михаил Соколов: Ну, так классно – была тысяча, а сейчас 6 тысяч будут платить студентам!
Никита Кричевский: 6710. Разговор шел о 5 тысячах изначально. Сегодня идет разговор о том, что нужно повысить до 6710 рублей.
Михаил Соколов: Но я обращаю внимание на слово «нуждающимся» студентам.
Никита Кричевский: И в этом как раз собака и зарыта. Или, как любит сегодня говорить молодежь, собака порылась. Потому что главное – определить, кто нуждается.
Олег Буклемишев: По модной политической терминологии это называется фильтром. Фильтр нуждаемости определяется.
Никита Кричевский: А как вам идея о том, что, вы говорите о мерах о реализации демографической политики, - рекомендовать высшим должностным лицам субъектов установить до 1 июля этого года нуждающимся в поддержке семьям ежемесячно денежную выплату в размере прожиточного минимума для детей, назначаемую в случае рождения с 2013 года третьего ребенка?
Михаил Соколов: А в региональных бюджетах такие деньги есть?
Никита Кричевский: Да. У нас все региональные бюджеты профицитные.
Михаил Соколов: За счет дотаций федерального бюджета?
Никита Кричевский: В том числе и за счет дотаций. Но меня потрясает в данном пункте не уточнение «нуждающимся семьям», а то, сколько будут платить за третьего ребенка до достижения им возраста трех лет. По итогам четвертого квартала 2011 года прожиточный минимум ребенка в России в среднем составил 5993 рубля. Вопрос: за 6 тысяч рублей в месяц до трех лет вы будете рожать третьего ребенка? Или, может быть, стоило поговорить о том, что за третьего ребенка вы получаете 75 процентов возмещения ипотечного жилищного кредита, за четвертого – все 100 процентов, и жилье переходит к вам в собственность?
Может быть, надо было идти по этому пути? А зачем людей смешить этими 6 тысячами за третьего ребенка и последующих детей?
Михаил Соколов: Олег, в принципе, если совершить какой-то бюджетный маневр, ну, там говорили о том, чтобы меньше не оборонку, вот эти 20 триллионов, больше на здравоохранение и образование – вот эти добрые социальные дела – можно за них действительно заплатить. Ну, вот в том духе, как нас призывает коллега Кричевский, - не издеваться над людьми, а дать студентам, предположим, те же 6 тысяч, но не нуждающимся, а всем, или за третьего ребенка ипотеку заплатить, или еще что-то?
Олег Буклемишев: Вернусь все-таки к идеологии этих документов. Выхвачены какие-то совершенно по непонятным принципам подобранные вещи и собраны в кучу. Почему именно эти? Почему 25 миллионов рабочих мест? Почему снижение стоимости жилья? Кстати, тоже хорошо – снижение стоимости жилья на 20 процентов. Какого жилья?
Никита Кричевский: И почему на 20?
Олег Буклемишев: В Москве, в станице Кущевская, где? Где это жилье должно подешеветь? Или в среднем по стране?
Михаил Соколов: И какая будет инфляция?
Никита Кричевский: Притом что коррупционная составляющая в жилищном строительстве достигает 40 процентов. То есть 20 процентов можно выполнить, не глядя.
Олег Буклемишев: То есть хорошие дела можно и нужно делать, но их нужно делать системно. Понять, почему нуждающийся студент лучше, чем нуждающаяся старушка. Или семьи с детьми у нас – самая бедная часть населения, многодетные семьи, и почему они нуждаются больше, чем пенсионеры? И так далее.
Нельзя делать добрые дела, выхваченные из воздуха. Я глубоко убежден, что все эти программы на 95 процентов исполнены не будут, и это к лучшему, что он не будут исполнены.
Михаил Соколов: Почему? Люди денег не получат.
Никита Кричевский: А я, например, убежден, что они будут исполнены, потому что для этого ничего делать не нужно.
Михаил Соколов: Напечатать деньги все-таки придется?
Никита Кричевский: Напечатать и раздать деньги. А вот по поводу повышения объемов инвестиций, роста производительности труда или модернизации 25 миллионов рабочих мест – тут вообще ничего делать не надо, это естественный процесс.
Михаил Соколов: Никита, вам пишет Роза: «Вы плохо знаете современную жизнь. У нас в деревне одна семья рожает четвертого ребенка для получения надбавки, а потом сдает их в детский дом. И таких наберется очень много».
Никита Кричевский: Ну, я бы не сказал, что таких наберется очень много, все-таки детей рожают не для того, чтобы их сдавать в детский дом.
Михаил Соколов: Но есть ведь и такие!
Никита Кричевский: Ну, у нас много чего есть интересного, и того, о чем не очень хочется разговаривать, в том числе и о том, что кто-то рожает для того, чтобы получать пособия, а потом сдавать детей в детдом. Но у нас точно так же есть люди, и их много, которые нигде не работают и живут на пенсию своих родителей. Давайте об этих маргиналах говорить.
Михаил Соколов: В сельской местности это есть, действительно...
Олег Буклемишев: Да, это единственны кэш, который поступает в сельскую местность во многих случаях.
Никита Кричевский: Да, но сельская местность – это, в том числе, и Московская область.
Олег Буклемишев: Да, далее чем 50 километров.
Никита Кричевский: Давайте, кстати, поздравим господина Шойгу с тем, что ему достался очень хороший регион, где в отдаленных местностях люди живут на то, что отбирают у стариков.
Олег Буклемишев: Но ближними районами он фактически не руководит теперь уже, в свете расширения Москвы – еще одного замечательного проекта.
Никита Кричевский: Вот в чем я вижу, как вы говорите, необходимость бюджетных вливаний, если рассматривать первые путинские указы, так это в создание госкорпорации или перечня мероприятий по развитию Сибири и Дальнего Востока.
Михаил Соколов: То есть вам этот проект нравится?
Никита Кричевский: Мне этот проект не нравится по одной простой причине: у нас вся зауральская промышленность принадлежит олигархату – это Абрамович, Зюзин, Усманов, Дерипаска и прочие.
Михаил Соколов: Ну, что же, люди в 90-е годы боролись за собственность, и ее получили.
Никита Кричевский: Что касается Дерипаски, 97 процентов всего русаловского алюминия выплавляется на сибирских заводах. Они крайне заинтересованы в том, чтобы экспортировать алюминий в Китай через порты Дальнего Востока, в другие страны. Они крайне заинтересованы в том, чтобы получить налоговые преференции в области энергетики. И естественно, они крайне заинтересованы в том, чтобы получить бюджетные средства на достройку Богучанского электрометаллургического объединения.
Михаил Соколов: Так что же тут плохого? Появятся рабочие места, предположим, за счет федерального бюджета, за счет федерального фонда, который давно разнообразные левые экономисты итак предлагают раздербанить окончательно.
Никита Кричевский: Проблема в том, что эти новые мощности строятся в тех местностях, где достаточно квалифицированной рабочей силы попросту нет, ее придется завозить. Но как? В столыпинских вагонах, чтобы они жили в бараках?
Михаил Соколов: Ну, зачем? Вот есть указ: до ноября ввести экзамен по русскому языку и истории России, основам законодательства для иностранных рабочих, исключая высококвалифицированных специалистов.
Вот приедут эти самые неквалифицированные специалисты, сдадут экзамен, приедут высококвалифицированные специалисты, не будут сдавать экзамен – поедут на Дальний Восток или там перейдут через китайскую границу из Китая и будут осваивать природные ресурсы. А госкорпорация эта будет выдавать кредиты тем компаниям, которые вы назвали. По-моему, это очень интересный такой проект. Конкретного указа по этой корпорации пока нет, есть разнообразные прожекты, которые ходят по рукам.
Никита Кричевский: Есть «Предложения по ускорению социально-экономического развития Сибири и Дальнего Востока».
Михаил Соколов: Но это может быть, например, и фонд при Внешэкономбанке, такой фонд существует, и использование его лоббируется, и не обязательно это должна быть госкорпорация, которая будет подчиняться только президенту.
Олег Буклемишев: Как и во многих других случаях, здесь речь идет просто о введении особого порядка расходования наших с вами денег, средств налогоплательщиков.
Михаил Соколов: Чтобы бесконтрольно их пилить?.
Олег Буклемишев: Бесконтрольно я даже уже не говорю, а просто чтобы расходовать деньги, так как они сейчас выведены из казны и переведены в госкорпорацию. Мы совершенно не знаем, что происходит ни в одной из госкорпораций.
Михаил Соколов: Как, а у Чубайса? Он в Роснано прозрачность обещал и акционировался даже, правда, со 100-процентным госпакетом.
Олег Буклемишев: Деньги, принадлежащие налогоплательщикам, налогоплательщик не контролирует. Я уже даже не говорю про состав Думы, просто налогоплательщик теоретически даже не может...
Михаил Соколов: А Счетная палата как же?
Олег Буклемишев: О, Счетная палата, кого мы вспомнили...
Михаил Соколов: Ну, как, Степашин Сергей Вадимович – знаете такого человека?
Олег Буклемишев: Да. Слово офицера дает по каждому поводу и без повода.
Михаил Соколов: То есть вы хотите сказать, что не контролируется.
Олег Буклемишев: Думаю, что да.
Михаил Соколов: То есть вы против развития Дальнего Востока, господин Кричевский?
Никита Кричевский: Я за развитие Сибири и Дальнего Востока, но я считаю, что это должно делаться не на потребу и для вящих удовольствий нашего олигархата. А я перечислил тех, кто там имеет огромные интересы, это прежде всего Олег Дерипаска.
Михаил Соколов: Так это опора режима! Как же не давать ему денег?
Никита Кричевский: Это нужно делать для того, чтобы поднимать 60 процентов российской территории, но делать это не в формате госкорпораций, а в форме предоставления большей финансово-экономической и социальной самостоятельности сибирским и дальневосточным регионам.
Михаил Соколов: Сепаратистов хотите поддержать?
Никита Кричевский: Сибирь и Дальний Восток более европеизированы по сравнению с центром. Если вы были в Сибири и на Дальнем Востоке, вы бы даже этот вопрос не поднимали, о сепаратизме.
Михаил Соколов: Я бы в городе Углегорске, на Сахалине, и должен сказать, что тягчайшее ощущение было. В общем, такие развалины...
Олег Буклемишев: Но госкорпорация городу не поможет.
Никита Кричевский: Да.
Михаил Соколов: Хотя, между прочим, не устаю повторять, вот дошла информация, что уже проектирующие этот проект вместе с господином Шуваловым задумали перебросить из Владивостока строительные мощности и построить мост на Сахалин. Интересный проект? Товарищ Сталин не справился.
Никита Кричевский: Я вам сообщу еще одну новость. У нас родился проект по строительству газопровода из Сахалина в Японию.
Михаил Соколов: А что же тут плохого?
Никита Кричевский: То есть те мощности по сжижению природного газа, которые уже построены, нас, как видно, не устраивают. Мы хотим, по аналогии с «Северным потоком», протянуть трубу от Сахалина до Японии.
Михаил Соколов: Подсадить японцев не трубу?
Никита Кричевский: Привязать себя к единственному потребителю и мыслить сегодняшним днем, мыслить категориями годичной – максимум двухгодичной перспективы, подзаработать дополнительных денег так, как это было с «Северным потоком».
Олег Буклемишев: «Восточный поток».
Михаил Соколов: Нас тут возвращают к социальным темам. Видимо, слушателей не так волнуют мегапроекты, они не очень понимают, что если какой-то мегапроект, значит, у них из кармана взяли.
Вот нам написал Георгий из Балтимора: «В США семьям, имеющим детей, после декларации доходов возвращают налоги. Количество возврата зависит от количества детей. В семьи при годовом доходе 45 тысяч долларов возврат составляет около 4 тысяч долларов при двух детях». А почему такую систему в России нельзя сделать? 10 процентов получается вот с такого среднего дохода.
Никита Кричевский: Наш слушатель из Балтимора наверняка знает, что в России существует плоская шкала подоходного налога.
Михаил Соколов: 13 процентов, да.
Никита Кричевский: Что налоговый вычет в России составляет 400 рублей при средней заработной плате в 24 тысячи, и прочее-прочее. Поэтому можно говорить, что у нас в России 9 пособий для детей по случаю рождения и воспитания ребенка, а во Франции, например, 47. Можно приводить много примеров. Там пособия на то, что нужно нанять няню, на то, что папа проводит дополнительные часы, делая уроки с ребенком, на то, чтобы собрать ребенка в первый класс, к школе. Там масса пособий...
Олег Буклемишев: Тут я категорически против! Папа должен делать уроки с ребенком без пособий!
Никита Кричевский: ...которые специально предназначены для того, чтобы семьи были жестче, чтобы семьи были максимально направлены на воспитание интеллектуально развитое молодое поколение, которое завтра, возможно, станет поколением ведущей страны Европы.
Михаил Соколов: Вот я здесь вижу, как всегда, пенсиями интересуются. И у меня как раз есть цитата по поводу господина Медведева. Никита, вы, кажется, то ли баллотировались от эсеров, то ли помогали партии «Справедливая Россия», по-моему.
Никита Кричевский: Я баллотировался вторым в списке по одному из округов Москвы.
Михаил Соколов: Но у вас еще есть шансы, значит, войти в Думу, если там масса людей откажется от мандатов.
Никита Кричевский: Если первый по списку каким-то образом передумает. Но пусть работает!
Михаил Соколов: Смотрите, ваши коллеги по списку задали Дмитрию Медведеву вопрос о повышении пенсионного возраста и так далее. И что он ответил: «Мы вполне способны принимать решения, которые не обидят наших граждан и не разбалансируют пенсионную систему до такой степени, чтобы нам пришлось принимать какие-то радикальные шаги. Но принимать решения нам придется, и эти решения должны основываться на общественном консенсусе». Вы что-нибудь поняли?
Никита Кричевский: Образец экономического словоблудия!
Михаил Соколов: Но это – премьер-министр Российской Федерации.
Никита Кричевский: У нас в свое время был министр иностранных дел Андрей Андреевич Громыко, который мог вот такими фразами говорить часами. Но у него для этого были веские основания, и все знали, что мистер «Нет» может высказываться общими фразами очень и очень долго.
Что касается господина Медведева, премьер имел в виду, что, с одной стороны, пенсионный возраст мы повышать не будем, а с другой стороны, мы его повысим. Так вот, для сведения наших слушателей, я как человек, который является автором первого и единственного грифованного учебника по социальному страхованию в России, должен сказать, что дефицит бюджета Пенсионного фонда по трудовым пенсиям сегодня составляет 2 процента ВВП. В ближайшие годы он вырастет до 2,4 процента ВВП и будет устойчив на этой отметке на протяжении многих лет. То есть никакого пенсионного коллапса впереди Россию не ждет. Более того, Минфин неоднократно говорил, что он согласен с дефицитом бюджета Пенсионного фонда и готов его финансировать за счет средств федерального бюджета.
Михаил Соколов: То есть менять ничего не надо?
Никита Кричевский: То есть менять ничего не нужно, у нас и так в стране неспокойно, у нас и так в стране большие проблемы с теми, кто находится в предпенсионном возрасте...
Михаил Соколов: А также с митингами и демонстрациями.
Никита Кричевский: Митинги и демонстрации – это уже события последних дней, которые мы только что пережили. Но у нас очевидные проблемы с теми, кто находится в предпенсионном возрасте. Мы имеем огромную безработицу среди молодежи, имеем ее, в том числе, из-за того, что люди пенсионного возраста остаются на своих рабочих местах и не уходят.
Олег Буклемишев: И нам придется оставлять этих людей на рабочих местах, мы ничего с этим не сделаем.
Никита Кричевский: В том числе и из-за этого. Но самое главное, что никаких объективных экономических предпосылок к повышению пенсионного возраста нет. Их не существует!
Михаил Соколов: Отлично! Олег, ваши возражения, комментарии?
Олег Буклемишев: Я как раз с этим не согласен. Я думаю, что пенсии в том смысле, как мы ее понимали в советское время, что человек там дожил до 60 лет, отряхнул ручки и пошел отдыхать на лавочку и играть в домино...
Михаил Соколов: 120 рублей.
Олег Буклемишев: Этого больше не будет. Точно так же как больше не будет стипендии, на которую можно прожить в течение месяца. Это все ушло, хотим мы этого или не хотим. Демографическая структура наша изменилась колоссально. Я думаю, что и нам, и, естественно, более молодым людям надо просто готовиться к тому, что никакой пенсии у них не будет в том смысле, в котором пенсия была в Советском Союзе, и работать нужно будет долго.
Никита Кричевский: Олег, не пугайте.
Олег Буклемишев: Но на эту пенсию жить в равно нельзя!
Никита Кричевский: У нас пенсии зависят не от стажа и не от возраста, а от пенсионного капитала, который за вас перечисляли во время вашей трудовой деятельности.
Михаил Соколов: Теперь потолки ввели, знаете.
Никита Кричевский: Теоретически вы можете выйти на пенсию не в 60 лет, а в 40, никаких проблем нет, и сколько вы накопили пенсионного капитала, исходя из этого и будете его рассчитывать.
Михаил Соколов: Не забывайте про потолки, что за людей работодатели могли заплатить в Пенсионный фонд много, но пенсию выше определенного уровня им теперь не заплатят, это госпожа министр Голикова провела такое решение.
Никита Кричевский: Этого решения еще нет, поэтому давайте подождем. Есть потолочное решение по средней заработной плате, и есть, в принципе, наметки на то, чтобы брать пенсионные взносы со всех заработных плат, а не только с 512 тысяч годового дохода, но установить верхний потолок пенсий для тех, кто получает много, и для тех, за кого перечисляют много. Это правда. И это, кстати говоря, нормальная мировая практика.
Иными словами, если у вас 10 миллионов пенсионного капитала, то вы сами понимаете, что в год вы будете и в месяц получать значительные средства. Нужен потолок. Чтобы этот потолок обойти, существует система добровольного пенсионного страхования, негосударственного пенсионного обеспечения, под которую подпадают в обязательном порядке, в том числе, и те, кто родился в 1967 году и позже. Но и те, кто родился раньше могут в этой системе участвовать, и совершенно спокойно откладывать, в обязательном порядке дать команду бухгалтерии часть заработанных денег на свои пенсионные накопления. И таким образом никакого потолка у вас не будет.
Михаил Соколов: Подключим слушателей. Алексей Васильевич из Москвы, пожалуйста.
Слушатель: Никита, вот у нас говорят, что на Украине плохо, в Белоруссии плохо и так далее. А вот где из бывших советских республик все прекрасно, пенсионеры все получают, лечение, все?
Никита Кричевский: Во-первых, Прибалтика. Во-вторых, Грузия. И в-третьих, как это ни покажется парадоксальным, Белоруссия.
Михаил Соколов: Казахстан не забудьте, там накопительная пенсионная система работает неплохо.
Никита Кричевский: В Казахстане накопительная пенсионная система предполагает 10-процентные отчисления на формирование пенсий, но пенсии нынешним пенсионерам там очень маленькие. И сегодня они возвращаются к той пенсионной модели, которая есть у нас.
Михаил Соколов: Значит, Лукашенко будете хвалить?
Никита Кричевский: Там, по крайней мере, порядок.
Михаил Соколов: Так там же инфляция какая! Как все обесценилось.
Никита Кричевский: Зато там инвестиции в основной капитал – 43 процента. Несколько лет назад, уже давно, по телевизору показывали дебаты Лукашенко и Чубайса. И Чубайс рассказывал как раз о демократии, о том, что «у вас диктатура, авторитарный режим» и так далее. На что ему Лукашенко сказал: «Мне бы ваши нефтегазовые запасы, у меня бы пенсионеры получали 3 тысячи долларов в месяц».
Михаил Соколов: Пока что пенсии там обесценились в два раза. Ну, ладно. Олег, ваш взгляд на постсоветское пространство?
Олег Буклемишев: Моя картинка примерно такая же. Какое-то время назад, кстати, и в Белоруссии и в Украине пенсии в реальном выражении оказались выше, чем в Российской Федерации. В Белоруссии, наверное, эта картинка уже изменилась, а в Украине, я думаю, в реальном выражении живут наши коллеги не хуже, чем мы.
Михаил Соколов: Они должны сказать спасибо, между прочим, Тимошенко, которая из популистских соображений повышала эти пенсии перед выборами.
Никита Кричевский: А я бы поправил. Во-первых, девальвация в Белоруссии составила 33 процента, а не наполовину, а во-вторых, давайте вспомним 1998 год в России, где за несколько месяцев рубль девальвировался в четыре раза.
Михаил Соколов: Я сейчас вам отвечу голосом единоросса: зато Владимир Владимирович Путин поднял пенсии с чудовищного ельцинского уровня в несколько раз!
Никита Кричевский: Это не Владимир Владимирович Путин сделал, это рост реальных заработных плат и рост отчислений в бюджет Пенсионного фонда.
Михаил Соколов: Рост нефтяных доходов, я бы еще сказал.
Олег Буклемишев: Решения Владимир Владимирович Путин принимал лично.
Михаил Соколов: Причем в разгар кризиса.
Никита Кричевский: Давайте от лица всех пенсионеров скажем Владимиру Владимировичу спасибо за счастливую, обеспеченную старость.
Михаил Соколов: А вот я Олега спрошу. А это рискованное решение – повышать социальные расходы и выполнять вот такие обещания, строя всю социально-экономическую политику сейчас пока что, как я вижу, может быть, я ошибаюсь, на доходах от нефти и газа?
Олег Буклемишев: Конечно, рискованно.
Михаил Соколов: И что будет, если вдруг... Вот сейчас Саудовская Аравия собирается увеличить добычу нефти.
Олег Буклемишев: Саудовская Аравия практически вышла на чуть ли не лимит своего производства, они добывают рекордное количество нефти.
Михаил Соколов: Ну, лаг – три месяца, как говорят специалисты.
Олег Буклемишев: Тем не менее, все равно надо помнить о том, даже в Библии писали, что за семью тучными годами, а мы как раз прожили чуть больше, чем семь тучных лет, примерно с 2004 года у нас нефть, вот семь тучных лет, по идее, закончились, и как бы нас ни ждали впереди семь худых лет, когда все вот эти замечательные популистские решения могут отыграться уже на наших людях по полной мере.
Михаил Соколов: А вот господин Клепач, есть такой в Минэкономразвития, он говорит, что и дальше продолжился благоденствие. И много разных доказательств – там про Китай, про экономический рост в других странах – дает. Как вы думаете, а может, действительно надо продолжать эту игру на нефтяном рынке?
Олег Буклемишев: Так а выхода другого не остается у господ, поскольку они...
Михаил Соколов: Подсели?
Олег Буклемишев: Это называется – отец сына бил не за то, что играл, а за то, что отыгрывался. Вот такое же ощущение, что сейчас идет какое-то удвоение ставок. Вот мы тут повысили, а давайте повысим еще и здесь, только вдвое больше. И так вот это удвоение ставок продолжается. Это игра, которая ведет, естественно, в никуда. Я не хочу говорить слов «дефолт» и так далее, но эта экономическая политика будущего не имеет.
Михаил Соколов: Муслим из Москвы, пожалуйста.
Слушатель: За что платить учителю, если он работает не по специальности? За что платить женщине, если она спивается? И сколько еще будет тянуться наша модернизация страны?
Михаил Соколов: Это к Кричевскому, он умеет отвечать на любые вопросы!
Никита Кричевский: Модернизация у нас в самом разгаре! У нас слово «модернизация» и в эфире произносится с завидной регулярностью, и более того, господин Медведев уже понимаете модернизацию просто как замену, повторюсь, демидовского станка на послевоенный. Тем самым мы модернизируем 25 миллионов рабочих мест. А для справки я скажу, что всего в российской экономике 36 миллионов 115 тысяч рабочих мест. Всего! Нам предлагают создать и модернизировать 25 миллионов, то есть 70 процентов от существующих рабочих мест. Бред сивой кобылы! Извините, другого слова нет, и пусть это не экономический термин. Что касается женщин, которые спиваются, это проблема не только женщин, но и мужчин. И я должен сказать, что это огромная социальная проблема.
Михаил Соколов: Будут налоги повышать, акцизы.
Никита Кричевский: Акцизами эту проблему не решишь и пьянство не уменьшишь, потому что люди ищут решения проблем собственной невостребованности как раз в алкоголе. Есть масса примеров, и это не из сельской местности, это Москва, где люди, не найдя себя в новых условиях, не найдя себя в жизни, на протяжении многих лет банально прикладываются к бутылке. Но тем не менее, существуют определенные социальные стандарты, которые государство российское обязано выполнять. И поэтому женщина, которая спивается, так или иначе по эти стандарты вы случае выполнения определенных условий подпадает. И мы не можем отказать ей в выплате пособий, доплат, прочих преференций, если она злоупотребляет спиртными напитками, уж извините.
Михаил Соколов: Федор из Петербурга, пожалуйста.
Слушатель: А за 12 лет что мешало Путину социалку поднять, побороть монополии, поднять уровень жизни, начать в промышленности какие-то инновации? Ничего этого и близко не было!
Никита Кричевский: Да ничего не мешало!
Олег Буклемишев: Враги мешали!
Никита Кричевский: Врагов всегда можно найти, это не проблема. Я так думаю, что основной преградой за все 12 лет была корысть тех людей, которые определяли социально-экономическую политику в стране.
Олег Буклемишев: Корысть и непрофессионализм.
Никита Кричевский: Некомпетентность, чудовищная некомпетентность! Но это застарелая уже, 20-летняя проблема российской государственности, начиная со времен Гайдара.
Михаил Соколов: Не трогайте Егора Тимуровича, это святое.
Никита Кричевский: ... И не дай бог, конечно, отвечая на ваш вопрос по поводу состава правительства, не дай бог, если там снова окажутся верные гайдаровцы. У нас все будет продолжаться.
Михаил Соколов: Это кто? Фамилии, имена, явки?
Никита Кричевский: Говорили о Набиуллиной, вы говорили о Клепаче. Мы подразумеваем под гайдаровцем Кудрина, мы говорим о высшей школе, о вузах, о тех, кто составляет программы. Это верный гайдаровец Мау, верный гайдаровец Кузьминов, другие верные гайдаровцы. Это господин Ясин...
Михаил Соколов: У вас прямо расстрельный список.
Никита Кричевский: Это много других людей, которые вышли из гайдаровских штанишек, из того правительства, которое было создано Гайдаром, из-за которого мы потеряли порядка 12 миллионов человек в 90-е годы, и эти люди люто ненавидят экономику, люто ненавидят присутствие государства в экономике и считают, что лучшим благом для них, как для верных гайдаровцев, будет, если они это государство возглавят. То есть разваливать будем до основания.
Только один пример – приватизация. Ну, на кой ляд нам нужна приватизация в условиях, когда крупнейшие госкомпании стабильно приносят прибыль? Я имею в виду «Роснефть», «Сбербанк», «Транснефть»...
Михаил Соколов: Вы еще «Газпром» скажите.
Никита Кричевский: Я имею в виду, в том числе, и «Газпром».
Михаил Соколов: А как воруют!
Никита Кричевский: Если вас не устраивает качество менеджмента, разбирайтесь с менеджментом.
Михаил Соколов: Давайте норвежцев тогда позовите, она успешно «Статойлом» управляют.
Никита Кричевский: Давайте норвежцев позовем! У них госкомпания. Это единственный вариант, который остается.
Михаил Соколов: Я считаю, что ваша ненависть к гайдаровцам абсолютно неверна...
Олег Буклемишев: Одно хорошее дело господин Путин все-таки сделал – он доказал на практике, что идея присутствия государства в экономике порочна.
вот эта кажущаяся прибыльность государственных компаний, она отражает, скорее, не качество их управления, а то, какую позицию в экономике занимают те структуры, как они подавляют, вытаптывают все вокруг себя, и уровень воровства, который запределен.
Никита Кричевский: Олег, вы говорите не о присутствии государства в экономике, а о ручном управлении экономикой со стороны государева ока.
Олег Буклемишев: А у нас нет другого государства, у нас только такое.
Никита Кричевский: Я имею в виду государственную собственность, федеральную собственность в данном случае. Что касается ручного управления экономикой, раз уж мы вспоминали сегодня Дерипаску, давайте вспомним Пикалево, ситуацию вокруг Богословского алюминиевого завода, события последних дней, письмо рабочих Байкальского целлюлозно-бумажного комбината...
Михаил Соколов: Я с вами согласен, Дерипаска – ужасный руководитель, плохой менеджер!
Никита Кричевский: ...которые просят Путина защитить их от Дерипаски.
Михаил Соколов: Там он защитил, он же дал миллиарды Дерипаске и спас его от банкротства!
Никита Кричевский: 4,5 миллиарда для того, чтобы 25 процентов акций «Норильского никеля» не достались «Дойче банку».
-то
Михаил Соколов: Ну, да, а достались бы «Дойче банку» - что, хуже стало бы кому?
Никита Кричевский: Стало бы лучше.
Михаил Соколов: Так вот Путин что делает-то, видите.
Никита Кричевский: Ручное управление. Я против ручного управления, но я за присутствие государства в экономике.
Михаил Соколов: Владимир, пожалуйста.
Слушатель: Никита, можно обойтись без удорожания тарифов?
Михаил Соколов: Да, недолго ждать осталось, 1 июля.
Никита Кричевский: Не только можно, но и должно. И я, например, неоднократно предлагал заморозить тарифы ЖКХ на 3-5 лет и сделать это совершенно спокойно, без ущерба для инвестиционных программ. Самая главная российская мафия – мафия ЖКХ.
Но у нас с вами есть «Газпром», внутренние тарифы которого необходимо повышать, у нас есть электроэнергетики, которые работают в значительной степени на газе, у нас есть те, кто оказывают жилищно-коммунальные услуги, они используют бензин, у нас есть инфляция, у нас есть необходимость повышения заработных плат работникам жилищно-коммунальной сферы. И все это выражается в том, что тарифы на жилищно-коммунальные услуги, к огромному нашему сожалению, будут расти.
Михаил Соколов: Вот сейчас люди, недовольные нынешним режимом, выходят на демонстрации и митинги на Чистые Пруды или там на Болотную и так далее, в разных городах. Их не так много, 50 тысяч, не миллион, они выходят по нравственно-политическим причинам. А могут сложиться такие обстоятельства, когда они выйдут по социально-экономическим причинам?
Олег Буклемишев: Безусловно, такие обстоятельства могут сложиться. Ибо количество проблем, вот мы с Никитой уже сегодня описывали, велико и продолжает расти, и любая из этих проблем до сих пор заливалась только деньгами, повышенными бюджетными ассигнованиями. Как только возможности заливания деньгами не станет, так и люди будут выходить на площади, в том числе, и по социальным принципам.
Никита Кричевский: Вне всякого сомнения, социально-экономические причины станут главными в протестной активности населения, и по моим представлениям, это произойдет в районе 2014-15 годов. Но не потому, что у нас снизятся цены на нефть вследствие увеличения ее добычи, а потому что в мире будет снижаться потребление нефти, и она в таких количествах будет не нужна, следовательно, цены на нефть упадут.
Мы обсудим и предвыборные обещания Владимира Путина, и то, под какую социально-экономическую программу Владимир Путин формирует правительство Дмитрия Медведева, что ждет российскую экономику и российских граждан. Можно ли оценить в цифрах, сколько пообещал народу Владимир Путин разных благ, в рублях?
Олег Буклемишев: Естественно, можно оценить, но думаю, что все оценки носят умозрительный характер. Мне не кажется, что будет потрачена даже десятая доля от этой суммы ровно потому, что, как мне кажется, разложение госаппарата достигло такой степени, такого масштаба, что даже уже и сформулировать программу и обеспечить ее финансирование, судя по всему, не получается.
Михаил Соколов: Я слышал такие цифры, что 20 триллионов рублей насчитали некоторые критики режима в этих обещаниях.
Никита Кричевский: 20 триллионов рублей предполагается направить до 2020 года только на финансирование гособоронзаказа. Кроме этого, у нас существуют триллионные программы по развитию образования, здравоохранения и прочее-прочее.
Я посмотрел первые путинские указы и должен сказать, что, по большому счету, и считать-то не нужно. Потому что пункты, которые содержатся в этих указах, не направлены на дополнительное финансирование, на новые бюджетные расходы, они умозрительные, они сродни словоблудству. Они, если можно так сказать, экономически популистские.
В качестве примера давайте возьмем указ о долгосрочной государственной экономической политике, один из главных указов, которые подписал Путин 7 мая. Пункт А – создание и модернизация 25 миллионов высокопроизводительных рабочих мест.
Михаил Соколов: Ну, это то, что Борис Титов обещал от имени какого-то своего предпринимательского союза. Новая индустриализация.
Никита Кричевский: Ключевое слово для наших слушателей – создание и модернизация. То есть речь идет в первую очередь о модернизации 25 миллионов рабочих мест. А теперь внимание! Если вы меняете демидовский станок на послевоенный, вы тем самым повышаете производительность труда работника, и таким образом проводите модернизации. Если вы поменяли торговые стеллажи в торговой точке, это снова модернизация. Если вы обновили таксопарк и закупили импортные автомобили, то снова провели модернизацию. Я полагаю, что бухгалтерам в самом ближайшем будущем предстоит сдавать в органы статистики еще одну дополнительную форму, где будет указано, сколько рабочих мест они модернизировали путем естественного выбытия основных фондов и введения в строй новых основных фондов. Это первый пункт.
Давайте смотреть дальше. Увеличение объема инвестиций не менее чем до 25 процентов ВВП к 2015 году и до 27 процентов к 2020 году. Посмотрел данные по 2011 году – 19,7 процент ВВП – это инвестиции в основной капитал. Где здесь дополнительные средства? Это совершенно естественный процесс. Для справки опять же, в Индии инвестиции по итогам прошлого года составили 31 процент к ВВП, в Китае – 54 процента. Это страны, которые идут по пути модернизации, причем активно модернизируются. Для нас ориентир – 25-27 процентов. Это показатели инвестиций к ВВП таких стран, как Ботсвана, Гаити, Мавритания. То есть ни о какой модернизации с таким объемом инвестиций говорить не приходится. Но это не главное.
Главное словоблудие заключается в том, что нам не обозначили, о каких инвестициях идет речь – о государственных, о частных, об иностранных, об инвестициях в основной капитал, об инвестициях в финансовые активы. То есть инвестиций может быть множество, это и государственные, и частные инвестиции. Но если мы вспомним наш разговор о 20 триллионах на оборонку, то мы с вами моментально поймем, учитывая, что 10 триллионов рублей составили инвестиции в основном капитал по итогам 2011 года, что эта цифра – 25 процентов ВВП – легко выполнима, без всяких дополнительных вливаний, тем более из федерального бюджета.
Они уже и так запланированы. То есть ничего делать не нужно, Михаил. То есть любой может совершенно спокойно сесть в кресло председателя правительства, и все эти указания будут выполнены сами собой.
Михаил Соколов: Замечательная, конечно, программа. Но я не знаю, Олег, как вы эту критику воспринимаете? Мне кажется, это несколько демагогическим.
Олег Буклемишев: Об этом и хотел сказать, потому что ясное дело, что указы – это такой продуманный ход, задолго приготовленный. В этом году у Путина, судя по всему, не будет послания, и указы выполняют своего рода роль послания.
Потому что раньше как это делалось? Президент читал послание, по посланию делались поручения правительству. Здесь в данном случае поручения правительству делались даже не по какому-то документу, а делались по предвыборным статьям самого Путина. Вот я посмотрел, вот эти 25 миллионов рабочих мест, инвестиции – все это, на самом деле, выкройки из различных статей Путина. И настолько экономически безграмотные тексты этих указов, я смеялся, честное слово, смеялся над какими-то. почему-то поставлена задача – повысить долю заемных средств в инвестиции в ЖКХ до 30 процентов.
Михаил Соколов: А это хорошо или плохо для людей?
Олег Буклемишев: Я не понял, зачем это.
Никита Кричевский: Так в чем демагогия профессора Кричевского?
Олег Буклемишев: Демагогия профессора Кричевского в том, что профессор Кричевский старается всерьез анализировать то, что серьезному анализу не поддается.
Никита Кричевский: Это не демагогия, это наивность!
Михаил Соколов: Я не знаю, как вот специалистам, но вот когда обычный человек берет эти тексты, он, наверное, должен обрадоваться. Вот я, наверное, возьму и прочитаю: правительству поручается обеспечить к 2018 году увеличение зарплаты в России в 1,4-1,5 раза. Или: граждане России должны получить возможность улучшать жилищные условия не реже одного раза в 15 лет. Разве это плохо, если власть ставит такие большие задачи? И если они выполнимы.
Олег Буклемишев: Это было уже в истории, была продовольственная программа, каждой советской семье – отдельную квартиру, все это было.
Михаил Соколов: К 2000 году.
Олег Буклемишев: Да, абсолютно верно.
Михаил Соколов: И что?
Олег Буклемишев: Мне кажется, что это предвестье такого же заката...
Михаил Соколов: Скажем, Горбачеву не удалось дать каждой семье – отдельную квартиру, а Никите Сергеевичу Хрущеву удалось значительную часть действительно жителей коммуналок и бараков переселить в плохонькие, но все-таки вот эти блочные, панельные и так далее дома. То есть жилищная программа была разработана, государство туда вкатило большие средства, и это было выполнено.
Ну, хорошо, а вдруг современное государство, рыночное, прогрессивное берет и ставит своей задачей, например, жилищную реформу – переселить людей, которые еще остались в коммуналках, в бараках, отселить молодежь от стариков, всем дать жилье, и ветеранам Великой Отечественной войны вот дают, например, сейчас, кажется, еще последним дожившим. Что же тут плохого-то? Или это невыполнимо с экономической точки зрения?
Никита Кричевский: Олег, кто из нас наивен больше – Михаил или я?
Михаил Соколов: Сегодня я. Я за народ.
Никита Кричевский: Мы точно так же с Михаилом воспринимаем всерьез эти предвыборные, а теперь уже президентские указы правительству.
Олег Буклемишев: Кстати, Никита Сергеевич, если уж речь о нем зашла, ставил задачу – построить коммунизм, а дело потихонечку, видимо, какое-то делалось. А сейчас и задачи ставятся, и дело не делается.
Михаил Соколов: Вот интересно, вы когда в правительстве работали, так дело тоже обстояло? Писались какие-то абстрактные тексты на потребу, я бы сказал так, обмана народа.
Олег Буклемишев: Нет, раньше все-таки, как мне казалось, профессионализм работников аппарата был гораздо выше, такие документы просто не могли попасть на стол президенту или председателю правительства. Это невероятная вещь.
Никита Кричевский: Я соглашусь с Олегом. И продолжу знакомить наших слушателей с выдержками из указов. Как вам такое: «Увеличение производительности труда к 2018 году в полтора раза относительно уровня 2011 года»? У меня сразу вопрос: производительность какого труда? Общественного труда, то есть отношение ВВП к численности экономически активного населения? Производительности труда в промышленности, в сельском хозяйстве, в сфере услуг? Мы о ком говорим? Об официантах, парикмахерах, финансовых аналитиках? Кто у нас будет повышать производительность труда? Нам просто говорится: в 1,5 раза. Но несколько лет назад, в 2006 или 2007 году пункт о повышении производительности труда в 4 раза господином Путиным уже озвучивался, когда тот был президентом. В 4 раза. С тех пор, как видно, мы не продвинулись по пути решения этой задачи, так как не уводили ВВП...
Олег Буклемишев: И кризис навалился.
Никита Кричевский: ...но это уже отдельная история. Сегодня мы говорим о том, что мы увеличим производительность труда не в 4 раза, как когда-то говорил Путин, а в 1,5.
Михаил Соколов: Поговорим о разнообразных социальных выплатах. Я, например, нашел такое: Владимир Путин подписал указ, предусматривающий повышение до конца июля 2012 года размера стипендий нуждающимся студентам до величины прожиточного минимума. Разве это плохо опять же? В бюджете, наверное, деньги есть, цены на нефть сейчас хорошие. Ну, хотя бы студентам можно поднять стипендию? Там какие-то жалкие, по-моему, 500 рублей или 600, не помню, платят.
Никита Кричевский: Нет, там 1100 – для студентов вузов, а 400 рублей – для студентов, по старому, техникумов и ПТУ.
Михаил Соколов: А вот я получал стипендию, я помню, советскую – 40 рублей. В нынешних ценах это сколько должно было быть?
Никита Кричевский: А я как отличник получал 55. На эти деньги можно было жить. 5 копеек стоил проезд в метро, а 3 копейки в трамвае.
Михаил Соколов: То есть где-то нынешних 10-15 тысяч, так на глаз?
Никита Кричевский: Давайте посчитаем, сколько мы могли съездить в метро на эти деньги. 800 поездок на 28 рублей – 24 тысячи. Вот тот уровень стипендий, о которых мы говорим, если считать по индексу метро. По итогам четвертого квартала прошлого года прожиточный минимум работающего, трудоспособного человека в России составил 6710 рублей.
Михаил Соколов: Ну, так классно – была тысяча, а сейчас 6 тысяч будут платить студентам!
Никита Кричевский: 6710. Разговор шел о 5 тысячах изначально. Сегодня идет разговор о том, что нужно повысить до 6710 рублей.
Михаил Соколов: Но я обращаю внимание на слово «нуждающимся» студентам.
Никита Кричевский: И в этом как раз собака и зарыта. Или, как любит сегодня говорить молодежь, собака порылась. Потому что главное – определить, кто нуждается.
Олег Буклемишев: По модной политической терминологии это называется фильтром. Фильтр нуждаемости определяется.
Никита Кричевский: А как вам идея о том, что, вы говорите о мерах о реализации демографической политики, - рекомендовать высшим должностным лицам субъектов установить до 1 июля этого года нуждающимся в поддержке семьям ежемесячно денежную выплату в размере прожиточного минимума для детей, назначаемую в случае рождения с 2013 года третьего ребенка?
Михаил Соколов: А в региональных бюджетах такие деньги есть?
Никита Кричевский: Да. У нас все региональные бюджеты профицитные.
Михаил Соколов: За счет дотаций федерального бюджета?
Никита Кричевский: В том числе и за счет дотаций. Но меня потрясает в данном пункте не уточнение «нуждающимся семьям», а то, сколько будут платить за третьего ребенка до достижения им возраста трех лет. По итогам четвертого квартала 2011 года прожиточный минимум ребенка в России в среднем составил 5993 рубля. Вопрос: за 6 тысяч рублей в месяц до трех лет вы будете рожать третьего ребенка? Или, может быть, стоило поговорить о том, что за третьего ребенка вы получаете 75 процентов возмещения ипотечного жилищного кредита, за четвертого – все 100 процентов, и жилье переходит к вам в собственность?
Может быть, надо было идти по этому пути? А зачем людей смешить этими 6 тысячами за третьего ребенка и последующих детей?
Михаил Соколов: Олег, в принципе, если совершить какой-то бюджетный маневр, ну, там говорили о том, чтобы меньше не оборонку, вот эти 20 триллионов, больше на здравоохранение и образование – вот эти добрые социальные дела – можно за них действительно заплатить. Ну, вот в том духе, как нас призывает коллега Кричевский, - не издеваться над людьми, а дать студентам, предположим, те же 6 тысяч, но не нуждающимся, а всем, или за третьего ребенка ипотеку заплатить, или еще что-то?
Олег Буклемишев: Вернусь все-таки к идеологии этих документов. Выхвачены какие-то совершенно по непонятным принципам подобранные вещи и собраны в кучу. Почему именно эти? Почему 25 миллионов рабочих мест? Почему снижение стоимости жилья? Кстати, тоже хорошо – снижение стоимости жилья на 20 процентов. Какого жилья?
Никита Кричевский: И почему на 20?
Олег Буклемишев: В Москве, в станице Кущевская, где? Где это жилье должно подешеветь? Или в среднем по стране?
Михаил Соколов: И какая будет инфляция?
Никита Кричевский: Притом что коррупционная составляющая в жилищном строительстве достигает 40 процентов. То есть 20 процентов можно выполнить, не глядя.
Олег Буклемишев: То есть хорошие дела можно и нужно делать, но их нужно делать системно. Понять, почему нуждающийся студент лучше, чем нуждающаяся старушка. Или семьи с детьми у нас – самая бедная часть населения, многодетные семьи, и почему они нуждаются больше, чем пенсионеры? И так далее.
Нельзя делать добрые дела, выхваченные из воздуха. Я глубоко убежден, что все эти программы на 95 процентов исполнены не будут, и это к лучшему, что он не будут исполнены.
Михаил Соколов: Почему? Люди денег не получат.
Никита Кричевский: А я, например, убежден, что они будут исполнены, потому что для этого ничего делать не нужно.
Михаил Соколов: Напечатать деньги все-таки придется?
Никита Кричевский: Напечатать и раздать деньги. А вот по поводу повышения объемов инвестиций, роста производительности труда или модернизации 25 миллионов рабочих мест – тут вообще ничего делать не надо, это естественный процесс.
Михаил Соколов: Никита, вам пишет Роза: «Вы плохо знаете современную жизнь. У нас в деревне одна семья рожает четвертого ребенка для получения надбавки, а потом сдает их в детский дом. И таких наберется очень много».
Никита Кричевский: Ну, я бы не сказал, что таких наберется очень много, все-таки детей рожают не для того, чтобы их сдавать в детский дом.
Михаил Соколов: Но есть ведь и такие!
Никита Кричевский: Ну, у нас много чего есть интересного, и того, о чем не очень хочется разговаривать, в том числе и о том, что кто-то рожает для того, чтобы получать пособия, а потом сдавать детей в детдом. Но у нас точно так же есть люди, и их много, которые нигде не работают и живут на пенсию своих родителей. Давайте об этих маргиналах говорить.
Михаил Соколов: В сельской местности это есть, действительно...
Олег Буклемишев: Да, это единственны кэш, который поступает в сельскую местность во многих случаях.
Никита Кричевский: Да, но сельская местность – это, в том числе, и Московская область.
Олег Буклемишев: Да, далее чем 50 километров.
Никита Кричевский: Давайте, кстати, поздравим господина Шойгу с тем, что ему достался очень хороший регион, где в отдаленных местностях люди живут на то, что отбирают у стариков.
Олег Буклемишев: Но ближними районами он фактически не руководит теперь уже, в свете расширения Москвы – еще одного замечательного проекта.
Никита Кричевский: Вот в чем я вижу, как вы говорите, необходимость бюджетных вливаний, если рассматривать первые путинские указы, так это в создание госкорпорации или перечня мероприятий по развитию Сибири и Дальнего Востока.
Михаил Соколов: То есть вам этот проект нравится?
Никита Кричевский: Мне этот проект не нравится по одной простой причине: у нас вся зауральская промышленность принадлежит олигархату – это Абрамович, Зюзин, Усманов, Дерипаска и прочие.
Михаил Соколов: Ну, что же, люди в 90-е годы боролись за собственность, и ее получили.
Никита Кричевский: Что касается Дерипаски, 97 процентов всего русаловского алюминия выплавляется на сибирских заводах. Они крайне заинтересованы в том, чтобы экспортировать алюминий в Китай через порты Дальнего Востока, в другие страны. Они крайне заинтересованы в том, чтобы получить налоговые преференции в области энергетики. И естественно, они крайне заинтересованы в том, чтобы получить бюджетные средства на достройку Богучанского электрометаллургического объединения.
Михаил Соколов: Так что же тут плохого? Появятся рабочие места, предположим, за счет федерального бюджета, за счет федерального фонда, который давно разнообразные левые экономисты итак предлагают раздербанить окончательно.
Никита Кричевский: Проблема в том, что эти новые мощности строятся в тех местностях, где достаточно квалифицированной рабочей силы попросту нет, ее придется завозить. Но как? В столыпинских вагонах, чтобы они жили в бараках?
Михаил Соколов: Ну, зачем? Вот есть указ: до ноября ввести экзамен по русскому языку и истории России, основам законодательства для иностранных рабочих, исключая высококвалифицированных специалистов.
Вот приедут эти самые неквалифицированные специалисты, сдадут экзамен, приедут высококвалифицированные специалисты, не будут сдавать экзамен – поедут на Дальний Восток или там перейдут через китайскую границу из Китая и будут осваивать природные ресурсы. А госкорпорация эта будет выдавать кредиты тем компаниям, которые вы назвали. По-моему, это очень интересный такой проект. Конкретного указа по этой корпорации пока нет, есть разнообразные прожекты, которые ходят по рукам.
Никита Кричевский: Есть «Предложения по ускорению социально-экономического развития Сибири и Дальнего Востока».
Михаил Соколов: Но это может быть, например, и фонд при Внешэкономбанке, такой фонд существует, и использование его лоббируется, и не обязательно это должна быть госкорпорация, которая будет подчиняться только президенту.
Олег Буклемишев: Как и во многих других случаях, здесь речь идет просто о введении особого порядка расходования наших с вами денег, средств налогоплательщиков.
Михаил Соколов: Чтобы бесконтрольно их пилить?.
Олег Буклемишев: Бесконтрольно я даже уже не говорю, а просто чтобы расходовать деньги, так как они сейчас выведены из казны и переведены в госкорпорацию. Мы совершенно не знаем, что происходит ни в одной из госкорпораций.
Михаил Соколов: Как, а у Чубайса? Он в Роснано прозрачность обещал и акционировался даже, правда, со 100-процентным госпакетом.
Олег Буклемишев: Деньги, принадлежащие налогоплательщикам, налогоплательщик не контролирует. Я уже даже не говорю про состав Думы, просто налогоплательщик теоретически даже не может...
Михаил Соколов: А Счетная палата как же?
Олег Буклемишев: О, Счетная палата, кого мы вспомнили...
Михаил Соколов: Ну, как, Степашин Сергей Вадимович – знаете такого человека?
Олег Буклемишев: Да. Слово офицера дает по каждому поводу и без повода.
Михаил Соколов: То есть вы хотите сказать, что не контролируется.
Олег Буклемишев: Думаю, что да.
Михаил Соколов: То есть вы против развития Дальнего Востока, господин Кричевский?
Никита Кричевский: Я за развитие Сибири и Дальнего Востока, но я считаю, что это должно делаться не на потребу и для вящих удовольствий нашего олигархата. А я перечислил тех, кто там имеет огромные интересы, это прежде всего Олег Дерипаска.
Михаил Соколов: Так это опора режима! Как же не давать ему денег?
Никита Кричевский: Это нужно делать для того, чтобы поднимать 60 процентов российской территории, но делать это не в формате госкорпораций, а в форме предоставления большей финансово-экономической и социальной самостоятельности сибирским и дальневосточным регионам.
Михаил Соколов: Сепаратистов хотите поддержать?
Никита Кричевский: Сибирь и Дальний Восток более европеизированы по сравнению с центром. Если вы были в Сибири и на Дальнем Востоке, вы бы даже этот вопрос не поднимали, о сепаратизме.
Михаил Соколов: Я бы в городе Углегорске, на Сахалине, и должен сказать, что тягчайшее ощущение было. В общем, такие развалины...
Олег Буклемишев: Но госкорпорация городу не поможет.
Никита Кричевский: Да.
Михаил Соколов: Хотя, между прочим, не устаю повторять, вот дошла информация, что уже проектирующие этот проект вместе с господином Шуваловым задумали перебросить из Владивостока строительные мощности и построить мост на Сахалин. Интересный проект? Товарищ Сталин не справился.
Никита Кричевский: Я вам сообщу еще одну новость. У нас родился проект по строительству газопровода из Сахалина в Японию.
Михаил Соколов: А что же тут плохого?
Никита Кричевский: То есть те мощности по сжижению природного газа, которые уже построены, нас, как видно, не устраивают. Мы хотим, по аналогии с «Северным потоком», протянуть трубу от Сахалина до Японии.
Михаил Соколов: Подсадить японцев не трубу?
Никита Кричевский: Привязать себя к единственному потребителю и мыслить сегодняшним днем, мыслить категориями годичной – максимум двухгодичной перспективы, подзаработать дополнительных денег так, как это было с «Северным потоком».
Олег Буклемишев: «Восточный поток».
Михаил Соколов: Нас тут возвращают к социальным темам. Видимо, слушателей не так волнуют мегапроекты, они не очень понимают, что если какой-то мегапроект, значит, у них из кармана взяли.
Вот нам написал Георгий из Балтимора: «В США семьям, имеющим детей, после декларации доходов возвращают налоги. Количество возврата зависит от количества детей. В семьи при годовом доходе 45 тысяч долларов возврат составляет около 4 тысяч долларов при двух детях». А почему такую систему в России нельзя сделать? 10 процентов получается вот с такого среднего дохода.
Никита Кричевский: Наш слушатель из Балтимора наверняка знает, что в России существует плоская шкала подоходного налога.
Михаил Соколов: 13 процентов, да.
Никита Кричевский: Что налоговый вычет в России составляет 400 рублей при средней заработной плате в 24 тысячи, и прочее-прочее. Поэтому можно говорить, что у нас в России 9 пособий для детей по случаю рождения и воспитания ребенка, а во Франции, например, 47. Можно приводить много примеров. Там пособия на то, что нужно нанять няню, на то, что папа проводит дополнительные часы, делая уроки с ребенком, на то, чтобы собрать ребенка в первый класс, к школе. Там масса пособий...
Олег Буклемишев: Тут я категорически против! Папа должен делать уроки с ребенком без пособий!
Никита Кричевский: ...которые специально предназначены для того, чтобы семьи были жестче, чтобы семьи были максимально направлены на воспитание интеллектуально развитое молодое поколение, которое завтра, возможно, станет поколением ведущей страны Европы.
Михаил Соколов: Вот я здесь вижу, как всегда, пенсиями интересуются. И у меня как раз есть цитата по поводу господина Медведева. Никита, вы, кажется, то ли баллотировались от эсеров, то ли помогали партии «Справедливая Россия», по-моему.
Никита Кричевский: Я баллотировался вторым в списке по одному из округов Москвы.
Михаил Соколов: Но у вас еще есть шансы, значит, войти в Думу, если там масса людей откажется от мандатов.
Никита Кричевский: Если первый по списку каким-то образом передумает. Но пусть работает!
Михаил Соколов: Смотрите, ваши коллеги по списку задали Дмитрию Медведеву вопрос о повышении пенсионного возраста и так далее. И что он ответил: «Мы вполне способны принимать решения, которые не обидят наших граждан и не разбалансируют пенсионную систему до такой степени, чтобы нам пришлось принимать какие-то радикальные шаги. Но принимать решения нам придется, и эти решения должны основываться на общественном консенсусе». Вы что-нибудь поняли?
Никита Кричевский: Образец экономического словоблудия!
Михаил Соколов: Но это – премьер-министр Российской Федерации.
Никита Кричевский: У нас в свое время был министр иностранных дел Андрей Андреевич Громыко, который мог вот такими фразами говорить часами. Но у него для этого были веские основания, и все знали, что мистер «Нет» может высказываться общими фразами очень и очень долго.
Что касается господина Медведева, премьер имел в виду, что, с одной стороны, пенсионный возраст мы повышать не будем, а с другой стороны, мы его повысим. Так вот, для сведения наших слушателей, я как человек, который является автором первого и единственного грифованного учебника по социальному страхованию в России, должен сказать, что дефицит бюджета Пенсионного фонда по трудовым пенсиям сегодня составляет 2 процента ВВП. В ближайшие годы он вырастет до 2,4 процента ВВП и будет устойчив на этой отметке на протяжении многих лет. То есть никакого пенсионного коллапса впереди Россию не ждет. Более того, Минфин неоднократно говорил, что он согласен с дефицитом бюджета Пенсионного фонда и готов его финансировать за счет средств федерального бюджета.
Михаил Соколов: То есть менять ничего не надо?
Никита Кричевский: То есть менять ничего не нужно, у нас и так в стране неспокойно, у нас и так в стране большие проблемы с теми, кто находится в предпенсионном возрасте...
Михаил Соколов: А также с митингами и демонстрациями.
Никита Кричевский: Митинги и демонстрации – это уже события последних дней, которые мы только что пережили. Но у нас очевидные проблемы с теми, кто находится в предпенсионном возрасте. Мы имеем огромную безработицу среди молодежи, имеем ее, в том числе, из-за того, что люди пенсионного возраста остаются на своих рабочих местах и не уходят.
Олег Буклемишев: И нам придется оставлять этих людей на рабочих местах, мы ничего с этим не сделаем.
Никита Кричевский: В том числе и из-за этого. Но самое главное, что никаких объективных экономических предпосылок к повышению пенсионного возраста нет. Их не существует!
Михаил Соколов: Отлично! Олег, ваши возражения, комментарии?
Олег Буклемишев: Я как раз с этим не согласен. Я думаю, что пенсии в том смысле, как мы ее понимали в советское время, что человек там дожил до 60 лет, отряхнул ручки и пошел отдыхать на лавочку и играть в домино...
Михаил Соколов: 120 рублей.
Олег Буклемишев: Этого больше не будет. Точно так же как больше не будет стипендии, на которую можно прожить в течение месяца. Это все ушло, хотим мы этого или не хотим. Демографическая структура наша изменилась колоссально. Я думаю, что и нам, и, естественно, более молодым людям надо просто готовиться к тому, что никакой пенсии у них не будет в том смысле, в котором пенсия была в Советском Союзе, и работать нужно будет долго.
Никита Кричевский: Олег, не пугайте.
Олег Буклемишев: Но на эту пенсию жить в равно нельзя!
Никита Кричевский: У нас пенсии зависят не от стажа и не от возраста, а от пенсионного капитала, который за вас перечисляли во время вашей трудовой деятельности.
Михаил Соколов: Теперь потолки ввели, знаете.
Никита Кричевский: Теоретически вы можете выйти на пенсию не в 60 лет, а в 40, никаких проблем нет, и сколько вы накопили пенсионного капитала, исходя из этого и будете его рассчитывать.
Михаил Соколов: Не забывайте про потолки, что за людей работодатели могли заплатить в Пенсионный фонд много, но пенсию выше определенного уровня им теперь не заплатят, это госпожа министр Голикова провела такое решение.
Никита Кричевский: Этого решения еще нет, поэтому давайте подождем. Есть потолочное решение по средней заработной плате, и есть, в принципе, наметки на то, чтобы брать пенсионные взносы со всех заработных плат, а не только с 512 тысяч годового дохода, но установить верхний потолок пенсий для тех, кто получает много, и для тех, за кого перечисляют много. Это правда. И это, кстати говоря, нормальная мировая практика.
Иными словами, если у вас 10 миллионов пенсионного капитала, то вы сами понимаете, что в год вы будете и в месяц получать значительные средства. Нужен потолок. Чтобы этот потолок обойти, существует система добровольного пенсионного страхования, негосударственного пенсионного обеспечения, под которую подпадают в обязательном порядке, в том числе, и те, кто родился в 1967 году и позже. Но и те, кто родился раньше могут в этой системе участвовать, и совершенно спокойно откладывать, в обязательном порядке дать команду бухгалтерии часть заработанных денег на свои пенсионные накопления. И таким образом никакого потолка у вас не будет.
Михаил Соколов: Подключим слушателей. Алексей Васильевич из Москвы, пожалуйста.
Слушатель: Никита, вот у нас говорят, что на Украине плохо, в Белоруссии плохо и так далее. А вот где из бывших советских республик все прекрасно, пенсионеры все получают, лечение, все?
Никита Кричевский: Во-первых, Прибалтика. Во-вторых, Грузия. И в-третьих, как это ни покажется парадоксальным, Белоруссия.
Михаил Соколов: Казахстан не забудьте, там накопительная пенсионная система работает неплохо.
Никита Кричевский: В Казахстане накопительная пенсионная система предполагает 10-процентные отчисления на формирование пенсий, но пенсии нынешним пенсионерам там очень маленькие. И сегодня они возвращаются к той пенсионной модели, которая есть у нас.
Михаил Соколов: Значит, Лукашенко будете хвалить?
Никита Кричевский: Там, по крайней мере, порядок.
Михаил Соколов: Так там же инфляция какая! Как все обесценилось.
Никита Кричевский: Зато там инвестиции в основной капитал – 43 процента. Несколько лет назад, уже давно, по телевизору показывали дебаты Лукашенко и Чубайса. И Чубайс рассказывал как раз о демократии, о том, что «у вас диктатура, авторитарный режим» и так далее. На что ему Лукашенко сказал: «Мне бы ваши нефтегазовые запасы, у меня бы пенсионеры получали 3 тысячи долларов в месяц».
Михаил Соколов: Пока что пенсии там обесценились в два раза. Ну, ладно. Олег, ваш взгляд на постсоветское пространство?
Олег Буклемишев: Моя картинка примерно такая же. Какое-то время назад, кстати, и в Белоруссии и в Украине пенсии в реальном выражении оказались выше, чем в Российской Федерации. В Белоруссии, наверное, эта картинка уже изменилась, а в Украине, я думаю, в реальном выражении живут наши коллеги не хуже, чем мы.
Михаил Соколов: Они должны сказать спасибо, между прочим, Тимошенко, которая из популистских соображений повышала эти пенсии перед выборами.
Никита Кричевский: А я бы поправил. Во-первых, девальвация в Белоруссии составила 33 процента, а не наполовину, а во-вторых, давайте вспомним 1998 год в России, где за несколько месяцев рубль девальвировался в четыре раза.
Михаил Соколов: Я сейчас вам отвечу голосом единоросса: зато Владимир Владимирович Путин поднял пенсии с чудовищного ельцинского уровня в несколько раз!
Никита Кричевский: Это не Владимир Владимирович Путин сделал, это рост реальных заработных плат и рост отчислений в бюджет Пенсионного фонда.
Михаил Соколов: Рост нефтяных доходов, я бы еще сказал.
Олег Буклемишев: Решения Владимир Владимирович Путин принимал лично.
Михаил Соколов: Причем в разгар кризиса.
Никита Кричевский: Давайте от лица всех пенсионеров скажем Владимиру Владимировичу спасибо за счастливую, обеспеченную старость.
Михаил Соколов: А вот я Олега спрошу. А это рискованное решение – повышать социальные расходы и выполнять вот такие обещания, строя всю социально-экономическую политику сейчас пока что, как я вижу, может быть, я ошибаюсь, на доходах от нефти и газа?
Олег Буклемишев: Конечно, рискованно.
Михаил Соколов: И что будет, если вдруг... Вот сейчас Саудовская Аравия собирается увеличить добычу нефти.
Олег Буклемишев: Саудовская Аравия практически вышла на чуть ли не лимит своего производства, они добывают рекордное количество нефти.
Михаил Соколов: Ну, лаг – три месяца, как говорят специалисты.
Олег Буклемишев: Тем не менее, все равно надо помнить о том, даже в Библии писали, что за семью тучными годами, а мы как раз прожили чуть больше, чем семь тучных лет, примерно с 2004 года у нас нефть, вот семь тучных лет, по идее, закончились, и как бы нас ни ждали впереди семь худых лет, когда все вот эти замечательные популистские решения могут отыграться уже на наших людях по полной мере.
Михаил Соколов: А вот господин Клепач, есть такой в Минэкономразвития, он говорит, что и дальше продолжился благоденствие. И много разных доказательств – там про Китай, про экономический рост в других странах – дает. Как вы думаете, а может, действительно надо продолжать эту игру на нефтяном рынке?
Олег Буклемишев: Так а выхода другого не остается у господ, поскольку они...
Михаил Соколов: Подсели?
Олег Буклемишев: Это называется – отец сына бил не за то, что играл, а за то, что отыгрывался. Вот такое же ощущение, что сейчас идет какое-то удвоение ставок. Вот мы тут повысили, а давайте повысим еще и здесь, только вдвое больше. И так вот это удвоение ставок продолжается. Это игра, которая ведет, естественно, в никуда. Я не хочу говорить слов «дефолт» и так далее, но эта экономическая политика будущего не имеет.
Михаил Соколов: Муслим из Москвы, пожалуйста.
Слушатель: За что платить учителю, если он работает не по специальности? За что платить женщине, если она спивается? И сколько еще будет тянуться наша модернизация страны?
Михаил Соколов: Это к Кричевскому, он умеет отвечать на любые вопросы!
Никита Кричевский: Модернизация у нас в самом разгаре! У нас слово «модернизация» и в эфире произносится с завидной регулярностью, и более того, господин Медведев уже понимаете модернизацию просто как замену, повторюсь, демидовского станка на послевоенный. Тем самым мы модернизируем 25 миллионов рабочих мест. А для справки я скажу, что всего в российской экономике 36 миллионов 115 тысяч рабочих мест. Всего! Нам предлагают создать и модернизировать 25 миллионов, то есть 70 процентов от существующих рабочих мест. Бред сивой кобылы! Извините, другого слова нет, и пусть это не экономический термин. Что касается женщин, которые спиваются, это проблема не только женщин, но и мужчин. И я должен сказать, что это огромная социальная проблема.
Михаил Соколов: Будут налоги повышать, акцизы.
Никита Кричевский: Акцизами эту проблему не решишь и пьянство не уменьшишь, потому что люди ищут решения проблем собственной невостребованности как раз в алкоголе. Есть масса примеров, и это не из сельской местности, это Москва, где люди, не найдя себя в новых условиях, не найдя себя в жизни, на протяжении многих лет банально прикладываются к бутылке. Но тем не менее, существуют определенные социальные стандарты, которые государство российское обязано выполнять. И поэтому женщина, которая спивается, так или иначе по эти стандарты вы случае выполнения определенных условий подпадает. И мы не можем отказать ей в выплате пособий, доплат, прочих преференций, если она злоупотребляет спиртными напитками, уж извините.
Михаил Соколов: Федор из Петербурга, пожалуйста.
Слушатель: А за 12 лет что мешало Путину социалку поднять, побороть монополии, поднять уровень жизни, начать в промышленности какие-то инновации? Ничего этого и близко не было!
Никита Кричевский: Да ничего не мешало!
Олег Буклемишев: Враги мешали!
Никита Кричевский: Врагов всегда можно найти, это не проблема. Я так думаю, что основной преградой за все 12 лет была корысть тех людей, которые определяли социально-экономическую политику в стране.
Олег Буклемишев: Корысть и непрофессионализм.
Никита Кричевский: Некомпетентность, чудовищная некомпетентность! Но это застарелая уже, 20-летняя проблема российской государственности, начиная со времен Гайдара.
Михаил Соколов: Не трогайте Егора Тимуровича, это святое.
Никита Кричевский: ... И не дай бог, конечно, отвечая на ваш вопрос по поводу состава правительства, не дай бог, если там снова окажутся верные гайдаровцы. У нас все будет продолжаться.
Михаил Соколов: Это кто? Фамилии, имена, явки?
Никита Кричевский: Говорили о Набиуллиной, вы говорили о Клепаче. Мы подразумеваем под гайдаровцем Кудрина, мы говорим о высшей школе, о вузах, о тех, кто составляет программы. Это верный гайдаровец Мау, верный гайдаровец Кузьминов, другие верные гайдаровцы. Это господин Ясин...
Михаил Соколов: У вас прямо расстрельный список.
Никита Кричевский: Это много других людей, которые вышли из гайдаровских штанишек, из того правительства, которое было создано Гайдаром, из-за которого мы потеряли порядка 12 миллионов человек в 90-е годы, и эти люди люто ненавидят экономику, люто ненавидят присутствие государства в экономике и считают, что лучшим благом для них, как для верных гайдаровцев, будет, если они это государство возглавят. То есть разваливать будем до основания.
Только один пример – приватизация. Ну, на кой ляд нам нужна приватизация в условиях, когда крупнейшие госкомпании стабильно приносят прибыль? Я имею в виду «Роснефть», «Сбербанк», «Транснефть»...
Михаил Соколов: Вы еще «Газпром» скажите.
Никита Кричевский: Я имею в виду, в том числе, и «Газпром».
Михаил Соколов: А как воруют!
Никита Кричевский: Если вас не устраивает качество менеджмента, разбирайтесь с менеджментом.
Михаил Соколов: Давайте норвежцев тогда позовите, она успешно «Статойлом» управляют.
Никита Кричевский: Давайте норвежцев позовем! У них госкомпания. Это единственный вариант, который остается.
Михаил Соколов: Я считаю, что ваша ненависть к гайдаровцам абсолютно неверна...
Олег Буклемишев: Одно хорошее дело господин Путин все-таки сделал – он доказал на практике, что идея присутствия государства в экономике порочна.
вот эта кажущаяся прибыльность государственных компаний, она отражает, скорее, не качество их управления, а то, какую позицию в экономике занимают те структуры, как они подавляют, вытаптывают все вокруг себя, и уровень воровства, который запределен.
Никита Кричевский: Олег, вы говорите не о присутствии государства в экономике, а о ручном управлении экономикой со стороны государева ока.
Олег Буклемишев: А у нас нет другого государства, у нас только такое.
Никита Кричевский: Я имею в виду государственную собственность, федеральную собственность в данном случае. Что касается ручного управления экономикой, раз уж мы вспоминали сегодня Дерипаску, давайте вспомним Пикалево, ситуацию вокруг Богословского алюминиевого завода, события последних дней, письмо рабочих Байкальского целлюлозно-бумажного комбината...
Михаил Соколов: Я с вами согласен, Дерипаска – ужасный руководитель, плохой менеджер!
Никита Кричевский: ...которые просят Путина защитить их от Дерипаски.
Михаил Соколов: Там он защитил, он же дал миллиарды Дерипаске и спас его от банкротства!
Никита Кричевский: 4,5 миллиарда для того, чтобы 25 процентов акций «Норильского никеля» не достались «Дойче банку».
-то
Михаил Соколов: Ну, да, а достались бы «Дойче банку» - что, хуже стало бы кому?
Никита Кричевский: Стало бы лучше.
Михаил Соколов: Так вот Путин что делает-то, видите.
Никита Кричевский: Ручное управление. Я против ручного управления, но я за присутствие государства в экономике.
Михаил Соколов: Владимир, пожалуйста.
Слушатель: Никита, можно обойтись без удорожания тарифов?
Михаил Соколов: Да, недолго ждать осталось, 1 июля.
Никита Кричевский: Не только можно, но и должно. И я, например, неоднократно предлагал заморозить тарифы ЖКХ на 3-5 лет и сделать это совершенно спокойно, без ущерба для инвестиционных программ. Самая главная российская мафия – мафия ЖКХ.
Но у нас с вами есть «Газпром», внутренние тарифы которого необходимо повышать, у нас есть электроэнергетики, которые работают в значительной степени на газе, у нас есть те, кто оказывают жилищно-коммунальные услуги, они используют бензин, у нас есть инфляция, у нас есть необходимость повышения заработных плат работникам жилищно-коммунальной сферы. И все это выражается в том, что тарифы на жилищно-коммунальные услуги, к огромному нашему сожалению, будут расти.
Михаил Соколов: Вот сейчас люди, недовольные нынешним режимом, выходят на демонстрации и митинги на Чистые Пруды или там на Болотную и так далее, в разных городах. Их не так много, 50 тысяч, не миллион, они выходят по нравственно-политическим причинам. А могут сложиться такие обстоятельства, когда они выйдут по социально-экономическим причинам?
Олег Буклемишев: Безусловно, такие обстоятельства могут сложиться. Ибо количество проблем, вот мы с Никитой уже сегодня описывали, велико и продолжает расти, и любая из этих проблем до сих пор заливалась только деньгами, повышенными бюджетными ассигнованиями. Как только возможности заливания деньгами не станет, так и люди будут выходить на площади, в том числе, и по социальным принципам.
Никита Кричевский: Вне всякого сомнения, социально-экономические причины станут главными в протестной активности населения, и по моим представлениям, это произойдет в районе 2014-15 годов. Но не потому, что у нас снизятся цены на нефть вследствие увеличения ее добычи, а потому что в мире будет снижаться потребление нефти, и она в таких количествах будет не нужна, следовательно, цены на нефть упадут.
