Ирина Лагунина: Мы продолжаем цикл «Этническая карта России». Сегодня речь пойдет о народе, который практически потерял свой язык, но при этом сохранил яркую национальную идентичность. Корейцы. В беседе участвуют сотрудник Института Этнологии и антропологии РАН, профессор Сергей Арутюнов и редактор газеты «Российские корейцы» Валентин Чен. Беседу ведет – Игорь Яковенко.
Игорь Яковенко: Валентин Сергеевич, предки современных российских корейцев поселились на Дальнем Востоке России 150 лет назад. Сегодня их потомки называют себя коре-сарам. Кем вы себя считаете с большей степени, если задать вопрос, в первую очередь, кем вы себя считаете - корейцами, то есть частью 80-миллионного народа, россиянами или особой культурно-этнической общностью?
Валентин Чен: Тут однозначно: мы считаем себя россиянами с корейскими этническими корнями, которые 150 лет назад, эта дата будет в 2014 году, поселились на Дальнем Востоке России.
Игорь Яковенко: То есть такая твердая идентификация как россиян.
Со времени поселения в России прошло достаточно много, поэтому, конечно, этого времени хватило, чтобы корейцы достаточно глубоко вросли корнями в новую для себя родину и чувствуют себя в большей степени россиянами.
Игорь Яковенко: Сергей Александрович, даже по нашему разговору видно, что корейцы, в отличие от многих других народов, тоже давно живущих в России, например, закавказские народы, говорят с акцентом, а здесь мы слышим чистую русскую речь без малейшего акцента, имеют русские имена корейцы, в отличие от других народов. Чем вы это объясняете?
Сергей Арутюнов: Корейцы живут в России давно, причем судьба их достаточно сложная. Расселившись на Дальнем Востоке, потом они попали, нельзя сказать репрессии, но под насильственную депортацию, сначала в районы Средней Азии, потом они довольно долго там жили, но связаны были не столько с местной культурой, сколько с культурой русскоязычного населения Средней Азии, многонационального, но несущего в себе русскую культуру и русский язык как основное средство общения. Корейцы не имеют какой-то, как мусульманские народы Северного Кавказа, четкой привязанности к религии. Есть народные религиозные обычаи, культ предков, а так разные религии, и буддизм, и конфуцианство, и христианство в разных формах распространены сейчас в Корее, распределены были и среди переселенцев в Россию. И в течение долгих пертурбаций переселения с Дальнего Востока в Среднюю Азию, из Средней Азии в европейскую Россию или на другие территории Российской Федерации, происходил интенсивный процесс смешения, взаимного влияния. Если можно так выразиться, определенного обрусения языкового и культурного. Так что корейцы сейчас полностью включены в русскую, не только российскую, но и русскую культуру, причастны к ней, знают русскую литературу, русскую историю не хуже, чем корейскую историю, интересуются ею и в большинстве своем говорят в семье, даже дома на русском языке. Корейский язык сохраняется, но не в очень больших масштабах. Это результат такой сложной истории, а так же того, что Корея как независимое государство была рано захвачена Японией, подвергалась насильственной японизации, там сложная политическая история. Не так давно существует независимая корейская государственность только после Второй мировой войны и тоже в сложном состоянии. Так что понятно, что привязка к русской культуре, к русской гражданственности, к русской политической нации, гражданской нации у корейцев очень высока.
Игорь Яковенко: Валентин Сергеевич, в продолжение того, о чем говорил Сергей Александрович, какова религиозная ситуация сегодня среди каре-сарам, что преобладает – буддизм, русское православие, протестантизм или традиционные верования?
Валентин Чен: Давайте вернемся как раз в то время, когда началось массовое переселение корейцев в Россию - это примерно полтора века назад. И тогда дальневосточные власти российские одним из условий постоянного места жительства в России выдвигали условие принятия православия. Корейцы, будучи, я не скажу, что была какая-то религия в Корее, они принимали такое условие со стороны российского государства и принимали православие. Мои предки, дед мой был крещен в русской церкви и наречен Арсением. Отец, родившийся уже в Хабаровске, так же был крещен, его назвали Сергеем. Отсюда пошли русские имена. Но потом в период советской власти, как известно, все мы стали атеистами, в том числе и корейцы. Следующая волна религиозности относится к началу 90 годов, когда открылся "железный занавес" между Россией и Южной Кореей. И как раз в начале 90 годов в России появилось огромное количество миссионеров корейских не только из Кореи, но и из Америки, Европы.
И мы тогда узнали, что, оказывается, двести лет назад в Корее американские миссионеры принесли туда христианство, протестантизм. Для нас в начале 90 годов эти миссионеры воспринимались не столько как носители религии, сколько корейской культуры, которой мы были лишены многие годы, какой-то информации большой не было об исторических корнях, о культуре. Тем более культуре Южной Кореи. Были сведения и были редкие поездки, в 90 годах они начались в Северную Корею. Но все равно мы знаем, что Северная Корея закрытая страна и какой-то информации о культуре корейской у нас не было. Что касается религии, которую принесли миссионеры в Россию, то многие российские корейцы проявили интерес к этой религии, как я уже сказал, в силу того, что она воспринималась как часть корейской культуры. И на сегодняшний день мы имеем такую картину. За 20 лет много чего произошло в обществе, появился у людей большой выбор, поэтому какая-то часть населения корейского находится под влиянием христианства, протестантизма. Но я бы не сказал, что религиозность носит массовый характер среди российских корейцев. То, что заложено было советским периодом, достаточно глубоко сидит в нас.
Игорь Яковенко: Сергей Александрович, в продолжение темы, которую Валентин Сергеевич обозначил, темы влияний, после распада СССР за влияние на корейскую диаспору в России боролись Сеул и Пхеньян, в период Советского Союза. Естественно, Сеула не было в России, был Пхеньян, но после того, как Советского Союза не стало, борьба совершенно очевидно существовала. Чье влияние, с вашей точки зрения, сегодня преобладает, с какой из двух стран - с Южной или Северной Кореей теснее связи у российских корейцев?
Сергей Арутюнов: Конечно, в силу закрытости Северной Кореи и большой открытости и активности в пропаганде корейских достижений, корейской культуры, экономического влияния, конечно, на Южную Корею гораздо больше обращены взгляды ищущих своих культурных истоков российских корейцев, чем на Северную. Хотя по происхождению большинство российских корейцев выходцы из Северной Кореи.
Игорь Яковенко: Валентин Сергеевич, мы уже упоминали о драматической, порой трагической истории корейцев в России, и действительно корейцы стали первым народом, который подвергся сталинским депортациям. Не могу не процитировать писателя Александра Кана, который в докладе "Литература корейцев СНГ в поисках утраченной идентичности корейцев" пишет: "Главная проблема корейского человека – депортация, которая отрезала дальневосточное и вообще корейское прошлое от всего нашего последующего существования, и каре-сарам стал подобен инвалиду, который с ужасом взирает на свои отрезанные конечности, не зная, что с ними делать". Оставляя в стороне драматический художественный образ, каковы перспективы развития идентичности каре-сарам? Потому что в начале 90 годов был бум поиска корней, национальной идентичности. Что сейчас, каковы перспективы развития идентичности корейского народа в России?
Валентин Чен: Вопрос достаточно сложный. И то, что вы процитировали Александра Кана, я воспринимаю как личную точку зрения писателя, который глубоко изучает эту проблему. Насколько я это воспринимаю эту проблему, сколько людей, столько и мнений, я имею в виду российских корейцев. Но все эти мнения сводятся, наверное, к одному вопросу сакраментальному для всех корейцев: сохранят ли они свою национальную самобытность. Поскольку картина сегодня такая, что единственным, вы правильно в начале сказали, что достаточно хорошо владеют русским языком, потому что другим языком они, к сожалению, не владеют. Так получилось в силу объективных обстоятельств, что российские корейцы утратили свой родной язык. На бытовом уровне какая-то часть моих соотечественников может объясняться по-корейски, сейчас появились большие возможности у молодых учиться в Корее и изучать язык, есть какое-то количество людей молодых, которые в совершенстве овладевают языком своих предков. Но основная часть населения не знает корейского языка, и перспективы не очень радужные, потому что известно, что для владения языком нужна сфера употребления. Такой сферы употребления у российских корейцев нет, и к сожалению, не предвидится.
Потому что 158 тысяч российских корейцев, по последней всероссийской переписи населения, дисперсно расселены по территории России. Практически в каждом населенном пункте России, в большом или в маленьком городе есть хотя бы одна корейская семья, но мы даже не знаем друг друга, где, сколько. Есть какие-то компактные поселения, есть, допустим, Сахалин, где корейцы составляют вторую по численности нацию. Но сахалинские корейцы, у них особая судьба, они были переселены насильственно японцами из Южной Кореи на Сахалин, они как раз сохранили свой язык, эта часть корейского населения России, примерно 30%, они сохранили. Все, что касается других корейцев, они языком не владеют. Но наблюдается процесс поисков своей идентичности, желание знать свои исторические корни и по возможности сохранять даже те, на бытовом уровне обычаи своих предков. Они сохраняются, наверное, в минимальном виде.
В чем эти обычаи сохраняются - это год ребенку, это юбилей, наверное, главное событие в жизни - 60-летие, корейцы делают все, согласно национальным обычаям. Сохраняется корейская кухня – это очень устойчиво сохраняется. В каждой корейской семье употребляют корейские блюда. А вот каких-то других сфер я не вижу. Мы живем в русской среде, у нас русские друзья, русское образование, сейчас очень распространены смешенные браки. Кстати, я бы привел в качестве показательного примера, если мы вспомним несколько фамилий корейских, которые на слуху в России, то это как раз люди двух народов. Виктор Цой, 50-летие которого исполняется, легенда русского рока, мама русская, отец кореец. Или Юлий Ким, известный писатель, сценарист, поэт, воспитывался с детства в русской семье, отец был репрессирован в свое время.
Игорь Яковенко: Валентин Сергеевич, предки современных российских корейцев поселились на Дальнем Востоке России 150 лет назад. Сегодня их потомки называют себя коре-сарам. Кем вы себя считаете с большей степени, если задать вопрос, в первую очередь, кем вы себя считаете - корейцами, то есть частью 80-миллионного народа, россиянами или особой культурно-этнической общностью?
Валентин Чен: Тут однозначно: мы считаем себя россиянами с корейскими этническими корнями, которые 150 лет назад, эта дата будет в 2014 году, поселились на Дальнем Востоке России.
Игорь Яковенко: То есть такая твердая идентификация как россиян.
Со времени поселения в России прошло достаточно много, поэтому, конечно, этого времени хватило, чтобы корейцы достаточно глубоко вросли корнями в новую для себя родину и чувствуют себя в большей степени россиянами.
Игорь Яковенко: Сергей Александрович, даже по нашему разговору видно, что корейцы, в отличие от многих других народов, тоже давно живущих в России, например, закавказские народы, говорят с акцентом, а здесь мы слышим чистую русскую речь без малейшего акцента, имеют русские имена корейцы, в отличие от других народов. Чем вы это объясняете?
Сергей Арутюнов: Корейцы живут в России давно, причем судьба их достаточно сложная. Расселившись на Дальнем Востоке, потом они попали, нельзя сказать репрессии, но под насильственную депортацию, сначала в районы Средней Азии, потом они довольно долго там жили, но связаны были не столько с местной культурой, сколько с культурой русскоязычного населения Средней Азии, многонационального, но несущего в себе русскую культуру и русский язык как основное средство общения. Корейцы не имеют какой-то, как мусульманские народы Северного Кавказа, четкой привязанности к религии. Есть народные религиозные обычаи, культ предков, а так разные религии, и буддизм, и конфуцианство, и христианство в разных формах распространены сейчас в Корее, распределены были и среди переселенцев в Россию. И в течение долгих пертурбаций переселения с Дальнего Востока в Среднюю Азию, из Средней Азии в европейскую Россию или на другие территории Российской Федерации, происходил интенсивный процесс смешения, взаимного влияния. Если можно так выразиться, определенного обрусения языкового и культурного. Так что корейцы сейчас полностью включены в русскую, не только российскую, но и русскую культуру, причастны к ней, знают русскую литературу, русскую историю не хуже, чем корейскую историю, интересуются ею и в большинстве своем говорят в семье, даже дома на русском языке. Корейский язык сохраняется, но не в очень больших масштабах. Это результат такой сложной истории, а так же того, что Корея как независимое государство была рано захвачена Японией, подвергалась насильственной японизации, там сложная политическая история. Не так давно существует независимая корейская государственность только после Второй мировой войны и тоже в сложном состоянии. Так что понятно, что привязка к русской культуре, к русской гражданственности, к русской политической нации, гражданской нации у корейцев очень высока.
Игорь Яковенко: Валентин Сергеевич, в продолжение того, о чем говорил Сергей Александрович, какова религиозная ситуация сегодня среди каре-сарам, что преобладает – буддизм, русское православие, протестантизм или традиционные верования?
Валентин Чен: Давайте вернемся как раз в то время, когда началось массовое переселение корейцев в Россию - это примерно полтора века назад. И тогда дальневосточные власти российские одним из условий постоянного места жительства в России выдвигали условие принятия православия. Корейцы, будучи, я не скажу, что была какая-то религия в Корее, они принимали такое условие со стороны российского государства и принимали православие. Мои предки, дед мой был крещен в русской церкви и наречен Арсением. Отец, родившийся уже в Хабаровске, так же был крещен, его назвали Сергеем. Отсюда пошли русские имена. Но потом в период советской власти, как известно, все мы стали атеистами, в том числе и корейцы. Следующая волна религиозности относится к началу 90 годов, когда открылся "железный занавес" между Россией и Южной Кореей. И как раз в начале 90 годов в России появилось огромное количество миссионеров корейских не только из Кореи, но и из Америки, Европы.
И мы тогда узнали, что, оказывается, двести лет назад в Корее американские миссионеры принесли туда христианство, протестантизм. Для нас в начале 90 годов эти миссионеры воспринимались не столько как носители религии, сколько корейской культуры, которой мы были лишены многие годы, какой-то информации большой не было об исторических корнях, о культуре. Тем более культуре Южной Кореи. Были сведения и были редкие поездки, в 90 годах они начались в Северную Корею. Но все равно мы знаем, что Северная Корея закрытая страна и какой-то информации о культуре корейской у нас не было. Что касается религии, которую принесли миссионеры в Россию, то многие российские корейцы проявили интерес к этой религии, как я уже сказал, в силу того, что она воспринималась как часть корейской культуры. И на сегодняшний день мы имеем такую картину. За 20 лет много чего произошло в обществе, появился у людей большой выбор, поэтому какая-то часть населения корейского находится под влиянием христианства, протестантизма. Но я бы не сказал, что религиозность носит массовый характер среди российских корейцев. То, что заложено было советским периодом, достаточно глубоко сидит в нас.
Игорь Яковенко: Сергей Александрович, в продолжение темы, которую Валентин Сергеевич обозначил, темы влияний, после распада СССР за влияние на корейскую диаспору в России боролись Сеул и Пхеньян, в период Советского Союза. Естественно, Сеула не было в России, был Пхеньян, но после того, как Советского Союза не стало, борьба совершенно очевидно существовала. Чье влияние, с вашей точки зрения, сегодня преобладает, с какой из двух стран - с Южной или Северной Кореей теснее связи у российских корейцев?
Сергей Арутюнов: Конечно, в силу закрытости Северной Кореи и большой открытости и активности в пропаганде корейских достижений, корейской культуры, экономического влияния, конечно, на Южную Корею гораздо больше обращены взгляды ищущих своих культурных истоков российских корейцев, чем на Северную. Хотя по происхождению большинство российских корейцев выходцы из Северной Кореи.
Игорь Яковенко: Валентин Сергеевич, мы уже упоминали о драматической, порой трагической истории корейцев в России, и действительно корейцы стали первым народом, который подвергся сталинским депортациям. Не могу не процитировать писателя Александра Кана, который в докладе "Литература корейцев СНГ в поисках утраченной идентичности корейцев" пишет: "Главная проблема корейского человека – депортация, которая отрезала дальневосточное и вообще корейское прошлое от всего нашего последующего существования, и каре-сарам стал подобен инвалиду, который с ужасом взирает на свои отрезанные конечности, не зная, что с ними делать". Оставляя в стороне драматический художественный образ, каковы перспективы развития идентичности каре-сарам? Потому что в начале 90 годов был бум поиска корней, национальной идентичности. Что сейчас, каковы перспективы развития идентичности корейского народа в России?
Валентин Чен: Вопрос достаточно сложный. И то, что вы процитировали Александра Кана, я воспринимаю как личную точку зрения писателя, который глубоко изучает эту проблему. Насколько я это воспринимаю эту проблему, сколько людей, столько и мнений, я имею в виду российских корейцев. Но все эти мнения сводятся, наверное, к одному вопросу сакраментальному для всех корейцев: сохранят ли они свою национальную самобытность. Поскольку картина сегодня такая, что единственным, вы правильно в начале сказали, что достаточно хорошо владеют русским языком, потому что другим языком они, к сожалению, не владеют. Так получилось в силу объективных обстоятельств, что российские корейцы утратили свой родной язык. На бытовом уровне какая-то часть моих соотечественников может объясняться по-корейски, сейчас появились большие возможности у молодых учиться в Корее и изучать язык, есть какое-то количество людей молодых, которые в совершенстве овладевают языком своих предков. Но основная часть населения не знает корейского языка, и перспективы не очень радужные, потому что известно, что для владения языком нужна сфера употребления. Такой сферы употребления у российских корейцев нет, и к сожалению, не предвидится.
Потому что 158 тысяч российских корейцев, по последней всероссийской переписи населения, дисперсно расселены по территории России. Практически в каждом населенном пункте России, в большом или в маленьком городе есть хотя бы одна корейская семья, но мы даже не знаем друг друга, где, сколько. Есть какие-то компактные поселения, есть, допустим, Сахалин, где корейцы составляют вторую по численности нацию. Но сахалинские корейцы, у них особая судьба, они были переселены насильственно японцами из Южной Кореи на Сахалин, они как раз сохранили свой язык, эта часть корейского населения России, примерно 30%, они сохранили. Все, что касается других корейцев, они языком не владеют. Но наблюдается процесс поисков своей идентичности, желание знать свои исторические корни и по возможности сохранять даже те, на бытовом уровне обычаи своих предков. Они сохраняются, наверное, в минимальном виде.
В чем эти обычаи сохраняются - это год ребенку, это юбилей, наверное, главное событие в жизни - 60-летие, корейцы делают все, согласно национальным обычаям. Сохраняется корейская кухня – это очень устойчиво сохраняется. В каждой корейской семье употребляют корейские блюда. А вот каких-то других сфер я не вижу. Мы живем в русской среде, у нас русские друзья, русское образование, сейчас очень распространены смешенные браки. Кстати, я бы привел в качестве показательного примера, если мы вспомним несколько фамилий корейских, которые на слуху в России, то это как раз люди двух народов. Виктор Цой, 50-летие которого исполняется, легенда русского рока, мама русская, отец кореец. Или Юлий Ким, известный писатель, сценарист, поэт, воспитывался с детства в русской семье, отец был репрессирован в свое время.
