Следственный комитет России до 23 июля должен оценить действия чиновников в связи с недавним разрушительным наводнением на Кубани. Речь идет о предупреждении населения о чрезвычайной ситуации и о ликвидации ее последствий. Особое внимание следует уделить анализу причин, приведших к гибели большого числа людей, говорится в указе "О мерах по ликвидации последствий стихийного бедствия – наводнения в Краснодарском крае". Этот документ во вторник, 17 июля, подписал президент Владимир Путин. В указе глава государства поручил властям всех уровней наладить взаимодействие с общественными организациями – для совместной работы по ликвидации возможных чрезвычайных ситуаций.
Владимир Кара-Мурза: Следственный комитет России до 23 июля даст оценку действиям должностных лиц при наводнении 6 - 7 июля в Краснодарском крае. Соответствующий указ подписал президент Владимир Путин.
Кроме того, в ходе следствия особое внимание должно быть уделено «анализу причин, приведших к массовой гибели людей в результате наводнения, в целях недопущения подобных случаев в будущем», сообщает пресса.
На заседании Госсовета Путин назвал неудовлетворительной "работу ведомств, властей всех уровней, по организации помощи людям и по минимизации последствий этой трагедии".
о том, в чем причины неэффективности властей в деле оказания помощи пострадавшим на Кубани, мы сегодня беседуем с общественным активистом Митей Алешковским, общественным деятелем, популярным блогером Аленой Поповой, главным редактором газеты "ЭлектронТВ" Ларисой Сафроновой, главным редактором "ЭлектронФМ" Валерием Донским и Максимом Рохмистровым, первым заместителем председателя думского комитета по бюджету и налогам, первым заместителем руководителя фракции ЛДПР в Госдуме. Как по-вашему, сегодняшняя реакция президента показывает ли, что гражданское общество оказалось эффективнее в деле помощи пострадавшим, чем власти?
Митя Алешковский: Черт его знает, может это самопиар какой-то для него, что нужно на такой большой трагедии что-то сделать, какой-то результат произошел все-таки. Не мог же он оставить такое без внимания, без результатов.
Владимир Кара-Мурза: А чем вы объясняете начало узаконивания деятельности волонтеров, которое произошло после этой трагедии?
Митя Алешковский: Это уже другой совсем вопрос. В общем-то они с одной стороны, я думаю, испугались. Очень неприятно, наверное, для власти, когда тысячи человек выходят на улицу, а ведь у нас на смотровой площадке действительно была тысяча человек в какой-то момент и приходили тысячи. И когда выходит такое количество людей на улицу, никем не контролируются, максимум одной машиной милиции, которая стоит, делает только вид, что работает, потому что они ничего не могли сделать, и все эти люди недовольны тем, что произошло. У нас не было никаких политических взглядов на этой площадке, в нашем лагере. Были люди, которые выражали свою позицию сами по себе, я же не могу сорвать с кого-то футболку с надписью "Путин, уходи" или "Путин, приходи" тоже не могу и не буду. Но сам наш лагерь был аполитичен. Я думаю, что власти это неприятно, что они не могут нас никаким образом контролировать.
Владимир Кара-Мурза: Как по-вашему, кто должен ответить за неудовлетворительную работу ведомств в Крымске?
Максим Рохмистров: Собственно говоря, руководители ведомств и должны ответить в дисциплинарном плане вплоть до первых руководителей, вплоть до уголовной ответственности те непосредственные руководители структур, которые обязаны были принять все необходимые действия немедленно или до того, как произошло стихийное бедствие, либо, собственно говоря, в тот момент, когда оно началось и после. Потому что на сегодняшний день есть информация о том, что возбуждены уголовные дела, не хотелось бы, чтобы у нас опять за все отвечали стрелочники. Потому что, к сожалению, выводов не делается. Как не было сделано выводов соответствующих за первое наводнение, которое там же было несколько лет назад, так, собственно говоря, по всем тем различным ситуациям, которые у нас происходят, пока выводов не делается. Поэтому, мне кажется, что пока у нас будет полная безнаказанность, я думаю, что такая реакция чиновников и должностных лиц будет продолжаться. Поэтому ответственность должна быть персональной, жесткой и немедленной, а не так, чтобы у нас что-то расследуют пять-шесть месяцев, потом кому-нибудь общественное порицание, были ситуации, что кому-то орден или медаль давали, хотя надо было в тюрьму сажать.
Митя Алешковский: Мне кажется, что не руководители ведомств здесь виноваты, потому что руководители ведомств совсем не имеет разницы, кто там поставлен, Иванов, Петров или Сидоров. Вся проблема в том, что у нас просто не работает система вся. Мог кто угодно стоять, мог Шойгу быть, а мог не Шойгу быть, все равно бы произошло такое ужасающее событие, все равно в Крымске было бы то же самое. Потому что у нас нет системы оповещения, у нас нет нормальной системы реагирования на это, не среагировали нормально, люди погибли, город разрушен. И так в общем-то в любой, мне кажется, части нашей жизни. Если метеорит упадет, самолет упадет, везде система работает плохо. Для того, чтобы заменить одну часть системы, нужно менять все, настраивать. Можно посадить сколько угодно чиновников, от этого легче не станет.
Владимир Кара-Мурза: С какими основными проблемами сейчас сталкиваются жители Крымска?
Валерий Донской: Прежде всего жителей Крымска волнует, когда у них будет электроэнергия в квартирах, домах. Потому что до сих пор повсеместно электроэнергия не поступает в жилые помещения, домовладения, потому что все счетчики, все электрические ящики стоят в подвалах, они затоплены. Руками волонтеров сейчас проходит расчистка, но дополнительно нужно, чтобы все это просохло. Местные компании, которые обслуживают дома, они не в состоянии не только сейчас что-то подвести, отремонтировать, дать жизнь этим электрораспространяющим средствам, в принципе они до этого были не способны сделать, дать возможность людям нормально жить в этих домах. Потому что система дала давно сбой. Жители уже давно опускают руки, они звонят нам на радиостанцию, спрашивают, где бы взять руки, которые бы реально все сделали. К сожалению, компании не в состоянии привести в порядок, не только сейчас, но и до, как это было до наводнения. Нужно менять всю систему, наша система дала течь и унесла сотни жизней. Нужно менять на всех уровнях власти. Люди потеряли доверие к этой власти, я думаю, лет пять, как это происходит. Поэтому давайте рассматривать вопрос, чтобы обратили внимание не только на руководство нашего региона, но может быть где-то и повыше, кого ругают так часто за неудовлетворительную работу. Я не думаю, допустим, если снимут Ткачева, что-то изменится. Должны быть какие-то совершенно другие не концепции, а коммуникации даже простроены, после которых общество бы поверило людям до того, как они придут к власти, в процессе или после. Конечно, нужна уголовная ответственность, но уголовная ответственность будет распространяться на некоторое количество людей, на чиновников, на эти места придут другие. Наверное, нужно создавать с гражданской позицией чиновников, которые бы приходили, а не просто занимались какими-то своими бизнесами, а не делами, связанными с муниципальным хозяйством, говорить о строительстве дамб, о том, чтобы русла рек были расчищены, потому что выделялись деньги. Пусть следственный комитет прокуратура выясняют, куда делись эти деньги, потому что они давались на научно-исследовательские институты, которые разрабатывали специальные программы, макеты, по которым можно регулировать воду. Все прекрасно знают, что этот регион очень опасен в плане того, что вода может придти отовсюду, везде есть многочисленные лесные озера, водохранилища официальные, неофициальные, никто не ведет этот реестр. Какие-то предприниматели выкупают землю, строят на этих местах озера, водоемы, где выращивают рыбу. Если бы наша местная власть хотя бы следила за тем, что творится здесь на местах, такого бы не было. Не было бы этих хаотично застроенных водоемов. То, что говорят, что это стихия пришла к нам с неба, мое личное мнение, что это та бесхозяйственность, которая началась лет пять назад и закончилась таким стихийным бедствием, наводнением. Поэтому нужно енять сейчас все. Если заниматься в этой квартире ремонтом, то нужно менять и коммуникации тоже.
Владимир Кара-Мурза: Какие изъяны организации работ в условиях чрезвычайной ситуации вскрыла ситуация в Крымске?
Алена Попова: Я бы хотела расширить. Я, во-первых, согласна с Митей по поводу того, что надо смотреть на проблему шире и что это никак не зависит от фамилии человека, который руководит министерством, регионом или чем-то – это зависит от системы, от дурацкой, она не работает. Не работает система вся с ног до головы. Например, говорят, что очень много самостроя и люди живут не приписанные, без прописки. Эти не приписанные люди для того, чтобы построить свои дома, должны были получить разрешение на строительство и получали, даже давая взятки, местная администрация знала о взятках и закрывала глаза. Почему, например, огромное количество товаров, грузов пришло с помощью гуманитарной помощи, с помощью людей-волонтеров, а не как НЗ, который должен существовать при МЧС и вообще в целом в государстве на случай таких чрезвычайных историй. Третье – это то, что вообще государство не способно было на это отреагировать быстро, хотя регион находится в так называемой красной зоне, то есть это зона чрезвычайного затопления с периодической повторяемостью. Мы говорим о том, что Крымск и Крымский район топит в течение уже нескольких десятилетий каждые два-три года. Это же странно, что в этом регионе не работает система оповещения. Но даже если система не работает, почему методы реакции власти до сих пор не созданы. Пусть они не оповестили народ, у меня вообще крайнее возмущение на этот счет, но, кстати, по системе оповещения – там даже на улице нет сирены. Я специально ходила по улицам, искала хоть одну сирену. Но я говорю сейчас о том, что государство наплевательски относится к тому, что народ бесконечно топит, я цитирую, это не мои слова - это слова представителей официальных властей: если вы сами здесь застроились и знаете, что все время топит, зачем вы тогда тут строитесь? Хороший вопрос для подхода власти по отношению к народу. Мой самой большой к ним был вопрос, когда я выбивала брезентовые палатки и амуницию, чтобы люди работали на развалах: почему нам это все выдают, когда я стою грудью и два часа убеждаю, что это нужно. Хотя огромное количество людей бесплатно работали за все службы, за которые мы платим налоги.
Митя Алешковский: Тебе еще выдают, нам не выдавали каких-то вещей, которые мы просили.
Алена Попова: Да, я согласна, про МЧС много вопросов. Но просто выдают, чтобы выпросить две брезентовые палатки для хранения гуманитарных грузов, потому что пошли дожди, пришлось дойти чуть ли не до заместителя министра и до трех генералов. Пока я не прошла трех генералов и четыре кабинета местной администрации, хотя меня там все знали, не получила бумажки, брезентовых палаток не выделили. Это странно. Система сама по себе не системная. Когда нам говорят, что волонтеры приехали создавать хаос – это глупости. Потому что в этой не системе волонтеры были единственный системный элемент. Да, мы не знали, как организуется лагерь, мы не профессиональные спасатели, но у нас все работало, грузы шли, они развозились по адресам, мы везде были в крайних точках, куда МЧС не доходило. А сама якобы вертикаль системы оповещения, подчинения, бюджета, она полностью провалилась.
Владимир Кара-Мурза: Сегодня пришла информация о том, что администрация Крымского района выселяет волонтеров из центра города. Что вы можете сказать по этому поводу?
Лариса Сафронова: Про выселение волонтеров из центра города я ничего сказать не могу. Поддержать Алену, что наводнения происходят не каждые десять лет и даже не раз в два-три года, а после каждого дождя, потому что в городе нет системы ливневки, и мы этот вопрос поднимаем регулярно, нам регулярно отвечают, что в бюджете нет денег. Какие-то магазины, особняки у нас растут как грибы после дождя, больницы, школы, детские сады – это все построено в советское время и худо-бедно, едва-едва поддерживается.
Полный текст программы "Грани времени" появится на сайте в ближайшее время.
Владимир Кара-Мурза: Следственный комитет России до 23 июля даст оценку действиям должностных лиц при наводнении 6 - 7 июля в Краснодарском крае. Соответствующий указ подписал президент Владимир Путин.
Кроме того, в ходе следствия особое внимание должно быть уделено «анализу причин, приведших к массовой гибели людей в результате наводнения, в целях недопущения подобных случаев в будущем», сообщает пресса.
На заседании Госсовета Путин назвал неудовлетворительной "работу ведомств, властей всех уровней, по организации помощи людям и по минимизации последствий этой трагедии".
о том, в чем причины неэффективности властей в деле оказания помощи пострадавшим на Кубани, мы сегодня беседуем с общественным активистом Митей Алешковским, общественным деятелем, популярным блогером Аленой Поповой, главным редактором газеты "ЭлектронТВ" Ларисой Сафроновой, главным редактором "ЭлектронФМ" Валерием Донским и Максимом Рохмистровым, первым заместителем председателя думского комитета по бюджету и налогам, первым заместителем руководителя фракции ЛДПР в Госдуме. Как по-вашему, сегодняшняя реакция президента показывает ли, что гражданское общество оказалось эффективнее в деле помощи пострадавшим, чем власти?
Митя Алешковский: Черт его знает, может это самопиар какой-то для него, что нужно на такой большой трагедии что-то сделать, какой-то результат произошел все-таки. Не мог же он оставить такое без внимания, без результатов.
Владимир Кара-Мурза: А чем вы объясняете начало узаконивания деятельности волонтеров, которое произошло после этой трагедии?
Митя Алешковский: Это уже другой совсем вопрос. В общем-то они с одной стороны, я думаю, испугались. Очень неприятно, наверное, для власти, когда тысячи человек выходят на улицу, а ведь у нас на смотровой площадке действительно была тысяча человек в какой-то момент и приходили тысячи. И когда выходит такое количество людей на улицу, никем не контролируются, максимум одной машиной милиции, которая стоит, делает только вид, что работает, потому что они ничего не могли сделать, и все эти люди недовольны тем, что произошло. У нас не было никаких политических взглядов на этой площадке, в нашем лагере. Были люди, которые выражали свою позицию сами по себе, я же не могу сорвать с кого-то футболку с надписью "Путин, уходи" или "Путин, приходи" тоже не могу и не буду. Но сам наш лагерь был аполитичен. Я думаю, что власти это неприятно, что они не могут нас никаким образом контролировать.
Владимир Кара-Мурза: Как по-вашему, кто должен ответить за неудовлетворительную работу ведомств в Крымске?
Максим Рохмистров: Собственно говоря, руководители ведомств и должны ответить в дисциплинарном плане вплоть до первых руководителей, вплоть до уголовной ответственности те непосредственные руководители структур, которые обязаны были принять все необходимые действия немедленно или до того, как произошло стихийное бедствие, либо, собственно говоря, в тот момент, когда оно началось и после. Потому что на сегодняшний день есть информация о том, что возбуждены уголовные дела, не хотелось бы, чтобы у нас опять за все отвечали стрелочники. Потому что, к сожалению, выводов не делается. Как не было сделано выводов соответствующих за первое наводнение, которое там же было несколько лет назад, так, собственно говоря, по всем тем различным ситуациям, которые у нас происходят, пока выводов не делается. Поэтому, мне кажется, что пока у нас будет полная безнаказанность, я думаю, что такая реакция чиновников и должностных лиц будет продолжаться. Поэтому ответственность должна быть персональной, жесткой и немедленной, а не так, чтобы у нас что-то расследуют пять-шесть месяцев, потом кому-нибудь общественное порицание, были ситуации, что кому-то орден или медаль давали, хотя надо было в тюрьму сажать.
Митя Алешковский: Мне кажется, что не руководители ведомств здесь виноваты, потому что руководители ведомств совсем не имеет разницы, кто там поставлен, Иванов, Петров или Сидоров. Вся проблема в том, что у нас просто не работает система вся. Мог кто угодно стоять, мог Шойгу быть, а мог не Шойгу быть, все равно бы произошло такое ужасающее событие, все равно в Крымске было бы то же самое. Потому что у нас нет системы оповещения, у нас нет нормальной системы реагирования на это, не среагировали нормально, люди погибли, город разрушен. И так в общем-то в любой, мне кажется, части нашей жизни. Если метеорит упадет, самолет упадет, везде система работает плохо. Для того, чтобы заменить одну часть системы, нужно менять все, настраивать. Можно посадить сколько угодно чиновников, от этого легче не станет.
Владимир Кара-Мурза: С какими основными проблемами сейчас сталкиваются жители Крымска?
Валерий Донской: Прежде всего жителей Крымска волнует, когда у них будет электроэнергия в квартирах, домах. Потому что до сих пор повсеместно электроэнергия не поступает в жилые помещения, домовладения, потому что все счетчики, все электрические ящики стоят в подвалах, они затоплены. Руками волонтеров сейчас проходит расчистка, но дополнительно нужно, чтобы все это просохло. Местные компании, которые обслуживают дома, они не в состоянии не только сейчас что-то подвести, отремонтировать, дать жизнь этим электрораспространяющим средствам, в принципе они до этого были не способны сделать, дать возможность людям нормально жить в этих домах. Потому что система дала давно сбой. Жители уже давно опускают руки, они звонят нам на радиостанцию, спрашивают, где бы взять руки, которые бы реально все сделали. К сожалению, компании не в состоянии привести в порядок, не только сейчас, но и до, как это было до наводнения. Нужно менять всю систему, наша система дала течь и унесла сотни жизней. Нужно менять на всех уровнях власти. Люди потеряли доверие к этой власти, я думаю, лет пять, как это происходит. Поэтому давайте рассматривать вопрос, чтобы обратили внимание не только на руководство нашего региона, но может быть где-то и повыше, кого ругают так часто за неудовлетворительную работу. Я не думаю, допустим, если снимут Ткачева, что-то изменится. Должны быть какие-то совершенно другие не концепции, а коммуникации даже простроены, после которых общество бы поверило людям до того, как они придут к власти, в процессе или после. Конечно, нужна уголовная ответственность, но уголовная ответственность будет распространяться на некоторое количество людей, на чиновников, на эти места придут другие. Наверное, нужно создавать с гражданской позицией чиновников, которые бы приходили, а не просто занимались какими-то своими бизнесами, а не делами, связанными с муниципальным хозяйством, говорить о строительстве дамб, о том, чтобы русла рек были расчищены, потому что выделялись деньги. Пусть следственный комитет прокуратура выясняют, куда делись эти деньги, потому что они давались на научно-исследовательские институты, которые разрабатывали специальные программы, макеты, по которым можно регулировать воду. Все прекрасно знают, что этот регион очень опасен в плане того, что вода может придти отовсюду, везде есть многочисленные лесные озера, водохранилища официальные, неофициальные, никто не ведет этот реестр. Какие-то предприниматели выкупают землю, строят на этих местах озера, водоемы, где выращивают рыбу. Если бы наша местная власть хотя бы следила за тем, что творится здесь на местах, такого бы не было. Не было бы этих хаотично застроенных водоемов. То, что говорят, что это стихия пришла к нам с неба, мое личное мнение, что это та бесхозяйственность, которая началась лет пять назад и закончилась таким стихийным бедствием, наводнением. Поэтому нужно енять сейчас все. Если заниматься в этой квартире ремонтом, то нужно менять и коммуникации тоже.
Владимир Кара-Мурза: Какие изъяны организации работ в условиях чрезвычайной ситуации вскрыла ситуация в Крымске?
Алена Попова: Я бы хотела расширить. Я, во-первых, согласна с Митей по поводу того, что надо смотреть на проблему шире и что это никак не зависит от фамилии человека, который руководит министерством, регионом или чем-то – это зависит от системы, от дурацкой, она не работает. Не работает система вся с ног до головы. Например, говорят, что очень много самостроя и люди живут не приписанные, без прописки. Эти не приписанные люди для того, чтобы построить свои дома, должны были получить разрешение на строительство и получали, даже давая взятки, местная администрация знала о взятках и закрывала глаза. Почему, например, огромное количество товаров, грузов пришло с помощью гуманитарной помощи, с помощью людей-волонтеров, а не как НЗ, который должен существовать при МЧС и вообще в целом в государстве на случай таких чрезвычайных историй. Третье – это то, что вообще государство не способно было на это отреагировать быстро, хотя регион находится в так называемой красной зоне, то есть это зона чрезвычайного затопления с периодической повторяемостью. Мы говорим о том, что Крымск и Крымский район топит в течение уже нескольких десятилетий каждые два-три года. Это же странно, что в этом регионе не работает система оповещения. Но даже если система не работает, почему методы реакции власти до сих пор не созданы. Пусть они не оповестили народ, у меня вообще крайнее возмущение на этот счет, но, кстати, по системе оповещения – там даже на улице нет сирены. Я специально ходила по улицам, искала хоть одну сирену. Но я говорю сейчас о том, что государство наплевательски относится к тому, что народ бесконечно топит, я цитирую, это не мои слова - это слова представителей официальных властей: если вы сами здесь застроились и знаете, что все время топит, зачем вы тогда тут строитесь? Хороший вопрос для подхода власти по отношению к народу. Мой самой большой к ним был вопрос, когда я выбивала брезентовые палатки и амуницию, чтобы люди работали на развалах: почему нам это все выдают, когда я стою грудью и два часа убеждаю, что это нужно. Хотя огромное количество людей бесплатно работали за все службы, за которые мы платим налоги.
Митя Алешковский: Тебе еще выдают, нам не выдавали каких-то вещей, которые мы просили.
Алена Попова: Да, я согласна, про МЧС много вопросов. Но просто выдают, чтобы выпросить две брезентовые палатки для хранения гуманитарных грузов, потому что пошли дожди, пришлось дойти чуть ли не до заместителя министра и до трех генералов. Пока я не прошла трех генералов и четыре кабинета местной администрации, хотя меня там все знали, не получила бумажки, брезентовых палаток не выделили. Это странно. Система сама по себе не системная. Когда нам говорят, что волонтеры приехали создавать хаос – это глупости. Потому что в этой не системе волонтеры были единственный системный элемент. Да, мы не знали, как организуется лагерь, мы не профессиональные спасатели, но у нас все работало, грузы шли, они развозились по адресам, мы везде были в крайних точках, куда МЧС не доходило. А сама якобы вертикаль системы оповещения, подчинения, бюджета, она полностью провалилась.
Владимир Кара-Мурза: Сегодня пришла информация о том, что администрация Крымского района выселяет волонтеров из центра города. Что вы можете сказать по этому поводу?
Лариса Сафронова: Про выселение волонтеров из центра города я ничего сказать не могу. Поддержать Алену, что наводнения происходят не каждые десять лет и даже не раз в два-три года, а после каждого дождя, потому что в городе нет системы ливневки, и мы этот вопрос поднимаем регулярно, нам регулярно отвечают, что в бюджете нет денег. Какие-то магазины, особняки у нас растут как грибы после дождя, больницы, школы, детские сады – это все построено в советское время и худо-бедно, едва-едва поддерживается.
Полный текст программы "Грани времени" появится на сайте в ближайшее время.
