"До 7-го мая было ожидание реакции президента Дмитрия Медведева на обращение общественности об освобождении "32-х".
Никаких иллюзий я не питал и не ждал результата. И вот он есть. Власть в очередной раз поиздевалась над обществом. Освободить за несколько месяцев до окончания срока заключения Указом президента – это профанация самого института помилования.
При такой практике последнего десятка лет вполне резонно скорректировать Указ 1500 и распустить региональные комиссии по помилованию. Более чем в 80 субъектах РФ "работают" "комиссии" из десятков человек, в сумме, примерно 1000 человек. Тратится куча бумаг, нервов и времени для того, чтобы в год выпустили на свободу десяток человек, осужденных по легким статьям на небольшие сроки. Мало того, что это неразумно, это – проституирование самого понятия помилования и к милосердию не имеет ни малейшего отношения.
Это фарс, глумление над Конституцией, хотя по форме – все правильно, как говорил человек, называющий себя литератором, а по существу – издевательство. Его необходимо срочно прекратить. Почему я настаиваю на этом? Иллюзия того, что власть может быть милосердной, просто вредна. Я об этом говорю, но меня никто не слышит. Ну, не было 70 лет в нашей юриспруденции понятия совесть (только социалистическое правосознание), откуда же милосердию взяться?
Еще с каким-то, пусть небольшим, успехом от власти можно потребовать соблюдение законности. В частности, выполнения права на УДО. Так было и сработало в случае со Светланой Бахминой. И опять правозащитники бьют, как холопы, челом перед своими слугами. Президент – он ведь слуга народа, облеченный его доверием. Так зачем его просить о чем-то, нужно требовать от него того, за что он получает зарплату (жалованье), быть гарантом соблюдения Конституции и законов РФ, в чем он публично клялся, положив на эту самую Конституцию. Чувствуете разницу? Не просить о милосердии, а требовать исполнения своих прямых обязанностей. Так же, как требовать от власти соблюдения закона о выборах. Вообще, как могут быть выборы нечестными? Тогда это просто не выборы, а что-то с другим названием.
Мне думается, что просить нужно тогда, когда нет законных оснований на выполнение чего-то. Проявить милосердие, это значит: все верно, все по закону, но есть обстоятельства, по которым общество просит о снисхождении (милость к падшим).
Простите, о каком снисхождении может идти речь в случае МБХ, когда посадили его осенью 2003, срок у него 13 лет, т.е. в 2010 г. этот человек должен был быть на свободе (условно-досрочно освобожден). И это – его законное право, для реализации которого у него нет никаких препятствий, законных. Почему он в тюрьме? Да потому, что в отношении него публично творится произвол и вопиющее нарушение закона (ст.79 УК РФ об условно-досрочном освобождении). О соблюдении законности не просят, а требуют!
Не нужно МБХ помилования, ему нужно, как гражданину РФ, чтобы в отношении него выполнялся закон - ст. 79 УК РФ. И все! Какие еще прошения о помиловании?
У меня такое впечатление, что у нас страна абсолютной юридической безграмотности. Я сказал писал в блоге про УДО. Обосновал это, как полагается, логическими рассуждениями. Не получил за год ни одного (!!!) отклика от юристов. Конечно, молчание – знак согласия. Но в данном случае, согласия с произволом.
Помилуйте, но если закон нарушается так открыто, то вообще, о чем можно вести речь? Только я Вас умоляю, не нужно говорить о каких-то юридических тонкостях. В случае УДО нет никаких тонкостей. Берутся даты, срок и тупо вычисляется время выброса из колонии под надзор на свободу. Законы пишутся простым языком для граждан. Я Вам открою еще один "большой" секрет. Для того, чтобы понимать закон, не нужно даже образования общего (или среднего, как у нас принято говорить). Даже читать не нужно уметь, т.е. вообще знать грамоту, чтобы понимать и исполнять уголовный закон.
Ключевой вопрос соблюдения законности – это суд. Пусть советский, а все судьи окончили юрфаки советских вузов и других у нас нет, но законы-то у нас не советские, а российской федерации, согласно Конституции, строящей капитализм. Единственный способ заставить советского судью соблюдать капиталистическое законодательство – это напрямую апеллировать к его совести и чести. Это обращение обязательно должно быть публичным. Без этого ничего не получится. Судей всего порядка 25 тыс., и это от них зависит, на самом деле, будут в стране соблюдаться законы или нет.
Алексей Симонов возглавляет фонд "В защиту гласности". В силу его колоссальной занятости я не могу до него достучаться, чтобы сподвигнуть эту организацию сделать работу судов публичной, гласной, а, значит, реализовать пробуждение совести у судей. Аудиозапись процесса, размещение материалов суда в Интернете, стенограмма аудиозаписи, перевод на английский по резонансным делам.
Без судов, честной работы этих 25 тысяч избранных ничего не состоится. Если этим не займется каждый, будущее печально. По крайней мере, ближайшее. Простите, что говорю банальные очевидные вещи. Но это не делается. Сколько можно наступать на одни и те же грабли? Кого помиловали наши президенты после Ельцина? Эдмонд Паулс (2000 год), Игоря Сутягина плюс троих (2010). Хоть кого-нибудь помиловали по ходатайству (просьбе) нашей общественности?
Никого. Какие могут оставаться вопросы? Власть реагирует только на требования. С учетом вышесказанного, просить нужно администрацию США, чтобы она потребовала. А оно ей надо, этой администрации? Те времена, когда США вступались за кого-то, прошли. Торжествует прагматизм. Так что, спасение утопающих – дело рук самих утопающих, т.е. всех нас. Надо объяснять, что сегодня закон нарушается, причем нагло, в отношении тех, кто сидит, а завтра (если не сегодня) – это будет в отношении всех. И тебя, и тебя, и … Нету здесь хаты с краю, все в одной.
И еще правозащитники должны напрямую работать с депутатами, как федсобрания, так и на региональном уровне. Это – азы правозащитной деятельности. Митинги хороши и необходимы, но нельзя этим ограничиваться. Надо публично работать с депутатами, проводить их опросы. У самих граждан меньше возможности дотянуться до депутата, опять же правозащитники являются одним из каналов связи общества (граждан) со своими депутатами, как и СМИ.
Депутат не может ничего не делать, надо брать его и заставлять работать. Кто принимает законы? Депутаты. Кто должен контролировать, исполняются эти законы или нет? Депутаты. Контролируют они это? – Нет. Юристы обращаются в Конституционный суд с жалобой на неверную трактовку закона об УДО судьями в деле ПЛЛ. А почему они не обращаются к авторам закона об УДО? Почему судьи трактуют законы, а не те, кто их издавали? Как говорится: автора!
Мне вот совершенно безобразно отказали в переводе в колонию-поселение. Хоть один депутат что-нибудь сказал по этому поводу? Хоть кто-нибудь кого-нибудь спросил: законно это было или нет, по их мнению? Нет.
Работать надо с депутатами. Из 450 челловек достаточно 50, которые были бы вменяемы. За каждым депутатом ГД стоит порядка 100 тыс. человек, всего получим 5 млн. это не фунт изюма. Это совсем другой разговор с властью. Это не прогулка по Садовому кольцу. Гулять тоже надо, но акцент, сила – в другом. В системном подходе.
Никаких иллюзий я не питал и не ждал результата. И вот он есть. Власть в очередной раз поиздевалась над обществом. Освободить за несколько месяцев до окончания срока заключения Указом президента – это профанация самого института помилования.
При такой практике последнего десятка лет вполне резонно скорректировать Указ 1500 и распустить региональные комиссии по помилованию. Более чем в 80 субъектах РФ "работают" "комиссии" из десятков человек, в сумме, примерно 1000 человек. Тратится куча бумаг, нервов и времени для того, чтобы в год выпустили на свободу десяток человек, осужденных по легким статьям на небольшие сроки. Мало того, что это неразумно, это – проституирование самого понятия помилования и к милосердию не имеет ни малейшего отношения.
Это фарс, глумление над Конституцией, хотя по форме – все правильно, как говорил человек, называющий себя литератором, а по существу – издевательство. Его необходимо срочно прекратить. Почему я настаиваю на этом? Иллюзия того, что власть может быть милосердной, просто вредна. Я об этом говорю, но меня никто не слышит. Ну, не было 70 лет в нашей юриспруденции понятия совесть (только социалистическое правосознание), откуда же милосердию взяться?
Еще с каким-то, пусть небольшим, успехом от власти можно потребовать соблюдение законности. В частности, выполнения права на УДО. Так было и сработало в случае со Светланой Бахминой. И опять правозащитники бьют, как холопы, челом перед своими слугами. Президент – он ведь слуга народа, облеченный его доверием. Так зачем его просить о чем-то, нужно требовать от него того, за что он получает зарплату (жалованье), быть гарантом соблюдения Конституции и законов РФ, в чем он публично клялся, положив на эту самую Конституцию. Чувствуете разницу? Не просить о милосердии, а требовать исполнения своих прямых обязанностей. Так же, как требовать от власти соблюдения закона о выборах. Вообще, как могут быть выборы нечестными? Тогда это просто не выборы, а что-то с другим названием.
Мне думается, что просить нужно тогда, когда нет законных оснований на выполнение чего-то. Проявить милосердие, это значит: все верно, все по закону, но есть обстоятельства, по которым общество просит о снисхождении (милость к падшим).
Простите, о каком снисхождении может идти речь в случае МБХ, когда посадили его осенью 2003, срок у него 13 лет, т.е. в 2010 г. этот человек должен был быть на свободе (условно-досрочно освобожден). И это – его законное право, для реализации которого у него нет никаких препятствий, законных. Почему он в тюрьме? Да потому, что в отношении него публично творится произвол и вопиющее нарушение закона (ст.79 УК РФ об условно-досрочном освобождении). О соблюдении законности не просят, а требуют!
Не нужно МБХ помилования, ему нужно, как гражданину РФ, чтобы в отношении него выполнялся закон - ст. 79 УК РФ. И все! Какие еще прошения о помиловании?
У меня такое впечатление, что у нас страна абсолютной юридической безграмотности. Я сказал писал в блоге про УДО. Обосновал это, как полагается, логическими рассуждениями. Не получил за год ни одного (!!!) отклика от юристов. Конечно, молчание – знак согласия. Но в данном случае, согласия с произволом.
Помилуйте, но если закон нарушается так открыто, то вообще, о чем можно вести речь? Только я Вас умоляю, не нужно говорить о каких-то юридических тонкостях. В случае УДО нет никаких тонкостей. Берутся даты, срок и тупо вычисляется время выброса из колонии под надзор на свободу. Законы пишутся простым языком для граждан. Я Вам открою еще один "большой" секрет. Для того, чтобы понимать закон, не нужно даже образования общего (или среднего, как у нас принято говорить). Даже читать не нужно уметь, т.е. вообще знать грамоту, чтобы понимать и исполнять уголовный закон.
Ключевой вопрос соблюдения законности – это суд. Пусть советский, а все судьи окончили юрфаки советских вузов и других у нас нет, но законы-то у нас не советские, а российской федерации, согласно Конституции, строящей капитализм. Единственный способ заставить советского судью соблюдать капиталистическое законодательство – это напрямую апеллировать к его совести и чести. Это обращение обязательно должно быть публичным. Без этого ничего не получится. Судей всего порядка 25 тыс., и это от них зависит, на самом деле, будут в стране соблюдаться законы или нет.
Алексей Симонов возглавляет фонд "В защиту гласности". В силу его колоссальной занятости я не могу до него достучаться, чтобы сподвигнуть эту организацию сделать работу судов публичной, гласной, а, значит, реализовать пробуждение совести у судей. Аудиозапись процесса, размещение материалов суда в Интернете, стенограмма аудиозаписи, перевод на английский по резонансным делам.
Без судов, честной работы этих 25 тысяч избранных ничего не состоится. Если этим не займется каждый, будущее печально. По крайней мере, ближайшее. Простите, что говорю банальные очевидные вещи. Но это не делается. Сколько можно наступать на одни и те же грабли? Кого помиловали наши президенты после Ельцина? Эдмонд Паулс (2000 год), Игоря Сутягина плюс троих (2010). Хоть кого-нибудь помиловали по ходатайству (просьбе) нашей общественности?
Никого. Какие могут оставаться вопросы? Власть реагирует только на требования. С учетом вышесказанного, просить нужно администрацию США, чтобы она потребовала. А оно ей надо, этой администрации? Те времена, когда США вступались за кого-то, прошли. Торжествует прагматизм. Так что, спасение утопающих – дело рук самих утопающих, т.е. всех нас. Надо объяснять, что сегодня закон нарушается, причем нагло, в отношении тех, кто сидит, а завтра (если не сегодня) – это будет в отношении всех. И тебя, и тебя, и … Нету здесь хаты с краю, все в одной.
И еще правозащитники должны напрямую работать с депутатами, как федсобрания, так и на региональном уровне. Это – азы правозащитной деятельности. Митинги хороши и необходимы, но нельзя этим ограничиваться. Надо публично работать с депутатами, проводить их опросы. У самих граждан меньше возможности дотянуться до депутата, опять же правозащитники являются одним из каналов связи общества (граждан) со своими депутатами, как и СМИ.
Депутат не может ничего не делать, надо брать его и заставлять работать. Кто принимает законы? Депутаты. Кто должен контролировать, исполняются эти законы или нет? Депутаты. Контролируют они это? – Нет. Юристы обращаются в Конституционный суд с жалобой на неверную трактовку закона об УДО судьями в деле ПЛЛ. А почему они не обращаются к авторам закона об УДО? Почему судьи трактуют законы, а не те, кто их издавали? Как говорится: автора!
Мне вот совершенно безобразно отказали в переводе в колонию-поселение. Хоть один депутат что-нибудь сказал по этому поводу? Хоть кто-нибудь кого-нибудь спросил: законно это было или нет, по их мнению? Нет.
Работать надо с депутатами. Из 450 челловек достаточно 50, которые были бы вменяемы. За каждым депутатом ГД стоит порядка 100 тыс. человек, всего получим 5 млн. это не фунт изюма. Это совсем другой разговор с властью. Это не прогулка по Садовому кольцу. Гулять тоже надо, но акцент, сила – в другом. В системном подходе.
