Известные российские правозащитники и эксперты Людмила Алексеева, Игорь Юргенс, Борис Пустынцев и Валентин Гефтер намерены продолжить свою работу в президентском Совете по правам человека (СПЧ), пишет агентство Интерфакс. Новая система ротации в конечном счете устроила всех.
Владимир Кара-Мурза: Людмила Алексеева и Игорь Юргенс, ранее объявившие о выходе из Света по правам человека при президенте России, согласились продолжить свою работу, об этом заявил глава совета Михаил Федотов. Остаться в совете, рассказал Федотов, так же решили Борис Пустынцев и Валентин Гефтер, ранее заявившие об уходе. "Четыре человека, заявили о том, что выходят в знак протеста против системы ротации, вернулись, - сказал Федотов, - поскольку система ротации, которую мы в конечном счете выработали, всех устроила". А премьер Дмитрий Медведев 6 августа утвердил состав экспертного совета при правительстве, сообщает пресс-служба. В совет вошли двести человек, в том числе представители учебных заведений, предприятий, банков и прессы. В экспертном совете оказались неожиданные фамилии, среди них двухсот членов издатель Ирэна Лисневская, экономист Сергей Алексашенко, бывший судья Конституционного суда Тамара Морщакова и координатор общественного совета "Роспил" Константин Калмыков. Как сообщил в своем "Твиттере" основатель "Роспила" Алексей Навальный, у Калмыкова не спрашивали согласия войти в эту организацию.
О том, следует ли оппонентам власти работать в ее экспертных советах, в нашей программе мы беседуем с правозащитником Валентином Гефтером, директором Института прав человека, Борисом Пустынцевым, председателем организации "Гражданский контроль" и Константином Калмыковым, координатором антикоррупционного проекта "Роспил". Что повлияло на ваше решение остаться в Совете по правам человека?
Валентин Гефтер: Вы знаете, я думаю, что надо забыть на минутку, что говорят о нас другие, даже такие близкие люди, как Михаил Федотов, а высказать нашу позицию и не столько о себе, сколько о ситуации в целом. Про себя могу сказать одно: я не у4
ходил из совета в том смысле, что я не подавал заявлений. Я, правда, выражал мнение, что оставаться в совете невозможно в определенный момент, который был связано с указанием из администрации, как подбирать кандидатов на освободившиеся места в совете, даже не нам, а Федотову, как председателю, мы не должны в этом участвовать – это его прерогатива. Но это не главное, я думаю, что это мы обсудим сегодня. Итак, еще раз говорю: я не уходил, я только считаю, что оставаться по таким-то соображениям на данный момент там невозможно, и жду момента истины, когда можно высказать всем вместе и по более серьезному поводу, чем эти процедуры.
Владимир Кара-Мурза: Чем вызвано ваше возвращение в Совет по правам человека?
Борис Пустынцев: Я должен подтвердить, что сказал Валентин Гефтер, что причины преувеличены: я не вернулся в совет, я сказал иначе, что если будет восстановлен прежний формирования совета, то я тогда вернусь. Дело в том, что в свое время, когда Элла Панфилова предложила стать членом Совета по правам человека при президенте, то я прежде проанализировал Состав совета по правам человека и убедился, что большинство членов совета составляют люди, безусловно разделяют нашу приверженность общечеловеческим ценностям, наше стремление добиваться верховенства законов и торжества принципов приоритета прав гражданина над правами государства, и я согласился. За эти годы мы действительно в основном формировали консолидированную позицию по целому ряду крайне важных вопросов, кое-что удавалось сделать, кое-что не удавалось, но во всяком случае мы исходили из принципа: делай, что должно, будь, что будет. Мы имели уникальную площадку, дающую возможность говорить власти о том, что на самом деле происходит в стране и о нашем отношении к этому. Мы вовсе не претендовали на роль представителей гражданского общества. Само название Совета по развитию гражданского общества подразумевает, что российскому гражданскому обществу предстоит развиваться и развиваться. Мы выражали мнение ряда неправительственных организаций и экспертов, авторитет которых признан правозащитным сообществом.
Потом вдруг в конце июня мы услышали, что господин Володин заявил, что надо ввести более открытый метод формирования состава совета, и что совет будет выбиваться всеми неправительственными организациями России. Мы знаем, что в таком случае могут войти представители ветеранских организаций НКВД, КГБ и заканчивая сотнями, а может быть тысячами присутствующими некоммерческим организациями, которые по организационно-правовому принципу являются неправительственными организациями, на самом деле представляют интерес преступных группировок, отмывают деньги и так далее. Я уже не говорю о ручных правозащитных организациях. В таком совете я естественно участвовать отказываюсь. Потому что для них это несколько неправительственных организаций независимых, но наш точка зрения не будет влиять на принятие решений. Поэтому я сказал, что из такого совета я выхожу. Потом Михаил Александрович сказал: нет, возвращается прежний порядок формирования совета. Вот в этом я искренне не уверен, потому что я уверен, что господин Володин так просто от своих намерений не отступится. Если действительно вернется прежнее формирование совета, я войду туда, другое дело, возьмут туда или нет, но это уже его прерогатива.
Владимир Кара-Мурза: Насколько достоверны сведения о вашего членстве в экспертном совете при Открытом правительстве?
Константин Калмыков: Я объясню ситуацию. Есть три основных моме6нта. Первый момент: мы приняли в проекте "Роспил" решение не участвовать, не собирались и не собираемся участвовать в экспертном совете при правительстве Российской Федерации. Второй момент: у нас есть опыт взаимодействия с правительством. Если вы помните, в марте этого года мы, не являясь при этом, что очень важно, ни членами никакого совета, формально никуда не входя, мы были приглашены на одно из заседаний Открытого правительства, где мы как приглашенные эксперты озвучили наши предложения по борьбе с коррупцией в рамках системы госзаказа. Мы на сто процентов сделали все, что могли, в рамках данной площадки, наши предложения не реализованы, и поэтому мы не видим какого-то смысла, мы считаем бессмысленным и неэффективным участвовать в подобного рода формальных структурах. И тритий момент: при всем при этом мы готовы предоставлять экспертные консультации, наши предложения по ключевым вопросам, касающиеся госзакупок, в публичном доступе. И если кто-то захочет у нас взять какую-то информацию, если кто-то захочет эффективно использовать, реализовать наши предложения, пожалуйста, мы все предоставим. Именно в этом смысле мы согласны и готовы к сотрудничеству, но не в рамках участия в данном экспертном совете.
Владимир Кара-Мурза: Евгений Ясин, бывший министр экономики, ныне член экспертного совета при премьере Медведеве, готов поставить свои знания на службу обществу.
Евгений Ясин: Во-первых, я решил, что я решил, что если я вошел в совет Путина, то я не должен обижать Медведева. Во-вторых, я считаю, что если я могу какими-то своими суждениями, каким-то советами помогать правительству тогда, когда оно готовит решение, а не тогда, когда оно ошибается, то я должен это делать. У меня принцип такой: я стараюсь сделать, как лучше. А принцип, чем хуже, тем лучше, я не признаю. Вот так я и поступаю. Все прекрасно понимают, что мое участие не означает, что я буду высказываться как-то иначе публично, что у меня мнение будет зависеть от того, с кем я разговариваю и так далее. Поэтому я решил, что я могу себе позволить. Тем более, что когда во мне не было нужды, то м5ня и не звали. Я хочу обратить внимание на это. Тогда что, я был более принципиален, я говорил что-то другое? Нет, я готов повторит сегодня все, что я говорил эти 12 лет.
Полный текст программы "Грани времени" появится на сайте в ближайшее время.
Владимир Кара-Мурза: Людмила Алексеева и Игорь Юргенс, ранее объявившие о выходе из Света по правам человека при президенте России, согласились продолжить свою работу, об этом заявил глава совета Михаил Федотов. Остаться в совете, рассказал Федотов, так же решили Борис Пустынцев и Валентин Гефтер, ранее заявившие об уходе. "Четыре человека, заявили о том, что выходят в знак протеста против системы ротации, вернулись, - сказал Федотов, - поскольку система ротации, которую мы в конечном счете выработали, всех устроила". А премьер Дмитрий Медведев 6 августа утвердил состав экспертного совета при правительстве, сообщает пресс-служба. В совет вошли двести человек, в том числе представители учебных заведений, предприятий, банков и прессы. В экспертном совете оказались неожиданные фамилии, среди них двухсот членов издатель Ирэна Лисневская, экономист Сергей Алексашенко, бывший судья Конституционного суда Тамара Морщакова и координатор общественного совета "Роспил" Константин Калмыков. Как сообщил в своем "Твиттере" основатель "Роспила" Алексей Навальный, у Калмыкова не спрашивали согласия войти в эту организацию.
О том, следует ли оппонентам власти работать в ее экспертных советах, в нашей программе мы беседуем с правозащитником Валентином Гефтером, директором Института прав человека, Борисом Пустынцевым, председателем организации "Гражданский контроль" и Константином Калмыковым, координатором антикоррупционного проекта "Роспил". Что повлияло на ваше решение остаться в Совете по правам человека?
Валентин Гефтер: Вы знаете, я думаю, что надо забыть на минутку, что говорят о нас другие, даже такие близкие люди, как Михаил Федотов, а высказать нашу позицию и не столько о себе, сколько о ситуации в целом. Про себя могу сказать одно: я не у4
ходил из совета в том смысле, что я не подавал заявлений. Я, правда, выражал мнение, что оставаться в совете невозможно в определенный момент, который был связано с указанием из администрации, как подбирать кандидатов на освободившиеся места в совете, даже не нам, а Федотову, как председателю, мы не должны в этом участвовать – это его прерогатива. Но это не главное, я думаю, что это мы обсудим сегодня. Итак, еще раз говорю: я не уходил, я только считаю, что оставаться по таким-то соображениям на данный момент там невозможно, и жду момента истины, когда можно высказать всем вместе и по более серьезному поводу, чем эти процедуры.
Владимир Кара-Мурза: Чем вызвано ваше возвращение в Совет по правам человека?
Борис Пустынцев: Я должен подтвердить, что сказал Валентин Гефтер, что причины преувеличены: я не вернулся в совет, я сказал иначе, что если будет восстановлен прежний формирования совета, то я тогда вернусь. Дело в том, что в свое время, когда Элла Панфилова предложила стать членом Совета по правам человека при президенте, то я прежде проанализировал Состав совета по правам человека и убедился, что большинство членов совета составляют люди, безусловно разделяют нашу приверженность общечеловеческим ценностям, наше стремление добиваться верховенства законов и торжества принципов приоритета прав гражданина над правами государства, и я согласился. За эти годы мы действительно в основном формировали консолидированную позицию по целому ряду крайне важных вопросов, кое-что удавалось сделать, кое-что не удавалось, но во всяком случае мы исходили из принципа: делай, что должно, будь, что будет. Мы имели уникальную площадку, дающую возможность говорить власти о том, что на самом деле происходит в стране и о нашем отношении к этому. Мы вовсе не претендовали на роль представителей гражданского общества. Само название Совета по развитию гражданского общества подразумевает, что российскому гражданскому обществу предстоит развиваться и развиваться. Мы выражали мнение ряда неправительственных организаций и экспертов, авторитет которых признан правозащитным сообществом.
Потом вдруг в конце июня мы услышали, что господин Володин заявил, что надо ввести более открытый метод формирования состава совета, и что совет будет выбиваться всеми неправительственными организациями России. Мы знаем, что в таком случае могут войти представители ветеранских организаций НКВД, КГБ и заканчивая сотнями, а может быть тысячами присутствующими некоммерческим организациями, которые по организационно-правовому принципу являются неправительственными организациями, на самом деле представляют интерес преступных группировок, отмывают деньги и так далее. Я уже не говорю о ручных правозащитных организациях. В таком совете я естественно участвовать отказываюсь. Потому что для них это несколько неправительственных организаций независимых, но наш точка зрения не будет влиять на принятие решений. Поэтому я сказал, что из такого совета я выхожу. Потом Михаил Александрович сказал: нет, возвращается прежний порядок формирования совета. Вот в этом я искренне не уверен, потому что я уверен, что господин Володин так просто от своих намерений не отступится. Если действительно вернется прежнее формирование совета, я войду туда, другое дело, возьмут туда или нет, но это уже его прерогатива.
Владимир Кара-Мурза: Насколько достоверны сведения о вашего членстве в экспертном совете при Открытом правительстве?
Константин Калмыков: Я объясню ситуацию. Есть три основных моме6нта. Первый момент: мы приняли в проекте "Роспил" решение не участвовать, не собирались и не собираемся участвовать в экспертном совете при правительстве Российской Федерации. Второй момент: у нас есть опыт взаимодействия с правительством. Если вы помните, в марте этого года мы, не являясь при этом, что очень важно, ни членами никакого совета, формально никуда не входя, мы были приглашены на одно из заседаний Открытого правительства, где мы как приглашенные эксперты озвучили наши предложения по борьбе с коррупцией в рамках системы госзаказа. Мы на сто процентов сделали все, что могли, в рамках данной площадки, наши предложения не реализованы, и поэтому мы не видим какого-то смысла, мы считаем бессмысленным и неэффективным участвовать в подобного рода формальных структурах. И тритий момент: при всем при этом мы готовы предоставлять экспертные консультации, наши предложения по ключевым вопросам, касающиеся госзакупок, в публичном доступе. И если кто-то захочет у нас взять какую-то информацию, если кто-то захочет эффективно использовать, реализовать наши предложения, пожалуйста, мы все предоставим. Именно в этом смысле мы согласны и готовы к сотрудничеству, но не в рамках участия в данном экспертном совете.
Владимир Кара-Мурза: Евгений Ясин, бывший министр экономики, ныне член экспертного совета при премьере Медведеве, готов поставить свои знания на службу обществу.
Евгений Ясин: Во-первых, я решил, что я решил, что если я вошел в совет Путина, то я не должен обижать Медведева. Во-вторых, я считаю, что если я могу какими-то своими суждениями, каким-то советами помогать правительству тогда, когда оно готовит решение, а не тогда, когда оно ошибается, то я должен это делать. У меня принцип такой: я стараюсь сделать, как лучше. А принцип, чем хуже, тем лучше, я не признаю. Вот так я и поступаю. Все прекрасно понимают, что мое участие не означает, что я буду высказываться как-то иначе публично, что у меня мнение будет зависеть от того, с кем я разговариваю и так далее. Поэтому я решил, что я могу себе позволить. Тем более, что когда во мне не было нужды, то м5ня и не звали. Я хочу обратить внимание на это. Тогда что, я был более принципиален, я говорил что-то другое? Нет, я готов повторит сегодня все, что я говорил эти 12 лет.
Полный текст программы "Грани времени" появится на сайте в ближайшее время.
