Ссылки для упрощенного доступа

Протест в соборе, изменивший историю США


Ирина Лагунина: 10 декабря 1989 года, задолго до самого появления на свет группы Pussy Riot, тысячи людей собрались вокруг одного из самых влиятельных католических храмов в США – вокруг собора Святого Патрика в Нью-Йорке. Многие были одеты в клоунские костюмы, кто-то решил нарядиться католическим епископом, а некоторые даже позволили себе одеяния Иисуса Христа. Но их требования и их послание Католической Церкви были более чем серьезными.
Моя коллега Дейзи Синделар говорила с участниками того протеста, среди которых был и режиссер, член группы Act Up («выступайте», «возмущайте спокойствие») Джим Хуббарт

Джим Хуббарт: Был очень холодный день. Но все равно, 7 тысяч человек пришли к собору на демонстрацию против политики Церкви. Это был замечательный день. И у всех было ощущение, что происходит нечто очень важное, что мы пытаемся изменить политическое отношение к кризису, вызванному эпидемией СПИДа в Нью-Йорке.

Дейзи Синделар: Послание, которое пытались донести демонстранты: более 40 тысяч американцев уже умерли к тому времени от СПИДа, и позиция Католической Церкви, выступающей против презервативов и специального курса профилактики СПИДа в школе, обрекает на смерть еще десятки тысяч людей.
Группа Act Up была к тому времени уже известна тем, что устраивала красочные протесты на Уолл-стрит, у Нью-Йоркских больниц и перед администрацией, ответственной за лекарственные препараты, требуя дать возможность больным СПИДом получить доступ к антивирусным препаратам. Но протест у собора оказался самым массовым. Архиепископ Джон Кардинал О’Коннор уже изрядно настроил против себя феминисток и активистов движения за права гомосексуалов тем, что выступил против использования презервативов для предупреждения заражения ВИЧ-инфекцией и против абортов. Протест начался в тот момент, когда архиепископ начал утреннюю мессу, на которой присутствовал и мэр Нью-Йорка в то время Эдвард Кох. Майклу Петрелису было в 1989 году 30 лет.

Майкл Петрелис: Все началось как обычно. Архиепископ О’Коннор поприветствовал прихожан собора Святого Патрика на утреннюю службу. После приветствия он сказал, что в соборе находятся люди, пришедшие с протестом против политики Церкви, против того, что она делает в области общественной политики по предотвращению распространения заболевания СПИДом, в области прав гомосексуалов, здоровья женщин, и в особенности против неприятия Церковью абортов. Насколько я помню, архиепископ О’Коннор попросил своих последователей сохранять спокойствие и не проявлять гнев, если служба, как ожидалось, будет сорвана.
Именно в этот момент группа членов движения Act Up встала и начала зачитывать заявление, объясняющее, почему мы в храме. Итак, группа активистов Act Up стоит и читает письменное заявление с нашими претензиями в отношении католических иерархов. В этот момент встает группа прихожан и начинает молиться. Затем другая группа феминисток и активистов Act Up в другом месте собора – а он огромный! – встает и начинает читать заявление.
Я бы сказал, что минут через пять после этой мешанины чтений и голосов группы активистов Act Up вышли в проходы и легли на пол. Они перегородили проходы своими телами. Следом за этим в проходы вышли священнослужители – помощники архиепископа. Они переступали через тела протестующих и раздавали листовки, объясняющие официальную позицию Церкви, они кидали листовки поверх тел, лежащих в проходе.

Я первым стал дуть в свисток. Почему у меня с собой в тот день был свисток? Потому что на нескольких гомосексуалов напали на Манхеттене, и ЛГБТ- сообщество в Нью-Йорке решило раздать свистки в качестве средства защиты. И вот я встал на церковную скамью и начал дуть в свисток. Ко мне подошел полицейский и очень мило и вежливо сказал мне: «Господин, вы должны сесть». Я на минуту сел, но когда полицейский отошел, я опять вскочил на скамью и решил, что я должен что-то крикнуть.

Я был, по-моему, в десятом ряду, то есть очень близко к архиепископу О’Коннору. И я начал кричать «Перестаньте убивать нас». Я кричал «Перестаньте убивать нас» в полный голос. Я кричал «Перестаньте нас убивать», потому что в тот момент у Католической Церкви было большое влияние на общественную политику в отношении профилактики СПИДа. Католическая Церковь не давала распространять презервативы. И все больше и больше людей заражались ВИЧ-инфекцией, а затем эта инфекция развивалась в СПИД, а затем люди умирали.

Дейзи Синделар: Демонстранты перед собором в это время, кстати, раздавали прохожим презервативы. Но в храме, судя по описанию Майкла Петрелиса, этого не было. Видеосъемка, сделанная в соборе Святого Патрика в тот момент, запечатлела лишь смятение на лицах прихожан и очень странное выражение лица архиепископа.

Майкл Петрелис: В храме царило замешательство, и именно в этот момент в собор вошли полицейские с носилками и стали поднимать людей, лежащих в проходах. Наши активисты и феминистки сопротивлялись арестам, так что полицейские просто клали людей на носилки и выносили их из церкви в полицейские фургоны, которые ждали у храма.

Дейзи Синделар: В общей сложности в тот день были арестованы 111 человек. Что особенно поразило Майкла Петрелиса, так это то, что на руках у полицейских были перчатки – настолько сильно в то время еще было предубеждение перед СПИДом и страх заразиться просто от прикосновения к больному. Один из демонстрантов, когда его несли на носилках к выходу, крикнул: «Мы боремся и за ваши права тоже».

Майкл Петрелис: Чего мы не знали, так это того, что служба продолжилась, и архиепископ очень быстро перешел к святому причастию. Прихожане и демонстранты устремились к алтарю, чтобы получить облатку. Один из участников движения Act Up, беря облатку от архиепископа О’Коннора, сказал: «Я отвергаю ваше учение». Он смял облатку, и она упала на пол. Священники, помощники архиепископа, нырнули вниз, чтобы подобрать облатку. Именно этот момент, именно этот факт, что кто-то смял и бросил на пол облатку, вызвал потом оживленную дискуссию в обществе, потому что католические иерархи сделали упор на этом инциденте, отвечая на наш протест. Они говорили, что то, что было сделано с облаткой, - это оскорбление для католиков по всему миру.

Дейзи Синделар: О протесте сообщили все крупнейшие мировые информационные компании. Его осудил президент тех лет Джордж Буш-старший.

Майкл Петрелис: Несмотря на все безумие и на весь гнев, который изливали демонстранты внутри храма, полиция была настолько хорошо подготовлена, что сохранила спокойствие, арестовала людей, вынесла их из собора, разместила по полицейским машинам и развезла по полицейским участкам, где наши дела были немедленно рассмотрены. Большинство из нас получили обвинения в мелком правонарушении. И до вечера всех нас выпустили из полицейских участков.

Дейзи Синделар: Архиепископ Кардинал О’Коннор скончался в 2000 году. До конца своих дней он так и не принял основной призыв движения Act Up. Однако влиятельный архиепископ после этого нанес несколько визитов к больным СПИДом в нью-йоркских больницах, а католические госпитали стали пионерами в предоставлении медицинских услуг больным этой группы.

Майкл Петрелис: У меня обнаружили СПИД в 1985 году, за два года до того, как была создана группа Act Up. В то время еще не было никаких лекарств против СПИДа. Вы можете себе представить, насколько я был напуган. Я боялся, что через шесть-восемь месяцев умру, потому что многие в то время умирали в течение года после того, как у них диагностировали эту болезнь. Мы имели дело и с медицинским, и с политическим кризисом. Политический кризис был вызван, конечно, тем, что многие из тех, кто подхватил ВИЧ-инфекцию, были проститутками, геями, то есть, скажем так, людьми, которых общество считает «нежелательными». Но я должен сказать вам как человек, болеющий СПИДом, как человек, который был активистом движения Act Up в 80-е годы, до того, как появились лекарства, что это чудо, что я все еще жив, как и многие другие больные с тех лет. И только потому, что мы смогли встать и сказать – мы заслуживаем медицинской помощи, мы заслуживаем лекарств.

Дейзи Синделар: В начале 90-х годов американцы с ВИЧ-инфекцией или больные СПИДом получили защиту от дискриминации на федеральном уровне. Правительство создало специальный офис для выработки политики в отношении СПИДа, миллионы долларов были выделены на создание лекарства. Активисты Act Up добавляют, что благодаря этой акции многие в США отчасти поменяли свое отношение к Церкви. Церковь перестала быть неприкасаемой, а ее политика – будь то отношение к презервативам или абортам – перестала быть священной и стоящей над общественными интересами. Режиссер, член группы Act Up Джим Хуббарт

Джим Хуббарт: Тогда мне было не до конца понятно, что привнесет в историю происходящее в соборе. Но теперь мне кажется, что шок от того, что кто-то вошел внутрь и выступил с протестом перед кардиналом, сработал. Он помог Act Up привлечь внимание общества. Он поднял кризис на тот уровень, когда и правительство и основные американские медиа компании вынуждены были заняться проблемой.

Дейзи Синделар: И это вновь приводит к выступлению панк-группы Pussy Riot в храме Христа Спасителя. Майкл Петрелис:

Майкл Петрелис: Я надеюсь, что россияне извлекут урок из действий Act Up, из того, как мы смогли выставить перед обществом наш гнев. Вы не поверите, но до этого дня мы боялись выйти на улицу и сказать, что мы требуем лекарств, мы требуем, чтобы детям в школах объясняли, что такое презервативы. Мы выпустили нашу коллективную силу, и эта сила сказала: «Мы имеем право жить»! Я бы сказал россиянам, которые сегодня, возможно, оказались в схожей ситуации. Найдите своих друзей. Найдите своих союзников. Они есть. Есть люди, которые вас поддержат. То, чего вы добиваетесь в области демократии, то, что вы противопоставляете религиозным лидерам, заслуживает того, чтобы за это бороться. Достичь перемен можно через солидарность.

Ирина Лагунина: В своем блоге уже после этого интервью Майкл Петрелис написал: «Я согласился говорить с Дейзи Синделар, чтобы показать аудитории Радио Свобода, как относятся к антирелигиозной демонстрации с глубокими политическими убеждениями в демократии, которую мы называем Америкой, где свобода слова защищена даже в те моменты, когда высказываются непопулярные слова. /…/ Нет нужды говорить, что я надеюсь, что заголовки международной прессы с осуждением обвинений против молодых российских музыкантов и солидарность с ними приведут к тому, что обвинения будут сняты или, уж если их сочтут виновными, что приговор будет условным».

А 12 лет назад в Кентерберийском соборе – главном соборе британской англиканской церкви - состоялась акция, очень похожая на акцию группы Pussy Riot в московском храме Христа Спасителя. Шесть активистов из правозащитной организации, защищающей права геев и лесбиянок, прервали проповедь архиепископа Кентерберийского. Возглавлявший группу правозащитник Питер Тетчелл выступил с речью, в которой обвинил архиепископа в гомофобии, в поддержке дискриминации геев и антихристианском поведении. Рассказывает Наталья Голицына.

Наталья Голицына: Акция, которую предприняли члены правозащитной группы Out Rage во главе с Питером Тетчеллом, произошла 12 апреля 1998 года в пасхальное воскресенье в Кентерберийском соборе во время проповеди тогдашнего главы англиканской церкви архиепископа Джорджа Кэри. Прервав его проповедь и взобравшись на кафедру, шесть активистов развернули плакаты, критикующие позицию архиепископа и англиканской церкви в отношении гомосексуализма. Питер Тэтчелл в двухминутной речи обвинил архиепископа в поддержке дискриминации геев и в игнорировании прав человека и христианских ценностей. Вот как об этой акции рассказал ее главный участник Питер Тэтчелл в интервью Радио Свобода.

Питер Тэтчелл: В 90-е годы прошлого столетия во главе англиканской церкви находился архиепископ, который поддерживал дискриминацию геев и лесбиянок. Архиепископ Кентерберийский доктор Джордж Кэри заявлял, что на геев не распространяются права человека. Мы пытались наладить диалог с ним, однако, он отказывался с нами встречаться. Он отказывался встречаться с любой группой, объединяющей геев и лесбиянок, - даже с их христианскими представителями, многие из которых принадлежали его собственной церкви. После восьми лет попыток с ним встретиться мы решили прийти в Кентерберийский собор в пасхальное воскресенье, чтобы встретиться с ним лицом к лицу. Мы не прерывали проходившую там литургию, но когда архиепископ перешел к своей проповеди, мы поднялись на кафедру - меня сопровождали шесть членов правозащитной гей-группы Out Rage – где развернули плакаты, содержание которых критиковало гомофобные высказывания архиепископа и его дискриминацию гей-сообщества. Это было что-то вроде мирной альтернативной проповеди. Я выступил с критикой архиепископа за поддержку дискриминации геев и заявил, что такие взгляды нельзя назвать христианскими по своей сути. Мы ничем не оскорбили ни лично архиепископа, ни христианскую церковь. Мы лишь выступили с критикой поддержки архиепископом дискриминации геев.

Наталья Голицына: Что произошло после вашего выступления в Кентерберийском соборе?

Питер Тэтчелл: Нас арестовали и препроводили в ближайшее полицейское отделение, где мы провели около шести или семи часов. После чего нас отпустили без предъявления обвинения, поскольку полиция не знала, что нам предъявить. Затем полиция обратилась к юридическому эксперту, который заявил о нарушении нами закона от 1860 года, карающего непристойное поведение в церкви. Этот закон был модернизированной формой закона от 1551 года. Этот давний и реакционный закон квалифицировал любой, даже мирный, протест в церкви как уголовное преступление. Состоялся суд, в ходе которого я был признан виновным. Меня могли приговорить к шести месяцам тюремного заключения и штрафу в пять тысяч фунтов. Однако судья принял во внимание, что это был очень короткий мирный протест, во время которого не употреблялась оскорбительная и непристойная лексика, и приговорил меня лишь к штрафу в 18 фунтов 60 пенсов.

Наталья Голицына: Ваш протест в главном англиканском соборе Британии и суд над вами перекликаются с идущим в Москве судебным процессом по делу членов группы Pussy Riot. Что вы думаете о московском процессе?

Питер Тэтчелл: Ясно, что обвинения против группы Pussy Riot политически мотивированы. Эти обвинения получили санкции российской церкви и Кремля. Абсолютно ясно, что президент Путин счел себя оскорбленным и что ему не понравился текст, который пели члены группы в церкви. В нем он критиковался и высмеивался. Уже давно очевидно, что российская полиция и юридическая система не являются полностью независимыми. Обвинения и суд над Pussy Riot – часть этого состояния российской правовой системы. Поведение членов группы не заслуживает нескольких лет тюремного заключения, которое им грозит. Это возмутительно.
XS
SM
MD
LG