Есть такой тип чиновника, которому дано усердие не по разуму. Один из них, видимо, и выдумал письмо, направленное на днях из российского МИДа в Смольный. В послании, приуроченном к заседанию городской топонимической комиссии и адресованном вице-губернатору Василию Кичеджи, выражается недовольство намерением властей Петербурга присвоить новой станции метро название «Бухарестская». Румынию, объясняет автор письма, никак нельзя назвать дружественным России государством, отношения с ней пребывают в застое. Кроме того, Румыния – член НАТО.

Следуя этой несокрушимой логике, необходимо переименовать в Москве станции «Пражская», «Рижская» и «Братиславская», Варшавское шоссе, Литовский бульвар и Таллинскую улицу. А с какой стати колбаса называется краковской, а торт – наполеоном? Хлеб бородинский, колбаса полтавская. И торт пусть будет кутузов. Переименовали же в свое время французскую булку в городскую, оливье – в салат столичный, мыло «Броккар» - в «Новую зарю», а Елисеева – в номер один.

Нечто подобное описано Пушкиным в «Рославлеве»: с началом наполеоновского нашествия «гостиные наполнились патриотами: кто высыпал из табакерки французский табак и стал нюхать русский; кто сжег десяток французских брошюрок, кто отказался от лафита, а принялся за кислые щи». Наблюдали мы не так давно и битву московского мэра с латвийскими шпротами. Тот мэр в отставке, а экспорт шпрот в Россию неуклонно растет и даже помог рыбоперерабатывающей промышленности Латвии выйти из кризиса.

Надо отдать должное властям Петербурга: они вежливо отклонили рекомендации МИДа, мягко намекнув, что этот вопрос отнюдь не входит в компетенцию уважаемого ведомства. «Мы не можем руководствоваться в нашей деятельности никакими политическими аргументами, - заявила ответственный секретарь топонимической комиссии Валерия Козлова. - Топонимика – это очень долгосрочная сфера, если не сказать вечная, а политика, как известно, меняется каждый час».

Совершенно справедливо. Этак ведь и заблудиться в родном городе можно, если согласовывать названия с МИДом.