Хорошо, когда король общительный

Недавнее отречение от престола в пользу своего сына королевы Нидерландов вызвало неожиданный резонанс в Испании: не следует ли и испанскому королю – 75-летнему Хуану-Карлосу последовать примеру Беатрикс и передать трон сыну – 45-летнему принцу Фелипе.

Спор возник, как ни странно, в стане испанских монархистов. Часть из них полагает, что королю пора уйти на заслуженный отдых, поскольку в последнее время у него возникли проблемы со здоровьем. После нескольких операций на бедре он передвигается на костылях. Пилар Ейре, монархистка, автор книги о королевской фамилии, признается, что ей хотелось бы сказать его величеству королю, что он сыграл огромную роль в истории страны, он был выдающимся монархом, которого испанцы никогда не забудут, но сейчас он должен дать дорогу своему преемнику и отречься от престола.

В спор монархистов включились и сторонники республики. Они считают, что после отречения или смерти нынешнего короля – представителя правящей с начала XVIII столетия испанской ветви французской династии Бурбонов – его наследник не должен становиться главой государства: в стране должна быть установлена республиканская форма правления. Пилар Раола, журналистка, бывший депутат парламента, уверена, что правление Бурбонов, начавшееся в Испании с короля Фелипе V, должно закончиться на нынешнем наследнике, которому «не суждено стать Фелипе VI»: в стране выросли антимонархические настроения.

В своей полемике с монархистами республиканцы постоянно упоминают скандалы вокруг королевской семьи, которые будоражили страну минувший год и которые продолжаются сейчас. Правда, если еще недавно у всех на языке были вещи «пикантные»: типа интереса Хуана-Карлоса к молодым женщинам или добрачные похождения наследного принца и его супруги Летисии, то теперь их сменили темы куда более неприятные. Например, финансовые махинации королевского зятя, мужа младшей дочери короля – Кристины, бывшего гандболиста Иньяки Урдангарина. Его дело – по обвинению в хищении миллионов евро – рассматривается следственными органами. Короля же упрекают в том, что он вовремя не остановил родственника. Пилар Раола.

Бывший депутат парламента Пилар Раола не сомневается, например, что Урдангарин совершал свои махинации, пользуясь молчаливым согласием короля. «Ведь известно, что он частенько даже действовал от имени Королевского дома, – подчеркивает она. – Трудно представить, что монарх не знал о делах своего зятя, что его вовремя не информировали о них спецслужбы». «Так почему он не реагировал, – спрашивает Пилар Раола, – не потому ли, что король чувствует себя стоящим над законом?»

«Подозрительными», с точки зрения некоторых республиканцев, являются и финансовые дела самого монарха. Ему приписывается, к примеру, получение комиссионных при заключении крупных внешнеторговых сделок. Персональное состояние испанского короля, по данным «Нью-Йорк Таймс», составляет 2,3 миллиарда долларов, и это при том, что до вступления на престол в 1975 году он не имел никакого капитала. Страсти вокруг данной темы подогреваются еще и тем, что Хуан-Карлос, в отличие, например, от королевы Великобритании, никому не подотчетен в своих доходах и расходах.

Возвращаясь к вопросу о возможном отречении Хуана-Карлоса от престола, отметим, что многие монархисты имеют на этот счет принципиальные возражения. Они утверждают, что в соответствии с испанской монархической традицией король должен находиться на престоле до своей смерти. Историк Амадео Рей в принципе возражает против отречения. По его мнению, эта процедура противоречит сути монархической формы правления. Отречение может быть оправдано только исключительными обстоятельствами.

Есть и еще один фактор – субъективный. Нынешний монарх, хотя и находится под огнем критики со стороны республиканцев, все же человек заслуженный, в свое время способствовавший становлению и укреплению испанской демократии. Он до сих пор выполняет многие сложные дипломатические миссии, активно способствует развитию внешних политических и экономических связей своей страны. Многим испанцам он по-человечески симпатичен: король по-прежнему пользуется среди большинства народа заслуженным авторитетом, он запросто общается с людьми разных социальных слоев, он разговорчив, улыбчив, любит пошутить. Сенатор Рамон Рабанера, монархист, убежден, что все испанцы – монархисты и не монархисты – рады, что у них такой король, и уверен, что его наследник – принц Фелипе тоже будет достойным монархом.

Впрочем, это мнение разделяют далеко не все, даже в среде убежденных монархистов. Ведь принц Фелипе – полная противоположность отцу. Его часто обвиняют в высокомерии, он малообщителен и, как правило, всегда молчит. Его даже прозвали «тихим». На торжественных мероприятиях наследник выступает всегда по написанному и до 45 лет ничем особым себя не проявил – ни в государственных делах, ни в общественной жизни. Даже монархическая пресса утверждает, что сейчас основное занятие принца – это воспитание двух дочерей. Все это – дополнительные доводы монархистов – противников отречения Хуана Карлоса. Кроме того, чтобы разрешить свой спор с республиканцами, они предлагают в будущем провести референдум. Писательница Пилар Ейре предвидит, что на нем уверенную победу одержат сторонники монархии. Возможно, против проголосуют жители Страны Басков, Каталонии и Канарских островов, где много противников королевской власти, но в остальных регионах Испании победят монархисты, полагает она.

У монархистов есть и другие доводы в пользу сохранения монархии. Они напоминают, что в Испании дважды провозглашалась республика. Первый раз – в 1873 году. Она продержалась только год и сопровождалась полной неразберихой в стране. Вторая существовала несколько дольше – с 1931 по 1939 год и также сопровождалась анархией. Кроме того, в последние три года существования второй республики в стране бушевала гражданская война. Историк Амадео Рей замечает, что институт монархии имеет преимущества, которые затмевают человеческие недостатки монархов. «Для меня это лучшая форма устойчивого государственного правления», – говорит он и приводит в пример другие европейские монархии. «У нас некоторые говорят, что монархия как форма правления устарела и противоречит современности. Что имеется в виду? Может быть, противоречит современности государственное устройство Дании, Швеции или Норвегии? Может быть, к политически отсталым странам можно отнести Голландию или Бельгию?», – замечает Рей.

Между тем, большинство комментариев в испанской прессе сводится к тому, что пока жив Хуан Карлос, вопрос о будущем монархии всерьез, на государственном уровне, рассматриваться не будет, несмотря на то что страсти сторонников противоположных взглядов на монархию сейчас накалены.