Елена Рыковцева: Гость нашего сегодняшнего эфира – Александр Минкин, обозреватель газеты "Московский комсомолец". Привела сюда Александра публикация в его же собственном издании. Обозреватель Наталья Рожкова сообщила о том, что на учредительном съезде Народного фронта будет принят некий манифест, проект которого оказался в руках у Натальи. Сегодня же Народный фронт пытался опровергать это сообщение, говоря о том, что это не окончательный вариант. Но Наталья не настаивает, что он окончательный, она говорит, что это вариант рабочий, тем не менее, мы можем спокойно его рассматривать. Поскольку, когда Наталья просила одного из членов Народного фронта Александра Галушко – это представитель "Деловой России" – его комментировать, он его комментировал как действующий рабочий вариант. Из этого текста следует, что Народный фронт – это генератор всего, что существует в России и что будет в ней существовать.
Александр Минкин: Это не фронт и не народный. Это симулянты всякой активности, они то, что им велят, то они и делают, что им напишут, то они и говорят. Могут им написать про честь и достоинство – будут говорить про честь и достоинство, могут написать про непротиворечивый учебник истории, одномненный, не знаю, как сказать. Мономолекулярный слой, есть такое понятие – мономолекулярный слой, то есть слой в одну молекулу, он не мыслит, поверьте мне. Вот этот мономолекулярный слой изображает радугу. Если вы видите в луже радужные оттенки – это бензин, который растекся мономолекулярным слоем, вот такие радужные переливы.
Елена Рыковцева: Все-таки радужные, цветные…
Александр Минкин: Это растекшийся бензин. Обсуждать его мысли нельзя.
Елена Рыковцева: Мысли обсуждать нельзя, но бензин существует и даже что-то полезное в нем есть, он дорожает иногда. И завтра он подорожает в разы, потому что завтра его покажут по всем телеканалам – учредительный съезд. Может, даже подменит собой вот этот Народный фронт правящую партию "Единая Россия".
Александр Минкин: У меня большие сомнения, что нашим слушателям сейчас интересен манифест Народного фронта, потому что им вряд ли интересен Народный фронт.
Елена Рыковцева: Проверим.
Александр Минкин: Проверим. Не знаю как. Если бы я мог прямо сию секунду получить опрос: вам интересен Народный фронт и его инициативы или это очередная липа, очередные муляжи, виртуальные штуки? План Путина, вспомните, несколько лет назад, может быть 6-8 лет назад заклеили всю страну плакатами, где было написано "План Путина". Никто, в том числе сам Путин не знал, что это такое. Повисело – исчезло, истекли деньги, выделенные на эти плакаты, как истекли деньги, выделенные на еще какие-то плакаты. "Народ и партия едины", больше их нет, этих плакатов. Единство партии и народа на плакатах было, а в реальности не было.
Елена Рыковцева: Я знаю, Александр, как мы сформулируем вопрос для наших слушателей: существует ли Народный фронт?
Александр Минкин: Сейчас тогда надо уточнить: что такое Народный фронт? Так нельзя: существует ли Народный фронт? Что это такое? Если это на бумаге – да, существует. Если это люди, которые готовы пойти в бой за какие-то идеалы, – то не существует.
Елена Рыковцева: Хорошо, мы начинаем с самого начала – с истории Народного фронта, потому что не все ее помнят, может быть и слава богу, что не все помнят, но тем не менее, мы напомним. А началось ровно за год до инаугурации президента Путина, ему еще оставался год до выборов, до инаугурации.
Александр Минкин: Год выборов назовите, пожалуйста?
Елена Рыковцева: Последние. То, когда он объявил, что создает Народный фронт, – это было 7 мая 2011 года, за год до его инаугурации. Посмотрим, как все начиналось.
Елена Рыковцева: И сразу же хочу напомнить одну реплику Дмитрия Анатольевича Медведева, который тогда же был президентом, если кто забыл. И вот как он отреагировал на конкурирующую структуру на встрече с коллективом программы "Вести".
Елена Рыковцева: Какое-то есть ощущение, что чувствует для себя он угрозу в создании этого Народного фронта и пытается призвать намекнуть другим партиям – создавайте альтернативу этому фронту?
Александр Минкин: Я думаю вот что. Во-первых, он говорит, как всегда, набор каких-то замотанных фраз, какое-то мурыживо, какая-то каша. И поэтому, я когда писал про какое-либо выступление Медведева, я цитировал его текст, потому что пересказать его нельзя. Бла-бла-бла... Что сейчас? Я сидел и, честное слово, не понимал. Я вспоминал только, что он поставлен на ступенечку. Ему делают подставную высоту, ему делают подставные слова, он пустое место. Сейчас вы не заметили, может быть, вы начали эпизод с того, что: надо напомнить, если кто забыл – Медведев. Да, надо напомнить, что был такой Медведев, четыре года был президентом России. Все равно я не уступлю и буду бороться оставшиеся минуты до конца. Мне не кажется правильным, чтобы Свобода занималась тем, что, присоединяясь к Первому и "России", продолжала показывать всю дорогу Путина и Медведева. Мне кажется, что люди, которые смотрят Свободу, пришли в этот эфир, потому что то, что им показывают по Первому каналу и по "России", обрыдло.
Елена Рыковцева: Те, кто слушает Свободу, такое не смотрят. Вы думаете, эти кадры кто-то видел сейчас из наших слушателей, зрителей? Нет, Александр. И вы видите их первый раз, вот эту ступенечку.
Александр Минкин: Ступенечку вижу первый раз. Я несколько раз в год смотрел телевизор, потому что мне по работе надо было посмотреть, скажем, прямую линию президента с народом, или послание, или пресс-конференцию, вот и все, это очень редко. Я помню, пресс-конференция грандиозная Медведева в Сколково, где собрались тысячи журналистов, которые хотели услышать что-нибудь внятное – пойдет или не пойдет. Он увернулся, ничего не сказал. Четыре часа напрасного времени, которые бедные журналисты и кто там сидели в памперсах в этой студии. Но что самое интересное и единственное интересное, что там было, – это что ему сделали какой-то нашест, который поднят над сценой, как для прыжков в воду трамплин, и он поднят над залом. И когда ты видишь эту картинку, сдуру показанную неосторожным оператором так, что виден зал и вся эта конструкция – обалдеваешь. Потому что правильные операторы показывали крупным планом лицо Медведева. Вот перед ним микрофон, трибунка. Но когда есть фото или видео зала с вознесенным над сценой человечком – вот это все было интересно.
Елена Рыковцева: Александр, я призываю вас все-таки потерпеть и посмотреть замечательные сюжеты, снятые государственным телевидением, которые никто из наших слушателей никогда бы не выдержал в этом телевизоре. Мы посмотрим, что продолжалось дальше, как голосовали за народный фронт по стране, как к нему присоединялись рабочие, таксисты, фермеры...
Елена Рыковцева: Мы вас порадовали всего несколькими сюжетами, а таких было десятки, десятки и десятки по всем государственным каналам. Как было не вступить в Народный фронт? Как удержать себя от этого вступления?
Александр Минкин: Во-первых, многие не вступили. Во-вторых, десятки, десятки. Я вот не видел, я сейчас увидел, мне хватило и одного. Вы показали пять или шесть, а разницы никакой. Какая разница – это дизель, или такси, или колхозники. Это все абсолютная калька, шаблон любого тоталитарного безумия. Потому что, кого они могут этим обмануть? Может быть в 30 годы 20 века на волне энтузиазма послереволюционного еще верили, что выше всех, быстрее всех и так далее. Но сейчас, мне кажется, мне сложно поверить, каждый раз, когда я что-нибудь такое вижу, мне хочется немедленно опросить людей, то есть не опираться на свои представления, а спросить людей: вы верите в это или вам очевидна вся эта фальшь, все это лицемерие, вся эта глупость? Потому что этот рабочий, который стоит у станка и вдруг говорит: вот мы сейчас. Уралвагонзавод или Ярославдизельзавод – какая разница? "Как мать говорю, как женщина, требую к ответу".
Елена Рыковцева: Александр, но ведь они существуют – это живые люди, снятые на камеру.
Александр Минкин: Это ничего не значит. Они существуют, они это говорят, потому что им сказали, их попросили, их выбрали для этого. Но эти люди не пойдут защищать эту власть – это ясно и ежу. Они не идейные сторонники власти. Они пешки, которых можно поставить к микрофону и пешка скажет, что велят. Ну и наплевать.
Елена Рыковцева: А кто пойдет защищать эту власть?
Александр Минкин: Никто. Уже было не так давно, в 91 году в августе, когда проводился ГКЧП, я не видел ни одного человека, который бы пошел защищать ЦК КПСС на Старой площади, не видел ни одного чекиста, который стал бы грудью защищать статую Феликса Дзержинского на площади Дзержинского. Их не было, они исчезли в одну секунду. Они сидели в погребах и боялись, что их будут вешать. Никакой идеи защищать свою партию, защищать КГБ, свои идеалы. Не было никаких идеалов и все. Идеалы были только на бумаге: "Я, юный пионер Советского Союза, торжественно клянусь быть верным чему-то...". А когда присягу принимали, я писал об этом в "Огоньке" перестроечном, когда киргиз или таджик советский, конец 80 годов, я просто увидел документальный фильм, где была снята присяга. Выходит парень очередной из кишлака из дальней республики и говорит: "Кылянуз". Имеется в виду, он клянется отдать жизнь за родину. Видно, что этот язык ему чужой, он на нем еле-еле говорит. Какая родина у него в голове, я понятия не имею. Когда он на чужом языке произносит клятву, у него в душе что-то шевелится или нет? Или он отбарабанить должен кое-как, потому что сегодня надо отбарабанить. Вот они вышли, отбарабанили и что дальше? Это все фуфло. А фуфло в переводе на интеллигентный язык – это фальшивка, подделка. Говорить о подделках можно, сколько вам будет угодно.
Елена Рыковцева: Мы один сюжет пропустим из тех, что мы приготовили, в котором говорится о величайшем успехе Народного фронта в праймериз, которые прошли. Владимир Путин объявляет, что очень много там треть людей из Народного фронта составляют кандидаты в думу.
Александр Минкин: Я помню, они обещали из Народного фронта праймериз, потом обманули, не взяли. Но я хочу сказать другое. Сегодня последний экзамен сдавали выпускники, если кто сдавал ЕГЭ до сегодняшнего дня, у них, по-моему, химия была. Вот здесь я успел прочесть манифест Народного фронта, написано: "Мы добьемся целей своих, если объединимся вокруг общих ценностей, исторических и духовных традиций. Эти ценности – Правда. Достоинство. Справедливость. Совесть. Солидарность". Первое слово "правда". Идут в школу писать ЕГЭ выпускники. Тот, кто идет писать честно – дурак. Потому что он, может быть, и знает, что сто процентов, сто очков он не наберет. А тот, кто идет с готовым ответом, полученным через мобильник, он лживый человек, и он выигрывает. То есть система ЕГЭ, которая сейчас происходит, сегодня, не 2 года назад, когда создавали этот липовый фронт, реальная жизнь – вот она, реальная жизнь такова. Идут экзамены сдавать мальчики и девочки, твердо зная: пишешь сам по-честному – ты дурак, потому что ты ставишь себя сознательно в проигрышную позицию. Жулик напишет на сто баллов. Знаете скандал, когда на всю Россию 8 стобалльных оценок, из них 7 в Ставрополье, дети чиновников в каком-то Южном федеральном округе. Это ужасно. Они идут, зная заведомо, что тот, кто действует честно, тот в проигрыше. Точно так же они не слепые, когда выборы. Если ты честно ведешь выборы – ты проиграешь. Честно ведешь себя в жизни – ты проиграешь. Ты ездишь по правилам – ты проиграешь.
Елена Рыковцева: Какой-то нужен глагол "…а то проиграешь", придумать что-то. Ври, а то проиграешь.
Александр Минкин: Жульничай, а то проиграешь. Эти люди, они сейчас торчат на всех экранах, Путин сказал, что что-то такое патриотическое обустроить. Они все обустроены в Майями или на Лазурном берегу, если не все, то через одного. То, что виллы и квартиры за границей обнаружились у 20 – это не значит, что остальные сто тысяч чиновников не имеют этого, просто до них очередь не дошла. Ткни пальцем в любого кандидата наук – он фальшивомонетчик, он купил диссертацию.
Елена Рыковцева: Ну не в любого.
Александр Минкин: Среди депутатов?
Елена Рыковцева: А, депутатов.
Александр Минкин: Среди чиновников? Я же не говорю про ученых. Ученые, наверное, очень многие написали сами, наверное, очень многие, не все, но многие. Что касается депутатов и чиновников – извините. Я не уверен, что они даже писать умеют. Это же было бы просто, вот они – 450. Захватить здание думы, направить пулеметы и сказать: сейчас пишете диктант. Кто откажется – пулю в лоб. И они напишут диктант, и вот мы посмотрим реальную грамотность депутатов.
Елена Рыковцева: Все-таки, Александр, две вещи я хочу вам показать. Для чего он создавался на самом деле? Вы сказали: они не будут защищать власть. Он создавался ровно для того, чтобы защитить ее от белоленточного движения. Мы сначала смотрим сюжет о том, как учреждалось добровольческое движение в поддержку армии под эгидой под руководством Дмитрия Рогозина, и что он при этом говорил. Под эгидой Народного фронта.
Елена Рыковцева: Это раз. И два, наконец, апофеоз, торжество создания Народного фронта, и тут уж все точки над i по поводу белоленточного движения, Болотной будут расставлены на этом замечательном празднике на Поклонной горе.
Елена Рыковцева: Все, что начиналось с невинных арбузов, закончилось вот этим.
Александр Минкин: Сейчас показали парочку самых опытных политических проституток, я имею в виду мужского пола.
Елена Рыковцева: Мужчинам можно.
Александр Минкин: У нашей газеты все в порядке с проститутками. А вот здесь я должен сказать – у политических проституток пола нет, и мужчины ими могут быть, и женщины. И вот парочка самых ловких, самых опытных, старых, я бы сказал, политических проституток вы показали. Проханов, например, что он писал про Путина в 2000 году – уму непостижимо, как будто хотел покончить с собой. Видимо, тогда он думал, что Путин не будет президентом. А что он говорит теперь? Что Путин мессия, который явился спасти Россию. Я в одном из писем президенту как раз про единый непротиворечивый учебник истории сказал, что Проханов, который теперь вот так выступает, вполне его, может быть, вы его назначите главным редактором или главным автором этого учебника. Но он столкнется с внутренним противоречием. И дальше я процитировал то, что говорил Проханов в январе, предположим, 2000 года и сейчас. Что он тогда про Путина говорил – это страшно читать, это страшно цитировать, даже перепечатывать это в газете.
Елена Рыковцева: А почему ему это простили? Все говорят – злопамятный, мстительный. А вот не мстит.
Александр Минкин: Разве Проханов покушался на его власть? Ничего подобного. Проханов был противник просто потому, что Проханову тогда казалось, что будет Лужков – Примаков, предположим, иначе это сложно объяснить. Но как только стал Путин, Проханов немедленно передумал и стал его восхвалять. Ну и хорошо. Потому что, я думаю, что Путин человек очень опытный и циничный, он пользуется именно такими людьми. Эти люди удобные, абсолютно надежные, пока ты у власти.
Елена Рыковцева: И являются лицами Народного фронта при этом.
Александр Минкин: Заметьте, сколько всякого рода, мне кажется, слово негодяев будет правильным, сколько разного рода негодяев служат президенту. Например, Астахов, который стал людоедом по поводу детей-сирот. Если вы посмотрите, что говорил Астахов в 2000 году.
Елена Рыковцева: Я знаю очень хорошо.
Александр Минкин: Астахов защищал американского шпиона Поупа, Астахов защищал Гусинского, Астахов клеймил Путин и ужасный режим, который покушается на свободу слова. И в одну секунду вдруг бац – открываем глаза, а Астахов уже создает движение за Путина. Это было как чудо какое-то.
Елена Рыковцева: Я пережила это лично, он был у меня в эфире. И все, что вы сказали, говорил про Путина. Через два дня включаю телевизор, сюжет: "Тверь, Путину верь". Во главе Астахов. Я была уверена, что это не он, это, кажется, клон, этого не может быть! Это было позавчера у меня в эфире. Фантастическая история.
Александр Минкин: Заметьте, возвращаюсь к этой мысли: Путин пользуется именно такими людьми. То, что они перекинулись на его сторону, он считает абсолютно достаточным, чтобы ими пользоваться.
Елена Рыковцева: Перевербовать – нормально.
Александр Минкин: Дело не в этом. Именно гнилыми людьми удобно пользоваться, потому что они делают, что велят. Делай, что велят, никогда не ошибешься. А попробуй поручи какому-нибудь своенравному. Сколько Илларионов брыкался, на мой взгляд, один из очень грамотных и по-моему очень честный человек. Даже будучи советником президента Путина, он продолжал говорить то, что думает, в том числе про дело ЮКОСа, в том числе про Чубайса и так далее. И даже были разговоры, что он должен уволиться, а потом критиковать, а я считал – нет, потому что пока он был помощником президента, его слово значило больше, чем он никто, безработный, который что-то выкрикивает. Я считаю, с Путиным все ясно, с Народным фронтом все ясно. Мне не очень понятно с оппозицией – вот где проблема. Посмотрите на Турцию: Эрдоган правил Турцией лучше, чем Путин Россией. Турция сделала колоссальные шаги и в экономике, и в науке, она сильно продвинулась.
Елена Рыковцева: У них и запросы повыше, и уровень требований к власти побольше.
Александр Минкин: Сколько народу выходит при том, что они понимают, где они были и кем они стали, они выходят колоссальными толпами. А где у нас?
Елена Рыковцева: Я хочу прочитать пункт из этого чудесного манифеста, вы может быть не обратили внимания, а я просто в полном восторге: "На основе новой индустриализации создать новую экономику… По сути заново освоить страну".
Александр Минкин: Смотрите, вот этот текст, я его прочел наискосок. Интересно, кто писал? Вот это реально было бы интересно. Потому что вот Народный фронт, вот Путин, но писал же какой-то клерк и, вполне возможно, я его знаю и, вполне возможно, он раз в неделю говорит что-нибудь по "Эхо Москвы" такое отвратительно скользкое. Потому что есть два-три человека, которые пишут эту дрянь годами. Они пишут всем, кому попало, все, чего попало. Один из них Кургинян, который писал и для КПСС, и для Проханова, и для газеты "Завтра", теперь пишет для Путина, писал для Березовского. Радзиховский какой-нибудь. Все это такая дрянь, они лепят, что попало – Правда. Достоинство. Справедливость. Совесть. Твою мать, что творится! "Правда, достоинство, справедливость, совесть" пишет человек, у которого ни достоинства, ни совести просто нет. Потому что если он пишет текст для этой липовой конторы, то какая же у него совесть?
Елена Рыковцева: А почему вы думаете, что люди, которых вы назвали, пишут такие анонимные тексты, которые потом будут правиться, из которых будут вырабатываться другие манифесты? Почему вы думаете, что они этим занимаются? Они же неплохие журналисты и сами от себя могут писать достаточно увлекательно, стилистически грамотно.
Александр Минкин: Почему они это делают – вы у них спросите.
Елена Рыковцева: Я не верю, что Радзиховский написал такой ужас.
Александр Минкин: Не верите и не надо.
Елена Рыковцева: Посмотрим, что будет на выходе из всей это истории.
Александр Минкин: Типичная манера политтехнологических жуликов, вот и все. Абсолютный набор – это же просто наперстки. Вы посмотрите, здесь есть хоть одно живое слово?
Елена Рыковцева: Живого нет. Любовь, справедливость...
Александр Минкин: "Заново освоить". Целину не хотите поднять?
Елена Рыковцева: Давайте, вот целину поднимем. На самом деле завтра это все будет широко освещаться, показываться и вкладываться огромный глубинный смысл, что вот теперь кто вами правит, вот это единственная непоколебимая неповторимая сила. Потому что в вашей же газете был сегодня заголовок: "Похоронит ли в среду Путин (а среда – это второй день съезда фронта) "Единую Россию"?". То есть похороны "Единой России" должны состояться в среду. Вам ее жалко?
Александр Минкин: Кого?
Елена Рыковцева: "Единую Россию".
Александр Минкин: Ее не было никогда.
Елена Рыковцева: То, чего не было, похоронит то, чего нет.
Александр Минкин: "Единая Россия" – это временное называние номенклатуры. Это может называться Верховный совет Союза Советских Социалистических Республик, это может называться Государственная дума Федерального собрания Российской Федерации. И все равно это все одна и та же номенклатура, это абсолютно безыдейные, циничные, жадные, бессовестные и, главное, что они интеллектуально очень низки. Потому что ничего они не могут. Нажимать на кнопку как заяц дрессированный в цирке – это все. И надувать щеки кто-то из них умеет, типа Рогозина, произносить какие-то соподчиненные по падежам слова.
Елена Рыковцева: "Заменим белую ленточку на георгиевскую".
Александр Минкин: Шикарно. Сам придумал или кто-то ему написал? Это типичная демагогия, очень простая, дешевая. Упакованные в Бриони, у них у всех шикарные костюмы от какого-то Бриони, у них у всех шикарные туфли из крокодиловой кожи. Все они, в том числе оппозиционные лидеры, едут в глубинку в "Ауди" и "Мерседесах" с полным комфортом и поддувом, а за сто метров до деревенского сельсовета пересаживаются в "Волгу".
Елена Рыковцева: Как разведчики меняют машину на трассе.
Александр Минкин: А за кустом ждет "Волга", приехал, пересел, подъехал, выступил, галстук красный повязал, предположим, отъехал за угол, пересел в "Ауди" и все в порядке. Да пошли они все.
Елена Рыковцева: Я все-таки вас спрошу, ведь впереди не только учредительный съезд Народного фронта, но и шествие 12 июня очередное. Как вы теперь к этому относитесь?
Александр Минкин: Я пойду, наверное. Я иду туда для себя. Я не иду к этим лидерам, которые толкутся на трибунах.
Елена Рыковцева: Трибуны не будет, митинга не будет, только шествие.
Александр Минкин: "Была без радости любовь, разлука будет без печали". В прошлый раз просто силком заставил себя пойти на Болотную в поддержку узников. Подчеркиваю – ни к каким лидерам я не пошел, а просто пошел, чтобы на одного больше было. И таких было очень много. Люди проходили через рамку, минут 15 побыли. Мы пришли заявить – нас много. Поэтому, когда потом раздались отвратительные голоса, что 7 тысяч, 8 тысяч. Ребята, посмотрите на фотографии – там были десятки тысяч.
Елена Рыковцева: Это было очень нечестно, 8-9 тысяч – это просто неприлично.
Александр Минкин: Что меня еще тогда огорчило: меня огорчили некоторые журналисты, некоторые политтехнологи гнусные совершенно, которые стали везде писать, что была пляска на костях, потому что погиб рабочий при монтаже звука.
Елена Рыковцева: Вот это уже демагогия.
Александр Минкин: Было, я наткнулся на это. Пляску устроили те, кто это написал. Я им сказал: если бы на репетиции парада погиб бы солдат, что, отменили бы парад?
Александр Минкин: Это не фронт и не народный. Это симулянты всякой активности, они то, что им велят, то они и делают, что им напишут, то они и говорят. Могут им написать про честь и достоинство – будут говорить про честь и достоинство, могут написать про непротиворечивый учебник истории, одномненный, не знаю, как сказать. Мономолекулярный слой, есть такое понятие – мономолекулярный слой, то есть слой в одну молекулу, он не мыслит, поверьте мне. Вот этот мономолекулярный слой изображает радугу. Если вы видите в луже радужные оттенки – это бензин, который растекся мономолекулярным слоем, вот такие радужные переливы.
Елена Рыковцева: Все-таки радужные, цветные…
Александр Минкин: Это растекшийся бензин. Обсуждать его мысли нельзя.
Елена Рыковцева: Мысли обсуждать нельзя, но бензин существует и даже что-то полезное в нем есть, он дорожает иногда. И завтра он подорожает в разы, потому что завтра его покажут по всем телеканалам – учредительный съезд. Может, даже подменит собой вот этот Народный фронт правящую партию "Единая Россия".
Александр Минкин: У меня большие сомнения, что нашим слушателям сейчас интересен манифест Народного фронта, потому что им вряд ли интересен Народный фронт.
Елена Рыковцева: Проверим.
Александр Минкин: Проверим. Не знаю как. Если бы я мог прямо сию секунду получить опрос: вам интересен Народный фронт и его инициативы или это очередная липа, очередные муляжи, виртуальные штуки? План Путина, вспомните, несколько лет назад, может быть 6-8 лет назад заклеили всю страну плакатами, где было написано "План Путина". Никто, в том числе сам Путин не знал, что это такое. Повисело – исчезло, истекли деньги, выделенные на эти плакаты, как истекли деньги, выделенные на еще какие-то плакаты. "Народ и партия едины", больше их нет, этих плакатов. Единство партии и народа на плакатах было, а в реальности не было.
Елена Рыковцева: Я знаю, Александр, как мы сформулируем вопрос для наших слушателей: существует ли Народный фронт?
Александр Минкин: Сейчас тогда надо уточнить: что такое Народный фронт? Так нельзя: существует ли Народный фронт? Что это такое? Если это на бумаге – да, существует. Если это люди, которые готовы пойти в бой за какие-то идеалы, – то не существует.
Елена Рыковцева: Хорошо, мы начинаем с самого начала – с истории Народного фронта, потому что не все ее помнят, может быть и слава богу, что не все помнят, но тем не менее, мы напомним. А началось ровно за год до инаугурации президента Путина, ему еще оставался год до выборов, до инаугурации.
Александр Минкин: Год выборов назовите, пожалуйста?
Елена Рыковцева: Последние. То, когда он объявил, что создает Народный фронт, – это было 7 мая 2011 года, за год до его инаугурации. Посмотрим, как все начиналось.
Елена Рыковцева: И сразу же хочу напомнить одну реплику Дмитрия Анатольевича Медведева, который тогда же был президентом, если кто забыл. И вот как он отреагировал на конкурирующую структуру на встрече с коллективом программы "Вести".
Елена Рыковцева: Какое-то есть ощущение, что чувствует для себя он угрозу в создании этого Народного фронта и пытается призвать намекнуть другим партиям – создавайте альтернативу этому фронту?
Александр Минкин: Я думаю вот что. Во-первых, он говорит, как всегда, набор каких-то замотанных фраз, какое-то мурыживо, какая-то каша. И поэтому, я когда писал про какое-либо выступление Медведева, я цитировал его текст, потому что пересказать его нельзя. Бла-бла-бла... Что сейчас? Я сидел и, честное слово, не понимал. Я вспоминал только, что он поставлен на ступенечку. Ему делают подставную высоту, ему делают подставные слова, он пустое место. Сейчас вы не заметили, может быть, вы начали эпизод с того, что: надо напомнить, если кто забыл – Медведев. Да, надо напомнить, что был такой Медведев, четыре года был президентом России. Все равно я не уступлю и буду бороться оставшиеся минуты до конца. Мне не кажется правильным, чтобы Свобода занималась тем, что, присоединяясь к Первому и "России", продолжала показывать всю дорогу Путина и Медведева. Мне кажется, что люди, которые смотрят Свободу, пришли в этот эфир, потому что то, что им показывают по Первому каналу и по "России", обрыдло.
Елена Рыковцева: Те, кто слушает Свободу, такое не смотрят. Вы думаете, эти кадры кто-то видел сейчас из наших слушателей, зрителей? Нет, Александр. И вы видите их первый раз, вот эту ступенечку.
Александр Минкин: Ступенечку вижу первый раз. Я несколько раз в год смотрел телевизор, потому что мне по работе надо было посмотреть, скажем, прямую линию президента с народом, или послание, или пресс-конференцию, вот и все, это очень редко. Я помню, пресс-конференция грандиозная Медведева в Сколково, где собрались тысячи журналистов, которые хотели услышать что-нибудь внятное – пойдет или не пойдет. Он увернулся, ничего не сказал. Четыре часа напрасного времени, которые бедные журналисты и кто там сидели в памперсах в этой студии. Но что самое интересное и единственное интересное, что там было, – это что ему сделали какой-то нашест, который поднят над сценой, как для прыжков в воду трамплин, и он поднят над залом. И когда ты видишь эту картинку, сдуру показанную неосторожным оператором так, что виден зал и вся эта конструкция – обалдеваешь. Потому что правильные операторы показывали крупным планом лицо Медведева. Вот перед ним микрофон, трибунка. Но когда есть фото или видео зала с вознесенным над сценой человечком – вот это все было интересно.
Елена Рыковцева: Александр, я призываю вас все-таки потерпеть и посмотреть замечательные сюжеты, снятые государственным телевидением, которые никто из наших слушателей никогда бы не выдержал в этом телевизоре. Мы посмотрим, что продолжалось дальше, как голосовали за народный фронт по стране, как к нему присоединялись рабочие, таксисты, фермеры...
Елена Рыковцева: Мы вас порадовали всего несколькими сюжетами, а таких было десятки, десятки и десятки по всем государственным каналам. Как было не вступить в Народный фронт? Как удержать себя от этого вступления?
Александр Минкин: Во-первых, многие не вступили. Во-вторых, десятки, десятки. Я вот не видел, я сейчас увидел, мне хватило и одного. Вы показали пять или шесть, а разницы никакой. Какая разница – это дизель, или такси, или колхозники. Это все абсолютная калька, шаблон любого тоталитарного безумия. Потому что, кого они могут этим обмануть? Может быть в 30 годы 20 века на волне энтузиазма послереволюционного еще верили, что выше всех, быстрее всех и так далее. Но сейчас, мне кажется, мне сложно поверить, каждый раз, когда я что-нибудь такое вижу, мне хочется немедленно опросить людей, то есть не опираться на свои представления, а спросить людей: вы верите в это или вам очевидна вся эта фальшь, все это лицемерие, вся эта глупость? Потому что этот рабочий, который стоит у станка и вдруг говорит: вот мы сейчас. Уралвагонзавод или Ярославдизельзавод – какая разница? "Как мать говорю, как женщина, требую к ответу".
Елена Рыковцева: Александр, но ведь они существуют – это живые люди, снятые на камеру.
Александр Минкин: Это ничего не значит. Они существуют, они это говорят, потому что им сказали, их попросили, их выбрали для этого. Но эти люди не пойдут защищать эту власть – это ясно и ежу. Они не идейные сторонники власти. Они пешки, которых можно поставить к микрофону и пешка скажет, что велят. Ну и наплевать.
Елена Рыковцева: А кто пойдет защищать эту власть?
Александр Минкин: Никто. Уже было не так давно, в 91 году в августе, когда проводился ГКЧП, я не видел ни одного человека, который бы пошел защищать ЦК КПСС на Старой площади, не видел ни одного чекиста, который стал бы грудью защищать статую Феликса Дзержинского на площади Дзержинского. Их не было, они исчезли в одну секунду. Они сидели в погребах и боялись, что их будут вешать. Никакой идеи защищать свою партию, защищать КГБ, свои идеалы. Не было никаких идеалов и все. Идеалы были только на бумаге: "Я, юный пионер Советского Союза, торжественно клянусь быть верным чему-то...". А когда присягу принимали, я писал об этом в "Огоньке" перестроечном, когда киргиз или таджик советский, конец 80 годов, я просто увидел документальный фильм, где была снята присяга. Выходит парень очередной из кишлака из дальней республики и говорит: "Кылянуз". Имеется в виду, он клянется отдать жизнь за родину. Видно, что этот язык ему чужой, он на нем еле-еле говорит. Какая родина у него в голове, я понятия не имею. Когда он на чужом языке произносит клятву, у него в душе что-то шевелится или нет? Или он отбарабанить должен кое-как, потому что сегодня надо отбарабанить. Вот они вышли, отбарабанили и что дальше? Это все фуфло. А фуфло в переводе на интеллигентный язык – это фальшивка, подделка. Говорить о подделках можно, сколько вам будет угодно.
Елена Рыковцева: Мы один сюжет пропустим из тех, что мы приготовили, в котором говорится о величайшем успехе Народного фронта в праймериз, которые прошли. Владимир Путин объявляет, что очень много там треть людей из Народного фронта составляют кандидаты в думу.
Александр Минкин: Я помню, они обещали из Народного фронта праймериз, потом обманули, не взяли. Но я хочу сказать другое. Сегодня последний экзамен сдавали выпускники, если кто сдавал ЕГЭ до сегодняшнего дня, у них, по-моему, химия была. Вот здесь я успел прочесть манифест Народного фронта, написано: "Мы добьемся целей своих, если объединимся вокруг общих ценностей, исторических и духовных традиций. Эти ценности – Правда. Достоинство. Справедливость. Совесть. Солидарность". Первое слово "правда". Идут в школу писать ЕГЭ выпускники. Тот, кто идет писать честно – дурак. Потому что он, может быть, и знает, что сто процентов, сто очков он не наберет. А тот, кто идет с готовым ответом, полученным через мобильник, он лживый человек, и он выигрывает. То есть система ЕГЭ, которая сейчас происходит, сегодня, не 2 года назад, когда создавали этот липовый фронт, реальная жизнь – вот она, реальная жизнь такова. Идут экзамены сдавать мальчики и девочки, твердо зная: пишешь сам по-честному – ты дурак, потому что ты ставишь себя сознательно в проигрышную позицию. Жулик напишет на сто баллов. Знаете скандал, когда на всю Россию 8 стобалльных оценок, из них 7 в Ставрополье, дети чиновников в каком-то Южном федеральном округе. Это ужасно. Они идут, зная заведомо, что тот, кто действует честно, тот в проигрыше. Точно так же они не слепые, когда выборы. Если ты честно ведешь выборы – ты проиграешь. Честно ведешь себя в жизни – ты проиграешь. Ты ездишь по правилам – ты проиграешь.
Елена Рыковцева: Какой-то нужен глагол "…а то проиграешь", придумать что-то. Ври, а то проиграешь.
Александр Минкин: Жульничай, а то проиграешь. Эти люди, они сейчас торчат на всех экранах, Путин сказал, что что-то такое патриотическое обустроить. Они все обустроены в Майями или на Лазурном берегу, если не все, то через одного. То, что виллы и квартиры за границей обнаружились у 20 – это не значит, что остальные сто тысяч чиновников не имеют этого, просто до них очередь не дошла. Ткни пальцем в любого кандидата наук – он фальшивомонетчик, он купил диссертацию.
Елена Рыковцева: Ну не в любого.
Александр Минкин: Среди депутатов?
Елена Рыковцева: А, депутатов.
Александр Минкин: Среди чиновников? Я же не говорю про ученых. Ученые, наверное, очень многие написали сами, наверное, очень многие, не все, но многие. Что касается депутатов и чиновников – извините. Я не уверен, что они даже писать умеют. Это же было бы просто, вот они – 450. Захватить здание думы, направить пулеметы и сказать: сейчас пишете диктант. Кто откажется – пулю в лоб. И они напишут диктант, и вот мы посмотрим реальную грамотность депутатов.
Елена Рыковцева: Все-таки, Александр, две вещи я хочу вам показать. Для чего он создавался на самом деле? Вы сказали: они не будут защищать власть. Он создавался ровно для того, чтобы защитить ее от белоленточного движения. Мы сначала смотрим сюжет о том, как учреждалось добровольческое движение в поддержку армии под эгидой под руководством Дмитрия Рогозина, и что он при этом говорил. Под эгидой Народного фронта.
Елена Рыковцева: Это раз. И два, наконец, апофеоз, торжество создания Народного фронта, и тут уж все точки над i по поводу белоленточного движения, Болотной будут расставлены на этом замечательном празднике на Поклонной горе.
Елена Рыковцева: Все, что начиналось с невинных арбузов, закончилось вот этим.
Александр Минкин: Сейчас показали парочку самых опытных политических проституток, я имею в виду мужского пола.
Елена Рыковцева: Мужчинам можно.
Александр Минкин: У нашей газеты все в порядке с проститутками. А вот здесь я должен сказать – у политических проституток пола нет, и мужчины ими могут быть, и женщины. И вот парочка самых ловких, самых опытных, старых, я бы сказал, политических проституток вы показали. Проханов, например, что он писал про Путина в 2000 году – уму непостижимо, как будто хотел покончить с собой. Видимо, тогда он думал, что Путин не будет президентом. А что он говорит теперь? Что Путин мессия, который явился спасти Россию. Я в одном из писем президенту как раз про единый непротиворечивый учебник истории сказал, что Проханов, который теперь вот так выступает, вполне его, может быть, вы его назначите главным редактором или главным автором этого учебника. Но он столкнется с внутренним противоречием. И дальше я процитировал то, что говорил Проханов в январе, предположим, 2000 года и сейчас. Что он тогда про Путина говорил – это страшно читать, это страшно цитировать, даже перепечатывать это в газете.
Елена Рыковцева: А почему ему это простили? Все говорят – злопамятный, мстительный. А вот не мстит.
Александр Минкин: Разве Проханов покушался на его власть? Ничего подобного. Проханов был противник просто потому, что Проханову тогда казалось, что будет Лужков – Примаков, предположим, иначе это сложно объяснить. Но как только стал Путин, Проханов немедленно передумал и стал его восхвалять. Ну и хорошо. Потому что, я думаю, что Путин человек очень опытный и циничный, он пользуется именно такими людьми. Эти люди удобные, абсолютно надежные, пока ты у власти.
Елена Рыковцева: И являются лицами Народного фронта при этом.
Александр Минкин: Заметьте, сколько всякого рода, мне кажется, слово негодяев будет правильным, сколько разного рода негодяев служат президенту. Например, Астахов, который стал людоедом по поводу детей-сирот. Если вы посмотрите, что говорил Астахов в 2000 году.
Елена Рыковцева: Я знаю очень хорошо.
Александр Минкин: Астахов защищал американского шпиона Поупа, Астахов защищал Гусинского, Астахов клеймил Путин и ужасный режим, который покушается на свободу слова. И в одну секунду вдруг бац – открываем глаза, а Астахов уже создает движение за Путина. Это было как чудо какое-то.
Елена Рыковцева: Я пережила это лично, он был у меня в эфире. И все, что вы сказали, говорил про Путина. Через два дня включаю телевизор, сюжет: "Тверь, Путину верь". Во главе Астахов. Я была уверена, что это не он, это, кажется, клон, этого не может быть! Это было позавчера у меня в эфире. Фантастическая история.
Александр Минкин: Заметьте, возвращаюсь к этой мысли: Путин пользуется именно такими людьми. То, что они перекинулись на его сторону, он считает абсолютно достаточным, чтобы ими пользоваться.
Елена Рыковцева: Перевербовать – нормально.
Александр Минкин: Дело не в этом. Именно гнилыми людьми удобно пользоваться, потому что они делают, что велят. Делай, что велят, никогда не ошибешься. А попробуй поручи какому-нибудь своенравному. Сколько Илларионов брыкался, на мой взгляд, один из очень грамотных и по-моему очень честный человек. Даже будучи советником президента Путина, он продолжал говорить то, что думает, в том числе про дело ЮКОСа, в том числе про Чубайса и так далее. И даже были разговоры, что он должен уволиться, а потом критиковать, а я считал – нет, потому что пока он был помощником президента, его слово значило больше, чем он никто, безработный, который что-то выкрикивает. Я считаю, с Путиным все ясно, с Народным фронтом все ясно. Мне не очень понятно с оппозицией – вот где проблема. Посмотрите на Турцию: Эрдоган правил Турцией лучше, чем Путин Россией. Турция сделала колоссальные шаги и в экономике, и в науке, она сильно продвинулась.
Елена Рыковцева: У них и запросы повыше, и уровень требований к власти побольше.
Александр Минкин: Сколько народу выходит при том, что они понимают, где они были и кем они стали, они выходят колоссальными толпами. А где у нас?
Елена Рыковцева: Я хочу прочитать пункт из этого чудесного манифеста, вы может быть не обратили внимания, а я просто в полном восторге: "На основе новой индустриализации создать новую экономику… По сути заново освоить страну".
Александр Минкин: Смотрите, вот этот текст, я его прочел наискосок. Интересно, кто писал? Вот это реально было бы интересно. Потому что вот Народный фронт, вот Путин, но писал же какой-то клерк и, вполне возможно, я его знаю и, вполне возможно, он раз в неделю говорит что-нибудь по "Эхо Москвы" такое отвратительно скользкое. Потому что есть два-три человека, которые пишут эту дрянь годами. Они пишут всем, кому попало, все, чего попало. Один из них Кургинян, который писал и для КПСС, и для Проханова, и для газеты "Завтра", теперь пишет для Путина, писал для Березовского. Радзиховский какой-нибудь. Все это такая дрянь, они лепят, что попало – Правда. Достоинство. Справедливость. Совесть. Твою мать, что творится! "Правда, достоинство, справедливость, совесть" пишет человек, у которого ни достоинства, ни совести просто нет. Потому что если он пишет текст для этой липовой конторы, то какая же у него совесть?
Елена Рыковцева: А почему вы думаете, что люди, которых вы назвали, пишут такие анонимные тексты, которые потом будут правиться, из которых будут вырабатываться другие манифесты? Почему вы думаете, что они этим занимаются? Они же неплохие журналисты и сами от себя могут писать достаточно увлекательно, стилистически грамотно.
Александр Минкин: Почему они это делают – вы у них спросите.
Елена Рыковцева: Я не верю, что Радзиховский написал такой ужас.
Александр Минкин: Не верите и не надо.
Елена Рыковцева: Посмотрим, что будет на выходе из всей это истории.
Александр Минкин: Типичная манера политтехнологических жуликов, вот и все. Абсолютный набор – это же просто наперстки. Вы посмотрите, здесь есть хоть одно живое слово?
Елена Рыковцева: Живого нет. Любовь, справедливость...
Александр Минкин: "Заново освоить". Целину не хотите поднять?
Елена Рыковцева: Давайте, вот целину поднимем. На самом деле завтра это все будет широко освещаться, показываться и вкладываться огромный глубинный смысл, что вот теперь кто вами правит, вот это единственная непоколебимая неповторимая сила. Потому что в вашей же газете был сегодня заголовок: "Похоронит ли в среду Путин (а среда – это второй день съезда фронта) "Единую Россию"?". То есть похороны "Единой России" должны состояться в среду. Вам ее жалко?
Александр Минкин: Кого?
Елена Рыковцева: "Единую Россию".
Александр Минкин: Ее не было никогда.
Елена Рыковцева: То, чего не было, похоронит то, чего нет.
Александр Минкин: "Единая Россия" – это временное называние номенклатуры. Это может называться Верховный совет Союза Советских Социалистических Республик, это может называться Государственная дума Федерального собрания Российской Федерации. И все равно это все одна и та же номенклатура, это абсолютно безыдейные, циничные, жадные, бессовестные и, главное, что они интеллектуально очень низки. Потому что ничего они не могут. Нажимать на кнопку как заяц дрессированный в цирке – это все. И надувать щеки кто-то из них умеет, типа Рогозина, произносить какие-то соподчиненные по падежам слова.
Елена Рыковцева: "Заменим белую ленточку на георгиевскую".
Александр Минкин: Шикарно. Сам придумал или кто-то ему написал? Это типичная демагогия, очень простая, дешевая. Упакованные в Бриони, у них у всех шикарные костюмы от какого-то Бриони, у них у всех шикарные туфли из крокодиловой кожи. Все они, в том числе оппозиционные лидеры, едут в глубинку в "Ауди" и "Мерседесах" с полным комфортом и поддувом, а за сто метров до деревенского сельсовета пересаживаются в "Волгу".
Елена Рыковцева: Как разведчики меняют машину на трассе.
Александр Минкин: А за кустом ждет "Волга", приехал, пересел, подъехал, выступил, галстук красный повязал, предположим, отъехал за угол, пересел в "Ауди" и все в порядке. Да пошли они все.
Елена Рыковцева: Я все-таки вас спрошу, ведь впереди не только учредительный съезд Народного фронта, но и шествие 12 июня очередное. Как вы теперь к этому относитесь?
Александр Минкин: Я пойду, наверное. Я иду туда для себя. Я не иду к этим лидерам, которые толкутся на трибунах.
Елена Рыковцева: Трибуны не будет, митинга не будет, только шествие.
Александр Минкин: "Была без радости любовь, разлука будет без печали". В прошлый раз просто силком заставил себя пойти на Болотную в поддержку узников. Подчеркиваю – ни к каким лидерам я не пошел, а просто пошел, чтобы на одного больше было. И таких было очень много. Люди проходили через рамку, минут 15 побыли. Мы пришли заявить – нас много. Поэтому, когда потом раздались отвратительные голоса, что 7 тысяч, 8 тысяч. Ребята, посмотрите на фотографии – там были десятки тысяч.
Елена Рыковцева: Это было очень нечестно, 8-9 тысяч – это просто неприлично.
Александр Минкин: Что меня еще тогда огорчило: меня огорчили некоторые журналисты, некоторые политтехнологи гнусные совершенно, которые стали везде писать, что была пляска на костях, потому что погиб рабочий при монтаже звука.
Елена Рыковцева: Вот это уже демагогия.
Александр Минкин: Было, я наткнулся на это. Пляску устроили те, кто это написал. Я им сказал: если бы на репетиции парада погиб бы солдат, что, отменили бы парад?
