Александр Генис: Сегодня Борис Михайлович Парамонов пришел в студию “АЧ” с казалось бы знакомой темой - ку-клукс-клан. Но это только кажется, что сюжет знаком. На самом деле новый документальный сериал, снятый и показанный на “Военном канале” (есть и такой в Америке) позволяет посмотреть на эту тему под другим, включая и русский, углом.
У микрофона - Борис Парамонов.
Борис Парамонов: Этот документальный фильм действительно берет столь знакомую и, казалось бы, столь заезженную тему с совершенно неожиданной точки зрения. Можно по этому случаю припомнить старинный Советский Союз – и тогда о ку-клукс-клане говорили многократно больше, чем о любом другом сюжете американской жизни. В Америке, мол, “негров линчуют” – вот была палочка-выручалочка советской пропаганды. В этом качестве Ку-Клукс-Клан давно уже не существует, можно даже сказать точно, с какого именно времени – с 1964 года, после убийства трех активистов борьбы за гражданские права, приехавших на Юг из Нью-Йорка, - Майкла Швернера и Эндрю Гудмана, и афро-американского священника Джеймса Чэйни.
Александр Генис: Известный фильм – “Миссисипи Бёрнинг” с Джином Хакманом и Дэнелом Дэфо посвящен этому событию.
Борис Парамонов: Да, это нашумевшее, знаковое и этапное дело, которое расследовала специальная выездная команда ФБР, созданная знаменитым его шефом Гувером. После этого дела ККК уже в прежнем качестве не возникал. Но вот каким он был раньше, чем он был раньше – вот что интересно, вот на какой вопрос отвечает посмотренный мной документальный фильм.
Вообще он, как мне кажется, не совсем правильно назван. Надо было бы не «Мафия против ККК», а наоборот – “ККК против мафии”. А самый глубокий тут сюжет – Юг против Севера. Этот сюжет выходит далеко за рамки американской Гражданской войны, окончившейся, как известно, победой северян и отменой рабства в южных штатах. Так вот, эта победа была не полной и не окончательной.
После войны начался очень трудный период в жизни американского Юга, его называют Реконструкция. Понятное русским сравнение – Россия после коммунистов, постсоветская Россия. Проблемы не решились, а только начались. Эту сторону американской истории очень слабо представляют себе россияне.
Александр Генис: Разве что можно вспомнить популярнейшую американскую книгу, которую иногда даже называют американской «Войной и миром» - «Унесенные ветром» Маргарет Митчелл. В ней много ярких сцен этой самой реконструкции.
Борис Парамонов: Да, но вспомним, когда эту книгу перевели в СССР – только в 1983 году, и предисловие к переводу написал известный нео-славянофил Петр Палиевский, с той подспудной, впрочем, не очень и замаскированной мыслью, что патриархальный американский Юг был много лучше той Америки, которую создали янки. Я это предисловие очень хорошо помню, потому что тогда же написал статью об этом сюжете: как в современном Советском Союзе скрытая националистическая пропаганда использует классический американский роман. Был тогда такой сюжет в советской жизни – «руситы» против западников-либералов. Верховным покровителем западников тогда считался Александр Яковлев, будущий отец-вдохновитель горбачевской перестройки.
Александр Генис: Собственно, такая конфронтация отнюдь не прекратилась в постсоветской России, это один из самых актуальных сюжетов нынешней российской культурной жизни.
Борис Парамонов: Разве что с той разницей, что нынешние националисты куда грубее Петра Палиевского и Вадима Кожинова, которые были, безусловно, людьми грамотными. Впрочем, один грамотей и сейчас в этом лагере есть – Александр Дугин: тот самый, который говорит, что истинная русская программа – «красная смерть», ссылаясь при этом на Андрея Платонова. Я к тому вспоминаю эти события, что в нынешней России очень прослеживаются вот эти давние американские параллели.
Александр Генис: То есть противостояние либералов-прогрессистов и традиционалистов, Севера и Юга. Кстати, интересно напомнить, что эта номенклатура Север – Юг во многом уже заменила прежнюю Запад – Восток, причем в мировом масштабе.
Но я бы, Борис Михайлович, вспомнил еще одну подробность американской культурной истории, связанную как раз с романом Маргарет Митчелл, - фильм классика и едва ли не основателя американского кино Дэвида Гриффита «Рождение нации». О Маргарет Митчелл писали, что она четырнадцать раз смотрела этот фильм и свой роман выстроила по его идеологической схеме.
Борис Парамонов: Да, ККК в фильме Гриффита – это белые рыцари, воюющие с силами тьмы. У Митчелл не так просто: врагами традиционного уклада южной жизни выступают отнюдь не черные американцы, с которыми у патриархальных южан был полный лад и гармония (так следует из романа), а именно янки-северяне, так называемые карпетбеггеры – всякого рода легкие на подъем авантюристы, хлынувшие после войны с Севера на Юг, чтобы ловить рыбку в мутной воде. Вот это нужно всячески выделить: южане отнюдь не считали афро-американцев врагами, скорее -одураченными простаками, главная ненависть, главная борьба шла с янки, с духом агрессивного предпринимательства, всколыхнувшего традиционный уклад американского Юга. Вот на это и сделан упор в фильме «Мафия против ККК».
Но это не значит, что в идеологии ККК не было националистических аспектов. Еще какие! Врагами были – во-первых, католики, а это значит эмигранты-итальянцы, ирландцы и поляки, во-вторых, евреи. И вот с влиянием этих этнических элементов ККК связал, во-первых, гангстерский бандитизм, особенно расцветший в годы “Сухого закона”. (ККК, кстати, его культурное влияние, во многом способствовали принятию этого закона). И второй враг патриархальных традиционалистов – шоу-бизнес, особенно Голливуд. Голливудские фильмы того периода считались разрушителями традиционной американской морали, протестантского ригоризма. Так ККК позиционировал себя моральным движением. И он имел достаточно широкую поддержку, одно время численность его составляла несколько миллионов человек.
Александр Генис: Вспомним, что против аморализма Голливуда выступали и католические круги. Считается, что из-за них в кино появилась нравственная цензура.
Борис Парамонов: Да, тут некоторые интересы переплетались, еще более усложняя культурный ландшафт Америки начала прошлого века. А с другой стороны, бандитский капитал находил пути отмывания денег в том же шоу-бизнесе. Более того, сделав гангстеров героями многочисленных фильмов, создав сам жанр гангстерского боевика, Голливуд косвенно способствовал их как бы реабилитации.
Александр Генис: Понятно - почему. Ведь кому сочувствует кинозритель? Тому герою, который чаще на экране.
Борис Парамонов: А в гангстерском фильме, натурально, это будет гангстер. И тут много интересных деталей сообщается в этом фильме.
Упомянуто, например, о дружбе Франка Синатры с важными главарями мафии, например Луки Лучиано. «Лаки Лучано» в американском произношении.
Александр Генис: Ну, этим сейчас никого не удивить, особенно после того, как этот сюжет был обыгран в фильме «Крестный отец».
Борис Парамонов: Тогда другой приведу. Знаковым событием было появление первого голливудского звукового фильма «Джазовый певец». Тут вместе сошлись несколько символов. Героем был еврей, ушедший от традиционной веры отцов и от синогогального пения в джаз, и при этом он изображал собой чернокожего, то есть смазывал лицо темной краской.
Александр Генис: Нынче это считается крайне оскорбительным для цветных американцев. Кстати, в фильме «Рождение нации» черного бандита играл белый актер, тоже соответственно загримированный. Двойное оскорбление для современного сознания.
Борис Парамонов: Да, в фильме «Джазовый певец» всё выводило традиционалистов из себя. Это была в некотором роде сильнейшая провокация.
Вот этим и интересен фильм «Мафия против ККК», он углубляет, детализирует картину американской культурной истории. Мы-то думали: «Джазовый певец» - просто-напросто первый звуковой фильм, техническое достижение, и больше ничего. А на самом деле – гнездо культурных противоречий.
В общем получается даже не просто эпизод американской истории, а нечто куда более широко значимое, хоть Шпенглера вспоминай – культура против цивилизации.
Александр Генис: Я понимаю то, о чем вы, Борис Михайлович, говорите, но всё-таки связывать ККК с понятием «культура» как-то язык не поворачивается.
Борис Парамонов: Конечно. Но важно то, что культура возникает отнюдь не в вакууме, она имеет корни, и эти корни уходят страшно глубоко, в довременной хаос, если хотите. Тот же Шпенглер сказал: крестьянское хозяйство раздирают те же страсти, что при дворе короля Лира. А цивилизационные ценности – рациональное сознание, терпимость, определенный скепсис – прежде всего не традиционные, а благоприобретенные. Что-то в цивилизации приобретается, а что-то и утрачиваются. Это еще Руссо знал. Голливуд со всеми его не только недостатками, но и плюсами – явление цивилизации, а Фолкнер – это культура. И Фолкнер – южанин.
Александр Генис: Верно, Считается, что юг - дал самую яркую литературу, включая “американскую готику”. Но можно и возразить: разве нет хороших американских писателей северян: Хемингуэй, Сэлинджер.
Борис Парамонов: А всё-таки Фолкнер погуще будет. Но Фолкнер-то не ку-клукс-клановец, в этом и дело. Как однажды сказал помянутый Андрей Платонов: лучше писать плохие рассказы, чем хулиганить в подворотне. Тем более, что Фолкнер писал хорошие рассказы.
Александр Генис: И романы. Но я вот бы какой аспект заострить хотел: вы, говоря о русских аналогиях, упомянули о старом эпизоде – предисловии к переводу Маргарет Митчелл. Разве нет в современной России более актуальных сюжетов?
Борис Парамонов: Конечно есть, и более чем достаточно, к сожалению. Зловещим явлением мне представляется так называемый православный активизм. И как раз на шоу-бизнес они особенно рьяно набрасываются. Не понравился стародумам спектакль – и вот собирают пять тысяч подписей с требованием его отменить. И ведь нельзя сказать, что это явление инициировано сверху, даже со стороны руководства РПЦ. Вот очень зримая параллель ККК на русской почве. Хоть до горящих крестов дело, слава богу, не дошло. Но слово «черный», обратим внимание, в лексиконе этих людей уже есть.
Глядя фильм «Мафия против ККК», я не мог не подумать об этих русских параллелях.
